Irin Joki
Страшные сказки ведьмы-воровки
За пределами большой столовой, где по-прежнему царили беспечность и веселье, господа обнаружили несчастного Мелвина, сидящего на одном из стульев в коридоре. Вся одежда его была перепачкана, руки были по локоть в черной крови. Он беззвучно трясся от страха, едва ли находясь в сознании.
– Господин… – только и вымолвил он, увидев Беднама.
– Мелвин, ты цел?! Что с тобой произошло?! Чья эта кровь?! – бросился к нему Кристофер, напуганный данной картиной.
– Там… в холле… я услышал шум… и подумал, что кто-то прибыл… – попытался объясниться дворецкий, – но… когда я явился туда, то поскользнулся на луже крови… упал в нее и весь перепачкался.
– Мелвин, кого-то из слуг убили? – не понимал Беднам. Он резко повернулся к Билли, что стоял рядом, бледный, как белое полотно, и, не дожидаясь ответа от дворецкого спросил, – что там произошло? Что там такое?
– Я не ходил туда, я боюсь, – замотал головой Билли, опасаясь, что его сейчас же отправят в холл.
– Господин, там всюду трупы… все в крови… их растерзал какой-то зверь… – наконец выдавил из себя Мелвин, в глазах его стоял неописуемый ужас. – Это трупы охотников… это они… я не знаю, сколько их точно… там ничего не понять…
– Что ты говоришь… – не поверил Беднам. Дыхание его потяжелело от страха, – как такое возможно…
Мысль, словно молния, промелькнула в голове Кристофера – только один человек был способен убить охотника. Мур же сразу вспомнил их недавний разговор с Зиги, что никто, кроме Холодного принца не может покончить с этими жуткими существами. Суетливые мурашки пробежали по спине детектива, и он тут же поежился.
Они, замирая от страха, прошли в холл. Запах проклятой крови, гнили и внутренностей воцарился в воздухе, полностью пропитав его. Кровавая, жуткая картина предстала перед ними – разодранные, некогда охотники валялись размазанные по полу и стенам. От них ничего не осталось – кто-то очень сильный и поистине жестокий выпустил им кишки, не моргнув и глазом. Тихо, без лишнего шума, без лишних движений некто уничтожил тех, кого веками не мог тронуть никто. Одна мысль об их убийстве вводила в недоумение, ведь это казалось просто невозможным.
– Ну и вонь, – прикрылся рукавом Кристофер.
– Скверно, – подытожил мрачно Зиги, – очень скверно.
– Как такое можно сотворить в полной тишине, да и еще так быстро, – недоумевал Мур.
– Я видел только однажды, как на моих глазах прикончили троих охотников. И вы там тоже были, – сказал Беднам, ссылаясь на их встречу с Жаклин.
– А как же те охотники в лесу? – вспомнил детектив и тут же, поняв свою оплошность, поспешно добавил, – про которых говорила Шарлотт?
– Те охотники были лишь изуродованы, но они выжили, – Кристофер судорожно вздохнул, – нужно поскорее осмотреть здесь все и убрать, пока никто не увидел. Джинкис, мне нужно знать, сколько всего трупов.
– Сложно будет это сделать без экспертизы, от них почти что ничего не осталось… – протянул главнокомандующий в сомнении.
– Кайл, у нас нет выхода, мы не можем это все оставить вот так до утра, – грозно проговорил граф, и Джинкису ничего не оставалось, как уныло поплестись в самую кровавую гущу.
– Я тоже осмотрюсь, – вызвался Мур и проследовал за Кайлом.
– Как вы думаете, господин Лисц, тот, кто это сотворил, все еще в доме? – предположил Кристофер, продолжая закрываться рукавом.
– В такую-то погоду вряд ли удастся сбежать даже самой проворной нечисти, – усмехнулся Мур.
– Значит, в поместье есть посторонний, – заключил Беднам, нахмурившись.
Лисц сразу подумал о ничего не подозревающем журналисте. Если начнется обыск, то ему несдобровать. Конечно, никто не подумает, что это жуткая расправа над охотниками его рук дело, но порцию гнева правящих семей он получит сполна.
Осмотрев каждый участок этого кровавого месива, детектив пришел к выводу, что преступник и, правда, просто бесцельно рвал на куски своих жертв, без особого разбору. Ведь, если для того, чтобы убить, например вампира, ему достаточно вырвать сердце, то с охотниками дело обстояло сложнее – сердца им давно вырвал сам Холодный принц. Еще немного повозившись, Кайл с Муром установили, что мертвых охотников здесь насчитывалось четверо.
– Значит, у нас осталось всего шесть охотников, – тяжело вздыхая, проговорил Беднам.
– Такими темпами, это ненадолго, – покачал головой Мур.
Когда они собирались уходить, чтобы предоставить слугам удовольствие отмывать это кровавое месиво, детектив заметил в конце коридора Мая. Он стоял, выглядывая одним глазом из-за угла, и взгляд его был полон ледяного хладнокровия и стального блеска. Не успел Мур прийти в себя от этого жуткого взора, как принц скрылся за поворотом.
– Если погода не изменится, нас всех здесь ждет нечто кошмарное, – проговорил Лисц сам себе, поглядев в окно, за которым по-прежнему бушевала разгневанная буря.
3.
В блаженном неведении аристократы так и разбрелись по своим спальням, даже не подозревая, что в это самое время несчастные слуги в поте лица оттирают стены и пол, пытаясь поспешно скрыть следы зверского убийства.
Когда все еще находились в общей гостиной, Мур украдкой прошептал Эрике:
– Четверых охотников кто-то растерзал в холле, будь осторожна.
Ведьма подняла на него глаза полные тревоги.
– Кто еще об этом знает? – тихо спросила она.
– Беднам, Джинкис, Зиги и я.
Эрика на секунду задумалась, затем почти бесшумно произнесла:
– Их всех убьют, держись от них подальше.
После этих слов ведьма решительно покинула гостиную.
Детектив невольно заметил, что Ян с Шарлотт неожиданно для себя, наконец, обнаружили присутствие друг друга, и теперь они вновь обменивались привычными взглядами.
– Интересно, – подытожил Мур.
Когда гостиная окончательно опустела, и из всех остались только Оксфольт, Беднам, Жаклин, Ян, Шарлотт, Май и Мур, граф высокомерно обратился к наследнику:
– Ваше величество, могли бы вы с помощью своей магии посмотреть – нет ли посторонних в поместье?
Май, который все это время играл в шахматы сам с собой за столом, немного удивился данной просьбе.
– В поместье есть чужак? – насторожился он.
– Полагаю, что так. – Серьезно ответил Кристофер, – только не томите, если можно, то побыстрее, пожалуйста.
Май нехотя слез со стула и присев на корточки, приложил руку к холодному полу. Тонкий прозрачный лед незаметной пленкой пополз, покрывая все поверхности дома. Глаза паренька сделались белесыми, как у Снежного демона, волосы затрепыхались. Мур несказанно забеспокоился, понимая, что если Жаклин не вмешается, то участь Фленсика будет неминуема печальна.
Лед исчез не оставив следа, принц плюхнувшись на пол, выглядел озадаченным.
– Ну что там? – в нетерпении бросил Беднам.
– В поместье никого лишнего нет, – почему-то выдал Май, хотя детектив был уверен, что паренек обнаружил присутствие Чарли в доме.
– Вам пора отправляться в покои, – тут же холодно приказал Кристофер, раскрывая газету.
– Но я не хочу ложиться спать! – запротестовал наследник.
– Быстро, – рявкнул граф, бросая гневный взгляд в его сторону.
Май, тяжело вздохнув, поплелся в свою комнату, понуро опустив при этом голову.
Стало тихо. Злое молчание нависло над головами присутствующих. Джес в углу курил, думая о чем-то недосягаемом для окружающих, Шарлотт с Яном шептались в противоположном конце гостиной, Жаклин восседала на диване, пристально следя за каждым движением графа. Мур ждал, когда же что-нибудь произойдет, и делал вид, что глубокомысленно уставился на падающий снег за окном.
– Я прекрасно понимаю, что вы тут задумали, – жутко ухмыльнулся Беднам, и угрожающий блеск замелькал в его глазах. Он обратил свое внимание на Жаклин, – госпожа Эйприл, вы намеренно играете со мной в игры. Разделаться с охотниками только для того, чтобы навести страху, как это глупо. Право не знаю, как вы исхитрились незаметно убить их – это определенно тонкая и искусная работа, браво. Вы затащили всех сюда, прикрывшись Маем, чтобы поразвлечься? Напугать? Это объявление войны, я так понимаю? – Кристофер поднялся, подойдя ближе, от него исходила давящая, кошмарная энергетика. – Но ваша уловка не прошла. Вся эта театральщина с кровью меня нисколько не трогает.
Жаклин прожигала графа ненавистным взглядом, молча выслушивая его речь. Она ничуть не смутилась и не испугалась – ее самообладанию можно было только позавидовать. Беднам с дьявольским хладнокровием наклонился к ведьме и на выдохе прошептал:
– Ты ведь сама загнала себя в ловушку, ведь за окном валит снег, и ты никуда не уйдешь. Я зарежу тебя собственными руками.
Мягкая, теплая улыбка расползлась по его лицу, и граф с угрозой посмотрел на ведьму, ожидая ответной реакции. Жаклин, сделавшись совершенно невозмутимой, к всеобщему изумлению взяла и поцеловала Кристофера, одной рукой обвив его шею. Мур раскрыл рот от удивления, Ян с Шарлотт ошарашенные глядели в оба, и даже Джес вскочил со своего места, что было для него несвойственно – проявлять подобные эмоции.
Но конечно это были лишь ухищрение и обман – воспользовавшись растерянностью Беднама, девушка всадила ему в плечо перочинный ножик. Мур дернулся подоспеть ему на помощь, но вампир мигом перегородил ему дорогу.
– Не нужно мне угрожать, господин Кристофер, это может весьма неудачно закончиться, – грозно проговорила она, медленно вгоняя нож по самую рукоять, – я без понятия, кто уничтожил ваших охотников, у меня для них припасены иные способы расправы, которые вы и сами имели удовольствие видеть. Как я могла убить их, по-вашему, если все это время я находилась с вами в столовой, как и мой ковен?
– Откуда мне знать? Ваши увертки бесконечны, – безумно улыбнулся Беднам, стараясь вытащить нож из плеча, но Жаклин не давала ему этого сделать, каждый раз вгоняя его обратно.
– Ох, но на этот раз я не оправдаю ваших надежд – в поместье есть кто-то еще.
– Нет, Май все проверил, – стараясь не взвыть от боли, прохрипел Кристофер, – вы же сами видели.
– Да что вы, а вы не знали, что принцу свойственно врать и не краснеть? А? – она выдернула из него нож и, вытерев его платком, добавила, – в Йоль его величество будет мертв, так что будьте любезны проследить, чтобы кто-нибудь его ненароком не спас.
Она смерила Мура укоризненным взглядом и вместе со своими приспешниками удалилась. Мур, не медля, кинулся к раненому графу, но он мужественно держался, хотя лицо его и побледнело.
– Все в порядке, – заверил он, тяжело дыша, – мне лишь нужна вампирская кровь.
С этими словами он зажал рану и подошел к старому шкафчику, в одном из ящиков которого хранились маленькие замерзшие пузырьки с темной жидкостью.
– Господин Беднам, нельзя же так разговаривать с ведьмой! – схватился за голову детектив, с ужасом вспоминая неосторожность, которую проявил только что Кристофер.
– А, по-моему, вы действовали очень даже верно, – внезапно встрял Оксфольт, о существовании, которого Лисц совсем позабыл.
– Отнюдь, нет, – скривившись, возразил Мур с нажимом. Детектив прекрасно понимал, зачем мультимиллионер подначивает графа.
– Да что вы, господин Лисц, если перед ведьмами млеть, то на них никакой управы не найдется, – Джес кинул на Мура торжествующий взгляд и это лицемерие ужасно раздражало сыщика. – Раз уж мы с ними связались, им нужно показать, что с нами шутки плохи.
– Я тоже так считаю, – согласился Беднам, капая вампирскую кровь себе на рану, – это рискованная игра, но значит, так тому и быть.
Оксфольт, не в силах сдерживать своей победы, похлопал Мура по плечу и надменно бросил:
– Ну что, господин Лисц, вам придется переменить свою позицию – двое против одного.
Парень смерил его презрительным взглядом и, фыркнув, решил пойти к себе в спальню. По дороге детектив убедился, что Джинкис дежурит возле покоев Мая, и набравшись как можно больше наглости, решил заглянуть к ведьме-воровке. Он остановился возле двери, обжигающее чувство предвкушения расползалось по его груди, воспламеняя каждую клеточку. Постучав, он стал выжидать ответа. Дверь приоткрылась, и из темноты показалось сонное личико Эрики.
– Что вам понадобилось в столь поздний час, господин Лисц? – пробормотала она недовольно.
– Я лишь хотел убедиться, что с тобой все хорошо, – тихо ответил Мур, не в силах сдержать улыбки.
– Скорее с тобой что-нибудь случиться, но не со мной, – лукаво ответила девушка и всю ее сонность, как рукой сняло.
– Ах, я такой дурак, все бегаю за тобой, а что ты задумала, до сих пор не выяснил, – с иронией рассуждал Лисц.
– Просто из кого-то детектив так себе, – вздернула бровями Эрика, собираясь закрыть дверь, но Мур не дал ей этого сделать.
– Разве ты не впустишь меня? Опасно ночевать одной, – очаровательно улыбнулся парень, но его уловки не действовали.
– О, какая самоуверенность, просто невероятно, – она взяла Мура за подбородок и добавила, – сосредоточься на том, кто убил охотников.
– Жаклин? Кто еще мог это сделать? – беспечно ответил он.
– Нет, она была в это время в столовой, и ты это знаешь.
– Но в поместье никого больше нет, кроме слуг, а их проверили. Милая, ты опять не в том направлении мыслишь.
Эрика сделалась вмиг серьезной.
– Никого, кроме Фленсика, милый, – она вздернула бровями, и в глазах ее читался укор.
– Все-то тебе известно, – поразился детектив, – не думаешь же, ты, что это он натворил?
– Конечно, это не он, глупенький. Подумай еще, – и она резко захлопнула дверь, прямо перед носом Мура.
4.
На следующий день снегопад только усилился. Снег застилал все кругом, ничего и никого не щадя – его пуховое одеяло из снежинок угрожающе подбиралось к подоконнику первого этажа. Все обитатели дома разбрелись по разным углам, не желая убивать время в обществе друг друга. Беспросветная тоска накрыла поместье, серость небосвода, что едва виднелся, нависала над городом тяжелым предзнаменованием. Дороги замело, как и ожидалось, никто не сможет вернуться к себе домой.
Май за завтраком казался каким-то настороженным, словно он подозревал каждого гостя. Впрочем, мрачные мысли недолго одолевали принца, и спустя двадцать минут, он уже бегал по всему поместью, рассыпая то тут, то там снег забавы ради.
Мур проводил грустным взглядом Эрику, которая после завтрака поспешно удалилась в свои покои, лишь однажды бросив на парня хитрый взгляд. Опустившись в уютное старое кресло в главной гостиной с каким-то сомнительным романом в руках, Лисц неожиданно понял – им не выбраться отсюда, пока ведьмы не учинят расправу над Маем. Какие были у него идеи насчет спасения непутевого наследника? По-прежнему абсолютно никаких. В этом доме не было ни книг, ни путеводителей по колдовству, чтобы отыскать хотя бы какую-никакую лазейку. Сейчас даже в лавке Ника Яшина можно было бы найти что-нибудь полезное, нежели в этом доме.
Мелвин подал апельсиновый горячий шоколад, огонь полыхал в камине и минуты томно утекали – время, как никогда давало о себе знать. В комнате, кроме детектива находились сдержанная старшая горничная Элинор, что бесшумно и незаметно опустилась на стул возле большого окна с шитьем, Жаклин, Габриэль и Мишель, которые коротали день за бессмысленной болтовней и игрой в «Прилс», Билли, что любезно подавал девушкам горячий шоколад и Ян с Шарлотт, которые расположились возле камина.
Лисц невольно заинтересовался Элинор. Ему казалось, что она таит в себе намного больше, чем показывает окружающим. Ее лицо было глубокомысленно-задумчивым, а в глазах отражалась невероятная печаль человека, который пережил очень много на своем веку. Она завораживающе вела иглой, и нить, словно паутинка, скользила по ткани так изящно и так элегантно.
– Я обожаю эту старинную вещицу, – прервал мысли Мура резкий и проникновенный голос Шарлотт, которая сидела на подлокотнике, опустив ноги на диван. Она рассматривала локет, что висел у Яна на шее, на длинной цепочке. – Любопытно поглядеть, хранишь ли ты в нем и мою фотографию?
– Может, там вовсе и нет твоей фотографии? С чего бы ей там быть? – улыбнулся вампир, мягко забирая вещь обратно. Он аккуратно убрал локет под рубашку, будто боялся, что кто-нибудь его увидит.
– Там все кого ты любишь, а значит, там есть и я, – нехорошие огоньки заискрились в глазах девушки, но в то же время некая мягкость отразилась на ее лице.
– Что, по-твоему, любовь измеряется подобным образом? – хитро спросил вампир.
– Любовь измеряется верностью и преданностью, ты же это знаешь, – ласково прошептала Шарлотт, поглаживая парня по щеке. Он покорно прильнул к ее ладони с невероятной нежностью.
– И никакие чары не подействуют, как ни старайся, – игриво проговорил Ян, – как посмел я позабыть столь изящное правило.
– У четырех стихий всегда шесть концов, – загадочно произнесла девушка.
– Прямо, как у твоего печенья, – ответил ей вампир.
Мур жадно наблюдая за этой парочкой, окончательно растерялся. Складывалось впечатление, что у этого вампира полно злобных двойников, которых детектив периодически встречал. В противном случае как еще можно объяснить такую резкую смену характера?
На этом вампир с ведьмой умолкли, и какое-то время сидели в тишине. Ян вновь, как тогда на чаепитие, прижался к Шарлотт и, обняв ее за колени, тревожно уставился в огонь, что отражался искорками в его глазах. Девушка же о чем-то глубоко задумалась, машинально перебирая его волосы.
Билли все сновал туда-сюда, заменяя Мелвина и выполняя разного рода прихоти. Роман Муру особо не нравился, ведь просто невозможно сосредоточиться на сюжете, когда перед твоим носом происходит нечто необъяснимое. От безысходности он раскрыл почитать другую, припрятанную книгу, что взял до этого с полки.
Вскоре Ян куда-то ушел, поцеловав на прощание Шарлотт в щеку. Детектива было все труднее убедить в том, что вампир боялся свою хозяйку. Да и хозяйка ли она ему? «Он умолял его спасти, но ему это было вовсе не нужно» – подумал сыщик, погрузившись вновь в свои мрачные мысли.
Неожиданно Элинор тихо и печально запела, тем самым прервав раздумья Лисца. Ее умиротворяющий, почти что скорбящий голос будто был частью необъяснимой тишины и покоя. Продолжая свое шитье, она с точной аккуратностью водила нитью, словно дирижировала сама себе и изредка бросала тяжелый взгляд в окно:
Увядает листва, покрываясь льдом
Морион плачет под своим окном,
Все замирает и падает ниц
Не слышен зов одичалых птиц,
Он слезы льет по прекрасной Лисе
По лицу ее, по желанной красе,
И локон ее, обнимая, хранит
Сердце его от боли молчит,
И в гавани этой меж духов и грез
Все повторяет самый страшный вопрос:
«Ах, отчего ушла ты, исчезнув в тиши,
Обернувшись лисою, скрылась в глуши?
Ах, отчего ты в темной роще пропала,
И меня с собою бежать не позвала?»
Смерть застыла, внимая словам Мориона
Не отвесив ему ни одного поклона,
Косу свою черную над ним занесла
И душа Мориона навсегда отцвела,
Белые локоны поседели в мгновение
Со смертью он обрел вдохновение,
Бестелесным духом навеки облик
В темной роще Лисы раздался крик:
«Ах, отчего ушел ты, исчезнув в тиши,
Обернувшись духом, скрылся в глуши?
Ах, отчего ты в царстве мертвых пропал,
И меня с собою бежать не позвал?».
Услышав ее пение, Мур ужаснулся, сколько было в нем необъяснимой и таинственной печали. Ухватившись за слова песни, детектив поспешно спросил, как только служанка закончила:
– Госпожа Элинор, что это за песню вы сейчас пели? Кто ее автор?
Женщина вздрогнула, словно мысленно она находилась далеко отсюда, и, бросив тяжелый взгляд на сыщика, спокойно ответила:
– Это старинная морионская песня, ее часто пела одна из моих подопечных.
– То есть, это основано на эльфлянском фольклоре? – допытывался Мур.
– Должно быть так. Я не особо хорошо в этом разбираюсь, – затем она стала более серьезной и грозным голосом осведомилась, – а что вас так заинтересовало?
Жаклин, Габриэль, Мишель, Шарлотт и даже Билли уставились на Лисца.
– Да ничего… – почему-то смутился Мур, поспешно уткнувшись в книгу Евгении Казановой, и невольно мельком прочел первую попавшуюся строку: «Присмотрись, нечисть повсюду. Всюду ложь».
Он поднял глаза и увидел, как Элинор, собрав наспех свое шитье, вылетела из комнаты. Детектив тоже решил покинуть гостиную, ведь оставаться среди данного круга лиц ему совершенно не хотелось. Он лениво прошелся вдоль портретов по темным коридорам меж приглушенного света, что крался и подсматривал за каждым.
Тревожная мертвая тишина воцарилась в этих стенах, отчего Лисцу становилось еще больше не по себе. Белая буря за окном, то поднималась, то шла на спад, зло, подгоняя заледенелую крупу – она отчаянно билась в окна и нещадно разбивалась о стекла. В бессмыслии детектив добрел до того самого балкона, на котором месяц назад Май заворожено глядел на луну. Мура передернуло от столь странного воспоминания, от скуки он стал рассматривать портреты, на одном из которых был изображен мужчина тридцати лет, внешне очень напоминавший Кристофера.
– «Томас Беднам», – прочитал вслух сыщик. Чем дольше он всматривался в лицо этого человека, тем тяжелее и неприятнее ему становилось на душе. В притягательном и добродушном обличии проглядывалось нечто зловещее.
– Как твои успехи, Мур Лисц? – раздался голос Эрики за спиной. Она, сложив руки на груди, стояла, облокотившись о дверной проем. Вид у нее был крайне игривый.
– М, никак, – пожал плечами парень, – кажется, кто-то нагло своровал мое вдохновение… кто бы это мог быть?
Он театрально призадумался, медленно обходя девушку.
– Вечно ты оправдываешь собственную несообразительность за чужой счет, – улыбнулась Эрика, – кто, по-твоему, может убить охотника, детектив?
– Только Холодный принц, ведьма, – Мур резко наклонился к ней, – видишь, я тоже в этом кое-что понимаю.
Эрика лишь засмеялась в ответ:
– Но они все же убиты, Мур, как быть в таком случае? У Холодного принца, увы, есть алиби на вчерашний вечер – он мертв. Был занят в загробном мире.
– Может, они вовсе не умерли… – искал подходящее оправдание парень, стараясь не ударить лицом в грязь перед ведьмой, – может, они живы… по кусочкам.
– Как же? – усмехнулась девушка, не в силах сдержать улыбки, – разобрались, да собраться не могут?
– Прекрати насмехаться, если есть, что сказать, говори.
– Холодный принц сказал охотникам: «Никто не сможет вас убить, ведь вы и так мертвы. Вы падете лишь от моей крови и плоти.
– Ты намекаешь, что Май их прибил? – произнес лукаво детектив, – что якобы эта привилегия передается по наследству, как фамильные украшения или загородный домик?
– Не глупи! У Мая не его кровь – он не его кровный наследник! Сколько раз можно повторять! – она рассерженно стукнула Мура своим маленьким кулачком.
– Ай! Ну, за что?! Столько всего непонятного происходит – не успеешь с одним разобраться, тут уже другое подоспело! – возмутился парень.
– Кровь, Мур, в ком-то течет кровь Холодного принца, да? – многозначительно закивала головой Эрика.
– Последний вампир, – с ужасом осознал Лисц.
– Охотников осталось шесть, пятеро из них очень сильны, ведь за века они до сих пор не потеряли рассудок. Поэтому он припасет их на сладкое.
– Спасибо! – Мур в порыве радости расцеловал ведьму и унесся на поиски вампира.
Однако ему не пришлось долго искать – уже в ближайшей комнате, которую редко кто посещал, детектив стал свидетелем удивительной картины.
Дальнее окно было распахнуто настежь – возле него находился Ян, руки его были по локоть в черной крови. Он с легкостью без особых усилий выкинул из окна уже мертвого охотника одной рукой. Мур оцепенел, не зная как ему быть, но бежать было поздно – вампир тут же почувствовал его присутствие и при этом ни капельки не смутился.
– Я уже думал, ты не догадаешься, – спокойно заговорил он без присущего ему страха и трепета. Голос его был ровен и тверд, детектив тут же понял – тогда на площади вампир просто-напросто притворялся. Он очень умело скрыл свою истинную личину, только Мур искренне не мог понять – зачем?
– Садись, чего застыл? – Ян вытащил сигареты из кармана, не обращая внимания на свои окровавленные руки, и закурил, глядя в окно.
Лисц, как заколдованный, почему-то послушался его и опустился в кресло, что стояло напротив вампира.
– Конечно, недостаточно просто убить наследника, – выдавил из себя детектив, дрожа от страха, – нужно избавиться от всего, что связано с Холодным принцем.
– Меня раскрыл сам господин Лисц, – с иронией проговорил Ян, голос его был словно бархатный, – как же мне теперь быть?
– А я-то гадал, почему Шарлотт игнорировала тебя вчера за ужином, так это был не ты… ты был в это время в холле и раздирал охотников. Они молчали, ибо не могли издать и звука при кровном наследнике своего создателя. Ты убил их почти так же незаметно, как это было на заключении договора… До чего же быстро ты можешь передвигаться незаметной тенью, – качая головой, в оцепенении проговорил Мур, – но кто вчера сидел за столом вместо тебя? Ручной демон Жаклин? Этого демона случайно не Чертенок Эшли зовут?
– Какая проницательность, – продолжал насмехаться вампир, небрежно стряхивая пепел от сигареты в окно, – ты определенно делаешь успехи, малыш Лисц.
Холод заполнял комнату, но Мур абсолютно его не чувствовал. Он зло прищурился и продолжил:
– Только, как же он принял твой облик? Неужели ведьмы не только свою внешность умеют менять, но и чужую?
– Они и не такое могут, – покачал Ян головой, словно удивляясь словам несмышленого ребенка, – тебе еще учиться и учиться.
Мур умолк, силясь понять, отчего вампир так странно себя ведет.
– Я думал, что вампиры не курят, – сказал он, все еще подозрительно осматривая своего собеседника.
– Так и есть, – задумчиво произнес Ян, глядя на сигарету. В глазах его промелькнула едва уловимая нотка тепла. – Моя мать дымила, как паровоз – это ужасно злило отца. Но он так любил ее, что со смирением принимал ее привычку.
– Ты врал мне, – с претензией бросил детектив, – зачем притворялся? Зачем рассказал нам с Эрикой про Антуана? Тебя Жаклин попросила? В этом нет смысла.
– Ты же у нас детектив, вот и сделай из этого какие-то выводы, – он усмехнулся, потушил сигарету о подоконник и закрыл окно. Не успел парень и глазом моргнуть, как вампир очутился за его креслом, – некоторые черты твоего характера явно мешают тебе поглядеть на вещи под другим углом – это тебе досталось прямиком от твоего отца, Мур Лисц.
Сказав эти слова с неким пренебрежением в голосе, Ян исчез бесшумной тенью, оставив Мура ошарашенного сидеть в кресле.
– Что?! Ты знаешь моего отца?! – обернулся резко парень, но было уже поздно. Он подскочил на месте в недоумении – ему казалось все, что он услышал, прозвучало лишь в его голове.
Сумерки тем временем сгущались, делая и без того хмурый небосвод еще тяжелее и темнее.
– Господин Лисц, меня послал за вами господин Беднам, – раздался невозмутимый голос Мелвина. Дворецкий, как подобает, почтенно поклонился и смиренно выжидал.
– Ах, да… что-то случилось? – пробормотал Мур, все еще окутанный собственными мыслями.
– Нет, просто он собирается сыграть в «Прилс», а я как раз приготовил йольский глинтвейн. Пройдемте в гостиную, – они отправились по коридорам, а Мелвин все продолжал поведывать детективу свои горечи и опасения, – я так боюсь снега, он же завалит нас здесь заживо! Даже телефонные провода оборвались – ни с кем не связаться! А что если припасы кончатся? Помяните мое слово, мы здесь все умрем! Еще и охотников кто-то убивает, а хозяин приказал мне молчать, и я должен изображать перед остальными господами, будто все в порядке! Я так точно умру!
Все причитания подошли к концу, как только они переступили порог главной гостиной. За круглым столом сидели Кристофер, Джес и Ян, который уже успел отмыть следы крови и сменить одежду. В углу, сидя в креслах, перешептывались Габриэль с Мишель, в противоположном, более мрачном углу находился Зиги, который видимо, мучился от алкогольного голода, довольствуясь лишь глинтвейном.
Стоило Муру подойти к столику, как Джес, не упустив момента, тут же произнес:
– Господин Лисц.
– Господин Оксфольт, – не остался в долгу сыщик.
– Надеюсь, вы переменили свое решение относительно ведьм? – продолжил мультимиллионер.
– Господин Лисц может думать как ему угодно, но действовать он будет по моему усмотрению, не так ли? – вмешался Беднам.
– Определенно, – согласился Мур, садясь напротив Джеса. – От чего мы играем таким узким кругом?
– Чтобы не было лишних ушей, – ответил Беднам, перетасовывая карты, – видите ли, мое большое семейство взаперти одолевает скука – им не то, что друг с другом – им с собой находиться тоскливо. Все желают развлечений, так что Сьюзен взялась подготовить для нас домашний концерт.
– Сегодня?
– Да, к сожалению, уже совсем скоро нам предстоит это лицезреть, – тяжко вздохнул Кристофер.
– Вам не нравятся концерты? – осведомился Оксфольт.
– Мне не нравится мое окружение, – отрезал граф холодно.
– Вам следует от них избавиться, – продолжил Джес с непроницаемым выражением лица.
– Знаете, вот так избавишься от старых и ненужных вещей, как они тут же обязательно тебе понадобятся, – усмехнулся Беднам.
– А как же ваш спор, господин Оксфольт, с госпожой Габриэль? – перехватил инициативу Мур, стараясь подловить мультимиллионера.
– Спор? – переспросил он, явно не ожидавший такой скорой атаки от детектива.
– Вы запамятовали? – театрально удивился Лисц, уцепившись мертвой хваткой за тему разговора, – вы при нас с господином Беднамом поспорили в бальной зале, что докажите госпоже Габриэль за три дня, что она, как и другие состоятельные девушки, будет выглядеть на публику богатой невестой, и что это, по вашему мнению, не изменит ничего. Как вы могли такое позабыть, если прибыли сюда с этой целью?
Мур торжественно уставился на Оксфольта, выжидая, что же он на это возразит. Детектив краем глаза заметил, что данная сцена явно позабавила Яна, который предпочел оставаться в стороне от беседы. Но парень старался не думать о вампире и тем более не подаваться панике от сказанных им недавно слов.
– Я помню про это, конечно же, – размеренно проговорил Оксфольт.
– Вы прибыли в поместье позавчера утром, – подсчитывал Мур, издевательски загибая пальцы, – боги! Завтра у вас последний шанс что-то предпринять, чтобы выиграть спор! На что вы спорили? На желание по умолчанию?
– Ваш спор не имеет никакого смысла, – вмешался Кристофер, – потому что Габриэль уже давно позабыла об этом. У женщин в голове пусто.
– Госпожа Эйприл бы с вами сейчас не согласилась, – мягко улыбаясь, произнес Ян.
– Госпожа Эйприл это совсем другое, – поежился Беднам, – женщин создала триединая богиня лун, а ведьм сотворила Лилит.
– А мы можем легко проверить, помнит ли госпожа о споре или нет, – вернулся к теме разговора Мур со злорадной ухмылкой. Злость Оксфольта, которой он весь исходил, была для детектива слаще меда. – Госпожа Габриэль, не будете ли вы так любезны, подойти к нам и прояснить одну неясность?
