Иван VeganaMaia Вологдин
Не Есенин
Первым Жертвам Войны
В бою, насквозь пронзенный пулей
Солдат, в сугробе, умирал
Вокруг зима кружила бурей,
А он цевье в руке сжимал.
"Родная мама, помни сына,
Прощай Советская Земля!
Я встал на бой уже мужчиной
Хоть на войну вели дитя…
Мне восемнадцать… рано как-то
Я Землю всласть не потоптал
Не знаю как с женою сладко
Детей в руках не подержал
Так жалко… больно…" стук сердечный
Дал сбой, на вечность замолчав
Тот бой был очень скоротечным
А столько мальчиков лежат…
Русские сыны
Здравствуй солнце ясное,
День прекрасный, вешний,
Здравствуй свод наполнивший розовый рассвет.
И дыханье частое
Ведь трусцой поспешною
Твой восход приветствует русский человек.
Здравствуй лес и реченька,
Воздух, утром манящий,
В дальние и древние скрытные поля,
Где стоят иссечены-
Временем отмечены,
Истуканы чудные тайны груз храня.
Здравствуй век взывающий
К переменам разума,
К новому мышлению вставшей вновь страны.
Чтобы в час решающий,
Нитью Рода связанны,
Встали ратью грозною русские сыны.
Песня Владимира
из книги "Ведун поневоле"
Я чувствую близкую драку -
Враги притворялись друзьями
Кинжалы, блеснувши из мрака
Горячую сечь предвещали.
Я стоек, решителен, быстр
Я годы потратил на дело
В небесном мерцании искр
Пойду на противника смело.
Сестра, стоя рядом со мною -
Мой друг и надежный соратник
Я жажду скорейшего боя
Как жаждет убежища странник.
Страна моя, Русь золотая!
Березы в усладе осенней,
Коль пасть – то тебя защищая
Под отзвуки песни последней!
Рудис
Я устал, но я иду -
Давит плечи груз,
Повторяю как в бреду:
"Лучше надорвусь!"
Если брошу – значит слаб,
Если сдамся – плут.
Гладиатор – бывший раб
Смог порвать вязь пут…
Рудис – меч не очень прост -
Вечный знак свобод,
Только тот его вознёс
В синий небосвод,
Кто годами проливал
На арене кровь,
Цену дереву узнал
Под безумный рев.
Пусть изменчива толпа
Пусть ПУСТЫ СЛОВА
Придёт новая пора -
Жарких битв страда.
Новых воинов ряды
Выйдут в свет арен,
Вырвать с боем у судьбы
Шанс восстать с колен.
Вечный Огонь
К 70 летнему юбилею Великой Победы
Мечтали деды:
Как страна затянет раны,
Как снова встанет рожь сожженных сел,
Закончилась война и ветераны
Сидели и молчали о своём…
А подле с ними
Пусть незримы всуе
Стояли все, кто средь боев погиб
С живыми вместе душами ликуя
Мечтали, что их подвиг не забыт
Дымил Рейхстаг
И в тишине священной
Без выстрелов и всполохов огня
Очищенная от фашисткой скверны
Спала, отныне мирная земля.
И этот праздник
Пусть омыт слезами
Пускай великой кровью был добыт
Но над Берлином вилось наше Знамя,
А враг народа все ж весной разбит…
Мы помним вас
Ушедших не напрасно
И семь десятков лет с святого дня
Пылает в каждом негасимый, ясный,
Священный факел вечного огня.
Витязь
Строем бегущие массы людские
Стрелы орушие голосом смерти
Стены и рвы одолев городские
Ликуют татары. Злые как черти.
Пламенем жарким охвачен детинец
Сполохи, дым кроют чёрное солнце
Ранен, но жив лишь один пехотинец
Вставший стеной возле сруба колодца.
Много врагов изрубил в жаркой сече
Много часов бил не чувствуя раны
Но все же поникли могучие плечи,
А шею стянули монголов арканы.
"Злобного Руса доставить к кагану!
Хочет взглянуть на сего багатура!"
Перед очами татарского хана
Встала огромного роста фигура.
"Хочешь жить дальше? Я предлагаю:
Будь мне слугою за щедрую плату!
Коли не хочешь – сполна покараю
Тело повесят на княжьих палатах!"
Ветер трепал кудри цвета соломы
Взор молодой устремился на небо
"Чтоб я служил? Да за ваши погромы
Бил бы вас яро пока павшим не был!"
Ворон клевал распростертое тело
Клювом терзал онемевшие пальцы
Ну а вокруг собирались не смело
Стаи собак – придорожных скитальцев…
Русский Мороз
Лишь Армия и Флот
Блюдут покой России!
Коль враг на нас идёт -
В бою не подводили!
Но есть еще хранитель,
Что вклад в победы внес
Великий, грозный мститель -
Наш пламенный мороз.
В машинах коченея
В обрывках бабских шуб
Клял ворог сатанея
Мороз не чуя губ…
Старый варяг
Металлический лязг носился над сушей,
Мелькали секиры в рассветном тумане
Сказал старый воин младому: "Послушай!
Я в час свой последний тебя заклинаю:
Сражайся сынок! За спиной твои предки,
Ворота в Вальхаллу откроет отвага
Пусть битва кипит и ряды уже редки
Но крепко стоит из варягов ватага…
На земли чужие пришли за добычей
Не стоит судить нравы воинов моря!
Наш возглас победного, грозного клича
Гласил, что превыше всего стоит воля…
Пусть больше солдат у противника ныне
Пусть мне не уйти целым с бранного поля
Воспойте же братья в эпической лире
Что старый варяг не искал другой доли!
Богом данная, милая Родина
Богом данная, милая Родина:
Площадь Красная, вечный огонь.
Человеком российским пройдена
Отечества копоть и боль:
Голодающими Ленинградцами,
Горящими в Курской Дуге,
Сыновьями, Отцами и Братцами
За Победу платили в войне…
Богом данная, милая Родина
Монументы, погосты, кресты…
На солдатских костях построены,
На просторах свободной земли.
Глава 5. Братья наши меньшие
Животные тоже люди
Старый пёс
Старый пёс умирал,
Но бродил бак от бака
И блестел неизменный оскал.
Был умён пёс и знал,
Что коль плохо собаке -
Не показывать боли и ран.
Мир жесток и тернист.
Не простою дворнягой
Появился пёс ночью на свет.
Родословной ветвист,
Шерсть с отливами мрака
Жил с хозяйкой он несколько лет.
Рос и креп не по дням,
Становился добрее
Грудь блестела – медаль да медаль…
Но водитель был пьян,
Тормоза не успели,
Лишь мелькали то небо, то даль.
Кровь смешала пыль в грязь
Пёс дрожал и не верил,
Но хозяйка ошейник сняла.
С ней ушла его часть -
Не избитое тело,
А награда ей только нужна.
Старый пёс умирал
Он предчувствовал это
Без добычи у баков прилёг.
Он по ней тосковал
В это время же где-то
С рук её ел чернявый щенок.
Все псы попадают в рай
По улице тихонько шла
Простая, мокрая собака.
Дождей настали времена,
И утром давят холода,
И мало солнца, много мрака.
Прошла под арку меж домов
Бетон покрыла плесень густо
И тихо так. Беззвучно. Пусто
Есть час такой у городов
Когда совсем безлюдно будто.
Железный бак был ржав и стар
И как и он стара собака
И шерсть под стать оттенкам мрака
Богато иней покрывал
И шрамы что достались в драках.
Очистки. Гниль и целлофан
Во рту отвратный привкус тлена
Но нужно есть. Сегодня первой
Пришла сюда назло врагам
Что стаей били непременно.
Как образ – дом. Жена и муж
Тепло и сытно. Много рук.
Все как-то изменилось вдруг.
И на могилах взвился плющ -
Машина. Встречка. Труп и труп.
Теперь расширился погост
Теснят могилы старый лес
Давно живёт собака здесь
Несёт года бессменный пост
В оградке любящих сердец…
По улице в рассвет ушла
Простая мокрая собака
Грядут ночные холода
Уйдёт собака навсегда
Где много рук и нету мрака.
Щенята под маминым брюхом
Метель извивалась и пела
Холодную песню свою
И света фонарного сфера
Цепляла собачью семью.
Щенята под маминым брюхом
Искали сквозь снег молока
На грани их песьего слуха
Звучали прохожих слова
"Издохла избитая сука
Не будет в ночи больше выть!"
А возле холодного брюха
Щенята все силились жить.
Сказки и эзотерика
Сказ про зайца
Маленький заяц по лесу идёт,
Маленький заяц песню поёт:
Ночь подступает и сосны да пни
Чёрную чащей стоят до зари.
Маленький заяц, в лапке морковь
Маленький заяц поёт про любовь
Пусть сердце его трепещет и стучит
Он громко на чёрную чащу кричит:
"Я не боюсь ни волков, ни лисиц
Я не страшусь и чудовищных птиц
Ждут у норы двое малых зайчат
Ждут и волнуясь за папу не спят.
Жаркий очаг, за окошком зима
Смотрит в окошко родная жена
Ради семьи все смогу и дойду!
Ради любви в дом родной попаду!"
Маленький заяц, а в сердце огонь
Зайцы бывают как тигры порой!
Сила любви их в ночи бережет,
Коли в норе вся семья папу ждёт…
Кошачий взгляд
Кошки живут в двух мирах,
И пусть им не выразить слов -
Я вижу в кошачьих глазах
Сознанье и мыслей полет
Я вижу в кошачьих глазах
Иную и сложную быль
Какой бы раскрыл альманах
Их мозга бескрайнюю ширь?
В движении чёрных зрачков
В мерцании солнечных дуг
Я вижу границу миров
И то, что не вижу вокруг.
В них бродит шальной домовой
Беззвучно в кошачьих очах
И те кто ушёл на покой
Оставив физический прах.
Глаза – это зеркало душ
В них видно чего не сказать -
И мысли и призраки чувств
Их можно и нужно понять!
Два лебедя
Два лебедя с огромными крылами
Парили в небе безымянных мест.
Одна душа, но с разными телами
В летящем танце поражала лес.
Любовь у лебедей не то, что наша
Она даётся раз в короткий век
Не выбирает птица друга краше-
Не предает как чудный человек.
Хотела пара вместе приземлиться
Передохнуть на дальний перелет,
Но из кустов вдруг вспыхнула зарница
Ружейный грохот воздух чистый рвет.
Летящим роем из свинцовой смерти
Картечь пронзила лебединый бок
Земля и небо в дикой круговерти-
Сам лес смотрел на тело среди вод.
Душа разбита в равных половинах:
Одна страдальным криком глотку рвет,
Другая молча на волнах могильных
Трофей кровавый людям воздаёт.
А говорят пернатые не плачут!
Мог улететь в далекий горизонт
Но лебедь для себя решил иначе-
Уж лучше рядом смерть свою найдет
Охотники смеялись дружной стаей:
"Как все же птица чудная глупа!"
Они два тела ловко обдирали
В кровавых перьях выстлав берега.
Кот, который гулял сам по себе
На улицу был брошен кот -
Домашний, тихий и уютный
Судьбы злосчастный поворот
Хозяйка в слабости минутной
На улицу швырнула прочь
Закрыла дверь перед усами
А кот пошел крадучись в ночь
Лишь зыркнул злобными глазами…
Хозяйки руки не забыл
Ее божественные руки!
Но слабость эту не простил
И стал свободным не со скуки…
Не плотью – духом осквернен!
Он так ее любил, лелеял
И когда дева зрела сон
Кот в чудо единенья верил:
Он лапкой душу отмыкал
Он от кошмаров был стеною
А если вдруг блестел оскал-
То призракам за пеленою…
Как жизнь вне дома тяжела!
В провалах грязных подворотен
Таилась черной тварью тьма:
Казалось – в миг кота проглотит…
Пищанье крыс и лай собак
Опасен мир за гранью окон
Но когти есть не просто так,
Клыками рот не просто полон.
Кот тенью черною бродил
На свет не думая казаться
Он в этом смысл находил:
Назло всему идти, сражаться.
Кто знает что такое боль?
Не ран телесных порожденье
А боль души – огонь и гной -
Обиды страшной не прощение.
Зажатый стаей злых собак
Не убежал назло судьбине
Кот принял бой… укусы… мрак…
И тело в чавкающей глине....
Был крик… туманится сознанье
Нет фокуса кошачьих глаз
Но как-то схлынуло страданье
В потоке суетливых фраз:
"Терпи! О Боже Всемогущий!"
На руки кто-то тело взял
"Крепись!" сказал коту несущий
Да нежно у груди прижал…
Проснулся… запах мяса с кухни
Паркетный пол, мягка кровать
Мяукнул, получилось глухо,
Но раны стали заживать.
"Очнулся, черный?" Голос нежен
Как колокольный, дальний звон
"Нашла тебя, был ты повержен
И вой твой походил на стон…"
Окреп, налилось силой тело.
Кот на коленях чутко бдел
Он знал свое святое дело:
Хозяйки новой сон хранил.
Ворон
Посвящается Валерии Качанко, за то, что натолкнула на подобные размышления
Просторы земель под черным крылом
Поля, леса и реки – небеса
Мой от природы, безграничный дом,
И горизонт – между мирами полоса.
Я мудрость копил сотни лет
Я жил, когда прадед твой пал
В одной из человеческих битв
Что твой род, меж собой, разжигал
Символ смерти – прозвали меня,
Лишь за то, что над вами летал
Когда бой шел внизу и гремя
Злой металл разрывал металл.
Когда падал, в крови, боец
Перед тем, как глаза закрыть
Он смотрел на меня и хотел
Хоть мгновение дольше прожить.
Слишком поздно – вершиться суд
И на чаше весов, уж, душа.
Когда плоть хоронить понесут
В хлад могильного, вечного сна -
Буду рядом без шумно кружить
И решенье всевышнего ждать:
Коль достоин, то в рай проводить,
Если нет – в пекло ада отдать.
Глава 6. Мистика, ужасы и эзотерика в одном флаконе
Мертвая вода
Ксюше Рукосуевой, обожающей привидения и сказки, посвящаю.
Рядом суетливо ходят поезда,
Но стоит бездвижно мертвая вода,
В ней утонет тяжко даже солнца луч-
Старица застряла меж таежных круч.
Жёлтый лист плавучий вскорь покроет льдом,
Черные коряги дремлют под кустом,
Ветер рябь прогонит, унесется вдаль
Стыло завывая про таежный край.
Место колдовское – чёрных сил приют
Леший и русалки ночь степенно ждут,
Чтобы под луною выйти в хоровод
Пронестись как тени над зерцалом вод.
Мимо проходящий чует тяжкий взгляд
Вороны крикливо, вспугнуто взлетят
И промеж лопаток тронет холодок
Добавляя прыти для усталых ног…
Сказка и былины – жизни нашей часть
Нужно только видеть глубже наших глаз
Круг комфорта создан, чтобы жить в плену
Лишь немного выйдешь – скинешь пелену.
Чуть воображенья и обличье мест
В танце из фантазий детский интерес
Разукрасит чудо, жизнью наделив,
Каждое мгновенье, вызвав сил прилив.
Пылает творчества огонь
Пылает творчества огонь!
Мой цветом синий, словно небо
В тот час, когда ночная небыль
Едва сливается с зарей…
И я горю, каким бы не был
И я горю и в дождь и зной.
Пылает творчества огонь!
В стихах и прозе, каждой песне
Наш мир от этого чудесней
Что сотни рвутся над собой!
В безвестности иль сдобной лести
В мир светят яркою звездой.
Пылает творчества огонь!
И Цой и Бродский и Есенин
Телес своих раскрыли сени
В поля шагнув святой душой
Молчали или громко пели
Пожар оставив за спиной.
Пылает творчества огонь!
И сотни тысячей зардели
Кружась с мирскою каруселью
Схватившись с временной рекой
Внутри себя взрастили веру
Что не проглотит мир иной
Внесенную народам меру
Огня взращенного душой.
Песня в эфире
Из книги: Имя нам легион. Чертово Болото.
Луна, качаясь в гиблой тине
Тревожит древние тела
Твои поступки и дела
Всего лишь шорох надмогильный
Всего лишь скучная страда.
Мы ждем и ждем, и век за веком
Мечтаем выйти с глубины…
И станут явью твои сны -
Ведь мир под властью человека
Отныне будет жить в тени!
Туман спадёт, нас отпуская
Кольцо не сладит с чёрной тьмой!
Огромным скопом за тобой
Пройдет грозой до мира-края
Несокрушимый, мёртвый строй!
Наш Бог ожил в подлунном мире
Готов он вырваться… Едва
Твоя поляжет голова.
Он пробудиться в полной силе
Сметая сёла, города!
Судьба погибших моряков
Взирая молча в гладь морскую
Представь течение веков
Представь на миг судьбу другую -
Судьбу погибших моряков.
И землю ощутив ногами,
Впитав в себя всю твердость суши
Представь, как страшно исчезали
В пучине тонущие души.
И как по детски, как неловко,
Пытаясь дно найти ногами
Чтоб выплыть к кораблю иль лодке
Без вздоха, тихо угасали.
И в миг, когда душа и тело,
Как дом и путник распрощались
За трудное, при жизни, дело
В дельфинов снова воплощались.
И к берегам родного края,
Хвостом взбивая воды с силой
Несутся прочь себя не зная
От места, ставшего могилой.
Иначе
Все совершенно иначе -
Мир, события, люди…
И наша природа, тем паче
Куда пообширнее будет.
Секреты, задворки сознания
Ворота затвором закрытые
Усилием, волей познания
Засовы окажутся сбитыми!
Препятствия, социум, мнения
Чужие, пустые понятия
С простого шаманского пения
Расширится грань восприятия.
Зелье
Мир наш – удел ситуаций разных,
Где сам бы черт сломил рога
Мы из решений безобразных
Рождаем новые блага.
В одном котле вариться ныне
Всем нам с рождения дано…
Не суп, а вар – чуток полыни
Щепотка соли и вино.
И зелье это – в нашей чаше,
С другим питье не разделив
В надежде ощущений слаще
Мы вновь плюемся вар испив.
Древняя тьма
Сегодня вьюга танец смелый
Ведёт в заснеженных дворах,
Теперь в Сибирских городах
Ноябрь все раскрасил в белый.
Зиме плацдарм завоевав.
Фонарный свет – холодный, стылый,
Святому солнцу не чета,
Но рано диск скрывает тьма,
Она бы всё здесь поглотила,
Но ныне – техно-времена.
Её удел по подворотням
Пугать озябших горожан,
Напоминать, что рос бурьян
В местах, где ныне парк иль площадь,
Что древний зверь водился там
Что хрупок мир стекла и стали,
Не вечен камень и бетон
И приручённый электрон,
Не может долго течь в металле,
Коль будет прахом погребен.
Фонарный свет. Холодный. Стылый.
Святому солнце не чета.
И ждёт свой срок ночная тьма
Чтоб мир утихший и унылый
Забрать у света навсегда.
Карты Таро
И как бы не старались карты
Вложить в меня иную суть,
Я лучше Таро знаю правду,
Сам в силах выстлать новый путь.
Чего-б они не предвещали
Кого-б не ставила судьба
Я своей волей запрещаю
Им лезть туда где есть семья.
Мне одному зачем корона?
Зачем успех, финансы, власть?
Свободен в час полёта ворон
Путь сам свободен выбирать.
В грядущем много переменных
Вьет нить судьбы шальная жизнь,
Но я останусь клятве верным,
В своей натуре неизменным -
Всего я прежде семьянин.
Подсознание
Я сижу в темноте… Один.
На сознании – мыслей путы.
Кто над ними сейчас господин?
Кто мои направляет руки?
Я пишу на листе… каллиграф -
Почерк чёткий и почерк ясный.
В жизни этой бывал ли я прав
Или рвался в безвестность напрасно?
Не доступны давно кабаки,
Не во власти зелёного змея,
Но я пью полной чашей… стихи
И свои изливаю, робея.
За окном пляшет в танце метель,
Осыпая поверхности снегом…
Говорили мне много – верь
И иди за кумирами следом.
Но куда же кумиры идут?
Кто их руки, настойчиво, правит?
В головах людей множество пут,
Что наш мозг никогда не ослабит.
Подсознание – море из тьмы…
Там метут всех эмоций метели.
Разобраться нам в этом, увы
Невозможно – умом не измерить.
На тетрадном листе каллиграф
Почерк чёткий и почерк ясный.
С темноты есть тропинки в стихах -
Есть тропинки из жизни напрасной!
Индейский шаман
Я с детства помню образ странный:
Пылают джунглей небеса
На башне пляшет в час закатный
Шаман, чья в перьях голова.
Звенящий бубен в такт напевам
Пронзает тенью солнца свет.
Не наша и чудная эра,
Культура, коей больше нет
Шумят зелёные просторы
К холодной башне подступив,
Вдали видны чужие горы.
Пангея – целый материк
Ступеньки вниз идут кругу
Теряются во тьме ночи
И край лесной, дремучий, чудный
Наполнен только лишь зверьми.
Он пляшет и с ним пляшут тени,
Пылает как костер закат
Откуда это наважденье
Из эры сотни эр назад?
Я помню то, что я не должен
Как странный, краткий, дивный сон,
Но ярко помню, помню все же
И образом чудным пленен.
Твой вечный Тетраграмматон
Рождает первозданный фон
Великий Тетраграмматон,
Созвучен с первым звуком "Ом"
Великий Тетраграмматон.
Его и в атоме найдем,
Но и внутри него живем,
Все что мы видим – создал он -
Великий Тетраграмматон.
Вибрацией пронизан мир
И мы из ритмов состоим
В ней Дьявол или Херувим
Един.
Религий в мире череда
Сменяют их веха, века,
Но нет сквозь них потоку сна
Конца.
Душа – набор из тонких сфер,
Но кто-то спрятать их сумел,
Надел костюмы тленных тел,
Вер.
Мы к истине придем едва,
Не те сегодня времена,
Рождают нового раба
Блага.
Но ценен каждый, личный путь
Движение для мира – суть
Себя в дороге познают
Чуть.
В какие ты придешь края?
Какие покоришь моря?
Коль если примешь, что Земля -
Твоя.
И путь – начало из начал,
Туманный, призрачный причал
Найдешь средь заблуждений скал
Сам.
Наш разум силой наделен
На душу он наводит сон,
Проснувшись мир познает он
Твой вечный Тетраграмматон.
Тишина и сны
Полночным пологом накроет
И в мир вольется тишина,
Звенящим и шипящим морем
Души омоет берега
С собою мусор прихвативши
Порой внесёт далекий звук,
В котором воедино слившись
Шумит событий дальний круг.
Но он пройдет как дальний сполох
Добавив в ночь чуть-чуть огня
И снова беспробудный морок
Захватит грани Бытия
Раздвинет мозг пределы яви
Даруя путь в просторы сна
Мерцающей, нейронной тканью
Пронзит пространства и века.
Дойдет умом до человека,
Что из пещеры выйдя прочь
Безмолвно чувствует планету
И в лунном свете смотрит в ночь.
Трек в магнитоле
Из книги "Имя нам легион"
Мир многогранен и не прост
Где времени течёт река
Где во главе дела и рост -
Страданьем пышут города.
Мир многогранен и не прост
И есть места, где замер ток
Ведет сюда туманный мост
За перекрестьем трех дорог
Здесь ворон, словно проводник
Он пропуск, что пронзает грань
Его суровый, птичий лик
Веками видит боль и брань.
Здесь идол царь для всех царей
В древесном теле заперт дух
Он есть запор для ста дверей
Он есть для мертвецов пастух.
Настанет день, настанет срок
Когда всю боль, в себя впитав
Дух черный выйдет за порог
В свое нутро, весь мир вобрав.
Баба Яга
Горящая русская печка
Мурчащий расслабленный кот
Колеблется пламенем свечка
Здесь бабка из сказок живёт
Болотную жижу мешая
Избушка на ножках стоит
На почках из мха и лишая
Ворон стая тихо сидит
Не смеют нарушить покоя
Усталой от быта Яги
А где то вдали за горою
За морем бескрайним тайги
Грохочут моторы и клубы
В неоновых вспышках глаза
Надсадно коптящие трубы
Расчертят без звёзд небеса.
И скоро в усталые будни,
Шалея от дел и забот
Простой человек позабудет
Что где-то его сказка ждет.
