Изабель Шмитт-Эгнер
Серая принцесса
Isabell Schmitt-Egner
GRAUPRINZESSIN
Copyright © 2020 by Isabell Schmitt-Egner
© Лунюшкина Д., перевод на русский язык, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022
1
Процедура отбора началась. Девушки стояли одна рядом с другой, скрестив руки, каждая смотрела в пол, опустив голову. Тем не менее Жозефине показалось, что в двенадцати парах глаз она увидела проблеск надежды. И страх.
Она подошла немного ближе, осторожно передвигая ногами, но ее туфельки все равно издавали громкий звук, соприкасаясь с маленькими камнями. Мать тут же обратила на нее внимание, бросив неодобрительный взгляд, а затем повернулась обратно к девушкам, походившим на статуи. Безжизненные фигуры в платьях, развевающихся на легком ветру.
Жозефина прошлась взглядом по каждой из девушек. Ей было искренне жаль их. Она представила себе, каково это: ранним утром, сразу после пробуждения, мыть и расчесывать волосы, поправлять свое лучшее платье и чистить обувь. У всех были аккуратные высокие прически, которые хорошо скрывали длину и великолепие их волос. Они точно знали, что должно быть самым важным в их внешнем виде. Они обязаны выглядеть презентабельно, но слишком очевидная красота испортила бы сегодня все их шансы. Нельзя затмевать Давинию.
Мать Жозефины, будучи одной из главных судей по выбору сопровождения, прошлась вдоль всех претенденток. Она остановилась перед рыжеволосой и позволила себе пристально взглянуть на нее. Тициановые[1] волосы девушки сияли в лучах полуденного солнца, как бы смиренно она ни склоняла голову.
Давиния, видимо, не могла не заметить такой красоты, поэтому она быстро подошла и что-то прошептала матери на ухо. Вскоре после этого Жозефина услышала рыдания девушки, которая уже бежала в ее сторону. Девушка пронеслась мимо нее, и Жозефина ненадолго подумала о том, чтобы последовать за ней, но что бы это могло дать? Для нее не было утешения. Ее красивые волосы стоили ей возможности получить лучшую жизнь – возможности отправиться в королевский дворец. И девушка точно знала, что у нее больше никогда не будет шанса повторить это снова. Не в этой жизни.
Несчастная девушка исчезла за углом поросшей травой стены. Травинки проглядывали и между камешками на дорожке. Садовника уволили уже шесть месяцев назад, а оставшимся слугам просто не хватало времени за всем следить.
Жозефина решилась и подошла на несколько шагов ближе к сестре и матери, пока они не прогнали еще одну претендентку. Ее мать планировала взять в сопровождение трех девушек, может быть, и четырех. К сожалению, невозможно было узнать, сколько юных подруг привезут с собой другие принцессы. Жозефина сомневалась, что количество сопровождающих сыграет какую-либо роль, но ее мать явно придерживалась другой точки зрения. Теперь она сразу указала на четырех девушек, находившихся рядом. Две из них немедленно покинули зал с опущенными головами, одна осталась стоять, а другая, судя по реакции, являлась ее подругой и, похоже, не решалась ехать в замок одна. Во всяком случае, она бросила на свою спутницу неуверенный взгляд.
– А что будет в том случае, если ты захочешь там обосноваться? – Давиния махнула рукой, словно хотела отпугнуть жужжащих мух перед собой.
– Пожалуйста, ваше высочество, не могли бы вы еще немного подумать? – спросила одна из девушек.
– Теперь понятно, что правильное решение – это выгнать тебя, – произнесла мать Жозефины, дополняя свои слова соответствующим жестом. – Уходи отсюда. И прихвати с собой подружку.
Девушка остановилась, чтобы перевести дух, но Жозефина уже заметила покрасневшие глаза на узком лице ее подруги, которая, казалось, просто ждала, чтобы ее отпустили домой, где она наверняка будет выслушивать нравоучения по поводу собственной неудачи.
– Пойдем, Эмилия, мы уходим, – крикнула храбрая девушка, схватив за руку свою спутницу.
– Пусть твоя мать в аду сгорит, – прошипела она Жозефине, проходя мимо.
– Что это было? – сразу же спросила ее мать.
– Ничего, мама, – ответила Жозефина.
– Что она сказала? Она что-то сказала, я отчетливо это слышала!
– Это действительно не имеет значения. – Жозефина подошла к Давинии и поймала взгляды оставшихся претенденток.
– Мама, разве это не вздор? Я не думаю, что настолько уж важно устраивать весь этот цирк. Здесь каждая девушка подходит на эту роль.
– Иди к себе, Жозефина, – голос ее матери приобрел характерный для таких ситуаций тон. – Сейчас же.
Жозефина хотела было открыть рот, но мать взяла ее за руку и немного отодвинула от девочек.
– Как ты вообще смеешь противоречить мне перед этими идиотками?
– А почему ты оскорбляешь меня перед ними? – спросила Жозефина. – Почему мне запрещено высказывать свое мнение? Это такое же мое дело, как и твое.
Мать на мгновение посмотрела на нее, затем ее тон смягчился.
– Хорошо, дитя мое. Ты права, это было некрасиво. Но сейчас я прошу тебя уйти к себе. Мы с твоей сестрой вскоре тоже вернемся, а потом вместе все обсудим. Я выберу девушек, но остальным придется уйти. Мы уже договорились, что в сопровождение нам нужно не более четырех юных дам. Мы не можем позволить себе больше.
– Возьми тех, рядом с которыми Давиния просто блистает. Для этого они там и нужны.
– В этом ты тоже совершенно права, дорогая. Мы должны сделать все, чтобы твоя сестра сияла, даже если тебе это кажется бесчеловечным или несправедливым. Понимаешь? Мне это не нравится так же, как и тебе.
– Я так не думаю, – ответила Жозефина и высвободилась из хватки матери. – Я ухожу, тогда, по крайней мере, я тебя не побеспокою.
– Дорогая, пожалуйста…
– Я ухожу к себе. – Жозефина развернулась и зашагала прочь. Она знала, что идет не грациозно, а слишком быстро, очень большими шагами и совсем не как графиня. Но кому какое дело? В любом случае все всегда говорят только о Давинии. А в последнее время чересчур заботятся о ней. Хоть она и знала почему, но ей все же было немного обидно.
Жозефина поднялась по лестнице и открыла тяжелую дубовую дверь. У них не было слуги, который мог бы ей помочь.
Но мать делала все, чтобы изменить их жизнь.
Жозефина почувствовала прохладу, когда вошла в небольшой вестибюль. Сегодня так ярко светило солнце. Лето было не за горами.
Сначала она хотела подняться по лестнице в свою комнату, но потом передумала и подошла к окну, чтобы посмотреть на переднюю часть двора. Осталось шесть девушек. Все довольно неприметные существа, на фоне которых Давиния выглядела сияющей принцессой из золота.
Жозефина представляла, как девушки будут окружать ее сестру, чем они будут ей полезны. Собственный небольшой двор. Лишь бы выделиться. Ей пришло в голову, что она даже не будет пытаться стать заметной среди них. Посторонние люди, вероятно, примут ее за одну из служанок.
Жозефина ненадолго закрыла глаза, и, когда снова их открыла, печальные мысли почти покинули ее. В такие моменты она всегда так поступала. Ее мать лишь хочет сделать как лучше. И она хотела лучшего для всех.
Кроме того, у них все равно не оставалось другого выбора.
2
– И обязательно нужно добавить синий цвет, – мать Жозефины взглянула на список в своей руке.
– Хорошо, госпожа графиня, – подбежала девушка со строгим темным пучком на голове и благоговейно взяла шелковое платье, чтобы отнести его в один из открытых платяных шкафов. Жозефина задалась вопросом, как зовут девушку, но, к сожалению, не смогла вспомнить. Или ее имя вообще не упоминалось? В любом случае она была одной из счастливиц, выбранных для поездки в королевский дворец, и Жозефина была уверена, что семья незнакомки делает ставку на то, что их дочь сможет познакомиться с богатым мужчиной и покорить его сердце.
Что ж, эта надежда не казалась нелепой, поскольку их путешествие преследовало аналогичную цель, хотя и гораздо более важную…
– Дорогая, не стой на пути. От тебя никакой пользы. – Мать оттолкнула ее, и Жозефина чуть не упала на сундук со швейными принадлежностями.
– Осторожно! Ты можешь испортить платье. Эй, ты! – мать поманила девушку. – Верни коробку на место.
– Будет сделано, графиня, – просияла та и словно проплыла через беспорядок по комнате.
«Ну хоть кто-то здесь в хорошем настроении», – подумала Жозефина и опустилась на край кровати. Комната Давинии была едва узнаваемой: каждый предмет мебели служил местом для хранения почти всех вечерних платьев, тканей, косичек и вуалей в доме. Посередине на табурете стояла Давиния в светло-зеленом платье с раскинутыми в стороны руками, позволяя двум швеям подгонять ткань по фигуре. Мать Жозефины с довольной улыбкой открыла шкатулку и вытащила ожерелье.
– У нас есть кое-что для второго приема. Оно хорошо сочетается с вечерним платьем, просто идеально.
– Ты же не серьезно? – Давиния повернула голову настолько резко, насколько могла в своем положении.
– Что ты имеешь в виду, дитя мое?
Тон голоса. Вот, снова он. Жозефина прислонилась к изголовью кровати и скрестила руки на груди.
– Я его не надену, – сказала Давиния.
– Пожалуйста, графиня, не шевелитесь, – попросила одна из швей. Давиния фыркнула.
– Ожерелье принадлежало твоей бабушке, – сказала мать.
– Да, и выглядит оно как моя бабушка. – Давиния снова повернулась к зеркалу.
– Графиня, умоляю, не двигайтесь.
– Ты наденешь ожерелье, потому что у нас нет другого выбора. Все уже запланировано. Ожерелье – семейное украшение. И камни подходящего цвета. Почти. – Матушка осторожно положила ожерелье на бархатную подушечку в шкатулке.
– Ни в коем случае! Я лучше останусь без украшения. Иначе все подумают, что я старуха! Ты этого хочешь, мама? – Жозефина закрыла глаза и попыталась проигнорировать последовавший спор. Она уже знала, кто победит в этом споре. Как и всегда, ее мать сдалась.
– Тогда мы поедем в город и купим что-нибудь еще. Но это в последний раз. Нам нужно экономить…
– Замечательно! Спасибо, мама! – выкрикнула Давиния. Она повернулась на табурете, и одна из портных хрипло ахнула.
– Я поеду с вами, – сказала Жозефина и соскользнула с кровати. Поездка в город казалась заманчивой, она сэкономила немного денег, и, возможно, у них будет время сходить на рынок, чтобы купить леденцов.
– Дорогая, ты не можешь этого сделать. – Ее мать отложила коробку в сторону. – Мы просто купим украшение и вернемся. Тебе будет скучно.
– Не скучно. Куда веселее, чем просто оставаться здесь.
– Тогда иди в свою комнату и собирайся.
– Я уже собрана.
– Тогда сходи, чтобы убедиться, что ты ничего не забыла.
– Почему ты не хочешь, чтобы я была рядом?
– Не в этом дело, дорогая. – Мать подошла к ней и поцеловала ее в лоб.
– Ой, а тогда в чем? То, чем мы занимаемся, не так важно, как ты придаешь этому значение.
Матушка нежно взяла ее лицо в руки и посмотрела дочери в глаза.
– Важно, чтобы твоя сестра затмила всех. Она – наша последняя надежда.
Колеса кареты застучали по камням, лошадь фыркнула. Жозефина немедленно отложила книгу, встала и подошла к окну. В этот момент из кареты вышла Давиния с улыбкой на лице, за ней последовала мать, которая обняла сестру и поцеловала в лоб.
Жозефина отвернулась. Она размышляла о том, стоит ли ей продолжить чтение книги, но потом отказалась от этой идеи и вышла в коридор. Смех сестры застал ее еще на лестнице.
– Жози! Ты должна спуститься! – крикнула Давиния. – Ты просто обязана увидеть, что мы купили!
Жозефина сбежала по лестнице, и Давиния тут же схватила ее за руку и потащила в вестибюль.
– Посмотри на это! – Давиния протянула мерцающую розовую ткань.
– Прекрасно, – ответила Жозефина. И она действительно имела это в виду, но радость будто застряла у нее в горле. Она взглянула на мать и увидела, что та очень хорошо поняла ее безмолвный вопрос.
На какие деньги вы это купили?
Ее мать отвела взгляд и приказала двум новым спутницам отнести покупки в комнату Давинии.
– Разве это ожерелье не ожерелье мечты? – Давиния держала украшение, в котором мерцали кремовые жемчужины и сверкали драгоценные камни.
«Идеально подходит Давинии», – мысленно признала Жозефина. Белокурые локоны ее сестры подпрыгнули, когда она положила украшение обратно в бархатный мешочек.
– Оно действительно красивое, – задумчиво сказала Жозефина и огляделась в поисках матери. Ей захотелось поговорить с ней, чтобы узнать, что пришлось продать матушке, чтобы так щедро одарить сестру.
Постепенно в комнате Давинии накапливались все новые слои шелка и атласа, и Жозефине пришлось улыбнуться, когда она увидела, насколько счастливой сестра выглядела среди всех этих чудесных вещей. Давиния весело подпрыгивала, держась за одну ткань, иногда примеряя ожерелье и поглядывая на себя в зеркало.
– Я так взволнована, мама! Что, если я забуду все танцевальные па?
– Ты не забудешь, дорогая.
Жозефина снова попыталась мельком взглянуть на свою мать, разглядывающую содержимое коробки, которую она уже проверила как минимум пять раз.
– Мама, я хочу показать тебе кое-что еще. Ты не выйдешь со мной на минутку? – Жозефина сделала несколько шагов к двери, а затем с вызовом посмотрела на мать. На мгновение матушка задумалась, а затем последовала за младшей дочерью в коридор.
– Что случилось, дитя? Я очень занята.
– Я это вижу, – мягко сказала Жозефина. – Откуда у нас деньги на все это? Украшения и платья стоят целое состояние.
– Я знаю. Пойдем, – ее мать жестом предложила ей сделать несколько шагов от двери. – Я была у тети Оттилии. Она снова кое-что нам одолжила.
– Снова? – прошипела Жозефина.
– Потише, дитя. Умоляю, – взгляд матери метнулся к закрытой двери.
– Мы не сможем отплатить за это. Никогда в жизни! Почему ты так поступила? У Давинии достаточно украшений и одежды. Почему мы продолжаем губить себя из-за каких-то безделушек?
– Потому что у нас нет других вариантов. Все или ничего.
– Что, если Давиния не взойдет на трон? Что, если у нее не будет свадьбы?
– У нее все получится, – ответила матушка. Ее голос прозвучал немного грубовато. – Мой план обязательно сработает.
3
Карета неслась по полям, и Жозефине хотелось, чтобы они поскорее выехали на более ровную дорогу. С пробоинами поменьше. Она выглянула в окно. Сегодня тоже стоял теплый летний день, поэтому она оделась в простое серо-голубое платье. Конечно, Давиния тщательно подготовилась к предстоящему путешествию. Ночь, которую они провели в недорогой гостинице, отдавалась воспоминаниями и болью в спине из-за жестких кроватей, состоявших, по мнению Жозефины, только из досок с наполовину заполненными мешками соломы.
Ее мать пыталась успокоиться, сказав, что с этого вечера им позволят спать на чудесном мягком постельном белье в королевском дворце.
Жозефина все еще не могла представить, что их на самом деле пригласили, что они действительно неделями будут беззаботно жить в великолепном дворце. Все было бы просто замечательно, если бы над ней не нависла темная туча беспокойства, которая не исчезла даже при ярком солнечном свете.
Жозефина восхищалась своей сестрой, которая с любопытством смотрела в окно, ожидая увидеть замок, несмотря на то что они доберутся до него только поздним вечером. Давиния будто и не замечала давления со стороны матери. Была ли она так уверена в собственной красоте? Конечно, с золотистыми светлыми волосами сестра смотрелась просто прекрасно. Пряди Жозефины, напротив, выглядели абсолютно бесцветными.
– Как будто твои волосы покрыты туманом, – сказала однажды Давиния. Жозефина не показала своей обиды, однако ночью разрыдалась из-за этих слов.
Сестра, без сомнения, была красивой.
– Мы упаковали маленькую коробочку? – спросила ее мать.
– Да, мама. Мы проверили номер еще три раза, ничего не осталось. Все упаковано, – Жозефина положила свою руку матери на плечо. – Все хорошо.
– Что, если одна из девушек потеряет коробочку? Может, нам стоит остановиться и спросить их?
– Они ничего не потеряют, – Жозефина посмотрела на Давинию, которая, очевидно, не замечала разговора, поскольку махала из окна кареты детям, игравшим на обочине дороги.
– Принцесса! – крикнула ей вслед маленькая девочка. Давиния засмеялась и снова помахала ей.
– Возьми себя в руки, дитя. Ты еще не королева, – сказала ее мать.
– О, мама, все будет хорошо, – ответила Давиния. – Возможно, в замке будет не так много других принцесс. Вот ты когда-нибудь слышала о настоящих красавицах на выданье из других домов?
– Ты права, дорогая. Я просто волнуюсь. Но мы не должны терять бдительность. Нельзя ошибаться. Нужно еще раз отрепетировать наш приветственный поклон.
– Мы делали это уже по крайней мере два десятка раз, – Давиния снова посмотрела в окно.
– И тем не менее. Мы должны быть готовы ко всему. К тому же, когда мы войдем, сам принц будет наблюдать за нами. У нас совсем немного времени, это событие определит нашу дальнейшую судьбу. Не забывай об этом.
– Как я могу забыть, если ты говоришь одно и то же тысячу раз за день, – ответила Давиния.
– Хватит! Мы все проходим через это. И ты должна прислушиваться к моим советам, понятно?
Жозефина снова закрыла глаза и попыталась не вникать в то, что говорила ее мать и в чем упрекала сестру. Ей действительно не нужно было об этом знать, потому что никто при дворе не принял бы ее за графиню, если бы она стояла рядом с Давинией. Скорее ее приняли бы за одну из спутниц сестры. Единственные роскошные платья Жозефины предназначались исключительно для трех придворных балов, которые должны были состояться в ближайшее время. Большего они не могли себе позволить, но она была только рада этому. В конце концов, эта поездка организовывалась не для нее.
Все еще с закрытыми глазами, Жозефина позволила себе немного помечтать, представляя жизнь в замке. Она представила Давинию, стоящую рядом с принцем, в роскошном платье и с короной на голове. Молодая королевская чета. Однако чего-то не хватало. Лица принца. Она всего лишь раз видела его на картине, а ему тогда было всего четырнадцать.
Она не знала, как он выглядел сейчас.
Ему уже двадцать два, а Давинии – девятнадцать. Идеальный возраст. Интересно, каково это – жить всей семьей в замке? И что тогда будет с их домом? Раньше они об этом не говорили. Последнее время единственными темами для бесед были гардероб Давинии, волосы Давинии, нежная кожа лица Давинии и способы наилучшего ухода за ней, обувь и украшения Давинии, танцевальные па для Давинии и уроки поведения в светском обществе. Они говорили обо всем, что ее мать сделала, чтобы Давиния смогла составить конкуренцию другим кандидаткам, а между тем Жозефина действительно верила, что ее сестра сможет завоевать сердце принца или, по крайней мере, что он ее выберет, даже если любовь придет чуть позднее.
Приглашение во дворец являлось не чем иным, как свадебной церемонией, и все об этом прекрасно знали. Но что, если это станет реальностью, если они правда скоро станут частью королевской семьи?
Жозефина вдыхала мягкий летний воздух и представляла себе просторные комнаты, высокие потолки, хрустальные люстры. Шелковые подушки, обтянутые бархатом кресла с золотой окантовкой с изображением мифических существ. Как слуги в опрятной одежде несут подносы из чистого серебра с небольшими лепешками. Огромные тарелки со свежими фруктами. Жозефина видела, как вокруг бродят группы молодых девушек, тихо смеясь и обмениваясь секретами. Как у ворот стоит стража в сияющих доспехах. Как среди всего этого великолепия Давиния одевается в королевские одежды. Менее девичьи, чем сейчас, более взрослые. Возможно ли такое? И какой будет ее роль в новой жизни? Жозефина снова подумала о своем доме, когда карета наконец выехала на дорогу получше, а выбоины стали появляться реже. Ей нравились ее комната и вид из окна. Она также любила уголок для чтения и уроки рукоделия с мамой в маленькой чайной комнатке, всегда пахнущей травами и медом. Она не знала, хочет ли ее мать жить в замке или та сделала все это в надежде сохранить свое имущество. Чтобы не потерять родительский дом.
Что, если бы это было действительно так? Жозефина моргнула, глядя на мать, которая теперь тихо разговаривала с Давинией. Сестра с утомленным видом, наверное, уже в сорок второй раз слушала, как правильно улыбаться, ходить и скромно кивать.
Они наконец-то добрались до замка. Интересно, будет ли мама продолжать так опекать Давинию, когда та выйдет замуж? Вполне возможно. Жозефина представила, как снова будет жить в имении с матерью. Как они беззаботно будут проводить дни, разговаривая друг с другом, вышивая салфетки и посещая городской рынок. Ее лицо озарилось улыбкой.
– Ты очень красивая, когда улыбаешься, дорогая, – матушка взглянула на нее, а затем снова повернулась к Давинии. Эти слова задели сердце Жозефины, и она сглотнула.
Во всяком случае это не имеет значения… Ведь скоро все вернется на свои места.
Еще несколько недель, ей просто нужно потерпеть еще несколько недель. И она сделает все, чтобы Давиния достигла своей цели, и тогда Жозефина сможет начать лучшую жизнь. Вместе с мамой.