Irin Joki
Страшные сказки ведьмы-воровки
– С чего такие выводы? – напрягся Мур, стараясь подавить чувство нарастающей тревоги.
– Наша бабушка перед смертью так сказала, мне Валери рассказывала. Она как стала умирать, подозвала к себе сестрицу Антони, и передала ей какое-то важное поручение, которое ведьмы передавали из поколения в поколение. И добавила таинственно, что может на ее долю выпадет это испытание.
– О каком же испытании речь? – тихо проговорил парень.
– Почем мне знать? Я тогда еще не родилась, передаю вам, чего самой передали, – пожала она беспечно плечами.
– А как ты думаешь, господин Джес знал, что женится на ведьме?
Она расплылась в хитрой улыбке.
– Конечно, знал! Я это сама подслушала вот этими ушами! Когда он к нам приезжал впервые, их разместили ночевать в разных комнатах, но я услышала ночью, как он прокрался к сестрице и все время называл ее «моя ведьмочка»! – она покраснела и в смущении уткнула свое личико в ладони, чем позабавила своих собеседников.
– А что еще вы можете нам поведать, госпожа Анна? – учтиво обратился к ней детектив, стараясь вернуть девчушку к разговору.
– Госпожа! – она покраснела еще сильнее, при этом залившись звонким смехом, – ко мне так никто не обращается! – и тут же став более серьезной, продолжила, – хочу отбелить имя сестрицы, Антони вовсе не сторонилась нас, потому что разлюбила. Нет! Она отдалилась, ибо боялась, что вдруг вскроется ее сущность и наша семья подвергнется гонениям!
– Хм, – призадумался Мур, – слушай, а паренька ты возле нее видела такого вертлявого, Маем зовут?
– Ах, этот бестолковый нахал! – возмущенно нахмурилась Анна, – вечно задирал меня! А Антони всем говорила, что он ее брат!
– Зачем?
– Говорила, что ей нужно присматривать за ним, пока он не натворил дел! Жил с ними в квартире, представляете? Безобразие какое-то! – возмущениям девчушки не было конца, – она его подобрала на его день рождения, сказала, что он попался ей под руку! Что это значит, я не ведала! Все это было так таинственно!
– Интересно, – протянул Мур, улыбаясь, – а подруги у Антони были? Может ведьмы?
– Нет, сестрица общалась только с прислугой и с господином Джесом, в театре она ни с кем не сближалась, – Анна приложила палец к губам, сделавшись похожей на мать, – не думаете, господин Лисц, что мне весело! Я очень любила сестрицу и люблю ее до сих пор! Но лучше быть в хорошем состоянии духа, это поддержит других! Моей матушке нужно отвлечься, а то она еле справляется. Поэтому я и улыбаюсь!
С этими словами Анна гордо выпрямилась.
– Это, безусловно, заслуживает уважения, – серьезно ответил ей Мур, – вы нам сегодня очень помогли, госпожа Анна, бегите к матери и не расстраиваете ее своими прогулами.
– Приходите ко мне, в случае чего! Я всегда вам все расскажу! – она по-ребячески рассмеялась и ускакала прочь.
5.
Вдали раздавался тревожный звон колоколов. На просторных улочках, усыпанных снегом, толпились прохожие, лихорадочно скупая все, что им попадется под руку из местных лавок. Мур Лисц, пренебрегая окружающей суетой, вновь погрузился в пучину собственных мыслей, которые отнюдь не радовали его. Он нахмурил брови, засунул одну руку в карман пальто, и, уставившись перед собою, шел, нещадно минуя тротуары. Эрика спешила за ним, время от времени переходя на бег, ведь парень мертвой хваткой держал ее за руку, не давая ведьме и шанса отстать от него. Девушка знала, что лучше провести эту торопливую прогулку в тишине, так как Муру нужно было время, чтобы все хорошенечко обдумать. Она понимала, что детектив пока что не готов озвучить вслух самые страшные подозрения, какие только могли вскрыться в этом непростом деле.
Так они провели весь свой обратный путь. Мур лишь однажды небрежно бросил, что им нужно заехать по дороге к Нику Яшину, раз делать все равно больше нечего. В поезде им тут же подали обед, состоящий из миндального супа с ребрышками, фасолевой лапши с тушеным мясом и травяной чай.
Прикончив свою порцию, Эрика от нечего делать, стала наблюдать за своим спутником. За окном расстилались совершенно неинтересные и унылые края, от которых ведьме становилось тоскливо, поэтому она решила туда и вовсе не смотреть. Мур тем временем небрежным движением руки, таким привычным и высокомерным, раскрыл газету, которую им только что подал проводник. Он в нетерпении пробежал по заголовкам жадным взглядом, в котором тут же промелькнула безмолвная усмешка, что выдавала истинное отношение детектива к этому сборнику сплетен и небылиц. Парень продолжил свое занятие, не обращая никакого внимания на ведьму, что было ей, несомненно, на руку.
Нечто мрачное и притягательное таила душа Мура Лисца, и Эрика без тени сомнения была уверенна, что это нечисть скрывается в ее самых дальних и незаметных уголках. Эта тьма проскальзывала в мимолетных взглядах парня, едва намекая остальным на свое присутствие. Она выражалась в его надменных и в то же время элегантных движениях. Она выдавала себя, даже когда ее обладатель хотел казаться наиболее очаровательным и располагающим к себе. И вот сейчас толика дьявольского любопытства проскользнула в глазах Мура Лисца и вмиг потухла, как только внимание его зацепилось за какую-то очередную статью. Азарт, что охватывал парня в такие секунды, вызывал несказанный трепет в сердце ведьмы. Она не могла отвезти глаз от всепоглощающего чувства, которое подчиняло себе детектива.
Эрика даже не заметила, как стала жевать хлеб, который остался в одиночестве, нетронутый, лежать на тарелке. Она, не стесняясь, разглядывала Мура, словно находилась в неком оцепенении. Девушка вспомнила, как впервые увидела господина Лисца в кафе «Артель» – он приходил туда, не изменяя себе, поначалу с друзьями из полиции, затем в гордом одиночестве. Она припомнила, как высокомерно и небрежно он держался с Маем, когда они обсуждали детали самоубийств девушек. И эта наглость, с которой он считал себя неподражаемым, доводила тогда ведьму до рьяной злости, но теперь отчего-то наоборот неистово притягивала ее. В тот раз, увидев Мура в «Артель» такого решительного и надменного, будто это сам бог спустился с небес, Эрика уже заранее прекрасно знала – он не заставит себя долго ждать и вскоре обязательно явится за ней.
Парень по-прежнему не тянулся к сигаретам, с легкостью изменяя своим привычкам, и это все так же настораживало Эрику. Мур насмешливо не верил в ее предубеждения, и может Антуан тут и вовсе ни при чем, но это лишь означало, что все обстоит куда страшнее.
Время, остановившись, утопало в размышлениях ведьмы. Детектив резко переворачивал странницы, словно они ему сделали что-то нехорошее, и хмурил все сильнее свои брови. Вдруг он, не шевелясь, поднял глаза на Эрику и самодовольно произнес, позабыв о газете:
– Ты пялишься на меня?
– Да, – согласилась спокойно девушка, – что мне еще делать, раз ты со мной не разговариваешь.
– Ты все еще голодна?
– Почему ты спрашиваешь? – в задумчивости проговорила Эрика, все еще глядя на Мура.
– Ты весь хлеб съела, вот я и решил, что ты не наелась, – объяснил он и снова уткнулся в газету.
Эрика, вернувшись из оцепенения, только сейчас обнаружила, что не оставила ни крошки.
Тем временем поезд стал замедляться и за окном меж тумана проступали черты станции «Ярмарочный закоулок». Извилистые шумные улочки торговцев всегда раздражали Мура своей навязчивостью и чрезмерной суетой, поэтому детектив бывал здесь крайне редко, и без надобности не наведывался.
Улица с тонкими длинными фонарями, вымощенная серым камнем, уходила далеко вдаль. Вокруг сновал народ, а неугомонные продавцы различных бестолковых товаров старались изо всех сил поймать мимо проходящего потенциального клиента на крючок. Это были еще те пройдохи – вдохновившись примером Джеса Оксфольта, и утратив всякую надежду получить достойную работу от государства, эти умники решили продавать все самое ненужное под видом чего-то очень значимого и особенного. При этом прародитель этого безобразия, то есть сам Джес Оксфольт, не теряясь, тут же стал собирать с них налоги, в своем хитроумии обскакивая государство, которое ничего не могло предпринять в данном деле из-за собственных же законов.
Кричащие вывески, дети, ряженные в чудаковатые одежды, прилипчивые зазывалы, песни, голосящие с витрин, фонари, ослепляющие глаза – это было самым малым, чем привлекали к себе внимание здешние обитатели.
Лавка Ника Яшина славилась на весь город своим безукоризненным доверием и товарами безупречного качества. Он, как и все здешние прохвосты, сначала запугал людей ведьмами, затем по доброте душевной, конечно же, предложил защитные товары против этих же самых ведьм. Около вывески его лавки красовалась огромная подвесная фигура страшной старухи в обнимку с котлом. Мур ужаснулся, подумав, что это нелепое чудовище не имеет ничего общего с истинными ведьмами, немногих из которых он имел удовольствие видеть. Витрина же была наглухо забита различными, подозрительными на вид вещицами, которые вызывали у детектива немалое опасение.
Внутри царил истинный хаос, граничащий с поголовным безумием – наплыву охваченных паникой посетителей не было конца. Чарли Фленсик послужил на руку владельцам подобных магазинов, ведь люди, узнав, что принц отравлен ведьмами, бросая все, понеслись искать душевное успокоение в покупке какой-нибудь неведомой ерунды, которая уверяла их в том, что только эта вещь способна спасти их от любой напасти. Мур же, окинув взглядом сумасшедших покупателей, посчитал, что ни один из них точно не сдался ведьмам. И даже случись бы иначе, то никакие обереги не спасли бы их от столь хитроумного существа.
С потолка свисали черепа различных животных, как по отдельности, так и в комбинации с перьями, деревяшками, камнями, блестками и проволоками. Между ними подвесили за хвосты высушенных крыс, а также змей, лягушек и прочую живность, которую только были в силах поймать. Слева возвышался стеклянный шкаф с прозрачными бутылями, в которых зловеще поблескивала ядовитого цвета жидкость. Тут же Мур углядел и тот самый флакон со святой водой, в которой имел удовольствие искупаться Май, когда Элизабет Чейз так любезно окатила его из своего экземпляра. В углу стоял еще один шкаф, доверху набитый книгами с пафосными и загадочными названиями от «Что делать, если ведьма съела вашу голову и украла совесть» до «Почему ведьмы совокупляются с дьяволами, и как это остановить, если вы это постоянно видите».
На иных полках красовались различной степени сооружения, предназначения которым Лисц не знал, да и не хотел знать. В углу висели амулеты и хлысты, изгоняющие злых духов, волшебные кандалы, не позволяющие ведьмам колдовать, кровь охотников, намордники для вампиров, острые колья из различных видов дерева, кристаллы, изгоняющие из дома демонов, зеркала уничтожающие эльфов и гномов, а также коллекционные фигурки знаменитых почивших борцов против ведьм. Среди них попадался и Кайл Джинкис, наверное, оттого, что он не носил маски и теперь невольно стал жертвой продаж.
– На дверях написано, что ведьма, переступив порог должна непременно загореться, – прошептал Мур, усмехаясь, – отчего ты не горишь?
– Я горю, просто ты этого не видишь, – отозвалась Эрика, рассматривая засушенных пауков, – какое расточительство. Если бы не вывеска, я подумала бы, что попала в магазинчик для колдовства.
– Пошли, отыщем хозяина этого безобразия, а то я уже порядком устал от этого шума, – шепнул ей Мур и, взяв Эрику за руку, направился к винтовой лестнице, ведущей на второй этаж-балкон.
Здесь, в глубине, пересчитывая новую партию книг «Ее величество Филиция или почему мы все умрем», возвышался сам владелец этой удивительной и крайне нелепой на взгляд Мура лавки. Он был хорошо сложен, лицо его обладало выразительностью, и вид его был невероятно проворен, а глаз цепок. Одет он был крайне презентабельно, по-праздничному. Как только он заметил Мура, тут же преобразился в лице и, вскинув руками, заговорил с невероятной приветливостью:
– Господин Лисц! Какое счастье видеть вас! Я слышал, вам доверили дело принца – какая прекрасная новость! – они пожали друг другу руки.
– Здравствуй, Ник, мы к тебе по делу, – детектив повернулся к Эрике, – это моя помощница госпожа Лотсон.
– Очень приятно! Вы очаровательны! – залепетал он восторженно, при этом вцепившись в девушку, – говорят, вы женитесь, господин Лисц, это правда?
– Пока это дело спорное, – лукаво произнес Мур, покосившись на ведьму.
– Ой, да бросьте! Мои поздравления! – засуетился Ник, – чем могу услужить вам?
Он усадил их в кресла и стал хлопотать насчет кофе, кружась вокруг, перебирая при этом своими худыми ножками, похожими на спички.
– Что ж, Ник, – по-свойски с ноткой высокомерия, заговорил Мур, словно он пытался произвести впечатление на Эрику, – дела твои, я смотрю, идут просто великолепно. Но так ведь было не всегда? Помнишь время, ты все соперничал с тем хамоватым торговцем атрибутики против ведьм… как же его звали… ты случайно не помнишь, милая?
Детектив со всей театральностью и язвительностью, на которую он только был способен, обратился к Эрике и та, ему с радостью подыграла.
– Может Датуан Больси? – вздернула бровями ведьма.
– Точно, как же я мог забыть, ведь тебя, Ник, даже подозревали в его убийстве! – детектив, всласть наслаждаясь своей провокацией, вызывающе поглядел на Ника Яшина. По мере того, как Мур распинался, хозяин лавки все больше напрягался – это проявлялось в его нервной манере дергать руками, пока он готовил кофе.
– Милостивые боги! Сколько еще раз повторять, что я тут совершенно ни при чем! Такое жуткое убийство! – запротестовал Ник в отчаянии, будто его уже сажали в тюрьму, – мне это будут вечно припоминать! Это все его жена устроила, ее к слову до сих пор не нашли.
– В самом деле? – притворно удивился Лисц, явно подыгрывая собеседнику.
– Конечно! – в еще большем отчаянии подтвердил Ник. Он поднес им чашки и уселся в кресло напротив. – Жаклин… так ее звали. Красивая, чертовка, обаятельная, так и манила к себе. Окрутила этого простака, он ее ревновал и бил страшно, – Ник поморщился, словно ему было это противно вспоминать, – а она ему назло, еще более открыто стала флиртовать со всеми подряд. И вот странность в один момент взяла и исчезла, оставив после себя окровавленного мужа, подвешенного на вывеске возле собственной же лавки.
– Как же она его убила, напомни, пожалуйста, – попросил Мур.
Ник хитро прищурился:
– Никто не знает, господин Лисц. Известно, что ни с того ни с сего началось кровотечение, кровь хлынула изо рта, носа и ушей. Но почему это произошло, никто не понял, ведь он был совершенно здоров. Это случилось в самой лавке, предполагается, что после Жаклин протащила его труп на улицу к выходу и подвесила там, словно ведьму за шею. – Он приблизился к гостям и в волнении спросил, – думаете, она была ведьмой, господин Лисц?
– Не знаю, – нахмурился Мур, стараясь не выдать своих намерений, – и когда же это произошло?
– В октябре прошлого года, – зашептал Ник, – 27 октября, прямо под Самайн. Я помню это, как сегодня.
Эрика многозначительно поглядела на Мура, детектив лишь еще сильнее помрачнел.
– Это, конечно, интересно, – тут же продолжил он, ставя чашку на стол, – но мы по иному поводу. Скажи, госпожа Алиса Максималь, например, случайно не приходила к тебе приобрести чего?
Ник Яшин мгновенно расплылся в мечтательной улыбке:
– Ох, да, наведывалась госпожа Алиса – до чего же она была красива, – он еще пару секунд прибывал в неге блаженства, как тут же опомнился, – а откуда вам это известно, господин Лисц?
– Предположение, – отозвался Мур загадочно, – когда она приходила к тебе?
– Двадцать шестого сентября, – вновь мечтательно отозвался он, – она была в своем дорожном платьице, вся запыхавшаяся, столь милая. Обращалась со мной ужасно, но это ее ничуть не портило!
– Ник, давай ближе к делу, это касается наследника, – серьезно сказал Мур, стараясь вернуть собеседника с небес на землю, – она купила оберег, верно? Череп не то кошки, не то крысы, из него еще перья торчали?
– О да! – закивал Ник головой и тут же вскочил, подойдя к огромному сундуку, – она просила какой-нибудь оберег от ведьм для ее жениха господина Беднама. Но просила ему об этом не сообщать, – тут он презрительно усмехнулся, – видите ли, господин Беднам не доверяет торговцам!
Он фыркнул и достал из сундука точно такой же оберег, какой Мур с Эрикой видели в библиотеке, когда Амнес с Кристофером так отчаянно искали его в недрах книг.
– Это последний, все раскупили, хотя их и так было немного, – он тут же пояснил, – госпожа Алиса просила именно такой оберег, партия которого была бы мала, чтобы господин Беднам его не увидел еще где.
– Интересно, – усмехнулся Мур, хитренько посматривая на нелепый череп, – что ж, Ник, увы, но нам пора. Столько еще дел, сам понимаешь.
– Уже уходите?! Как же так!
– Дела, дела, что поделать! – с притворной досадой проговорил Мур на ходу, утаскивая за собой Эрику, – теперь я работаю на господ, и временем своим не распоряжаюсь!
Они поспешно спустились по лестнице, погружаясь в хаос комнаты.
– Какая жалость! – воскликнул Ник, все еще обнимаясь с черепом.
Стоило хозяину лавки объявиться в главном зале, как множество желающих заполучить его внимание, кинулось к нему с возгласами и просьбами.
– Вон сколько у тебя гостей, так и жаждут твоего участия! – бросил напоследок детектив, – так что у тебя есть чем заняться.
И с этими словами Мур с Эрикой выбежали из лавки, как из кипящего котла.
6.
– Откуда ты узнал, что Алиса Максималь приходила в лавку? – недоумевала Эрика, пока они бесцельно шли по людной улице морозного дня, который постепенно сменялся вечером. Сумерки опускались тяжелым покрывалом на город.
– Я не знал, я лишь решил проверить свое предположение, – отозвался спокойно Мур. Тут он замешкался, переводя дух, – ведь… я скажу это, наконец, вслух – раз Эмили и Антони были, скорее всего, ведьмами, то отчего Алисе не быть таковой? К тому же злосчастный оберег господина Беднама вряд ли работает. Он сам говорил, что проверил всех гостей в зале и всю прислугу, и ни одной ведьмы не обнаружил. Хотя сам же спустя время добавил, что ведьмы наверняка еще могут находиться в поместье. А эта Алиса была явно не сладкого характера, и так как противиться браку она была не в силах, опозорить жениха тоже, то ей только и оставалось устраивать такие вот пакости исподтишка.
– Как и с отцом Кристофера – Гарольдом Беднамом? – припомнила Эрика.
– Да, вероятно, что ни к какой ведьме Алиса за ядом не обращалась, раз сама являлась таковой, – продолжил Мур, – она наверняка вместо того, чтобы отравить свекра, как того хотел ее жених, решила назло ему свести господина Гарольда с ума, как Эмили свела с ума своих родителей. Неприятно вышло, да?
– Вполне походит на ведьминские проделки, – усмехнулась Эрика.
Они проходили мимо магазинчиков набитых подарками и вкусностями к предстоящим зимним праздникам. Гирлянды светились, искрясь на морозном воздухе, во всех украшениях стал преобладать красный цвет.
– Как думаешь, – вновь заговорила Эрика, – если они все были ведьмами, значит ли это, что их убил вовсе не Май, а их собственный ковен?
– Не знаю, но меня беспокоит то, что в показаниях часто упоминается канун Самайна прошлого года… что-то произошло тогда, – Мур в задумчивости остановился, – Май примерно в то время пытался покончить с собой… странно это все …
– Может он и не делал этого вовсе, ты это сам себе выдумал, – напомнила ему девушка, встав напротив.
– Ты права, – согласился детектив, – но это не меняет сути. Чего-то важного не достает нам, чтобы увидеть картину в целом. Но если Жаклин и правда убила своего мужа Датуана Больси, как нам сейчас сообщил Ник, то она вполне могла бы убить и Бельти, да и всех девушек тоже.
– Но они же с Эмили были так близки в приюте, зачем ей так поступать?
– Всякое могло произойти, – ответил Мур, – но вот еще что, откуда у Жаклин столько денег?
– О чем ты? Она же встречается с Роджером Кипринсом. Наверняка у нее куча подобных поклонников, из которых она выкачивает деньги.
– Нет, – покачал головой Мур, став серьезнее, – Роджер встречался с ней от силы пару дней, и то только для того, чтобы хоть с кем-то пойти на бал. Он странный, было не похоже, что они любовники, да и украшений у нее слишком много, каждый раз надевает новые. Платья видно из дорогой ткани роскошного пошива, а Кипринс не похож на того, кто станет тратиться на очередную особу. Боюсь, за ней стоит кто-то очень богатый, тот, кто имеет прямое отношение к этой запутанной игре.
Мур взглянул на Эрику и заметил, что смотрит она сквозь него, словно к чему-то прислушивается.
– Что-то не так? – спросил он ее аккуратно. Настороженный вид ведьмы вызывал у парня тревогу.
– Пахнет вампирской гнилью, – поморщившись, ответила девушка.
– Я ничего не чувствую, – растерялся Мур. Образ зловещего вампира мелькнул в его голове, выбравшись из недр памяти. Детектив тут же вспомнил ту жуткую ночь в теплом лесу, и он совершенно не жаждал повторной встречи. Мур начал оглядываться, боясь, что каждый прохожий может оказаться кровожадным убийцей.
Ведьма повернулась в оцепенении и стала медленно вглядываться в толпу людей, пытаясь выискивать незваного гостя.
– Он точно тут? Что ему опять надо? – запаниковал Мур, наклонившись к плечу девушки, пока она прожигала взглядом все вокруг.
– Да он тут, пошли, – решительно приказала она, и, потянув Мура за рукав пальто, бросилась в самую гущу.
Они пробегали магазины и кафе, минуя вальяжно прогуливающихся прохожих, которые то и дело мешались им. Затем они выбежали на главную площадь, где их взору открылся небывалый простор, в котором было очень нелегко кого-то выискать.
– Я не пойму, милая, – судорожно вдохнул Мур, стараясь справиться с эмоциями, – мы гонимся за вампиром?
– Да, – отозвалась Эрика, нахмурившись, будто ее спросили нечто очевидное.
– Прости? – парень скорчил гримасу, – но зачем? Ты все опять перепутала, глупенькая, нужно бежать не за вампиром, а от него. Ты что с ума сошла?
– Ох, Мур, это ты глупышка, – заговорила спокойно ведьма, пробираясь сквозь толпу, скопившихся людей, которые скучающе выжидали представления бродячих артистов, – Май сказал, что не подсылал к нам вампира, так что выходит это сделали ведьмы, или же тот, кто за ними стоит. В прошлый раз я изрядно напугала его, так что сейчас позиции «хищник-жертва» изменились.
– Вот как… – нервно заулыбался Мур, явно не обрадовавшийся такой перспективе, – не то чтобы я всегда мечтал охотиться на вампиров, не пойми меня неправильно…
– Тише, – шикнула на него Эрика, – вон он, помни, что вампиры прекрасно все слышат, так что с этого момента держи язычок на замке.
Она безмолвно указала на парня, что шел впереди них, без головного убора, в обычном осеннем пальто. Он торопливо шагал по площади, ничем не отличаясь от остальных людей. Со спины он казался вполне себе обычным парнем, который просто прогуливался по центру города. Лисц недоумевал – как он может оказаться тем самым чудовищем, что так жаждало пролить их кровь в теплом лесу.
Вдруг парень постепенно ускорил шаг, и Мур тут же понял, что их жертва заметила за собой столь очевидную слежку. Он не мог бежать и двигаться быстро среди многолюдной толпы, дабы не вызвать панику, да и к тому же вампиры считались давно вымершим видом. И детектив с ведьмой кажется, имели удовольствие видеть последнего.
Отчего же этот вампир не обратит желающих (которых к слову найдется немало) в себе подобных, и не создаст мощную армию, как это делали его сородичи? Для Мура Лисца это была непостижимая загадка, ответ к которой скрылся в бесконечной тьме.
Вампир зашагал еще быстрее, с ловкостью минуя людей, не задевая их и не касаясь. Среди этого окутанного праздностью настроения их погоня смотрелась крайне неуместной. Они, словно играли в салочки, только при этом, стараясь не подать вида, что каждый из них в игре. Мур сделал про себя печальное открытие, что никто из горожан не горюет по утрате в лице почившего принца, и это обожгло болью его и без того ноющее сердце.
– Он боится, – чуть слышно прошептала Эрика, при этом дьявольски улыбаясь. У Мура от этого выражения лица пробежали мурашки по коже.
Вампир, словно услышав вывод ведьмы, запаниковал и, сделав попытку ускорить шаг, споткнулся о бордюр, и чуть было не потерял равновесие.
– Ну, иди же ко мне, – жутко прошептала ведьма, приманивая эту пугающую нечисть к себе. Девушка не отпускала Мура, которому ничего не оставалось делать, как покорно следовать за ней.
Они почти дошли до конца площади. Эрика невероятно пугала детектива, но он старался это всячески скрыть. Она кралась, словно оголодавший зверь, пробираясь не спеша к своей добыче, тем самым мучительно сводя ее с ума. Вниманием ведьмы полностью завладела охота, и она ничего больше не видела, поглощенная целиком и полностью своей жертвой.
Внезапно вампир сделал попытку рвануть со своего места и бежать со всех ног, но отчего-то не смог этого провернуть.
– Какой дурачок, – усмехнулась Эрика, подходя все ближе к застывшему на месте кровопийце, который не мог пошевелиться.
Муру было страшно не меньше, чем вампиру. А то, что детектив за всю погоню так ни разу и не увидел его лица – еще больше усиливало ужас в душе парня. Наконец, они подошли вплотную к вампиру, и Мур в изумлении уставился на него. Да это был определенно он, кто проткнул его плечо ветками без жалости и сомнения, тот, кто пытался мучительно убить его в глухую ночь Самайна. Но лицо его выглядело совершенно иначе, приобретя более человеческий облик. Он был чертовски красив, словно перед ним предстала какая-то знаменитость. Он больше не казался изможденным и худым, пропала и бледность, а большие глаза приобрели карий оттенок.
– Не надо, у меня и так сил не осталось, прошу, – взмолился он, обращаясь к ведьме, – меня лишь послали следить за вами.
– Кто послал? – грозно осведомилась Эрика, давая понять, что никакие мольбы не растопят ее черного сердца.
– Да не могу я сказать, – отозвался он обреченно.
– Отчего же? – оскалилась жутко ведьма, наклонившись к парню, который все больше и больше преклонялся перед ней.
– А вот отчего, – он, тяжело дыша от благоговейного страха, одернул рукав пальто с запястья и обнажил кожу, где красовался какой-то нарисованный символ, значения которого Мур не знал.
– Умно, – мрачно подытожила Эрика, выпрямившись.
– Что это значит? – вмешался Мур, абсолютно ничего не понимая.
– А то, господин Лисц, что если бы я даже хотел, я бы не смог сказать вам ни имени, ни места нахождения, ничего о моих хозяевах. – Он постучал пальцев по зловещей метке, – это заклятие, такие носят все болтливые участники ковена.
– Как тебя зовут? – нахмурился Мур.
– Ян Орлов.
– Скажи мне, господин Ян, как ты докатился до того, что прислуживаешь кому-то, словно самый низменный раб? – язвительно спросил Мур, – тебя еще и голодом морят, судя по всему, раз в округе ни одного нападения до сих пор не засекли?
Парень помрачнел, выслушивая столь постыдные для себя обвинения, и затем процедил сквозь зубы:
– Вампиры бессильны перед могущественными ведьмами, я могу пить кровь лишь своей госпожи – в этом и заключается ее власть надо мной. С помощью этого заклятия она меня подчинила.
– Ты даже не сможешь сказать, сколько вас в ковене? – сокрушаясь, спросил Мур.
– Нет, не могу, но, – страх закрался в его большие глаза и он вдохновлено пролепетал, – если вы, ведьма-воровка, поможете в дальнейшем мне избавиться от метки, то я расскажу вам сейчас нечто любопытное. Я знаю, чтобы разрушить столь сильное заклятие потребуется немало времени, но также я знаю, что вам это по зубам.
Он в бессилии поглядел на ведьму обнажая свои клыки, которые в данный момент едва ли отличались от человеческих.
– Все зависит от ценности информации, – прищурилась недоверчиво Эрика.
– Это касается главного Ангела смерти, который заходил к нам в гости в ночь с понедельника на вторник, – он улыбнулся в оцепенении, и лицо его в этот миг казалось по истине безумным.
Эрика бросила на Мура взволнованный взгляд. Любопытство и страх обожгли детектива, и он уже готов был пойти на все, лишь бы узнать подробности.
– Говори, – пугающе произнесла ведьма надменным тоном.
– Нет, – усмехнулся вампир, – ты должна пообещать мне, что не бросишь меня на растерзание моей жуткой хозяйке, а попытаешься спасти меня.
– Не глупи, – Эрика надавила на плечо Яна, и хотя он был выше ее, он тут же поморщился от боли, – не в твоем положении ставить мне условия.
– Тише, тише, – залепетал он, пытаясь увернуться от девушки. – Хорошо, – он выпрямился и его взгляд устремился в собственные, леденящие душу, воспоминания, – это случилось после похорон принца. Я сидел подле моей хозяйки, и они знали, что Падший ангел придет – они подготовили ему ловушку. Я тоже ждал, но мне, в отличие от них, – его губы задрожали, – было страшно до жути. Раньше мне не приходилось его встречать, не хотелось и сейчас. Он явился после полуночи, весь в черном со своей блестящей косой, уверенно и превосходно проходя по коридору. Его коса была столь остра, что, наверное, разрезала бы что угодно. – Тут Ян сделался совсем испуганным, – но он не знал до конца, с кем имеет дело, и что так просто он отсюда сегодня не уйдет. Они вымочили веревки из металлической основы в крови демона и подготовили западню. Не успел Падший ангел смерти переступить порог, как его тут же обхватили веревки, связывая и руки, и ноги. Его крылья, что он тут же воинственно выпустил, стали кровоточить от крови демона, ведь вы в курсе, да, – он, задыхаясь, нервно облизал губы, и клубы пара замерли возле его рта, – главный Ангел смерти был некогда божеством до своего проклятия.
Взгляд Эрики соприкоснулся с взглядом Яна, и они так и застыли. Мур поежился от столь неприятной картины, которую так правдоподобно вырисовывал для них вампир.
– Что было дальше? – замогильным голосом произнесла Эрика.
– Его, связанного, усадили на стул во главе длинного стола. Его крылья так сильно кровоточили, и кровь эта пахла неприятно, будто самая гнилая падаль. Он совершенно не испугался, естественно. Но это была лишь прелюдия. Он глядел на них, жаждая заполучить их души, но они лишь ухмылялись ему в лицо. Он сказал, что все эти игры не имеют никакого смысла, ведь он все равно сожрет их – таковы были уговор и плата. Я вжался как можно глубже в свой угол, ведь меня до чертиков пугал этот тип, но вот моих хозяев совсем не пугал. Они даже наслаждались происходящим в полной мере. – Ян ужасающе улыбнулся, будто сходил с ума, – и затем старшая начала с ним ласково говорить. Ее особенно веселило и занимало играть со смертью. Она подсела к нему совсем вплотную, приблизившись к его жуткому лицу, и сказала мол, уговор можно заключить по-новому, если хорошенько приложить к этому усилия. Она стала есть лежащий на столе мармелад, прямо перед его носом, а он, не отрываясь, спокойно глядел на нее. Жуткое зрелище. Я думал, это не кончиться никогда! – Ян судорожно вздохнул, – он, внимая, молчал, старшая же продолжала говорить: «Наше время еще не пришло, зачем же нас забирать, когда дел на этой черной земле еще по горло. К тому же, – говорила она, – я полагаю, ты болтливых не любишь, а тут как назло собрались одни болтуны. Не боишься, что расскажем кому твои тайны, что не только пожирают ежесекундно, но и также греют твою похотливую, обжорливую душу, которую ты сам же раскромсал на части?». Ангел смерти трепетно внимал ей, становясь все мрачнее, мне казалось, он сейчас же убьет ее. Но нет, он все слушал и пугающе молчал. Она ухмыльнулась и положила ему в рот кусочек мармелада со словами: «Оставайся на чай и будь нам другом, тогда мы будем услужливо молчать для тебя. Конечно, сладости есть, это тебе не богом любви отобедать, но все же». Она расхохоталась, а ему пришлось съесть кусочек мармелада, тем самым покорно принимая игру моих хозяев. И лицо Ангела смерти сделалось просто до дрожи устрашающим. Он был настолько жалок и обезоружен, что просто бессильно обмяк в руках старшей и сдался без малейшего сопротивления.
