Ирина Смирнова
А единороги будут?

Глава 5

Такого эмоционально насыщенного на переживания дня у меня не было за все предыдущие тридцать лет жизни! Как с утра началось все через одно место, так и понеслось. Сначала Сонола со своим подарком, потом, буквально у меня на глазах, смерть двух женщин… и осознание, что одной из них вполне могла оказаться я. Разговор с Марими тоже не успокаивал ни разу. Так что, неудивительно, что я вырубилась, едва моя голова коснулась подушки.

Но проснулась я сама, Рикиши не пришлось меня будить. Облокотилась на подушки, устраиваясь поудобнее, и уставилась на сидящего напротив меня в кресле парня.

Четыреста лет. Он был у Марими четыреста лет! Значит, он старше Сонолы? Ведь той всего триста двадцать восемь, а он еще какое–то время успел побыть ее собственностью. Лет так сто–двести. Даже думать страшно. Мне – тридцать, а ему – шесть сотен?!

– Как ты? – выспавшись, я почувствовала себя несколько виноватой.

Да, Рикиши – большой мальчик и сам в состоянии озвучить свои потребности. Только привык ли он их озвучивать? Хотя, о том, что магический ошейник ему вреден, сообщил же.

Магический ошейник – это такой артефакт для строптивых животных, ну и, очевидно, для таких же рабов, правда, в справочнике упоминались только первые. Готовясь к экзаменам, я читала лишь краткие сведения, не разбираясь в принципе действия. Сейчас я об этом немного пожалела, но голова–то у меня не резиновая, так что впихивалось туда то, о чем будут спрашивать, а не то, что мне сможет пригодиться сразу после сдачи.

– Пока нормально, – буднично–спокойным голосом ответил Рикиши, изучая меня так же внимательно, как и я его. Как будто не видели друг друга целых три месяца. Как будто заново знакомились.

Ну, вот что это за ответ? Это ответ взрослого человека шести сотен лет от роду? Откуда я знаю, надолго ли это «пока»? И что мне делать, чтобы это «пока» было подольше? И что делать, когда «пока» закончится?!

– Рикиши, до сегодняшнего утра я вообще не знала о существовании в этом мире вампиров.

– Нетопырей, – уточнил парень, поглядывая на меня с любопытством.

– Это принципиально? – я, не сдержавшись, фыркнула.

– Да, ваши вампиры пьют кровь у всех, кого захотят. Мы же можем пить кровь только у тех, кто является нашим хозяином, ну и, возможно, у тех, кто добровольно решит нас угостить. Правда пользы от последнего лично нам не будет никакой.

– А в чем тогда смысл? – заинтересовалась я.

Рикиши приподнялся с кресла и шагнул в мою сторону. Я инстинктивно вжалась в подушки. Камзол, рубашка, сапоги… штаны… Одеяло…

Мамочка!

Жесткие, сухие, теплые губы властно смяли мои, чуть приоткрывшиеся, чтобы успеть глотнуть воздуха напоследок. Сильные пальцы обхватили меня за запястья и просто придавили к матрасу – не дернуться, не вырваться, не пошевелиться. Чужой язык прошелся по моим губам, облизывая их, потом проник внутрь, ненадолго, чтобы после спуститься вниз по моей шее. Обжигающий поцелуй в ямочку между ключицами, потом кончиком языка по соску, так чтобы по телу пробежал разряд… и ниже, ниже… Меня потряхивало от волнения, возбуждения… и страха. Нет, я боялась не за себя, я боялась… Не знаю, наверное, глупо, но я боялась, потому что не понимала, зачем он это делает. Я никак не могла поверить, что он это делает добровольно, но других объяснений не было. Или он просто решил напоследок порадовать свою хозяйку? Не дожидаясь, пока она сама догадается ему приказать?

Глупость, глупость, глупость! Но мне было страшно его разочаровать. Вот он сейчас удовлетворит меня и забудет… то есть нет. Как же он меня забудет, если он теперь мой?

Мысли разбегались и не желали оформляться во что–то связное. Рикиши уже пробовал на вкус мое возбуждение, и касание его губ и языка заставляли мое тело извиваться по кровати, хотя никогда раньше. Никогда и ни с кем я не расслаблялась настолько, чтобы забыть обо всем, не думать, не прислушиваться, отключиться от реальности, довериться… Полностью довериться, отдаться.

Кажется, именно так и выглядит не раз упоминаемый в женских романах момент. Я отдавалась ему полностью. Таяла под его губами, трепетала от касаний его языка, то легких, то сильных. Смирилась, что его пальцы сжимают мои руки и не вырывалась. Я отдалась и доверилась. Внутри разгоралось тепло, оно заполняло меня полностью, до кончиков пальцев на ногах, оно согревало, убирая нервный озноб, расслабляя тело, подогревая его, как на солнце… Ярком, жарком, испепеляющем солнце. Тепло превращалось в жар, концентрируясь в одном месте, там, где было нежное дыхание, ласковые губы и осторожные прикосновения языка.

Взрыв, пульсация, сладкая истома… но… губы и язык никуда не делись, а оттолкнуть, сказать что все… у меня пока не было сил. Я закрыла глаза, растеклась по кровати, погрузилась в зарождающиеся новые горячие волны… Новые? Да, мое тело, оказывается, было готово продолжать наслаждаться, только теперь мой путь к оргазму был дольше, но и сам он был ярче. Первый – праздничный фейерверк, второй – взрыв сверхновой звезды.

Мои сжимающиеся внутри мышцы обхватили что–то твердое, двигающееся во мне. И от ощущения вот этой вот связки – движения, сжатия, чувства, как твердое внутри меня увеличивается, наливается… и нестерпимого желания сжать еще сильнее, скрестить ноги и заставить двигаться быстрее… глубже… еще быстрее… Да! Да, вот так… Вот так! …меня накрыло третьим оргазмом подряд.

Мне еще никогда ни с кем не было так хорошо, всепоглощающе хорошо, когда в голове только жар и никаких… никаких мыслей. И тело – расслабленное, бессильное, мягкое и податливое, как тесто.

– Вам понравилось, леди? – неприятно резануло слух то, что он… ОН… он даже не запыхался.

Нет, когда мужчина после обычного секса дышит так, как будто пробежал стометровку – это тоже никогда меня не радовало, но тут… Я переживаю самые лучшие мгновения в своей жизни, и вдруг спокойный, лишь слегка заинтересованный голос.

– Да, не заметно? – агрессия, как защитная реакция. Это лучше, чем слезы, которые уже подступают к глазам, душат. Сама виновата – открылась полностью, а ведь тебя предупреждали. Не верь, никому не верь.

Моей щеки коснулся легкий, почти воздушный поцелуй.

– Прости… Я не хотел сделать тебе больно. Чем я тебя обидел?

Открыв глаза, я наткнулась на виноватый взгляд и… Нет, раз уж я собралась плакать, то резко остановиться не получится. К тому же у меня явно какой–то гормональный процесс обновления запустился, потому что впечатлительность усилилась.

Я обняла Рикиши за шею, уткнулась ему в плечо и тихо повсхлипывала туда… недолго, минут пять всего. Заодно вдыхая запах его тела: суховато–терпкий – парфюма и сладковатый – пота. И еще его губы пахли мной. Успокоившись, я прикоснулась к ним, осторожно пробуя на вкус… слизнула… чтобы оказаться лежащей на подушке, закрыв глаза и снова отдавшись его умелым, властным, уверенным губам.

– Рикиши…

– Да, леди? – юноша не очень охотно оторвался от меня. Внутри его глаз прыгали бесенята, тогда как я никак не могла сфокусироваться. По ощущениям я была пьяна, хотя не выпила ни капли.

– Ужин… ванна… и спать… у меня завтра повторный экзамен.

– Да, леди!

Через пару минут Рикиши стоял передо мной полностью одетый и держал на вытянутых руках мое платье:

– Прошу, леди.

Ужинали мы молча, у меня просто не было сил говорить о чем–то неопределенном, а об определенном говорить в присутствии двух посторонних не хотелось. Но после ужина я потребовала, чтобы Рикиши проводил меня в библиотеку. Если он сам не хочет ничего мне рассказывать, то, уверена, всю информацию о нетопырях можно узнать из книг.

Даже не удивившись моему желанию, Рикиши взял меня под руку и сопроводил до моей любимой комнаты в этом доме. Я запустила местный аналог «Ок, гугл!» и… Да, легенд про иномирных вампиров было видимо–невидимо. И ожившие мертвецы, пьющие кровь. И просто расы долгоживущих, наподобие эльфов, только пьющие кровь. А вот про местных нетопырей ничего не было. Ни про обращение, ни про обряд передачи собственности, ни про уход, питание, лечение, деградацию.

«Вурдалаки», – мысленно сделала я последнюю попытку.

«Запрошенную информацию дети могут читать только в присутствии совершеннолетнего правоспособного гражданина Яхолии».

– Э–эм, – зависла я, глядя на надпись и потом обернулась на улыбающегося Рикиши. Этот зараза стоял и едва сдерживал смех, а я тут, между прочим, ищу информацию, чтобы его спасти.

– Леди… Жаль, вы своего лица не видели, – пояснил парень причину своего веселья. – Вы про нетопырей ищите, да? – уточнил он уже серьезным голосом.

– Да, – обиженно буркнула я и, развернувшись, направилась прочь из библиотеки. – Хорошо, тогда сам расскажи, как часто тебя надо кормить и вообще.

– Кормить?

Рикиши резко остановился, дернул меня за руку и развернул к себе лицом. Посмотрел на меня очень странно, с подозрением.

– Вы всерьез собираетесь оставить меня себе?

– Нет, конечно, я завтра отдам тебя Марими, она обещала о тебе позаботиться напоследок, по старой памяти, – возмущенно выплюнула я.

Но по взгляду парня поняла, что тот не удивлен и воспринял все сказанное мной именно как перечисление планов на будущее. Ожидаемое! Он с облегчением выдохнул, но потом, продолжая смотреть на меня, вопросительно изогнул бровь. Очевидно, на моем лице отразились все внутренние переживания: недоумение, обида, возмущение… разочарование.

Я тут за него волнуюсь, а он уже смирился и собрался помирать в кровати Марими! Не верит он ни в меня, ни мне… Обидно! Тогда, зачем было доводить меня до оргазма три раза подряд? Чтобы мне было, с кем потом сравнивать?! Вот не будь мы в коридоре, где постоянно мелькала прислуга, даже здесь, рядом с библиотекой… Укусила бы, точно!

– Леди? – голос Рикиши чуть дрогнул, едва заметно. От волнения или от ужаса, интересно?

– Я пошутила, идиот! – предохранительный клапан слетел, как у закипевшего чайника со свистком. – Ты поедешь со мной в эту гребанную академию, ясно?! Мне разрешили! И упокою я тебя сама, если не удастся спасти… Сама напоследок трахну и упокою! Понял?!

Парнишка, бегущий на нас с подносом, на котором высилась гора булочек и дымилась кружка с кофе, сделал отчаянный пируэт и едва успел выровняться в последний момент. Обогнув нас, он припустил еще быстрее, причем пару раз испуганно оглянувшись, наверное, чтобы убедиться, что я его не преследую.

Пока я отвлеклась на мальчишку, заодно успокаиваясь, Рикиши успел опуститься на колени, обнять меня за бедра и уткнуться головой мне в живот.

– Я все понял, леди.

Вот, стоит только устроить маленький скандал, как все вокруг сразу же начинают проникаться уважением. Хотя коленопреклоненный мужчина вызывает у меня только одну ассоциацию: сейчас должна появиться шкатулочка с кольцом и прозвучать предложение руки и сердца.

А триумфальный взлет самоуверенности сильно затруднял тон, которым была сказана последняя фраза. Покорной обреченности в нем было больше, чем радости. Ну, вот и как я должна стирать в песок горы, поворачивать реки вспять и развлекаться по мелочи, вынося коней из горящих изб?! Если в меня не верят… Но я уже доказала, что кое–чего стою. Тут я вспомнила еще об одном своем достижении и, махнув рукой, зажгла висящие вдоль стен свечи. Рикиши отвлекся, приподнял голову, глаза его слегка расширились от удивления.

– Тридцать семь с одного раза? Хороший показатель для начинающего мага, – констатировал он, правда, не с гордым восхищением, а до боли привычным учительским голосом.

Затем, одним плавным движением встав с колен, спокойно отряхнул штаны, потом подал мне руку:

– Вам пора ложиться спать, леди. Портал в академию открывается лишь раз в неделю, в восемь утра. Если проспите, еще семь дней вас никто ждать не будет.

Здешнее времяисчисление, – минуты, часы, дни, недели, месяцы, – конечно же, звучало несколько иначе, чем в моем мире, и по цифрам совпадало лишь количество дней в неделе. Часов в сутках тут было двадцать восемь, так же как и дней в месяце. Но, все равно, Рикиши был прав – надо принять запланированную ванну, расслабиться и уснуть. Завтра предстоит очередной тяжелый день.

– Как я могу проспать, когда у меня есть ты? – фыркнула я, давая понять улыбкой, что вообще–то это шутливый комплимент, а не возмущенное удивление. Юноша тоже засветился в ответ своей родной полуулыбкой, от которой сразу стало тепло и спокойно. Пусть он в меня не верит, но у меня есть цель, и я ее добьюсь. – Тебе по–прежнему ничего не нужно? Я бы предпочла покормить тебя заранее, потому что завтра силы мне понадобятся для другого.

– Вы уже покормили меня, леди, – на лице Рикиши промелькнула ехидная усмешка, да и в голосе я ее ощутила тоже.

– Ты имеешь в виду те несколько глотков, что ты сделал сегодня утром? – хорошо, конечно, что ему так мало надо, но тогда я, тем более, не понимаю всех этих странных разговоров про деградацию и про то, что я его не прокормлю, и он меня выпьет с голодухи.

– Нет, леди, я имею в виду то, что я сделал сегодня вечером, – ехидство уступило место едва заметному смущению. Наткнувшись на мой вопрошающий взгляд, Рикиши снова криво улыбнулся и пояснил: – Вы добровольно поделились со мной своей энергией, не через кровь, а через секс. Леди Сонола никогда так не делала… А у вас получилось.

– Ты знал? – я уставилась на парня обвиняюще–испепеляющим взглядом.

– Я догадывался. И леди Сонола тоже. Не зря же она… Почему вы сердитесь, леди?! – во взгляде юноши сквозило искреннее непонимание. У меня же от возмущения даже слов не было. Меня использовали. Вот зачем нужны были эти три оргазма подряд! Чтобы подзарядиться…

– Леди? Вам же понравилось. Я чувствовал, что вам понравилось. Чем вы недовольны? И тогда, и сейчас? В вашей крови энергии слишком мало, мне пришлось бы тревожить вас шесть–семь раз в день, и это… не слишком полезно для вашего организма.

Рикиши действительно был озадачен, а меня просто трясло от злости. Главное, раз этот зараза смутился, поясняя мне ситуацию, значит, подозревал, что его действия не совсем порядочные. А теперь овечкой обиженной прикидывается, засранец!

– Заранее, – прорычала я, выдыхая пары гнева. Свечи ярко вспыхнули по всему коридору, вдоль обеих стен. И уже зажженные, и еще нет. Все… – Заранее предупреждай меня о всех своих намерениях, понятно?! Я ненавижу, когда меня используют! И если ты еще раз отмочишь что–нибудь подобное, одним нетопырем в этом мире…

Я недоговорила. Остановилась. Выдохнула. Поняла, что теперь вообще никому не верю, к сожалению. Даже в легенду, что Рикиши вот–вот деградирует – не верю. Обострившаяся паранойя начала вопить про тщательно разработанный план, чтобы всучить мне с собой шпиона. В шпионскую академию.

– Леди?

Спокойствие! Ему шесть сотен лет, и изобразить вину в голосе он может так же легко и естественно, как и отыграть заботливого учителя или замученного обескровленного вампира. Больше я не поведусь на все его уловки… Нет!

– Я не возвращаю тебя сейчас Марими только потому, что… – потому что все еще хочу снова поверить? Наверное, да. То есть, кратко обобщая, потому что я дура наивная. Но говорить об этом вслух не стоит, тем более, это и так секрет Полишинеля – …потому, что не разобралась в ситуации до конца.

– Ну, надо же, как я вовремя, – промурлыкала рядом с нами неизвестно откуда появившаяся Сонола. Хотя, почему неизвестно? Вон из–за того темного поворота она возникла. Я же усилила освещение только в главном коридоре. – Пожалуй, я подарю тебе парочку плеток… И запомни, отчитывать раба надо наедине.

– Без тебя разберусь, – окончательно сорвалась я. – Или ты передумала и хочешь забрать его обратно?!

Сонола, спокойно улыбалась, глядя на меня, просто бурлившую от переизбытка эмоций, и это злило еще больше. Мало того, что используют каждый как ему вздумается, так еще и морды кривят, будто я деревенский подкидыш, а они… Они… Они – аристократки в …надцатом поколении. М–да.

– Раб, который до сих пор предан своей первой хозяйке, мне не нужен, – с презрением в голосе пояснила Сонола, глядя на Рикиши чуть ли не с ненавистью. Похоже, парнишка и ей успел насолить. Хороший мальчик.

Почему–то от таких мыслей мне полегчало, злость исчезла, выбурлилась, так что я дернула своего нетопыря за рукав камзола и потянула за собой:

– Пойдем, я хочу еще принять ванну.

– Что ж, закроем глаза на демонстративное нарушение этикета, – довольная, как кошка, промурлыкала Сонола. – Но на будущее имей в виду… Ты лишь третья ветвь, да еще и подобранная неизвестно где.

Чайник приготовился закипеть снова, но тут в меня полилась река уверенности и спокойствия, поэтому я буркнула на прощание:

– Спокойной ночи, леди, пусть вам приснятся все ваши мужья оптом.

И, опираясь на руку едва заметно улыбающегося Рикиши, быстро застучала каблучками подальше от этой стервы. Правда, на подходе к комнате я обнаружила, что мой сопровождающий вновь неестественно бледен и даже пару раз покачнулся, так что у самой двери это я его поддерживала, а не он меня. Ну, я и так подозревала, кто не дал мне устроить бабскую драку в коридоре с визгом и тасканием за волосы. Хотя, наверное, маги дерутся как–то иначе. Но я–то еще пока не маг, а так, прикурить разве что в темноте дать смогу…

– Тебе моей крови хватит, чтобы восстановиться? – поинтересовалась я у упавшего в кресло Рикиши. Сама же принялась быстро стаскивать с себя одежду.

Ванна! Теплая ванна. С пенкой… И потом спать… Спать! А потом, когда проснусь, еще раз все обдумаю и решу на спокойную, свежую и чистую голову. «Да, голову обязательно надо помыть», – полюбовалась я на себя в зеркало и обернулась к лежащему в кресле телу:

– Ау?! Секс не предлагаю, настроение что–то пропало…

Рикиши хмыкнул, вздохнул и согласно кивнул:

– Хватит. Спасибо, леди.

Тут передо мной встала сложная дилемма: если я напою его кровью сейчас, то усну прямо в ванной, а если после… то никакого удовольствия от нее не получу, зная, что некто в любой момент может склеить крылышки нетопырские. Печаль, однако.

– Я нормально себя чувствую, леди, – успокоил меня Рикиши, уловив мои сомнения. – Просто не рассчитал своих сил. Не волнуйтесь за меня, – и улыбнулся еще, засранец!

Бледно–розовые губы на белой с легкой синевой коже. Красавчик. Идите, леди, купайтесь, а я тут пострадаю… Манипулятор шестисотлетний! Похоже, это я не рассчитала своих сил, но не в отношении прокорма этой нетопырской заразы, а в том, кто будет главным в нашей паре. С его–то опытом выживания! Четыреста лет удерживал внимание Марими, потом появилась Сонола… даже, если не двести, а сто… Да, даже, если пятьдесят лет с ней рядом – все равно герой.

Я, полностью обнаженная, подошла к креслу, уселась Рикиши на колени, лицом к лицу, и поднесла запястье к его губам:

– Пей, манипулятор…

На бледно–розовых губах промелькнула улыбка.

Я смотрела, как чуть удлиняются и заостряются клыки. Наблюдала, готовилась и все равно вздрогнула, когда они впились мне в запястье. Мгновенная острая резкая боль, и потом жадные глотки. Ничего, я привыкну. К тому же, как только Рикиши начал пить, боль сразу исчезла, растворилась, стало приятно, в голове закружилось…

– Спасибо, леди.

Ну вот, меньше минуты, а передо мной в кресле не бледная немощь, а вполне себе красивый парень. Теперь можно и в ванну… упасть.

– Позвольте, я отнесу вас, леди.

Можно подумать, у меня есть силы возражать? Я засыпаю. Странно, в первый раз такой резкой слабости не было, а тут как будто всю энергию выпили. А может, и выпили?

– Помой мне голову, – сонным голосом попросила я, чувствуя, как теплая вода укутывает мое тело, согревает, расслабляет и… отключает.

– Да, леди, – услышала я уже как будто через вату и уснула. Прямо в ванне. Чтобы проснуться на рассвете в своей комнате, бодрой и готовой к новым подвигам.

Напротив меня в кресле спал самый красивый, самый желанный, самый опытный любовник и самый величайший засранец из всех, кого я знала. Кого кому подарили, интересно?!

Глава 6

– Как ты? – наверное, эта фраза станет для меня вскоре нормой, вместо «Доброго утра».

– Спасибо, пока нормально, – улыбнулся мне Рикиши.

При свете местного солнышка (переводчик настаивал, что именно солнышко, а не солнце) все мои вчерашние сомнения и обиды слегка сгладились, однако забывать о них я не собиралась.

Но сейчас, еще немного сонная и умиротворенная, откинувшись на подушку и положив руки под голову, я решила немного поразмышлять. Итак, что мы имеем на текущий момент? Прояснилось только одно, – в свой мир я вернусь для того, чтобы умереть. Все остальные местные неувязочки мало того, что не развязались… скорее завязались морским узлом, причем калмыцким. Надежный, крепкий, с виду немного запутанный, но если дернуть за ходовой конец – быстро распутывающийся. Ну, если, конечно, кто–то по неопытности не перепутает его с казачьим. Они очень похожи, но второй развязать гораздо сложнее.

Надеюсь, все не настолько плохо, и моя задача – найти ходовой конец, тогда вся здешняя путаница мгновенно распутается. А пока…

– Как ты думаешь, нас покормят завтраком, или мне опять сдавать экзамен на голодный желудок?

– Думаю, что у вас есть еще полчаса, леди. Если хотите, я прикажу подать чай и бутерброды.

– Прикажи, – я снова упала в подушки и закрыла глаза.

С Марими все было более–менее понятно, я была ее лошадкой, выигравшей скачки, и обращались со мной соответственно. Мне вручили призовой кубок с жизнью, со вторым шансом в новом мире.

Скорее всего, по мнению Марими, мы в расчете. Она даже организовала в честь меня маленький семейный обед и пообещала помочь в создании личного нетопыря. Учитывая нашу с ней разницу в положении и возрасте, – это большее, на что я могла рассчитывать.

Королева и бедная дворяночка из низов. Уверена, по общему мнению, я должна подпрыгивать выше облаков от осознания оказываемой мне чести. Да, поведение Марими было логичным и понятным. А вот правила скачек, вернее, выигрыш хозяйки лошади оставался загадкой. Вряд ли я разгадаю его в академии, но не становиться же сейчас в позу? Хотя… вот именно сейчас у них не будет выбора. Да!

Я довольно улыбнулась и приоткрыла один глаз на тихий шум рядом, – это Рикиши сервировал маленький столик для чаепития. Надо умываться, одеваться…

Рисуя себе на лице утро и начищая зубы, я обдумывала новорожденную рискованную идею. Ну, правда, интересно. Вот, что они будут делать, если я встану в позу прямо у дверей кладовки и объявлю, что никуда не поеду, пока мне не объяснят весь расклад?! Уничтожат собственную лошадку за пару минут до начала второго забега?

Натянув протянутое мне скромненькое по местным меркам платье серо–зеленого цвета, я плюхнулась в кресло и потянулась к кружке с горячим чаем. Рикиши неодобрительно нахмурился, глядя как плавно я все делаю.

– Леди Марими хотела с вами попрощаться, так что нам надо еще успеть ее навестить.

Какой у меня замечательный мужчина, однако. Отправился за чаем, заодно к хозяйке сбегал – отчитался, задания новые получил, может, еще и вторую хозяйку успел навестить и там ЦУ собрать?

Так, не злимся, успокаиваемся, думаем про вкусные бутерброды. Шоколадку вот мне заботливо притащили, из моего мира, между прочим, «Риттер Спорт».

– А Сонола мне ничего передать не просила? – не удержавшись, съехидничала я.

– Леди Сонола будет вас сопровождать в академию в качестве опекуна от семьи.

– Как трогательно, – это единственное, на что меня хватило.

Но после такой новости второй бутерброд в меня не полез. Так что я встала из–за стола, быстро причесалась, собрала волосы в тугой хвост, благо местная мода не требовала наличия башен на голове, и вопросительно уставилась на своего слугу.

Хм… Подсознание играло со мной в странные игры, – оно не давало мне воспринимать Рикиши рабом. Даже, когда я его так называла, все равно для меня он был или простым парнем, или слугой, но никак не бесправной собственностью. И дело было даже не в том, что я крутой борец за свободу, равенство, братство. Совсем нет – я довольно спокойно реагировала на крутящуюся вокруг меня три месяца прислугу. Но Рикиши… Наверное, все дело было еще и в его поведении. В нем аристократизма было порой в разы больше, чем в той же Соноле.

– Прошу, леди, – я оперлась на предложенную мне руку, и мы направились петлять по коридорам в сторону апартаментов моей приемной мамочки.

Под самой дверью я еще была полна решимости озвучить свой ультиматум: «Или вы мне все поясняете, или я никуда не еду!», но едва оказавшись напротив Марими, тут же поняла – не смогу. Вот стоит она такая вся далекая, не от мира сего, как миниатюрная статуэтка из музея, и тут я ногой топаю и условия ставлю. Вот странно, с Сонолой я спокойно могу пререкаться, у меня даже в мыслях, что она меня на триста лет старше, не проскальзывает. И то, что она маг – тоже. Какой она маг, если я ни разу ничего магического от нее не видела? Я вон хоть свечки зажигаю.

А вот Марими действовала на меня вымораживающе. И голосок ее хрустальный пробирал до дрожи. Хотя, тоже вроде, при мне ни разу не магичила, но почему–то верилось, что легко взмахнет рукой, и я заледенею.

Правда, вместо этого, она взмахнула рукой, и мне вручили небольшую мешкообразную сумку, кожаную, затягивающуюся на тесьму, и с одной лямкой.

– Я задействовала немного пространства низшего уровня, – с улыбкой произнесла Марими, наблюдая, как Рикиши изымает у меня рюкзачок и перекидывает себе через плечо, с которого уже свисает его собственный мешок. – Конечно, в разрешенных для студентов объемах, но тебе сейчас не так уж много и потребуется. Канцелярские принадлежности студентам выдают, учебники и книги – тоже. Если будет намечаться какой–нибудь бал, то тебе просто надо будет заранее ненадолго посетить нас и сделать заказ в швейной мастерской. А пару платьев для студенческих вечеринок я тебе бросила в сумку. Так же как и сменную форму.

Марими замерла, ожидая изъявлений благодарности, не иначе. Я не стала ее разочаровывать и изъявила – без лишнего энтузиазма, но и не совсем с кислой миной.

– Я запретила Рикиши брать с собой шпагу, – продолжила свою речь моя новая мамуля. – А у тебя в сумке лежит нож для упокоения вурдалаков. – Ну вот, не могла не испортить настроение напоследок. – Будь внимательна, мне бы не хотелось выслушивать претензии от руководства академии. Да и выплачивать компенсации пострадавшим по твоему недосмотру семьям тоже.

Последняя фраза заставила меня забыть о местных приличиях, и, не дожидаясь, пока нас выставят, я уточнила:

– О каких компенсациях и пострадавших вы только что сказали?

– Девочка, вурдалаки, в отличие от нетопырей, пьют кровь у всех, – пояснила Марими, поджав губы, с лицом человека, выдающего общеизвестную истину.

Ага, кажется, дошло. Я обернулась на молчаливо стоящего у меня за спиной Рикиши. В этот раз он не стал опускаться на колени, а просто застыл на все время разговора, сверля взглядом пол. Представить его страшным монстром, выпивающим кровь у всех студентов в академии, не получалось. Зато случился нежданный прилив храбрости, и я выпалила:

– Леди Марими, а что теперь будет с Алисой?

На меня посмотрели с легким намеком на интерес:

– С какой целью ты спрашиваешь?

– Ну… просто неучтенный двойник – это опасно, – ляпнула я первое, что пришло в голову.

Марими ласково улыбнулась:

– Я позабочусь об этом, не волнуйся. Алиса – не твоя проблема. В академии она не появится и мешать тебе не станет. Думай о том, что зависит от тебя – хорошая учеба и… деградирующий нетопырь, – последние два слова женщина процедила, поглядывая в сторону Рикиши так, как будто это он сам мне себя подарил, а не Сонола выпендрилась.

Я изобразила полупоклон и была отпущена в сторону портала, где меня уже поджидала ехидно ухмыляющаяся «тетушка».

– Доброе утро, леди Сонола, – повторила я полупоклон и насладилась олицетворением полного офигения. Приятно, значит, не зря старалась.

Рикиши тоже оценил, потому что на него резко, хотя и ненадолго, напал приступ кашля. Вообще, для приговоренного к скорой смерти, он как–то слишком много веселился. Интересно, это я на него так разлагающе влияю? Когда мы только начинали общаться, он лишь изредка улыбался, а теперь…

Втроем влезать в их телепортальный лифт было еще забавнее, чем вдвоем, но, в этот раз, пышный подъюбник был только у Сонолы. Так что с усилием, но впихнулись. В уголке, размазанный по стеночке – Рикиши, потом я, плотно прижатая к его переду – задом. Причем, настолько плотно, что я своим задом ощущала некое шевеление и набухание… хм… у него спереди. Хорошо, что под камзолом это будет не заметно. Но из врожденного чувства вредности я еще и потерлась, будто бы устраиваясь поудобнее.

– Леди… – прошептал этот зараза мне на ухо вкрадчиво–мягким голосом, от которого меня бросило в дрожь и жар одновременно. Отомстил, ладно. Но мое состояние никто не заметит, а вот его…

– Заканчивайте развлекаться и приведите себя в порядок, – недовольным тоном рыкнула Сонола. – Мы в учебное заведение телепортировались, а не в бордель!

С гордо поднятой головой и румянцем в обе щеки я вышла из их каморки. Вокруг кипела бурная жизнь. Это явно была местная лифтовая, потому что рядом, слева, справа, через большой зал – напротив… везде хлопали, открывались и закрывались двери, из которых выходили благородные девицы в сопровождении не менее благородных опекунш. И все эти благороднейшие леди с некоторым недоумением и изумлением, а более молодые – с плохо скрываемой завистью поглядывали на Рикиши.

Черт! Я только сейчас окончательно поняла, что буду учиться в чисто бабской академии, в дружном женском коллективе… и это при том, что я эти женские коллективы на дух не выношу!

«Надеюсь, половина сколопендр не поступит», – мысленно приободрила я себя, шагая под дулами взглядов вслед за Сонолой.

– Все будет хорошо, леди, – Рикиши, обогнув меня, приоткрыл передо мной большую тяжелую дверь в другой зал. Сонола, идущая первой, такой чести не удостоилась. Но она в ней и не нуждалась – дверь распахнулась от едва заметного движения ее руки. И, если бы Рикиши не подсуетился, захлопнулась бы прямо перед моим носом или, того хуже, стукнула бы по мне. Ну, или мне бы пришлось выставлять руки и удерживать эту дверь… Короче, опозорилась бы после такого триумфального шествия на глазах доброжелательной публики.

– Спасибо, – прошептала я, подразумевая сразу все: и то, что он рядом, и то, что приободрил, и то, что спас от битвы с дверью.

Второй зал был прямоугольный и длинный, очень длинный. А заканчивался такой же огромной дверью, возле которой стояли две девушки в довольно оригинальной форме – сверху короткая, до талии, однобортная красная куртка со стоячим воротником. Три ряда пуговиц и ярко–желтые длинные застежки. Короче, натуральный доломан, как у гусар в тысяча восемьсот двенадцатом году! А снизу – черные юбка–брюки, из–под которых едва торчали остроносые носки сапог. И шпаги! У девиц на талии висели шпаги. Нет, в целом все смотрелось более–менее гармонично, но учитывая, что верх у меня плотно ассоциировался с гусарами… Кстати, кивера, ну специальной такой гусарской шляпы, на девицах не было. Хотя им бы пошло! В общем, я очень крепилась, чтобы не рассмеяться. Гусарская баллада, или как там старый фильм про девицу–гусара назывался? Только, она там парнем прикидывалась, а тут вот стоят две с косами до пояса… Гусарки… Ой, мамочки!