Ирина Иви
Лабиринты Подземья
Глава 5 Хрустальный дворец
Выйдя из трактира, я увидела весьма оригинальный экипаж, смахивающий на большую клетку на колесах с такими жуткими тварями в упряжке, что тот чешуйчатый гад, что привез меня в Ромашки, выглядел по сравнению с ними невинным ягненком. Эти, казалось, состояли из одних когтей, зубов, чешуйчатых наростов и жутких глаз, горящих желтым пламенем. На козлах я увидела еще одного фиолетово-плащевого.
А в клетке сидели мужчина и девушка. Один из фиолетовых плащей щелкнул замком и открыл дверцу этой тюремной кареты, мои товарищи по несчастью безропотно полезли внутрь, я, поколебавшись пару мгновений, последовала за ними. За спиной с грохотом захлопнулась решетка. Я примостилась на одной из грубых деревянных лавок. Один из ловцов сел рядом с возницей, остальные двое устроились позади них. «Карета» тронулась. Все молчали. Тишина нарушалась только шипением и фырканьем чешуйчатых «лошадок» да шуршанием их лап, вздымающих дорожную пыль. Я принялась украдкой рассматривать своих спутников да поглядывать через прутья решетки на проплывающий мимо пейзаж.
Парня, который подсел ко мне в трактире, сына старосты, Кевина, как он отрекомендовался, я уже успела рассмотреть раньше – гора мышц да смазливая физиономия, девчонки деревенские небось штабелями перед ним складывались. Другой мужчина из трактира выглядел постарше, видом поинтеллигентнее – тонкие черты, пронзительный взгляд исподлобья, длинные изящные пальцы, ухоженные руки, лишенные мозолей и прочих признаков физического труда. Даже интересно, как он мог оказаться в обществе той вульгарной особы с красной копной волос, полное же несоответствие! Вот если бы с той девицей сидел Кевин, я бы не удивилась.
Мужчина, который уже был в клетке, когда мы попали сюда, типажом походил на Кевина – мускулистый здоровяк, только постарше и лицом попроще.
А вот девушка меня заинтересовала больше всех. Маленькая, тоненькая, с по-детски круглыми щеками и льняными волосами. Маленький ротик, широко распахнутые голубые глаза, смотрящие с испугом. Она должна была выглядеть беспомощной и слабой, но таковой не являлась, хотя сама и не знала об этом. В Высоком Арвейгре нас учили не только управлять даром огня, но и распознавать стихийный дар в других людях, причем распознавать не только свою родную огненную стихию, но и воздушную, водную и земляную. Так вот, в этой девочке, что сидела напротив, беспомощно приоткрыв рот и не смея глаз поднять, я отчетливо увидела завихрения воздушных потоков. Она была магом воздуха, слабым, с неразвитым даром, необученным, но магом. Интересно!
Остальные мои товарищи по несчастью были обычными людьми, лишенными магической искры.
Ромашки давно остались позади, вокруг расстилалась пустынная местность – каменистая долина, кое-где поросшая островками бледно-голубой жухлой травы. Пейзаж довольно-таки унылый, надо сказать. Но вот мы выехали на опушку леса, и я потрясенно открыла рот. Листва на деревьях была густо-синего цвета, стволы – угольно-черными, жирно поблескивающими. Кроме деревьев в лесу больше ничего не росло – ни трава, ни кустарники, а черно-синие исполины были такими мрачными, производили такое гнетущее впечатление, что у меня на душе кошки заскребли. Идеальное место для развития упаднических настроений! Вот прямо на пустом месте, буквально из ничего, здесь можно вырастить высокое и раскидистое дерево черной меланхолии и зачахнуть в его тени! И что же, мы поедем через этот жуткий лес?!
К моему облегчению, наша передвижная тюрьма остановилась. Привал? Перекус? Отдых?
Чем бы это не являлось, наше положение – положение пленников в клетке – осталось неизменным. А вот господа в фиолетовых плащах спешились, потянулись, разминая затекшие от долгого сидения конечности, и окружили клетку и зверюг, впряженных в нее. Вытянув руки в стороны, прямо как на школьной зарядке, они дружно забормотали что-то себе под нос. С рук их сорвались извилистые фиолетовые молнии, соединились между собой. Теперь нашу клетку окружал квадрат из молний, вершинами которого служили фигуры в фиолетовых плащах. Остальное пространство за пределами квадрата подернулось мраком. Такого колдовства мне еще видеть не доводилось, больше того, я ни о чем похожем и не слышала!
Вскоре мрак рассеялся, и я не сдержала изумленного возгласа: синий лес исчез! А на его месте возвышался дворец из черного хрусталя, тонкие шпили которого вздымались так высоко, что верхушки их исчезали в перламутровой дымке, заменявшей жителям Подземья небо. И зловещий дворец этот не имел ни окон, ни дверей – сплошной монолит гладкого минерала, черного, блестящего и непроницаемого.
Мгновенное перемещение в пространстве? Но разве такое возможно?!
Замок щелкнул, решетка распахнулась и один из ловцов прикрикнул:
– На выход!
Наша четверка нерешительно помялась и начала выбираться наружу.
– Вы, двое, за мной! – продолжал раздавать команды все тот же фиолетовый плащ, указывая на сына старосты и на мускулистого здоровяка постарше.
Не оглядываясь, ловец направился к каким-то темным длинным строениям, стоявшим недалеко от дворца. Двое пленников покорно трусили следом.
– Девушки, пойдемте, – услышала я тихий, вкрадчивый голос другого ловца.
Ну по крайней мере, этот не рявкает как на плацу. Он направился ко дворцу и девушки, то есть я и белокурая воздушница, переглянувшись, засеменили следом.
Фиолетовый плащ, подойдя к хрустальной стене, приложил к ней руку, и глянцевая черная поверхность минерала сменилась на матовую черноту провала.
Ловец сделал шаг вперед и исчез в темноте. Воздушница бездумно шагнула следом, я же помешкала. Не лучше ли свалить, пока еще есть возможность? Ведь очевидно, что это тот самый Хрустальный дворец колдуна, а фиолетовые плащи – его прислужники. И зачем нас туда ведут, совершенно непонятно.
Я отогнала эти осторожные и трусливые мыслишки. Уж если я хочу узнать побольше о Подземье и о том, попали ли сюда жители Лиордама, то где это лучше сделать, если не в сердце и средоточии этого мира – в логове темного правителя Подземья?! Уж как-нибудь выберусь. Мой огонь со мной, а значит я практически неуязвима.
Так я думала тогда.
Я решительно шагнула в черный провал и ошеломленно завертела головой. Я оказалась в огромнейшем круглом зале. Пол был выложен квадратными обсидиановыми плитами, по черным хрустальным стенам вилась лестница с изящными кованными перилами, поднимаясь все выше и выше, а через равные промежутки зияли темные стрельчатые провалы ходов. Эти провалы пронизывали все стены, от пола до потолка, который терялся где-то на недосягаемой высоте.
Здесь царили холод, пустота и тишина. Не было ни стражи (как в любом мало-мальски уважающем себя дворце или замке), ни прислуги, ни дворцовых обывателей и обитателей. НИ-КО-ГО.
Фиолетовый плащ повел нас к лестнице, спиралью уходящей вверх. Шаги наши эхом разносились по залу. Я шла и изучала все, что поддавалось изучению. Ступени из черного мрамора, изящной ковки перила из черного металла, красиво изогнутые, узорчатые и с завитушками. Встречающиеся с завидной постоянностью стрельчатые арки, в которых клубилась непроницаемая тьма. Мерцающие хрустальные стены. Все удаляющийся от нас каменный пол. Мы нарезали виток за витком по этой гигантской спирали, поднимаясь все выше и выше. Вдруг тьма в стрельчатой арке, к которой мы как раз подходили, расступилась, и на лестницу шагнула фигура. Ею оказалась стройная женщина в изящном и строгом синем платье, с темными волосами, собранными на затылке в узел. Она низко склонилась перед ловцом, а когда выпрямилась, тот невнятно прошелестел:
– Вот ваша новая подопечная, госпожа Крийна, – и вытолкнул белокурую девушку вперед.
Госпожа Крийна снова поклонилась, взяла мою спутницу за руку и молча увлекла ее в темноту арки.
Фиолетовый плащ продолжил свое восхождение по кажущейся бесконечной лестнице, я за ним.
Пройдя еще примерно этажа два, я снова увидела фигуру, выходящую из очередной арки. На этот раз мужскую, плотную и приземистую, с удивительной бородой, одна сторона которой была черной, другая – седой, с черной с проседью шевелюрой и пронзительными зелеными глазами.
– Девчонка? – удивленно пробасил мужчина.
– Фаэриз указал на нее, – пожал плечами ловец.
– Эх, Страв, с фаэризом я, конечно, спорить не буду, но… – и бородач развел руками, лицо его выражало искреннее недоумение и самую малость огорчение.
– Иди, – подтолкнул меня ловец. – Твое место здесь.
– Да-да, пойдем, что ли, – как-то растерянно произнес бородач и пропустил меня вперед, под темные своды арки.
Когда я прошла через нее, темнота рассеялась, и я оказалась в коридоре с низким потолком, стены которого были не из черного хрусталя, а из грубо обтесанных серый камней. Освещался коридор трепещущим пламенем настенных факелов.
Коридор закончился массивной двустворчатой дверью из дуба. Мой провожатый приложил к ней ладонь, раздался щелчок, словно сработал механизм замка, и он толкнул одну из створок. Мы оказались в небольшом уютном помещении. От пылающего огня в камине шло приятное тепло, массивные кожаные кресла с высокими спинками и широкими подлокотниками так и манили удобно расположиться в них с кружкой эля, ну или книгой, это уж кто что любит, я лично предпочитаю эль.
На пол, поверх паркета из наборных деревянных плашек, были небрежно брошены меховые шкуры. Пара деревянных столов с массивными ножками и полированными столешницами были завалены курительными принадлежностями, уставлены бутылками и графинами, заполненными рубиново-красными и золотистыми жидкостями, а в углу на специальной подставке удобно расположился солидных размеров бочонок, к боку которого был приделан маленький краник с вентилем.
На стенах красовались ветвистые рога и жуткие оскаленные морды каких-то чешуйчатых тварей. Одна стена была увешана всевозможным оружием, чего тут только не было! Мечи, арбалеты, кинжалы, копья, луки, ятаганы, топоры, рогатины. У меня глазки так и разбежались, глядючи на все это великолепие!
Освещалось помещение теплым желтоватом светом висящих на потолочной балке светильников, похожих на охотничьи рога.
Удивительное несоответствие самого Хрустального дворца, мрачного, таинственного и непонятного, и этой уютной (ну если не считать мерзких оскаленных рож неизвестных мне гадов), теплой и такой типично мужской комнаты!
– Садись, – кивнул мой провожатый на одно из кресел, сам же, пока я устраивалась, плеснул в два кубка чего-то золотисто-янтарного, пенящегося и передал один мне.
– Спасибо, – вежливо поблагодарила я.
– Тебя как звать-то?
– Тиалин.
– А меня Эрих. Ну, за знакомство, Тиалин! Надеюсь, сработаемся.
Эрих залпом опрокинул в себя содержимое кубка, я же, пригубив самую малость (это оказался превосходнейший сидр), переспросила:
– Сработаемся?
– Да, – он вздохнул. – Я – главный ловчий при дворе Шердэана. Один из моих охотников попал на рога к эльбису, противоядия ни у него, ни у его напарника не оказалось, так что… сама понимаешь.
Я глубокомысленно кивнула. Понимаю, мол, да, эльбисы они такие (знать бы еще, какие и кто это вообще).
– Ну вот. Так что нам понадобился еще один охотник и я сделал заказ ловцу. Фаэриз указал на тебя как на отличного охотника, превосходно владеющего арбалетом и копьем. Так ты и оказалась в Хрустальном дворце. Признаться, не ожидал я, что фаэриз выберет девушку, у нас такого еще не было. Чтобы девушка, да к охоте и оружию привычна была, хм… Ну да всякое бывает на свете, фаэризу виднее.
Меня так и подмывало спросить, кто такой или что такое этот фаэриз, который указал на меня, как на перспективную охотницу, но я понимала, что спроси я такое, сразу выдам себя с головой. Ведь Эрих говорил о фаэризе, как о чем-то обыденном, не нуждающемся в пояснениях, значит, о нем известно всем жителям Подземья. Как бы там ни было, этот загадочный фаэриз не ошибся: в плане охоты и владения вышеназванным оружием я была хороша. Весьма. И это не считая моего огненного дара, о котором Эрих ни слова не сказал. Кстати, значит ли это, что фаэриз, чем бы он ни был, не смог определить во мне магический дар? Думаю, да, иначе Эрих непременно упомянул бы об этом, все же огненные маги на дороге не валяются. Дар огня – редчайший дар стихийной магии.
А охотничьими навыками и умением управляться с арбалетом и копьем я овладела все в том же Высоком Арвейгре. Школа огневиков расположена высоко в горах (чему она и обязана своим названием) и в горах этих водится достаточно опасных тварей, спускающихся вниз и нападающих на предгорные поселения. В практику огненных учеников школы входила охота на этих тварей, причем, не только с помощью родной стихии, но и с обычным оружием. Каждый был волен выбрать что-то себе по душе и учиться у опытных наставников. Мне вот по душе пришлись арбалет и копье и во владении ими я достигла больших успехов. Так что об охоте и оружии знала не понаслышке.
– Добровольно Шердэану служить будешь или под клятву верности пойдешь? – главный ловчий хмуро глянул на меня из-под насупленных бровей.
Меня передернуло. Хоть я и понятия не имела, что за клятва верности такая, но точно ничего хорошего она из себя не представляет.
– Добровольно, – буркнула я, точно так же – хмуро и недовольно – глядя на Эриха.
Лицо его вмиг просветлело.
– Вот и славно! Разумная девочка. Ведь клятва эта, между нами говоря, творит с мозгами странные вещи, хм… Ладно! Отведу тебя в твою комнату, сегодня отдыхай, а завтра познакомлю тебя с твоим напарником и с остальными охотниками. Потренируешься немного, да и приступишь к службе.
Глава 6 День для принцессы
Ишнаис кружилась по паркету в объятиях Ворона, не сводя с него сияющих глаз. Запястье ее приятно холодил золотой браслет с сапфирами – его подарок на ее двадцатый день рождения. Сапфиры – холодные камни, подаренные, они выражают уважение к одаряемому, не больше. Так что Ишнаис предпочла бы, чтобы Ворон подарил ей рубины, обозначающие страсть, или аметисты – трепетную нежность. Но она успокаивала себя тем, что дарить такие камни было бы не совсем прилично, ведь страсть или нежность, отрыто выраженная подарком, скомпрометировала бы ее, а Ворон заботится о ее репутации. Она снова посмотрела на него, пытаясь поймать взгляд его голубых глаз, но тщетно – он смотрел куда-то поверх ее головы, а руки его, лежащие на ее талии, строго держали положенную приличиями дистанцию, не давая ей прижаться к нему ближе.
– Мне очень понравился твой подарок, браслет прекрасен, – нарушила молчание Ишнаис и Ворон перевел взгляд на свою партнершу по танцу.
– Рад, что угодил моей принцессе, – как и положено этикетом, ответил тот, чуть улыбнувшись, но у влюбленной Ишнаис сердце забилось быстрее при словах «моя принцесса». Ах, если бы она на самом деле принадлежала ему…
– Спасибо тебе, – Ишнаис улыбнулась самой чарующей своей улыбкой. – А могу я попросить тебя еще кое о чем? О чем-то, что можешь дать только ты…
Ворон с удивлением посмотрел на принцессу.
– И что же это? – изогнул он черную бровь.
Танец закончился, принцесса взяла своего кавалера под руку и увлекла к низенькому диванчику, укромно примостившемуся в просторном эркере. Ишнаис была сама не своя от радости – Ворон редко показывался на балах, появляясь на них только в тех случаях, когда уж было никак не отвертеться, вот как сегодня, например, когда праздновали ее день рождения. Потанцевать с ним до этого вечера ей довелось всего лишь два раза, а уж поговорить вот так, устроившись рядом на мягком диване в довольно интимной обстановке полузамкнутого и слабо освещенного пространства эркера… Сейчас бы и попросить его о поцелуе… но нет, она не будет спешить!
– Мне бы очень хотелось, чтобы ты покатал меня на волне.
Ворон нахмурился. Он не любил делиться своим даром, как и не любил использовать его для пустых развлечений. Но было бы невежливо отказать Ишнаис в ее день.
– Я сделаю, как ты хочешь, – согласно кивнул он принцессе, проглотив вежливое «с радостью». Какого черта! Радости он от этого не испытает ни на грош.
– Спасибо! – довольная Ишнаис бросилась ему на шею и Ворон, поморщившись, отстранился.
Энелза, наблюдая за парочкой сидя за одним из небольших столиков, расставленных вдоль стен, побледнела и, отодвинув тарелочку с недоеденным пирожным, залпом опрокинула в себя содержимое серебряного кубка.
– Обнимаются! – прошипела она как рассерженная змея. – Проклятая Ишнаис! Ненавижу!
В бессильной злобе провожала она взглядом покидающую зал парочку.
Выйдя из бального зала, Ворон направился к одной из тех винтовых лестниц, что вели на башни дворца.
– Я думала, ты ведешь меня кататься на волне, и мы сейчас пойдем к морю, – полувопросительно протянула Ишнаис.
– Так и есть. К морю можно попасть разными путями.
Он пропустил принцессу вперед и Ишнаис начала подниматься, плавно покачивая обтянутыми узким ципао бедрами.
«Смотрит или нет? – распрямив напряженные плечи, думала Ишнаис. – Может и ну его, это катание? Свернуть в какую-нибудь комнату… много ли нам надо? Даже если не будет кровати…»
Резко остановившись, принцесса повернулась. Не ожидавший этого Ворон, изучавший во время подъема какую-то черную книжицу, успел остановиться в последний момент, чуть не сбив Ишнаис с ног. Пышная грудь принцессы со всего маха впечаталась ему в грудь.
– Ах! – Ишнаис обхватила Ворона за плечи, чтобы устоять на ногах, и как бы нечаянно потерлась грудью о тонкую шелковую ткань его рубашки.
– Прошу простить мне мою неловкость, принцесса, – холодно проговорил маг, положив книжицу в карман брюк и высвобождаясь из объятий искусительницы. – Признаться, я увлекся изучением одной… хм… магической формулы и не заметил, что ты остановилась.
Он даже не смотрел! Она ради него чуть зад себе не вывихнула, стараясь разжечь в нем желание, а он… формулу магическую изучал!
– Все в порядке, – процедила она, кривя губы в вымученной улыбке. – Просто хотела что-то сказать, но забыла, что. Идем!
И принцесса, надменно вздернув подбородок, пошла дальше, только теперь уже своей обычной походкой.
Ворон, усмехнувшись, последовал за ней.
И через несколько минут они уже стояли на вершине башни – на самом краю площадки. Взволнованная Ишнаис и невозмутимый Ворон.
Несколько лет назад юная принцесса вот так же стояла на этом самом месте, а рядом с ней, там, где сейчас находится Ворон, стоял ее незадачливый любовник, жалкий кухонный мальчишка, не догадывавшийся, зачем она позвала его сюда, наверх. А потом… потом… короткий вскрик, недолгий полет вниз и распростертое тело на гладких мраморных плитах, которыми был вымощен двор дворца. И красное пятно, расползающееся по белому мрамору.
Ишнаис тряхнула головой, отгоняя непрошенные воспоминания. Почему, ну почему Ворону понадобилось вести ее именно на эту башню, с которой связаны такие неприятные воспоминания?!
Искоса она посмотрела на своего спутника. Ворон, скрестив руки на груди, задумчиво смотрел вдаль и в глазах его застыло какое-то странное выражение, которому Ишнаис не сразу смогла дать определение. Тоска? Боль? Грусть? Казалось, он совершенно забыл о присутствии Ишнаис, свободно отдавшись своим мыслям.
Встревоженная, она легко коснулась его руки, и Ворон вздрогнул. Странное выражение пропало из его глаз, и он неожиданно тепло улыбнулся принцессе.
– Ну что, готова?
Сердце Ишнаис заполошно забилось от непривычного тепла в его голосе, и она ответила такой же открытой, искренней улыбкой. А Ворон отстраненно заметил, что Ишнаис, когда не пытается его соблазнить и очаровать, очень мила и привлекательна.
– Даже и не знаю – мне ведь неизвестно к чему готовиться, – все так же улыбаясь и не сводя глаз с Ворона, ответила принцесса.
– Что ж, сейчас проверим, – с притворной суровостью кивнул он, а в глазах его плясали бесенята.
Мягко обхватив рукой тонкую талию Ишнаис – на этот раз от неожиданности вздрогнула уже она – Ворон спрыгнул с башни. Сердце Ишнаис ухнуло в пропасть, а крик застрял в груди, так и не найдя выход от дикого, безумного страха, охватившего ее. На миг промелькнула мысль, что это возмездие – она столкнула с башни того, кто любил ее и теперь тот, кого любит она, поступил с ней так же. Только вот почему он прыгнул с ней?!
Не успела принцесса ни додумать эту мысль, ни как следует испугаться, как их с Вороном подхватила упругая полоса воды, метнувшаяся к ним из моря. И вот они уже стоят на гребне высочайшей волны, достигающей почти вершины одной из башен Хрустального дворца и пена нежно ластится к их ногам!
Ишнаис, у которой не получилось закричать от страха, сейчас кричала от восторга. А волна стремительно двигалась вниз и прочь от дворца, к морю, плескавшемуся и волновавшемуся вдали. Руки водного мага лежали на талии принцессы, бережно и надежно удерживая ее от падения, а в лицо ей летели соленые брызги. О, это были минуты ничем незамутненной радости, чистого восторга и счастья! Таких ярких, легких и искрящихся эмоций Ишнаис не испытывала никогда!
А волна уже спустилась совсем близко к морю, ухнула в него со всей первозданной мощью и разлетелась на тысячи пенных брызг. Ишнаис окатило водой с головы до ног, и она восторженно завизжала. Ни одежда ее, ни волосы от этого купания ни капельки не намокли. И вот новая волна подхватила их, вознесла на гребень и стремительно понесла в открытое море, все дальше от берега, все выше и выше. Принцесса смеялась беззаботно и весело, сверкая счастливыми глазами, а Ворон впервые почувствовал к ней искреннюю симпатию и не без удовольствия носился с ней по волнам, беспечно тратя магический резерв на пустое развлечение, чего он так не любил раньше.
А из дворца, прижавшись горячим лбом к прохладному хрусталю окна, совершенно незаметному извне, на них смотрел черный колдун Шердэан. Переводя красные воспаленные глаза с ликующей дочери на водного мага, он с каждой минутой мрачнел все больше.
– Быть беде, – прошелестел в тишине нечеловеческий голос. – Девчонка сама не понимает, что творит. Ей еще предстоит превращение… Только ведь она ничего не знает… А как ей сказать?
***
Ворон и Ишнаис вернулись во дворец только после заката. Маг был доволен этой необычной прогулкой, да и своей спутницей тоже. Впрочем, очень скоро он и думать о ней забыл – были у него дела поважнее и одно из них касалось Верхнего Мира. Как раз завтра, если верить Давурусу, магу земли, который мог с помощью своей стихии худо-бедно отслеживать события, происходящие в Верхнем Мире, королевский маг Тиверий из Рисавии будет проезжать одно из тех немногих мест, где Ворон сможет пробиться на поверхность. Самому, конечно, выйти не получится, а вот забрать в Подземье одного мага – очень даже. Тиверий мало того, что был сильным магом-универсалом, он еще и обладал даром огня, так что ценность его для Шердэана была огромна. Долго, очень долго ждали они с повелителем подходящего момента и вот он наконец настал. Нужно только как следует подготовиться…
Принцесса же была ликующе счастлива. Этот день, начавшийся как тысячи других дней, завершился настоящей сказкой! И дело было не в водной магии, которая носила ее по морю, хотя и это было восхитительно. Нет, дело было в руках Ворона, которые он не снимал с ее талии, в его смехе, во взглядах и улыбках, обращенных к ней, в которых она впервые увидела искреннее тепло и неприкрытый интерес, ведь он всегда был так холодно-безразличен! В их разговорах, пустых и бессвязных, в которых они делились впечатлениями от этой безумной водной скачки. В стуке его сердца, который она чувствовала, прислонившись спиной к его груди, к его теплому дыханию на своей шее, заставлявшему ее замирать и покрываться щекотными прохладными мурашками.
И ей не было никакого дела до того, что она оставила бальную залу с приглашенными на ее день рождения гостями. Ничего не имело для нее значения. Она была счастлива здесь и сейчас, рядом с Вороном, и никто ей больше не был нужен. А что гости остались без виновницы торжества, так на то он и день рождения, чтобы она могла делать все, что ей заблагорассудится, а не то, что предписывают правила вежливости и хорошего тона.
Ишнаис, даже не зайдя попрощаться с гостями, побежала к себе, перескакивая сразу через две ступеньки, а могла бы и лететь, не касаясь ногами пола – этим вечером она на себе прочувствовала выражение «выросли крылья».
А в своих покоях принцесса обнаружила отца и выражение его лица вмиг спустило ее с небес на землю.
