Ирина Владимировна Щеглова
Пять мужчин одной женщины

Глава 5
Отпуск в сентябре

В Коктебель она ездила каждый год. Эти поездки были для нее даже не традицией, а скорее необходимостью. Если бы она не вырывалась ежегодно в этот маленький курортный поселок, то не чувствовала бы себя отдохнувшей. Отчего так вышло? Да она и сама не смогла бы объяснить.

Когда-то в детстве она приехала сюда впервые с родителями, потом еще и еще… Нет, она не имела никакого отношения к богемной писательской тусовке. Вообще литературой и всем, что с ней связано, интересовалась мало, то есть как и большинство людей. Да и когда? Все Ритино время поглощала работа. Если бы у нее спросили, какие книги она читала, Рита просто была бы вынуждена признаться, что не читает вовсе, если не считать глянцевых женских журналов, которые она просматривала время от времени. Иногда она вырывалась в театр, или кто-нибудь из подруг или друзей приглашал на выставку или концерт. Чтобы быть хоть немного в курсе, она краем уха слушала телевизионные новости на кухне, во время утреннего кофе или вечерней готовки ужина. Собственно, ужин она готовила, если дочь ночевала у нее, а не у бабушки. Но чаще Рита возвращалась домой около полуночи и валилась спать. Она засыпала, едва прикоснувшись головой к подушке. И так продолжалось уже много лет. По привычке просыпалась около семи утра, без всякого будильника. Утро принадлежало ей.

Ей не требовалось нестись на работу сломя голову. Поэтому она собиралась не торопясь. Принимала душ, приводила в порядок лицо, варила кофе… Выезжала после одиннадцати, чтоб не стоять в пробках. Иногда кто-то ночевал у нее, или она сама ночевала не дома, что естественно, ведь у нее тоже была личная жизнь, но и тогда ее распорядок мало чем отличался от обычного. Она ценила свои привычки.

Нет, она не отказывалась от нового. Когда появилась возможность, купила машину и довольно быстро освоилась за рулем. С автомобилем она чувствовала себя чуть свободнее или даже независимее. Все-таки какая-никакая защита, собственное пространство, куда не может проникнуть посторонний, где не надо толкаться локтями, вдыхать запах чужих тел. Весьма относительная безопасность, если учесть московские пробки, но как бы то ни было, машина тоже скоро превратилась в привычку, как и посещение спортзала два раза в неделю, обед в «Шоколаднице» – ведь так близко от работы и вполне приличный кофе. Многолетние привычки постепенно превращаются в традиции. А традиции подобны якорям, удерживающим человека среди житейских бурь и треволнений. Традиции примиряют нас с действительностью, можно сказать, удерживают нас в реальности. И чем больше таких якорей, тем более стабилен человек, более приспособлен к социуму, хотя во времена социальных потрясений именно такие люди и страдают больше других, особенно если лишить их возможности следовать своим привычкам.

Но Рита никогда не задумывалась над этим. Она так жила, из года в год. И была собой вполне довольна. Потому что научилась. Научилась жить спокойно, без стрессов, без зависимости, без зависти и злости. Она справилась и с собой, и со своим прошлым.

Но вернемся к Коктебелю. Рита вполне могла позволить себе поездку в отпуск в Европу или на какой-нибудь новомодный курорт. Собственно, она так и делала: брала путевки для себя и дочери: на Кипр, в Париж, Италию, Испанию… Опять же ее фирма сотрудничала с несколькими европейскими, поэтому у нее бывали командировки.

Но! Коктебель – место, где она действительно отдыхала. И ей было наплевать на заметно потускневшую культовость, дрянной сервис, мусор на пляжах. Это все было неважно.

Ее влекли сюда детские воспоминания, очарование самого места, дикая красота гор, запах моря, полынный воздух, да она и сама не смогла бы объяснить, что именно.

Поэтому ей было совершенно безразлично, кто из знаменитостей приезжает в Коктебель, да она и не обращала внимания на других отдыхающих. Все, что ей было нужно, – добраться до моря, лечь на прогретую солнцем гальку и поджариваться до красноты. Разговоры о том, что это вредно, ее не трогали. Она никогда не обгорала, защитными кремами почти не пользовалась, солнце и море любила до самозабвения. И могла лежать на пляже долгими часами, предпочитая именно такой отдых любому другому. Если она приезжала одна, то практически все светлое время суток проводила на пляже. Но чаще она бывала здесь с дочерью и мамой. Обычно привозила их, недельку проводила вместе с ними, а потом возвращалась в Москву. Эту короткую неделю она тоже старалась провести на пляже, но мама и дочь скучали, требовали экскурсий, им хотелось чего-то новенького. И Рита, в тайне мечтая о том, чтоб ее оставили в покое, покорялась обстоятельствам. Хотя весь Крым был давно исхожен и осмотрен вдоль и поперек, Рита вместе с дочкой и мамой взбирались на гору к могиле Волошина, записывались на экскурсию по Кара-Дагу, снова и снова брели по Голицынской тропе, осматривали пещеры, ездили в Судак и Новый Свет, Ялту и Гурзуф, Бахчисарай и, конечно, Феодосию.

– Ли-и-с, Лисенок, – позвала Рита, обращаясь к дочери. Так уж повелось. Отец назвал ее Елизаветой. Но маленькая Лиза называла себя Лисой, а за ней так же стали называть ее в семье. Елизавета совсем забылась, а вместо нее появилась Алиса. Папа не возражал, да и как бы он смог? Ведь Рита развелась с ним, когда Алисе не было и двух лет.

– Как дела?

Дочь ответила: «Нормально». Рита спросила о школе, о бабушке, дочь отвечала односложно, судя по всему, все действительно нормально. Рита спрашивала скорее для проформы. Она знала, на бабушку вполне можно положиться.

– Ну, будь умницей, – напутствовала она дочь напоследок. Набрала маму, выслушала ее наставления, коротко сообщила о том, что добралась хорошо, устроилась, отдыхает. Потом привычно хотела звякнуть на работу, но удержалась. «Надо будет, сами позвонят».

Ей было хорошо. Аня тоже закончила обзванивать своих, нажала отбой, улыбнулась.

– Ну все! – Рита затолкала телефон в сумочку, – всем все сказала, теперь могу быть абсолютно свободна!

Впереди ее ждали блаженные две недели ничегонеделания, солнце, пляж и даже общение с новыми знакомыми, оказавшимися на удивление приятными людьми. Вот уж никогда бы не подумала, что случайная встреча в поезде может быть полезной. Вообще, Рита была человеком довольно осторожным. Она не испытывала проблем в общении с незнакомыми людьми, но особенно к себе никого не подпускала. У нее был свой круг друзей и приятелей, который ее вполне устраивал, и она редко выходила за границы этого круга. Но почему-то именно в этот раз, можно сказать, впервые в жизни, Рита изменила своему правилу. Ее и саму немного удивляла та легкость, с которой она пошла на контакт, но она предпочла не думать об этом. Она была в отпуске и могла позволить себе некоторую беспечность.

Традиции удерживают нас в реальности и примиряют с действительностью.

Глава 6
Новые подруги

Она проснулась от навязчивого вибрирующего звука. Долго не могла понять, что ей мешает, сон не отпускал, наконец наполовину проснувшийся мозг подсказал ей – это телефон!

Не открывая глаз, протянула руку и нащупала трубку.

– Д-а?

– Доброе утро, – послышался незнакомый женский голос. – Разбудила?

Рита с трудом разлепила глаза и уставилась на экран. «Лена». Какая Лена? Ах да…

– Привет, – поздоровалась она. – Да, я еще спала…

– Извини, я просто хотела сказать: мы с Аней идем завтракать, а потом на пляж, подтягивайся, если хочешь.

– Хорошо… а вы куда? В «Зодиак»?

Лена хмыкнула:

– Нет уж, мы – куда попроще.

– Ладно. Я вам позвоню.

– Ну, давай, – и Лена отключилась.

Рита со вздохом откинулась на подушку и снова прикрыла глаза. «Который час? – подумала она и нехотя взглянула на дисплей телефона. – Ничего себе! Уже десятый!»

Выходит, ее новые приятельницы успели подняться, привести себя в порядок, собраться. А она, привыкшая вставать не позже семи, дрыхла без задних ног. Так можно весь отпуск проспать.

Рита резко сбросила ноги на пол, посидела минутку. Тело подчинялось нехотя. Оно требовало сна и отдыха.

«Неудивительно, я же не спала прошлую ночь, а вчера мы разошлись часов в одиннадцать, не раньше…» – вспомнила Рита.

Она никогда ничего не делала второпях. Мама называла ее копушей, даже дочь делала замечания. Но и эту свою привычку долгого утра она охраняла с особенной тщательностью. Целый день впереди: суматошный, напряженный, трудный. И к нему надо подготовиться, раскачать себя. Так уж повелось у Риты изначально.

Она долго стояла под душем, потом тщательно вытерлась, нанесла лосьон. Высушила волосы. Подумала, где ей лучше выпить кофе, здесь или все-таки дойти до любимого кафе. Пожалуй, лучше здесь.

Она покопалась в сумке, достала купальники, разложила на кровати. Какой надеть? Выбрала. Надела, подошла к зеркалу, повертелась, выгибая спину. Подумала, что надо бы сбросить пару килограммов. Вздохнула. Если бы можно было вообще не есть!

«Не буду завтракать. Только кофе».

Потом она разглядывала сарафаны, передвигая плечики. Остановилась на коротеньком, хлопковом с набивным рисунком.

Затолкала в сумку пляжное полотенце, телефон, солнцезащитный крем, очки, проверила, все ли на месте.

Так, теперь можно выходить.

Лена спустилась в сад, подошла к ресепшн и попросила чашку кофе. Кофе ей сделали, правда, молока не оказалось, а Рита любила с молоком, но без сахара. Пришлось пить горький. Она посидела в беседке, увитой розами, выпила кофе, выкурила сигарету.

Ах да, надо позвонить!

Лена долго не отвечала. Рита терпеливо ждала.

– Да, Рит, – услышала наконец.

– Я уже иду, вы где? – спросила Рита.

– Мы на нудистском пляже, знаешь, где это?

– А… ну, в самом конце набережной? За речкой?

– Да! Иди туда, там нас увидишь.

Рита неторопливо прошествовала по набережной, разглядывая сувениры на лотках. Задержалась у своего любимого кафе. «Может, зайти, выпить коктейль? Нет, пожалуй, позже».

Она шла и думала о том, зачем ее новым знакомым понадобился нудистский пляж? Нет, она ничего не имела против, но, во-первых, это далеко, а во-вторых… они что, действительно решили голыми загорать?

Рита добралась до речки, перешла по железному мостику и побрела по галечнику. Пляж был усеян обнаженными телами. Рита старательно обходила распластанных мужчин и женщин, принимающих солнечные ванны. Идти по гальке на каблуках было очень неудобно.

– Рита! – услышала она. Повернула голову и увидела новых приятельниц в натуральном виде, то есть в чем мать родила. Они сидели на ковриках и изо всех сил махали руками.

Рита подошла, поздоровалась, бросила сумку рядом.

– А мы тебя ждем, ждем, – весело сообщила Аня. Рита быстро скользнула взглядом по ее обнаженной, не тронутой солнцем груди и животу. «Растяжки…» – отметила она про себя.

– А вы молодцы, девчонки, совсем без комплексов, – похвалила она.

– А кого нам тут стесняться? – Аня пожала плечами.

– В общем, да, – согласилась Рита.

А Лена вдруг выдала:

– Выглядишь – супер! Издалека просто как девочка! Я тебя не сразу узнала.

Рите польстила ее похвала. Она поблагодарила. Расстелила полотенце, сняла сарафан. Лена с Аней переглянулись:

– Тебя не шокирует все это? – осторожно уточнила Аня.

– Нисколько, – отозвалась Рита, – я сочувствующая. – И она улыбнулась. На своем веку она успела насмотреться на нудистов. И в Европе, и дома. Нет, они ее не шокировали. Но сама она никогда не позволяла себе загорать даже топлес. И дело тут было не в воспитании или некоем подсознательном целомудрии. Купальник, пожалуй, выполнял роль панциря, пусть минималистского, но все-таки. Обнажись Рита в присутствии посторонних, она сразу же почувствовала бы себя абсолютно беззащитной. Обнажиться – значит предстать в самом невыгодном положении. Все сразу же увидят огрехи ее фигуры и кожи. Заметят то, о чем знает только сама Рита, да и то старается скрыть даже от самой себя. Нет, она привыкла держать дистанцию между собой и всем остальным миром.

Аня то и дело бегала окунаться в море. Выскакивала довольно быстро. Веселилась. Лена тоже пошла купаться, оставив Риту сторожить сумки. Рита отметила, что Лена хорошо плавает. Правда, и она скоро вернулась. Упала на коврик.

– Ух, холодно!

– Правда, холодная вода? – переспросила Рита.

– Не сказать, чтоб очень теплая.

– А мне все равно нравится! – вступила Аня.

– Да ты у нас вообще как тюлениха, – пошутила Лена.

Аня похвасталась, что ей холодная вода нипочем, она даже при температуре шесть градусов купалась. Рита поежилась. Она любила теплое море.

– А ты почему не окунешься? – приставала Аня. – Пойди хоть ноги помочи.

Рита встала, подошла к воде, опасливо пощупала, поежилась. Ее внутренний термометр подсказал – меньше двадцати градусов. Нет, в такую холодрыгу она не полезет. Никакого удовольствия. И вернулась на место.

Ее новые приятельницы развернули какие-то книги. Рита присмотрелась: любовные романы? Детективы? Что еще можно читать на пляже? Оказалось – нет. Лена читала какого-то европейского автора с труднопроизносимой фамилией. На обложке Аниной книги хоть и стояла русская фамилия, но Рита, как ни напрягала память, не вспомнила, кто это и о чем пишет.

Лежать просто так было скучно. Она вежливо спросила у Ани:

– Что читаешь?

Аня оторвалась от книги и ответила: современный автор, пишет психологическую прозу, в прошлом году этот роман получил престижную премию…

– Интересно? – осторожно уточнила Рита.

– Не то чтобы очень, но надо же быть в курсе, – отозвалась Аня.

Ответ немного озадачил: зачем читать то, что неинтересно? Зато Лена похвалила книгу, которую читала, даже предложила дать Рите.

– Хорошо, я взгляну, – неопределенно пообещала она.

«Господи, я же не помню, когда в последний раз брала в руки книгу!» – подумала Рита, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, прочитанное ею за последние несколько лет. В юности она много читала, а потом под гнетом жизненных обстоятельств, так сказать, чтение перестало ее привлекать, или сама жизнь была покруче любого романа. Все ее время было поглощено работой, пожалуй, работа и заменила ей жизнь. «Кстати, что там у них?» – закралась тревожная мысль, хотя Рита дала себе слово не вспоминать о работе, не звонить и вообще выкинуть все из головы на время отпуска.

Рядом расположилась компания мужчин, голых, естественно. Один из них, еще не старый, но уже начавший рыхлеть, скинул с себя одежду, упал пластом на гальку и выкрикнул:

– Неужели я в отпуске!

Это был крик души человека, вырвавшегося из монотонного колеса будней, человека, почувствовавшего свободу.

Из обрывков разговора Рита поняла – компания только что приехала откуда-то с Севера.

«Бедные», – подумала Рита. Она очень хорошо понимала этого мужчину, только он выразил свои эмоции вслух, а она свои держала при себе. Но ведь мужчины – они как дети. Им можно.

Рита вспомнила Славиков, усмехнулась про себя, а что, если бы они действительно заявились сюда? Или, допустим, один из этих северян вдруг обратил бы на нее внимание, да хоть этот. Он ничего, симпатичный. Как говорится, все при нем. И тут же отмела от себя эти мысли. Нет. В ее городской жизни мужчин вполне хватало. Устроить себе курортный романчик? Завести еще одного любовника? К чему? Опять никому не нужная возня, бессонные ночи, алкоголь, запах чужого тела… к тому же он наверняка женат. А у нее уже был женатый любовник. Еле отделалась. Спасибо, увольте.

Рита перевернулась на живот и прикрыла глаза. «Ну их, – лениво подумала она, – я больше никому не позволю разрушить мою жизнь. Не для того я так долго ее выстраивала».

После полудня поднялся ветер и нагнал облака. Стало прохладно, море вспенилось. Пляж быстро пустел. Рита и Аня, отложив книги, посматривали на небо:

– Гроза собирается, – предположила Аня.

– Да, может, – согласилась Лена.

– Думаете? – Рита не любила дождь. Обидно приехать на море и вместо солнца и пляжа смотреть в окно на тоскливую серость. Она поежилась. – Что-то действительно стало прохладно.

– Предлагаю пойти пообедать, – сказала Аня.

– Пожалуй, – согласилась Рита.

Они быстро собрались и покинули почти пустой пляж. Теперь уже ни у кого не было сомнений, вот-вот хлынет дождь.

Курортный роман – весьма сомнительное удовольствие. Никому не нужная возня, бессонные ночи, алкоголь, запах чужого тела… к тому же он наверняка женат.

Глава 7
Женатый любовник

Как некстати вспомнился Костенко. Чертов хохол! Хотя какой он хохол. Одна фамилия. Всякий раз, когда она думала о нем, ей становилось не по себе, она испытывала что-то похожее на стыд, и хотелось поскорее все забыть, выкинуть из головы, а еще лучше – стереть из памяти, как будто все, что у нее было с Костенко, на самом деле происходило не с ней, а с кем-то другим, едва знакомым или вовсе не знакомым, так… услышала мимоходом историйку, не то чтобы очень гнусную, но с душком. Из серии: у нее был муж, а у него – жена, и так далее.

Она очень любила второго мужа, действительно страстно. Эта страстность и доводила ее до исступления, когда каждое оброненное им слово вызывало эмоциональную бурю, бесконечные вопросы и немедленные ответы, нарастающее раздражение, злость, гнев, слезы. Доходило до громких скандалов с битьем посуды… Что они делили? Теперь, по прошествии нескольких лет, Рита не смогла бы объяснить, отчего они так ужасно, так безумно ругались, орали обидные слова, не слыша и не желая понимать друг друга.

Бесконечная война, бессмысленное выяснение отношений, попытка доказать, но что? И главное – зачем?

Муж не выдерживал и убегал, пропадал на несколько дней, а она сходила с ума, придумывала себе черт знает что и жаждала отомстить, да еще как-нибудь побольнее. В один из таких особенно острых моментов и появился Костенко. Нет, конечно, он и раньше был, числился в партнерах ее компании, свой бизнес, человек по тем временам весьма не бедный. Рита ему очень нравилась и знала об этом. Ей бы и в голову не пришло. Ведь у него семья, к тому же если бы узнали на работе… Неприятно, одним словом.

Но однажды она сорвалась, было так паршиво, что неожиданно согласилась на его очередное робкое приглашение поужинать. В итоге он привез ее в неимоверно дорогой ресторан, но ей в тот момент было глубоко наплевать на все, и на самого Костенко в частности.

В ресторане она изрядно набралась и зачем-то потащила Костенко в гости к своей подруге, видимо, потому, что та жила неподалеку.

У подруги опять что-то пили, спиртное оглушало и помогало не думать постоянно о муже, а еще меньше о Костенко.

В ту ночь она не вернулась домой. Что-то наплела маме по телефону.

И главное – она совершенно не могла понять: было ли у них что-то с Костенко? Очнулась поздним утром с раскалывающейся головой. Рядом на кровати свернувшийся калачиком вероятный кто? Любовник?

«Неужели он меня такую употребил?» – подумала в недоумении. Трусики на месте, хм… Костенко ее раздел или сама?

Рита еще раз хмыкнула, покосилась на спящего. Свернулся поверх одеяла, в носках, но без брюк. Смешно!

Она встала и пошла по комнате, подбирая с пола разбросанную одежду.

«Срочно выпить аспирина, а потом кофе… как раскалывается голова! Что я намешала вчера?»

Надо было привести себя в порядок и бежать на работу.

Костенко завозился, приподнял голову, прохрипел: «Доброе утро».

– Кому как, – огрызнулась Рита.

Вот так у них все и началось.

Когда Рита мирилась с мужем, Костенко давался от ворот поворот, а потом снова наступало его время. С ним она становилась совсем другой, необузданной, резкой, даже злой. Так ей казалось, во всяком случае.

Обычно они проводили вместе несколько дней, и все это время Рита не помнила себя трезвой, она словно мстила самой себе, пускаясь во все тяжкие.

Костенко же, в отличие от нее, воспринимал их отношения всерьез. Он так увлекся, что стал предлагать Рите немедленное замужество. Его объяснения в любви Рита не воспринимала, мало ли что может наговорить мужчина на пьяную голову. Над его предложениями посмеивалась. Ей была неприятна мысль о том, что Костенко женат, где-то там, дома, его ждут жена и дети, а она – Рита, разлучница. Не собиралась она разлучать папашу с его семейством. Больно надо! И вины особой за собой не чувствовала, ведь не она же приставала к Костенко, он начал упорно добиваться, а дальше – что вышло, то вышло.

Наверное, они так и встречались бы, от случая к случаю, если бы в один момент Ритина семейная жизнь не рухнула в тартарары. Ее муж, ее любимый, как выяснилось, банально жил на две семьи. И в той, другой, семье у него родился ребенок. Он сам рассказал. Вернулся в очередной раз после тяжелого скандала, стал собирать вещи. Рита наблюдала за ним некоторое время. Он молчал, и она молчала. Не было ни извинений, ни страстного примирения, ничего. Прошел на кухню. Сел. Рита вошла следом, остановилась у стены, ждала. Чувствовала, как по позвоночнику пробежал озноб.

– Рит, я так больше не могу, – сказал муж.

– Как?

– Вот так, как мы живем, – он беспомощно оглянулся, – это мука! – вырвалось у него.

– Мука?

– Неужели ты не понимаешь?

– Нет, объяснись, пожалуйста. – Ее уже трясло, от страха или от предчувствия, как будто она уже знала, что он скажет, но все еще скрывала от самой себя.

– У меня есть другая женщина, – выдохнул он.

Рита закрыла глаза и шумно втянула воздух.

– Подожди, не перебивай, – попросил он, – я хотел семью, обычную обывательскую семью, пойми, наши бесконечные скандалы доконали меня. И я не в силах так жить. И ты так жить не можешь, мы все дальше и дальше расходимся, да и семьи у нас нет, если не считать штампов в паспортах.

– Вот как? – произнесла Рита. У нее отчетливо стучали зубы, она стиснула их, чтоб не выдали. – И ты, значит, нашел то, что хотел? – уточнила она.

Он опустил голову:

– Там родился ребенок.

У Риты подкосились колени. Надо было срочно сесть, иначе она бы свалилась в обморок у него на глазах.

Она осторожно дотянулась до табурета, опустилась, постаралась выровнять дыхание. Все происходило, как в страшном сне, с одним отличием – когда снится кошмар, можно проснуться.

– Вот как… И давно? – спросила Рита.

– Месяц.

– Поздравляю…

Он смотрел на нее и молчал.

– Что тебе еще? – спросила она.

– Рит!

– Ну…

– Это все, что ты можешь мне сказать?

– А что бы ты хотел услышать?

Он пожал плечами. Ждал чего-то. Но чего? Уговоров остаться? Хотел, чтоб она удержала его?

Она не знала. Сообщение повергло ее в шок. Голова не работала, все путалось, плыло, и мысли все такие скакали, то «убить бы его!», то еще что-то в этом же духе.

– Так я пойду?

– Иди…

И он ушел. Вот просто поднял рюкзак, перекинул через плечо и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. А она осталась одна на кухне, сидела, приросшая к табурету, сама превратившаяся в одночасье в часть этого табурета…

И был развод. Скоропостижный, как смерть. Она существовала в безвоздушном пространстве, открывала беззвучно рот и не могла надышаться, ей не хватало воздуха.

И вроде бы некого винить, сама кругом виновата. И все-таки, все-таки…

Потом она жила недолго с Костенко, просто от безысходности, пытаясь самой себе доказать, что она тоже кому-то нужна. Он ушел из семьи, дарил ей украшения, вился вьюном и раздражал неимоверно!

Разбежались через несколько месяцев.

«Я больше никогда не полюблю!» – решила для себя Рита.

Она довольно долго держала данное самой себе слово.

Конечно, ничего такого своим новым приятельницам она не рассказала, так, поделилась вскользь. Да они особенно и не расспрашивали и о себе тоже не распространялись. Кто им Рита – да никто, просто приятная женщина, курортная знакомая. Как дальше сложатся отношения, она не знала, хотя Аня ей нравилась, и Лена казалась очень интересной. Но все-таки она не привыкла вот так сразу выворачивать себя наизнанку перед едва знакомыми людьми.

А в Крыму хорошо!

Век бы сидела на пляже, подставив лицо соленому ветру и солнцу. Никаких забот, и мысли все такие плавные, спокойные, как глубоководные рыбы. Хотя кто их знает, этих рыб, как у них там, в глубине?

Не стоит ничего доказывать любимому человеку. Просто любите его, и все.