Ирина Лазарева
#Like_за_любовь
Выпрыгнув из лифта, Лика осмотрелась по сторонам и прислушалась – было тихо, так как мягкий ковер заглушал шаги. Она наугад бросилась по коридору направо. Денис стоял за углом и доставал из сумки электронный ключ; он не сразу заметил ее, так как не слышал шаги. От неожиданности он отпрянул назад, когда Лика подскочила к нему.
– Вы ведь не одна из них… – начал говорить он сбивчиво, подбирая нужное слово. – Этих самых… сумасшедших?
Лика улыбнулась – она хотела выглядеть как можно очаровательнее, чтоб глаза ее смеялись, манили, околдовывали; и ей казалось, что у нее это получалось. Однако Денис воспринимал ее совершенно иначе: взгляд выдавал ее с потрохами, как будто она преподносила себя всю ему на блюдечке, словно неумелая торговка, не знавшая, как поставить высокую цену своему товару. Неинтересно, скучно, но… все равно выгодно, решил Денис. В Штатах все женщины смотрели на него как на пустое место, а вот мужчины все время заглядывались на его жену. Когда еще представится такая возможность?
– Я уверена, мы можем разрешить то недоразумение, что возникло между нами, – произнесла тихо Анжелика. – Поймите меня правильно, мне очень важна эта информация про Яковлеву.
– Почему же она вам так важна? – недоуменно спросил Денис. – Чем эта особа вам так интересна?
– Она была моим кумиром, когда я была еще девчонкой, – ответила Лика. – Мы все хотели быть на нее похожими. По успеху, по состоянию. Путешествовать, как она, любить, как она.
– Но ты уже выросла, – перебил ее Денис, переходя на «ты» без предупреждения. – Или еще нет?
Лика вздохнула: не могла же она признаться ему, что собиралась стать топовым блогером за счет истории Анастасии, и тот факт, что она когда-то была кумиром для наивной девочки, сейчас был не так важен.
– Никогда не читал ее глупый блог, – продолжил Денис. – Как можно зарабатывать этим на жизнь? Хорошо, что мы расстались. Не смог бы жить с человеком, занимающимся такой фигней. – Он пожал плечами.
Лика не слушала его, она переминалась с ноги на ногу, пытаясь приблизиться к нему так, чтобы они слышали дыхание друг друга.
– Может, зайдем в номер, и ты расскажешь мне все подробнее? – прошептала она.
Денис кивнул и открыл дверь, пропуская ее вперед. Он вставил электронный ключ, и в номере тут же зажегся свет. Чемодан лежал открытым посреди комнаты, одежда валялась на кровати и на кресле. На тумбочке стояли пивные банки, валялись упаковки от чипсов и орешков. Денис, смутившись, быстро смахнул все в ведро и пригласил Лику сесть в кресло. Сам он сел напротив нее и взял ее руки в свои.
– Ты так далеко готова зайти ради… призрака? – спросил Денис хриплым голосом и впился в нее сальным взглядом. Он словно читал ее мысли; Лику всегда привлекали атлетичные подтянутые красавцы, и когда она стала встречаться с неспортивным Павлом, пришлось поступиться своими предпочтениями. Сейчас же требовалось уговорить себя лечь в постель с этим толстеньким, маленьким и неприятным Денисом, который к тому же был намного старше ее.
С другой стороны, что она теряет? Павел порвал с ней, а она была одинокой девушкой, которая имела право быть с тем, с кем захочет, или с тем, с кем ей нужно. Она встала, сняла с себя кофту, стянула джинсы, оставшись в трусиках и бюстгальтере. Затем легла на кровать в ожидании его.
У Дениса вконец охрип голос от неожиданности. Он и сам хотел этого, но не мог вообразить, что все случится так скоро, ведь еще полчаса назад он и думать не мог, что такое вообще возможно: длинноногая огненная красотка сама бросится ему в объятия!
– Я сейчас! – он поспешил в ванную, через пять минут вышел оттуда, скинул галстук и рубашку, снял брюки и лег рядом.
Он обнимал Лику, гладил ее плоский живот, целовал ее шею, тяжело и противно сопя носом. Надо было сделать усилие над собой, но ей этого не хотелось. Слишком дешево она себя продавала, подумала она. Ее тело стоило намного дороже, чем одна беседа о Яковлевой. Должен быть другой способ заставить его заговорить… Тут ее осенило. Денис так увлекся, что не заметил, как она одной рукой дотянулась до телефона и стала снимать их вдвоем на видео, стараясь, чтоб Дениса как можно лучше было видно в кадре. Через пару минут она не выдержала и рассмеялась.
Денис отпрянул от нее и увидел, что она делает.
– Какого же ж! – возмутился он. – Что ты делаешь?
Ты с ума сошла?
– Твоя жена ведь не знает, что ты в командировках девочек снимаешь? – спросила Лика и вскочила с кровати, залезая в свои рваные джинсы.
– Ты меня обманула! – воскликнул Денис. – Какая же ты ушлая… дрянь!
– Да ладно, – хихикнула Анжелика, – просто я считаю, что ты запросил слишком высокую цену за вашу с Настюхой историю. Скажи, а твоя жена в курсе, что вы с Настей людей убили в той аварии? Что вас потом преследовали?
– Какой бред, отдай сюда телефон, – Денис навалился на нее и попытался скрутить ей руки. Началась толкотня, но вдруг резко зазвонил его айфон. Денис отвлекся, дав Лике возможность отойти на безопасное расстояние и натянуть на себя кофту.
– Да, милая, – это был видеозвонок, и Лика еле сдерживала смех, глядя, как изменился в лице Денис. Он виновато смотрел в телефон, а затем перевел взгляд на Лику, будто умоляя ее молчать и не высовываться.
– Ты мне оставил на карточке всего сто долларов, – отчитывала жена. – Сто долларов! А если бы с детьми, не дай бог, что-то случилось, и куда мне эти сто долларов?! У меня разболелся живот, я не знала, что делать, думала вызвать скорую. Но потом поняла, что это слишком дорого, решила все-таки на прием пойти. А оплатить оказалось нечем. Нечем!
– Так ты в больнице сейчас? – спросил Денис уже не виновато, а начиная сердиться. – А ты не могла выпить но-шпу? И сколько я должен был оставить, если улетел всего на пять дней?
– Какая но-шпа?! – сказала женщина, повышая голос. – Ну какая но-шпа? У меня не первый раз такие адские боли, нужно обследоваться.
– Блин, ну ты же знаешь, что за первые приемы надо все платить самим, страховка начнет действовать только после определенной суммы.
– И что ты предлагаешь?
– Поедем в отпуск в Москву, там все сделаешь, там по ОМС можно.
– Какой ОМС? Я до Москвы уже ласты склею, о чем ты говоришь вообще! На фига нам корпоративная страховка? Переведи, пожалуйста, деньги, я уже здесь и мне нечем платить, на ресепшн на меня посмотрели как на мошенницу, когда не прошла оплата по карте.
– Ты уже была на приеме? – допытывал Денис, будто бы если не была, то он бы не перевел деньги.
– Была, – ответила устало женщина.
– Ладно, – процедил сквозь зубы Денис.
Он повесил трубку и перевел деньги прямо с телефона.
Лика уселась в кресло и стала ждать, усмехаясь чему-то.
Денис закончил семейные дела, бросил айфон на кровать, надел футболку, выуженную из чемодана, подошел к Лике, сидящей в кресле нога на ногу, взял стул, поставил его подальше от нее и сел напротив.
– Вот скажи мне, хитрая рыжая лиса, – заговорил он, теперь уже не злясь, а, наоборот, будто радуясь чему-то. – Что я сейчас тебе по недоброй воле могу рассказать? Могу такую лапшу на уши навешать, а ты поверишь и уйдешь отсюда довольная, будучи уверенной, что я сказал тебе правду. Не сможешь проверить. Пойдешь по ложному следу, время потеряешь. Не лучше ли тебе было мирно со мной договориться? Выполнить свое обещание, например?
– Лучше не лучше, – засмеялась нервно Лика. – Хватит торговаться. Для тебя же проще: жене не изменил, совесть мучить не будет. – Она заерзала, осознав, что Денис прав. Она, как всегда, поторопилась и не учла, что проверить его слова не сможет. И теперь ей снова нужно договариваться с ним.
Но звонок жены подействовал на Дениса отрезвляюще: после переезда в Штаты у него было слишком много финансовых обязательств, и он не мог рисковать своим браком, который еще пять минут назад висел на волоске. Его супруга не могла найти работу в Америке, так как у нее была не техническая специальность, поэтому он должен был полностью обеспечивать семью, двоих детей, платить за ипотеку, дополнительные курсы, а еще медицинские расходы, лекарства, которые там стоили в три раза дороже. А одни только коммунальные платежи и налоги во сколько обходились! На высшее образование детей почти не получалось копить. А ведь в США время от времени рассматривали реформы по сокращению пенсий. В любой момент могло так случиться, что ему придется копить на старость. А дети… Денис все чаще думал, что детей придется отправить обратно в Москву, чтобы они там бесплатно учились, если не получат гранты.
Ему было совершенно невыгодно разводиться: если в будущем после развода он вновь женится, то придется содержать уже две семьи. Это было бы просто немыслимое расточительство, не выдерживающее никакой критики.
– Так что там была за авария? Настя побила чужую машину, кто погиб? – прервала его размышления Лика, которая уже начинала скучать.
– Да не было ничего такого! – отмахнулся Денис.
– Аварии не было? – спросила Лика, не веря его словам. – Авария была. Но все было вообще не так. Мы ссорились, это да, но, конечно, не так, как у нее написано. Тихонько ворчали друг на друга. Она ехала в крайнем левом ряду на высокой скорости, я ей сделал замечание, чтоб снизила скорость и ушла правее. Ей, видите ли, не понравилось. И тогда со встречки какой-то, скорее всего, обкуренный человек слегка заехал на нашу полосу. Настя тут же крутанула руль вправо, чтобы увернуться от столкновения, но сзади со средней полосы нас подбила другая машина. А тот чудак вернулся сразу на свою полосу и поехал дальше, пытался скрыться, представляешь! – он сделал паузу. – А мы кубарем покатились, зацепив еще одну машину по пути. Мы летели на такой скорости, что должны были, наверное, погибнуть. Но видно, в рубашке родились. Настя только сотрясение получила. А в другой машине были парень с девушкой. Представляешь, первое свидание – и оба погибли, врезались в столб. Виновата была первая машина, ее водителя потом поймали. Но вот что было после суда – не знаю, дали срок или что. Откупился, скорее всего. Это у нас сплошь и рядом. У них даже ценник за это есть свой… – Денис зевнул, почувствовав, что его накрывает джетлаг.
Лика слушала его внимательно, стараясь запомнить каждое слово и жалея, что не включила вовремя диктофон.
– А родители этих людей не могли подумать на вас?
Может, они вас преследовали? – она пыталась уцепиться за ускользающую версию.
– Нет, – зевнув, ответил Денис. – Если не веришь, спроси у них сама. Мы тогда общались какое-то время, когда шло разбирательство. Настя прониклась, помогала им пережить горе.
– Скинь мне прямо сейчас их имена и фамилии, пожалуйста, – попросила Лика как можно ласковее.
– Пожалуйста, – Денис пожал плечами, тут же щелкая пальцем по экрану айфона.
– Но кто же тогда мог сжить ее со свету? – сама себе задала вопрос Анжелика. – Отчего она исчезла? Должна же была быть причина, в конце концов!
– Вообще, если кто и виноват, то это ее новый мужчина, – Денис так насмешливо произнес это слово, будто до сих ревновал к нему.
– Почему ты так думаешь? – Лика замерла, слушая его. – Ты не знаешь, кем он работает?
– Нет. Кем?
– Он фээсбэшник, – Денис умолк, с наслаждением наблюдая за реакцией Лики.
Сначала она ничего не поняла, но спустя мгновение ее брови поползли вверх, а глаза округлились.
– Ох, какой поворот событий! – воскликнула она. – Она ведь ему постоянно изменяла! Рога только так делала!
– Вот-вот, – промычал Денис, довольный произведенным впечатлением.
– Откуда ты все знаешь про ее нового? Вы ведь рассорились в пух и прах, – вдруг с подозрением сказала Лика. – Она тебя так позорно бросила на улице, она ведь так плохо со всеми своими мужчинами поступала.
– Да брось ты из нее злодейку делать, – зевая, ответил Денис. Лика встала, подтянула джинсы, собираясь уходить. Денис тоже встал, чтобы проводить ее. Он ужасно хотел спать и был рад, что Лика наконец уходит.
– Нормальная девчонка была, не помню, чтоб она ко мне плохо относилась.
– Почему же вы расстались?
– Да она такая была… С претензией, – ответил Денис вяло, – все искала кого-то… Принца какого-то… Нашла на свою голову… Эй, – он остановил ее в дверях. – Анжелика, ты ничего не забыла?
– Что еще? – Лика недовольно повернулась к нему: неужели он опять будет приставать?
– Удали при мне видео и покажи, что у тебя ничего больше нет.
Лика достала телефон из сумочки, удалила видео у него на глазах, а затем показала, что компромата на него больше нет. На том и расстались.
Весь следующий день, в ожидании рейса домой, Анжелика бродила по центру города и делала селфи для своих постов про Лондон. Она прогулялась от «Лондонского глаза» до Сити-холла, затем прошла по Тауэрскому мосту на другую сторону реки и, стоя посреди моста, смотрела на его голубые своды.
Еще недавно они были здесь вдвоем с Павлом. Он привез ее сюда и баловал, водил на экскурсии и в ресторанчики. А сейчас она была совсем одна и питалась фастфудом. Неужели она и впрямь скучала по нему? Она всегда гордилась своей способностью переступать через чувства других и быстро забывать тех, кто причинил ей боль, страдания или какие-либо неудобства. Неужели на этот раз все было по-другому?
То ли романтика древнего города, то ли история Насти, представшая перед ней в новом свете, зарядили ее особенным настроем. Медленно, но верно она распутывала этот клубок тайн и испытывала почти физическое удовольствие от своего небольшого успеха. Ей никто не был нужен для этого: она приедет, напишет суперпост, и деньги сами потекут рекой. Именно так размышляла Лика.
Однако какая-то ее часть явственно ощущала, как не хватает покровительства Павла, который всегда и везде помогал решать любые проблемы. Лика спустилась с моста и пошла дальше мимо Таэура, делая селфи и дивясь одновременно, зачем англичане сохранили его, ведь там замучили пытками столько людей.
Она дошла до Сити. Побродила по саду Собора Святого Павла, но внутрь самого собора не заходила: лишних денег не было совсем. Затем она прошла по пешеходному мосту «Миллениум», вышла к театру Шекспира, посмотрела на часы и поняла, что пора возвращаться в комнату, а оттуда ехать в аэропорт.
Весь полет Лика размышляла о том, почему такая простая задача, как интервью Дениса, превратилась в целый спектакль. Она размышляла о допущенных ею ошибках. Ей следовало бы начать разговор с комплимента. А она, наоборот, начала с постов, в которых Денис был жестко раскритикован. И потом она сама же предложила слишком высокую цену за интервью и совсем не торговалась.
Единственное, что Лика сделала правильно: она воспользовалась тем, что Денис был уставшим и не выспавшимся. Любой человек, если он по-настоящему хочет добиться своей цели, должен использовать слабость противника или того, от кого он ждет каких-либо благ. Ведь другой возможности получить желаемое может больше никогда не представиться. Принципы в таком деле – лишь преграда на пути к цели, думала Лика.
Глава третья
Анастасия была за рулем, и, несмотря на темноту, она хорошо видела и, как ей казалось, чувствовала автомобиль. Впереди все еле-еле плелись, поэтому она перестроилась в крайний левый ряд и погнала на скорости почти сто километров в час, избегая камер.
– Куда ты разогналась? – проворчал Денис. – Перестраивайся обратно. Темно ведь, ничего не видно.
– Что не видно? – засмеялась Настя. – Кутузовский весь освещен, да и не так уж я быстро еду.
И словно в пику ему она прибавила скорость. Настя была несколько обижена на Дениса, что он не предложил заплатить за половину подарка его же подруге. Она, конечно, не вела учет, но ее удручала его жадность. Очень многие расходы Денис перекладывал на нее, хотя, как она догадывалась, зарабатывал немногим меньше.
Хорошо, что они не жили вместе: Настя не представляла совместный быт – как покупать продукты, платить за квартиру, заводить разговоры о совместных расходах. Он избегал этой темы, при этом стараясь чаще не платить самому.
Она не видела продолжения их отношений и не понимала, как будет жить с ним, если они поженятся. Денис постоянно говорил ей, что любит ее больше всех на свете, но Настя уже месяц сомневалась в том, понимает ли он вообще, что такое любовь. Она сама уже не была уверена, что понимала смысл и суть этого слова. Разве любили они друг друга? Разве могли любить и не чувствовать этого?
Вдруг навстречу Насте выехал черный джип, она инстинктивно крутанула руль вправо, не успев посмотреть, свободна ли средняя полоса. Раздался страшный толчок сзади, вспышка света, все перед глазами пропало, а затем понеслось: они летели куда-то, кувыркались, пристегнутые, в автомобиле. Настя ощутила жгучую боль на лице, видела вспышки света от фар и огней города, прыгающие то вверх, то вниз.
Они летели во что-то, и после этого их существование на этой земле навсегда оборвется. Через несколько секунд настанет конец: ее не станет именно таким образом, в этих жалких отношениях, с этим жалким мужчиной, будто она любила его больше всех на свете, раз погибает с ним. Все было ложью.
В тот же вечер, уже в машине скорой помощи, она пришла в сознание. Рядом сидел Денис и заботливо держал Настину руку, рассказывая, что с ней все в порядке, что это, скорее всего, просто сотрясение; он ни словом не обмолвился о других участниках аварии, чтобы не пугать ее, несмотря на то, что ее вины в аварии не было.
– Ты был прав, – вдруг прохрипела Настя.
– Что? – переспросил Денис.
– Надо было перестроиться, – сказала она. – Машина – все? Всмятку?
Денис покачал головой:
– Главное, что мы целы, а машина – ерунда, – он говорил это так серьезно, что на мгновение Насте показалось, что он все-таки был таким же человеком, как и она, что умел чувствовать, сострадать и что его ценности ничем не отличались от ее собственных. Но потом она подумала, что он лишь умело надел нужную в этой ситуации маску. Ей захотелось возненавидеть себя за то, что в такой трудный час рядом с ней был этот мелкий и пошлый человек.
– Да, верно, – прошептала Настя, – главное, что никто не погиб. – Но тут она вспомнила, что если было столкновение, значит, была и другая машина. – А там точно никто не погиб, не пострадал?
Денис, сглотнув ком в горле, ответил:
– Нет, там не пострадали.
Она тут же узнала этот противный голос – он появлялся, когда Денис лицемерил или говорил неправду. Слишком часто она слышала этот писклявый звенящий тон, и даже сейчас, несмотря на адскую боль в голове и онемевшие от удара лицо и зубы, поняла, что он лжет.
– Скажи правду, – прохрипела она еще сильнее, – я что, убила кого-то?
– Нет, Настя, это не ты, – неужели она услышала слезы в его голосе? Неужели он все-таки такой же человек, как и она сама, и не хуже нее? – Не ты виновник аварии. Ты просто хотела увернуться от встречной машины. Она неслась на всей скорости и чуть выехала на нашу полосу, а затем снова вернулась на свою. И… умчалась.
– А что за удар был сзади?
– По средней полосе очень быстро гнала другая машина, и она врезалась в нас, – он погладил ее нежно по голове. – Тогда кто же погиб? – вдруг вспомнила Настя то единственное, что нужно было знать, без чего невозможно было жить дальше.
– Когда мы полетели, то задели другую машину, она ехала не так быстро, но врезалась в столб, и от удара… В общем… Двое – парень с девушкой.
Настя вскрикнула и отвернулась.
– Это не наша вина, это все тот лихач, который скрылся с места преступления.
– Все равно, надо было послушать тебя.
– Тогда погиб бы кто-то другой или даже мы сами. Настя провела в больнице неделю, и
Денис приходил к ней через день. Один раз принес гостинцы, в остальные визиты ничего не приносил. Необходимые вещи и продукты ей привозили подруги, так как Денис все время задерживался и уставал на работе.
Она уже смирилась, что все произошло именно так, но не могла только смириться с тем, о чем подумала во время самой аварии. Ее подсознание выдало то, что происходило глубоко внутри Насти: она не любила Дениса, не восхищалась им и даже не уважала его. Она хотела отвязаться от него как можно скорее, он был чужим ей человеком, с неприемлемыми для ее ума и чувств мыслями, словами и поступками.
Когда Настя выписалась, то Денис сразу же приехал к ней, она догадывалась зачем. Наверняка он уже изнывал без секса, и это было ей еще более неприятно в нем. Когда она встретила его у подъезда и предложила съездить куда-нибудь, а не сидеть дома, Денис моментально помрачнел. Уголки губ опустились, брови сдвинулись, и он стал нервно кусать губы. Но Настя не собиралась идти ни на какие уступки – она видела, что прежде всего ему важно ее «тело», а уже потом все остальное. Ей было странно, как она раньше могла не замечать такого отношения к себе.
Она вспомнила, как в начале отношений упивалась его восхищенными взглядами, страстными объятиями, комплиментами. Ей хотелось хвастаться и рассказывать всем вокруг об этом. Она писала тогда об этом слащавые посты. Какая непреодолимая женская глупость была в этом наслаждении и радости!
Был прекрасный солнечный день, все вокруг зелено, парочки бежали к метро, чтобы поехать гулять в парки. Настя зашла в приложение на телефоне, чтобы заказать такси. Она планировала поехать в Измайловский, где будет долго объяснять Денису, почему им не суждено быть вместе. Но его взгляд, наливающийся злостью и обидой, заставил ее остановиться и убрать телефон.
– Что? – устало спросила она.
– Ты меня сейчас обидела таким поступком. Не позвала домой, а я специально ехал к тебе, – заговорил Денис холодно, словно она была обязана поступить иначе, а он имел полное право претендовать на ее тело как на свою собственность.
У Насти болела голова, но от этой мысли, которую он не успел еще озвучить, голова стала не просто болеть, а раскалываться, как будто она не могла вместить в себя столько несправедливости. Настя развернулась и торопливо пошла обратно к своему подъезду.
Денис не погнался за ней. Он не преследовал ее и даже не звонил, словно так же, как и она, не любил ее. Потом они изредка встречались по делу об аварии и один раз пересеклись на встрече с родственниками погибших. На похоронах его уже не было, и Настя вздохнула с облегчением. Потом были неуклюжие его попытки отомстить ей: он угрожал, что подаст на нее в суд за моральный и физический ущерб, если она не заплатит ему, но дальше угроз дело не пошло.
Убитому от измены Анжелики Павлу позвонила Рита и предложила встретиться. Павел хотел увидеться с приятелями и сходить с ними в бар, так как очень сильно переживал «предательство» своей девушки и не мог оставаться один по вечерам. Тоска словно нашептывала ему в ухо, что он должен забыть и простить, иначе навсегда так и останется один и уж точно такой невероятно красивой женщины никогда больше не встретит.
Ему сейчас не нужен был никто: ее измена окончательно убила его самооценку. Он и раньше-то был не слишком высокого мнения о себе, учился в техническом вузе, где почти не было девушек. А имеющиеся были чрезмерно избалованными и самонадеянными, будто каждая из них была победительницей конкурса красоты или подрабатывала по вечерам моделью. Павел был скромным и пытался строить отношения с коллегой из бухгалтерии. Потом он переключился на сайты знакомств, где и познакомился с Ликой.
Сейчас он не хотел связываться с женщинами и предпочитал проводить время в мужском обществе, но Рита была настойчива и убедила его в том, что им нужно встретиться именно сегодня. Он нехотя согласился пойти с ней на обед, ведь они работали не так далеко друг от друга.
Павел не сразу узнал ее в толпе: у нее были безумно длинные ресницы с таким большим загибом, будто она только что играла где-то Мальвину и забыла снять макияж. Густо накрашенные тени, яркая помада – ей словно было не двадцать два года, как и Лике, а намного больше. Нарядное платье и туфли на высоченных каблуках – все это вызывало у Павла дискомфорт. Рядом с ней он казался себе мелким и щуплым.
Они пошли на бизнес-ланч в японский ресторан. Сделав заказ, Павел поймал себя на мысли, что не может смотреть ей в глаза. Вся эта история с Ликой была такой стыдной для него самого, что нужно было прекратить всякое общение с друзьями бывшей девушки, а тем более с Ритой, ставшей свидетельницей его позора. Он смотрел на столовые приборы и крутил в руках пустой стакан.
– Ты еще грустишь? – спросила Рита так небрежно, что ему расхотелось отвечать.
– Есть немного, – Павел уже жалел, что согласился на этот обед, больше всего ему хотелось, чтобы все поскорее закончилось.
– Никогда не понимала «слабых на передок» женщин, – вздрогнув от грубых слов, Павел поднял на нее глаза. Ему показалось, что он ослышался. – Вот зачем они это делают? Встретила такого прекрасного, сильного мужчину, успешного, самостоятельного, доброго, умного. Казалось бы, живи и радуйся, думай о совместном будущем, так нет! Первый встречный обратил внимание – и все, она сразу забыла о том, что ее сердце принадлежит другому, что нельзя так поступать с тем, кто тебе дорог.
Павел не ожидал, что Рита скажет что-то такое, что сможет поднять его настроение. Удивительно, что ей удалось немного приободрить его. Лесть, лившаяся из ее уст, была столь сладкой, что он уже не прятал глаза, а внимательно слушал Риту, на секунду подумав, что и впрямь нашел в ней друга. Ведь и правда, женская поддержка важна больше, чем мужская: именно женщина могла поднять его самооценку, внушить ему, что для него еще не все потеряно и что не все его девушки изменяют.
– Я про себя знаю точно, – продолжала Рита, чувствуя, что ее слова попадают в точку. – Я бы так делать никогда не стала. Причинять боль любимому человеку? Ни за что. А если бы стала встречаться с таким мужчиной, как ты, мечтой любой девушки, уж берегла бы эти отношения как зеницу ока.
Павел слушал, но с каждой минутой в нем росло ощущение неуместности ее рассуждений. Стало казаться, что в ее речах есть двойное дно и она хочет, чтобы он упал туда.
Рита тем временем распалялась все больше и сместила акцент беседы на себя, словно в этой истории главная роль была отведена ей. Он удивленно вскинул брови, пытаясь придумать фразу, которая могла бы прервать поток ее слов, как вдруг что-то почувствовал.
Ему показалось, что ее нога прижалась к его ноге. Он инстинктивно убрал свою ногу под кресло. «Наверное, это была случайность», – подумал Павел. Но Рита вытянула ногу, чтобы снова дотянуться до него. Так бывало, пожалуй, только в старых глупых американских комедиях, и было странно, что это происходит с ним. Павел с удивлением смотрел на Риту, а она продолжала говорить, уставившись своим кукольным взглядом ему в глаза.
– Зачем тебе эти страдания, ты сам подумай! Вокруг столько девушек, которые мечтают быть с тобой. Если мы начнем встречаться, я никогда не наставлю тебе рога.
Рита говорила очень много, будто желая окончательно и безоговорочно убедить Павла, что ему непременно нужна такая порядочная и верная женщина, как она. После ее доводов, подкрепленных наращенными ресницами и каблуками, сомнений быть не должно; он молчал, словно побежденный и очарованный ее речью. Но Рита совсем не догадывалась, о чем на самом деле думал Павел.
В голове крутились слова его любимой Лики, которые он не воспринял в тот вечер всерьез: «Ей нужен спонсор, вот увидишь, через пару дней она явится к тебе и попытается утешить тебя, чтобы подлезть под тебя». Выходит, Лика знала двуличную натуру своей подруги и предугадала ее действия на несколько шагов вперед.
Его охватило бешенство как на самого себя за доверчивость, так и на подлую Риту за ее манипуляции. Подумать только, она ведь чуть не разрушила их с Анжеликой счастье!
– Так вот оно что! – сказал он громко, плохо контролируя свой голос. – Какая ты бессовестная, как же Лике не повезло, что у нее такая подруга!
Павел выскочил из-за стола и трясущимися от гнева руками достал деньги. Невидящими глазами он смотрел на Риту, когда бросал купюры на стол. Она говорила что-то, пытаясь переубедить Павла, но он ничего не слышал.
Он бежал на работу и на ходу звонил Лике, но ее телефон был недоступен. Началась паника: вдруг с ней что-то случилось?!
Он звонил ей весь остаток дня, но телефон был по- прежнему отключен. Если с ней что-то случилось, то это была всецело его вина, ведь он поверил не ей, а бессовестной клевете. Разве так поступают любящие люди? Разве имел он право сомневаться в ней? Именно такие мысли крутились в его голове.
Как были возможны отношения между ними, если он сам не доверял ей и в глубине души считал само собой разумеющимся то, что ему должны были в итоге изменить? Проблема была только в нем, в его собственной неуверенности в себе, а вовсе не в прекрасной Лике, которая и не думала о других мужчинах.
Ему было стыдно и гадко за себя, свои слова и поступки. Его смятение было столь велико, что он даже толком не мог работать.
Когда рабочий день уже заканчивался, пришло смс, что «Абонент снова в сети». Павел не поверил своим глазам, он набрал ее номер, и со второго раза она все-таки взяла трубку.
– Да, – сказала Лика сквозь сильный шум.
– Лика, милая, где ты была? – воскликнул Павел и тут же выбежал в коридор, чтобы коллеги не слышали его. – О, это долгая история, – удивленно ответила девушка, почувствовав внезапную теплоту в его голосе.
– Ты знаешь, ты была права, – сказал он нежно. – Рита действительно сразу же попыталась приставать ко мне.
– Приставать? – спросила Лика возмущенно. – Это как еще?
– Ну не совсем приставать, – поправил себя Павел, – но она намекала на то, что… что… Слушай, это уж не важно, главное, я понял, насколько она коварна, и понял, что я зря поверил ей… Прости, что не поверил тебе, что не поверил сразу… А ты где сейчас? Что это за шум?
Узнав, что Лика только вышла из самолета и села в автобус, Павел сразу же побежал на парковку. Пока Лика пройдет паспортный контроль и получит багаж, он как раз успеет приехать в аэропорт.
Он был счастлив: с Ликой все было в порядке и он совсем скоро увидит ее милое лицо. Он совсем забыл про друзей и назначенную встречу с ними. Пока он не знал, зачем Лика ездила в Лондон, но ей удалось заинтриговать его. Лике же не терпелось рассказать ему о своем проекте и приступить к поискам того самого фээсбэшника, чтобы наконец выяснить, что он сделал с Настей.
Публикация постов об Анастасии оживила активность подписчиков в блоге Лики: многие вспомнили своего любимого блогера и писали, что ждут не дождутся новых постов про Яковлеву. Она нащупала золотую жилу, и теперь в этом не было никаких сомнений. Число подписчиков росло, и это были реальные люди, а не боты.
Павел с одобрением отнесся к ее идее и похвалил ее, когда она рассказала ему о возросшей активности на своей странице. Она рада была его поддержке: и финансовой, и моральной, – все-таки что-то между ними было, раз он так гармонично вошел в ее жизнь, не создав неудобств, а, наоборот, подставив ей свое мужское плечо.