Ирина Владимировна Абулян
В плену всеисцеляющей любви
И яркий свет везде струился из пространства.
Мы познакомились и даже развлекались,
А моё тело на полу больничном оставалось.
Зачем мне это всё?», – но не было ни звука.
В висках пульсировала, разгоняясь кровь.
Я в мыслях обездвижена, они как в путах.
Сквозь них услышала знакомый голос вновь:
«Ты снова здесь, со мной, мой милый Ангел
Мы только что парили в легкости на небесах.
Я сердцем ждал тебя, ведь там они сказали,
Что будем счастливы с тобой мы навсегда.»
Произнесённые слова тогда меня смутили,
Я попыталась человеку что-то объяснять:
«Ваш пёс бежал за помощью под ливнем,
Меня он встретил лаем и позвал спасать.
Пять дней он верно ждал Вас под больницей,
Пришлось остаться в Вашем доме, эти дни…», -
Но он как будто бы меня уже не слышал,
Казалось очень долго те мгновения текли.
Потом он улыбнулся, веки вновь открылись,
Из них не удержалась лишь одна слеза:
«С моим Полканом крепко мы сдружились,
Щенком его нашёл, он вырос на глазах.
Десятый год я с верным другом проживаю
Он в радости и в горе был со мной всегда.
Ты знаешь, мы друг другу очень доверяем,
Поэтому и смог он отыскать и привести тебя.
Мужчина замолчал, в сны тихо погружаясь,
А я сидела рядом, что могла ещё сказать?
Мы в этом мире часто одиноки и не знаем
Из состояния такого можно как восстать?
Мы вроде бы с людьми годами проживаем,
Но одиночество в нас воет и скулит, свербя.
Кого винить возможно в этом? Может стаю,
В которой лишь чужою ощущаешь ты себя?
Опять не так со мной что? Может виновата
В том, что в детдом отправили и там росла?
Что в мир иной ушли мои родители так рано,
А я в тотальной безысходности живу одна?
Быть может так меня они лишь наказали?
Я плакала с тяжелым грузом от вины.
А может проще всё, их Ангелы позвали
Поэтому и не смогли забрать они?
«Ты знаешь, что своих однажды потерял я
Они летели и погибли в самолёте над землёй,
Два сына и жена…», – ком с болью он, глотая,
Сказал: «Они на небе там, а я ещё живой.»
В ночи их самолёт, поднявшись на разбеге,
Не смог набрать необходимой высоты,
Он падал как стрела, вонзаясь в сердце,
Взорвался от удара, докоснувшись, до земли.
В пожаре боли, смерти, ада разрушений,
Сгорали очень быстро люди все живьем.
Потом бездонный ужас вечных сожалений,
Что в путешествие отправил их втроём.
Вина, Мой Ангел, разрушительная штука.
Она способна человека до безумия свести.
Как плесень на стенах сжирает штукатурку,
Так чешется вся кожа с сердцем изнутри.»
Он снова замолчал, и я в ответ молчала.
Казалось, что так будет длиться без конца.
Мы вспоминали тихо, но Душа моя кричала:
«Ты посмотри внимательно! Ты не одна!»
«Но мы же не знакомы, я не знаю его имя,
Как интересно может нам судьба давать!
Мы рядом с ним сейчас, но мы совсем чужие,
Мне доверяет то, о чём так больно вспоминать!»
Все чувства, как картинки были мне загружены,
На внутреннем экране появлялись для меня,
Потом пришло откуда-то: «Код обнаружен,
Его ты принимай, с любовью. Это для тебя!»
Я слышала, как прорастает некий стержень,
И он мне словно изнутри слова произносил:
«Что было-то прошло. Сейчас другое время,
Пора избавиться от чувств обиды и вины.
Почувствуй мир вокруг тебя прекрасный,
Сама ты сможешь свою ценность распознать,
Что прожила до этого- всё было не напрасно,
Ты принимай свою же силу, чтобы продолжать.
Любовь тебе поможет, сердце открывая,
При нераскрытом только боль ты ощутишь.
Процесс запущен, значит станешь ты иная,
Сначала нужно сердце от старья освободить.
Смотри в нём сколько заскорузлой боли,
Как сажей с темнотой покрылись все бока.
Она всё тело отравляет и сжирает волю
Чтоб продолжала жить ты, так же, как жила.
Страдания, обиды там грибком развились,
Стремятся разрастись в твою же глубину,
Как паразиты поражают, омрачая мысли,
И заставляют погружаться вновь в вину.
Твой стержень внутренний уже налажен,
Очистить он поможет от чужих программ.
Он действует, во благо лишь когда прикажешь,
Запомни: «Сила воли лишь к твоим дарам!»
Процесс запущен, но не быстро протекает,
По-разному его в себе ты сможешь ощущать.
В нём главный плюс, что он идёт и очищает
Огнём священным, что способен исцелять.»
Я чувствовала, что от холода и сжатости устала,
От негативных мыслей, комплексов, программ.
Мне надоело так всё, что уверенно сказала:
«Я выбираю силу воли всю к моим дарам!»
IV
Открыв глаза, увидела палату и мужчину,
Всё вроде, как и прежде, мы сидим вдвоём.
Но что-то точно поменялось в нашей жизни,
Размытые границы сантиментов нанесём.
От чувства этого немного стало легче,
Вдохнув поглубже медицинской тишины,
Мне захотелось встать, расправить плечи:
«Я навещу Вас завтра утром, мне пора идти.»
Шагнув на улицу, вдохнула полной грудью,
Полкан на территории присвоенной лежал.
Я наблюдала, как спешат, снуют куда-то люди,
А Пёс так преданно здесь оставался, ждал.
Невольно я себя поймала на приятных мыслях,
Я улыбалась майской свежести с прохладой
И словно ощущала смысл величественный,
В котором вижу то, что для других преграда.
Я с небывалой лёгкостью домой заторопилась,
Внутри меня порхали бабочки, цвели цветы,
Я понимала, что тогда я много отпустила,
Расчистив место в сердце, чтобы в нём был ты.
По-новому своих родителей я вспоминала,
Они как в кандалах сидели в памяти моей.
Открыв окно, их, вольных птиц, я отпускала,
Благодаря за теплоту прожитых с ними дней.
Я приоткрыла сердце- мысли, словно птицы,
Огромной стаей полетели все за ними ввысь,
Без вас мне важно было в жизни научиться
С любовью в сердце понимать и дорожить.
Я принимала, что теперь внутри свободна,
И этим новым чувством надо управлять.
Как бабочка желала выбраться из кокона,
Чтобы, расправив крылья, с легкостью летать.
Я к дому подходила, и назад не обернулась
Оказывается, что за мной шёл верный пёс.
«Полкан, мой дорогой!», – я улыбнулась:
«Пойдём скорей! Ты долг свой с честью нёс!»
В тот вечер, развлекаясь, много я болтала,
О том, что прожила я до знакомства с ними,
Закончив необычный день, мы все устали,
Не зная, что ещё случится с нами впереди.
Во сне, картинки с легкостью кружились
На острове с красивым принцем я была,
Мы в наслаждении безоблачною жизнью,
Но счастье- замок на песке, его смела волна.
Я подскочила, от нехватки кислорода,
Мой разум омрачила ненасытная тоска:
«Всего лишь сон, и ты счастливая на острове,
А что в итоге? Всё разрушила волна!»
Полкан мой, чувствовал всё, проснулся.
Скуля он подошёл и тихо у дивана лёг.
Чутье такое для людей, увы, не свойственно,
Но он спал до утра и сновидения стерёг.
Ночной кошмар забылся, утром я смеялась:
«Я здесь, живая! Хорошо сейчас, как есть!
Надежда с Верой и Любовь во мне остались,
И в сердце, расширяющемся, всего не счесть!»
V
День начинался с лёгкости, сны позабылись,
К хозяину в больницу, торопясь, я снова шла,
Едва для входа визитёрам дверь открылись,
Я в здание одна из первых посетителей была.
В больнице, словно в улье, было суечение,
Весь персонал здесь находился в статусе «аврал».
А кто-то молча у дверей ждал, словно тени,
След боли с внешней стороны у них звучал.
Спеша, уже не чувствовала липкий запах,
Навязчивый, способный вызвать тошноту,
За много дней я с радостью сейчас шагала,
К заветной двери, чтоб послушать тишину.
Я приоткрыла дверь, в его палату заглянула:
«К вам посетитель, разрешите мне войти?»
Он наблюдал за облаками, сразу повернулся:
«Мой милый Ангел! Ты решила навестить!»
Момент неловкий для меня, и я, смущаясь,
Прошла к кровати, улыбаясь, что-то говоря,
Я посмотрела с интересом даже не скрывая,
Что навестить его хотела очень и ждала утра.
«Вчера я приходила к Вам, меня Вы помните?
Вы спали, были под воздействием лекарств…»
Он мне ответил: «Да», – и выглядел спокойным,
Потом он улыбнулся, щурясь, уголками глаз.
Он пристально смотрел, в его глазах тонула,
За серой дымкой так манила эта синева!
В них мудрость жизни прошлого фактурой,
И боль потерь, не скрытая, ещё была жива.
Не видно в них штрихов веселья жизни,
Пронзали мощь и сила Духа в его взгляде,
В нём ощущала я простор и некое бессилие,
Необъяснимое влечение, которому я рада.
А в голосе его звучала одиночества прохлада:
«Огромное спасибо, что меня тогда спасла,
Двойную благодарность выражаю за Полкана,
За то, что ты заботилась о нём и доме, не ушла.
Признаюсь, очень долго говорить я не умею,
Но снова встретиться с тобой я очень рад.»
В тот миг он походил на строгого владельца,
Который мог предельно чётко раздавать приказ.
Я слушала его и начала потом несмело:
«Я йогурт, фрукты Вам сегодня принесла,
Я Анжелика, но друзья меня зовут Анжелой
Мой Ангел, только мама так меня звала.»
«Тогда я – Станислав, раз твоё имя Анжелика,», -
Ухмылка снова промелькнула в уголочках глаз,
Я в них смотрела зачарованно за серой дымкой
Была всепоглощающая бездна не избитых фраз.
«Как пёс ведёт себя? Как вы там поживаете?», -
Сквозь магию прозрачной синевы я отвечала:
«Уже всё хорошо, меня Дружочек развлекает,
Хотя все эти дни он преданно по вам скучал».
«Мой верный друг, имеющий большое сердце,
Не раз доказывал он преданность в делах свою.»
И только лишь на миг с его глаз падшая завеса,
Открыла блеск, значение слова: «Я Люблю».
Ты продолжал молчать, а я всё щебетала,
Мне так хотелось поделиться всем с тобой.
Твои глаза уже мне без утайки улыбались,
В них было видно, что ты слушаешь Душой.
«Ну что ж, я Вас, наверно, сильно утомила», -
Внезапно выдала: «Я завтра к Вам приду».
Твой взгляд мне говорил: «Ну, удивила!»
А произнёс: «Спасибо, ты иди, я отдохну.»
Внутри меня бурлило всё, в висках стучало,
Тебе рукой я помахала, в коридор несясь,
«Что происходит?» Ветром мысль срывалась
В поток соединяясь с какофонией из фраз.
На улице весенний ветерок играл порывами,
Акации цветущей лёгкий шлейф мне доносил
Невероятный микс с зачатками гроздей рябины
Во мне изысканным букетом чувства разбудил.
В них были радость, горечь, сладость, терпкость,
Природа пробудилась, раскрываясь ото сна,
Моё внимание цепляла яркость, даже свежесть,
До этих пор не замечала я, что властвует весна.
Лениво подняла взгляд я к глазури небосвода:
«О, Боже! Как красоту такую можно описать?
В тончайшие узоры соткана прелестная работа
Лишь ты способен с мастерством всё создавать.»
Я впитывала буйство красок с многозвучием,
Невероятное стремление развития во всём,
Синхронизируясь с природой, я почувствовала
Как долго этот холод прозябал в ядре моём.
Но солнце согревало пробуждающей силой,
Капели, как слезинки очищения, бежали,
Я верю, что очищусь от гневливости постылой
От раздражительности подлинных раскаяний.
VI
Неделя пролетела эта в непрерывном беге,
Настал день выписки и возвращения домой,
Как будто бы взлетала на невидимых качелях
С бездумностью, крича: «Хочу я быть с тобой!»
Не знаю, что за силы так меня тогда качали,
Невероятные процессы проживала ввысь и вниз,
Но мне они сил радости от жизни придавали,
Ликующей от бесконечности всех перспектив.
Над пропастью страх высоты отчаянием пронзала
В нём были незатянутые раны, ужас с изумлением.
Но с возбуждённым криком боль всю отпускала,
Чтоб стала целостной и сильной в возрождении.
Качели с каждым разом амплитуду сокращали,
Терялась скорость: воздух с притяжением Земли.
Остановившись, я не ведая была у кромки края,
Которая могла за миг какой-то жизнь всю изменить.
Я долго в бесконечность глубины её смотрела,
В себе переживая гамму всех невероятных чувств:
От страха до восторга, где душа уже давно хотела
Предотвратить желания от безысходности шагнуть.
Заворожённая стояла, выжидающе молчала.
Ты, словно Ангел белокрылый нежно приобнял.
«Я поддержу тебя всегда во всех твоих началах,
У нас одна любовь, я слишком долго ждал!»
Пейзаж был идиллическим, со мной ты рядом.
Тогда я сердце отворила и тебе позволила войти
Вдруг ветер налетел, гром, молнии, картинки ада,
И чернотою надвигалось: «Ты хорошего не жди!»
В поту и с криком: «НЕТ!», – от сна я пробудилась,
Я понимала, что приснился мне опять кошмар,
Пыталась успокоиться, но сердце колотилось,
И мысль вибрируя след оставляла: «Не отдам!»
В окне рассеян путь свечением неярким
В тиши, смотрела с неба полная Луна.
На небе много звёзд, те самые загадки,
К которым человек стремится так во снах.
Свет звёзд к нам шёл быть может вечность,
Самих их может быть в пространстве нет,
Но жизнь их так ярка и, может, скоротечна,
Что через столько лет мы видим этот свет.
Блуждая равнодушием в тумане растворялись
И я в полупрозрачной дымке не спеша брела,
Я вышла к краю дивной и мифической поляны,
На ней я прилегла и погрузилась в область сна.
VII
А утром солнышко меня теплом согрело,
Играя, блики света щекотали весело лицо,
Я оставалась здесь одна в чужой постели,
Но от светящих лучиков мне было хорошо.
Ты рано встал, сидел в саду, в тени деревьев,
Один в удобном кресле тишину ты созерцал.
Я в твоём доме оставалась уже около недели,
Но ты был замкнут, и о жизни мало рассказал.
В молчании твоём я не могла найти ответы,
Короткие истории о странах, где когда-то был,
О корабле, встречающем закаты и рассветы,
О моряках, что только в море и способны жить.
Рассказывал о сильных штормах и о штилях,
Об абсолютной безраздельной власти океана.
Мы вечерами наблюдали за огнём в камине
Ты рядом был так близко, больше мне не надо.
В общении со мной держался ты прохладно,
Хотя я на себе ловила благосклонный взгляд
При этом я старалась позитивной оставаться,
Надеялась, что ты откроешь сердце для меня.
Вчера заранее на утро дел наметила не мало,
Я для тебя испечь хотела фирменный пирог
При выписке сказали нам, что заживут все раны
И даже те, что до сих пор забыть не смог.
На кухне с кулинарной феей вместе я порхала,
Надеялась, что съесть пирог мой будешь рад,
В него любовь с надеждой на удачу замешала,
Чтобы он слаще был и аппетитней во сто крат.
Я накрывала стол в саду для нас с настроем,
Что завтраком смогу тебя приятно удивить.
В красивый чайник заварила чая листового
Чтоб после трапезы с кусочком пирога попить.
Полкан в ленивой дрёме рядом уложился,
Он с нами всегда рядом, этот верный пёс.
Под майскими лучами на дорожке каменистой
Он атмосферу расслабления сейчас привнёс.
Мы часто завтракали под листвой деревьев,
Вокруг кипела жизнь и издавались звуки:
Там пчёлы в трудоднях летали незатейливо,
Там бабочки порхали от сирени к незабудке.
«Ты знаешь, Ангел мой, что нам пора расстаться.
Нас вскорости с Полканом длинная дорога ждёт.
От сердца выразить хочу тебе я благодарность,
Что ты спасла меня и поддержала в этом всём.
Прошу, мой Ангел милая, ты лишь не обижайся!
Но в наших отношениях продления смысла нет.
Ты видишь, что тебя сейчас уже намного старше,
А что же будет с нами скажем через десять лет?
Я знаю, что я больно делаю тебе во благо,
Меня забудь и будешь лишь благодарить.
Но только, ты сейчас не вздумай плакать,
Ты молода, красива, впереди вся жизнь.»
Нежданно. И я молча пристально смотрела
С глазами полными отчаяния и горьких слёз,
Я что-то попыталась возразить тебе несмело,
Быть может проверяешь так и это не всерьёз?
Но ты опять своею серой пеленой отгородился,
Я поняла, что возражений ты уже не примешь,
А как же мы? Открыв для счастья своё сердце
Я так ждала, что поцелуешь ты меня, обнимешь.
Ты говорил во сне, что будем всегда вместе:
«У нас одна с любовь, я слишком долго ждал!»
Освободив от негативных мыслей своё сердце,
Была готова я твою взаимную любовь принять.
Но вслух тебе сказать всё это б не смогла я,
Глаза закрыла, образ твой пыталась сохранить.
Какие я пройду ещё по этой жизни испытания,
Чтоб быть счастливой с позволением любить?
Тебе ответила спокойно: «Да, конечно, понимаю,
Действительно пора… Мне надо тоже уезжать.
Я оставалась, чтоб помочь Вам, Вы же это знаете,
Но надо всё забыть и никогда не вспоминать…»
Не представляю, но Полкан почуял изменение,
Он на колени свою морду положил и заскулил,
Я на прощание погладила его и с сожалением
Сказала тихо: «Да я знаю, ты меня любил!»
Домой брела зловещим призраком ужасным,
Стеклянные глаза, наверняка, людей пугали,
Одни шарахались, как от безумной и с опаской,
Другие торопились по делам, меня не замечали.
Какие чувства? Боль и сжатие одновременно.
Особой логики мужской я вашей не могла понять
Была всегда с тобой я прямодушно-откровенной,
Так почему же в жизнь свою не захотел ты взять?
VIII
Конечно, очень сильно я тогда переживала
Тот самый трудный вечер возвращения домой…
Я жизнь с тобой сама себе напредставляла,
И вспоминала дождь, что свёл меня с тобой.
Дым сигареты в сумраке, но мысль не отпускала
И боль с обидой было невозможно затушить.
Ночь бесконечная на улице невнятно наступала,
Вот только злость из сердца не хотела уходить.