Ирина Васильева
ПЕРЕВОДЧИЦА. Книга 1
Глава 1
Далеко по округе, гулким эхом разносился стук молотка. Трое мужчин, в выцветших галифе, устало передвигались по стропилам полуразобранной крыши дома. Июньское солнце нещадно палило спины рабочих. Один из них внезапно оступился, и едва удерживая равновесие, заметил на дороге девушку.
Растянув рот в улыбке, он присвистнул.
– Я т-те свистну! – прикрикнул на него стоящий в тени здания часовой.
Резко дернув плечом, парнишка поправил винтовку на ремне.
– Ты к кому, красавица? – быстро переключился он на возникший очаровательный объект.
– Мне нужен начальник комендатуры. Я насчет работы, – ответила она, уставившись на круглое лицо сержанта.
– А-а-а… – протяжно выпалил солдатик. – Тебе нужно через КП пройти, – махнул рукой он вдоль стены. – Там направят. Если что, можем поближе познакомиться, – добавил он с улыбкой и подмигнул незнакомке.
– Еще чего, – хмыкнула она и застучала каблучками к входу под красным полотнищем знамени.
Минуя высокое крыльцо, девушка окунулась в мрачную прохладу коридора. Откуда-то тянулся резкий запах карболки. Наткнувшись на уборщицу, она по-детски ойкнула и извинилась. Женщина без возраста, раскачиваясь из стороны в сторону, возила швабру с грязной тряпкой.
Искоса глянув на посетительницу, проворчала:
– Ходют, ходют… и чего ходют.
Пройдя процедуру проверки, девушка поднялась по широкой мраморной лестнице на третий этаж. Следуя указателям, она приоткрыла дверь в комнату с надписью «Приемная». Никого не было. Возле высокого окна стоял добротный стол. На нем безмолвно пребывала пишущая машинка «Москва».
Увидев еще одну двойную дверь, напоминающие распашные ворота, она тихо постучала. За ними послышались приглушенные голоса и возня.
Внезапно створка распахнулась и из кабинета выскочила пухлая блондинка. Ерзая струящимся шелком, она шустро возвела на свои места контуры сбившегося платья. Бросив оценивающий взгляд на непрошеную гостью, женщина хмыкнула и, дернув плечом, поплыла к выходу. За ней шлейфом проследовал цветочный запах дешевых духов.
– Кто там еще? – послышался недовольный мужской голос.
– Простите, – ответила девушка, робко заглядывая в кабинет. – Я, по поводу работы… машинисткой, – продолжала она, нерешительно двигаясь вперед.
Перед ней неожиданно выросла фигура коренастого мужчины за сорок, в офицерской форме и с двумя большими звездами на погонах. От него повеяло тем же тошнотворным ароматом, что и от провилявшей мимо женщины. Он вынул из нагрудного кармана носовой платок и, протирая от пота раскрасневшуюся шею, внимательно поглядел на вошедшую.
Стройная девчушка с длинными, по-детски перетянутыми лентой косичками, смотрела на него из-под темных ресниц большими… разноцветными глазами.
– Хм, однако, – выпалил офицер, делая кивок головой.
Он машинально опустил взгляд на ее волнительно высокую грудь под кружевным воротничком ромашкового платья. Почувствовав некоторую неловкость, она подняла руку с сумочкой, словно прикрывая себя от взгляда мужчины. Он снова хмыкнул, скомкал клетчатый платок в увесистом кулаке и сунул его в карман галифе.
– Прошу, – указал он посетительнице вглубь помещения.
Пройдя через весь кабинет, подполковник устало опустился в кресло у стены. Под огромным портретом товарища Сталина его силуэт выглядел сурово и представительно.
Шмыгнув носом, она несмело прошла вслед за мужчиной и уселась на стул. Положив перед начальником управления листок с автобиографией, девушка наблюдала, как его янтарные глаза с густыми белесыми ресницами бегло двигаются вслед за словами на бумаге.
В какой-то момент, его такие же белесые брови сошлись у переносицы, образуя на ней две глубокие складки.
– Ну, ну, – буркнул он. – Документы, – протянул руку в ее сторону.
– Извините, – суетливо вскочила она, вынимая из белой сумочки бумажный сверток.
Темный, с рыжеватым отливом локон упал ей на лицо, прикрывая на носу едва заметные веснушки. Легким движением руки она завела его за ухо. Снова уместившись на стуле и нервно покусывая губы, вновь продолжила наблюдать за начальником.
Просмотрев документы, подполковник строго произнес:
– Вы не можете работать у нас.
– Почему? – от обиды у девушки аж перехватило дыхание.
– Для такой ответственной работы, мне нужны опытные сотрудники. У нас здесь, деточка, режимный объект, лагерь для военнопленных.
– А я вам не деточка. Хоть я и недавно окончила школу, но уже в состоянии нести ответственность, если вы внимательно смотрели мои документы. Мне сказали, что вам срочно требуется переводчик немецкого! – пошла уже в наступление Даша.
– Ну, ну, ну. Полегче, – ухмыльнулся он.
Ему понравилось, что только что сидящая перед ним рохля в какое-то мгновение превратилась в тигрицу.
«Обожаю таких баб», – вспыхнуло у него в мозгу.
– И что, хорошо говоришь по-немецки? – уже с интересом спросил подполковник, переходя на «ты». – Синхронно можешь?
– Проверьте! – выпалила она, сообразив, что это ее последний и единственный шанс.
Не вставая со своего места, он потянулся к трубке телефона.
– Ганса ко мне! – зычно прозвучал его приказ.
Через несколько минут с конвойным вошел высокий рыжий мужчина в изрядно помятой и поношенной, но чистой робе. Моргая такими же рыжими ресницами, как и его, коротко остриженные волосы, с сильным немецким акцентом произнес:
– Вызывали, гражданин начальник?
Подполковник поднялся с кресла и кивнул на девушку:
– Расскажи нашей прекрасной визави. По-немецки, – поднял он свой короткий указательный палец. – Как ты оказался в лагере для военнопленных. О своей работе, чем с соратниками занимаетесь, какую политинформацию вы проводите среди интернированных заключенных, какие книги советских авторов вы уже прочитали. Ну, давай, давай, только короче. А, Дарья Кирилловна, – и сделав жест в поклоне, продолжил, – За тобой, слово в слово, мне все и переведет.
Начальник управления нарочито растянулся в улыбке. Пожилой немец тяжело вздохнул и монотонно, будто под копирку, изложил кипучую деятельность лагерного антифашистского сообщества.
Даша, слегка волнуясь, не пропуская ни единого слова, вела синхронный перевод за этим человеком.
Когда все было закончено, девушка искоса взглянула на тощего фрица. Она прежде никогда не видела так близко фашиста, хоть и пленного. Тот стоял, грустно опустив голову, сминая уже давно потерявшую первоначальный вид кепку, вызывая к себе искреннее сожаление.
Дарья ждала ответ. Молча наблюдая, как комендант отпустил с конвойным немца, приготовилась к вердикту.
– Не буду ходить вокруг да около, – начал подполковник и закурил. – Тут до тебя работала машинистка. Она, правда, не очень хороша была в немецком.
Он покрутил в воздухе кистью руки с растопыренными пальцами.
– Старательная такая была, исполнительная. Работу вела хорошо, аккуратно, но попалась на шашнях с одним вот таким анти-будь-он-неладен-фашистом.
Он кивнул головой в сторону двери.
– Вследствие чего, была с позором уволена! – грозно изрек офицер.
– Зачем вы мне это говорите? – вскочила со стула девушка. – Я ни с кем не собираюсь водить, как вы там выразились, шашни! Я хочу заниматься любимым делом и в дальнейшем стать профессиональной переводчицей, а вы мне говорите про какие- то там шашни!
Подполковник на мгновение задумался, нервно теребя дымящуюся папиросу.
«Просто беда с этими молодыми машинистками, – рассуждал он, выпуская дым из ноздрей. – Людей катастрофически не хватает. Накопилась кипа дел с вновь прибывшими военнопленными, нужно разгребать быстрей. И опять проверки, проверки. Вот теперь, ещё эта пигалица».
Он оценивающе оглядел новенькую и инстинктивно облизнул тонкие губы. Тут же, перед ним всплыл образ недавней любовной сцены с бухгалтершей. Внизу живота приятно потянуло.
Внезапно, он хлопнул по столу квадратной ладонью, отгоняя свои плотские мысли.
– Ну, хорошо. Возьму тебя под личную ответственность. Кстати, где ты так научилась шпрехен зи дойч?
– Соседка по коммуналке. Учительница немецкого… в школе была.
– Хм, а не она ли тебя сюда отправила?
Подполковник прищурил свои водянистые глаза.
– Нет. Мама узнала, что в вашем управлении освободилось место машинистки. Она врач в местном госпитале.
– Ну, ну, проверим, – промычал комендант.
Начальник подошел к стальному сейфу возле окна и, побренчав связкой ключей, вынул оттуда лист бумаги с машинописным текстом.
Протягивая его, подполковник близко придвинулся к Даше, обдавая резким запахом пота с выветренным женским парфюмом. Она инстинктивно попятилась назад.
– Что это? – испуганно произнесла девушка.
– Подписка о неразглашении, – кратко выразился начальник и удовлетворившись в ее росписи, водрузил сей ценный документ обратно.
– Пойдем, покажу тебе твое рабочее место.
Они вышли в светлую приемную. В дальнем углу стоял шкаф со стеклянными дверцами, полностью забитый бланками. Вдоль стены для посетителей располагались потертые временем стулья.
– Вот твой рабочий инструмент, – положил он поверх печатной машинки свои большие, покрытые рыжей порослью кисти рук. – Все переводы, вся рукописная документация должна проходить через тебя и мне на согласование. Понятно?
Даша кивнула.
– Ни один документ не должен оставаться без присмотра. Пошла на обед – закрыла в сейфе, – махнул подполковник рукой на узкий высокий сейф возле окна. – Вышла по нужде или срочное дело – документы в сейф. Если что-то пропадет, ответственность недетская, поэтому-то я тебя очень даже, как это сказать, сомневаюсь брать, но мне позарез нужна машинистка, тем более со знанием немецкого. Не знаю, радоваться мне такой находке или нет…
Офицер вдруг замолчал и изучающе посмотрел на девушку.
– Ладно, время покажет. Не подводи меня, будь очень внимательна. Поверь мне, найдутся благожелатели вставить тебе палки в колеса…
Он взглянул на растерянную девушку и с улыбкой добавил:
– Ну, что, добро пожаловать во взрослую жизнь! Кстати, меня Виктор Григорьевич зовут, – и протянул Даше правую руку.
Она в ответ подняла свою.
– И запомни, рабочий день у нас ненормированный. Все, ступай. Иди, оформляйся в отдел кадров. Скажешь, что от меня, я сейчас им позвоню. Завтра в восемь утра будешь принимать дела. Все остальное получишь в канцелярии. Пустые бланки, картотека в том шкафу, – ткнул он пальцем в дальний угол. – Пропуск не забудь! – крикнул он уже вдогонку Дарье.
Выйдя в живущий своей жизнью коридор, она с шумом выдохнула, огляделась и широко улыбнулась, довольная собой.
Вот уже третью неделю, с самого утра и до позднего вечера Дарья печатала приказы, распоряжения и листовки режимного объекта. Сидя за столом, заваленным толстыми папками и письмами, она без устали стучала по клавишам пишущей машинки.
Нужно было вести подробную картотеку прибытия и убытия военнопленных. Делать запросы в архивы о деятельности этих заключенных в годы Великой Отечественной войны, практически всегда имея дело с переводами с немецкого.
Ещё нужно было обработать корреспонденцию уволенной накануне машинистки. Это изрядно выматывало девушку. А так как на дом работу брать категорически запрещалось, поэтому все ограничивалось в рамках самого управления.
Помимо этого, в течение короткого времени ей удалось наладить неплохие отношения с малочисленным женским коллективом комендатуры, правда, кроме бухгалтерши. И как ответственная и серьезная сотрудница, она напрочь отвергала настойчивые ухаживания разного рода офицеров управления.
Хотя были и такие, которые как бы невзначай забегали, чтобы просто поглазеть на новенькую с необычным цветом глаз. Это поначалу раздражало ее, но потом Даша поняла, что это вовсе не недостаток, а скорее преимущество перед другими женщинами. Она знала, что красива и стройна от природы. Это передалось ей от мамы, которая в свои сорок смотрелась рядом с ней как старшая сестра.
Вскоре Дарья заметила, что у нее появился таинственный воздыхатель. Приходя рано утром на работу, она обнаруживала в питьевом графине красные гвоздики. Даша первое время отправляла их в мусорное ведро, но смирившись с настырным поклонником, все же нашла им достойное применение в «Красном уголке» комендатуры.
Один раз она все-таки решила оставить их у себя. Уж очень они были красивы, и это, несомненно, привлекло внимание начальника. Проходя в свой кабинет, он украдкой бросил взгляд на яркий букет.
– Зайди ко мне! – недовольно буркнул начальник, громко хлопнув распашной створкой.
Едва справляясь с волнением, девушка подхватила с вечера подготовленные документы на подпись. Она прикрыла глаза, резко выдохнула и, постучав в дверь, вошла в кабинет.
– Здравствуйте, Виктор Григорьевич.
Ответа не последовало. В душной зашторенной комнате царил полумрак. Подполковник сидел в своем кресле и курил. Едкий табачный дым медленно стелился витиеватыми клубами над столом, обтянутым зеленым сукном. Даша, поперхнувшись, прокашлялась.
Виктор Григорьевич затушил папиросу и взмахнул несколько раз рукой, окутывая себя хаотичной дымовой завесой.
– Потом подпишу, – кивнул он на документы. – Садись.
Она послушно села на стул напротив него, прижимая к груди папку.
– Чего напряглась-то, не съем тебя.
– Виктор Григорьевич, я что-то сделала не так? – все еще волнуясь, промолвила Дарья.
– Нет, дело не в этом. Как раз, я хотел похвалить тебя. Работаешь ты даже лучше, чем моя бывшая машинистка.
«О цветах ни слова. Уже лучше», – думала про себя она в это время.
Начальник тем временем встал с кресла и, обойдя вокруг стола, присел на краешек, возле девушки.
– Столько дел разгребла, да в такой короткий срок, не знаю, что бы я делал без тебя? Мне даже благодарность объявили. Но это же несправедливо. Я хотел бы это исправить.
Он положил ей руку на плечо.
Ее будто током ударило.
– Виктор Григорьевич, простите, – соскочила она со стула. – Это моя работа и я получаю за это деньги, – попятилась от него Дарья, крепче прижимая к себе папку. – Я не умею по-другому…
– Ну, ну, ну, не кипятись, – ехидно улыбнулся он, возвращаясь в свое кресло. – Ладно. Давай, сюда. Что у тебя?
Подполковник протянул руку в ожидании документов. Девушка развернула папку и выложила ему на стол напечатанные машинописным текстом листы. Рассеянно поглядывая за его небрежным росчерком, Даша на минуту переключила свои мысли на него самого.
Даша знала, что Виктор Григорьевич старше ее в два раза и воспринимала его помощь и содействие в работе за искреннюю отеческую заботу. Иначе, по ее мнению и быть не могло. Тем более, все знали о его служебном романе с бухгалтершей комендатуры. Хотя говорили, что у него очень красивая и ухоженная жена.
Дарья даже пыталась сопоставить супругов вместе – высокую холеную брюнетку в натуральных мехах, с великолепным ароматом дорогих духов и невысокого коренастого мужчину, с красным лоснящимся лицом и проплешиной на голове.
Он больше походил на деревенского мужика, с чуть расширенным книзу носом с широкими волосатыми ноздрями, глазами как у теленка и скуластым лицом. Его поступь была тяжела и размашиста, а под гимнастеркой предательски обозначался выпуклый живот.
– Значит так, – наконец-то произнес он, передавая ей бланки со своей подписью. – Сегодня на должность начальника особого отдела прибывает мой фронтовой товарищ. Приема не будет. Отмени все встречи. В командование позвоню сам, лично. Все, ступай.
Виктор Григорьевич подошел к окну, отдернул шторы и с грохотом открыл створки рам. Даша вышла из кабинета.
С утра выдалась жара. Уже к полудню в управлении почти никого не было. Работать особо не хотелось. Дарья засмотрелась на жужжащую на окне жирную муху. Несчастное насекомое яростно билось о стекло, тщетно пытаясь прорваться на свободу.
«Везет тебе, летишь, куда хотишь», – вздохнула она про себя, открывая форточку.
Ее внимание привлек повядший цветок герани. Он никак не вписывался в натюрморт со свежими махровыми гвоздиками. «Надо полить», – подумала она и встала, прихватив с подоконника граненый стакан.
В дверях Даша неожиданно столкнулась с незнакомым офицером. Его сопровождала та самая пухлая блондинка из бухгалтерии.
– Прошу прощения, – шикарно улыбнулся мужчина, обнажая верхний ряд белых зубов.
Увидев на своем пути новенькую машинистку, бухгалтерша манерно прокашлялась и, подхватив офицера под руку, вальяжно ввела его в кабинет начальника.
Через некоторое время она вышла с плиткой шоколада и с довольным видом распорядилась:
– Начальство не беспокоить, все посещения отменить.
– Я в курсе, – буркнула ей в ответ Даша.
– Ну, вот и хорошо. Умница девочка, – подначила ее бухгалтерша и удалилась восвояси.
Рабочий день уже заканчивался. Дарья устало складывала тугие папки в железный сейф. Громко смеясь и разговаривая, из кабинета вышли офицеры. Даша сразу заметила между ними значительные различия.
Майор был несколько моложе подполковника, на полголовы выше, строен и подтянут. Он обладал приятными чертами немного удлиненного лица с выразительным подбородком и скулами. Тонкий длинный шрам на правой щеке сильно контрастировал на загорелом лице мужчины. Над прямым, с легкой горбинкой носом красовалась неглубокая складка, разделяющая между собой поросль темных густых бровей.
Заметив девушку, офицер обратился к другу.
– Товарищ подполковник, какие же красавицы у тебя тут работают!
Майор с наглой откровенностью уставился на Дашу. В его больших темно-серых глазах, прикрытых черными ресницами, чувствовалась невероятная притягательность. Девушка густо покраснела, как ей тогда показалось, до самых кончиков ушей.
– Ты это…
Подполковник развернул офицера к себе.
– Не шали. Не смущай мне здесь кадры. Одна понимаешь, уже в твоих объятиях, другая…
Он осекся, взглянув на смутившуюся машинистку.
– Пошли уже, сейчас машина подъедет.
Виктор Григорьевич обхватил плечи товарища, и они с шумом двинулись по коридору.
Пребывая в хорошем настроении, Даша сбежала с крыльца, и неожиданно оступившись, прямиком налетела на стоящего впереди майора. Сильные руки молниеносно подхватили девушку. Слетевшая вдруг с его головы фуражка приземлилась возле его ног.
– Что ж вы так, неосторожно? – широко улыбнулся он, крепко придерживая Дарью.
– Простите, пожалуйста, случайно получилось, – снова покраснела она, освобождаясь из его объятий.
Мужчина наклонился и ощупал ее лодыжку, на мгновение сосредотачивая свой взгляд на изящных икрах девушки.
– Вы в порядке? Ничего себе не повредили? – забеспокоился он.
– Спасибо, не нужно волноваться. Я справлюсь, – отдернула она свою ногу. – Только вот я… каблук сломала.
Дарья сняла туфельку, на которой печально болтался каблук.
– Эти туфли моей мамы.
Слезы выступили у нее из глаз.
– Ну, ну, ну, хватит сырость разводить. Вы еще легко отделались, – утешал майор Дашу, стряхивая пыль со своего головного убора. – Ну, что, товарищ подполковник, подвезем девушку до дома? – подмигнул он другу, водружая фуражку на голову.
Во внешних уголках его прищуренных глаз прочертились морщинки.
– Ну, что с вами поделаешь? – произнес Виктор Григорьевич, с удивлением созерцающего всю эту сцену.
Подъехала служебная «Эмка». Майор, поддерживая Дарью под руку, помог забраться ей на заднее сидение автомобиля. Водрузившись рядом с девушкой, он скомандовал водителю:
– Поехали!
Машина тронулась, медленно набирая обороты.
– Как нога, еще болит? – прервал молчание майор.
Придвинувшись к Даше еще ближе, он закинул руку на спинку сиденья.
– Не очень, – ответила она, пытаясь отодвинуться подальше от мужчины.
– Давайте уже знакомиться, раз так все случилось. Меня зовут Андрей… Андрей Павлович Рудин. Майор госбезопасности.
– Даша, – с нескрываемым волнением ответила девушка. – Виктор Григорьевич сказал, что вы у нас в управлении работать будете.
Майор сидел настолько близко к ней, что она даже не осмеливалась повернуть в его сторону голову, внутренне побаиваясь встретится с ним лицом к лицу. Он улыбнулся уголками губ, с интересом разглядывая красивый профиль девушки.
– Ну, да. Представьте себе, на очень ответственной работе… Надо же, какая у вас редкая природная красота…
– Андрей Павлович, зря стараетесь, – неожиданно для себя усмехнулась девушка, все же заставляя себя повернуться в его сторону. – Все, что нужно, я про себя давно уже знаю. На все мужские уловки я реагирую однозначно.
Андрей внимательно посмотрел в ее глаза… поочередно, в один изумрудно-зеленый и другой серо-голубой и все это обрамляли невероятно длинные ресницы. Было необычно. Он такого никогда не видел.
– И даже не найдете время для ужина со мной в ресторане? – вкрадчивым голосом продолжил майор, все так же чертовски обаятельно улыбаясь.
После некоторой паузы, Даша сказала:
– Знаете, Андрей Павлович, я не хожу по ресторанам…
– Может, потому что вас еще не приглашали? – настойчиво продолжал Андрей.
– Поверьте, претендентов хватает, – парировала она и отвернулась, мысленно ругая себя, на чем свет стоит.
Он усмехнулся, прищуриваясь.
– Ну, я нисколько не сомневаюсь, что у вас от поклонников отбоя нет.
– Да! Представьте себе, и в лишних не нуждаюсь, – продолжала она добивать себя.
– Понял. Не смею больше беспокоить, – еле сдерживая улыбку, ответил майор и поднял вверх ладони.
Подполковник усмехнулся, наблюдая за их обоюдными колкостями. Проехав еще пару кварталов, водитель остановил машину у подъезда старого трехэтажного жилого дома с большими колоннами.
Бывший дворянский особняк после революции был переделан под коммуналку и заселен нуждающимся пролетариатом. Жилье, где проживала Даша, находилось на последнем этаже здания и представляло собой квартиру из четырех комнат с общей кухней, ванной и туалетом. Их разделял узкий, заставленный деревянными сундуками тусклый коридор.
– Дашенька! Разрешите, хоть, проводить вас до квартиры.
Андрей, проскочив вперед, помог девушке выйти из автомобиля.
– Не стоит беспокоиться, Андрей Павлович.
– Называйте меня по имени, – с притворной мольбой взглянул он на нее.
– Ну, хорошо, – кивнула Даша. – Как скажете.
– Давайте я вам помогу. Вы наденете другую обувь, а эти туфли мне отдадите. Только не спорьте, пожалуйста. Даша, позвольте поухаживать за вами. Неужели вам это неприятно?
– Почему же? Если человек нравится, почему бы и нет.
– Так я вам, всё-таки, нравлюсь? – прищурился майор.
– Я просто обобщаю, – смутилась она и зашла, прихрамывая, в парадную.
Андрей последовал за ней и приобнял ее за талию. Ей это не очень понравилось.
– Знаете, что Андрей Павлович… Андрей, – отстранилась от него Дарья. – Возвращайтесь к товарищу подполковнику. Вас уже давно заждались. Провожать меня вовсе не нужно.
Она резко развернулась, развевая полы своего платья, и быстро зашлепала по ступенькам мраморной лестницы.
Майор проводил взглядом босые стройные ноги девушки, пока они не скрылись у него из вида.