Ирма Гринёва
Она сказала: «Нет!»
Кроме скомканного «Простите!», сказать ещё что-то, оправдаться, Владислав Олегович Кире не дал. Выразительно посмотрел и махнул рукой – садись, мол, уже, не маячь в дверях. Дальше – ещё хуже. Прямо посередине совещания у Киры зазвонил телефон. Владислав Олегович откинулся на спинку кресла и холодно наблюдал, как Кира боролась с телефоном, а потом с ехидцей спросил:
– Можем продолжать, Кира Львовна?
Пунцовая Кира кивнула головой.
– Спасибо!
«Какие мы вежливые, однако!», – возмущённо подумала Кира, как будто это Влад был виноват и в том, что она опоздала, и в том, что забыла поставить свой телефон на беззвучный режим.
– Надеюсь, что Ваши сотрудники не будут больше нарушать трудовую дисциплину и регламент совещаний, – сказал в конце Владислав Олегович, обращаясь исключительно к Семёну.
Кира прекрасно поняла, на кого он намекал и опять покраснела.
К концу второго месяца туманные перспективы завершения создания сайта начали приобретать реальные очертания. Всё реже Владислав Олегович стал отпускать едкие замечания. Всё чаще одобрительно фыркать. А на совещаниях начала царить творческая атмосфера.
Вообще-то, ускорения мыслительного процесса и создания творческой атмосферы можно было добиться и не прибегая к жёсткому давлению, но, похоже, думала так только Кира. Мужская часть их коллектива буквально смотрела в рот Владиславу Олеговичу. Катерина – преданными глазами, считая его настоящим мужчиной, мачо, надёжной скалой. Семён коллектив к Владиславу Олеговичу ревновал, но в целом был с ним согласен – «Мужик – во (большой палец вверх)! Голова!»
Киру же всё ужасно раздражало. Раздражало преклонение ребят перед Владом. Раздражала его самоувереность… Да всё в нём раздражало! Его голос. Его манера говорить. Его молчание. Его безукоризненный внешний вид. Его взгляд куда-то поверх тебя, сквозь тебя.
Раздражение плохой помощник в работе. У Киры ничего не ладилось. Она никак не могла сосредоточиться. Злилась на себя, на ребят, на Влада и с ужасом ждала момента, когда очередь дойдёт до неё, а ей нечего будет предъявить. Молилась дотянуть до отпуска.
И, наконец, этот день, когда пронесёт или не пронесёт, наступил. Кира вся была на иголках. Но ей повезло! Она уже набрала воздух, чтобы признаться в отсутствии результатов, как Владиславу Олеговичу кто-то позвонил. Он посмотрел на телефон, изменился в лице и поднял руку в знак молчания.
– Да!
– …
Расцвел лицом, заулыбался, в мгновение ока превратившись в того Влада, каким его узнала Кира полгода назад.
– Натка, родная, спасибо. Люблю тебя. Подожди, я выйду, – и добавил, глядя на Семена, – На сегодня всё.
И вышел из кабинета.
«Уф, пронесло!», – обрадовалась Кира. Но к радости примешивалась какая-то горечь. Кира попыталась её заглушить возмущением, что начальники никогда не применяют к себе те запреты, что накладывают на подчинённых, как в случае с пользованием телефоном во время совещаний, но… как-то не помогало. «Ну, и фиг с ним! – подумала раздраженная Кира, – Вот уеду в Египет с девчонками, буду плавится на солнце, плавать с рыбками, есть любимое манго, и забуду и про работу, и про Влада, и про Натку, которую он любит… А Натка-то тут причём?» Натка была не причём, но, нет-нет, а в мысли Киры залетала…
20
Господи, какое счастье, что наконец-то открыли Египет, и они с девочками тут же туда отправились! Даже Юлька, в кои веки, не тянула резину с отпуском, сразу договорилась с начальством.
7 лет ожидания, и вот мир вокруг вспыхнул разноцветными красками. Ласковое оранжевое солнце на безоблачном голубом небе. Тёплое изумрудное море (и это в ноябре!) мягко набегает на жёлтый песок. Пёстрые рыбки снуют среди, к сожалению, мёртвых серых кораллов. Ужасно жалко, что они погибли! Но, может, ещё не всё потеряно?
И наплевать, что еда в ресторане оказалась ещё хуже, чем была 7 лет назад. Что вай-фай стал платным, также как и виза для россиян. Что лежаки под зонтиками надо занимать ни свет, ни заря (и это при 50% заполняемости отеля). Что кондиционер по-прежнему гудит, мешая спать. И всё также шустрят гиды, уговаривая поехать на тяжёлые и дорогостоящие дальние экскурсии.
Подружки взяли две – к пирамидам Гизы и в Луксор. Нет, не купились на агитацию ушлых гидов, а взяли осознанно. Инициатором была Кира. Она сказала, что ей нужен этот культурный и физический стресс, чтобы выбить из себя, выжечь калёным железом стресс моральный и интеллектуальный, возникший у неё из-за работы. (На самом деле из-за Влада, но про него, про то, что сейчас работает под его крылом, а, вернее, пятой, Кира девочкам не рассказала, а то бы отпуск для неё превратился ещё в один сплошной стресс). И, хотя Кира уверила, что совершенно не обидится, если подруги не поедут вместе с ней, те решили её поддержать – вдруг опять закроют границы, обидно так и не увидеть сокровища мировой цивилизации. Пусть и вставать в 4 утра, и возвращаться в отель далеко за полночь, намотав по пустыне Египта больше тысячи километров – это ещё то испытание!
Первая из экскурсий была в Луксор. Всего-то 300 километров… в одну сторону. Сначала их отвезли к Храму царицы Хатшепсут12. Поскольку в автобусе почти все спали, то, продрав глаза, очень удивились, увидев из окон, что оказались в пустыне. Во все стороны, насколько хватало глаз, простирался песок. И только в одной стороне, в отдалении, виднелись скалы и приземистое прямоугольное строение, к которому вела прямая дорога из плит.
Только выйдя из автобуса, экскурсанты поняли, почему гид велел густо намазать открытые части тела защитным кремом, надеть головные уборы и бодренько перемещаться к деревянному строению, расположенному примерно на середине пути к Храму. За пределами кондиционированного нутра автобуса стояло пекло. Казалось, что тело раздулось от жары, и кожа вот-вот лопнет, пойдёт трещинами, как корка земли во время засухи. Если кто вначале и пытался идти, а не «бодренько перемещаться», то потом все просто бежали, чтобы нырнуть в спасительную тень деревянного навеса. Под навесом, как сказал гид, температура была «всего лишь» 47 градусов. Сколько было под солнцем, уточнять не стал.
Из-под навеса контуры сооружения были видны гораздо лучше, чем из автобуса. Казавшийся издалека обычным прямоугольником, теперь Храм представал перед глазами грандиозным трёхярусным сооружением. Дорога, начавшаяся от стоянки автобусов, прямой лентой поднималась сначала на второй, а потом вела на верхний этаж. Подлинный масштаб строения подруги смогли оценить уже в отеле, когда залезли в интернет и нарыли фотографии Храма, снятые сверху.
Девчонки осмотрели лишь его первый ярус,
держась поближе к стенам, там, где была тень. Выше не пошли, поскольку, чтобы подняться, надо было выйти наружу и опять вступить на ленту дороги. Предпочли побыстрее вернуться в автобус, снова сделав зигзаг, чтобы передохнуть под навесом.
Господи, если так ужасно ощущалась жара, после пребывания под солнцем всего лишь в течение 15-20 минут, то каково же было строителям Храма, которые не только проводили под ним весь световой день, но и тяжко работали?!
Вторым основным пунктом экскурсии, не считая забегов в лавочки с густо пахнущей египетской парфюмерией, гончарными изделиями и тонко выделанным хрупким папирусом, был Карнакский храм. Его величие и масштабность тоже невозможно было оценить с земли. Подруги чувствовали себя муравьями, пытающимися заглянуть в лицо гиганта, а видящими только ноги-колонны, уходящие далеко-далеко ввысь.
На вторую экскурсию можно было и не ехать. Уже после Луксора у Киры вышибло не только дух, но и прочистились мозги. В голове закружились идеи, и уже на второй день выстроились в стройную программу. И больше про работу Кира не вспоминала, разве что во вторник, в день совещания, которое она пропускала, и где за неё, видимо, пришлось отдуваться Семёну. Но вторник пришёлся на экскурсию в Гизу, где уже за всё заплачено, и ехать пришлось. Да ещё так далеко! Почти в 2 раза дальше, чем в прошлый раз – 500 километров в одну сторону.
Как ни странно, эту экскурсию подруги перенесли легче, чем Луксор. Первая её половина прошла в Египетском национальном музее. В его гулких высоких сводах. Из-за того, что все экспонаты – сокровища Тутанхамона, ювелирные украшения различных эпох, древнеегипетская литература, папирусы и монеты из золота, серебра и бронзы разных эпох, лаборатория мумификации и консервации, саркофаги XXI-XXII династий, скарабеи и прочие предметы, располагаются в застеклённых витринах на полу, кажется, что музей пуст, такое огромное пространство уходит ввысь. В вечность. В вечность, которая была до них, всех этих людей, которые сделали эти предметы своими руками, написали эти книги, расписали эти папирусы. В вечность, которая будет после нас, тех, кто сейчас с интересом рассматривает эти древние сокровища и благоговейно молчит, боясь нарушить этот покой и вечность.
Вторая часть экскурсии прошла в Гизе. Её знаменитые пирамиды сначала не произвели какого-то сногсшибательного, как от них ожидалось, впечатления. Их остроконечные вершины показались неожиданно, вдруг, из окон автобуса, среди городских построек, среди машин на дороге, среди посаженной вдоль тротуаров зелени и потому, видимо, были больше похожи на декорации к фильму, чем на исторические сооружения. Но когда девчонки подошли ближе… Когда встали рядом с огромными, высотой в человеческий рост, отшлифованными не временем, а руками человека, камнями правильной прямоугольной формы… Да, это впечатлило!
Не обошлось и без приключений. На свою голову подруги решили прокатиться на верблюдах. Недорогую забаву навязчиво предлагали многочисленные зазывалы. Мало того, что верблюд вонял, как невесть что, мало того, что сидеть на его широкой спине было ужасно неудобно, так ещё и слезть с него оказалось в 3 раза дороже, чем залезть! А что делать? Не оставаться же под палящим солнцем?! Пришлось платить.
Но на этом приключения не закончились. Представьте себе, что вы находитесь где-то под потолком своей квартиры, и, вдруг, квартира резко наклоняется вперёд где-то под 45 градусов и вы летите носом вниз, в последний момент удерживаясь в пространстве, судорожно ухватившись за люстру. Затем пространство выравнивается, резко отклоняясь назад, и теперь уже велика вероятность грохнуться на спину. А потом ещё надо перекинуть через горб затёкшую ногу и соскользнуть по боку верблюда на песок. И тут-то обнаруживается, что всё твоё тело ещё сковано страхом, и идти ты не можешь. А в носу ещё долго стоит терпкий верблюжий запах.
Впрочем, вонь выветрилась из носа ещё по дороге в отель. Подруги от всей души посмеялись над собой, над своим страхом и доверчивостью. И пожалели только об одном, нет, не о деньгах, которые пришлось переплатить предприимчивым египтянам, а о том, что не догадались прокатиться на верблюдах по очереди, чтобы было кому заснять на видео уморительную картину их кульбитов под названием «Грациозная процедура сошествия с верблюда».
Остаток отпуска подруги провели в блаженной лености. Днём плавали в компании разноцветных рыбок и загорали. По вечерам объедались наивкуснейшими манго, сортов которых было около десятка, от непрезентабельно выглядевших, мелких, зелёных с тёмными пятнышками, но от того не менее созревших и сладких, до огромных, размером с дыню-колхозницу, с глянцевой кожей яркого жёлтого цвета с красным бочком. Всё это пиршество вкусовых ощущений дополнялось ликером Лаппония, купленном ещё при вылете из Питера в дьюти-фри, поскольку с качеством алкоголя в Египте по-прежнему было швах. И хорошо, что подруги не поскупились, купили все 3 вида ликера – брусничный, черничный (покупали уже, знаем) и из морошки (новый), которые обнаружились в аэропорту. Казавшийся поначалу избыточным запас, пришлось растягивать по глоточку, чтобы хватило до конца отпуска.
12 – заупокойный храм женщины-фараона Хатшепсут, возведённый в начале XV века до н.э. Начал строится ещё при жизни царицы. Хатшепсут, в переводе – «находящаяся впереди благородных дам», была основной женой фараона Тутмоса II и стала регентшей после его смерти при малолетнем пасынке Тутмосе III, благодаря своей безупречной родословной (она была дочерью, сестрой и женой царя), образованию и пониманию роли религии. Правила более 21-го года. Египтологи считают её одной из самых успешных фараонов, которая царствовала дольше, чем любая другая женщина из коренной египетской династии (из Википедии)
21
На совещание во вторник Кира отправилась в самом прекрасном настроении и в самом боевом расположении духа. Настроение было связано с тем, что ей самой нравилось решение об обеспечении безопасности сайта, которое пришло ей в голову в Египте. А такое бывало не часто. Всегда было что-то, что вызывало сомнение. А тут… Она несколько раз себя проверила и изъянов в программе не нашла.
А боевым духом Киру накачал Семён, позвонивший на следующий день после её возвращения из отпуска.
– Ну, как отдохнула, красавица?
– Шикарно!
– Тогда готовься к допросу с пристрастием.
– Не боись, готова! – рассмеялась Кира.
– Это радует, но всё равно готовься.
– Что, устроил головоломойку? – посочувствовала Кира, – То-то у меня уши и щёки горели во вторник! Думала, что на экскурсии перегрелась, а это меня чехвостили на совещании.
– Не то слово! – вздохнул Семён, – Рвал и метал. И как посмела уехать, не согласовав отпуск…
– Я же не его работник, что за претензии?
– Думаешь, он мне дал хоть слово вставить? И что уже на две недели отстаём от графика…
– Ну, положим, не на две, а на одну. Он же сам прервал в прошлый раз совещание.
– Можно подумать, что ты была готова в тот раз, – хмыкнул Семён.
– Не была. Но он-то об этом не знает.
– Ну, короче, пригрозил, что ни на какие сдвиги сроков не пойдёт, будет расценивать, как срыв работы, и выставит неустойку по полной программе.
Весь понедельник Кира проверяла и перепроверяла программу. Изъянов не находила. И потому в мыслях явственно представляла, какая она будет спокойная, как скала, пока Влад будет отпускать на совещании язвительные замечания в её сторону. Он будет беситься, а она и бровью не поведёт. С молчаливым достоинством положит перед ним программу, он и заткнется. И придётся ему засунуть свою язвительность в… Сами знаете куда.
Но всё пошло совсем не так, как представлялось Кире. Она весело поздоровалась с Маринкой, секретарём Влада, а та её остановила:
– Кира Львовна, а Вы куда?
– На совещание.
– Но ведь его отменили. Вам разве не пришла смска?
Кира полезла в сумочку за телефоном.
– Нет.
– Как же так? Я всем рассылку отправила, – растерялась Маринка.
«Он теперь нам за три недели неустойку выставит?», – ехидно подумала Кира и собралась уходить, но тут из кабинета вышел Влад с курткой наперевес.
– Что тут происходит?
– Владислав Олегович, Кире Львовне не пришло сообщение об отмене совещания. Не знаю, как так получилось…
– Ладно, с этим потом разберёмся, – ответил, поморщившись, Влад и, взглянув на часы, добавил, обращаясь к Кире, и указывая на дверь своего кабинета, – Проходите, коль, уж, пришли.
– Я и потом могу, – попыталась возразить Кира.
– Не тяните! У меня десять минут, – отрубил Влад и вернулся в кабинет.
Пришлось Кире идти за ним.
– Давайте сюда! – приказал Влад, протягивая руку к бумагам, которые достала Кира, когда они уселись за стол.
– Может быть, я сначала поясню общую концепцию?
– Если надо будет – спрошу! – ответил Влад и углубился в чтение.
Язвительных замечаний не отпускал. Изредка одобрительно фыркал. Иногда коротко поглядывал на Киру (что это означало, она не поняла). Один раз нахмурился и завис на странице. Чем ближе было к концу программы, тем сильнее нервничала Кира. Держалась из последних сил, пытаясь сохранить спокойствие хотя бы внешне. От звонка телефона вздрогнула, такая была напряжённая.
– Да! – ответил Влад кому-то в трубке.
– …
– Да, я помню!
– …
– Хорошо, я перекрою своё расписание.
– …
– Не переживай, родная, я обязательно приеду.
– …
– Наточка, давай в другой раз. Мне сейчас неудобно разговаривать.
– …
– Я тоже тебя целую, – нежно сказал Влад и закончил разговор.
За время телефонного разговора Кира успокоилась и даже успела разозлиться. С достоинством выпрямилась в кресле и натянула на лицо маску холодности. А на душе скребли кошки, в сердце кольнула острым концом игла ревности – опять эта Натка! Так что разозлилась Кира на себя, а не на Влада.
Влад метания Киры не заметил, опять углубившись в её бумаги. Не отрывая от них взгляд, привычно потянулся к трубке телефона внутренней связи:
– Принеси нам что-нибудь…
Поднял глаза на Киру и, не прерывая разговора с секретаршей, спросил:
– Кофе? Чай?
– Ничего.
– Двойной эспрессо и капучино с корицей, – распорядился Влад.
Заказ был ровно таким, как и в тот, первый и последний раз, когда они пили кофе в кафешке на первом этаже офисного здания. Случайно или нет, но и пирожные Маринка принесла те же – «Пермское хвойное» и «Графские развалины». Влад, как и тогда, пододвинул к себе «Графские развалины» и продолжил изучать программу Киры «разваливая» сладкие «развалины». Кира сначала решила проигнорировать сладости, но кофе так ароматно благоухало, а нежная салатовая горка так и притягивала взгляд, что она сдалась.
А потом они вместе засели за программу и подробно, по-деловому, как два профессионала, обговаривали каждую её деталь целый час вместо десяти отведённых Владом минут. Невольно Кира восхитилась хваткой Влада, ведь одно слабое место в её программе он всё-таки обнаружил.
Из кабинета они вышли вместе. Влад о чём-то сосредоточено думал, а Кира просто была рядом и молчала. Она и сама не заметила, как оказалась около его машины.
– Садитесь, – предложил Влад замешкавшейся Кире.
– Спасибо, но я сама доберусь.
– Садитесь, мне нужна Ваша помощь. Коль, уж, Вы сломали все мои планы, придётся это компенсировать.
– Что мы ищем? – спросила Кира, когда они зашли в ювелирный магазин, а Влад явно растерялся, оглядывая вереницу витрин.
– Подарок на двадцатипятилетие. Кажется, нужно что-то серебряное?
– Это если юбилей свадьбы, а так не обязательно.
В этот момент к ним подошла продавщица.
– Здравствуйте! Могу я вам помочь?
– Да! Нам нужно подобрать подарок на день рождения.
– Вас интересует золото, серебро или платина?
– Давайте начнём с золота.
– Кольцо, серьги, кулон, браслет?
– Кольцо точно нет. Я не знаю размера.
– Никаких проблем. Мы можем прямо сейчас это выяснить, – ответила продавщица и, повернув голову в сторону Киры, профессионально мягко улыбнулась.
Влад покосился на Киру и сухо сказал:
– Это моя помощница, а не именинница.
– Простите, – ответила продавщица, – Тогда могу предложить Вам подобрать серьги или кулон. Или комплект, если нужен более весомый подарок.
– Давайте комплект.
– Могли бы Вы мне немного рассказать об имениннице? Сколько ей лет? Какого цвета у неё глаза? Овал лица?
– А это имеет какое-то значение? – удивился Влад.
– Конечно, – опять улыбнулась продавщица, – Если женщина в возрасте, то я могу предложить более классические модели украшений. Если молодая – более современные, те, что сейчас находятся в тренде. Камни в изделиях должны сочетаться с цветом глаз. А их форма – с овалом лица.
– Понял. Проще всего купить бриллианты, да и дело с концом!
– Вы правы – беспроигрышный вариант. Если Ваш выбор окончательный, то можем перейти вон к той витрине.
– Нет, уж! Давайте попробуем подобрать. Не зря же я сюда с помощницей приехал. Двадцать пять, глаза голубые, овал лица… Не знаю. Обыкновенный овал.
– А под каким знаком зодиака родилась Ваша девушка?
– Понятия не имею! А это зачем?
– Каждому знаку соответствуют камни, приносящие ему удачу. Кроме того, это снизит круг поисков, ведь Вы видите, какой огромный у нас выбор, – мягко ответила продавщица, разводя руками, дабы покупатели могли оценить масштабы предложения.
– Знака не знаю. Родилась двадцать пятого ноября.
– О! Превосходно! – обрадовалась продавщица, как будто Влад сообщил ей радостную весть, делающую персонально её счастливой, – Благородный Стрелец. Борец за справедливость и любитель приключений.
Влад на панегирик в честь именинницы ничего не сказал, только хмыкнул, видимо, продавщица попала со своей характеристикой в точку. По крайней мере, так поняла Кира. Ей, вообще-то, ужасно надоело здесь находиться, тем более, что помощь её не требовалась. Но под каким благовидным предлогом уйти, придумать никак не могла.
– И, пожалуй, последний вопрос: глаза светло-голубые или темно-голубые?
И видя, что её вопрос поставил клиента в тупик, добавила:
– Оттенки даже одного и того же камня могут либо усилить блеск глаз, придать взгляду дополнительную выразительность, либо сделают глаза блеклыми и тусклыми. Вот смотрите, покажу на примере. Вы позволите? – обратилась продавщица к Кире.
– Конечно, я же помощница, – не смогла скрыть горечь в тоне Кира.
– Смотрите! Вот серьги с голубым лазуритом. Они прекрасно подходят под темно-голубые глаза Вашей помощницы. Видите, как они подчёркивают их природную красоту? Добавляют взгляду лучистости? А вот серьги тоже с лазуритом, но более насыщенного цвета, почти синего. Они ничего не добавляют тёмно-голубым глазам, но я Вас уверяю, будут великолепно смотреться в сочетании с небесно-голубыми глазами.
Влад впервые с момента их расставания смотрел прямо в глаза Киры. И тонул, тонул, тонул в их синеве… Но сумел взять себя в руки. Ещё не время демонстрировать свои чувства. И не место. Чтобы снять напряжение, буркнул:
– Давайте эти серьги, последние. И кулон подберите. И упакуйте.
– Поздравляю! Великолепный выбор! Надеюсь, Ваша девушка по достоинству оценит подарок. Пройдёмте на кассу.
Слова продавщицы Влад слышал, но не воспринимал, всё ещё находясь под впечатлением от глаз Киры. Пошёл к кассе, повинуясь не словам, а жесту продавщицы. А Кира так и осталась стоять около витрины. Чувствовала себя манекеном. И даже не манекеном, а, знаете, таким плоским изображением человека на картоне в полный рост, хардпостер, что ли, называется. Для рекламы используется. Осталось на Киру ещё свадебное платье и фату для этой самой «Натки» (что за имя? Болгарское, что ли?) примерить, и будет полный швах. Хотя, почему «будет»? Уже есть. Потеряла она Влада. Он любит другую. Осознание этой истины и заставило Киру застыть на месте. Влад подхватил её под локоть на обратном пути и довёл до машины.
Всю дорогу в салоне стояла напряженная тишина. Кира, отвернувшись, смотрела в окно. Но ничего не видела. Чувствовала какое-то недовольство со стороны Влада. Что она опять сделала не так?!? Разозлилась. Твёрдо решила, что больше никуда с ним не пойдёт. Как только остановятся, сразу уйдёт, без объяснений. Хватит ей на сегодня испытаний.
Говорить ничего не пришлось. Влад подвёз к подъезду её дома. Рванул с места, едва она вышла из машины. Даже на её «До свидания» не ответил.
22
Настроения идти на новогодний корпоратив не было никакого. Киры там наверняка не будет. Она уже куда-нибудь улетела со своими подругами. (Интересно, куда? Точно с подругами?) Контракт их фирма выполнила в срок. Сопровождать сайт будет другой сотрудник, не Кира. Не её это обязанность. Если только не случится удачная кибератака, которая пробьёт защиту. (Организовать, что ли? Как бы для проверки)
И что теперь ему делать? Тактика «чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей» не сработала. Иногда, правда, казалось, что действует. Вроде, ревность у Киры проскальзывала. Но сказать что-то точно, быть уверенным, не получалось. Испарилась его самоуверенность с февраля. Очень страшно было снова ошибиться.
Как приступить к продолжению строк Пушкина «и тем ее вернее губим средь обольстительных сетей»13 не представлял. Губить, конечно, не собирался, а вот сети обольщения раскинуть не помешало бы.
– Ну, что, какие планы на Новый год? – весело обратился к Владу Леонид Андреевич, хлопнув его по плечу.
– Ни-ка-ких! – отрапортовал Влад боссу.
– А что такое? Помнится, в прошлом году у тебя их была куча, и ты ругался, что из-за отца придётся их все похерить! – хохотнул Леонид Андреевич.
– Так получается, – кисло ответил Влад.
– А как же примета – «как встретишь Новый год, так его и проведёшь»? – не унимался шеф.
Он был в прекрасном настроении. Опасения по поводу пандемии испарились. Холдинг из ограничений вышел без потерь. Даже с выгодой – льготные кредиты, оптимизация арендованных площадей и кадрового состава. Работы куча и, соответственно, перспектив для роста тоже. Ну, и выпил немного лишку. Расслабился. А что? Впереди неделя выходных, можно! Вот потому и пребывал в наипрекраснейшем, в счастливом настроении. А, когда человек счастлив, ему очень хочется, чтобы и все вокруг были счастливы. И Леонид Андреевич решил поддержать морально одного из ведущих своих специалистов:
– Ну, не кисни! Всё же хорошо! Жив! Здоров! Молод! Красив! Живи, да радуйся! Оглянись, сколько планов ещё можно построить! Если, уж, ты из своих протеже выжал годовую работу за четыре месяца, то за два дня до Нового года успеешь создать «планов громадьё»14! А, кстати, где они? Что-то я даже их начальника, Самсонов, кажется, не вижу. Мы их не приглашали?
– Приглашали. Они остаются нашими партнёрами для сопровождения сайта, – ответил Влад.
– Так выясни, где они, твои же люди.
Влад позвонил Маринке, и та подтвердила, что пригласили всех, но от IT-COM пришло только два человека, остальных подкосила четвёртая волна коронавируса. «А Кира, – забеспокоился Влад, – тоже заболела или, всё-таки, уехала?» И тут же ушёл с корпоратива. Отправился к Кире домой.
Долго звонил в её дверь. Никто не открывал. Никак не мог решить: выдохнуть и успокоиться – не открывает, значит, уехала или попробовать спросить у соседей?
С соседями решил не связываться. Кто их сейчас знает? Каждый живёт в своей норке. Порой даже об именах друг друга не имеют представления. Едва кивают головой при встрече. А успокоиться не получалось.
Потом догадался позвонить по телефону (спасибо дяде Севе – и адресом, и номером телефона обеспечил). Звонок явно слышался из-за двери. «Заболела!», – понял Влад. И начал опять трезвонить и в дверной звонок, и по телефону. Всерьёз задумался о вызове кого-нибудь из ЖЭКа, чтобы взломали дверь, как щёлкнул замок и дверь открылась.
– Проходите, доктор, – прошелестела Кира.
Не дождавшись ответа, развернулась и пошла шаркающими шагами вглубь квартиры, держась за стены. Влад помог ей улечься на диван и тут же вызвал скорую. Кира полыхала огнём, а в постели её трясло, как от озноба. Влад растерялся, не зная, что предпринять. Оставалось только держать любимую за руку, уговаривать, что всё будет хорошо, и ждать врачей.
Общение с врачами скорой было одним сплошным стрессом. Влад еле сдерживался, чтобы не вспылить. Они едва взглянули на Киру и в первую очередь озаботились её паспортом и полисом. Слава богу, что Влад нашёл документы Киры в её сумочке. Потом сели заполнять какие-то бумажки.
– Вы будете, в конце концов, оказывать помощь? Или бумажки важнее человека? – не выдержал Влад.
– Успокойтесь, молодой человек, – устало ответил врач, – мы уже этим занимаемся.
– Чем вы занимаетесь? – повысил голос Влад, – Вы даже её не осмотрели!
– А что тут смотреть? И так всё ясно – ковид. В больницу поедите или на дому будете лечиться?
– Это я должен решить??? – возмутился Влад, – Или, всё-таки, вы?
– Это зависит от того, кем Вы приходитесь больной.
Хотел бы Влад сказать – муж или жених, но пришлось ответить нейтрально:
– Начальник.
– Стало быть, Вы тут не прописаны. У неё есть родственники, которые могут за ней ухаживать, не знаете?
– Брат. Но у него ребёнок.
– Ну, вот и ответ. Значит, везём в больницу. А Вам советуем сейчас же отправляться домой. Мы сделаем вид, что Вас не видели. Иначе, нам придётся выписать Вам предписание о десятидневном карантине, и Вы встретите Новый год в чужой квартире и в одиночестве.
– А есть вероятность, что Кира может выздороветь дома? – снизил тон Влад.
– Зависит от КТ15. Если поражение лёгких меньше пятидесяти процентов, сейчас в больницу не кладут. Если только ухаживать некому, как в нашем случае.
– Я смогу, – твёрдо ответил Влад.
– Как хотите, – равнодушно ответил врач, – Только учтите, что, возможно, придётся делать уколы. Справитесь?
– Организую, – уверил Влад.
– Тогда помогите больной подняться и дойти до машины, поедем делать КТ. Не забудьте документы и соберите вещи для больницы. На всякий случай. Ждём вас внизу.
«Вот бы ты всегда была такая покорная, – думал Влад, неся Киру на руках в скорую, – только здоровая».
13 – строки из романа в стихах «Евгений Онегин» (глава 4)
14 – из поэмы «Хорошо» В.Маяковского:
… «Я планов наших люблю громадьё,
Размаха шаги саженья.
Я радуюсь маршу, которым идем в работу и в сраженья»…
15 – компьютерная томография – метод неразрушающего послойного исследования внутреннего строения предмета, был предложен в 1972г Г.Хаунсфилдом и А.Кормаком, удостоенными за эту разработку Нобелевской премии. Метод основан на измерении и сложной компьютерной обработке разности ослабления рентгеновского излучения различными по плотности тканями. В настоящее время рентгеновская компьютерная томография является основным томографическим методом исследования внутренних органов человека с использованием рентгеновского излучения (из Википедии)
23
Кира проснулась и в первую очередь прислушалась к себе. Кажется, всё в порядке. Тело не горит, кости не ломит, башка не раскалывается. Только слабость дикая. Но до туалета надо как-то доковылять. Кира попыталась сделать глубокий вдох – получилось, с хрипами, отголоском боли в спине, не до конца. Но получилось же! Ощущения того, что задыхаешься не было и то хорошо. «Пять минут, и встану», – дала себе установку Кира. Заворочалась, чтобы найти удобное положение, и тут её взгляд упал на пол, где было оборудовано чьё-то лежбище – мартас, подушка, одеяло. Кира недоумённо уставилась на странную картину. К зрению присоединился слух, и она расслышала звуки, доносящиеся из кухни. «Брат, – с теплотой подумала Кира, – Или девочки». Попробовала крикнуть:
– Кто там?
Голос её прозвучал приглушённо, но её услышали. Звуки стихли, а потом раздались шаги, и в комнату вошёл… Влад. Вот кого она, уж, совершенно не ожидала увидеть!
– Опять ты?!?
– Я! – развёл руками Влад, – Снова я!
– Как ты сюда попал?
– Ты сама меня впустила.
– Как это? Когда? Не помню…
– Не удивительно, что не помнишь. У тебя температура была под сорок. Не заморачивайся. Ждала врача, а пришёл я. Как ты себя чувствуешь? – спросил Влад и подошёл к Кире.
Положил руку на её лоб, заботливо заглянул в глаза. Температуры не было. В глаза вернулся голубой цвет. Влад светло улыбнулся – её бесцветные, потухшие глаза, серое лицо, каким он его увидел в тот день, когда пришёл к ней домой, стало самой страшной картиной, которую он до сих пор видел в своей жизни. И теперь небесная голубизна её глаз наполнили его душу счастьем. Значит, правду сказал врач – 3 дня и кризис минует. Не за горами и то время, когда в глаза вернётся синь.
