Ирина Ваганова
Оплата по договору
Глава 5. Так это совсем другое дело!
Леонид говорил долго. Мне стало казаться, что его свободно льющийся голос был всегда в моём сознании, что я слышала его едва ли не со школы: то в новостных программах по телевизору, то в радиоспектаклях, то на лекциях в академии. Все когда-либо говорившие со мной мужчины и парни будто исчезли, уступив место одному единственному.
Не имею представления, почему я вдруг превратилась в абсолютную тупицу. Анжелин объяснял своё предложение по третьему кругу, когда до меня, наконец, дошла его суть.
– Как, то есть, в клинике? Хочешь сказать, с Татьяной общаться не нужно? Тогда зачем всё это?
– Полин, ты вообще слушаешь? – Леонид подался вперёд, разыскивая в моём лице остатки разумности. – Я бы очень хотел, чтобы жена обрела подругу. Такую, как ты. Однако вмешиваться в это не буду. Сами как-нибудь. Я здесь, потому что Таня просила помочь тебе с трудоустройством.
– Постойте, но кем я могу работать в медицинском учреждении? Поломойкой? Санитаркой? У меня нет медицинского образования.
Вообще никакого нет образования, если уж быть точной.
– Я возьму тебя консультантом по финансовой части.
– Что? Меня? Консультантом? Смеётесь?
Он отклонился, провёл по голове пальцами обеих рук, сцепил их на затылке, разведя локти, посмотрел на меня лукаво:
– Давай уж определись, то тычешь, то выкаешь. – Я промолчала, хлопая глазами, он стал серьезным, опустил руки, облокотился на стол: – Золотых гор не обещаю. Обязанностями тоже не перегружу. Будешь подбирать для меня всё полезное по конкретным темам.
Мамочки… что делать-то?
«Босс» опять заговорил. Сухие, можно сказать, официальные фразы впечатывались в мозг куда лучше расплывчатых объяснений.
В понедельник явиться в отдел кадров клиники. При себе иметь паспорт, СНИЛС, ИНН, трудовую книжку. Нет? Сделают электронную. Изучить список должностных обязанностей. Прочесть, и, если всё устроит, подписать договор.
Нужно быть вообще чокнутой, чтобы отказаться от такого заманчивого предложения. Вместо несерьёзной самозанятости, официальное место работы со всеми примочками: социальные отчисления, отпуск, больничные… Доктора всегда под рукой, болеть вообще грех! Однако благодарности хлопотавшей за меня Арестовой я не испытывала, напротив – жуткую неловкость. Как, спрашивается, буду сталкиваться в коридорах с её супругом? Кем буду чувствовать себя в его кабинете, когда вызовет? Смогу ли делать равнодушное лицо и прятать эмоции?
В тумане сумбурных мыслей, словно яркая молния, сверкнула фраза:
– Всё. Уговаривать не буду. Думай, решай.
Леонид поднялся, я тоже рефлекторно вскочила.
Разминуться на крохотной кухне было непросто. Окутав меня облаком своего обалденного парфюма, Леонид просочился бочком. Я боялась поднять взгляд и посмотреть ему в глаза, уставилась на ямочку под кадыком. Заметила, что мужчина как-то нервно сглотнул. Или показалось?
Уже выходя в коридор, бросил мне:
– Провожать не нужно, я захлопну.
Честно говоря, соображала я плохо. О том, чтобы следовать за гостем, даже не подумала. Только щелчок замка немного меня взбодрил. Снова опустилась на табурет и уставилась на оставленные Анжелиным эклеры. Надо убрать в холодильник.
***
Утро понедельника приближалось неотвратимо.
Я раз двадцать мысленно посылала щедрого работодателя куда подальше, но каждое из решений не оказывалось окончательным. Повезло ещё, что в пабликах и каналах отложка была полнёхонька, дня на три хватало. Иначе, не представляю, что бы я там накреативила в состоянии полного раздрая. Дома тоже всё из рук валилось. В минуты просветления принималась за уборку, даже напевала, улыбаясь мыслям о том, как лихо я прошла отбор на должность. А что, разве нет? Вон, Анжелин сказал, что остальных претенденток Танюшка с ходу отшила. Или они сами сникли, поняв, что «звезда» не ведёт гламурную жизнь.
Кстати, почему Арестова такая необычная? Или это мы – простые, что называется, люди – напридумывали себе о богатых всяких небылиц, а в тех слоях тоже встречаются разнообразные персонажи.
Потом наступал откат, и я корила себя за неосмотрительность: не нужно было ввязываться в сомнительную историю. Как теперь поступить? Отказаться от работы не могу, согласиться тоже. Особенно теперь, когда убедилась, что Анжелин любит жену. Любит. А что, не так? Это я сначала решила, что у них какие-то тёрки. Мол, он её подозревает, хочет разоблачить и развестись. Что-то типа этого. Последний наш разговор расставил всё по полочкам. Любит, тревожится за неё, хочет уберечь от чего-то. С какой нежностью говорил о Татьяне! С каким уважением. Или я опять придумываю?
Ночью мои муки продолжились. Вертелась в постели, словно вознамерилась замотаться в одеяло и к утру превратиться в бабочку. Смогла уснуть, лишь озарённая мыслью: поеду в клинику, осмотрюсь, внимательно почитаю договор и уже тогда буду решать! Так сказать, отложенная публикация. Есть возможность редактировать.
***
Отделом кадров клиники руководил настоящий полковник. Именно так в моём представлении выглядит идеальный отставной военный. Подтянутый, молодцеватый, бодрый, уверенный обладатель командного голоса и цепкого взгляда.
Довольно наивно было предполагать, что я смогу кочевряжиться. Действовала, как новобранец под гипнозом. Выложила на стол свои документы, прочла и подписала договор, лишь мельком обратив внимание на сумму оклада, немногим превышавшую МРОТ. Зарплата скромная, зато отсиживать какое-либо время не нужно. Достаточно предоставлять руководителю материалы по интересующим его темам либо в распечатанном, либо в электронном виде, как потребует.
Получается, ходить на ковёр к Леониду незачем, общаться можно по сети.
– А где рабочее место? – спросила я, складывая документы в рюкзачок.
Полковник посмотрел озадаченно:
– Таких указаний не поступало. Есть тут одна коморка без окон. Сомневаюсь, что там будет удобно. – Он задумчиво поскрёб подбородок. – Опять же кабель придётся подводить, компьютер искать…
Я усмехнулась, не веря:
– В таком огромном здании единственное свободное место в кладовке без окон?
– Видите ли… Полина Петровна. Ещё при Виталии Георгиевиче заведено: чем меньше людей с улицы бродит по коридорам клиники, тем лучше. А у нас здесь отдельный вход, если вы заметили. Для того как раз, чтобы лишнюю инфекцию не носить в палаты. – Говорил он строго, но заметив, как я растерялась, добавил мягче: – Вообще-то, Леонид Сергеевич сказал, что вы дома будете работать.
– Да-да, – поспешно закивала я, – дома. Я на всякий случай уточнила.
Летела по улицам, как на крыльях. Ха! Превратилась-таки в бабочку.
Работа – супер. Даже мечтать о такой не могла. Список тем для Анжелина во многом совпадал с публикациями в курируемых мной каналах, информацию буду искать заодно, не слишком расширив её круг. Должность финансового консультанта в известной клинике, добавленная в резюме, давала весьма существенный вес для устройства ещё куда-нибудь. Я даже стала подумывать о заочном образовании. Почему бы, раз уж так всё повернулось, не озаботиться корочками?
Торжествовала я ровно до того момента, пока не заглянула в почтовый ящик. Обычно вытаскивала оттуда кипу рекламных буклетов, теперь же среди услуг по смене окон и батарей красовалось приглашение в ресторан, где состоится празднование дня рождения Татьяны Витальевны Арестовой.
Мама дорогая! За что? Бонус-проблема.
Я повертела открытку. Есть какие-нибудь контакты? Как я могу отказаться от сомнительной чести? Контактов, разумеется, не было. Только адрес, куда нужно прибыть, и приписка, что фейс-контроль не предусмотрен.
Кстати! А в чём бы я могла пойти?
Шагнула в сторону лифта и тут же замерла, услышав шорох за спиной. В следующее мгновение меня обхватили чьи-то руки, а в ухо зашептал изменённый рычащий голос:
– Попалась…
***
Я не успела ни удивиться, ни испугаться. Сестрица тут же выпустила из объятий и выхватила из моих рук открытку:
– Что это?
– Гелька! – я старалась говорить с укором: – Разве можно так людей пугать?
– А ты прямо испугалась! – Она двинулась к лифту, на ходу изучая приглашение. – Дорогая штуковина! – Потянула носом воздух. – Даже пахнет приятно. Не пойму чем.
– Я, в отличие от тебя, не нюхала. Привет. Что случилось?
– Так, значит? Просто соскучиться я не могла, по-твоему!– Мы зашли в лифт, Геля нажала нужную кнопку и сразу же стала обмахиваться открыткой. – Чем воняет? Тараканов что ли травили?
– На девятом химик живёт. Стоит ему проехаться, в лифте запах остаётся минут на пятнадцать.
– Молодой?
– Профессор университета.
– Что ж так не везёт тебе! – сестра загадочно подмигнула: – Не расстраивайся, я позабочусь о дорогой кузине.
– Позаботится она… Просили её. Ха! – пробормотала я себе под нос. Громче добавила: – В этом конкретном случае, везёт, не представляю, как семья существует в профессорской лаборатории.
Мы обе выскочили из лифта, Геля отправила кабину на следующий этаж, пояснив:
– Чтобы не химичил тут.
Сегодня меня раздражала её навязчивость. Такое изредка бывало. Всё вроде хорошо, Гелька искренне меня любит, общаться с ней всегда интересно и весело. Яркая, красивая, статная. Стоило появиться вместе с ней в новой компании, парни бросались знакомиться, причём внимания перепадало и на мою долю: всегда находился скромный друг балагура. И всё-таки это был всего лишь праздник, а мне хотелось чего-то стабильного и спокойного.
Вот и сейчас Геля светилась совершенно неоправданным счастьем и выглядела слишком нарядной в откровенном сиреневом сарафане с неуместной бирюзовой косынкой на шее. Ещё и цвет волос новый, на сей раз «красное дерево». Трудно установить, какова Геля настоящая, собственный колор она не любила, красилась ещё со школы.
Чтобы спрятать недовольное лицо, я занялась приготовлением кофе. Сестра уселась за стол и скомандовала:
– Рассказывай!
– О чём? – обернулась я, немало удивившись.
Обычно наши встречи начинались её историями. Собственно, и продолжались и заканчивались тоже. Мне редко чем хотелось делиться. Да и нечем особо хвастаться.
Геля сосредоточенно устанавливала открытку-приглашение в салфетницу, стараясь сделать это красиво.
– Кто такая эта Татьяна? Почему я не знаю?
– Неважно. – Кофе заполнил чашки, а заодно и кухню своим ароматом. Я подала его и полезла в холодильник за оставшимися там эклерами. – Идти не хочу, отказываться неудобно.
– Вот и отлично! А то даты совпали, я даже расстроилась.
Если Геля и расстроилась, то прятала свои эмоции очень умело.
– Какие ещё даты?
– У моего парня тоже день рождения. Ты приглашена!
– Парня? – я села за стол. – Ты помирилась с Максом, или это новый?
– Конечно, новый! – сестрица одной рукой схватила эклер, а второй оттянула край косынки, демонстрируя заметный след от засоса, – И весьма… темпераментный.
– Мама дорогая… – покачала я головой, – … ты чего творишь? На первом же свидании!
– Не… – Геля успела откусить и теперь говорила с набитым ртом: – не на первом. Я сразу предупредила, что до тела допущу, только получив соответствующий статус.
– После ЗАГСа?
– Ну, не настолько! – Подмигнула мне и взялась за чашку. – Какой хороший кофе! Ты разбогатела?
– Типа того. Так что за статус?
– Для начала мы должны объявить друзьям, что стали парой.
Я театрально закатила глаза и тоже отпила кофе. Сколько их уже было – подобных объявлений. Как правило, Гельку хватало на пару месяцев, не дольше. Не возьмусь считать её бывших, тут требуется профессиональный учётчик.
– И этот судьбоносный момент случится…
– Твой сарказм неуместен! Даня предложил потусоваться в Сокольниках, там есть чудесное кафе. – Она кивнула на салфетницу с приглашением: – не ресторан, конечно. Зато будет весело! Для моей любимой кузины пригласим специального гостя! Данин приятель недавно развёлся и теперь в поиске.
Я замерла, рассматривая след от кофе на дне чашки. Почему так неприятно? Не в первый раз двоюродная сестра пытается устроить мою судьбу. Пора бы привыкнуть. Обычно я поддавалась её напору, хоть и чувствовала себя выставленной на продажу кофточкой из гардероба звезды. Сейчас же внутри назревал протест. Возможно, дело в том, что к разведённым мужчинам я относилась настороженно. Не смог ужиться с одной, где гарантия, что уживётся с другой?
– Извини, Ангелина, я не смогу.
– Как? Я из кожи вон лезу, чтобы познакомить тебя с парнем, а ты… – Геля так возмутилась, что не заметила моего обращения, она старалась не светить полное имя, считая, что сокращённый вариант оригинальнее и загадочнее.
– Начнём с того, что тебя никто не заставляет, – нахмурилась я, – потом, в отличие от некоторых, мне не всё равно, с кем проводить вечер.
– Вот это сейчас обидно было! – сестра потянулась за эклером. – В качестве компенсации забираю последний.
– Забирай. Срок хранения заканчивается, оставлять нельзя.
– Так, значит? Бери, дорогая, любимая подруга, ведь нам самим не годится. Ага… Не всё равно ей! Можно подумать, я тебе бомжа какого-то подсовываю! Нормальный парень, программист, с квартирой.
– Не в этом дело! – я отставила чашку и на секунду зависла, прикидывая, как повернуть ситуацию. Нужно было мириться. Показала глазами на приглашение: – Сама видела, у меня вечер занят.
– Ты же сказала, что не хочешь идти!
– Не хочу и не пойду – не одно и то же.
– То есть, пойдёшь?
– Вынуждена. Это жена моего начальника. Нельзя отказаться.
– И кто у нас босс? – моментально переключилась Геля, – Молодой? Симпатичный?
– При чём тут это!
Очень даже причём! И Геля это прекрасно заметила. Правда, с противоположным знаком. Я боялась идти к Тане на день рождения из-за того, что не хотела видеть Леонида в её объятиях. Просто не выдержу! Сестра же решила, что я… Не знаю, что она там решила, однако, отстала со своим программистом. Уже хорошо.
Зато начались расспросы: кто такая Татьяна Арестова, не та ли эта, что… Как же меня угораздило… и тому подобное. Я, разумеется, отвечала уклончиво, более того, перевела разговор в менее экстремальное русло:
– Посоветуй, что надеть и… Ой! Что дарить? Геля!
– Цветы – беспроигрышный вариант, когда у человека уже всё есть! – ничуть не сомневалась сестра. – Закажи букет, который будет стоять долго. Сейчас куча таких продаётся. Красиво и норм. А наряд сейчас подберём!
Мои слабые возражения, что я не собираюсь наряжаться, как на красную дорожку, были отметены, как полный бред. После долгих споров вечернее платье изумрудного цвета и лабутены, в которых я и шагу не смогу ступить, были не только положены в «корзину», но и оплачены.
Глава 6. В узком кругу
И вот я иду по чистой московской улице – не слишком оживлённой, но и не пустынной – к скромному ресторану сербской кухни, где новая подруга отмечает свой праздник. Стоит чудесная погода: мягкое солнышко, приятный ветерок. Настроение мерзкое.
Я так долго переживала, столько раз принимала противоречащие друг другу решения, что совершенно потеряла сон и довела себя до мигрени. Теперь тащилась по тротуару, стараясь держаться в тени посаженных вдоль улицы каштанов. Чувствовала себя приговорённой к битью камнями на соборной площади.
Приглашение, полученное почти за две недели до события, не подразумевает отказа. Не скажешь: ой, простите, у меня другие планы! И больной не притворишься – вскоре после поступления на работу мне оформили медицинскую страховку в той же клинике. Да и как соблюсти элементарную вежливость? Номера мобильного телефона именинницы у меня не было, в соцсетях я её нее нашла. Могла лишь письмо отправить в «Певчие дрозды». Потом, ещё момент: соврала сестре, что игнорирую молодёжную тусовку из-за жены босса, теперь чревато оставаться дома. Кто-кто, а Геля выведет меня на чистую воду в два счёта. В конце концов, я уговорила себя пойти на праздник и чисто по-человечески поблагодарить Татьяну за помощь в трудоустройстве.
Легко сказать…
В предстоящем событии меня беспокоили два отягчающих обстоятельства: муж нечаянной «подруги» и неизвестные мне гости. Не то, чтобы я не бывала на светских тусовках. Знакомые бизнесмены частенько приглашали участвовать в крутых презентациях. Однако, это другое. На тех мероприятиях попадались и случайные посетители – сопутствующий шум в тени праздника. Что он есть, что его нет – не стоит и внимания. На день рождения зовут людей, давно знакомых друг с другом, и новое лицо привлекает взгляды. Я представляла, как из уст в уста будут передавать историю нашего знакомства с благодетельницей, а роль забавной зверушки меня не устраивала. Больше того, злила, особенно когда я воображала смеющиеся глаза Леонида. Как он будет говорить? «Да-да, вы правы, Танюша очень добрая, другая бы приказала гнать нахалку грязными тряпками».
Леонид – вообще отдельная песня! По работе мы практически не сталкивались, взаимодействуя по вотсапу, а здесь придётся дышать с ним одним воздухом. Вспоминая, что впервые увижу семейную пару вместе, я ощущала в груди почти нестерпимый холод. Не вынесу этого зрелища, вот и всё! Даже какая-то ревность подтачивала.
Я так себя накрутила, что два дня назад отменила оплаченные заказы. И вечернее платье, и лабутены вернула, не распаковав и не примерив. Не пожалела потерять двести рублей страховки.
Утром же, в назначенный день, чтобы не чувствовать себя полной свиньёй, написала боссу сообщение, мол, извинитесь за меня перед супругой, я не приду. Ответ булькнул незамедлительно, словно уже был набран: «Прошу не огорчать Таню, это не хорошо в такой день. Кстати, как раз сейчас к вам спешит курьер с подарком. Не пугайтесь».
Чего? С каким ещё подарком?
«Не поняла. От кого подарок и кому?»
«От Вас Татьяне. Я так и подумал, раз не знаете, что дарить, откажетесь поехать».
Не успела ни ответить, ни даже полностью усвоить информацию – раздался звонок домофона. Доставка из букинистического магазина.
Хм… книга – лучший подарок?
Разорвав и отбросив упаковку, я растеряла весь свой скепсис. Что за книга! «История мирового кинематографа» – подарочное издание. Отличная бумага, качественная печать, красочные иллюстрации. А пахнет! А шелестит! Вау! Даже не берусь прикидывать, сколько это может стоить.
Прижала огромную книгу к себе, сидела, раскачиваясь и заливаясь слезами. Трудно с уверенностью сказать, о чём именно я плакала. Было чувство, что обо мне позаботились. Хотя, понятно, что Леонид, в первую очередь, думал о Тане. Знал, чем порадовать её и воспользовался для этого мной, как своей подчинённой. Всё равно было приятно.
Нашла подходящую подарочную сумку, благо у меня их предостаточно – использую для оформления артов в статьях о бонусных и подарочных акциях. Упаковала книгу, положила на трюмо и замерла перед зеркалом.
Упс! Я же не знаю в чём идти! Ведь выбранный сестрой прикид отправился обратно в магазин.
Распахнула дверцы платяного шкафа, прошлась взглядом по немногочисленным платьям и блузкам. Хм… как-то всё банально. А! Выхватила упакованный в полиэтиленовый мешок брючный костюм. Мамуля прислала ещё на Новый год, а я так ни разу и не надевала. Не люблю чёрное, даже расстроилась тогда. В планах было выставить на Авито, тянула, чтобы утаить демарш от мамы.
Чёрные, сильно расклешенные от бёдер, слегка прозрачные, брюки. Блузон с блёстками, рассыпанными серебристыми полосами. А что? Смотрится эффектно. Так и пойду. На ноги? Белые кроссовки с брюликами вполне годятся. Кому не нравится, пусть не смотрят.
Как же хочется, чтобы он смотрел! Мама угадала, костюм выглядел богато, хотя пошит и куплен в нашей глубинке. И сел на меня отлично. Не сомневаюсь, что босс не только обратит внимание, но и оценит. С такими мыслями отправилась в путь.
По мере приближения к нужной точке остатки уверенности таяли со скоростью мороженого в июльский день. Походка стала вялой, в мозгу неприятно тянула тонкая ниточка. Попытки приободриться успеха не имели. Оставалось только уговаривать себя полушёпотом:
– Зайду, поздравлю, вручу подарок и смотаюсь, сославшись на важное дело. У сестры помолвка, чем не причина?
Ресторан понравился мне с первых шагов. Давно не была на курорте, а тут, словно на побережье попала. По правой стене тянулся огромный аквариум, левую занимали средиземноморские пейзажи. Я ускорила шаг из любопытства: интересно глянуть, как оформлен банкетный зал, однако в арке едва не натолкнулась на Леонида. Он – весь в белом – стоял спиной ко мне и разговаривал по телефону. Точнее, держал трубку около уха, а на другом конце провода бубнили что-то неразборчивое. И здесь мой босс вынужден решать дела.
Обойти, молча кивнув, или подождать окончания разговора?
Обойти пока не получалось, навстречу двигался официант с горой грязных тарелок на подносе. Проход на кухню находился по другую сторону от меня, я шагнула вперёд, чтобы не мешаться. Молодой человек благодарно улыбнулся и стал огибать препятствие. Всё было бы отлично, не повернись начальник в этот самый момент.
Держа мобильник около уха, он словно почувствовал спиной моё дыхание. Я испугалась, что Леонид вот-вот увидит едва ли не носом уткнувшуюся ему между лопаток подчинённую, и отшатнулась. При этом совершенно комично толкнула парня с подносом. Да ещё рефлекторно дёрнувшись в сторону, взмахнула клатчем, угодив по локтю незнакомца. Да-да! Я обозналась. Это не босс!
Что началось!
Впереди мужчина с испуганным лицом ловит выбитую из рук трубку, сзади с грохотом падают тарелки…
Я жалела только об одном: почему пёс по имени Тамерлан не вырыл прямо здесь очень-очень глубокую яму? Ужасно хотелось провалиться.
К счастью, незнакомец оказался довольно ловким. Телефон от падения он спас. Спрятал его в карман и, наградив меня сердитым взглядом, ушёл в зал, где звучала приятная музыка и многочисленные голоса. Я бы прямо сейчас кинулась наутёк, однако путь к отступлению был перекрыт. Официант, сидя на корточках, собирал уцелевшую посуду, из кухни вышел ещё один парень, вооружённый щёткой и совком.
На меня никто из них даже не смотрел, словно дёрганые девицы бывали здесь вполне заурядным явлением. Это обстоятельство немного примирило с произошедшим, однако впереди поджидало подогретое любопытство Татьяниных гостей. Я заметила, что разговоры усилились, и к ним добавился смех, вероятно, пострадавший в белом делился впечатлениями о несуразной дамочке в чёрном.
Я передёрнула плечами: неприятно, конечно, да мне не привыкать. Буду поддерживать имидж. Решительно прошла в зал и едва не натолкнулась на распорядителя.
– Полина Борисова? – поинтересовался тот. – К Татьяне Арестовой?
– Так точно, – ответила я, рассматривая шумную компанию за очень длинным столом.
Мужчина в белом стоял с бокалом в руке и произносил шутливый тост. Остальные гости смотрели на него с улыбками, не замечая застывшую у входа виновницу погрома. Кажется, речь не обо мне, что очень странно.
Ещё одной странностью казалось то, что среди собравшихся я не видела не только Леонида, но и самой именинницы. Это что, розыгрыш?
***
Изучая людей за длинным столом, я выделила во главе его бодрого старичка, с благообразным выражением лица внимавшего оратору. Походу, юбиляр, и это не Татьяна Арестова.
– Госпожа Борисова! – докричался до меня распорядитель, – пройдёмте, вас ожидают.
– А? Э-э-э… а-а! Простите.
Хм… госпожа…
Мы пересекли зал по диагонали. В самом углу я увидела разделённые невысокими барьерами столы, вокруг каждого стояли красные, кожаные диванчики. В центральном кабинете сидели трое: Арестова, тётя Надя и девушка чуть постарше меня. Незнакомка, внешне очень похожая на Надежду – брюнетка с впалыми щеками, огромными карими глазами, чёрными бровями и густыми ресницами – смотрела на меня без улыбки, даже хмуро. У тётушки тоже лицо казалось недовольным. Только Татьяна заметно обрадовалась и встала со словами:
– Так и думала, что это ты побоище устроила! Привет.
Именинница была одета в джинсы с дизайнерскими прорехами, топ и расстёгнутую рубаху в мелкую клетку. Её гостьи – в длинные, до пола, тёмно-синие платья деревенской расцветки. Ещё бы платки на голову, и можно было принять этих двоих за состоятельных паломниц, спешащих в ближайший монастырь на воскресную службу. Хороша бы я была в вечернем наряде с открытыми плечами! Вот и слушай в другой раз Гельку.
Поздоровавшись, я оттарабанила заготовленный текст и протянула имениннице сумку.
– Ой, забыла предупредить, – рассеянно сказала Татьяна, – не нужно подарков. У нас некоторым образом траурное мероприятие. Кстати, познакомьтесь: это Любаша, а это…
Она забыла моё имя!
– Полина, – представилась сама, усаживаясь на свободный диванчик.
Сюрреалистичная ситуация так мной завладела, что я совершенно забыла о намерении сразу же откланяться.
– Когда подавать горячее? – напомнил о себе распорядитель, обращаясь к Надежде.
– Минут через десять, – ответила та, цепко наблюдая, как из сумочки выплывает мой подарок.
– Ух! Вы только посмотрите! – восторженно воскликнула Таня, и подняла на меня наполнившиеся слезами глаза: – Как ты догадалась? Я охочусь за ней уже полгода.
Не будь рядом «монашек», сверлящих меня взорами, как две бормашины, призналась бы, что подарок не мой, а Леонида Сергеевича. Увы, горло сдавил шипастый обруч, я не смогла сказать ни слова, лишь неопределённо дёрнула плечом.
– Ну, вот, – в голосе Любы невозможно было не заметить ревнивых интонаций, – а нам ты запретила…
– Вы поддерживаете меня в этот день, – Таня, откинувшись на спинку, листала книгу. – Больше ничего не нужно. Полина просто не в курсе. – Она подмигнула мне и засмеялась: – Но не думай, не верну!
Я замотала головой:
– Ни в коем случае! Я очень рада, что… угадала.
Вот врушка! К счастью, меня отвлёк официант, тот самый, что пострадал из-за скачков на пороге.
– Белое или красное?
– Оу… белое.
– Морс? Облепиха или брусника?
– Облепиха.
У остальных бокалы были уже наполнены. Официант ушёл, я поспешно пригубила ярко-жёлтый, приятно пахнущий ягодами напиток – хотелось избавиться от шероховатости в горле. Надежда с торжественным видом подняла бокал – у них с дочерью было красное вино – и провозгласила:
– Ну! Не чокаясь! Спи спокойно, Таечка.
Поскольку мне послышалось «Танечка», я вздрогнула и немного пролила морс. Почти сразу поняла, что пьют не за именинницу, а за её маму. Тоже взяла в руку бокал.
Уверена, что Надежда стремилась погасить радостный настрой хозяйки, и это ей удалось. Таня отложила книгу и быстрыми глотками выпила вино. После чего посмотрела на меня:
– Ешь, Полина! Это всё нужно уничтожить, иначе прикажу упаковать, и заберёшь домой.
– Остатки можно на кладбище отвезти, – подала голос Любаша.
– Никаких остатков! – отрезала Татьяна. – И никаких могил. – Уже тише добавила: – Незачем крыс прикармливать.
Вот так: шла на день рождения, а попала на поминки.
Даже не знаю, что лучше. Две недели мучилась, представляя, как Леонид будет сидеть рядом с женой, улыбаться ей, произносить хвалебные тосты, а мне придётся прятать глаза и злиться, злиться, злиться. На себя за глупые чувства, на Таню за приглашение, на Лёню, за то, что он выбрал другую женщину. Ничего этого нет, можно есть, пить, болтать… Ела. Как будто, в самом деле, испугалась угроз, что придётся тащить домой пакеты, нагруженные судочками.
Ораторствовала, в основном, тётя Надя. Сев на любимого и очень странного конька, вела речи о Вселенной, об энергетике, которую нужно черпать. Нам открывалось тайное знание! Оказывается, мощные космические лучи бьют в Землю и отражаются от её поверхности. Их нужно ловить, дабы напитаться здоровьем и бодростью. Вот для чего нужны длинные и расклешённые подолы! Это антенны!
Мамочка дорогая! Где ещё услышишь такое?
– Глупо игнорировать это правило и наряжаться в брюки! – Надежда выразительно посмотрела на хозяйку, а потом и на меня.
– Оставь, – покачала головой Любаша, – ты же знаешь, что бесполезно.
– Почему? – возмутилась её мать, – Вода камень точит… Надо говорить, убеждать.
– Проповедовать, – усмехнулась Татьяна. – Брось, тёть Надь. Любовь права. Какой смысл напитываться, когда тебя в любой момент могут тупо взорвать!
Она всё ещё держала на коленях подаренную мной книгу, теперь же наклонилась, чтобы не закапать, и жадно выпила морс.
– Так нельзя рассуждать, – теперь учительствовала Любаша, – нам неведом отмеренный срок…
Слушать её совершенно не хотелось, я стала рассматривать зал, где появились танцующие пары, мысленно удивляясь тому, что именинница проводит день рождения не с мужем и друзьями, а с двумя фанатичными дамами. Ненадолго отвлеклась, очнувшись от прикосновения и окутавшего меня аромата «Шанель номер пять»:
– Пойдём, покурим?
Я покорно поплелась за Татьяной и уже на улице призналась:
– Я, вообще-то, не курю.
– Я тоже. Надоели. Просто подышим.
Мы обошли здание и расположились на пустующей детской площадке. Таня стала покачиваться на качелях, вполне удобно поместившись на небольшом сидении, я прислонилась плечом к металлическому столбу турника, приятно ощущая прохладу. Петли слегка поскрипывали, аккомпанируя неторопливому рассказу.
– Мы с мамой родились в один день. Она называла меня своим главным подарком, ведь я появилась на пятнадцатом году брака. Представляешь? Никто уже не верил.
– Похоже на чудо, – согласилась я.
– Чудо, – повторила Таня. – Самое печальное, что это чудо виновато в её смерти.
– Да ладно! – не поверила я. Читала о покушении на бизнесмена Арестова, в котором случайно пострадала его супруга, дочь-подросток не могла быть даже косвенной причиной.
– Я не об этом! – сильнее качнулась рассказчица и поджала ноги, постепенно замедляясь: – Мы всегда праздновали здесь. Снимали два зала: для взрослых и для детей. Мои шестнадцать собирались отметить особенно, а вместо этого я оказалась в психушке.
– Что?
– Ну… Некоторые называют это психологической реабилитацией, но сути это не меняет. С тех самых пор не могу в этот день никого видеть, кто знал меня раньше. И маму. С Надеждой познакомилась в центре, она работала санитаркой. Отец заметил, что женщина привязалась ко мне, нанял домой. Не хотел оставлять без присмотра, опасался, что наложу на себя руки.
Что тут ответишь? Чем успокоишь? Я почти решилась предложить ей сбежать отсюда и поехать в Сокольники. В Гелиной тусовке точно нет людей, знавших Таню и её мать. Даже рот открыла, но Татьяна опередила меня:
– Приедешь ко мне как-нибудь? Могу Ромика прислать для простоты. А? Посидим, поболтаем. А?
Леонид совершенно прав, его жене нужна подруга.
– Может, лучше встретиться на нейтральной территории?
Она прищурилась, потом кивнула:
– Хорошо. Запиши мой номер. Позвонишь, когда сможешь.
Я послушно достала из клатча мобильный, сохранила новый контакт и спросила:
– Ну? Я пойду? Надеюсь, ты не всерьёз говорила о недоеденных остатках.
