Ишида Рё
Настоящий стимпанк
Мотор гудел ровно, правый и левый двигатель работали отлично. Реджи поймал себя на том, что рот его невольно растянулся в глуповатой улыбке. Всё-таки он любил летать! Может быть больше всего на свете. Почему-то ему вспомнилась Хана, со своими угловатыми коленками, Реджи решил гнать от себя эти воспоминания, он знал, что больше никогда её не увидит. Сейчас он снова пилотировал боевую машину, не истребитель конечно, а медленный пикирующий бомбардировщик, но, тем не менее, это был настоящий, хороший самолёт, и по тому как он уверенно отзывался на малейшее прикосновение руки к ручке управления, самолёт хороший. В чём-то он был даже лучше того истребителя, который безвозвратно сгинул в вонючем лесном болоте. Реджи вспомнил, что на его истребителе при разгоне единственного двигателя до максимальной скорости, шум и вибрации становились действительно пугающими, а ручка управления такой тяжёлой, что для того чтобы отклонить её хоть немного приходилось выбиваться из сил. Этот штурмовик, может быть из-за того что не разгонялся до таких скоростей, а может быть из-за наличия двух двигателей на крыльях, казался Реджи гармоничнее и как-то правильнее сделанным. Справа и слева перед ним летели два других таких же штурмовика, роль Реджи состояла в том, чтобы неукоснительно выполнять все приказы своего ведущего и не напортачить. Их задачей было нанести удар по железнодорожному узлу противника, разрушить его коммуникации на этом участке фронта. После возвращения в часть, Реджи долго не доверяли боевую машину. Несмотря на то что он был полностью оправдан, самолёт ему не давали. Командир авиаотряда смотрел на него косо, у Реджи и раньше с ним особенно отношения не ладились, а теперь он и вовсе стал изгоем в своей части. Дошло до того, что многие с ним даже не здоровались и обедал он теперь в одиночестве. Странно, что Реджи это не особо расстроило. Раньше он бы переживал из-за такого, но сейчас порою был даже рад, что может спокойно посидеть в одиночестве и ему не нужно слушать глупые разговоры своих сослуживцев. Он сам чувствовал, что изменился после возвращения, но не мог понять, что больше на него повлияло встреча с «лесниками» или тюрьма. То есть теперь он был даже рад своему одиночеству, но летать ему всё же очень хотелось. И вот, наконец, этот день настал. Реджи бросил взгляд на приборы, всё было в норме. Они уже должны были быть на месте, однако им пришлось сделать ещё один круг прежде чем Реджи увидел железнодорожную станцию. Его ведущий на бреющем полёте прошёл над путями, Реджи последовал за ним, он увидел людей в испуге поднимающих головы, кто-то разбегался, кто застыл на месте. Реджи увидел беженцев с чемоданами, маленьких детей сидевших на тюках с поклажей, вдоль платформ стояли старые пассажирские вагоны, ни одного солдата или техники стоявшей на платформах Реджи не увидел. На автомате он повторял все движения вслед за своим командиром.
– Третий, четвёртый, заходим на цель! Вслед за мной повторять!
Реджи показалось, что он ослышался.
– Первый! Командир! Там женщины и дети! Мы не можем…, – начал Реджи.
– Отставить разговорчики! Выполнять приказ, третий! – оборвал его ведущий. Его самолёт уже зашёл на разворот, готовясь начать пикирование. И вдруг Реджи захлестнула злость и ярость как во время поединка с Риндаманом, как во время драк под мостом в далёком детстве. Реджи потянул ручку на себя уходя вверх, развернувшись вслед за командирским штурмовиком он оказался над ним. Командир что-то кричал ему, в наушниках его голос стал визгливым и испуганным. Его самолёт уже заходил к перекрёсткам путей, готовясь начать бомбометание, когда Реджи поймал летящую перед ним командирскую машину в перекрестье прицела и нажал на гашетку. Пулемёты весело застрекотали, Реджи видел как куски обшивки отлетают от командирского самолёта, правый двигатель заглох и боевая машина свалилась вниз быстро теряя высоту. В наушниках Реджи слышал угрозы и отборную брань.
– Предатель! Выродок!
Реджи услышал стрекотание за своей спиной, его штурмовик содрогнулся. «Попал!» – подумал Реджи, он потянул ручку на себя, ощущая как она наливается тяжестью, от перегрузки у него заложило уши и кровь прилила к глазам, запульсировала в висках. Он вспомнил, как в лётной школе им строго запрещали делать подобные вещи.
– Или машина развалится или ваши глаза из орбит вылезут, салаги! – говорил им инструктор.
Внизу грохнул взрыв, это упал командирский пикирующий бомбардировщик. Реджи не видел, успел ли его ведущий выпрыгнуть. «Вряд-ли! Высота была слишком маленькой!» – подумал Реджи со странным равнодушием. Между тем у него и так было проблем по горло. Двигатели натужно выли, в какой-то момент Реджи показалось, что его моторы сейчас захлебнутся, но машина выдержала, он развернулся и увидел Четвёртого. Его машина беспомощно валилась вниз. Реджи выровнял свой самолёт, кровь отхлынула от головы, во рту стало горько. Под его ногами расцвёл огненный шар и уже потом он услышал грохот взрыва. Теперь из всего звена в живых оставался только он. И в этот момент он увидел истребитель справа от себя. Реджи даже смог разглядеть оскаленную акулью пасть, нарисованную на тупоносом жирном фюзеляже. По всей видимости, истребитель кружил где-то поблизости и отлично видел, как Реджи расправился со своими напарниками. Впрочем, думать об этом было некогда. Реджи понимал, что шансов у него нет, но всё же резко взял ручку на себя стремясь набрать высоту. Истребитель на мгновение исчез и потом почти сразу появился рядом с машиной Реджи, теперь ещё ближе. Резким движением руки он приказывал Реджи возвращаться на аэродром. Реджи не стал смотреть на него, он выжимал из обоих своих маломощных моторов максимум того, что они способны были выдать. Истребитель опять пропал, а потом Реджи увидел, распластанную тень накрывшую кабину его самолёта. По спине его побежал противный холод, ему захотелось сразу бросить машину вниз и в сторону, но он сжал зубы и продолжил тянуть ручку на себя. Тра-та-та-та, одна из пуль пробила фонарь и прошла сквозь приборную доску, Реджи увидел, как из крыла тонкими струйками улетает назад топливо из пробитого бака, машина начала крениться влево, он выровнял её, зловещая тень опять накрыла кабину. «Пора!» – решил Реджи, он сбросил газ и перевёл ручку резко вниз, его штурмовик затормозил в воздухе так резко, словно ударился об стену, всё тело машины затрещало, грозя вот-вот развалиться на части. Из ушей Реджи потекла кровь, двигатель зачихали задыхаясь, штурмовик свалился в пике и они вдруг опять заработали с прежним приятным гулом. «Хорошая машина!» – подумал Реджи. Он опять поймал себя на том, что улыбается. Через дыру в стекле фонаря воздух высвистывал в кабине причудливую мелодию. Реджи оглянулся истребитель шёл вниз вслед за ним на небольшом удалении. Тра-та-та-та. Машина дёрнулась всем своим алюминиевым телом, каждое попадание ощущалось Реджи так, словно пули попадали в его собственное тело. Земля стремительно приближалась, ему хотелось закрыть глаза, но он продолжал ждать и терпеть. Когда сердце уже провалилось в желудок и тень опять накрыла кабину, Реджи потянул ручку на себя, дав полный газ, на секунду он потерял сознание, тряхнул головой, его самолёт трясло, казалось что земля несётся мимо на расстоянии вытянутой руки. Реджи успел уклониться от вдруг выросшего перед ним холма и сбросил газ. Внизу раздался треск, удар, оглянувшись Реджи увидел как истребитель вращаясь срезает молодые деревья подлеска, вот ударившись о толстый ствол, он потерял крыло и замер, как будто запутавшись в ветвях деревьев. Вслед за этим грохнул взрыв и лес запылал. Реджи набрал высоту чуть выше стволов деревьев, впереди мерцала водная гладь какого-то озера, он попытался развернуть свою машину, рули не работали и его штурмовик продолжал трясясь и вибрируя лететь низко, едва не задевая верхушек деревьев. Правый двигатель чихнул, выплюнул чёрный дым, языки пламени побежали по обшивке крыла и винт замер, колеблясь из стороны в сторону под потоком набегающего на машину воздуха. Реджи прилагал невероятные усилия, чтобы удерживать самолёт, который ещё снизился и стремительно нёсся над водой, блестевшей словно серебро. Во рту у Реджи была горечь, из ушей продолжала течь кровь он почти ничего не слышал и потому постоянно со страхом бросал взгляды на левый двигатель который тоже начал извергать из себя чёрный дым. Штурмовик не слушался рулей, несмотря на все прилагаемые усилия Реджи уже не мог ни повернуть его, ни даже хотя бы выровнять. «Всё-таки, не так уж всё и плохо было!» – подумал Реджи, левый двигатель захлебнулся в воздушном потоке и вслед за этим машина стремительно снизившись зацепилась за воду хвостом и в следующую секунду обрушилась в озеро с громким всплеском. Реджи успел ещё отстегнуть ремни привязывавшие его к креслу и сдвинуть назад треснувшее стекло фонаря. Ледяная вода ударила его в лицо, заполнив кабину и вокруг него стало темно. Реджи пришёл в себя, он понял, что он больше не в воде и не в самолёте, над ним шевелили своими ветвями кроны деревьев, они как будто стремились прикоснуться к его лицу. Несколько секунд он ничего не мог понять, он ничего не слышал, но понял, что лежит на чём-то теплом. Потом он увидел лицо девушки над собой и понял, что лежит головой на её коленях и они удивительно мягкие и приятные. Он узнал в этой девушке Хану и почему-то совсем не удивился. Её губы шевелились, она что-то говорила, но он её не слышал. Тем не менее, она смотрела на него с такой нежностью, что Реджи стало тепло и уютно. Пахло дымом от костра и от этого тоже становилось спокойно. Ему показалось что по движению её губ он догадался что она говорит.
