Irin Joki
Страшные сказки ведьмы-воровки
– Ладно, посмотрим, будет ли смешно, когда вашей особе придется проводить праздничные каникулы в тюрьме Лунсанна. – Мур самодовольно посмотрел ведьме прямо в глаза, – мне не хотелось прибегать к таким мерам, но своим поведением вы просто меня вынуждаете.
– Позвольте спросить, вы стали охотником на ведьм? За что собственно вы меня туда отправите? За колдовство? – иронично спросила Эрика, не переставая насмехаться над детективом.
– За подозрение в убийствах тех шести девушек, которые якобы повесились.
– А я-то тут причем?
– Ох, наконец-то, вы решили познать суть и выслушать меня. Вас кто-то пытается подставить, и удается у него это просто блестяще, ведь собралось немало доказательств вашей вины. Например, показания свидетельницы, телеграммы, написанные от вашего имени, не сомневаюсь, что и почерк совпадает. Не сомневаюсь также, что и время и место, откуда отправляли эти телеграммы, совпадают с вашим местоположением. И еще, самое главное, – Мур довольно взглянул на беспомощную девушку, которая была явно растерянна, – дневник Антони Мармальд, последней жертвы. В нем фигурирует ваше имя, и там так подробно описывается, как вы изводили Антони ведьминскими уловками. И по поведению того, кто вас отчаянно пытается подставить, следует, что ему, совершенно, не важно, поверят ли в вашу причастность к самоубийствам или нет, для него куда важнее предоставить улики, чтобы вас повесили. Вы же в курсе, да? Хотя ведьм и нет давно, в законе все равно сказано, их вешать при малейшем подозрении.
Глаза Эрики округлились, и она выглядела невероятно трогательно и жалко. Ее щеки порозовели, и испуг не сходил с лица. Но, тут же не выдержав, она засмеялась, как ни в чем не бывало. Теперь Мур выглядел обманутым.
– Над вами так легко подшутить, вы абсолютно не можете прочитать меня! – тут она сделалась более серьезной, – я услышала вас, но почему вы так уверенны, что эти телеграммы не писала я сама?
– Это было бы опрометчиво и крайне глупо, потому что они лишь подкрепляют прочее улики. Никто в своем уме не станет так себя подставлять. Тем более если бы вы хотели поиграть, передав мне какое-то послание, то сделали бы это иначе, чтобы быть вне подозрений. А так как вы не сумасшедшая, то я делаю вывод, что это были не вы.
– Это лучший комплимент за вечер от вас, – подметила Эрика, – вы были правы, я знаю о вас все. Вы слишком популярны, господин Лисц – не знать вашу историю, значит жить в каком-то параллельном мире. Вы рыщите, ввязываясь в неприятности, которые однажды вас погубят. И ладно бы это было что-то обыденное, но вы связались с нечистью и думаете разобраться в этом вам под силу. Но вы ошибаетесь. Кто-то водит вас за нос, и зачем-то впутывает в это и меня. Это странно, ведь ни врагов, ни друзей у меня не имеется. И вы пришли предъявить мне обвинения, но в мою виновность вы не верите. Так позвольте же спросить, чего вы хотите от меня? Ну, помимо того, чтобы взять меня в жены – это я уже слышала.
– Я хочу, чтобы вы перестали бегать от меня и помогли мне во всем разобраться. Раз вас хотят подставить, значит, вы должны знать кто это, иначе все это необъяснимо – столько усилий и впустую.
– Но что же делать, если я совсем не хочу вам помогать, господин Лисц? – остановившись, она шепнула ему на ухо, – вы мне не нравитесь, и может быть, я испытаю удовольствие, наблюдая, как тот, за кем вы пытаетесь угнаться, съест вас на ужин?
Она отпрянула от него, и ее лицо сияло какой-то дьявольской улыбкой, отчего Муру стало жутко. Танец подходил к своей кульминации, все кружились с бешеной скоростью, полностью слившись с музыкой. Мимо Мура пролетали картины, фоторамки, висевшие на стенах, лица и прочее. У него кружилась голова, и казалось, Эрика хотела одурманить его каким-то заклятием. Впрочем, может ему и правда казалось.
Тем временем бешеная круговерть бесконечного танца подошла к концу. Все прибывали в неге неуловимого счастья, что парило в воздухе. Донат похлопал Мура по плечу, выражая ему свое признание. Все и, правда были глубоко потрясены, как господин Лисц с легкостью и невероятной элегантностью вел свой танец. Бонифацию даже нечего было посоветовать, а по виду деда, можно было сказать, что он остался очень довольным выбором внучки – его глаза горели некой признательностью. Генриетта одобрительно кивала, перешептываясь с Аделаидой, которая в свою очередь все еще подозревала детектива. Луиза и Божена тоже остались под впечатлением от вечера, они, взявшись под руку, отправились на улицу осведомиться, когда начнут разжигать костры для праздника. Оливия, Ванда и Сесилия начали спешно убирать со стола, готовясь к чаепитию. Августина тут же перехватила Мура, чтобы с ним потолковать, она подсела вместе с ним к Макарию, который уже о чем-то оживленно сплетничал с Донатом. Лисц приложив все свои усилия, старался быть невероятно галантным и очаровательным, тем самым покорив сердца родителей Эрики. Разговор закончился в тот момент, когда Бонифаций вернувшись с кухни, подсел к ним в кресло, на что Макарий помрачнел и недовольно ушел прочь. Видимо он не переносил местного советчика на дух. Генриетта тут же стала ворчать на мужа, и, судя по их лицам, браниться друг на друга им обоим доставляло некое удовольствие.
И только в ту секунду обведя взглядом гостиную, ослабивший хватку Мур, понял, что Эрика давным-давно куда-то исчезла. Он выбежал на задний двор, где Макарий уже вовсю таскал дрова для камина. Старик не позволил ему помочь, тем самым облегчив задачу Мура, которому было и вовсе некогда ему помогать. На кухне и в прихожей девушки тоже не оказалось, на улице падал снег, и стояла мертвая тишина, что было странно для ночи праздника. На верхний этаж Лисц не осмелился подняться, поэтому вернувшись в комнату, он схватил Мая, оттащив его от Берты.
– Ты видел, куда делась Эрика? – спросил он шепотом, – да и сестра ее с тем странным пареньком тоже пропали.
– Я ничего не видел, – еле ворочая языком, промямлил Май, тут же засмеявшись в несвойственной ему манере.
– Милостивые боги, ты что пьян? – Мур застыл в недоумении. Какая-то брезгливость появилась на его лице.
– О нет, господин, что вы! Правда, Берта налила мне настойку черноплодки. Она сказала, что с одного бокальчика ничего не будет… – Май икнул, – мне тут вообще очень нравится, господин Лисц… здесь все такие добрые, хорошие… замечательное местечко. Ну это все к черту, женитесь на Эрике – останемся тут! Преуютнешее местечко!
– Боги, тебе следует проспаться… Что непонятного в словах «веди себя тихо и молчи»? Позорище на мою голову.
– Вы говорите, как моя мама. А вам нравится Эрика?
– Я ей не нравлюсь, – недовольно отрезал Мур, потащив Мая по-тихому на кухню.
– Ну, брак по расчету даже лучше. Супругам вовсе не обязательно любить друг друга… – с этими словами они вошли в кухню. Точнее Мур вошел, а Май еле волочил ногами.
– Извините меня, госпожа Генриетта, но мой брат совершил оплошность попробовав настойку черноплодки… Простите нас за причиненное неудобство, но можно его куда-нибудь уложить спать? Он слегка опьянел…
Вид детектива был настолько располагающий к себе, настолько виноватый, что суровый нрав Генриетты тут же растаял.
– Берта опять балуется? Вот паразитка, опять шутить вздумала! Ну, я ей сейчас поддам! – она решительно направилась к двери, как Мур остановил ее:
– Нет, нет! Вы не поняли меня – Май сам перепутал бокалы.
– Ну, смотри, – она улыбнулась, миролюбиво похлопывая его по плечу, – веди его в дальнюю комнату, прямо по коридору. Уложи его на диван, пусть отдохнет.
– Благодарю вас.
– И возвращайся – будем чай пить все вместе! Да и погадать нам сегодня надобно успеть!
Уложив благополучно капризного Мая в дальней комнате и по его же просьбе накрыв паренька с головой самым толстым одеялом, что он нашел в шкафу, детектив поспешил обратно.
Мур вернулся в гостиную и решил прокрасться наверх, проверить имеющиеся там комнаты. Он был уверен, что Эрике больше негде быть. Но как это было ни странно, наверху не было ни души. Постояв немного в ступоре, он спустился вниз. Получается, ведьма с сестрой улизнули, и никто этого не заметил?
Мур вышел на свежий воздух, и его осеннее пальто, явно не вписывающееся в местные погодные условия затрепыхалось от ветра. Лисц заглянул на задний двор, прошел напрямик по огороду, заснеженному и одинокому. Он обошел дом несколько раз вокруг, но не обнаружил никакого тайного убежища.
В безысходности он зашел за ворота, и его взору открылась та самая тропинка, по которой несколько часов назад они с Маем так тяжело пробирались. В темноте суровой ночи, детектив вдруг заметил приближающийся силуэт.
Это была женщина среднего возраста, и ее лицо было полно решимости и злости.
– Где Гавен? Я его мать, Амелия. – с ходу заявила она. – Он в доме?
– В доме его нет. Он, наверное, вышел погулять с Анфисой… – неуверенно пробормотал Мур, растерявшись от такого напора.
Амелия оглядела его с ног до головы, пронзая своим строгим взглядом.
– Вы Мур Лисц, известный частный сыщик, полагаю? – хотя ее вопрос был чисто риторическим, – отлично. Вы-то как раз мне и нужны в таком случае.
Парень не понял, что происходит и почему он нужен этой женщине. Крохотное сомнение зародилось в его душе, что это не к добру. И душа ему не врала.
– В каком случае? – с опаской спросил он.
– Вы должны найти моего сына. Я не могу оставить его без присмотра с этой девчонкой.
– Мы об одном и том же человеке говорим? Тот Гавен, которого я знаю вроде уже достаточно взрослый, чтобы оставаться без присмотра… – вновь неуверенно возразил Мур. В ответ Амелия метнула в него искры.
– Раз его нет в доме, значит, и заходить туда нет смысла, – заключила она, – в таком случае мы будем искать его на всех этих глупых гуляниях.
– Мы? – удивился Мур, но Амелия ничего не ответила. Она схватила парня за руку и потащила его в сторону города. – Погодите, почему бы вам не дождаться его у родственников Анфисы… я думаю, он скоро вернется… глупо вот так срываться с места.
– Я не хочу там находиться. – Отрезала она, пробираясь сквозь сугробы.
– Боюсь я ничем не смогу вам помочь. Я тут впервые, ориентируюсь хуже некуда, – старался изловчиться Мур, чтобы поскорее ускользнуть от нее.
Но Амелия не ответила. Все дальше они отдалялись от уютного и теплого дома, из трубы которого валил манящий пар. Мур с грустью обернулся и вздохнул. Холод пронзал его насквозь, и ему уже было почему-то все равно – схватит ли он воспаление легких или нет. Как ни крути, Эрика была права – он сам находит себе проблемы, потому что ему никогда спокойно не сидится на месте.
Лисц все размышлял о том, куда могла направиться Эрика. После неудачных попыток, выяснить у этой сердитой женщины, куда здесь можно пойти, он замолчал, продолжая свой путь в полной тишине.
Они прошли мимо близко расположенных друг к другу домишек, прошлись вдоль каких-то площадей, набитых людьми, мимо костров, мимо ярмарок и лавок, пестривших весельем и красками. Но нигде не было видать сестер и ее сына.
Мур уже обрадовался, что их поиски ни к чему не приведут и он, наконец, сможет отвязаться от Амелии. Но его надежды рухнули, когда пробираясь сквозь огромный базар, который располагался прямо на улице, они наткнулись на довольную круглолицую Анфису, укутанную в огромную шубу. Она улыбалась, рассматривая какие-то замерзшие цветы, покрытые легким инеем.
Амелия впиваясь своими темными глазками в девушку, тут же двинулась к ней. Мур чувствовал, как ее трясет от гнева. И если же этой женщине было невдомек, что ее сын и его девушка не просто гуляют, Мур же догадывался, что это связанно с колдовством, и ведьма наверняка выполняет свои прямые обязанности в эту глухую ночь.
– Ой, здравствуйте! – радостно замахала Анфиса, – господин Лисц, а вы что тут делаете?
Ее вид был настолько невинный, что Муру тут же стало стыдно, хотя это чувство он испытывал на себе крайне редко. Картина выглядела так, будто два волка накинулись на несчастного ягненка.
– Где Гавен, Анфиса? – строго осведомилась Амелия, даже не поприветствовав девушку.
– Он был где-то тут, – оглядываясь, ответила она. – Что-то случилось?
– Милостивые боги, ты что беременна? – решительной настрой Амелии тут же испарился, ее ноги подкосились, и она чуть не упала прямо на холодный снег. Мур тут же подхватил ее. – Твой живот…
– Ну да, – беззаботно ответила Анфиса, хлопая глазами, – а что? Ой, вы, наверное, не знали! Как неловко…
Мур заметил на лице девушки усмешку, которую она тут же скрыла под маской недоумения. Как он и предполагал, у такой особы, как Эрика, не может быть такой невинной сестры.
Лисц усадил Амелию на ближайшую лавочку, пытаясь привести ее в чувства, о чем сразу же пожалел, потому что женщина как пришла в себя, тут же оттолкнула его.
– Вы знаете, – продолжала ласково щебетать Анфиса, – мы пошли посмотреть на праздничный парад и забрели по пути на базар. Тут столько вкусностей сегодня продают! Я хочу засахаренные цветы, правда, их немного запорошило снегом. Ну ничего… Ах, какой сегодня праздник! Все так веселятся!
– От кого ты беременна? – бесцеремонно прервала ее Амелия.
Девушка не нашлась, что ответить, как Мур не выдержал. Терпение его подошло к концу, а нервы были натянуты от раздражения:
– Это шутка? Вы шутите?
– Не лезьте не в свое дело! – рявкнула на него Амелия.
– Ох, боюсь, это его дело тоже! – ожила Анфиса, взяв Мура под руку, как бы вставая на его защиту. – Господин Лисц теперь часть нашей семьи! Он жених мой младшей сестренки!
– Вы притащили меня сюда, оторвали от важного дела, чтобы спросить у девушки вашего сына от кого у нее будет ребенок? На что это похоже? Я, по-вашему, похож на ведущего какого-нибудь идиотского шоу? – разозлился не на шутку Мур, отчего Амелия притихла.
– Не сердитесь на нее, господин Лисц! Какая мать не переживает за своего сына! Все матери сыновей не могут без них жить – что поделать! Ее чувства тоже можно понять! Кстати, Гавен предложил мне руку и сердце!
Последняя фраза прозвучала явно неожиданно, ведь Анфиса сделала на ней особый акцент. Девушка сняла варежку, продемонстрировав аккуратное колечко, сверкающее на фоне гирлянд и снега. Амелия побелела от гнева, не в силах что-либо сказать. Мур тут же понял, почему Эрика так спешила домой. Видимо они с сестрицей давно затеяли в ночь Самайна провернуть эту аферу с предложением. И без ведьмы тут было явно не обойтись.
Детектив краем глаза заметил, как Анфиса наслаждается растерянностью и беспомощностью Амелии. На выручку матери появился, словно из ниоткуда, улыбающийся Гавен. В его руках еле помещалась куча коробок с купленными только что сладостями. Вечно опущенные брови домиком, отчего его лицо постоянно казалось виноватым, теперь были подняты. Он выглядел так, будто его подменили.
– О, мама, я так рад тебя видеть! Это тебе, с праздником! – протянул он серебристую коробочку с сушеными лепестками фиалки, – мы с Анфисой женимся!
Мать обреченно выдавила из себя, вяло держа коробку:
– Я так счастлива за вас.
– Прости, что не сказал, и как это я забыл! – он хлопнул себя по лбу свободной рукой, – ты же станешь бабушкой! Хочется скорее поглядеть на парад! Так, пойдемте скорее смотреть празднования!
Всей толпой они направились вдоль прилавков, доверху набитыми пряностями, молочными и мясными продуктами, свежей выпечкой, сладостями и овощами, прокладывая себе путь к выходу.
– Я бы так хотела попрыгать через костер, но не в этом году, – с улыбкой вздохнула Анфиса, – вы знаете, господин Лисц, зачем нужно прыгать через огонь?
– Полагаю, чтобы очиститься.
– А вы неплохо разбираетесь в ведьминских праздниках, – Анфиса хитро посмотрела на детектива, явно чего-то выжидая. Мур глянул на рядом стоящих людей и на Амелию и с удивлением заметил, что при упоминании ведьм никто из них даже не дернулся. Видимо дела тут обстояли иначе, чем в главном городе.
– А вы не боитесь ведьм, Анфиса? – чуть улыбнулся Мур, явно делая намек в сторону ее сестры.
– Мы тут никого не боимся. Видите ли, вокруг леса и горы и на такие праздники, как Самайн, нечисть выползает на волю. Всю ночь духи и демоны разгуливают по этим краям, и людям ничего не остается делать, как уживаться с ней. Мы уже сами, как нечисть. – Она подхихикнула отчего детективу даже стало не по себе. – А если же вам так сдались ведьмы, то они в лесу устраивают шабаши.
– А вы знаете, что в столице считают, что всех ведьм давно повесили?
– Как это глупо! – засмеялась Анфиса, – конечно же, их не так много как раньше, но они есть и с трепетом относятся к своим праздникам. Вот у вас справляют Самайн?
– Не особо. Это больше похоже на пустые вечеринки и повод, чтобы напиться, – погрустнел Мур.
– Как это печально! У нас каждый считает, что нужно почитать своих предков, вспоминать их, и, конечно же, обязательно сохранять все традиции и обычаи! Иначе, то, что существовало раньше, будет обесценено, если не заботиться о его сохранности! Сейчас все люди живут только собой, никому нет дела до живых, окружающих их людей, что уж говорить об усопших!
Эта тема явно волновала девушку. Она говорила так искренне, что и Муру запали ее слова в душу.
Тем временем перед Лисцем открылось широкое небо, словно все забрызганное звездами. Будто именно от их света на бренной земле огни свеч и ламп пестрели, ослепляя все своим блеском. Люди в костюмах самой разной нечисти, скелетов, живых мертвецов, ведьм и вампиров неспешно вели торжественное шествие вдоль главной улицы. В их руках были всякие магические обереги и атрибуты, ленты, еда в подношение духам природы и подсвечники с тающими свечами. Все это безумие окружали простые зеваки, предпочитающие смотреть на действо, нежели в нем участвовать. Снег повсюду искрился от яркого освещения, а ледяной пар, окутывающий окружающих людей, испарялся в воздухе, оседая еле заметной дымкой.
– Вы найдете вашу подозреваемую, ой, то есть невесту среди шествия, – улыбнулась Анфиса, – надо же, оговорилась.
Мур посмотрел в ее огромные бездонные глаза, не понимая, что за игру ведут здешние люди. И люди ли они? Ему и правда почудилось, что каждый из них и есть сама нечисть. Парень ринулся в толпу, сливаясь с потоком беснующихся людей, которые возможно, по предположению детектива, уже потеряли рассудок. Но ему и, правда, лишь показалось. Не прошло и минуты, как он заметил огненные волосы, отливающие ослепительной рыжиной на теплом свету. Эрика пристально глядела на него, замерев посреди лихорадочного парада. Она хитренько поманила его к себе пальчиком.
В груди кольнуло, и парень, не смея сопротивляться какой-то неведомой силе, пошел навстречу ведьме. Его рука вновь заболела, и вокруг стали мерещиться какие-то духи, которые заполняли собой все пространство. Он заметил, что стало темно, и что ноги несут его в противоположном направлении от улицы. Его безумно тянуло в сторону кладбища, над которым мрачно возвышалась старая церковь.
– Наследник…наследник… – доносился истеричный шепот со всех сторон. Мур не осознавал ничего из того, что с ним происходило. Он словно попал в один из своих ночных кошмаров, которому нет конца. Шепот становился все громче, и он заглушал собой все остальные звуки, будто проник детективу в подсознание. Его голова гудела, а перед глазами сквозь белую пелену возвышался огромных размеров белоснежный демон с полупрозрачными неживыми глазами. Красота этого существа была так притягательна и маняща, что хотелось внимать каждому его приказу.
– Наследник…отдай мне свою жизнь… – проговорил демон, не шевеля своими синими, замерзшими губами. Его тело было спрятано под несколькими слоями кимоно, а длинные черные, как смоль, волосы развивались на поднявшемся ветру. Он парил в снежной буре, такой же белоснежный, не касаясь земли. Не успел Мур Лисц что-либо промолвить, как в ту же секунду духи и черти, плясавшие рядом, накинулись на него. Не в силах сопротивляться, парень обреченно поддался. В еле бившиеся сердце прокрался страх и Мур закрыл глаза, краем глаза заметив, как из могил сквозь сырую землю стали вылезать белоснежные руки скелетов.
– Наследник вернулся… – услышал он напоследок, окончательно растворившись во мраке, что поглотил его.
2.
– Я не наследник! Я не наследник… – запротестовал Мур, очнувшись. Он лежал посреди молчаливого кладбища, над ним возвышались мрачные кресты, и плачущие ангелы из камня, которые возносили руки к небу в молитве. Парень увидел обеспокоенное лицо Эрики, бледное и веснушчатое. Она склонилась над ним, поддерживая его голову.
– Вы слышите меня, господин Лисц? – спросила она взволнованно.
– Да, – замер Мур не понимая, что происходит. – Демон, я видел снежного демона! Он сказал мне, что я наследник. Но этого просто не может быть!
– Тише, тише… ваша рука… – она задернула рукав рубашки, обнажив почерневшую руку парня, с вспухшими синими венами.
– Ох, черт! Но все же прошло, почему опять? – ничего не понимая, поднялся Мур, садясь на промерзлую землю.
– Кто вас ранил? – дрожащими губами произнесла Эрика. И Муру показалось, что дрожат они вовсе не от холода.
– Честно, я не знаю. Это произошло во вторник вечером в студенческом городке. Я забрел в кусты, чтобы сбросить хвост, но они словно поглотили меня в самую чащу, хотя я уверен, что леса там не было … и кто-то, промелькнув пару раз, незаметно ранил меня крохотной льдинкой прямо в вену. Ледышка тут же растаяла у меня в руках. Вечером я смертельно устал, и был уже не в состоянии заняться этой проблемой. А на утро все исчезло, я и забыл об этом…
Мур не понимал, почему так встревожена девушка. Ее глаза были полны страха. Тонкая ручка, державшая какие-то коренья, так и застыла в воздухе.
– Я надеюсь, я ошибаюсь… но… – она посмотрела Муру прямо в глаза, – наследник Холодного принца, истинный наследник, ранил вас. Боюсь, пророчество сбылось – он вернулся.
– Какое пророчество? – недоумевал Мур. Он немного замешкался, прежде чем задать второй вопрос. – И вы знаете, что наследник, которого представило правительство – самозванец?
– Конечно, это и так всем понятно… Съешьте имбирь, – она протянула ему корешок, тот самый, который уже давно держала наготове. Мур неохотно послушался, с отвращением засовывая в рот острый, как перец, имбирь.
– Зачем мне это есть? – поежившись от жгучей волны, которая охватила его нёбо, спросил он.
– Корень имбиря поможет избавиться от занесенной в вашу кровь темной энергии, – спокойно ответила Эрика, на что парень суетливо начал рассматривать свою руку. – Если вас и правда ранил наследник Холодного принца накануне Самайна, когда вся нечисть имеет полное право разгуливать по земле, то он рассчитывал, что на вас нападут демоны и всевозможные духи. Сила и магия, которыми был наделен Холодный принц, была единственной в своем роде, поэтому все, кто находился поблизости, тут же явились, почуяв его энергию в вас. Никто из существ не любил Холодного принца, кроме людей, которых так легко одурачить.
– Так вот оно что! Демон говорил, что наследник ранил меня, а не то, что я наследник! – выдохнул с облегчением Мур, – так, а что за пророчество?
Эрика метнула в его сторону загадочный взгляд. Ее голос стал бархатнее прежнего:
– Среди ведьм ходит поверье, что настанет день, когда появиться истинный наследник Холодного принца, который будет обладать такими же силами и таким же могуществом.
– Но погоди… Откуда же он возьмется, если ветвь Холодного принца закончилась на бесплодных вампирах?
– Вы задаете слишком много вопросов, господин Лисц! – она обрела прежний облик хитроватой и дерзкой девчонки. – Нужно вылечить вас, пока вы не составили компанию здешним обитателям.
– Эрика, ты же ведьма? Признай, наконец, я хочу услышать, – самодовольно ухмыльнулся он. В его глазах танцевали нетерпеливые огоньки.
– Нам придется залечить вашу руку здесь, иначе, выйдя за пределы кладбища, вы вновь навлечете на себя беду. И все бесы округи кинуться к вам с распростертыми объятьями. – Сделав озабоченный вид, она достала какой-то флакончик, затем еще один и смешала их содержимое в третьем пустом пузырьке более пузатом на вид. Эрика старательно проигнорировала детектива, что Мур сам засомневался, задал ли он вслух свой вопрос.
– Ты могла бы и не рисковать, выдавая себя. Почему побежала меня спасать? И кстати, как ты прогнала всех этих духов? – не унимался парень, пытливо уставившись на ведьму. Немного помолчав в ожидании ответа, он продолжил, – знаешь, Эрика, ведь это все делает наследник. Раньше было не особо ясно, кто подбрасывает записки, пытаясь тебя подставить, но сейчас все встало на свои места.
Девушка была полностью погружена в процесс создания какой-то темно-зеленой субстанции, которая больше походила на отраву. Она совершенно не обращала никакого внимания на рассуждения детектива.
– Он ранил меня так, чтобы это подействовало именно в тот момент, когда я находился рядом с тобой. Потому что был уверен, что ты не останешься в стороне наблюдать, как я корчусь в предсмертных муках, а обязательно спасешь меня, тем самым выдав свою тайну.
Мур вновь подождал реакции девушки, но она лишь яростно стала копаться в своей маленькой сумочке в поисках какой-то шелухи, напоминающую серебристую пыль.
– Так что теперь не так тяжело будет его отыскать. Нужно лишь подумать хорошенько, не может такого просто быть, чтобы ты не знала этого человека. В противном случае нет никакого смысла подставлять именно тебя. У него определенно есть личный мотив.
– По-моему, он просто-напросто хотел избавиться от вас. И я его даже понимаю, – наконец заговорила девушка, выпив до дна флакон с только что приготовленным зельем. Она закрыла глаза, что-то бормоча себе под нос. Мур же обрадовался, что его не заставили пить эту сомнительную жидкость.
Эрика взяла его руку, задернула хорошенько рукав и начала вытаскивать из раны, будто невидимые нити, прикладывая к этому некое усилие. Поморгав, пытаясь получше рассмотреть в кромешной тьме данный обряд, Мур наконец заметил, что чернота, которая окутала его руку, медленно исчезает. Но куда же все девается? Детектив не решался спросить, опасаясь гнева ведьмы.
Закончив, девушка открыла глаза и осмотрела тщательным образом руку Мура. Та была в полном порядке. Лисц ожидал, что ведьме может стать плохо, раз она потратила на его лечение силы, но она даже как-то приободрилась, став более энергичной, чем прежде. Его это удивило, ведь он часто слышал от завсегдатаев баров и сплетников, что на ведьму лучше всего нападать после какого-нибудь обряда или ритуала, ведь она потратит силы и будет слаба. Парень вновь убедился, что вокруг него находятся сплошные вруны, и что никому нельзя верить.
Была видимо уже ночь, но никто не спал. Оба мира – живой и мертвый танцевали на краю собственной пропасти. Снег делал небо более ясным и чистым, придавая ему дымчато-фиолетовый цвет, сквозь который мерцали яркие звезды.
Эрика направилась к старой кривоватой арке, которая служила входом на кладбище. Мур поспешил за ней, предпочитая не оставаться в этом зловещем месте. Вдруг она остановилась, напрягая свой слух. Лисц недоуменно завертел головой стараясь понять, к чему прислушивается девушка.
– Кто-то нехороший следит за нами, – прошептала она таинственным голосом, от чего у Мура побежали мурашки по коже.
– Ведьма-воровка, наконец-то я узрел тебя воочию, – холодный, леденящий душу голос, проскользнул острой стрелой, рассекая застывший воздух. Темная тень возвышалась неподалеку, прокрадываясь все ближе. – Я так голоден, вы как раз вовремя оказались здесь, Мур Лисц.
На этих словах мрак рассеялся и в непроглядной тьме, детектив с ужасом увидел бледное жуткое лицо. Два красных глаза, жаждущих крови смотрели, впивались в него.
– Мне жаль, – черная фигура, словно плыла по земле тенью, – но мне приказано убить вас.
В воздухе витал запах смерти и проклятия. Ни Мур, ни Эрика не могли пошевелиться от овладевшего ими страха.
– Вампир… – тяжело дыша, выдохнула ведьма. Схватив крепко руку детектива, она бросилась бежать прочь со всех ног.
– Я люблю играть со своей жертвой. Чем дольше страх застывает в ваших жилах, тем слаще кровь, – вампир обнажил свои зловещие клыки, улыбаясь, – бегите в лес, там демоны растерзают вас, растаскав вашу плоть до последнего кусочка.
Холод колол легкие, в груди жгло, но Мур старался не отставать от своей попутчицы. Он ни разу не сталкивался с вампирами, и с ними, в отличие от демонов и чертей, невозможно было договориться. Они были кровожадны, хитры и быстры – скрыться от них не представлялось возможным.
– Разве вампиры еще существуют? – с ужасом выкрикнул Мур. Ветер свистел у него в ушах, он едва слышал собственный голос.
– Как видишь один остался! – прокричала Эрика, побежав еще быстрее. Мур дивился, как такая хрупкая особа может выдерживать такой темп погони. Может быть, она не раз уже убегала от кого-то подобного?
Мимо мелькали поля, снег прилипал к ногам, отчего Мур вяз в нем, как в болоте. Ему даже не приходило в голову обернуться и посмотреть, где находиться их преследователь. Он знал лишь одно – нужно скорее убираться отсюда. Они приближались к лесу, который молчаливо возвышался мрачными тенями впереди.
– Зачем мы бежим в лес? Не лучше вернуться на площадь? – задыхаясь, еле выдавил из себя парень.
– Ты хочешь, чтобы он съел мою сестру? Или какого-нибудь прохожего из вредности? – завопила что есть сил Эрика, – надо увести его от людей!
– Твоя сестра сказала, что в лесу полно ведьм! Они нам помогут? – с надеждой вспомнил Мур.
– Я единственная ведьма на всю округу. Анфиса просто пересказала поверье, – они выровнялись так, что теперь Мур бежал с девушкой наравне. Между ними мелькали деревья, они все глубже забегали в чащу. Под ногами снег сменился талой травой, грибами и кочками. Бежать стало все труднее – деревья то и дело заслоняли проход. Мур и не заметил, как коварный лес разделил их с ведьмой, и рыжеволосая воровка пропала из его виду.
– Эрика! – позвал ее Мур, остановившись, и эхо, передразнивая, ответило ему. Пар все еще шел изо рта теплой дымкой, но снега под ногами не было. Лисц прислушался: где-то журчал ручей, тут и там раздавалось зловещее ухуканье сов. Птицы перебивали тишину, дополняя прочие звуки леса, который шелестел то ли от ветра, то ли от заполняющих его духов.
Детектив вдруг осознал, что стало невероятно тепло, словно он вновь каким-то чудом оказался в столице. «Что за чертовщина» – пронеслось у него в голове.
– Эрика! – повторил он жалкую попытку, прекрасно понимая, что совершил глупость. Вампиру нужна была ведьма, а не он. Их специально разделили друг с другом и сейчас вероятно этот кровожадный убийца…
