Ирина Юльевна Енц
Рябиновая долина: Когда замолчит кукушка
Глава 3
Предсказания мои сбылись буквально на следующий день. И предстали они перед нами в виде знакомого нам по прошлому году следователю Степанову Илье Федоровичу. Судя по тому, что машина его не была заляпана грязью до самой крыши, к мужикам на котлован он еще не ездил. Оно и понятно, координаты то я оставила свои, вот меня и спрашивать будут. Мы с Игорем были на кухне. Он грозился накормить меня каким-то необыкновенным пловом, готовить который он научился, когда побывал в Самарканде, еще в студенческие годы. Навещал там старого друга своих родителей. А я, пытаясь быть полезной, была на подсобных работах. Чистила лук, морковь и хитро поглядывала на своего друга, который колдовал над чугунным казаном, который не поленился припереть из своего дома.
Раздался стук в дверь. И я ринулась открывать. На пороге стоял Илья Федорович и смотрел на меня грустными глазами. Поздоровавшись, я отступила в сторону, пропуская следователя внутрь теплой кухни, по которой витали запахи зиры, кориандра и еще какой-то хитрой приправы, название которой я выговорить не смогла бы и под страхом смертной казни.
Тяжело опустившись на предложенный мною стул, Илья Федорович с мукой в голосе начал спрашивать:
– Ну, что, голубушка, опять у вас все не слава Богу? Рассказывайте по порядку, что тут у вас случилось. – И он посмотрел на меня так, как будто, это я шарахнула несчастного Сергеича по голове, а вдобавок еще и обокрала.
Стало обидно. Поэтому, от моего приветливого взгляда мало что осталось к тому моменту, когда я начала отвечать.
– А мне вам нечего рассказывать. – Заявила я, ничуть не стараясь скрыть своего ехидного взгляда. – Я только его до больницы довезла. А что там и как, вам лучше из первых уст услышать. Вон, в паре километров вагончик на краю леса стоит. Там бригада сейчас живет, с которой Сергей Сергеевич работает в данный момент. Кстати, план работ и аванс он вез именно им. Вот, они вам все и расскажут. А я что, меня попросили, я и увезла. А больше, знать ничего не знаю.
От такой моей отповеди следователь слегка растерялся. Посмотрел на меня с легким изумлением во взгляде. Прокашлялся, и попросил у Игоря, стоявшего у плиты стакан водички. А меня начала мучить совесть. И правда, чего это я. Ему и так, бедолаге, несладко. Носится по всему району, а возраст то уже… В общем, чай не мальчик. А тут еще я, со своим дурацким характером. Я слегка смягчилась, и, стараясь сгладить неловкость, вызванную своей отповедью, предложила Илье Федоровичу чаю. Он с готовностью согласился, и мир был восстановлен.
За чаем я поведала ему все без утайки. Как Гоша пришел, что я в вагончике увидела, и что мужики рассказали. А в конце своего рассказа, осторожно спросила:
– А как там Сергей Сергеич? Вы же, наверняка, были у него в больнице. А то, мы с утра звоним, а нам отвечают: «Состояние средней тяжести», и трубку кладут. Мы же тут волнуемся.
Степанов посмотрел на меня с легкой хитрецой, и ворчливо проговорил:
– Да, пришел Ваш Сергей Сергеич в себя. Только вот, мне от этого не легче. Рассказать нам он много не может. Говорит, не помнит ничего. Ни как деньги получал, ни где был, ничего, как отрезало. Так что, придется самому все выяснять. И еще… – Он посмотрел на нас пристально, будто решая можно нам доверять или нет. Потом, видимо решил, что можно, проговорил. – У него в крови было найдено средство фенобарбитал. Это из группы барбитуратов. Он не принимал никаких успокаивающих?
Мы отрицательно замотали головами, а Игорь ответил за нас обоих:
– Насколько мы знаем, ничем таким он не пользовался. У него было только одно успокаивающее средство. Это водка. А она, насколько я понимаю, к барбитуратам не относится. Да, и вообще, в последнее время, как говорится, замечен не был.
Илья Федорович в задумчивости покивал головой. А мы с Игорем переглянулись со значением. Степанов, безусловно, наши переглядки заметил. Но, комментировать не стал, и вопросов лишних не задавал. Допив свой чай, поднялся и пошел к двери, тяжело вздыхая, видимо скорбя о несознательных гражданах и о своей нелегкой доле. В самых дверях он оглянулся и проворчал:
– Если что нового узнаете, сообщите. Телефончик мой у вас имеется. – И, уже занеся ногу над порогом, сурово проговорил. – И безо всякой самодеятельности и игры в сыщиков!! Вы меня поняли???
Не знаю ни одного случая из своей жизни, чтобы на вопрос, заданный подобным тоном, кто-то ответил, что нет, мол, не понял. Мы с Игорем исключением не являлись, поэтому дружно закивали головами, что, мол, поняли, поняли, и ни, Боже мой, ни в коем случае. Я для полноты образа даже руку к сердцу приложила. Но, судя по взгляду Ильи Федоровича, он нам не поверил ни на секунду. Тяжело вздохнул, покачал удрученно головой и закрыл за собой дверь.
Я уселась на стул и уставилась на Игоря горящим взором. Он старательно делал вид, что взгляда моего не видит, и с повышенным интересом скреб деревянной ложкой по дну казана, перемешивая жарившееся мясо. Не вытерпев такого невнимания, я грозно спросила:
– Ну…? И что ты думаешь по поводу всего этого?
Он тяжело вздохнул, убавил огонь на плите до минимума, накрыл казан крышкой, и уже только после этого обернулся ко мне.
– Ничего не думаю… – Голос был сердитый. – Сейчас если куда-нибудь полезем, обязательно наткнемся на милицию. А нам оно надо? Поэтому, будем пока сидеть тихо. Опять же, надо хорошенько узнать все об этом Юдине. Кто такой, откуда взялся. Думаю, на этой дорожке с милицией мы пока не встретимся.
Выслушав внимательно друга, я была вынуждена с ним согласиться. Мы продолжили дальнейший процесс приготовления плова. Точнее, его продолжил Игорь. А я сидела рядом, грызла кусок зеленого болгарского перца и рассуждала вслух.
– Не думаю, чтобы этот самый Юдин был заинтересован в том, что случилось с Сергеичем. Он же не совсем дурак, я надеюсь. Мужики без денег работать не будут, значит стройка остановится. Да, и без прораба это дело весьма сложное. Особенно без такого, как наш Сергеич. Он же всю округу знает. Кто и чем живет, кто и что может. И его все знают. Нет… Ему такое делать совсем без надобности, если только, он не последний идиот. Но, думается мне, человек, который сумел организовать бизнес и накопить денег для покупки здесь земли и строительства, не может быть идиотом по определению. Сволочью может быть, как, впрочем, и любой другой обычный человек, а идиотом – это вряд ли.
Игорь молча выслушал мои рассуждения, и что-то невнятно промычал. Я решила, что этим он выразил согласие с моими мыслями, и принялась дальше раскручивать логическую цепочку.
– Врагов, чтобы таких ярых, способных на такое, у Сергеича, насколько я знаю в округе не имеется. А, теперь, смотри, что получается. То, что он должен получать деньги в этот день у Юдина, знали мужики из бригады. Но, я не представляю, чтобы кто-то из них мог такое сотворить. Я поработала немного с ними, и немного их узнала. Нет, это я отметаю сразу. Но, об этом, наверняка, знали и люди из окружения Юдина. Но, туда нам дороги нет. Там пускай копает Степанов. У него и опыт, и возможности, и все полномочия для этого. Но, у меня вопрос. А где машина Сергеича? Представить, что кто-то соблазнился его потрепанными «Жигулями», на это моей фантазии не хватает. Да, и думаю, что сумма аванса не такая уж и огромная была, чтобы кто-то из серьезных людей соблазнился.
Игорь задумчиво проговорил:
– А с чего ты взяла, что тот, кто Сергеича по голове приласкал, серьезный человек?
Подобного вопроса я от него ждала, и довольно хмыкнув, проговорила.
– Одно дело мужика по башке шваркнуть и деньги забрать. Но, совсем другое, применение этих самых барбитуратов, чтоб им провалиться! Зачем такие сложности? И почему его просто не убить (тьфу-тьфу-тьфу, я постучала костяшками пальцев по деревянному столу)? Я, конечно, не желаю этого никому, особенно, нашему Сергеичу, но, согласись, было бы намного проще. А его, не просто шваркнули по голове, его еще не поленились и под вагончик мужикам подсунуть, чтобы обнаружили быстро. – Я замолчала, задумавшись. От всех этих мыслей у меня уже мозги закипали.
А потом, я никак не могла отделаться от мысли, что это может связанно с той тайной, в которую мы с Игорем влезли в прошлое наше приключение. Хотя, связать все это пока не могла. Ума не хватало. Но, оставалась еще моя интуиция, которой я доверяла безоговорочно.
Глава 4
Плов получился отменный. Мы с Игорем пообедали, попили чая, и он заторопился к себе домой. Потому как, нужные контакты и связи у него были записаны, по старинке, в блокнот, а вовсе не в электронную память телефона, которому он не доверял до конца. Он собирался выяснить об этом загадочном Юдине все, что только возможно. На его предложение, пойти вместе с ним, я отказалась. Нужно было привести в порядок кухню. После приготовления плова Игорем, там как будто пробежалась конница Мамая. А потом, я решила поставить сегодня тесто, вечером напечь пирогов, а завтра с утра проведать Сергеича в больнице. Память у него отшибло, но, я надеялась, что аппетит он сохранил невредимым. Мы расстались с Игорем на пороге, и он пообещал мне, что как только… Так он сразу даст мне знать. На том и распрощались.
Я, засучив рукава, принялась за работу. К концу дня я так разошлась, что, незаметно для себя самой, выдраила весь корабль. Пироги стояли в духовке и издавали невозможно одуряющий аромат печева. Но, за всеми этими делами меня не покидала одна и таже мысль. Надо встретиться с Хранителями и обо всем им рассказать. Может, это и не имеет никакого отношения к той тайне, которую они хранят, но, как говорится, береженого Бог бережет. (Подробнее читайте в книге первой «Ловушка на тайну»)
Вытащив пироги из духовки и накрыв их чистым льняным полотенцем, я собралась посетить конюшню. Именно там обитали известные мне Хранители, Виктор, работающий конюхом, и его отец Федор, который считался у всей округи немым. Но, на самом деле, немым вовсе не был. И говорил бойчее, чем многие из тех, кто считал его немым. Эту тайну, и тайну подземелий, в которых хранились старинные книги, в которых была вся древняя история нашей земли и предков, мы поклялись с Игорем хранить ценой своих жизней. И сейчас, когда такое произошло с нашим другом, Сергеем Сергеевичем, я, как та пуганная ворона, которая и от куста шарахается, почитала своим долгом обо всем рассказать Хранителям. Мало ли… В общем, собрав в небольшую корзинку горячих пирожков, я собралась отправиться на конюшню. Игорю я о своих мыслях ничего не сказала. Да, собственно, и говорить было особо не о чем. Только одна интуиция и была. А ее, как известно, к делу не пришьешь. Поэтому, я решила, что вполне могу проведать Федора с Виктором одна. Опять же, старика пирогами побалую. Машину решила не брать. Ну, во-первых, дорога на конюшню проходила недалеко от дома Игоря. И он сразу меня засечет. А, во-вторых, не хотелось мне мою машину гонять по раскисшей грязной дороге, да еще и в горку. Решила, что мне будет полезно прогуляться пешком. Расстояние было небольшим, всего километра три – четыре. Правда, погода совсем не была весенней, несмотря на начало апреля. Мокрые серые облака плыли низко над землей, цепляясь за вершины гор, одетых в ледниковые шапки. С реки веяло холодом. Даже птицы не пели, а сидели, нахохлившись на ветках, будто в ожидании какого-то сюрприза от капризной погоды. Но я решила, что прогулка на свежем воздухе должна будет поспособствовать моему мыслительному процессу.
Я уже собиралась открыть дверь, когда зазвонил мой телефон. Я достала его из кармана куртки и глянула на дисплей. Так и есть, Игорь. Наверное, это судьба. Я нажала на кнопку ответа. Из трубки послышался возбужденный и какой-то, я бы даже сказала, веселый голос моего друга. Не иначе, чего-то нарыл. Я навострила уши.
– Ты чем сейчас занимаешься? – Спросил мой друг, как видно, пытаясь соблюсти светский этикет.
Я поморщилась. Нехорошо обманывать друзей. Но, я поспешила себя уверить, что я не обманывала, а просто хотела что-то предпринять втихаря. Хотя и это, тоже, было неправильно. Поэтому, бодрым голосом, но с ноткой смущения, я отрапортовала.
– Вот, закончила с уборкой, пирогов напекла и к тебе собралась.
В трубке довольно хрюкнуло, и опять прозвучал голос Игоря.
– Класс!! Как раз вовремя. Давай, я тебя жду. Чайник сейчас поставлю. Я тут кое-что накопал. В общем, давай быстрее… – И отключился.
Я вернулась на кухню, добавила в корзинку пирогов, опять накрыла их полотенцем, и решительно направилась в сторону дома Игоря. Игорь встретил меня на крыльце радушной улыбкой. Его огромный кот Соломон поприветствовал меня громким мяуканьем. Потом принюхался, поднялся на задние лапы и деликатно дотронулся до края корзинки передней лапкой. Потом опять мяукнул, предлагая мне угостить его пирогом. Имя, которое он носил, вполне соответствовало ему. Он был также мудр, как и его древний тезка. Иногда мне даже казалось, что еще немного, и я услышу от кота человеческую речь. Я вытащила из корзинки пирожок, разломила его, присела на корточки и предложила угощение коту. Он осторожно взял из моих рук кусочек и поволок его в свой угол, где стояла его миска, и принялся неторопливо, со всем своим кошачьим достоинством, есть.
Игорь смотрел на эту картину с умилением и гордостью родителя, взирающего на свое, не по годам умное чадо. Я прошла на кухню, поставила корзинку на стол, и принялась выкладывать еще теплые пирожки в тарелку. Игорь обратил внимание, что в корзинке много пирогов, и спросил, чуть игриво, приобняв меня за плечи.
– Ты хочешь, чтобы я все это съел и лопнул?
Я глянула на него с недоумением.
– Это, не все пироги тебе. Я еще хотела Федора угостить. Ты же помнишь, он пироги любит. – Я сделала вид, что это было что-то само собой разумеющееся, угощать Федора пирогами.
Как и следовало ожидать, Игоря это насторожило. После окончания нашего приключения в подземелье, мы так ни разу и не встречались больше с Хранителями. Даже, когда приходили на конюшню, чтобы взять лошадей для прогулки, нас там встречал молодой парнишка, то ли сын Виктора, то ли просто помощник. Хотя, думалось мне, что постороннего и непосвященного человека, Федор вряд ли приблизил к себе. А тут, я решила вдруг, ни с того, ни с сего, угощать Федора пирогами. Конечно, его это просто не могло не насторожить. Он посмотрел на меня внимательно. Всю игривость, как корова языком слизала. Игорь развернул меня лицом к себе, и серьезно сказал:
– Садись. Рассказывай. – И все. Никаких тебе «почему» и «зачем».
Я жалобно посмотрела на него снизу вверх, и промяукала:
– Может, чаю нальешь? – Мне надо было несколько минут, чтобы собраться с мыслями.
Игорь загремел чашками и вскоре, поставил передо мной чашку с ароматным чаем. Потом, секунду подумал, налил чаю себе тоже, и его рука потянулась за пирожком. Я про себя довольно хмыкнула. Это был хороший знак. Нет, все-таки, была права моя бабушка, когда говорила, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Слегка приободрившись, я поведала ему все свои мысли и сомнения. В конце своей речи, я проговорила:
– Понимаешь, уж больно все нелогично с Сергеичем получается. Ну, слишком уж сложно для простого ограбления. Если его накачали этими барбитуратами так, что он ничего вообще не помнит, кроме своего имени, то зачем его было по голове-то лупить?
Игорь серьезно посмотрел на меня.
– Ну, и зачем, по-твоему…?
Вдохновленная его вниманием, я с жаром проговорила:
– Да, чтобы у всех сложилось мнение, что это было банальное ограбление! Ведь, убивать то его не хотели. Потому как, если бы хотели, то не подбросили к вагончику. Да, и машина эта его… Ну, сам посуди, кому оно надо, это чудище, еще Советского автопрома? – Я посмотрела на Игоря, чтобы понять, как мои слова на него подействовали. Он сидел, задумчиво теребя пальцами свою аккуратную бороду. Верный признак серьезных размышлений. И я продолжила выкладывать ему свои аргументы. – Вот, теперь и подумай… На фоне всей той информации, что нам известно, все это выглядит уж очень подозрительно. Поэтому я и решила, что Хранителям надо об этом знать.
Игорь поднял на меня свои глаза, блеснувшие из-за очков стальным цветом. Вообще-то, они у него серые. Но, их цвет, как ни странно, зависит не от освещения, а от его настроения. Причем, их диапазон может меняться от темно-зеленого, до почти небесно-голубого. И сейчас, судя по всему, он был очень озадачен, и, я бы сказала, взволнован.
– А с чего ты решила, что это происшествие имеет отношение к … Хранителям. Каким боком-то наш Сергеич к этой истории? Он ведь даже не знал, что мы с тобой трое суток под землей лазили. Мы же ему сказали, что произошел завал, и, что возможности залезть в этот схрон у нас не было. Даже когда по округе поползли слухи о пропаже Мезенцева и его охраны, он и тогда ничего не заподозрил. Хотя, должен сказать, что временами ловил на себе его недоверчивые взгляды. – Я нахмурилась при его последних словах. Воспоминание об этом до сих пор отдавались какой-то ноющей болью в моей душе.
И я подозревала, что забыть я об этом не смогу до конца своих дней. Усилием воли, я выдернула себя из этих мрачных мыслей о прошлом, и неуверенно проговорила.
– Не знаю, Игорь. Может, конечно, это совсем тут и не при чем, а может и при чем. Но, в данной ситуации, я думаю, лишним не будет. Что-то мне подсказывает, что я права, и все это связано.
Игорь опять посмотрел на меня задумчиво, и просто кивнул головой.
– Ну, что ж… Я думаю, хуже не будет. Давай, попьем чаю, я тебе все расскажу, что сумел узнать. А потом, прогуляемся до конюшни.
На том и порешили. Я, сделав несколько глотков из своей кружки, терпеливо ждала, когда Игорь насытится. Тем более, что пироги надо есть теплыми. Дожевав третий пирог, он глотнул чаю и блаженно закрыл глаза, а потом промурлыкал, очень мне напоминая в этот момент своего кота Соломона:
– Ты – кудесница… Такие пироги мне пекла только моя бабушка в далеком детстве, когда родители не могли взять меня в экспедицию, и им приходилось увозить меня к бабуле в деревню.
Я слегка засмущалась от его комплимента, ответив скромной улыбкой, спокойной и тихой, как вечерняя заря. Потом, весело фыркнула.
– Ну, все. Все формальности этикета соблюдены, теперь можешь рассказывать.
Игорь сразу посерьезнел.
– Ну слушай. Юдин Кирилл Захарович, бизнесмен, проще говоря, предприниматель. Начинал свою трудовую деятельность в секретарях райкома комсомола. Во времена перестройки, как и большинство райкомовских деятелей, очень быстро перестроился. Уже через несколько лет выбился в первую десятку самых богатых людей нашего края. Потом, после одного громкого скандала с приватизацией одного из ведущих заводов, на некоторое время пропал с горизонта. И появился через несколько лет, буквально, как птица Феникс, возродившийся из пепла. Но, уже не один, а в компании, кого бы ты думала…?
Я ответила, почти не задумываясь:
– В компании с Мезенцевым Александром Ивановичем.
Игорь радостно выпалил:
– Точно!! – Потом нахмурился, и недоверчиво спросил. – Постой, а откуда ты знаешь? Ты что, и раньше знала?
Я поспешила его успокоить.
– Ничего я не знала. Просто, сопоставила все факты, плюс твою загадочность и скрытое ликование, и сделала единственный вывод из всего этого. – Игорь только головой покачал, выражая этим жестом свое удивление.
– Ну, ты мать, даешь! Да, тебе не на корабле сидеть надо, а идти в аналитический отдел нашей разведки работать. Они не знают, какое счастье их минуло. – С коротким смешком добавил он.
Мне не хотелось вступать в длительную дискуссию по этому поводу, поэтом, я только махнула рукой, и нетерпеливо проговорила:
– Хватит… Мои способности мы обсудим как-нибудь в другой раз. А сейчас, лучше, рассказывай дальше.
Игорь сразу посерьезнел:
– А дальше начинаются какие-то непонятки. Вроде бы, пути их расходятся. Но, они продолжают регулярно встречаться. Хотя, казалось, никаких особых совместных интересов у них и не было. Мезенцев оставляет свой бизнес на управляющего, который является по совместительству его дальним родственником по матери, и уезжает сюда, в нашу глухомань. Ну, теперь-то, побудительные причины нам известны. Но сейчас, после того, как он пропал, хозяйство, вроде как, осталось бесхозное. На его предприятия нагрянули проверки, и оказалось, что у него, по сути, ничего уже не осталось. Все давно принадлежит банку. Он заложил все что мог, и вложил все деньги сюда, в Рябиновую долину. Другими словами, все его имущество пошло с молотка. А здешние угодья выставляют на аукцион. И представь себе, одним из первых претендентом на эту его базу является…
Тут я перебила его и закончила фразу:
– … Юдин Кирилл Захарович…
Игорь только фыркнул.
– С тобой совсем не интересно. Никаких тебе сюрпризов не устроишь. Что, опять скажешь, логика.
Я похлопала его по плечу и с улыбкой проговорила:
– Она, родимая…
