Ирина Калитина
Ложка мёда
Захотелось, пусть ненадолго, выйти из окружающей реальности, я позвонила Володе и продолжила двойную жизнь.
Мы были очень осторожны, никто не мог знать о свиданиях, однако, выражение лица моего сдержанного супруга стало меняться, прекратились букеты по выходным дням.
Каждый четверг муж улетал в филиалы фирмы с инспекцией, возвращался в субботу, раньше всегда с цветами. В пятницу я сказала сыну, что уезжаю за город к подруге.
Ночью, когда мы с Володей были в его квартире, на мобильник позвонили из полиции, просили подъехать в отделение.
Там мне, испуганной и растерянной, сообщили, что Андрюша пригласил Сабрину к нам домой, дети поссорились, и сын выбросил подругу на лестницу, «в чём мать родила».
Декабрьской ночью никто не открывал дверь, приняв голую девушку, мечущуюся по лестничной клетке, отчаянно звонившую в квартиры, за пьяную проститутку.
Сжалилась женщина с первого этажа, впустила, обогрела, дала одежду, вызвали отца школьницы, а он, в свою очередь, полицию, на плече и руке Сабрины виднелся огромный синяк. Люди в полицейской форме явились в мой дом, обнаружили у Андрюши наркотик.
Муж тоже примчался в отделение полиции. Командировка его оказалась мифом.
Наш мальчик, злой и ершистый, оправдывался, кричал, что наркотик подкинули, а подруга сама стукнулась о входную дверь, когда он её выталкивал.
– Андрей, посмотри на меня, ты представляешь, чтобы твой отец поднял руку на женщину? – спросил подчёркнуто ровным голосом супруг.
– Нет, а ещё я не представляю, как можно установить камеры в машине жены для слежки за ней!
Мир качнулся в моих глазах и лёг на бок.
– Не представляю, зачем иметь связь на стороне, если любишь маму? Всё чётко: в пятницу ты у Элеоноры, ублюдочной соседки по лестничной площадке Кости, моего приятеля по играм в сети, в субботу – цветы маме! Увидел твою машину в их дворе и обалдел. Поставил в неё камеру!
Мир окончательно перевернулся вниз головой.
– Пойми, Марина, я же отвечаю за вас, вы моя семья, – теперь пытался оправдаться супруг, – ты не представляешь, что со мной творилось, когда узнал об измене, боялся, что убью его!
– Каким образом? – я вспомнила накачанное, упругое тело, – выстрелил бы из-за угла или незаметно подсыпал яд в чашку кофе в ресторане? Почему ты думаешь, что доцент, кандидат исторических наук не может сам отвечать за себя?
Вопрос опоздал на несколько лет.
– Потому, что ты никогда не смотрела на мужа, обеспечивающего семью, так, как на малограмотного мальчишку с бицепсами. Что произошло?
– Не знаю…
Давно, на втором году супружеской жизни свекровь упрекнула меня:
«Настоящие чувства испытывает он, а ты только принимаешь любовь».
Потом у неё обнаружили онкологию, муж перевёз больную в нашу квартиру, сыну шел второй год. Одна жизнь уходила, другая только начиналась. Параллельно с заботами о малыше и неизлечимо больной, я училась в аспирантуре.
Умирая, женщина произнесла:
«У моего сына хорошая жена».
Кто виноват, что семьи больше нет?
Сейчас не это главное, нужно вызволять ребёнка. К моменту события сыну уже исполнилось шестнадцать, возраст ответственности.
– Она оскорбила меня, как мужчину! – кричал наш «неоперившейся» юнец.
Дано ли ему стать настоящим мужчиной, или, как отец, он всю жизнь будет только исполнять роль?
Прошло несколько дней, и Андрюша почувствовал, что деньги и связи отца помогут выпутаться, перестал грубить, старается ладить с ним. Гордившийся честностью, неподкупностью в делах, муж, для того, чтобы спасти «наследника», даёт взятки, «договаривается», оформляет задним числом документы, короче учит мальчика подлости. Я молчу, у меня, ведь, нет второго сына.
