Ирина Крулицкая
Плазмоид
– Господа и дамы, – начал он, – я понимаю, что всех ответов от Вас я не мог бы сейчас услышать. Даже все вопросы невозможно сразу сформулировать. Этими же проблемами будут заниматься и другие страны. Мы сможем воспользоваться их идеями. По крайней мере, Китайские коллеги обещали с нами сотрудничать.
– Вас выбрали не случайно: у каждого из Вас есть знания и опыт в соответствующей области, которая может нам помочь справиться с проблемой. Некоторые из Вас, – он посмотрел на Семёна и Маргариту, – являются гениями от природы, и Ваш чистый разум может подкинуть решение там, где великие ученые будут долго копаться, отметая самые простые варианты. На сегодня наша встреча окончена. Я буду видеться с Вами лично раз в месяц, чтобы держать руку на пульсе. Но у каждого из Вас будет возможность пообщаться со мной в любое время, если будут сложности или, наоборот, появятся нестандартные решения. Мы не должны оказаться безоружными перед глобальной планетарной проблемой.
По Таврическому дворцу мы шли снова в окружении охраны. Но на этот раз никто не смотрел по сторонам на картины и роспись на потолке, погрузившись в свои тяжкие думы. Нас всего десять человек, от которых зависит судьба всего человечества. Ну, ладно, не всего человечества, а только наших сограждан. Но ведь и это не мало. Мы должны найти решение.
До удара 7 месяцев и 1 день
Нас снова везут в Таврический дворец на микроавтобусе "Заслона". Но теперь мы – одна команда, никто не молчит, уткнувшись в свой телефон или созерцая пейзажи за окном. Даже с Виктором пришлось помириться. Я не мог отделаться от чувства, что человек, предавший друга, не может измениться и верить ему не стоит. Но он активно участвовал в обсуждениях, записывая в блокнотик мысли и идеи, которые возникали у нас при каждом мозговом штурме. Я даже подумал однажды, что из него получилась бы отличная стенографистка. Идей было так много, что львиная доля оставалась только на страницах его блокнотика, так и не утвержденная остальными коллегами.
Семён с Сергеем Сергеевичем тоже нашли общий язык и бурно обсуждали каждое решение.
– Мы модифицировали молекулярную систему хранения солнечной термальной энергии (MOST) так, что ее можно теперь запасать на 18 лет! – с горящими глазами вещал Семён на весь автобус, – Всего-то надо было создать специальную молекулу из углерода, водорода и азота. Когда она контактирует с солнечным светом, ее структура меняется. То есть получается изомер. В жидком виде он хранится 18 лет [2]! В нужный момент – ночью или зимой – катализатор высвобождает из молекулы энергию и возвращает ей первоначальный вид. Потом вещество можно использовать еще раз. Мы объединим обновленную систему с небольшим термоэлектрогенератором, и вообще откажемся от батарей в электронных устройствах!
– Коллега, – поправил очки профессор, – это выгодно только в промышленных масштабах! А что Вы скажете про снабжение домов энергией и теплом после встречи Плазмоида с нашей планетой?! Мы же не имеем права оставить их умирать в своих домах?!
– Так пусть правительство их всех соберет в эвакуационных пунктах и уже там использует мою идею!
– Вы в своем уме?! Представляете: как собрать такое количество людей в одном месте?! Их нужно будет обеспечить не только теплом и электричеством, но и питанием, водой и канализацией! Это слишком дорого в масштабах страны!
– Это же ненадолго, будем считать, что правительство отправило всё население подлечить нервы. К тому же, они будут не в одном месте, а в разных точках страны в специально подготовленных бункерах. Нас ожидает такое воздействие, что я бы построил купол, наподобие Чернобыльского саркофага, над каждым убежищем, каждой АЭС и укрупненными медицинскими центрами. Понятно, что над каждой поликлиникой их не установить – слишком дорого и долго, но над крупными объектами это было бы целесообразно. На пару-тройку месяцев можно и потесниться, ради общего выживания.
– Собственно, вот здесь возле больниц, санаториев и эвакуационных центров можно разместить песочно-гелевые аккумуляторы. Песок хранится в гигантском бункере, его вместимость – 100 тонн. В правильной пропорции он хорошо подходит для энергосбережения благодаря высокой теплоемкости – медленно нагревается, и так же медленно остывает. Температура в хранилище может держаться на отметке +500 °C несколько месяцев. Особенно, если эти аккумуляторы размещать под землей.
– А где же мы возьмём для них энергию, если космические станции сейчас усиленно работают только на промышленность и на наши установки для нивелирования Плазмоида?!
– На землю буквально за сутки обрушится такая мощь энергии, что она враз зарядит эти аккумуляторы через солнечные батареи и ветряки. Что ж мы песка не найдем для городских жителей и лежачих больных?! Жаль только, что срок хранения этой энергии сильно ограничен, зато какая экономия! Нам всего-то надо, что продержаться полгода до стабилизации магнитного поля планеты.
– Вот ещё бы заставить светиться деревья, тогда бы мы решили и проблему освещения на улицах городов в темное время суток…. – мечтательно добавила Татьяна.
– Если нам удастся нейтрализовать космического гостя, то со временем и этот вопрос как-нибудь решим, – подмигнул ей Семён, – главное, обеспечить людям выживание. А уж без комфорта можно и потерпеть.
– Пожалуй, Вы правы, – ответила Татьяна, подняв взгляд к потолку и приподняв брови в мыслительном процессе, – Надо предложить Президенту расселить граждан по эвакуационным центрам. К моменту рандеву с Плазмоидом, уже успеют снять и обработать урожай. Люди не останутся голодными и брошенными в последний момент…