Irin Joki
Страшные сказки ведьмы-воровки
– Черт, – проговорил нервно Мур, не зная, что можно предпринять в подобной ситуации.
– Господин Оксфольт, как вы и говорили, я нашел его в одной из незанятых гостевых! Вот он – бандит! Лишний в доме!
– Фленсик? – опешил Беднам, – что тут вообще происходит? Что ты тут забыл? Хотел мне отомстить?
– Ха, может да, а может, и нет, – усмехнулся журналист, абсолютно не смутившись.
– Мне вмешаться? – спросил шепотом Зиги, что уже давно стоял возле детектива.
– Нет, пока не нужно, – осторожно покачал головой Мур.
Он заметил, что Жаклин в этот момент была явно в ярости – она не ожидала, что ее не очень любимая игрушка подставит под удар ее самую любимую игрушку. К тому же, по всей видимости, Джес рыскал тут явно без ее согласия.
Последовали очередные крики и разборки. Альфред кидался упреками, что он, мол, говорил, якобы в поместье есть чужак. Дамы охали и ахали, и все совсем позабыли о несчастном Руфусе, который все еще прибывал в безумном состоянии.
Мур нечаянно врезался в Элинор, когда его кто-то толкнул. Из кармана его рубашки вылетел кулон, тот самый, что он некогда нашел в покоях Бельти. Вещица сверкнула в темноте блестящей искоркой, надпись очень хорошо было видно: «моей лисе от найденного ею мориона». Элинор по привычке и врожденной услужливости кинулась рассыпаться в извинениях и поднимать упавшее на ковер украшение. Но стоило только женщине его увидеть, как он тут же выскользнул из ее рук, будто обжег ей пальцы.
– Откуда у вас этот кулон? – выпалила она, но тут же пожалела об этом. Женщина в смятении прикрыла рот рукой, глаза ее судорожно забегали, и она поспешила скрыться в толпе, так и не дождавшись ответа на свой вопрос.
Мур поднял украшение, дыхание его потяжелело, лоб нахмурился. Время будто замедлилось, а может и вовсе остановилось. Мысль волной страха и осознания окатила его, обжигая колким чувством в районе желудка. Он выпрямился, как завороженный, и тихим голосом произнес:
– Сколько говоришь, трупов пропало в морге Медицинского Университета Хирургии?
– Шесть молодых девушек, – ответил Зиги хриплым голосом.
– Шесть молодых девушек… – повторил Мур, горько усмехаясь собственной глупости.
Детектив, не медля, решил проверить свою догадку. Он резко схватил Билли за локоть и, поглядев ему прямо в глаза, произнес:
– Филиция знает твою тайну.
Билли, почти смеясь, расплылся в безумной ухмылке, словно только и ждал, что его поймают с поличным, и, дрожа от возбуждения, ответил:
– И Филиция не лжет.
Билли подмигнул, и у Лисца побежали ледяные мурашки по телу. Лакей растворялся в толпе, не отрывая своего жуткого взгляда от сыщика.
– Эрика, – взволнованно заговорил Мур, – мне нужна твоя помощь.
– Что я должна делать? – с готовностью отозвалась она.
– Скажи, можешь ли ты вытянуть из ведьм их маскирующие чары?
– Да, могу, на ком-то маскирующие чары? – забеспокоилась девушка, – на Жаклин и ее приспешниках?
– Да, но не на всех.
Детектив дал быстрые указания ведьме, и преисполненный решимости и уверенности громко заговорил, дабы привлечь к себе внимание:
– Что же, Чарли Фленсик и правда прятался здесь, однако глупо полагать, будто это он оставлял надписи на стене и пытался вас напугать, – он повернулся к Кристоферу, – я очень хорошо знаю господина Фленсика – едва ли он будет пользоваться подобными методами.
– К чему вы клоните? – недовольно спросил граф. Страх подкрадывался к нему все ближе.
– Простите меня, господин Беднам, но я вас ослушался. Все это время я вел расследование об убийстве шести девушек, которые якобы повесились. – Лисц улыбнулся, – и к своему печальному финалу я все же нашел убийцу.
Кристофер напрягся, не зная, что на это ответить. Было видно, что он совсем не хочет об этом говорить.
– Мы вас внимательно слушаем, – выдавил он из себя.
– Это было непросто, ведь сложно искать того, кого нет, – усмехнулся Мур, – хорошо, дорогие господа и госпожи. В комнате присутствуют шесть ведьм из ковена и имена им – Стейси Эйприл, Эмили Эннисон, Альта Склер, Полианна Август, Антони Мармальд и Алиса Максималь.
– Что? – протянул Чарли, все еще повязанный охотником, – ты окончательно расстался с мозгами, Лисц!
Никто ничего не почувствовал, но ведьма-воровка безупречно выполнила свою работу.
Кокетливая Мишель, что мигом бросилась к Джесу, словно ища в нем защиты, обернулась Антони Мармальд с ее точеной фигурой и большими зелеными глазами. Антони сочетала в себе всеми любимую смазливость и таящуюся опасность. Насколько она была мила и обаятельна, настолько же коварна и злорадна. Оксфольт схватил свою жену за руку, придвинув ее к себе. Какое же это было вранье! Как эти уловки злили детектива, ведь чертов мультимиллионер все это время больше остальных водил его за нос!
В этот же момент горничная Элинор исчезла и вместо нее появилась пухлая Полианна Август с невероятно тяжелым и суровым взглядом голубых глаз. Ее мрачный вид говорил о враждебности, однако казалось, что в ней таится скрытая мягкость и теплота. Ее стать и осанка, умение держать лицо говорили за себя – перед ними была явная аристократка, несправедливо окрещенная горничной.
В лице ядовитой Шарлотт начали проступать черты Эмили Эннисон – ее острый носик и такие же острые скулы лишь подчеркивали готовность к кровавому бою и сопротивлению. Ведьма напряглась, похожая на дикого зверя. В глазах ее читалось безумие и удовольствие, она встала возле своей верной подруги, которая тоже значительно изменилась. Все в Жаклин осталось прежним – ее непоколебимая уверенность, самообладание, властный, хищный взгляд, вот только внешность немного поменялась. Теперь это уже была Стейси, Милашка Стейси, та красавица, что глядела на Мура с фотографии из винтажного альбома. Та самая, что являлась к нему во снах, став его самым потаенным откровением.
Среди аристократов раздался коварный пронзительный смех. Это был глумливый Билли превратившийся в Альту Склер, которая не могла скрыть своего возбуждения. Ее темно-синие глаза сверкали, а с этой белоснежно-фарфоровой кожей она походила на существо из леса – будто нимфа заглянула к ним на праздник. В ее поведении ничего не изменилось, она все так же, как и раньше, наслаждалась происходящим, словно это никоим образом ее не касалось. Словно, она была тут в гостях, не собираясь надолго задерживаться.
И наконец, та, которая была слишком близко к Кристоферу Беднаму – Габриэль, обернувшаяся Алисой Максималь. Девушка источала невероятное злорадство и коварство, взгляд ее был полон ненависти. Ее обжигающая красота в совокупности с бьющимся через край отчаянием ранили, словно лезвие по сердцу. Она не отрывала своих карих глаз от Кристофера, что глядел на нее в свою очередь во все глаза. Дыхание графа будто остановилось, он не мог ни помыслить, ни двинуться с места. И то, в какое состояние ввела его Алиса, безусловно, доставляло ей несказанное удовлетворение и удовольствие.
Пока все аристократы обомлели от ужаса и были глубоко поражены, в особенности Максимали, Фленсик, совершенно не растерявшись и не смутившись, подгадал момент и вырвался из цепких лап охотника. Он, теряя на ходу тапки, в прямом смысле этого слова, в неком безумном помутнении бросился к своей мертвой, а теперь вполне себе живой, возлюбленной.
– Ты жива, детка! Ты жива! – кричал он, нещадно распихивая господ. Не успел он подлететь к ведьме, как она повела пальцем, и журналист плюхнулся на пол, упав на спину прямо перед ней. Но это, однако, никак не повлияло на его рвение – он обнял ее ногу, которой Стейси тут же наступила на него, словно на свой трофей, – зачем ты обманула меня! Как ты могла! Как ты могла подбрасывать мне все эти записки? Да и ладно, я почти не зол на тебя, я так счастлив тебя видеть, моя детка!
– Так, так, так, – бархатным голосом произнесла Стейси, – вечеринка окончена – Золушка не уйдет сегодня с бала.
– Какой же я идиот! – усмехнулся Мур, поражаясь собственной невнимательности, – ах, Милашка Стейси, было же так легко и просто догадаться, что ты ничуть не мертва! Все твои ухажеры, что сходили по тебе с ума, так и продолжали ошиваться возле твоей квартиры, когда тебя уже якобы не было в живых! Любые чары исчезают, как только тот, кто их наложил, умрет! Это же правило касается заколдованных родителей Эмили Эннисон, мое почтение, а также господина Гарольда Беднама. Вот зачем Альте Склер понадобился бедолага Стефан Ольс – вам нужны были трупы. Они, правда, восстали в морге и самостоятельно покинули его, как говорилось в сплетнях? А потом вы наложили на них маскирующие чары, как накладывали их на себя? Где же ваш демон? – детектив распинался в гробовой тишине, – Чертенок Эшли полагаю, сослужил вам подходящую службу. Кто еще, если не демон, способен быстро и аккуратно подвесить труп, завязать идеально узел для петли, и каждую из вас незаметно вывести с места трагедии. Вам было просто необходимо и весьма выгодно подстроить собственные смерти, чтобы без лишней суеты прикончить Бельти, оставшись при этом вне подозрений. Гримуар Филиции, в котором описывались ингредиенты отравы, вы не нашли, потому что его уже обнаружила ранее какая-то другая ведьма. Но Эмили, будучи травным гением, все же разработала рецепт заново, а с такой силой и знаниями, как у Стейси провести обряд и наложить заклятие не составило особого труда. Антони в свою очередь ловко справилась с десертом, они вместе с Эмили прокрались на кухню под видом кондитеров. Альта, притворяясь все это время лакеем, с легкостью поменяла бутылку вина по дороге в залу, которую ей передала Алиса, под видом Габриэль, а не отравленную забрала. Стейси наблюдала за всем лично, удачно прикинувшись новоиспеченной подружкой господина Роджера Кипринса. Полианна была единственной, кому пришлось притворяться не выдуманной личностью, а реальной. Видимо настоящая Элинор сейчас находится где-то далеко. Кстати, вы намеренно отвлекли в день бала Роджера с Кристофером, чтобы они не проверили прислугу в поместье, а не то, они могли бы обнаружить среди кондитеров нежеланных гостей. – Мур перевел дух, не понимая, почему ведьмы все еще терпеливо слушают его. – Каждую из вас ничего не держало в ваших жизнях. Стейси потеряла мать из-за разгневанной толпы и косвенно из-за аристократов с их политикой. Для Эмили семьей всегда была Стейси, она готова за ней и в ад ступить, не так ли?
– Вы божественно правы, – с трепетом произнесла Эмили.
– Полианна была несправедливым образом определенна в прислугу, будучи госпожой из правящей семьи, – продолжил Мур, пока ему позволяли, – обида и чувство мести съедали ее. Антони всю жизнь боялась за свою семью, не хотела причинить им вред, ведь если бы все узнали об ее сущности, то все ее сестры, братья и даже родители подверглись бы гонениям. Их жизни были бы навсегда разрушены. Поэтому она и стала отдаляться. Господин Оксфольт, кстати, оказался самым верным и преданным супругом, хотя и хотел казаться полной противоположностью. Вы оба с господином Ристом были слишком близки Антони, поэтому она не могла вас бросить. Так вы стали частью ковена.
Джес закатил глаза, все еще держа Антони подле себя.
– Признаюсь, что Альта была самой загадочной особой, но по моим наблюдениям, она просто наслаждалась происходящим, ей не от чего было бежать, некому мстить, но вот вы, госпожа, – он повернулся к Алисе Максималь, – вы играли отведенную вам роль превосходно. Я даже не сразу заподозрил вас, хотя казалось бы, должен. Это было действительно тяжело продержаться столько времени возле тех, кто причинил вам столько боли.
– Благодарю вас, господин Лисц, – ласково улыбнулась она.
Мур вздохнул, его немного лихорадило:
– Вам было нечего терять. Вы не хотели становиться женой господина Беднама, здесь вам приходилось притворяться, каждый день, подавляя свою истинную сущность. Вам было страшно, но в ковене вас приняли с небывалым радушием, какого вы раньше не встречали. Видимо, Стейси многому вас научила, помогла вам принять себя и раскрыть в себе ранее невиданные таланты. Например, разбираться в камнях. И вы искали лунный камень.
– О, да, теперь я не кажусь вам слишком испорченной девицей, какой вы меня считали, мама? – она нарочито выделила последнее слово, поворачиваясь к Деласи.
Вся семья Максималь прибывала в оцепенении, каждый из них был перепуган или зол. Однако радости от того, что их ненаглядная Алиса жива ни у одного из них не наблюдалось.
– Как ты посмела опозорить семью?! – процедил Альфред, трясясь от гнева. Глаза его налились кровью.
– Мне придется отправить на виселицу собственную внучку! – всплеснула руками Присцилла, – что на это скажут люди? Наша репутация пострадает!
– Алиса, как ты могла такое выкинуть прямо накануне свадьбы?! – едва осознавая происходящее, вымолвила Деласи.
– Вот именно! Могла подождать венчания, а потом делала бы, что душе угодно! – встряла Камилла, – я так рассчитывала на эту свадьбу!
– Ах, спокойно, маменька, папенька, совершенно ни к чему волноваться, – упиваясь собой, произнесла Алиса, – я сделала это вовсе не случайно, а намеренно. Только подумайте, кому захочется себе в женихи Кристофера Беднама?
Она обдала графа жалеющим взглядом, источая из себя невероятную уверенность и элегантность. Кристофер все еще не мог что-либо вымолвить, он только глядел на свою восставшую из мертвых невесту, словно на приведение.
– Хотя моей глуповатой сестрице, как и многим леди, сойдет кто угодно для брака, лишь бы поскорее, – пробормотала Алиса, усмехнувшись, – ах, еще же есть Барбара, но она просто позорище всему женскому роду.
– Закрой свой рот, нахалка! – пробасил Альфред и двинулся вперед, но Алиса грациозно махнула пальчиком и всю ее семью отбросило к стенке.
– Ага, ротики на замки, – пригрозила она, – говорить теперь буду лишь я.
Максималь старший попытался что-то возразить, но никто его не смог понять, ведь его рот, будто заклеили.
– Пощади, сестренка! – подполз к ней Амнес, погибая от смертельного страха, – я так люблю тебя! Пощади, не заколдовывай своего любимого братишку!
Он сложил руки на груди и склонился перед ней на коленях с самым, что ни на есть, невинным лицом.
– Ах, отвали, Амнес, кому ты сдался? – она указательным пальцем ткнула ему в лоб и тем самым повалила братца на пол, – матушка права, тебе не то, что извилины не хватает, у тебя их просто нет. Ох, Марта! – как бы невзначай заметила ее Алиса, – простите, это я свела с ума вашего мужа, господина Гарольда Беднама. Поверьте, я не хотела! – она театрально прижала руку к груди и, переведя взгляд на Кристофера, расплылась в коварной ухмылке, – но чего только не сделаешь по просьбе будущего мужа. Правда, я немного напортачила, ведь ваш сынок хотел его прикончить, но я все испортила. Узнай он об этом, придушил бы на месте, и вешаться бы не пришлось.
Все, кто мог, ахнули, Марта Беднам, которая уже давно все поняла, покосилась на сына, как на чужого. Того, кого она совершенно не знала.
– Какая же ты сука, Алиса, – наконец обрел дар речи Беднам. Голос его был низким, он говорил тихо.
– Что? – наигранно опешила девушка, – только я недавно слышала «ты мой ангел Габриэль! Ты такая сладенькая, Габриэль!», а теперь ты говоришь мне такие вещи? Вы, мужчины, почему-то считаете неверную женщину самым мерзким созданием на свете, но если сами изменяете, то нам, по-вашему, мерзко быть не должно. Ты как половая тряпка, Крис, скольких подстилок ты обтер собой? Думаешь, мне не противно?
Беднам усмехнулся, отвернувшись от Алисы, но она упорно продолжала:
– Ах, как я наслаждалась, в ночь собственной смерти! Ведь я была там, Крис, и все видела.
Он изменился в лице, и девушка засмеялась.
– Да я все видела! – Алиса сверкнула глазами, создавалось впечатление, что она представляла себя актрисой на сцене, – мы поругались, как всегда, в тот вечер. Я нарочно тебя спровоцировала, ты повелся и разозлился, как малое дитя. До чего же тобой легко манипулировать! Я рассчитывала на это, и ты назло мне пошел в спальню с одной из горничных. Я мигом переоделась, отдала платье Чертенку Эшли, он нарядил труп, подвесил его в твоем кабинете, и он уже собирался уходить, но… – она пронзительно засмеялась, – я упросила его одним глазком поглядеть на твою реакцию. Как я этого хотела! Я же знала, что ты не сможешь заснуть после ссоры, и пойдешь швыряться документами в свой кабинет… признаться, твои слезки и весь ужас на твоем лице, отчаяние и боль согрели на мгновение мою душу, и мне так захотелось поиздеваться над тобой еще… и еще…
– Заткнись, – взревел Кристофер, теряя рассудок, – заткнись, заткнись, пожалуйста! Боги, как мне без тебя было спокойно! – он огляделся и, закатив глаза, произнес, – что вы все уставились на меня? Да, я хотел прикончить своего отца, и что с того? Я очень, очень, очень жалею, что не закончил начатое. Старики вечно вцепятся в эту власть, так боятся потерять свою напускную значимость! Вечно указывают тебе, что ты должен делать, хотя сами уже давным-давно ни черта не понимают! Что ты глядишь на меня так, мама? Я и от Нельсона с Фрэнком подумывал избавиться, но тут же быстро сообразил, что в случае, если меня самого прихлопнут, то власть захватят либо недалекие старики Альфред с Руфусом, либо надутый павлин Роджер. Жалкое зрелище.
– Кристофер, как ты мог… – подала голос перепуганная Барбара. Весь ее мир рухнул.
– Как ты мог, Кристофер, – передразнил ее граф. Его истинная сущность прорвалась, наконец, наружу, – можно подумать ты плохо знаешь меня. Не притворяйся настолько дурой. Да убей я всю твою семью, ты бы все равно прибежала, стоило бы только пальчиком поманить!
– Нет, не правда! – гордо взвизгнула Барбара.
– Правда, – усмехнулась Алиса, и весь запал госпожи Юруслановой тут же потух.
– Какая разница! – неожиданно закричала Сьюзен, вся заплаканная и явно пребывающая в нервном припадке. – Эта, – она ткнула пальцем в Полианну, – втерлась в доверие к его величеству, моему Бельти… и… и… убила его! Хладнокровно и безжалостно!
Обливаясь слезами, она набросилась с кулаками на Полианну. Та резко схватила ее за волосы и отшвырнула прочь. София-Шейла хотела броситься на помощь дочери, но ведьма обездвижила ее.
– Да что ты пищишь, малявка! – грозно проговорила Полианна, – это был вовсе не твой Бельти, он никогда бы не стал твоим. Его душа всегда принадлежала мне.
– Ты жалкая сумасшедшая прислужница! – закричала Сьюзен, – ты помешалась на нем, возомнила себя кем-то! Просто-напросто влюбилась в принца, ты ему не под стать!
– Замолкни, – прошипела она, – вам меня не понять, – девушка с размаху приложила руку к груди, – во мне течет морионская кровь! Это я подсыпала яд в десерт собственными руками – Антони лишь поставила в печь. Вся ответственность за его жизнь и смерть лежат лишь на мне. Я бы не позволила кому-то этого сделать. Я бы никогда не позволила Бельти стать твоим мужем, гнить тут, прогибаться под всех вас, выслушивать упреки за неподобающее поведение! Он был слишком наивен и чист душой, чтобы дать вам отпор! Я бы не позволила ему жить в этой клетке! Я никакая тебе не прислужница, моя семья была второй по значимости, я выше всех вас! И в отличие от ваших семей, моя имеет истинное королевское происхождение! Господин Лисц, вас интересовало, куда делся ключ от покоев Бельти? Это я его забрала. Я знала, что его замучают расспросами, но так, его хотя бы не привлекли, как подозреваемого. Сьюзен, – протянула она ледяным тоном, – мне ли не знать, как ты смеялась над Бельти со своими подружками, как только познакомилась с ним? Ты что, запамятовала, как издевалась над его деревенским акцентом и нелепым видом? Удивлена? Прислуга слышит все, даже против собственной воли. Ты назвала его «бледным уродом», я бы не простила себе, если бы такая пустышка, как ты, стала его женой.
Сьюзен ошарашено сидела на полу, вся растрепанная и обескураженная. Полианна зло повернулась к Руфусу Хазену, который немного придя в себя, тихо стоял в стороне.
– Ты, – она указала на него рукой, взгляд ее был ужасающий, ведьминский. Руфус еще больше побледнел, – это я явилась к тебе в покои. Ты и, правда, видел меня сегодня. Твоя раненая нога убьет тебя. Но медленно и мучительно. За все надо платить, не так ли?
Она жутко усмехнулась, будто самый отвратительный демон таился в недрах ее черной души. Хазен, не совладав с собой, разразился в жуткой ругани, злость овладела им. Но Полианна изменившись в лице, пронзила его своим тяжелым взглядом, и вмиг Руфусу стало нехорошо. Он начал задыхаться, чем напугал многих дам.
– Не стоит этого делать, девочка, – проговорил Кайл, подоспев сзади и поднеся нож к горлу Полианны. Ей ничего не оставалось, как ослабить чары.
Руфус выпрямился во весь рост с крайне надменным и злорадным видом.
– Вот так-то. Убей ее, Джинкис, – произнес он, отряхиваясь с напыщенным достоинством.
– Как скажите, – ухмыльнулся Кайл и, резко достав второй рукой пистолет, выстрелил в шею Руфусу.
Хазен грохнулся на пол, захлебываясь собственной кровью. Поднялись крики и вопли, Кристофер остолбенел, Энн с Барбарой кинулись к раненому.
– Как ты посмел! Его ждала мучительная и долгая смерть! – в гневе рявкнула Полианна.
– Я ее поторопил, чтобы не опаздывала, – ответил спокойно главнокомандующий, убирая пистолет.
Он подошел к Руфусу, который все еще выплевывал кровь, задыхаясь.
– Простите меня, господин Хазен, – наклонился над ним Джинкис, – я всего лишь обезвредил вас, ведь вы подверглись заклятию этой ночью, как я понял. Вы должны понять меня, ведь вы сами придерживались такого же мнения. – Его лицо выражало насмешку, он выпрямился и, бросив под ноги Беднаму свой значок, произнес, – я увольняюсь.
И с этими словами бывший главнокомандующий вышел из гостиной, собираясь покинуть поместье навсегда.
– Отец, не смей умирать! Ты не выдал меня замуж! – кричала Энн, в ярости тряся мертвого Руфуса.
– Боги! – заревела Барбара, – теперь нам негде жить! Что же нам делать, Энн?!
– Что же, – бархатным голосом заговорила Стейси, все это время смиренно выслушивая каждого, – господин Лисц, вы проявили, как и ожидалось, невероятную смекалку. Как жаль, что я не могла устранить вас в нужное время. Но что поделать, вы имели удовольствие поговорить – я вам не мешала. А теперь мне нужен его величество принц, наследник Холодного принца!
Все растерянно огляделись – каждый к своему стыду позабыл о существовании Мая, который направив ладонь в сторону ведьм, стоял замерший посреди комнаты. Он с ужасом глядел на свою руку, но более ничего не происходило. Дыхание паренька участилось, он не мог поверить собственным глазам и чувствам, а затем, бросив тревожный взгляд на Стейси, он кинулся бежать к выходу со всех ног. Стейси закатила на данный выпад глаза и щелкнула пальцами – Май тут же споткнулся о свою же ногу и грохнулся на пол. Его корона, что была так дорога его сердцу, с которой он ни за что не расставался, упала и покатилась, блестя и сверкая. Эрика остановила ее ногой и, подняв венец, с интересом поглядела на него.
– Куда ты помчался, глупенький? Ты больше не наследник Холодного принца, у тебя больше нет сил? Может, кто-то их у тебя украл? – Стейси расплылась в улыбке, бросив хитрый взгляд на Эрику, которая с пренебрежением выкинула корону куда подальше.
Мур тут же все понял – почему воровка была в лесу и что за свет она отдавала духам. Стейси ее просчитала, на чаепитии она проверяла Эрику, способна ли та украсть силы наследника до капли. Вот почему ковен тянул с расправой над принцем – она им вовсе не понадобилась.
– Почему вы живы… – затрясся Май, лицо его исказилось в муке, – я сам видел, что вас утащил Антуан…
– Ах, дурачок, что ты видел? Только то, что тебе было позволено увидеть – следы борьбы? Какая наивность, никто никого не утаскивал. Видишь, даже со смертью порой можно договориться.
– Нет, невозможно, – отползал назад паренек.
– Отдай лунный камень Филиции, будь добор, – она протянула руку, а затем, вспомнив о существовании Фленсика возле ее ног, пнула его, – прекрати валяться, Чарли, забери у Мая камень.
– Как скажешь, моя прелесть, я к твоим услугам, – живо отреагировал журналист, а Муру только и оставалось дивиться своему другу.
Он подошел к насмерть перепуганному принцу и протянул к нему руку, но наследник не дернулся. Глаза его нервно забегали.
– Ой, да ладно, на черта тебе какая-то безделушка? – закатил глаза Фленсик.
Май, дрожащей рукой отдернул рукав и обнажил то самое черное пятно, которое Мур заметил еще пару недель назад. Рана припухла и гноилась, оттого, что регенерировать со временем ему стало тяжелее из-за потери сил. Май разодрал кожу и вытащил за цепочку лунный камень, который теперь был потухшим в присутствии наследника. С него сочилась черная кровь, он положил вещицу, за которой все так гонялись в ладонь журналиста. Фленсик брезгливо поморщился, и с отвращением глядя на камень, отправился обратно к Стейси.
Но Кристофер, быстро сообразив, что к чему, решил незамедлительно действовать.
– Охотники, забрать лунный камень и убить ведьм, – он перевел зловещий взгляд на Алису, и добавил, – кроме моей невесты.
Приказ был отдан, и пятеро, оставшихся в живых охотников, ринулись прямиком на Фленсика. Трусоватый журналист, готовый на все ради своей драгоценной безопасности, тут же нелепо всплеснул руками и выбросил камень куда-то в толпу.
– Чарли, безрукий ты балда! – выкрикнула от досады Стейси. Она свистнула, и в комнату вихрем ворвался Чертенок Эшли.
– Привет, Зиги, как жизнь? – поприветствовал он старого друга с неуместной веселостью.
– Позорище, – фыркнул демон, все еще по привычке карауля Мая, которому Эрика перевязывала рану.
Ад и хаос воцарились под этой крышей. Охотники стали драться с ведьмами, а те всеми способами пытались увертываться от злостных существ и одновременно искать камень. Топор одного охотника полетел прямо в Эмили, но Ян тут как тут закрыл ее собой. Лезвие вонзилось в его мертвое тело, рассекая грудную клетку на две части.
– Как ты смеешь швыряться топорами в мою прелестную госпожу? – проговорил вампир жутким голосом, вытаскивая из себя орудие – его истинная личина грозилась вот-вот прорваться наружу.
Эмили, не оставаясь в долгу, тут же вылетела из-за Яна и, рассвирепев не на шутку, прокричала:
– Ах, ты чертово отродье! Ты ранил моего бедненького вампирчика! – она воинственно пригрозила своим маленьким кулачком, пока Ян уже вовсю дрался с охотником. По-прежнему они не могли при нем и слова вымолвить.
Тем временем Ноэль, что до этого оставался в тени, решился подойти к Алисе, уличив минутку:
– Я знал, что ты жива, Алиса, я всегда это знал! – в глазах его читалась искренняя признательность.
– Ох, да, мой хороший Ноэль, ты единственный кто умел вычислить ведьму, – она нежно провела по его щеке, и, бросив лукавый взгляд в сторону Кристофера, впилась несчастному Кипринсу в губы.
Кристофер, приняв самое спокойное и умиротворенное выражение лица, на ходу достал припрятанный в пиджаке ножик и размеренной походкой направился к парочке. Он слегка улыбался, в глазах его блеснула ярость. Алиса только этого и ждала, она знала, что ее жених незамедлительно отреагирует на провокацию. Она стрельнула глазами, но на этот раз Беднам оказался изобретательнее, чем прежде. Он схватил Ноэля и привычным движением быстро и точно полоснул ему ножом прямо по горлу. Младший Кипринс стал захлебываться кровью, подобно Руфусу, Кристофер обаятельно улыбнулся девушке, которая вытаращила на него глаза. Она явно не ожидала такого поворота.
– Тебе это уже не кажется столь забавным занятием, злить меня, моя сладенькая Габриэль? – граф не отрывая взгляда от Алисы отшвырнул умирающего Ноэля в сторону.
Адский огонь загорелся в ее глазах, и она ловко выбив нож из рук Кристофера, набросилась на него. Между ними завязалась борьба.
Роджер увидев, как истекает кровью его младший брат, ничего больше не придумал, как упасть в обморок. Лу, побелев от ужаса, бросился к Ноэлю, Мур с Эрикой последовали его примеру.
– Я не хочу умирать, господин Лисц, – еле выговорил Ноэль, слезы полились из его глаз. Лу дрожащими руками вынул пузырек с вампирской кровью из кармана и откупорил его. Эрика старательно придерживала голову, Мур пытался зажать рану.
– Ты что, Ноэль, ты не умрешь, ты еще должен поглядеть на Страшный суд над твоим семейством, как ты того хотел, – пытался успокоить его детектив. Неожиданно для себя он испугался за жизнь паренька, который еще пару недель назад был ему отвратителен.
– Нет, Ноэль, ты что… – заплакал Лу, теряя всякое самообладание. Эрика выхватила из его рук пузырек и аккуратно залила вампирской кровью рану.
– Ноэль, посмотри на меня, – строго приказала ведьма, – дыши через нос, размеренно дыши. Тебе сейчас будет плохо, ты потерял много крови, но рана затянулась. Дыши и не смей спать!
– Хорошо, ведьма-воровка, только если ты меня потом поцелуешь, – улыбнулся он, и его глаза сомкнулись.
– Ноэль! – прокричала Эрика, захлопав по щекам парня. Она схватила Лу за руку, тот еще прибывал в оцепенении, – Лу, выживет твой брат или нет, будет завесить от твоей изобретательности. Ты меня понял?
Лу испуганно кивнул.
– Вот, – она достала из кармана какой-то пузырек с зеленой жидкостью, – влей ему в горло, говори с ним, не дай заснуть! А мне нужно закончить начатое дело.
– Куда ты собралась? Не видишь, что творится? – возразил Мур, останавливая ведьму.
– Ты тоже ищи лунный камень, Мур, это важно, – выдернула руку девушка и кинулась в самую бойню.
Детектив обреченно пополз рыскать по полу, в надежде зацепиться взглядом за заветную вещицу. Однако вместо этого ему в голову чуть не прилетел топор от охотника, но Ян вовремя подоспел, подставив под летевшее оружие руку. Топор отрубил вампиру несчастную конечность, но она вмиг регенерировала, не успел сыщик и глазом моргнуть.
– Лисц, прекрати считать ворон, – отчитал его Ян, словно малого ребенка и продолжил драку.
Мур задумался в растерянности, будто где-то это уже слышал. Он недоумевал – с чего бы этому кровожадному убийце его защищать? Парень проводил Яна настороженным взглядом, а вампир на пару с Зиги продолжил сражался с двумя охотниками.
– Что, Орел Ян, пресмыкаешься перед малявкой ведьмой? – процедил Зиги, стоя к своему временному напарнику спиной к спине.
– Что, Зиги, так и носишься с мелким? – усмехнулся Ян.
– Не твое дело собачье.
– Аналогично, – вампир разодрал охотника голыми руками и принялся за второго, что ему так любезно подставил демон. – И прекрати меня так называть, ты знаешь, я этого терпеть не могу.
– Знаю, поэтому и называю, – прохрипел Зиги, и голова охотника отлетела в сторону.
Мур поймал себя на том, что уже очень долго сидит, погруженный в собственные мысли, слушая этих двоих. Тут детектива вернули обратно в реальность Джес с Метью, что нещадно толкаясь и пихаясь пробирались на четвереньках к выходу. Парень настолько опешил от такой бесцеремонности, что даже растерялся.
