Июль Чёрный
Квантовая Одиссея
Он ненадолго призадумался, затем оценивающе покосился на Преображенского, и в момент, когда тот явно собрался задать ему очередной вопрос, смело предположил:
– Если мысленно применить ее на Ларису, то для нее она, вероятно, возникла в момент появления на свет личиночного яйца, не успевшего еще столкнуться с внешней средой, и описывает все возможные дальнейшие действия и бездействия Ларисы: где была, кого повстречала, какие планы.
– Неплохо, – резюмировал тот. – Я, правда, еще бы добавил от себя, что для Ларисы она возникла в ту судьбоносную секунду, когда яйцо могло образоваться, а могло и не сделать этого.
– Или образоваться не с Ларисой. Но тогда волновая функция описывала бы все возможные состояния какой-нибудь Авроры, – ввернула Алена.
– Хорошо. А что на счет пусть не совсем удачного, но зато довольно известного робкому туристу мира квантовой физики термина – «квантовая запутанность».
– Переход частицы или объекта из чистой системы в систему взаимодействия с частицами и объектами окружающей среды? – Елисей вопросительно взглянул на Преображенского. – Ну, тот самый момент, когда ты видишь, что кот в коробке, там, жив или мертв, и вот система с котом, механизмом и ядром урана запуталась в реальности наблюдателя и все. Привет, Многомировая интерпретация! Привет, старина Эверетт4!
– Сойдет, сойдет, – быстро и коротко покивал Александр. – Декогеренция?
– Может, мне все-таки вернуться к примеру с Ларисой? – вежливо уточнил Садко. – А то все кот, да кот.
– Твоя воля.
Они не спеша направлялись к сектору «С», где стояла целая дюжина легковых корпоративных автомобилей и несколько мотоциклов. Большая часть из них была унылой серой или классической черной расцветок, но затерялась средь них и парочка промаркированных лейблами транспортных средств оттенков повеселее. Где-то позади уже повторно звякнул лифт. Заметно поредевшая группа сотрудников комплекса дружно вынесла на руках, аки фанаты своего кумира на рок концерте – камеру со статично закрепленным в ней Антихаосом, и потопала за ними следом, разбрасывая по просторному подземелью гулкое эхо своих шагов.
– Тогда давайте так. Личиночное яйцо с юной Ларисой уже отложено и этот процесс необратим. Яйцо отложено не с Ларисой, и этот процесс необратим также. Оно не отложено, результат аналогичен. И в состояние чистой системы, когда все три варианта были возможны и невозможны одновременно, вернуться уже нельзя, так как когерентность безвозвратно нарушена.
– Грубая, но в целом верная аналогия.
– Но погодите, погодите… – Садко даже жест руками сделал такой, будто и впрямь собирался их остановить. – Как это связано… Я ведь спрашивал, почему она так выглядела, а это…
– Дело в декогеренции, – просто ответил Александр.
– Мы думаем, что она не была низвергнута, как это предполагалось изначально. Долгие годы мы боролись над тем, чтобы победить ее, но вместо этого, похоже… замедлили. Что все равно является просто колоссальным прорывом! То есть, Антихаос должен был продемонстрировать нам статичную чистую среду с сохраненной суперпозицией макрообъекта, но в результате… – вдохновленно затрещала Алена, но быстро осеклась, взглянув на Преображенского. – Ой, прости, Саша. Можешь продолжать…
– Да ничего, – качнул головой мужчина. – Но Алена высказывает лишь одно из предположений. Мы пока не можем знать наверняка, что именно случилось, однако да, одна из версий – в результате сильно замедленной декогеренции мы смогли увидеть не суперпозицию, а все пять возможных состояний макрообъекта после совершения и не совершения заданного действия внутри чистой системы. Не будем забывать, что человеческий мозг зачастую очень ошибочно представляет себе те же интегралы Фейнмана5, как несколько возможных состояний вселенной. Однако это просто трюк для визуализации интеграла по траекториям. Так что если рассматривать проект Антихаос с этой точки зрения, то намного корректнее утверждать, что все пять компонентов эксперимента существуют в нашей вселенной, все пять одинаково реальны, а вовсе не вероятны. Просто увидеть их стало возможным только сейчас и…
– Саша, тебя понесло, – ласково сообщила Шех, легонько тронув Александра за локоть.
– Да, это верно, – покаянно подтвердил он, увидев сложную физиономию Елисея.
– Время сборов! – хлопнула в ладоши Алена. И троица дружно остановилась напротив ровного автомобильного ряда.
– Садко, вот твои нейролинзы и микронаушник. Мы будем на связи, не переживай. На случай любой непредвиденной ситуации выведем тебе в поле зрения все, что необходимо.
– Во-о-от так лучше не делать! – спохватился Елисей, вспомнив, как однажды у него прямо в процессе соревновательного заезда перед глазами вдруг побежали строчки из текстового документа. – Я скажу вам, если что-то потребуется, ладно?
Алена согласно кивнула, а Александр протянул ему фирменный бейдж, надпись на котором гордо гласила: «Садко Елисей Аркадьевич. Специалист тестировщик NEOSET-транзисторов. АО "ЗАСЛОН"».
– Возвращаясь к теме… – все никак не унимался Елисей. – Почему все-таки та штука выглядела не как пять разных полноценных платформ, а заметно…
Он сделал кистями рук своеобразное обтекаемое движение, как если бы рисовал в воздухе вазу. Очень кривую вазу.
– Возможно дело в координатах. Мы при всем желании не способны увидеть весь окружающий экспериментальный объект мир. То есть, пять отдельных платформ, пять целых боксов, пять Елисеев, Саш и Ален, стоящих по ту сторону пяти стекол в пяти разных научных комплексах, понимаешь? К тому же стабилизаторы, подключенные к Антихаосу, отлично справились со своей задачей, отсюда и столь… ммм… своеобразный внешний вид у результата эксперимента, – любезно пояснила Алена, помогая ему забросить в ухо крохотный шарик с динамиком внутри. Руки у нее при этом слегка дрожали, похоже, чем скорее близился час-икс, тем сильнее она нервничала, хотя миссию по транспортировке «мультивселенского кошмара» предстояло выполнить вовсе не ей.
Садко надел линзы и застегнул куртку, нацепив бейджик чуть пониже воротника. Тем временем команда сопровождения Антихаоса подтащила свою драгоценную ношу к разметке «С»-сектора и принялась натягивать на нее глухой чехол из очень плотного на вид материала, снабженного несколькими парами ремней безопасности. Камера проекта оказалась не такой уж большой вблизи, примерно около полутора метров в высоту и около полуметра в диагонали днища.
– Его можно будет пристегнуть прямо ко мне?
– Можно. Чехол при желании можно использовать как ранец, но как ты тогда… – начала было Алена.
Садко сделал два шага в направлении роскошного черного мотоцикла с алыми тонкими полосами по бокам и фирменным лейблом ЗАСЛОН-а на топливном баке. Мужчина красноречиво хлопнул железного коня по эффектному зигзагу, который составляли на вид весьма удобные сидения водителя и пассажира.
– Мне будет куда спокойнее, если его пристегнут непосредственно к телу.
– Д-да ладно, Садко… Мотоцикл?
– Пусть так, – неожиданно сухо заявил Преображенский. Шех растерянно взглянула в его бледное, скуластое лицо.
– Здесь меньше десяти минут езды. Всего-навсего шесть километров.
– А я отличный водитель.
– Меньше возни – больше дела.
– Дорога, как зеркало. И в случае экстренного торможения камера самортизирует об меня, а я проконтролирую. Перевозка в салоне или, не дай бог, багажном отделении создаст мне куда больше головной боли, поверь.
– Время тоже следует сэкономить.
Алена удивленно переводила глаза с одного коллеги на другого, немало изумленная таким единодушием, обычно Елисею с Александром несвойственным.
– Хорошо… Как скажете… – медленно проговорила она после небольшой паузы. Преображенский уже торопливо раздавал указания остальным сотрудникам касательно того, как именно необходимо будет установить камеру позади перевозчика, сколько автоматических ремней, а сколько обычных задействовать, и в который раз переспрашивал тестировщиков проверили ли они работу стабилизаторов перед выносом из бокса.
Когда Садко, будучи при полном параде, уже седлал свое транспортное средство, перепроверяя каждое из креплений на поясе и груди, к нему подошла бледная притихшая Алена и снова напомнила:
– Еще раз. Если что – мы с Сашей на связи. Давай ка проверим микрофон.
– Да нет нужды, ты у меня сейчас в ухе дублируешься так, что я глохну, – улыбнулся Елисей, вставляя ключ-карту в замок зажигания.
Подножка мотоцикла с тихим шорохом сложилась, послушно прижавшись к его, ловящему блики гигантских плафонов, боку. Камера с Антихаосом, намертво пристегнутая к елисеевской спине, была надежно скрыта от внешнего мира своим персональным чехлом, и смирно упиралась днищем в пассажирское сиденье.
– Супер. Линзы? Подтверди, пожалуйста, синхронизацию, – Шех сделала пару скользящих движений пальцами по экрану зажатого в руках планшета. Лисьи глаза Садко, до того бледно-голубые, резко стали голубыми неоновыми.
– Не забудь, что я просил так НЕ делать без предупреждения. Очень отвлекает. Если и понадобится, то выводи картинку только после того, как я лично подтвержу переход в режим автопилота, окей?