Юрий Иванович
Дорога между звезд
– Хочу вам напомнить – не только беседовал! И мои мышцы просто стонут после горячей встречи. Так что сейчас я иду отдыхать. А вы – в обязательном порядке! И советую со мной даже не спорить! – В моем голосе звенели твердость и безапелляционность. – Встречаемся через четыре часа на ужине и проводим совещание. Малыш! Проведи миледи в отведенное ей место. Меня тоже не беспокоить! Пройду краткую карантинную очистку организма и приму снотворное. Цой Тан, дождешься Армату и тоже можешь отдохнуть.
Последние слова я произнес, уже вставая и направляясь к выходу из рубки. Синяве ничего не оставалось делать, как с недовольным ворчанием выполнить мои распоряжения. Правда, на руку Малыша она опиралась с явным облегчением. Если бы шла сама, могла и упасть от головокружения. Хорошо, что на яхте просто уникальное медицинское оборудование и пользоваться им не составляет особого труда. Малыш подключит девушку к автономной системе медицинского обследования, и я уверен на все сто процентов, что та не замедлит с введением в организм подопечной изрядной дозы снотворного. Для ее же блага.
Сам же я быстро обошел помещения, в которых находились плененные нами члены экипажа. Убедившись, что там все спокойно, я собрал остальных ребят из моей команды и вернулся вместе с ними в рубку. Надо было решать, что делать дальше. Малыш еще не вернулся из санчасти, поэтому, включив видеообзор, я лишь с осуждением покачал головой – мой товарищ что-то рассказывал лежащей на кровати миледи. Может, сказку на ночь? Наверное, пытался лично скрасить горе богатой судовладелицы, порожденное временным отстранением от командования и участия в наших общих делах. Видимо, решил успокоить личным обаянием. Хотя медицинский агрегат обследований уже подключен и, судя по мелькающим огонькам, трудится изо всех сил.
Ладно, можем начинать и без Малыша. Тем более что суть наших выводов ему любой перескажет позже. А если возникнет необходимость, то Армата запросто может узнать у него все, что угодно, по прямой связи. Нехватка времени ощущалась все острее. Поэтому надо спланировать каждое наше действие с особой тщательностью и выполнять со всей скрупулезностью. Дабы не повторяться.
Глава вторая
Инструктаж
Первым делом я инициировал лунманский прыжок и отправил яхту к тройной звезде системы Датарг. Хоть и была задумка сразу вернуться на Землю, решить там возникшие проблемы и уж затем вновь ринуться к Оилтону. Но рисковать так я не имел права. Всей группой мы тогда окажемся в руках у миледи Кассиопейской. И в случае ее несогласия с нашими идеями пропадем всем скопом.
Моим товарищам предстояла весьма тяжелая и многоходовая операция по внедрению и кропотливому сбору данных. За время моей полуторагодовой болезни, а вернее, полного помешательства Гарольд проявил себя просто отличным командиром. Самым дальновидным его решением оказалось приказание Алоису остаться на Оилтоне и держать руку на пульсе последних событий. Средств у него для этого, к сожалению, не было, но, зная нашего товарища, можно не сомневаться в его изворотливости. Алоис являлся членом нашего специального отряда с самого начала его создания. То есть уже почти шесть лет. Основным направлением его работы в нашей группе как раз и было наружное наблюдение и аналитическое исследование информационного пространства. Мало того, во время наших мытарств по поиску лекарства от моей болезни и продвижения в сторону Земли Гарольду удалось связаться через длинную цепочку знакомых и полузнакомых людей еще с двоими нашими товарищами. Стаж их совместной деятельности с нами исчислялся всего тремя годами, но профессионалами они считались по праву. Их-то и отправили восемь месяцев назад на помощь к Алоису.
То есть на пустое место возвращаться не приходилось. Что придавало нам здорового оптимизма. Но ведь больше всего знал лично я. И только у меня имелись возможности пробраться хоть в самый центр императорского дворца и подключиться к любому информационному терминалу. А с наличием почти неограниченных средств предстоящие расследование и выяснение подноготной событий полуторагодовой давности могли пройти быстро и эффективно. Так что надо было делиться некоторыми тайнами со своими проверенными временем и закаленными в боях товарищами.
Но только я приступил к этому, Армата задал вполне логичный вопрос:
– А ты уверен, что все твои сведения о запасных явках, счетах и укомплектованных чем угодно схронах не стали известны нашим врагам?
– Конечно! Я сам лично их создавал. Мне помогал только начальник охраны Серджио, и о них знал император. Но вы утверждаете, что они мертвы. Значит, я единственный осведомленный человек.
– А ты можешь быть уверен в себе?
На этот вопрос я вначале чуть не обиделся:
– В себе?
– Я хочу напомнить тебе, вернее, обратить твое внимание, – Армата деликатно пошевелил пальцами возле своих висков, – что три месяца ты находился неизвестно где. И что с тобой делали, просто представить трудно. Может, ты под воздействием домутила все выболтал? Может, даже под воздействием еще чего-то сам лично показал свои тайники неизвестно кому? И они уже использованы нам во вред. Да и не только нам.
Я моментально вспотел от страха, услышав такое обоснованное предположение. Если подобное произошло, можно сразу распроститься со всеми надеждами. Ну или почти со всеми! Ребята сразу нарвутся на засады или на наблюдателей, выставленных пока еще неизвестными врагами, и попросту сгорят в неравной схватке. Исходя из этого, предстояло предварительно скрупулезно проверить каждый схрон или явочную квартиру. И потратить на это вагон времени. Как это ни прискорбно…
– Вообще-то есть неплохие надежды на блокировку профессора Сартре! – Я обхватил ладонями голову, как бы проверяя, что там сохранилось. – После каждой операции мы с Серджио проходили у него специальное кодирование. Профессор убеждал, что это поможет справиться с любым насильственным вмешательством в мозг. И давал гарантии на бессилие против наших мозгов психотропных препаратов и лучевых агрегатов стационарных установок по извлечению правды.
– А вы хоть раз проверили подобные утверждения? – резонно спросил Армата.
И я напрягся, вспоминая почти забытое событие.
– Однажды император что-то такое говорил… Точно! Он как-то посмеялся над моими головными болями после кодирования и хлопнул Серджио по плечу со словами: «Зато можете быть спокойны за чужие тайны! Согласен?» На что тот ответил, что просмотр записи его весьма удовлетворил. Я еще тогда подумал, что император лично пытался вытянуть из начальника охраны некие сведения, введя ему домутил или нечто подобное.
После моих слов все немного успокоились, а Николя высказал общее мнение:
– Профессор Сартре – гениальнейший человек! Если уж за что-то берется, то основательно. Если делает, то на совесть.
Только Цой Тан не знал, о ком идет речь, но и он высказал свое предположение:
– Видимо, тебя потому-то и мучили три месяца, что память твоя заблокирована и не поддается грубой силе принуждения.
– Мыслишь правильно, – похвалил его Роберт. – Но и скидывать со счетов обратное нам нельзя. А то окажется, что нужный нам сыр уже съеден, а то и вообще хранится в мышеловке.
– Такие мыши, как мы, запросто разворотят любую мышеловку! – засмеялся Николя.
Его слова услышал вошедший в тот момент Малыш и добавил:
– Да еще и пальцы откусим тому, кто эту мышеловку устанавливал! – Усевшись в кресло, он ответил на мой молчаливый вопрос: – Немного поболтали с миледи о жизни. Снотворное не сразу подействовало – видимо, характер у нее каменно-железный.
– Вот именно! – согласился я. – Даже не знаю, радоваться этому или огорчаться…
– Конечно радоваться! – Малыш тоже выглядел усталым, но весьма довольным. – С ее романтической и честной душой она вот-вот станет нам верной сообщницей. А напористость и настойчивость помогут ей за несколько дней занять командирское кресло!
– Скорей бы! – вырвалось у меня. – А я сразу ухожу на пенсию! – Затем я немного подумал и добавил: – Вот только разберусь на Оилтоне… Да вытащу Гарольда с Земли… Да отомщу тем сволочам, которые…
– Наш командир понимает, – стал пояснять Николя, – что живыми из такого места не уходят…
– Пусть живет тогда сто лет! Так что вы здесь без меня надумали? – Малыш осмотрел приборы и экраны и хмыкнул: – Значит, «мелькаем» в систему Датарг?
– А что нам остается делать? – Мое щелканье ногтями по верхним зубам всех насторожило. – Сразу перечисляем средства за ущерб на счета миледи. Берем там корабль, и вы вчетвером мчитесь на Оилтон для спешного внедрения в столице. Тщательно обследуете, а затем расконсервируете запасные явки, схроны с оружием и оборудованием. Я же тем временем вместе с Цой Таном возвращаюсь на Землю. Если нам откажется помогать миледи Кассиопейская, возьмем другой корабль. Но при существующей на планете непредсказуемости лучше попытаться уговорить владелицу этой яхты на сотрудничество. Тем более что Земля может предстать перед весьма реальной и страшной угрозой в ближайшем времени. А это должно ее заинтересовать – ни много ни мало она может принять участие в спасении самой знаменитой планеты в Галактике. А уж с ее связями и влиянием это будет сделать намного легче. Как только мы там разберемся, присоединяемся к вам и уже на месте проводим операцию «Оправдание». Или «Возмездие» – как хотите. Но суть остается одна – наши враги будут наказаны безжалостно и неминуемо!
Обведя всех задумавшихся товарищей взглядом, резюмировал:
– Это пока предварительная установка. Пусть каждый сам обдумает свои действия, и этой ночью я буду давать персональные задания. Сейчас – отдых. Разбудите меня, когда проснется миледи. Будем с ней сообща ужинать и обсуждать особенности моллюска спейлоуда, опасность для планеты и вариант наиболее тихого выдергивания Гарольда с территории острова. Не стоит забывать, что он до сих пор находится на больничной койке. А в таком состоянии его придется просто носить.
– Сей скорбный опыт у нас уже имеется! – воскликнул Малыш. – Благодаря твоему телу, протащенному через полгалактики.
– Но ведь вы не таскали меня на носилках? – спросил я.
Не дождавшись очевидного ответа, встал и отбыл в свою каюту. Сон забрался в мои внутренности, лишь только я коснулся щекой мягкой подушки.
Часа через три Николя разбудил меня тихим окликом:
– Танти! Вставай!
Рывком усевшись на койке, я помотал головой, разгоняя кошмарные сновидения, в которых меня душили сразу три электромуга. Но при этом мы находились в открытом пространстве. Во сне я задержал дыхание, надеясь, что соперники ослабнут быстрее, но их давление только увеличилось.
Глядя на меня, мой товарищ покачал головой и посочувствовал:
– Приснилась газовая атака на пограничном корабле Нины?
– Чуть другое, но совсем не лучше!.. – пробормотал я в ответ, поправляя на себе одежду. – Все в порядке?
– Да! Миледи уже встала и заказывает блюда на ужин. Очень сомневалась, что ты спишь, но когда я позвал ее с собой, отказалась. Мы с ребятами тоже поспали по очереди.
– На свежую голову приходят свежие мысли! – Я нырнул в ванное отделение и уже оттуда крикнул: – Закажи мне для начала крепкий кофе! Начну ужин с него!
Освежился после сна и уже через пять минут сидел в кают-компании и вдыхал ароматный и бодрящий запах древнего напитка. Николя с блаженством смаковал пенистое пиво, в очередной раз пробуя один из новых и неизвестных ему сортов. А миледи с интересом присматривалась к Малышу, который болтал в широком бокале светло-коричневую жидкость и с аристократическими замашками то принюхивался трепетными ноздрями, то рассматривал содержимое на свет.
– Когда же вы пить начнете? – не выдержала девушка.
На это Малыш снисходительно усмехнулся, затем закрыл глаза и еще раз принюхался.
– Вначале я пытаюсь представить виноградные лозы, из плодов которых сделан этот коньяк. А на них много-много налитого звездным светом винограда. Затем я вспоминаю тот особый климат, который присутствует в подвалах, заставленных огромными дубовыми бочками. И только когда у меня во рту появится конкретный вкус, пробую нагретый ладонью напиток. – Малыш сделал первый глоток, и глаза его раскрылись от удивления. – Феноменально! А ведь вначале я даже засомневался, что этот коньяк такой длительной выдержки!
– На моей яхте продукты, соки и полуфабрикаты только самого высокого качества! – Миледи даже не хвасталась, а привычно констатировала факты. – Не говоря уже о сублиатомном молекуляторе, готовящем почти идентичные копии различных блюд. А уж алкогольные напитки покупаются только у самых лучших и солидных производителей. Между прочим, одна из причин, по которой мы находились на Земле, – это покупка редких, можно сказать единичных, раритетов, сохранившихся с глубокой древности. Одним из таких считается крепкий напиток, сорокаградусное виски. Слышали о таком?
– Еще бы! Надеюсь, вам тоже известно, что оно приравнивается чуть ли не к ядам и уже давно нигде не производится?
– Конечно известно! Но мой дядя очень хотел попробовать. А когда и меня уговорил, то меня чуть не вырвало.
– Может, вы просто к нему не привыкли. – Николя подлил себе еще пива в высокий фужер и посмотрел через него на свет. – Сей напиток тоже не всем вначале нравится!
– Да нет! – стал объяснять Малыш. – В этом случае все совсем по-другому. Еще в двадцать пятом веке врачи обнаружили в виски какие-то особые, самые вредные сивушные масла, остающиеся в напитке при традиционных технологиях. И именно эти масла являлись первичными и главными возбудителями раковых болезней. Особенно печени. Каждый второй человек, употреблявший виски более или менее регулярно, погибал от цирроза печени в весьма раннем возрасте. По всей Галактике люди рассудили здраво и без драконовских запретов просто провели доходчивые рекламные объяснения. Только на Земле до сих пор еще производят эту гадость. Мало того, пьют и даже продолжают рекламировать. Мне отец как-то рассказывал анекдот на эту тему…
– Ну так рассказывайте! – Синява чуть не захлопала в ладоши от желания услышать одну из веселых историй.
– Небольшой пассажирский космолайнер, – стал рассказывать Малыш, – еще на космодроме принимал пассажиров. Землянин, усаживаясь радом с санкийцем (Санкия – система с сухим законом), чуть не выронил из-за пазухи литровую бутылку виски. Проявив чудеса ловкости, чудом подхватив ее у самого пола, он усаживается в кресло и с облегчением вытирает пот со лба. И на вопрос «Зачем это вам?» отвечает: «Я без виски не проживу и минуты!» Через несколько часов путешествия корабль с пассажирами выпал по техническим причинам из лунманского прыжка в опасной близости от красного карлика. Притяжение сразу же потянуло лайнер к поверхности, и участь всех находящихся на борту была предрешена. Через двадцать минут всех расплющит при невероятной силе удара. Помощи ждать неоткуда, поблизости нет ни одного спасателя. Стюардесса деловым голосом оповещает пассажиров, что ампул «Сладостной смерти» немного и хватит только для женщин и детей. Землянин восклицает: «А как же нам умереть безболезненно?!» И тут невозмутимый санкиец выхватывает у землянина из-за пазухи бутылку, откупоривает ее и, перед тем как начать пить, поясняет: «За десять минут постараюсь справиться! Как только я все допью, то умру от цирроза печени. А вы – из-за отсутствия самого виски!»
Когда все отсмеялись, Малыш поднял вверх указательный палец и вновь привлек к себе внимание:
– А совсем недавно я услышал продолжение этого анекдота!
Сделав эффектную паузу и дождавшись полной тишины, он дорассказал:
– Когда санкиец стал пить, то успел сделать лишь несколько глотков. Спазмы сковали его тело, кровь рванулась в мозг, и он умер от мгновенного паралича. При этом бутылка упала на пол и разбилась. Землянин дернулся и схватился за сердце. Скоротечный инфаркт! Последнее, что он успел прошептать: «Обманул, сволочь! А ведь десять минут обещал!»
Хохот возобновился с еще большей силой. Его постарался прервать Николя, выкрикнув:
– А я тоже один смешной анекдот про землян вспомнил!..
Но его неожиданно перебила враз посерьезневшая миледи:
– Мне кажется, мы собрались здесь не анекдоты травить, а обговорить полученную от электромугов информацию! – Затем, наткнувшись на мой строгий взгляд, все-таки немного смутилась и добавила с обидой в голосе: – Если из этого не будут делать чрезмерной тайны…
Возникшую из-за ее наглой непосредственности улыбку мне пришлось спрятать как можно глубже и добавить на лицо обеспокоенной серьезности.
– Какая здесь может быть тайна? Наоборот, надо бить во все колокола! Ни много ни мало, но Земля находится в большой опасности. И мы просто обязаны принять соответствующие меры и произвести адекватные действия.
Затем я буквально дословно пересказал услышанное от электромугов. Добавив свои выводы и решения. И сделав в конце одно важное отступление.
– В связи с предстоящими делами на Оилтоне мне бы очень не хотелось привлекать внимание общественности к нашим скромным персонам. Поэтому Гарольда надо забрать оттуда прежде, чем разразится скандал, начнется паника, эвакуация или еще неизвестно что. До крупных событий нам надо унести ноги незаметно и быстро. И вот тут у нас вся надежда на вас. – Синява нахмурила брови и слушала меня с напряжением. – С вашими связями, знакомствами и положением в обществе нетрудно будет и помочь нашему товарищу, и сделать благое и доброе дело.
– Благое и доброе дело, как вы только что выразились, вы лично уже совершили, – Синява говорила это так, будто усиленно продолжает что-то обдумывать, – сразившись с монстрами и рискнув своей жизнью.
Не знаю, как кто, но я сразу уловил в ее словах явное сожаление о чем-то для нее недоступном. Или жалость. Или еще что-то. Уж не зависть ли, что не ей повезло узнать первой об опасности? Очень даже похоже! И я решил этим воспользоваться.
– Поэтому нужен человек энергичный, волевой, амбициозный, который не побоится взвалить на себя любую задачу, справиться с местными трудностями и довести дело до победного конца. И как вы понимаете, миледи, кроме вас, спасением Земли заняться некому.
– А вы?! – воскликнула она.
– Я? При всем к вам уважении и понимании важности момента хочу напомнить: меня вполне можно отнести и приравнять к члену вашего экипажа. Капитан отдала приказ спуститься на планету. Не возражайте! Именно так обстояло дело. Сами ведь захотели проверить исследовательское оборудование. Верно? Верно! Теперь сами и доводите дело до конца. Только вначале помогите очень тихо забрать нашего товарища. Завтра мы прибываем в систему Датарг. Прошу представить мне счет за ваши услуги и испорченное имущество.
– Конечно, не беспокойтесь! – Похоже, миледи немного повеселела, так как глаза ее сузились, а ресницы затрепетали. – Счет уже почти готов. Осталось только подсчитать стоимость возвращения на Землю и премиальные для оставшегося там экипажа. Сюда же войдет и вознаграждение части экипажа, побывавшей в плену и получившей моральные и психологические травмы. Особой статьей расходов пойдут притеснение женщин и нанесение одной из них тяжелых, полусмертельных ранений. Сюда же мы включим стоимость штрафа за несанкционированный взлет с космодрома, утроенный за совершение в ночное время. Плюс сорванные поставки заказанного мною большого комплекта продуктов и редких напитков…
Мне удалось изобразить такое полнейшее равнодушие на своем лице, будто речь шла о непристойной мелочи. Недостойной касаться ушей истинного аристократа. Даже Малыш уставился на меня с удивленным восхищением. А миледи покраснела от смущения. Хотя изначально хотела добиться обратного действия. Я небрежным жестом указал в сторону моего самого высокого товарища и чуть ли не зевнул при этом:
– Если ему будет угодно, он обсудит с вами все подпункты. Мое дело – перевести нужную сумму! – При этом я встал и церемонно со всеми попрощался: – Спасибо за превосходный ужин. До встречи завтра уже совсем в ином мире! Спокойной ночи!
Так как время было весьма позднее, мой уход выглядел вполне естественно. И техническая оценка мне светила очень высокая. Но вот за артистизм мне с уверенностью любая судейская коллегия присудила бы полных десять баллов! А шумными аплодисментами мне служило глухое, но одобрительное молчание моих товарищей и вынужденное, но растерянное – миледи.
К себе в каюту я, естественно, не пошел, и вскоре почти все мои товарищи собрались в рубке. Лишь оставшийся Малыш продолжил обрабатывать миледи, подталкивая ее к нужному решению, которое уже было не за горами. Тем более что это решение Синява Кассиопейская принимала, по ее мнению, без всякого внешнего давления. Мой товарищ знал, как повести разговор в данном случае, и я в нем не сомневался.
Теперь, когда мы наметили планы на ближайшие часы, предстояло открыть ребятам очень многие секреты. А чтобы подстраховаться на случай непредвиденных случайностей, каждому члену своего отряда я давал задания строго индивидуально. Вернее, не столько давал задания, ибо они были для всех общими, сколько сообщал тайные сведения, доверенные мне в свое время лично императором и начальником охраны. Опять-таки с оглядкой на то, что эти тайны уже таковыми могут и не являться. Ведь предположения о том, что из моей памяти вытянули все ценное с помощью домутила, являлись весьма небеспочвенными.
Времени ушло уйма. Ребятам приходилось заучивать коды доступов, адреса, сложные пароли и схемы разветвленных коммуникаций. Дабы потом найти то, что нужно, и суметь найденным воспользоваться. Армата, Роберт и Николя поочередно получили свои порции знаний и отправились по своим каютам их переваривать. А Малыш все еще не появлялся. Я даже включил обзор и рассмотрел кают-компанию, в которой расположилась миледи. Та спала на одном из диванов при минимальном освещении. Тогда я вызвал Цой Тана и хотел послать его на розыски, но тут-то и прибыл последний боец из славной когорты много думающих интеллектуалов. И сразу заставил пересмотреть некоторые мои планы одной фразой:
– Лучше будет мне возвратиться на Землю за Гарольдом. А ты поспеши на Оилтон. Так все удастся провернуть намного быстрей и эффективней. Если я ошибаюсь насчет миледи, то пострадаю в худшем случае только я.
– Значит, ты ей решил полностью довериться?
Если Малыш так долго отсутствовал, то наговорились они всласть. Жаль, что мне не удалось их подслушать из-за непомерной занятости. И он, видимо, не захотел неоправданно долго пересказывать все детали длительной беседы. Просто констатировал:
– Она хороший человек, и мы сошлись на взаимном доверии.
При этом он так хитро улыбнулся, что я еще больше пожалел, что упустил возможность хотя бы понаблюдать за их общением.
– Ладно! Выспимся и обдумаем твое предложение через несколько часов. Через час буди Армату, и он тебя сменит в рубке. А мы спать!
Но Цой Тан в недоумении воскликнул:
– А как же подарок?!
– Какой подарок?..
– От электромугов! Он же так и остался в ящике бота!
– Точно! Надо же! Совсем вылетело из головы! Небось зверюшка от голода давно с ног свалилась. Хотя какие там у нее могут быть ноги?
– Но уж рот точно имеется! – возразил Цой Тан. – Ведь звуки издавала? Издавала! Инструкцию должна, а может, запрограммирована рассказать! Значит, и есть должна!
– Железная у тебя логика! – похвалил я нашего знатока фауны. – Тогда быстро сгоняй за ней на бот и притащи ко мне в каюту. Раз обещали сходство наших метаболизмов, то и пища наша должна подойти.
Взмахом руки попрощавшись с Малышом, я ушел к себе. И сразу нырнул под душ. Несмотря на чрезмерную загруженность мозговых извилин в последнее время, настроение странным образом поднялось, а тело при полном физическом бездействии даже слегка взбодрилось. Я пробыл под тугими струями воды неоправданно долгое время. А когда вышел, то удивился: Цой Тан еще не появился. Может, шарик уже того… гм, не дожил до кормежки? Хоть и тяжелый, но слабый здоровьем попался?
Пока я вытирался и надевал легкую пижаму, одна мысль вертелась в моей голове. А если электромуги узнают о смерти своего подарка, сильно ли они обидятся? По всему выходило, что вряд ли я еще когда-то там появлюсь. Значит, волноваться не стоило.
И тут в дверь каюты деликатно постучались, и после разрешения войти появился посыльный с подарком. Лицо его было красным от эмоций, скорее всего отрицательных, а в руках он держал пластмассовую коробку с перекатывающимся в нем серым шаром.
– Он бьется током! – сразу стал жаловаться Цой Тан. – Я к нему по-хорошему, а он!..
– А он решил тобой поужинать?! – засмеялся я.
Он поставил коробку на пол и показал мне пальцы правой руки. На них явно обозначился след то ли от ожога, то ли от удара плетью.
– Вот! Смотри! Я его достать хотел, а он как двинет молнией! Я чуть сознание не потерял! Затем я ему воды дал – он опять в блюдце выстрелил разрядом. Разнес вдребезги! Я ему кусок галеты – так он и ее испепелил!
– Странно! – Я присел возле коробки. – Ты ведь специалист по всем зверюшкам…
– Во-первых, не по всем! А во-вторых, его явно на твой запах настроили. Ведь он тебя не лупил током при знакомстве.
– Так что ты предлагаешь? – Мне как-то не хотелось получать ожоги на руках, но куда клонит Цой Тан, догадался.
– Бери его на руки и прикладывай к шее!
Я с сомнением посмотрел на его обожженную руку и предложил:
– Может, я ему просто налью сюда водички? Прямо в коробку?
– Раз тебе доверили это животное, то оно находится под твоей ответственностью! – При таком тоне впору было задуматься, кто здесь командует. – Поэтому будь последователен! Может, он, бедный, действительно с голоду умирает? А ты раздумываешь! Да и удар молнии в крайнем случае несмертелен! Проверено!
Тяжело вздохнув, я открыл крышку, и шар тут же успокоился. А когда я засунул руку в середину коробки, то вообще подкатился к руке и замер. Еще чуть поколебавшись, я взял его двумя руками и положил на стол. Но ладони не отодвинул. И тут же через кожу стало поступать некое приятное покалывание. Будто внутренности зондировались какими-то лучами. Мы уселись на стулья, и Цой Тан стал торопить:
– На шею! Клади на шею!
– Ага! А он только и ждет, чтобы пробить в моей черепушке дырку и высосать остатки натруженного мозга!
– Командир! Если там остатки, то зачем их жалеть?
Оказывается, у моего нового побратима чувство юмора не присутствовало. Хоть в целях субординации подобные шутки поощрять не рекомендовалось, но я вспомнил, как мысленно обещал носить Цой Тана на руках за доставленный вовремя шип с ядом, так помогший Гарольду во время поединка. И только улыбнулся в ответ. В этот момент шар слегка подпрыгнул и издал несколько звуков.
– О! Он сказал «буль-буль!», – отчего-то обрадовался я.
– Больше похоже на «пык-пык!», – засомневался Цой Тан.
– Ты еще скажи «пук-пук!». – Шар опять зашевелился в моих руках и забулькал громче. – Вот слышишь? Я совершенно четко определил!
– Тогда так его лучше и назвать – Буля!
– А если это она? – Возникший у меня вопрос поставил нас в тупик.
– Даже если это и оно, то ничего страшного! Имя Буля подойдет любому.
– Тогда уж лучше Булька, – после недолгого раздумья решил я. – У моего товарища в детстве была собака с такой кличкой. А мне так и не довелось иметь собаку…
– Так ведь это совсем не собака. – Цой Тан осторожно протянул руку к шару и тут же поспешно отдернул. Тоненькая голубая молния вошла ему в указательный палец. – Ах ты!.. Хотя ведет себя ну точно как собака, защищающая хозяина. Хорошо хоть деликатно ударила, слабым током…
– Личная охрана! – От этой мысли мне даже стало смешно. – Но кормить ее надо тоже!
И решительно водрузил шар себе на шею. Вернее, на правое плечо. Примерно так, как делают подобное толкатели ядра, перед тем как швырнуть свой снаряд как можно дальше. Может, у меня и была такая мысль: начнет кусать или грызть – оттолкну без труда. Но шар только затих и замер, обняв собой мою шею еще и с тыльной стороны. А через минуту в моей голове четко зазвучали первые слова:
«Классификация: теплый, разумный, почти здоров, сыт… – Затем небольшая пауза и вновь: – Я голоден! Мне нужна пища! Немедленно!»
Мне сразу стало понятно, что и это животное может мысленно общаться при плотном контакте. А может, это все-таки биоробот? Или нечто подобное? Ладно! Спросим, чем он питается. Но не успел я четко сформулировать свой вопрос, как на него последовал ответ:
«Пища нужна немедленно! Большое истощение в моем организме! Пищей служит электрическое поле. Любое! Мощность – не более половины молнии, сжигающей плоть!»
– Ага! – сказал я вслух. – Ему достаточно подпитки двенадцати, возможно, даже двадцати четырех вольт. Вполне разумная пища для биоробота. Ну-ка! Оголи эти провода и соедини их с настольной розеткой. Пусть Булька немного подкрепится.
Пока Цой Тан занимался приготовлением подпитки, у меня в голове опять зазвучали слова:
«Булька? Булька – это я? Ты мне дал такое имя?!»
– Оно тебе не нравится? – Как я понял, моя речь улавливалась тоже весьма неплохо. Видимо, она следовала за мыслью, а та ловилась еще раньше.
«Вполне! Мне все равно! Решаешь ты!»
– Когда тебя создавали, то имени не дали. Сказали сделать это мне.
«Меня не создавали! Я живой! – Мне показалось, что в его словах проскользнула небольшая обида. – Только еще очень молодой и неопытный. Мало информации и знаний».
Цой Тан смотрел на меня с восхищением и удивлением. Видимо, сразу понял, каким способом мы общаемся. Но работу сделал быстро, и вот уже два оголенных кончика проводов пропустили между собой слабую искорку, когда он быстро провел их рядом.
Я поинтересовался, сколько времени потребуется Бульке на подзарядку. Судя по ответу, тот и сам не знал.
«Пока не наемся!»
– Ну ладно! Тогда ты здесь утоляй свой голод, а нам надо спать. И тоже набираться сил. Со стола не упадешь?
«Не упаду!» – прозвучал четкий ответ. Но мне послышалась в нем изрядная ирония. Может, показалось? Скорее всего, этот биоробот запрограммирован на самоусовершенствование и со временем для чего-нибудь и пригодится. Может быть…
Сняв с плеча тяжеловатый шарик, я все-таки уловил ответную мысль:
«Наемся – тогда почитаю тебе инструкции!»
Видимо, мои размышления не остались для Бульки секретом.
Лишь только он вновь оказался на столе, как сам резво подкатился к оголенным проводам и прямо-таки как наседка уселся на них. Даже завибрировал и забулькал. Похоже, от удовольствия.
Понаблюдав за ним еще минут пять, мы тоже разошлись по местам своего ночлега – я на койку, а Цой Тан в свою каюту. Хотя при расставании я настоятельно его попросил:
– Через три часа загляни ко мне и удостоверься, что я проснулся в целостности и сохранности. А то кто его знает, чем он еще питается…
