Иван Панин
Горящая рана
В пещере символы были только на стенах и потолке, под ногами ничего не было, как и теперь. Ничего. Только камни, неровные стены и непроглядная тьма, которую освещал не только фонарь. Рана на ребрах продолжала светиться, не сильно, ее мерцание было слишком слабым, и оно продолжало слабеть.
Тем временем, вездеход, что угнал Хоктис, обнаружила группа, которая в этот день вообще не должна была работать. Четырех людей вызвали специально для того, чтобы они вернули Хоктиса обратно под купол. Они прибыли на такой же машине, на какой перемещалась команда братьев. Она припарковалась так, чтобы можно было зацепить тросом угнанный транспорт. Этим занялся одни человек, на нем был светло-желтый скафандр, а все остальные отправились в пещеру.
– Солар! – внезапно прозвучало в шлеме Хоктиса.
Гинвен не знал, что ответить, а его взгляд продолжал метаться среди камней, что были под его ногами. И наконец-то он на что-то наткнулся, на что-то не коричнево-красноватое, как породы в пещере, а зеленое. Это оказался обломок от скафандра, он провалился в небольшую трещину. Гинвен расчистил то место от небольших камней и нашел еще один кусок. Он был больше, и на нем были следы запекшейся крови.
– Солар! – снова прозвучал мужской голос.
– Кажется, он спустился вниз, – прозвучало уже сверху.
– Только не сейчас, – подумал Гинвен и посмотрел вверх.
Кромешной тьмы над его головой больше не было, три фонаря освещали неровные стены. Гинвен понимал, что у него проблемы, но потом заметил, что ему это даже на руку. Он опустил взгляд под ноги и продолжил искать в уже более светлой обстановке.
– Здесь трос. Он внизу, – донесся голос сверху.
– Солар! – прозвучал другой мужской голос, когда в яме стало еще светлее.
– Что он там забыл? – произнес третий.
– Могу показать, – сказал Гинвен, уставившись на камни, а точнее – на огромный валун.
Его конец высовывался из-за обломков, он был в крови там, где у него недавно был острый конец. Гинвен подошел немного ближе, чтобы рассмотреть его. Ничего странного не наблюдалось, не было никакого свечения и никаких символов.
– И что же? – прозвучало в ответ.
– Угораздило же упасть именно на него, – тихо сказал Гинвен.
Потом он посмотрел на свою грудь, на ребра, которые перестали светиться. Все произошедшее на мгновение показалось ему безумием, но он был в теле брата, и другого объяснения сложно было придумать.
– Сам поднимешься, или лезть за тобой? – спросил кто-то сверху.
– Зачем он вообще туда залез? – прозвучал голос другого.
– Надо было кое-что проверить, – крикнул в ответ Гинвен.
– Сюда вообще-то никому нельзя, – сказал кто-то сверху.
– Подожди. Возможно, он что-то увидел, когда падал.
– Но приказа это не отменяет.
– Боюсь, мне всего лишь показалось, – соврал Гинвен.
Спускаться за ним не пришлось, он поднялся сам, и они отправились обратно под купол, где Гинвену предстоял нелегкий разговор с начальством, после которого его брат был отстранен от работы еще на месяц. Но с этим еще можно было смириться, сложность была в другом. С телом Хоктиса все было хорошо, но это было его тело, а не Гинвена.
Гинвен не мог подойти к зеркалу, он видел в нем не себя, а брата, что пугало. Он был не на своем месте и не мог не думать об этом, и о том, что случилось с Хоктисом. Он не мог смириться с тем, что его больше нет, ведь Хоктис не умер. Не стало Гинвена, который не знал, что делать, ему казалось, что он сходит с ума. Двое суток он совсем не спал. Устроившись в специальной капсуле для сна, Гинвен просто лежал и смотрел в пустоту. В пещере было также темно, но в внутри нее тьма была необходима для сна, ведь на Юплурие не было ночи. А на Земле была, и он не мог выбросить и это из головы.
Гинвен перевернулся на бок, на котором рана почти зажила. Она больше не светилась и не горела, но с ней все равно что-то было не так. Гинвен это чувствовал, как и усталость, из-за которой уже несколько часов не мог подняться. И когда терпеть стало невмоготу, он включил белый шум, под еле слышный звук которого ему все-таки удалось погрузиться в сон. И как только это произошло, ребра, которые были сломаны, засветились.
Свечение было еле заметным, Гинвен его не мог ни увидеть, ни почувствовать. Он так крепко заснул, что его сознание провалилось в сон, в котором он оказался у здания больницы, куда привезли Хоктиса после его падения в пещере.
– Мне жаль, что такое произошло с твоим братом, – произнес Стив, который оказался рядом.
Гинвен ничего не сказал в ответ, он просто стоял и смотрел куда-то вниз, еще не осознав, что происходило. А Стив еще что-то промямлил и ушел куда-то, оставив его одного.
– С братом? – повторил Гинвен и задумался.
Сон был таким реальным, что ему показалось, что он и есть реальность. Та странная реальность, в которой у него внешность Хоктиса, но потом почувствовал, что на голове слишком мало волос. И чтобы убедиться в этом, он дотронулся до своего затылка. Волос на нем почти не было – два-три бронзовых миллиметра, за которыми было видно светлую кожу. Волосы у них с братом были одинакового цвета, как и глаза.
– Не может быть, – возникло в мыслях Гинвена.
Он посмотрел по сторонам и вверх, это точно был Юплурий, а за его спиной оказалось его отражение в зеркальных дверях, за которыми скрывались стены больницы. Гинвен подошел немного ближе и посмотрел на свое хмурое лицо. Оно принадлежало ему, не Хоктису, и из-за этого Гинвену стало еще больше не по себе.
У него были его тонкие губы, его нос с раздутыми ноздрями, а над немного опухшими глазами нависли аккуратные дуги бровей. На щеках была небольшая щетина, а небольшие уши не были прикрыты кудрявыми локонами.
И Гинвен ворвался в больницу и побежал куда-то, продолжая паниковать. Он и сам не знал, куда ноги вели его по бесконечным коридорам, пока внезапно не остановился у двери. У нее ему стало еще хуже, страх накрыл его с головой. Гинвен мог только стоять и смотреть на ручку, за которую не решался взяться и повернуть.
Внезапно петли двери заскрипели, и его сердце застучало так, что дышать стало трудно. И через секунду дверь распахнулась, а за ней оказалась больничная койка с белоснежными простынями. На ней никто не лежал, и именно эта пустота почему-то больше всего тревожила Гинвена, который тут же проснулся в холодном поту.
Он проснулся, перевернулся на спину и еще несколько минут полежал, прежде чем подняться и отправиться в ванную. То, что он видел во сне, никак не могло покинуть его мысли. Свет над его головой включился, и Гинвен застыл с нескольких шагах от раковины. Из зеркала на него смотрел Хоктис, и его сердце застучало также бешено, как это было во сне. Только теперь он не знал, куда бежать, и ему оставалось только подойти к зеркалу, чтобы получше рассмотреть лицо брата.
Если бы Гинвен коротко не стригся, у него бы тоже были кудри, они им достались от матери, которая умерла несколько лет назад. Гинвен вспомнил о ней и о том, что его уже должны были похоронить.
– Интересно, где моя могила? – подумал он, открывая кран.
Хлынула холодная вода, Гинвен умылся и вернулся в свою комнату, чтобы переодеться. Но как только он открыл шкаф, понял, что его придется закрыть. Он и закрыл и поспешил в комнату брата, где в шкафу висело примерно столько же одежды, и некоторые вещи были очень похожи. Особенно спортивные костюмы, у которых разным был только размер. В один из них Гинвен и облачился, правда, это была весьма неподходящая одежда для места, которое он решил посетить.
