Ivo Ragazzini
Призрак Джироламо Риарио
Романья пять веков назад
Рынок в Фаэнце, начало 1488 года. К богатому крестьянину, который прогуливался в окружении друзей, подошел учитель фехтования и попросил передать книгу пророчеств историку из Форли 9
Учитель фехтования подошел к крестьянину и его друзьям и громко сказал:
— Мессир, я нуждаюсь в одном одолжении.
— С кем имею честь? — отвечал крестьянин.
— Меня зовут Чезаре Скримидоре10 из Фaэнцы, я старый знакомый Леоне Кобелли11, художника и историка из города Фороливио12.
Мне известно, что вы хорошо его знаете, а мне нужно передать ему одну вещь, которая хранится у меня уже очень давно. Мы оба будем вам несказанно признательны за оказанную услугу.
— Да. Я хорошо знаю историка Леоне Кобелли. Так о чем именно идет речь? — спросил крестьянин.
— Он очень просил передать ему лично в руки вот эту книгу. Дал мне ее монах-прорицатель из францисканского монастыря братьев-миноритов, а поскольку у меня нет возможности отправится в Фороливио, то я прошу вас, если вы его друг, передать эту книгу от меня, — сказал мастер фехтования.
— Хорошо. А кто вы будете? Что ему сказать? — спросил крестьянин.
— Скажите ему, что я фехтовальщик из Фаэнцы, и что я передаю ему книгу монаха-астролога для того, чтобы все знали, что судьба вашего господина и ваших земель уже предопределена, предрешена и написана на небесах.
— О какой предрешенной судьбе, написанной небесами, вы говорите, учитель меча? — вмешался писарь, друг парня, который слышал весь разговор.
— Мессир, не вмешивайтесь и не спорьте со мной о том, что решается вышними небесными силами. Все написано в книге, и никто не может отменить сказанного13, — отвечал мастер фехтования.
— Пойдите к историку Леоне Кобелли, дайте ему эту книгу и скажите, что это судьба, которая предсказана вашему городу. Он знает, что делать, — продолжил почти угрожающим тоном мастер меча.
— Я не хочу ни вмешиваться, ни спорить с вами тут, на глазах у всех, но знайте, что многие жители Форли и так хорошо знают, что происходит с нашими землями и с графом Джироламо Риарио. И не нужны им ни монахи-прорицатели, ни астрологи, чтобы понять, что творится в городе14, — ответил писарь.
— Вы не знаете, о чем говорите. Да будет вам известно, что книга сия была написана десять лет назад астрологом из этих мест, и говорится в ней о делах, уже произошедших, и о тех, которые должны еще произойти, а касаются они вопросов правления вашими землями вплоть до тысяча пятисотого года.
— И что с того? Знаете, сколько пророчеств рассказывают об этих землях, где берут верх враги графа Риарио!
— Но эта повествует о том, чему суждено случиться с вами по воле Божьей и сил небесных15, — настаивал учитель фехтования.
— Это вы утверждаете, что книга была написана десять лет назад. А ну скажите мне, кто ее написал? Кто этот монах-прорицатель, вручивший вам книгу? — спросил писарь.
— Этого вам знать не должно.
— Ну тогда ручаюсь, что автор — астролог Джироламо Манфреди — монах и целитель, родственник ваших синьоров в Фаэнце, друзей Флоренции и врагов Риарио16, — воскликнул писарь.
— Об этом вам тоже знать не положено, до даже если и так? — ответил мастер фехтования.
— Кто заплатил этому брату-астрологу за создание книги? Астрологи и гороскопы стоят недешево, должно быть, за все платил кто-то очень богатый, — заметил осуждающе писарь.
— Этого я не знаю и не намерен обсуждать с вами. Но если вы намереваетесь обозвать меня чурмандором17 и хотите, чтобы я за правду перешел на ножи18, то я с удовольствием сделаю это, — ответил фехтовальщик.
— Я просто писарь и совсем не хотел назвать вас мошенником, тем более я не хочу спорить с вами и браться за ножи. Я просто хотел, чтобы вы разъяснили, как обстоят дела. Мне и моим согражданам, — поубавил пыл парень.
— Тогда оставьте это дело летописцу Леоне Кобелли и закончим спор, что будет лучше, — отрезал мастер фехтования.
— Вы, — фехтовальщик повернулся к крестьянину, —возьмите книгу. Достаточно, чтобы вы передали ее учителю Леоне Кобелли, а он знает, что делать дальше. Мы оба будем вам признательны за это.
— Хорошо, давайте не будем ссориться из-за такого, — ответил тот, взял книгу и повернулся, чтобы положить ее в свою дорожную суму.
— Послушайте, как вы сказали вас зовут? — спросил он, повернувшись к мастеру фехтования, но тот уже тихо скрылся в толпе.
Вернувшись в Форли, крестьянин передал книгу летописцу Леоне Кобелли. Он также рассказал ему все подробности встречи, но Кобелли, как ни пытался, все равно не мог припомнить ни мастера фехтования, ни монаха. Он сказал, что не помнил никого, кто давал ему подобное обещание. Так или иначе, но Кобелли тоже был астрологом и именно поэтому он с должным вниманием отнесся к пророчествам в книге.
И как только в небе появлялся странный знак, он писал, что это знак из Фаэнцы или что его видели над обителью братьев францисканцев, — завершил свой рассказ свидетель.
Исследователь, который все это время внимательно его слушал, спросил:
— То есть вы хотите сказать, что книга была написана убийцами Риарио с целью подготовить жителей Форли к его смерти и заставить народ поверить в то, что Риарио суждено было умереть?
— Что-то в этом роде, но спланировано все было гораздо лучше. Подобная книга была действительно заказана десятью годами ранее людьми из Флоренции, которые вращались вокруг Лоренцо Медичи. В книге было описано, когда и какой смертью умрет Риарио, — ответил свидетель.
— Лоренцо Медичи? Лоренцо Великолепный? — воскликнул удивленно исследователь.
— Именно он.
— А при чем здесь он? Какое он имеет отношение к Риарио? — спросил исследователь.
— Еще какое. По сути дело касалось сведения счетов между двумя.
— Что вы такое говорите?
— Я говорю о том, что случилось. Все началось, когда папа Сикст IV и его племянник Джироламо Риарио задумали захватить Флоренцию, свергнув с власти Лоренцо де Медичи и его брата Джулиано.
— Ну и?
— Ну и не нашли ничего лучше, кроме как попытаться убить обоих во время торжественной мессы в кафедральном соборе Флоренции, где и оставили умирать в луже собственной крови Джулиано де Медичи, в то время как Лоренцо Великолепному удалось спастись, закрывшись в ризнице.
— Так вы говорите о заговоре Пацци? — спросил исследователь.
— Да о нем, и организовали его в Риме папа, граф Риарио и его последователи: все должно было произойти во время одной из месс в кафедральном соборе Флоренции, — ответил свидетель и затем добавил:
— Шумиха, возмущение и негодование по поводу того, что папа и его племянник сотворили в церкви во время публичной мессы, были огромными даже для тех времен. Реакция, и месть флорентийцев, как и Лоренцо де Медичи, были в равной степени пропорциональны заговору. Именно поэтому последний организовал отряд наемных убийц или братство карателей с целью укомплектовать «список» причастных к заговору.
— А Риарио? — спросил исследователь.
— Риарио оказался на первом месте в этом списке, — ответил свидетель.
— А какая разница между отрядом наемных убийц и братством карателей? — спросил исследователь.
— Небольшая. В те времена наемные убийцы считались на службе у того, кто им платит, а каратели были тайными мстителями, задача которых состояла в том, чтобы сводить счеты и мстить заговорщикам и убийцам. Но, помимо этих незначительных деталей, они выполняли одну и ту же работу, и очень похожим образом, — объяснил свидетель.
— Значит ли это, что книга с пророчествами говорила правду? — снова спросил исследователь.
— Только отчасти, потому что она создавалась не как настоящая книга пророчеств, а как своего рода издевательство в мрачных иронических стихах, которые высмеивали Риарио и рассказывали о том, какая участь постигнет его самого и город Форли, — ответил свидетель.
— Откуда взялась эта книга?
— Изначально она прибыла из Флоренции и рассказывала о том, что должно было случиться с Джироламо Риарио и его городом вплоть до 1500 года. Это было не что иное, как планы мести и захвата Форли Флоренцией, замаскированные под стихи и прорицания с целью отомстить за покушение Пацци на Медичи.
— А какое отношение ко всему этому имели монах и астролог?
— Флорентийские стихи были переданы некоторым монахам во Флоренции и ее окрестностях в качестве политической пропаганды. К этому способу часто прибегали в те времена.
Таким образом, среди народа начали распространяться рассказы о том, какой конец ожидал врагов Флоренции.
Через некоторое время тексты передали известному и влиятельному астрологу Романьи, чтобы он мог прочитать по звездам и научно объяснить всем, что должно было произойти с убийцами Медичи. В то время простые люди считали астрологию великой наукой.
— Невероятно! — воскликнул исследователь.
— Для тех времен это было нормально. Обычная подготовительная черная пропаганда, за которой следовала тактика военного захвата, — объяснил свидетель.
— А что случилось потом? — спросил исследователь.
— Потом, учитывая то, что время шло, но ничего из предсказанного звездами не свершилось, кое-кто приказал отряду убийц помочь случиться тому, что было предписано небесами, но, по разным причинам, так и не произошло на земле, — разъяснил рассказчик.
— Значит, Риарио был…? — открыл рот исследователь.
— Джироламо Риарио был организатором убийства Медичи по приказу своего дяди Сикста IV.
Планировалось, что он станет правителем Флоренции вместо Лоренцо Великолепного, как только последнего «уберут». Поэтому Джироламо и оказался первым в списке карателей или наемных убийц, это уже как вам больше нравится, — объяснил свидетель.
— Но зачем Риарио понадобилось все это? — спросил исследователь.
— По разным причинам. Во-первых, потому что он был генерал-командующим папской армии19 и папа приказал ему занять Флоренцию.
Во-вторых, ему самому хотелось заполучить Флоренцию и присоединить ее к своим владениям: Имоле и Форли. Так он бы создал большое герцогство, включая Фаэнцу, которая находилась между Имолой и Форли и в то время была союзником Флоренции.
Но план провалился: убили только Джулиано, а Лоренцо Великолепный спасся от нападения двух священников. Ну а все остальное вы поймете по мере моего рассказа, — продолжал свидетель.
— Да, да, продолжайте, — кивнул исследователь.
— А теперь вернемся к книге пророчеств. Перед смертью Риарио на одной из колонн главного алтаря церкви Сан Меркуриале в Форли появились таинственные надписи на греческом, словно намекающие на нечто неизбежное. Кому-то это показалось подозрительным.
— На что намекали надписи в церкви?
— По мнению многих людей того времени, они говорили о смерти графа.
Кроме того, получив книгу со стихами, Леоне Кобелли сначала колебался, но затем начал писать и рассказывать о пророчествах, ведя пропаганду в пользу врагов.
Тем не менее, многие заподозрили, что за всем стояли те, кто пытался замаскировать убийство Риарио, вместе с намерением похоронить его имя под так называемым damnatio memoriae20, — объяснил свидетель.
— А что такое damnatio memoriae? — спросил исследователь.
Damnatio memoriae или наказание забвением
— Вы когда-либо задавались вопросом, почему одних людей помнят и знают о них многое, а о других только то, что был такой человек. Почему о некоторых исторических личностях известно так мало, и никто не знает, что именно с ними произошло? — спросил свидетель исследователя.
— Ну, думаю, все потому, что в месте, где жил человек или произошло какое-то событие, не было хороших историков или летописцев, которые бы обо всем написали. И таким образом, в конце концов, ушли из памяти события или человек, — ответил исследователь.
— В малом вы правы, это тоже причина, но как вы хорошо подметили, в конце концов человек или события исчезли из памяти.
— Что ж, такое возможно по разным причинам, —возразил исследователь.
— Да, возможно. Но существуют способы сделать так, чтобы это случилось. Невозможно, чтобы некоторые события совершенно никто не видел, да еще и напрочь забыл о них. Если только кто-то другой не приложил всех усилий, чтобы заставить «забыть» о случившемся или чтобы о нем не вспоминали, — ответил свидетель.
— Я слушаю, продолжайте.
— В отличие от событий и исторических личностей прошлого, о которых всегда что-то известно, сведений о Риарио и его делах почти не осталось, включая большую часть официальных бумаг, составленных или подписанных им. Нет ничего.
Даже воспоминания, поговорки и рассказы, которые обычно передаются из уст в уста: нет ничего такого, что было бы связано с Риарио. Что касается его жены Катерины Сфорца, к примеру, остались записи, байки, воспоминания в конце концов.
— Так в чем же дело?
— Римляне называли этот вид наказания damnatio memoriae. Практика забвения имени была распространена еще Древнем Риме и Египте, к ней прибегали и в более поздние времена, чтобы стереть следы осужденного из истории, — объяснил свидетель. — Фактически, уничтожались любые воспоминания и все, напоминающее о том, что человек когда-либо существовал. Любые записи, изображения, геральдика и предметы, которые могли напоминать о нем. Если правитель чеканил монеты со своим именем или портретом, их запрещали использовать с приказом изъятия из оборота, а затем переплавляли и выпускали новые.
Имущество такого человека тоже равняли с землей или изымали все, что могло быть связано с его именем. Вот что сделали с Риарио. То же самое позже сделала Катерина Сфорца с убийцами первого мужа: она снесла их дома и уничтожила имущество, сделав все, чтобы о них тоже забыли, а их имена были вычеркнуты из истории.
— А где теперь записи обо всем этом? — спросил исследователь.
— Понятия не имею, где теперь эти записи. Но могу сказать, где они находились в то время.
— Так скажите мне.
— Историк Леоне Кобелли написал кое о чем в своих хрониках. Если поискать в оригиналах его записей, то вы увидите, что страницы, описывающие события, связанные с Катериной и Риарио, были вырваны. С другим историком из Форли, о котором теперь практически не помнят, но который в свое время был довольно известен, случилось то же. Я говорю о Гуидо Пеппо, называемом делла Стелла. Не осталось ни одного его произведения.
Он был автором многих исторических книг, повествующих о делах и истории Романьи. Но все работы после его смерти исчезли. Потому, что он был другом и историком Риарио, а также по некоторым другим причинам, — продолжал свидетель.
— Кто такой Гуидо Пеппо, которого называли делла Стелла?
— Писатель и лекарь-целитель из Форли, один из немногих, кто умел прекрасно читать и переводить с древнееврейского и греческого.
— И обо всем этом вам нашептал на ухо призрак? — спросил исследователь.
— Нет. Первым, кто рассказал мне об этом, был мой прадед. Мне тогда было одиннадцать лет, — ответил свидетель.
— Ваш прадед объяснил все это, когда вам было одиннадцать? — удивленно спросил исследователь.
— Как ни странно, но да.
Не расскажите ли, кто вы на самом деле и что с вами произошло?
...спросил заинтригованный исследователь.
— Моя фамилия сейчас звучит как Плаххххх. Во времена Риарио мои предки были благородным родом и поддерживали папскую власть. Но тогда у нас было другое имя. Нас звали Паоxxxxx.
Папа пожаловал нам имения и высокие титулы в Имоле и Форли. Затем некоторые члены моего рода, вместе с другими семьями, вступили в заговор против Риарио, за что были объявлены предателями, в то время как другие остались ему верны.
Поэтому моим предкам пришлось сменить фамилию на Плаxxxxx. Сделали они это, чтобы избежать мести и отделиться от тех, кто никогда бы не предал оказанного доверия. Так было сохранено дворянское звание. Затем, по прошествии столетий, мы превратились в обеднелую знать, которая со временем скатилась к должностям чиновников и клерков городской управы, а затем, и вовсе — к простым служащим и рабочим, живущим здесь, в Романьи.
— И это все? — спросил исследователь.
— Возможно, вам это покажется незначительным, но уверяю, что осознание того, что вы являетесь потомком пришедшего в упадок и давно забытого сословия — это тоже своего рода наказание, — пояснил свидетель.
— Может это и так, но вы же пытались сохранить историю своих предков, не забыть ее. Вы совсем не кажетесь потерявшим память.
— Да, но многие потомки моего рода потеряли ее давным-давно. И одних моих воспоминаний может быть недостаточно для того, чтобы вернуть и возродить наше достояние.
— У вас много родственников?
— У меня было много родственников. Теперь большинство из них всего лишь носят одинаковою фамилию и даже не знают, кем были в одно время, и что мы являемся родственниками, — ответил, усмехнувшись свидетель.
— Ну так расскажите им, попытайтесь каким-то образом объяснить.
— Я вас умоляю. Большинство даже не поймут, о чем я говорю, а некоторые просто не захотят вспоминать. Человек сам создает себе ограничения, так удобнее.
— Возможно, вы правы, — сказал исследователь, на миг задумавшись, затем добавил, — продолжайте, прошу вас.
— В конце восемнадцатого века, во времена Наполеона, один из моих предков, проникнутый идеями Просвещения, стал сотрудником якобинцев. Он получил должность в Форли и даже написал несколько отчетов и исследований о жителях этих мест.
Очень похоже, что вместе с некоторыми наполеоновскими чиновниками он вступил в эзотерическое масонское общество и начал изучать месмеризм21, который в те времена был на пике популярности во Франции.
— Продолжайте, — приподнялся исследователь.
— По ночам они с французами собирались в одном из залов ратуши и пытались практиковать месмеризм на некоторых людях, чтобы увидеть, что происходило в далекие времена. Мой предок описал некоторые из этих встреч и экспериментов.
— Практиковали месмеризм? Гипноз, открытый Антоном Месмером? — удивленно спросил исследователь.
— Не совсем. Так называемое месмерирование не было похоже на гипноз или попытку усыпить. Это было больше похоже на намагничивание и настройку, как бы выразились современники, человека на события или историческую личность.
— Никогда не слышал подобного раньше! — удивился исследователь.
— Это зависит от того, какой период времени вы подразумеваете под понятием раньше. Эта практика существовала во времена Моцарта и всего столетие назад о ней все еще можно было услышать. Теперь к ней больше не обращаются, но в те времена ее использовали для связи человека с местом или другим человеком.
— От одной только мысли у меня мурашки по коже. Ну так что же тогда произошло? — спросил исследователь.
— Случилось так, что некоторые из загипнотизированных начали рассказывать о том, что произошло на самом деле несколько веков назад. Другие пережили события прошлого во всех подробностях и охотно делились впечатлениями.
— Кто были эти люди?
— Это были якобинцы, представители наполеоновского правительства, обосновавшегося на то короткое время в Форли. В экспериментах участвовали также несколько местных жителей и французские солдаты.
— Продолжайте.
— Некоторые из них поведали множество подробностей, другие признались, что пережили произошедшие в прошлом события. Были и те, кто казался напуганным и не желал говорить, поэтому от них добились мало или почти ничего, — продолжил свидетель.
— И ваш прадед рассказал все это, когда вам было одиннадцать лет? — спросил исследователь.
— Нет. Мой прадед еще не родился в то время. Его отец рассказал о происходящем в тех местах, и уже потом прадед рассказал мне: о встречах и обо всем, что ему было известно.
— То есть, потомки вашего рода передавали от отца к сыну все, что знали, и многое из сказанного было передано вам? — спросил исследователь.
— Вообще-то, да.
— Продолжайте же, — пригласил исследователь.
— После ухода Наполеона мой предок-якобинец занял место чиновника в городском совете Форли. Он погиб в 1830 году от руки человека, которого считали его незаконнорожденным сыном.
Годы спустя его внук стал хранителем муниципальных складов, которые в то время располагались в помещениях первого этажа, выходивших во внутренний двор ратуши. Следуя по стопам деда, он тоже занялся изотерическими исследованиями вместе с некоторыми единомышленниками. Дело происходило в конце XIX века.
— Они занимались только эзотерическими исследованиями или чем-то еще? — спросил исследователь.
— Было и другое. Имея ключи от цитадели Равальдино, крепости Катерины и Риарио, они провели там несколько спиритических сеансов, — ответил свидетель.
— Спиритические сеансы в конце XIX века? — спросил исследователь.
— Конечно. В тот период спиритические сеансы был популярны во всем мире.
— Да, это правда. И что же произошло во время этих сеансов и занятий месмеризмом? — поинтересовался исследователь.
— В общем, они пытались вызвать разных людей, не только Риарио, чтобы те рассказали что-либо новое или неизвестные подробности.
— И кого они вызывали?
— Разных людей. Одной из них была Катерина Сфорца. Были и несколько жителей Форли. Кроме того, после всех этих сеансов цитадель Равальдино наполнилась призраками французских и итальянских якобинцев. Тех, которые восемьдесят лет назад, во время правления Наполеона, практиковали месмеризм в цитадели, используемой в то время под казарму для французских солдат, — продолжил свидетель.
— Кто это были?
— Это были французские солдаты и некоторые чиновники из Форли, жившие во времена Наполеона. По правде говоря, восемьдесят лет назад, когда в конце девятнадцатого века царила мода на спиритуализм, многие ударились в попытки вызвать призраков всех мастей, чтобы узнать тайны прошлого.
— Кем были люди, проводящие спиритические сеансы спустя восемьдесят лет после падения Наполеона? — спросил исследователь.
— Не назову вам их имен, это были разные люди. Бывшие сторонники Гарибальди, республиканцы. Надсмотрщиком замка, который принимал участие во всем этом, был один из моих предков, и в 1957, когда мне было 11 лет, мой прадед рассказал мне многое из того, о чем они узнали.
— О чем же они узнали?
— Многое о Риарио и Катерине Сфорца, — ответил свидетель.
— Хорошо. Продолжайте и расскажите о Риарио и Катерине Сфорца, — попросил исследователь, полный нетерпения услышать всю историю.