Ирмина Изфри
И снова Колчина
43
Вот и подходит к концу август, при других обстоятельствах девчонки засобирались бы домой, а теперь боятся носу показать в столицу. Не дай бог кто нибудь узнает, и тогда вполне возможно они взаправду, распрощаются с жизнью.
– Яна – Маша пекла блинчики, рядом с ней сидела сестра и не реагировала на её зов – Яна – Машка потрясла её за плечо.
– Ой, – отмерла Рита – никак не могу привыкнуть к новому имени. – И улыбнулась, с извиняющимся взглядом.
– А зачем было его менять? Нам же не поменяла? – Пожурила Маргариту Колчина.
– Подумала, так лучше, вдруг отслеживать будут и увидят, что трое с нашими именами поменяли маршрут. А так вроде надежней.
– Ну, ты – то у нас с заморочками, спорить не буду. – Засмеялась Маша и тряхнула своими темными выкрашенными волосами, собрав их в хвост на затылке.
– Так – Маша уже жарила последний блин, когда на кухню влетел улыбающийся Никита. – Садимся завтракать, и нужно сегодня по магазинам пробежаться, продукты заканчиваются. И газету свежую купить, объявления посмотреть, работу нужно искать.
– Ты права, моя дорогая сестра. – И рука Маргариты потянулась к тарелочке с жареными, масляными солнышками.
После обеда с полными пакетами из ближайшего супермаркета Колчины – Кискины поднимались на третий этаж, где находилась их квартира. На площадке девушки впервые столкнулись с соседкой напротив, это была милая пожилая женщина, с мелкими кудряшками из волос.
– Ой, а кто эти милые создания? – она удивленно уставилась на Кискиных. – Антонина, что вам квартиру сдала? – даже не поздоровавшись, женщина с любопытством осматривала новых соседок.
– Здравствуйте – первой вышла из оцепенения Маргарита и машинально схватила за руку сына.
– Девочки – тон женщины сменился, она улыбнулась, теперь в глазах отражалось доброта. – Не пугайтесь, характер у меня такой, сразу все выпаливаю, потом жалею.
Девушки остановились рядом со своей дверью, и продолжали слушать неугомонную соседку – Я Зинаида Тимофеевна, напротив вас живу, – она показала пальцем на свою дверь. Летом то на даче живу, вот отпуск к концу подошел, и перебралась обратно в город. – Она продолжала оглядывать притихших молодых женщин – А вы к нам надолго?
– Надолго – Маша взяла инициативу в свои руки и решила познакомиться с соседкой, как положено. – Я Маша, это моя сестра Яна – она кивнула в сторону Риты, – а это мой племянник – она указала пальцем на высовывающегося из-за спины матери мальчика.
– Ой, какой красавчик, – заулыбалась Зинаида – у нас такие миленькие мальчуганы редкость.
– Почему? – теперь любопытствовала старшая из сестер.
– Светленький и голубоглазенький. – Женщина очертила вокруг своего лица круг – Наши больше темненькие. – Потом спохватившись, соседка ойкнула и скрылась за своей дверью.
Кискины облегченно выдохнули, наконец, от них отстали, но они рано расслабились, не успели открыть замок своего жилища, как напротив снова появилась суетная соседка – Вот держи – она сунула в руку Никите двухлитровую банку со свежесобранной малиной, – Угощайся. Моя ягодка самая сладкая и сочная в поселке.
– Ой, не стоило – замахала руками Рита, – Вам самим, наверное, надо.
– Нет – она убрала руки девушки, – У меня этого варенья уже куча, кушайте на здоровье.
– Спасибо вам – Кискины расслабились и уже добродушно улыбались Зине.
– Как нибудь на чай вас приглашу, познакомимся по – соседски.
Девушки согласились и весело смеясь, спрятались от навязчивой женщины за своей дверью.
Вечерело, все окна в квартире были нараспашку, конец лета, а жара не давала дышать, все просили у неба дождика. Девчонки готовились ко сну, и уже сидя на кухне в пижамах просматривали объявления о вакансиях в этом городе, Мария в интернете, Рита листала газету. Тишину нарушил звонок в дверь, Кискины переглянулись, и насторожились, звонок оставили в покое и теперь стучали по полотну. Маша, ступая, словно на пуантах, очень тихо пробралась к глазку и выдохнула, открыла дверь.
– Зинаида Тимофеевна, – специально громко, чтобы предупредить сестру о том, кто стоит на пороге. – Зачем так пугать?
– Ой, – тихонько засмеялась женщина – Машенька же? – Поймала подтверждающий кивок, и вопросительно уставилась на девушку. Мария не сразу поняла, чего от неё ждет Зина, и тоже осталась у порога не двигаясь. Тогда доставучая соседка усилила волны во взгляде, и Маша сдалась, пропустила её внутрь. На звуки из дальней комнаты, показался Никита. – Сыночек, пошли, будем маму твою и тетку угощать вкусным сливовым джемом. Сама варила. – Теперь женщина бесцеремонно прошла на их кухню и продолжила говорить, – а то они у тебя худющие, не удивительно, что без мужиков, за что они их держать будут.
– У меня есть папа – Никитка воинственно сложил руки к бокам и, сведя брови, грозно глянул на Зинаиду. – Просто он нас потерял, но скоро найдет.
– Никита – строго оборвала его мать, – не болтай лишнего.
– Да Яночка, – соседка снова залепетала – не переживай, я тоже женщина и всё понимаю. – Она плюхнулась на табуретку и поставила на стол небольшую баночку с темным содержимым. – Вот – убрала руки со стола. – Вкуснятина, давайте хлеб, сейчас намазывать будем.
Девушки переглянусь, и заулыбались, хлеба у них не было, только немного для Никитки крекеров купили. Маша не растерялась и достала их.
– Вот, это даже лучше хлеба.
– Ну, вы даете – снова возмутилась Зина. – В следующий раз, что и хлеб с собой нести? – Кискины посмотрели друг на друга, какой еще следующий раз? Она им уже и с первого надоела.
Никитка объелся соседской вкуснятины, и его потянуло в сон, Рита оставила сестру с Зиной и повела сына умыться и уложить в кровать. Зинаида Тимофеевна осмотрелась вокруг.
– Тонька могла бы и по лучше ремонт сделать – выдохнула она – тут раньше её бабка жила, померла давеча – она поймала испуганный Машин взгляд – Да она нормальная была, добрая не будет вас тревожить.
– Вы же только что сказали, что она умерла? – удивилась Маша.
– Да скоро сорок дней будет как, просто говорят, что до сорока дней, дух еще по земле ходит. Вот предупреждаю, чтобы не пугались если что. – Тут женщине на глаза попадается газета, которую Рита отложила на гарнитур. – О газетки читаете?
Что ж она такая любопытная? Маше хотелось вырвать из её рук серую бумагу и уже выпроводить эту бесцеремонную тетку домой.
– Объявления о работе смотрели что ли? – Она увидела, обведенные аккуратным овалом вакансии.
– Да. Мы сюда переехали, теперь хотим задержаться.
– Что ищете? Кем работать собираетесь?
Маша пожала плечами, как у них с документами об образовании она не интересовалась. Её выручила Маргарита, зашедшая в комнату и уловившая последние слова разговора.
– А мы, на любую работу согласны, главное, чтобы платили. – Рита вставила своё слово.
– Я работаю учителем начальных классов. В нашей школе нет толкового секретаря, Маша, мне кажется, ты бы смогла. Пошли завтра. Я с директором познакомлю, она у нас добрая женщина.
Рита положительно закивала головой.
– А может там еще кого надо?
– Вот, мы завтра с Машенькой и узнаем.
Соседка еще с полчаса не могла наговориться, она рассказала про всех соседей, даже из дома напротив. Уже строила планы, как они втроем будут уходить на работу, а потом домой, собралась помогать заниматься с Никитой, узнав, что через два года ему нужно будет идти в первый класс.
– Если бы я знала, что у нас будет такая соседка, никогда бы не сняла здесь квартиру. – Выдохнула Маша, закрыв дверь, за, наконец, уставшей женщиной.
– Да ладно тебе – Рита улыбалась и закинула руку на плечи сестры – Хорошая женщина, просто одинокая.
Маша, качая головой, пошла за сестрой, завтра ей предстоит знакомство с возможным работодателем, нужно хорошо выспаться.
На следующий день Рита провожала сестру на собеседование, лицо Маши вызвало веселый смех, ведь предстояло идти туда вместе Зинаидой Тимофеевной, от общения с которой быстро устаешь. Может для учителя начальных классов и хорошо иметь неугасающий запас энергии, но настолько быть навязчивой не красиво.
Никитка еще спал, Рита прошла в ванную, вспомнив, что там стоит еще не разобранный пакет с гигиеническими принадлежностями. Девушка начала раскладывать по полочкам купленные шампуни, мыло, бумагу. Открыла шкафчик и перед глазами мелькнула знакомая упаковка, стоп, прокладки. Марго вспомнила, что купила их, зная, что буквально на днях должны пойти месячные, и это было почти две недели назад. Сердце тревожно застучало, пачка целая, да она бы и помнила, если недавно ими пользовалась. Неужели это то, о чем она подумала? Руки сами потянулись к упаковке, и девушка рассматривала её, с надеждой на что? Неужели она забеременела в ту проклятую ночь, когда Загорский уничтожил её, истоптал её чувства. Что за насмешка судьбы? Сейчас вообще не время, нет стабильного заработка, помощи просить не у кого, выход только избавится от плода, пока не поздно.
– Мама – позвал её сын, отвлекая от удручающих мыслей.
– Я здесь – отозвалась Маргарита и выглянула, натянув на лицо улыбку. – Сейчас будем кушать дорогой, – она прижала к себе ребенка и крепко поцеловала его в макушку. Душа заволновалась, Слава с Ритой хотели второго ребенка, и почему она забеременела сейчас, не полгода назад, не три месяца?
– Так Яна Валентиновна – Рита стояла на весах в кабинете акушера – гинеколога. – Все отлично, давайте теперь замерим живот. – Врач сосредоточенно делала свою работу, – перед следующим приемом нужно сдать анализы и запишитесь на скрининг.
– Хорошо. – Рита улыбалась, её округлившийся живот, аккуратно выпирал сквозь свитер. Беременность совсем не мешала ей, не доставляла беспокойства, на первом узи сообщили, что она ждет девочку, чему она была несказанно рада. Все как по заказу, она так и планировала, сначала мальчика, а затем принцесску. Только омрачало то, что у её детей нет отца, и не будет. Их отец решился на убийство, чтобы осчастливить любовницу, он никогда не узнает о том, что они живы, а тем более о рождении дочери, ради их же безопасности.
Попрощавшись с женщиной акушером, Марго одевшись, вышла в прохладный дождливый осенний день. Ускорилась, увидев подъезжающий к остановке автобус, и прошла в салон, заняв свободное место. Ехать до дома, где они проживали от женской консультации довольно далеко, так что вполне можно предаться воспоминаниям.
В тот день, когда Рита поняла, что возможно беременная, её накрыла паника, у них и так все неопределенно, они еще не встали на ноги, не чувствовали стабильности, уверенности в завтрашнем дне, а тут незапланированная ситуация.
Беременных не берут на работу, и тут на помощь пришла их новая знакомая Зинаида Тимофеевна. Казалось, у этой женщины везде в этом городе есть связи.
– Димка возьмет тебя на работу, он мне должен. – Твердо сказала женщина. – Я его сыну помогала, занималась, готовила к школе. Никто браться не хотел, говорили умственно отсталый, аутист. А вышло, что просто ребенок зажатый был, стеснялся очень, ну и не общительный сам по себе. Так теперь на одни пятерки учится.
– А что у Димки за работа? – поинтересовалась девушка.
– За прилавком стоять придется. Магазин детских товаров. Соски, пеленки там, погремушки, – начала перечислять Зинаида – Себе чего нибудь присмотришь, со скидкой отдаст.
– Тетя Зина – встряла в разговор Маша – Яна долго не сможет, это сейчас у неё живота нет, а потом тяжко будет стоять весь день.
– Да нет – протянула соседка – магазинчик маленький, клиентов много не бывает. Нормально все будет.
– Спасибо вам тетя Зина.
– Так кто же кроме меня вам поможет. – Вздохнула женщина, смотря на улыбающихся ей девчонок.
Вот уже три месяца Маргарита работала в магазине. Машу взяли секретарем в школу, и она еще умудрялась подрабатывать фитнес тренером по вечерам. Зарплаты как раз хватало оплатить все платежи и немного отложить на рождение доченьки.
44
Маша, узнав, что сестра беременна сразу встала в позу и запретила Рите говорить об избавлении от ребенка.
– Я буду помогать, у меня только вы с Никиткой, мне много не надо. Все траты пополам.
Увидев, недалеко от дома вывеску с названием фитнесс центра решила зайти, и узнать может, есть работа в вечерние часы, и ей повезло, им как раз требовался тренер на две группы. И Маша сначала походила на курсы в этот же центр, а получив сертификат, сразу принялась за работу. Девчонки в её группе, приняли молодого и энергичного тренера, а потом возмущались, когда Мария не давала им и минуты на отдых.
– Яна – Маша уже научилась не путаться и старалась всегда называть сестру её вторым именем, чтобы потом не попасть впросак, в этом городе нет Маргариты Загорской, только Яна Кискина. – Как будем Новый год встречать?
– Не знаю, – Рита, сидела на кухне, подложив под спину маленькую подушечку, – Позовем Зинаиду, посидим, посмотрим телевизор. – Марго задумалась, и подняла голову на сестру – Маша, а тебе разве не куда пойти? Илья не звал тебя с ним отметить?
– Рита – строго глянула на неё Мария – Я не оставлю вас вдвоем, вы моя семья, а Новый год встречают в кругу родных.
– Ничего страшного не произойдет, если ты будешь отмечать праздник со своим парнем.
– Илья хороший, но у меня к нему не лежит душа.– Маша глубоко вздохнула – Я даже поцеловаться с ним не могу. Он просто друг.
– А Илья об этом знает? – У Риты включился режим матери, когда нужно поучить уму разуму свою младшую сестру.
– Я с ним поговорю, позже.
– Ой, Машка. – Покачала головой и проводила сочувствующим взглядом сестру. – Ты же молодая, красивая девка, чего дома сидишь, так жениха себе вообще не найдешь.
– Мне он не нужен.
– Старой девой хочешь остаться?
– Ага – хмыкнула Маша.
Их разговор прервал дверной звонок, и девчонки переглянулись. В такое время может прийти только их стихийное бедствие. Тетя Зина.
– Никитка – с порога звала соседка – иди я тебе вкусняшек принесла, от своих то не дождешься, они у тебя на ЗОЖе сидят.
Довольный мальчик выскочил из зала и прошел на кухню.
– Вот. – Зинаида поставила на стол розетку с клубничным вареньем, а рядом положила пол батона. Погладила по голове Никитку, ожидающего своего угощения, и нетерпеливо болтающего ногами. – Кушай миленький, а то эти – они кивнула в сторону стоявших, улыбающихся сестер. – Даже хлеба ребенку не покупают.
– А зачем? – засмеялась Рита, – вы же теперь каждый вечер его к нам сами приносите.
Маша начала суетится, и наливать чай, все привычно расселись на свои места, теперь вечернее чаепитие стало их ритуалом, и женщина из квартиры напротив, заняла место в их жизни.
– Вкусно милок? – Зинаида с любовью смотрела, как Никитка макает батон в варенье и с аппетитом уплетает кусок за куском.
– Угу – кивает головой мальчуган, с полным ртом варенья.
– Янка? – повернулась в сторону девушки женщина – Как там у Никитки с плаваньем то? Занимается?
– Да. Ему очень нравится, тренер сказал, что весной выпустит его на соревнования.
– Молодец, парень – она снова потрепала его по волосам – спортсменом будешь. Только нужно упорно заниматься.
– Тренер так же говорит – Никита поднимает глаза на наблюдающих за ним женщин, и сводит брови – Спасибо. Я наелся. – И мальчик убегает подальше от них, надоели ему со своей заботой.
Теперь внимание соседки переключается на следующую жертву, ей становится Мария.
– Маша, а ты чего дома сидишь? У тебя сегодня нет занятий?
– Нет. Выходной.
– Ну, тем более, тебе нужно с парнями гулять. Вон какая красавица, любого захомутать можешь.
У Маши эти слова отдались болью в груди, не надо ей любого, она хочет того, который остался далеко, и по которому до сих пор тоскует её израненное сердце. Рита уловила настроение сестры и обняла Машу за плечи.
– У Маши будет самый лучший мужчина, и гуляя по клубам его на найдешь, жизнь сама их сведет.
– Ой, – с сарказмом закивала головой женщина – ты – то много знаешь? Яна – теперь её взгляд выражал сочувствие, – думаешь, я не понимаю, что ты от мужика своего сбежала, что совсем жизни не давал?
– А это уже не ваше дело – грубым тоном встала на защиту сестры Мария.
– Ну да, ну да, – заворчала соседка. – Как помочь так мое, а как правду услышать так не мое – обиделась Зинаида Тимофеевна – нужно просто удачно замуж выходить, вон Анька из соседнего подъезда, подцепила себе местного бизнесмена, так теперь как сыр в масле катается, по заграницам ездят. Вот каких мужиков надо в мужья искать, а не таких от которых бежишь потом.
Продолжая причитать, женщина двинулась на выход, Кискины её не провожали, а стояли и иронично улыбались, как только дверь захлопнулась, Маша выдохнула.
– Узнала бы она, что ты была замужем за мировой знаменитостью первый раз, и одним из богатейших людей страны второй раз, поменялось бы её мнение, как думаешь?
– Не поменялось. – Она махнула рукой – Пошли спать пора.
Слава лежал на кровати и разглядывал тени от качающихся веток деревьев. Конец марта, весна начала входить в свои права, но зима пока не сдавала позиции, на улице была настоящая борьба. Ветер завывал, зазывая тучи полные тяжелыми мокрыми снежинками, никто уже не ожидал снега, но зима на прощанье решила напомнить о себе.
Прошло чуть больше восьми месяцев, со дня смерти его любимой, и единственного сына, а рана в груди не заживала, ни хрена время не лечит. Снова заныло под ребрами, и мужчина судорожно глотнул воздуха, словно вокруг не хватало кислорода. Не мог смириться с тем, что наказал не всех участников заговора, Горину от него Павел спрятал, и не говорил куда. А иногда Загорскому так хотелось посмотреть в её бессовестные глаза, приставить дуло пистолета к виску и выстрелить. Ночь. Завтра снова идти в офис, а стимула нет, для чего ему нужна работа? Он уже забыл, когда полноценно высыпался, голова занята только самоедством, что не уберег любимых, не досмотрел, вел себя как придурок. Да пусть бы Ритка со всем Парижем переспала, только бы живая сейчас лежала рядом с ним. И снова воспоминания о её податливом, нежном теле, которое дарило столько наслаждения. Первые ночи он мог плакать, сейчас и этого нет, видимо его соленые реки высохли.
От раздумий Славу отвлекло легкое покалывание в животе, потом боль усилилась, и закружилась голова. Что это? Недавно Людмила Владимировна отправляла его на обследование, он здоров как бык, откуда боль? Его согнуло пополам от еще одного приступа, и в голове ясно послышался голос Маргариты зовущей его.
– Слава, Славочка, – и слышал, как она тяжело дышит и стонет.
Через пару секунд все прекратилось. Загорский резко сел на кровати. Он что, сходит с ума? Наверное, мама права, и ему нужно походить к психологу.
– Поздравляем – услышала Марго голос акушерки – у вас девочка, какая красавица, сейчас идем взвешиваться, вон какая упитанная, наверное, в папу, мама то у тебя совсем тощая.
Рита довольная выдохнула. Вторые роды прошли намного легче, и доченька родилась здоровой и громкой. До сих кричит в руках у акушерки, недовольная, что из теплого места вытолкали. Она не знала, как назовет девочку, думала, увидит и поймет какое имя ей подойдет, но ничего не приходило на ум.
Почему-то во время схваток она так хотела, чтобы рядом оказался Загорский, звала его мысленно. В голове рисовала его образ, и поняла, что соскучилась очень сильно, боль, которая сейчас ныла в животе, отдавалась в груди, хорошо, что ей нужно сосредоточиться на процессе родов, и образ мужчины, по которому она страдала, быстро испарился. А потом пришла радость, от того, что она держала на руках сопящий комочек, который был частичкой и его тоже, но он об этом никогда не узнает. Пусть спокойно устраивает свою жизнь со Стейшей, она счастлива от того, что осталась жива, и сохранила жизни своих детей и сестры. Пусть об этом нельзя сообщать родителям, но может когда нибудь будет возможность навестить их, хоть просто посмотреть со стороны. Ей очень не хватало разговоров с матерью, и объятий отца, в которых она чувствовала себя в безопасности.
Франция.
Все поздравляли месье Бланше, великого и неповторимого автора балета, который взорвет мировые подмостки. Сегодня была премьера, артисты долго и упорно работали, коллектив собирался со всех концов Франции, как и было задумано, танцоры были разного возраста самому младшему участнику было три года, это милая девочка танцевала в паре с Жаном. Сын Филиппа проявил себя как настоящий закоренелый участник труппы отца, над его серьезностью подтрунивали более взрослые коллеги, на что получали злой взгляд от мальчика.
Один номер не вошел в спектакль, это был танец, который он ставил на Мари, сейчас он не готов отдать его другой танцовщице, может в другой раз. Он вспоминал, как они обнаженные двигались, воплощая его фантазию, потом занимались любовью, и снова оттачивали па, Филипп знал, что этот танец, будет исполнять только Мари.
Хореограф – постановщик вышел на сцену для финального поклона, публика стоя рукоплескала и кричала «Браво!». Филипп раскланялся во все стороны как положено, и помахал в зал. Как только занавес закрылся, к нему подлетела одна из балерин и бросилась в объятия.
– Дорогой, – она повисла на его шее – Ты самый лучший, самый – она прижалась к его губам – гениальный.
– Спасибо Колетт – отодвинул от себя балерину мужчина, и жестко осадил взглядом – Я просил на людях не показывать, что у нас более близкое общение. – Филипп снова решил отбирать понравившихся девушек в музы, у него не получалось находиться в отношениях. Впервые, он полюбил русскую девушку, несколько лет назад. Но теперь считал, что ему просто хотелось, чтобы Марго влюбилась в него, как все его музы. Поэтому заставлял её быть с ним, пугая договором. Хотя отпускать эту девушку было больно. Потом в его жизнь словно из сказки, попала вторая Колчина, которая перевернула его представление о чувствах с ног на голову. Накрыла своей любовью, отдавалась ему, но не давила на него своим присутствием. И это была именно та сука любовь, о которой пишут стихи, поют серенады, и сочиняют романы. Как он не понял этого раньше, он бы не отпустил свою малышку от себя ни на шаг. Теперь остается только мечтать о том, что могло бы быть, будь они вместе.
Россия.
– Улыбочку, – Маша с Никиткой, и бабой Зиной забирали маму Яну с дочкой из роддома. Мария бегала вокруг улыбающейся Риты и снимала это событие для семейного архива. – Ну, мать героиня – подбадривала сестру Маша – что такая кислая? У нас еще одна девочка, – смеялась Мария – в наших рядах пополнение.
– Отстань Мария – пригрозила пальцем в её сторону Зинаида – вот родишь, посмотрим на твое состояние. – Женщина нежно заулыбалась, заглядывая в розовый конвертик в руках Марго. – Как назвала то? – Она посмотрела на Марго, а та только пожала плечами. Зинаида Тимофеевна возмущенно выдохнула, но промолчала, эти две девицы такие странные, но почему-то ей так хотелось находиться с ними рядом. Ей казалось, что сестры Кискины нуждаются в её помощи.
В такси баба Зина села между Ритой державшей дочь на руках и Никиткой, взглянула на младенца, и не смогла удержаться.
– Напоминает мою дочку, когда она маленькая была, такая же беленька, светленькая с выпуклыми щечками. Так и хочется позвать. Поля, Полинка.
Рита отвернула уголок, прикрывающий личико дочери и, улыбаясь, рассматривала свое произведение.
– А давайте так и будем звать – Полина, – она с любовью оглядывала маленький аккуратный поддернутый кверху носик, губки сжатые бантиком, и круглые розовые щечки. – Ей подходит.
Зинаида удивилась. Впервые с ней никто не спорил, и гордо подняла подбородок, сегодня она лично именовала маленькое создание, теперь эти две девушки, будут ассоциировать их девочку с ней.
– Как хорошо – Маша сидела, вытянув ноги на покрывале. Рита устроилась рядом и, прикрыв малышку легким платком с головкой, скрывала под ним, как девочка старательно сопит и сосет материнское молоко.
– Да, – выдохнула Маргарита и подставила лучам летнего солнца лицо, сморщившись от их яркого света. – Хорошо – согласилась она с сестрой – Лето, речка, красота – протянула девушка.
– Пойду еще занырну – Маша скинула с плеч полотенце и направилась вниз к воде.
– Маша, выгони Никитку из воды – попросила сестру, этот водолаз уже около часа делал заплывы, мальчик хоть и занимался плаваньем, но сердце матери всегда тревожится за своих отпрысков.
Девушки отдыхали на даче, все той же ставшей для них незаменимой участницей их компании, тети – бабы – Зины. Как только Маша пошла в отпуск, они собрали вещи и переехали дышать свежим воздухом. Полине шел третий месяц, и она мирно спала в коляске, а вот за Никиткой приходилось бегать по всему поселку, пятилетний хулиган, вместе с соседскими мальчишками и девчонками если не проводили время на речке, то гоняли местных гусей, или вытаптывали чужие огороды. Рита уже много наслушалась жалоб на своего ребенка, для приличия ругала его, а сама посмеивалась, он же мальчик, в её представлении так и должен вести себя будущий мужчина.
Полинка наконец наелась, потянула ручки сложенные в кулачки, и тут же заснула. Рита не могла нарадоваться на малышку, как только можно было думать избавиться от такой прелести. Она, улыбаясь, любовалась своей дочерью, пока аккуратно укладывала в коляску, прикрыла вуалью, и собиралась пойти за сыном.
Её встревожили крики людей, раздававшиеся неподалеку, сердце зашлось от страха, там, рядом был Никита, Рита оставила спящую в коляске дочку и побежала. Спустившись, увидела собравшийся вокруг народ и ускорилась. В толпе она увидела Машу.
– Что случилось? – положила руку ей на плечо – Где Никита? – Марго опустила глаза и увидела тело, лежащее на земле, схватилась за грудь, глаза забегали, ища свое чадо в толпе.
– Яна, все хорошо – поспешила успокоить сестру девушка – Никита и вон тот парень – она указала на молодого парня, лет пятнадцати – вытащили из воды девочку, – Маша сжала плечи Маргариты – Никита в порядке, он же отличный пловец, а теперь еще и герой.
Рита обнаружила, что несколько людей снимают на телефоны происходящее и быстро ринулась к сыну. Схватила его за руку, и потянула в сторону.
– Никита. Быстрее пошли отсюда, не нужно, чтобы ты попал в камеру.
– Это из-за папы? – спросил мальчик, а Рита опешила, она, словно получила пулю в лоб. Женщина думала, что Никита маленький и ничего не понимает, вообще забыл о своем отце. А тут такой вопрос. – Я знаю, что мы прячемся от папы – голос мальчика стал на тон тише, и он приблизился к матери.
– Никитка – только и могла удивленно выдохнуть Маргарита.
– Мы теперь его никогда не увидим? – Рита увидела в глазах сына тоску, такую же, как у неё, и прижала ребенка к своему животу.
– Нам нельзя, сынок – только и смогла выдавить из себя, так тяжело было говорить сыну, что его любимый папочка желал их смерти.
Загорский поднимался в свою квартиру, он снова просидел в офисе до темна, домой идти не хотелось. Там все напоминало о них, но и сменить место жительства не хотел, потому, что в том месте не будет тех, кого он не мог забыть. Он медленно достает ключ, открывает дверь и замирает на пороге, в кухне горит свет и по всей квартире раздаются ароматы приготовленной еды. «Опять мама со своей проверкой, больше не кому» – промелькнуло в голове и Вячеслав начал снимать верхнюю одежду. Он прошел на кухню и снова замер, тут хозяйничала совсем не Людмила Владимировна.
– Ты что здесь делаешь? – Слава злостно зыркнул на девушку, которая явно не ожидала такого отношения с его стороны.
– Ты сам дал мне ключи – растерянно смотрела на мужчину молодая женщина, её глаза бегали из стороны в сторону отгоняя слезы от такого грубого отношения – я подумала, что могу приходить в любое время.
– Ты чего б**дь надумала – Загорский навис над маленькой фигуркой и продолжал недовольно рычать на неё, с высоты своего роста – я просто не хотел лишний раз шевелить своим задом, чтобы открыть дверь, когда позову тебя.
– Ты этого условия не озвучивал.
– А ты дура? – одарил презрительным взглядом.
– Придурок – выкрикнула девушка, – я хотела сделать тебе сюрприз, приготовить ужин, – все – таки слезы обиды выступили из глаз.
– Так вот. Чтобы больше не было таких сюрпризов. – Командным тоном бросил Вячеслав.
– Скотина, и что только я нашла в тебе, ты не умеешь любить. – Она сорвалась с места и быстрыми отрывистыми движениями начала надевать куртку, стоя в прихожей. – Духовку выключишь через десять минут, мясо должно приготовиться.
– Дарья – голос Славы смягчился.– Я предупреждал тебя, что мне не нужны отношения, ты не должна обижаться.
– А я и не обиделась.
– Обиделась – мужчина притянул к себе девушку и прижал к своей груди. – Ну, прости. Был тяжелый день.
– У тебя каждый день тяжелый. – Буркнула в ответ в его свитер Даша.
– Оставайся. – Теперь в его голосе послышались нотки нежности.
– Ты считаешь это нормальным? – внутренности Дарьи заклокотали, что за обращение с ней, хочу оставайся, не хочу уходи. Она не заслуживает такого отношения.
– Что считаешь?
– Издеваться над моими чувствами?
– У тебя есть ко мне чувства?
– А ты как думаешь, если я терплю все твои закидоны, и еще пытаюсь делать сюрпризы?
– Значит, пока ты окончательно не влюбилась, нужно расходиться. – Слава сделал два шага назад и заглянул Даше в глаза. – Тебе сколько лет?
– Двадцать пять – такой вопрос удивил её, ведь Слава уже спрашивал об этом, неужели забыл?
– Даша, ты молодая привлекательная девушка, я старше тебя почти на десять лет – Слава говорил так. Словно пытался что-то доказать безмозглой малолетке. – Я не собираюсь заводить семью, тебе со мной ничего не светит.
Они стояли напротив друг друга, Слава спокойно смотрел на свою любовницу, а Даша задумчиво рассматривала его. Ей нравился Загорский, красивая внешность, подтянутая фигура, только вот пугал пустой ничего не выражающий взгляд, на лице ноль эмоций. Как она вообще связалась с этим «зомби»?
– Остаешься? – повторил вопрос мужчина.
– Да – Дарья выдохнула и начала стягивать куртку, Слава скользнул по ней равнодушным взглядом, и ушел в кухню. Сердце сжалось, долго она не выдержит, ей необходимо знать, что девушка нужна ему, но видимо такого не случится, душа Загорского вымерла.
Секс теперь был для Вячеслава просто времяпрепровождением, которое заканчивалось кайфовым наслаждением, есть возможность, воспользуется, нет, ну и не надо. Понимал, что нужно довести партнершу до экстаза, и не оставлял её неудовлетворенной, но сам не получал нужных эмоций, видимо они умерли, тогда при взрыве вместе с его женой.
Сейчас он стоял на балконе, завернутый в теплый плед, и затягивался сигаретой. Да, Загорский пристрастился к никотину, он помогал ему отгонять страшные мысли о бесполезности его существования на земле, он бы хоть сейчас прыгнул вниз со своего этажа, но сдерживала мысль о матери, которая за него сильно переживала, и каждый день проверяла его состояние.
