Жанна Фофонова
Навстречу себе
Несутся так быстро, как снег, в никуда
***
Не лей слезы по прошлому, не надо.
Случилось то, что было суждено.
Нельзя вернуть мгновения к началу,
Минута здесь определила всё.
Как часто мы кидаем грубо слово.
Корим себя за сложный разговор.
Оно нас ранит метко и сурово,
Смотря в глаза, нацелившись в упор.
Мы не жалеем фраз в лихом порыве,
Пыхтим, как уголь, в тлеющей печи.
Мы рвём мосты, разбрасываем вилы,
Чтоб наступить на них, как на мечи.
Мы совершаем глупые поступки,
Не извлекаем жизненный урок.
"Борец" считает глупостью уступки,
И снова расшибает с треском лоб.
Когда же овладеет разум телом?
Тогда, наверно, станем мы добрей.
И меньше будет сплетен между делом,
И станем человечней и родней.
***
Быть мамой – главное богатство,
Ценнейший и бесценный труд.
Быть мамой – неземное счастье:
Дарить любовь, хранить уют.
Своим теплом оберегая,
Доверил бог беречь других.
Своих детей нам посылая,
Он молится в ночи за них.
Дав женщине источник жизни,
Ее господь благословил,
Разжег не тлеющие искры,
Чтоб в пламя сердце превратить.
Чтоб верил каждый здесь живущий,
Что ангелы есть на земле,
Что если плохо или грустно
Ты обними ее скорей.
Неважно сорок или тридцать,
Быть может шесть тебе сейчас,
Но прикасаясь к ней, ты знаешь:
«Я в безопасности сейчас».
И, кажется, как не бывало
Твоей случившейся беды.
Обнимет и утешит мама,
Молясь о доченьке в тиши.
Притча о чванстве и жадности
Однажды странник шёл по переулку
За вечер выдохся, изрядно подустал,
И видит на пути он ветхую домушку,
Дай, думает, зайду и тихо постучал.
Дверь отворилась, на пороге старец
Ничуть не удивлённый говорит:
«Ты, вижу заблудился, чужестранец,
Прошу, не бойся, в гости заходи.
Садись-ка у камина, обогрейся.
Дрожишь как лист, поешь давай, попей.
Куда идёшь? О чем горюет сердце?
И как дошел ты да таких вот дней»?
– Я здесь проездом, завтра уезжаю.
Хоть не нашел я то, чего искал.
– А ты мне расскажи, вдруг что-то знаю
И утолю безмерную печаль.
Он посмотрел на старца допивая
Душистый, ароматный, терпкий чай:
«А разве интересна вам судьба чужая?
Она, увы, совсем не светлый храм».
– Я вижу участь у тебя скитальца,
И на лицо заблудшая душа.
И раз тебе доверили задание,
То ты стыдишься своего греха.
– Как догадался ты, великий старец?
Ты видишь каждого несчастного насквозь?
– Я вижу тех, кто не считал за гадость
Продать себя за денежный кусок.
Кто брал посул, кто жадностью прогнивший,
Кто заболел душевною чумой.
Ты возомнил тогда себя всевышним,
На всех смотрел ты с гордой головой.
Теперь скиталец ты и оборванец.
Тебя не примут больше небеса.
Ты обречен блуждать здесь, как поганец
И муки эти для души тюрьма.
– Прошу, помилуй и прости дурного,
Взмолился путник искренне сказав.
– Как мне найти то, что теперь способно
Мне жизнь вторую в этом мире дать.
Тут старец повернулся к незнакомцу:
«Ты средство не ищи, поверь мне, не найдешь.
Оно не продается у торговца,
Его не купишь и не украдешь.
– Я вижу не усвоил ты урока,
Не смог ты, видно, истины понять,
Что сила есть в руках только у Бога,
А ты рожден, чтоб людям помогать.
И каждому, без взгляда паразита
Ты должен обеспечить жизни лад.
Чтоб был порядок, а не волокита.
Чтоб был простой и ясный всем уклад.
Теперь ты возродишься непременно,
И ждет тебя ответная судьба.
Ты будешь у народа в услужении
В хлеву сидеть, как грязная свинья.
И будешь ждать ты от хозяев милость,
И возмущаться, как же он так мог.
Ведь разве должен я тут от него зависеть,
И почему судьбу решает он, как Бог.
Пусть будет для тебя теперь уроком,
Продав однажды душу за навар,
Ты потерял доверие у Бога,
Ты стал такой же рыночный товар.
К восходу собиралось тихо солнце,
