Irin Joki
Страшные сказки ведьмы-воровки
– Кто ты такой? Откуда знаешь про мою семью? – осведомился журналист. Голос его ничуть не дрожал, и в отличие от детектива, держался он куда храбрее.
Антуан в ответ лишь улыбнулся, и его лицо исказила жуткая гримаса:
– Я знаю все и о каждом – таково мое проклятие, – его голос становился холоднее, и казалось, он поглощает все пространство. Мур почувствовал, что постепенно забывает все, что для него важно. Он перестал ощущать собственное тело, его жизнь стала для него чем-то чужим и далеким. Ему вдруг захотелось раствориться в этом жутком, но таком манящем голосе. – Ты не так слаб, как твой друг господин Лисц. Я признаться, удивлен, что вы вместе сюда пожаловали.
– Ты не ответил на мой вопрос, – Фленсик не отводил взгляда и был серьезен как никогда.
– С чего ты решил, Чарли, что я тебе отвечу? – пожал плечами Де-Филт.
– А с того, Антуан, – нарочито выделил его имя Фленсик, – что в ином случае я тебя уничтожу. Я не знаю, что ты тут забыл, но я знаю, что ты причастен к смерти моей возлюбленной.
Мура била дрожь, с которой ему все сложнее было справиться. Он не понимал, что с ним такое твориться и почему ему стало вдруг не по себе.
– Антуан? Это не мое имя, – засмеялся тихим почти беззвучным смехом Де-Филт. – А что касается твоей возлюбленной… Ах, Чарли, любила ли она тебя так же, как ты ее?
Тут Фленсик на минуту потерял над собой контроль – глаза его налились кровью, а лицо побелело. Сделав усилие, он подавил вспышку гнева.
– Не твое дело, – огрызнулся журналист, и Антуан одарил его снисходительной улыбкой, глядя при этом на него так, как смотрят на душевнобольных.
– Да, твоя энергия это что-то, – наконец заключил Антуан, – не то чтобы мне когда-то симпатизировали люди, но твоя выдержка и сила воли достойны восхищения. Все же твоя кровь, дает о себе знать. Но вот удачи тебе явно не хватает, в отличие от твоего друга.
Он резко посмотрел на Мура, отчего у того защемило в ребрах. Детектив боялся, что этот жуткий предсказатель вспомнит о его существовании.
– Не… не надо предсказывать мне мою смерть, потому что я чувствую, что умру прямо сейчас… – еле ворочая языком, проговорил Лисц, отстраняясь от стола все дальше, вжимаясь в спинку стула.
– Раз ты не хочешь, тогда пусть это для тебя будет сюрпризом, – пожал плечами Де-Филт, – да, ты слаб, Лисц, но весьма удачлив. Таких людей, как ты, оберегают их ангелы-хранители, – он заглянул за плечо Мура, будто там кто-то стоял, – если бы твой ангел-хранитель ленился и не оберегал бы тебя столь заботливо, то ты был бы уже давно мертв.
– Зачем ты убил Стейси? – сдерживая гнев, прямо спросил Чарли.
– Ох, жаль тебя разочаровывать, но я ее не убивал, увы, – он мельком взглянул на свои карты и его брови приподнялись, выражая некое смятение.
– Так, может ты в курсе, кто это сделал? – выдавил из себя Фленсик.
– Да, конечно, я знаю, – засмеялся Де-Филт, не отрываясь от карт, всем своим видом показывая, что собеседники ему наскучили.
– В таком случае кто это? – не сдавался журналист.
– Я не могу сказать тебе, иначе все было бы слишком просто.
– Значит, это был ты. Зачем ты присылал угрозы?
– Ого, она, что показывала тебе мои письма? – заинтересовался Де-Филт.
– Ага, ты не отрицаешь, – Чарли откинулся на спинку стула с видом, будто уже все решил для себя.
– Ты просто не знаешь, Чарли, хулиганка Стейси и тебя в это впутала… Как глупо с ее стороны, – Антуан тяжело выдохнул, будто тоже что-то решил для себя. Они оба говорили, совершенно не понимая друг друга.
Не понимал и Лисц.
– Прекрати нести весь этот бред! Если не объяснишь все по-человечески, я сдам тебя полиции! – не выдержал Фленсик, вскакивая с места. Он очень долго умело скрывал свои чувства, учитывая какая энергетика исходила от его собеседника.
– По-человечески? – горько усмехнулся Антуан, кладя карты на стол, – «Русал, приносящий смерть» и «Эльфлянский лгун». Ты проиграл, Чарли.
Журналист мельком взглянул на свои карты, которые никому до этого не показывал и с ужасом подметил, что и, правда, проиграл. Он хотел было что-то сказать, как лицо Де-Филта сделалось поистине жутким и пугающим, будто какой-то уродливый демон предстал перед ними, и парень тут же притих, смиренно сев на свое место.
Вмиг комната просветлела, обретя прежние очертания. Все остальные непринужденно разговаривали все о том же балу в честь Самайна, будто время для них остановилось. Нагнетающая атмосфера исчезла, и Мур вновь мог свободно вздохнуть. Он чувствовал себя так, будто пережил сильнейший стресс в своей жизни. Фленсик задумчиво сидел рядом, уткнувшись в свои карты, но смотрел он сквозь них. Антуан испарился, и Лисц завертел головой, недоумевая, как тому удалось так легко ускользнуть.
– Куда делся господин Де-Филт? – неуверенно спросил Мур, не забывая про акцент.
– Он только что отлучился. Его вызвали по работе на верхний этаж, – радостно сообщил Бельти, который уже успел знатно опьянеть, – как же вы не заметили!
Детектив обратил внимание, как Фленсик смотрит на него каким-то до жути вдумчивым взглядом, какого Мур раньше никогда не видел.
– Что же, – заявил неожиданно он, – господин Оксфольт, чем вы занимаетесь? Я много слышал о вас, не знаю, что из этого правда.
Амнес метнул злобный взгляд в сторону журналиста.
– Я владею этим городом, – самоуверенно заявил Джес, манерно выкидывая карту на стол.
– Ты шутишь, Оксфольт? – взъерепенился Амнес. – Городом владеет наследник Холодного принца, и знать, то есть мы.
– Ой, все мы знаем, где вы нашли вашего так называемого наследника, – закатил глаза Джес, – вы мне еще должны по золоту не забывайте.
Оксфольт вел себя, словно избалованный подросток, которому нечего терять. Он сидел, беззаботно болтая ногами и ему было глубоко наплевать и на псевдоаристократов и на гостей гэссов.
– Да, да, вы нам должны и еще как! – запричитал в свойственной ему манере, Рист. – Мы экономика и опора этого города, а вы лишь плохо играющая свою роль, обертка!
– Не города, а страны, – поправил его Джес.
– Ах, да, все время забываю о существовании других городов.
– Не ты один, – ответил Оксфольт.
– Вы что, совсем страх потеряли? – закипая, словно переполненный чайник, поднялся из-за стола Максималь. – Что вы такое несете?
– Э, мы вас и не боялись, – беззаботно ответил Джес, даже не взглянув на графа, продолжая возиться со своими картами.
– Господа, пожалуйста, не нужно ссор, – поспешно встрял Беднам, но все его попытки были бесполезны, – давайте поговорим об этом, только не во время игры…
Чарли коротким кивком дал понять Муру, что собирается и дальше продолжить свою провокацию, дабы отвлечь внимание от наследника. Детективу было неясно, с чего бы это вдруг его самый злейший враг решил ему внезапно помочь. Но сейчас было не до размышлений, и Мур обострил свое внимание, выжидая подходящей секунды.
– Вы, правда, управляете экономикой всей страны? Как же такое возможно? – восхищенно продолжил Фленсик, – в столь молодом возрасте добиться столь дивных высот! Вы потомственный аристократ?
– Я лучше, чем аристократ! Знать – это всего-навсего жалкий пережиток прошлого, который почему-то посмел вернуться к власти, – нагло ухмыляясь, заявил Оксфольт. Он с удовольствием наблюдал, как Максималь весь исходит злобой.
– Мы будущее этого жалкого мира, – тут же поддакнул Метью, которого тоже веселила разыгравшаяся драма.
– Завтра я изыму вашу лицензию, и ваша компания больше не сможет существовать! – завопил Амнес, стукнув со всей силой кулаком по столу, отчего карты взлетели в воздух. Бельти испуганно вздрогнул, Кристофер попытался что-то возразить, но Джес его опередил:
– У нас нет лицензии, так что и изымать нечего! – самодовольно заявил Оксфольт, будто это какое-то достижение.
– Ах вы, чертовы самозванцы! Вы имеете наглость, врываться сюда, в дом наследника, окруженного вплотную охотниками на ведьм, и оскорблять нас подобным образом!
– Слушай, Амнес, тебе бы успокоиться, раз на то пошло, – театрально кривлялся Джес, – мало ли, учитывая твою семейную склонность к суициду, тебе лучше перестать так волноваться.
В этот миг, сшибая на своем пути стол, Амнес налетел, словно змея, прямо на Джеса, и они вместе кубарем повалились на пол. Метью, не собираясь оставаться в стороне, набросился на Максималя, начав лупить его со страшной силой. А подоспевший Кристофер торопливо стал его оттаскивать. Прест в ужасе заметался, позабыв про Бельти. Фленсик же спокойно уселся на свой стул, допивая остатки вина в своем бокале, который он успел спасти. Он с нескрываемым интересом и усмешкой наблюдал за происходящим. Мур в этой суете, не медля, принялся за свое дело, к тому же времени у него было очень мало.
– Ваше высочество, вам лучше уйти отсюда, – учтиво обратился к перепуганному до смерти Бельти, Мур.
– Да, я пойду в библиотеку, там у меня есть свой уголок… – отозвался он.
– Я провожу вас, незачем вам это видеть, – любезно пролепетал Мур, пытаясь поскорее скрыться из поля зрения слуг и аристократов.
Они удалились из залы, слыша позади себя крики, угрозы и ругательства, а также топот обеспокоенных лакеев и гвардейцев.
3.
Библиотека оказалась огромным помещением с несколькими залами, стены которых были забиты самыми разными книгами. Посреди главной комнаты располагался огромный стол, по углам ютились бордовые мягкие кресла, в которых было очень удобно окунуться в мир любимого произведения. На шкафах стояли лестницы, чтобы с легкостью можно было забраться наверх за нужной книгой. Пол был устелен коврами, а подоконники забиты подушками. Довершали это все громадные люстры, которые поблескивали мелкими хрусталиками.
Принц, явно растерянный, опустился в одно из кресел, которое стояло возле огромного стола. Он уставился в одну точку, о чем-то размышляя. Мур же сел рядом на стул, гадая с чего бы ему начать разговор, чтобы еще больше не спугнуть и без того потерянного принца.
– Как вы себя чувствуете, ваше величество? – аккуратно произнес детектив, – вы не часто сталкиваетесь с подобными инцидентами?
– Это впервые, ведь раньше мы не имели привычку приглашать Джеса Оксфольта на игру. – Ответил Бельти каким-то отрешенным голосом. Выглядел он, словно в воду опущенный, и Муру оставалось только гадать, из-за чего именно так расстроился наследник.
– Мне очень жаль, что игра, которую вы ждали, так толком и не состоялась…
– Нет, нет, это мне стоит извиниться за доставленные неудобства… – Бельти завертел головой, – где ваш друг? Он разве не последовал за нами? А то ссора с господином Окфольтом может затянуться…
– Думаю, ему лучше остаться там… он очень хорош, когда нужно кого-то примирить, – соврал Мур, боясь, что наследник отправиться на поиски Фленсика.
– Ну, хорошо… – безразлично отозвался принц.
– Почему для вас так важна игра? У вас нет возможности общаться со сверстниками из-за ситуации с ведьмами?
Бельти скривив губы, неуверенно ответил:
– Да честно признаться и до того, как одна из моих служанок повесилась, здесь было так же пусто. Я ведь лицо этой страны, поэтому приходиться чем-то жертвовать.
– Я понимаю, – вздохнул Мур, цепляясь за слова наследника, – нашему императору тоже приходиться многим жертвовать, но ему легче – его с рождения готовили к этому. Не представляю, как вы справляетесь с такой ответственной ношей, которая обрушилась на вас столь внезапно.
Детективу показалось, что у Бельти загорелись глаза.
– Да, как вы точно сказали! Я родился на ферме, мне это, знаете, вообще не привычно!
– Поэтому вам была так близка тема о разведении овец? – внезапно понял Мур.
– Это тоже, хотя мы разводили коров, кур да гусей. У нас еле-еле хватало денег на содержание фермы, которая мне с отцом досталась от дедушки с бабушкой. – Бельти призадумался, видимо вспоминая свою прошлую жизнь, – отец подрабатывал в вечерней церковной школе, преподавал литературу. А я целый день работал на ферме… там так хорошо, вы бы знали! Только зеленые деревья, свежий воздух, зимой белоснежный снег, а голова ясная, мысли позитивные! Работаешь себе и так хорошо. Вечером придешь в дом без сил, но на сердце радостно и усталость такая приятная. Отец мне помогал, как мог, но у него сердце слабое было, и поэтому я ему не разрешал перетруждаться.
Мур замер, не смея пошевелиться. Он внимал каждому слову, надеясь, что откровения принца не прекратятся. Видно Бельти не с кем было поговорить о том, что так терзало его душу, отчего он был готов выложить абсолютно все малознакомому эльфлянскому мафиози.
– Но однажды к нам приехали без какого-либо предупреждения господа Максималь, Беднам и Кипринс. Они поведали, мол, им кто-то, пожелавший остаться неизвестным, сообщил, что на этой ферме живет юноша больно похожий на Холодного принца… – Бельти недовольно взглянул из-под своих белесых бровей, – я никогда не думал, что похожу на него хоть чем-то! Ведь он убивал ведьм! – наследник перешел на шепот, боясь, что кто-нибудь из коридора их услышит.
– Они лично пожаловали за вами? – искренне удивился Мур.
– Ну да, – пожал плечами принц.
– А кто был этот неизвестный, который напустил их на ваш след, вы так и не узнали?
– В том то и дело, что нет. И господа не знают – им много таких ложных записок приходило, но убедившись, что тут точно живу я, они сразу поспешили встретиться. Я за пределы нашей деревушки, никогда не выезжал – да и никто в округе не мог этого сделать. Ума не приложу, кто мог меня так подставить!
– Почему «подставить»? – еще больше удивился Мур, – наоборот, многие мечтали выдать себя за наследника, грезили занять ваше место… а вам это все не по душе?
– Я ведь никакой не наследник, – зашептал виновато Бельти, – я совершенно ничего не умею – ни колдовать, ни управлять страной! У меня и капли тех способностей нет, что были у Холодного принца! Ох, как я боюсь, что господа об этом прознают!
Мур посмотрел на парня недоверчивым взглядом. Он не мог поверить, что Бельти и правда думает, будто каждый в этом поместье считает его истинным наследником. Ему и правда невдомек, что никто с самого начала и не планировал подыскивать настоящего потомка Холодного принца. Какая наивность!
– А вы не думаете, что если они узнают правду, то просто вернут вас на ферму? Не станут же они вас мучить! – подыграл ему Мур, прекрасно понимая, что если бы и впрямь сложилась такая ситуация, аристократы убили бы Бельти, или же засунули в тюрьму Лунсанна с глаз подальше.
– А фермы больше нет, и мне даже некуда идти, если меня выгонят из поместья… – холодным тоном отозвался наследник.
– Как же ваш отец? – заранее зная ответ, спросил детектив.
– Он умер. – Просто ответил Бельти, – он с самого начала был против, чтобы меня забрали, а я не очень хорошо понимал, что происходит. Я обещался писать ему каждый день, но на мои письма он более не отвечал, хотя это совсем на него не похоже. А затем примерно через месяц мне сообщили, что он умер. Сердце, наверное, подвело…
– Мне очень жаль, – сказал Мур, хотя в его душу закрались сомнения, что отцу Бельти помогли так скоропостижно скончаться.
– Благодарю вас, – тяжело вздохнул принц, будто воздух был наполнен свинцом, – он из-за меня умер, я в этом уверен. Я был единственным его сыном, его семьей. Он обещал моей матушке беречь меня – она умерла, когда я был совсем маленький. Она была морионкой, поэтому я такой белый.
– Так вы все-таки наполовину эльфляндец?
– Да, хотя господин Максималь утверждает, что это сомнительно, раз я потомок Холодного принца, значит мои родители мне неродные. Вздор! – щеки Бельти порозовели от негодования, – я уверен, что их сын и ничей больше! Господа вечно решают за меня, что мне делать, что говорить, как себя вести! Но вот в этом я им не уступлю! Я только недавно узнал, что ферму они продали, не удосужившись мне даже сообщить об этом!
Мур сам того не ожидая проникся неким сочувствием к Бельти, ему и впрямь по-человечески стало жаль его. Ведь, по сути, этот юноша попался волей случая под руку цепким аристократам, которые схватились за него, как за последнюю соломинку, лишь бы удержаться при власти и не допустить волнений.
– У меня даже законопроект есть! – неожиданно после недолгого молчания выпалил Бельти. Затем он на цыпочках подкрался к одному из шкафов, будто за ним подсматривают, и достал с полки старую папку, на вид потрепанную и местами исцарапанную. Он также крадучись вернулся и любовно положил ее на стол, словно это было какое-то сокровище. – Мне здесь совсем нечего делать, скука жуткая! Даже поболтать не с кем, только и делаю, что хожу на всякие мероприятия и обеды, улыбаясь каждому. Поначалу со мной дружили двое аристократов моего возраста из семьи Кипринс, но после смерти отца они прекратили со мной всякое общение, даже переписку. А когда и вовсе нет никаких балов, я сутками тут сижу, не знаю чем себя занять. Вот и решился тайком составить свой свод законов о ведьмах. Для остальных делаю вид, что балуюсь стишками или читаю тут, в библиотеке.
На клочках исписанной бумаги было нацарапано с множеством ошибок корявым почерком перечень законов, состоящих из шести пунктов.
Свод Законов о Защите прав ведьм.
Ведьмы не должны подвергаться повешению/сожжению только из-за того, что они умеют колдовать.
Люди должны подружиться с ведьмами, потому что в книге «Существует ли мир до Холодного принца» Евгении Казановой ясно сказано, что ведьмы раньше дружелюбно относились к людям и помогали им. А если находилась какая-нибудь злая ведьма, которая пыталась навредить кому, ее судили самые сильные ковены самостоятельно.
Ведьм нельзя истреблять, ведь их колдовство должно цениться, как нечто необычное и индивидуальное.
Ведьм стоит судить лишь, когда те, действительно навредят кому-то, как и любого другого человека.
Ведьмы могут бороться с различной нечистью, и даже воскрешать людей. Так, (дата точно неизвестна) некая ведьма Анжела Савина воскресила из мертвых своего возлюбленного.
Также ведьмы способны ответить на многие вопросы человечества, на которые люди ищут ответ все свое существование.
– Почему вы так отчаянно хотите защитить ведьм? – спросил Мур, разглядывая запачканный чернилами лист бумаги.
– Но это же неправильно их убивать даже когда они ничего не сделали! Или травить их семьи! – глаза Бельти горели огоньком, он впервые раскрывал перед кем-то секрет, который грел его душу все эти дни. – Я считаю, что заслуги Холодного принца явно преувеличенны, да и вообще превозносить кого-то, творить себе подобие бога – сомнительное занятие. Я тут почитал некоторую литературу на этот счет и теперь немного разбираюсь во всей этой теме. – Тут наследник немного призадумался, – хотя, признаться в моей жизни произошло одно происшествие, которое бросает значительную тень на репутацию ведьм.
– Это вы о служанке, которая повесилась у вас в поместье? – затаил дыхание Лисц, стараясь подавить возникшее волнение.
– Да, я о Полианне Август, которая служила у меня… и была мне единственным здесь другом… она единственная, кто поддержал меня после смерти отца. – Бельти поджал губы, стараясь справиться со своими чувствами, – Полианна не была моей личной прислугой, поэтому видел я ее редко. Она убирала общие комнаты и выполняла поручения нашей экономки, и встретиться бы нам не пришлось, если бы не случайность. В одно утро ее прислали убрать мою комнату вместо моей горничной, потому что та приболела и отправилась к родным лечиться. Я в ту пору редко вылезал из постели раньше обеда, поэтому даже не обратил на нее никакого внимания, когда она вошла. И тут Полианна заговорила со мной, чего не позволяла ни одна из служанок. Спрашивала, как мое здоровье и настроение. Она была очень уверенной и смелой девушкой. Мне не особо хотелось с ней говорить, но я все же что-то отвечал ей. И тогда она начала показывать карточные фокусы, чтобы развеселить меня. Погадала мне на будущее, правда там выпала какая-то ерунда, якобы я получу подножку от друга. Еще она мне часто рассказывала всякие сказки и небылицы.
Бельти улыбнулся с какой-то нежностью и теплотой.
– И вам не запретили водить дружбу с прислугой?
– А никто об этом не знал, – таинственно сверкнул глазами принц, наслаждаясь проделанной шалостью, – в поместье, оказывается, есть куча тайных ходов и туннелей, о которых никто из аристократов не знает. А Полианна росла в этом доме, и в детстве об этих ходах ей поведала ее наставница, которая давно уже здесь не работает. Полианна приходила ко мне после отбоя, пробираясь по туннелю, который маскировала старая картина, и мы всю ночь до рассвета болтали обо всем на свете, играли в карты, она учила меня гадать самыми невероятными и причудливыми способами! Это было необыкновенное время! Потом она также возвращалась к себе, и никто ее не спрашивал, где она была, потому что служанки часто делают ночью мелкую работу – чистят обувь, серебро. Все думали, она работает по ночам!
– И отчего же она решилась прервать свою жизнь? – обеспокоенно спросил детектив.
– Ох, господин эльфляндец, если бы я только знал, – он поджал губы, сделавшись невероятно жалким. Его худые руки задрожали, а глаза заблестели, – накануне она пришла ко мне вся встревоженная и обеспокоенная, все твердила, что ведьмы охотиться за ней, что она в опасности и ей нужно срочно бежать! Через тайный проход она не могла пройти в мои покои днем, ибо вход в него находится в главной кухне. Я тут же сообразил отдать ей свой ключ от спальни, и пока я буду на следующий день на светском приеме, она запрется в моей комнате изнутри, просунет ключ под дверью в коридор, чтобы я мог его забрать, а сама сбежит по тайному ходу, который ведет прямиком на задний двор. Мы решили, что провернуть это днем будет очень легко, ведь ночью здесь полно охотников, которых к тому времени уже расставили везде, где только можно. А так она просто пройдет мимо них, сделав вид, что ей понадобилось в город. Как мы все обговорили и условились, Полианна вроде пришла в себя. На следующее утро я уехал на прием, а когда вернулся, мне сообщили, чтобы я не заходил в покои, потому что одна из служанок там повесилась… – голос Бельти задрожал, – я сразу понял, кто именно, ведь больше некому… я не понимаю, зачем же она это сделала?
Мур похлопал несчастного принца по плечу, стараясь передать ему свое сожаление о случившимся. Он даже позабыл, что персон вроде Бельти трогать запрещено.
– Но куда делся ключ? Я слышал, при ней его не обнаружили.
– Это-то и странно. Куда он запропастился? Может она сунула его под дверь, как мы и договаривались, а кто-то его подобрал? Но зачем, это ведь глупо… – он опустил голову, – незачем ей было так поступать со мной! Мы же были родственными душами, нам было так легко. Вот бывают же люди, с которыми тебе невероятно просто! К тому же, Полианна, как и я, была обычной, ей многого было не нужно. Она даже не зазнавалась, в отличие от другой прислуги, что работает горничной у самого наследника. Мне бы так хотелось жить на ферме, делать сыр с маслом, ухаживать за коровами…мы бы могли с ней там жить. Но если она так поступила, значит, ее что-то мучило?
– Скорее всего… я сочувствую вам, Бельти. Вы многое пережили за короткий промежуток времени, и это нелегко…вы не будете рассказывать об этом следствию?
– Нет, – твердо ответил наследник, – они меня и так уже замучили, вопросами вроде «откуда она взяла ключ» и все в таком духе. Нет смысла ворошить это, к тому же я так устал от полицейских…
Немного помолчав, принц неохотно произнес:
– Может, желаете взглянуть на мою ферму? У меня остались фотографии, – он вынул из кармашка папки со сводом законов о защите ведьм несколько посеревших карточек, на которых были запечатлены бескрайние леса, озеро, луга, загоны с утятами и жующие коровы. Но самое удивительное – ни на одной из фотографий не было ни Бельти, ни его отца. – Вы можете туда съездить как-нибудь, если хотите. Саму ферму снесут, ее уже готовят к этому, а вот деревня в вашем полном распоряжении. Там приятно провести любое время года. Можно остановиться в трактире «Старый лесник», там подают вкусную еду. Я был в деревне последний раз на похоронах отца, и то, мне разрешили подойти к могиле, когда уже стемнело, тайком, чтобы меня не атаковали журналисты. Не знаю, когда я там снова окажусь…
Не успел Мур ничего ответить, как в библиотеку ворвался Прест, гневно распахивая огромные двери. За ним семенили встревоженные лакеи.
– Куда вы подевались! – закричал он истерично, на что Бельти обреченно вздохнул, – почему не предупредили меня, что уйдете! А, и вы тут!
Прест удостоил Мура укоризненным взглядом, будто детектив похитил принца и держал его в плену несколько лет.
– Ваш друг нечаянно уронил вазу на голову господину Максималю, прервав их драку с господином Оксфольтом, из-за чего первый погнался за вашим другом по всему поместью! Какой кошмар! – причитал Прест, пока они возвращались в бильярдную.
Мур про себя посмеивался – так вот как Чарли удалось удерживать столь долго внимание всех аристократов. Видимо он постоянно что-то вытворял, пытаясь вывести их из себя.
Когда они вошли в комнату, недовольный Амнес что-то горячо доказывал Фленсику, пока медсестра ему обрабатывала раны. Журналист же, облокотившись одним локтем на спинку стула, целый и невредимый обреченно смотрел на своего собеседника. В противоположной стороне комнаты Кристофер заигрывал с другой медсестрой, и хотя на нем не было заметно повреждений, он все равно прибеднялся, явно давая понять как ему плохо. Появившийся вновь Антуан важно расхаживал по комнате, Риста с Оксфольтом и след простыл. Видимо после неудачных разборок два прохиндея покинули поместье.
Мур уселся рядом с Чарли, и, почуяв на себе неприятный взгляд Антуана, поежился.
– Ну как? – самодовольно шепнул Фленсик, пока Амнес отвлекся, ругая медсестру.
– Порядок, а тут-то что было? Я слышал, ты этому вазой по голове зарядил.
– Да что я только не делал исподтишка, – усмехнулся журналист.
– Да, ты это умеешь.
Бельти сел около камина и уставился в огонь потухшими глазами. Его лицо уже не казалось Лисцу столь наивным и глупым, как в начале вечера.
– Мы просим прощения за этот инцидент! – заговорил Амнес, прогоняя медсестру, – мы приглашаем вас на бал в следующую пятницу. Приходите со своими дамами, или лучше одни – познакомитесь с моей старшей сестрой. Также мы хотим вас видеть на званых ужинах в среду и в четверг. Кристофер!
Он так громко рявкнул имя Беднама, что аж погрузившийся в свои мысли Бельти, в самом дальнем конце комнаты подпрыгнул от неожиданности. Кристофер закатил глаза, явно не желавший покидать предмет своего нового увлечения и, проведя рукой по талии медсестры, он что-то шепнул ей и нехотя подошел к ним.
– Что? – недовольно спросил он.
– Нам нужно проводить гостей, если вы не хотите остаться? У нас полно свободных комнат в поместье, – Максималь был столь искусственно вежлив, что Мура невольно затошнило. Фленсик же вообще, после возвращения детектива, не переставал смотреть на каждого из присутствующих господ, как на полных идиотов.
– Нет, благодарим, не хочется вас стеснять, тем более наши камердинеры ждут нас, – вежливо отказал Мур, чувствуя, что еще чуть-чуть и весь его грим окончательно слезет.
– Да, нам и, правда, пора, – поспешно согласился Фленсик. Ему, как и Лисцу, хотелось поскорее убраться отсюда.
Когда они распрощались, садясь в королевский мобиль, любезно одолженный им нерадивыми хозяевами, Мур, убедившись, что водитель закрыл шторку, тихонько спросил:
– Послушай, Чарли, почему ты помогал мне? Отвлекал Максималя, чтобы я смог подольше поговорить с наследником, хотя мог этого и не делать? Не в твоем это стиле.
– И это единственное, что тебя интересует, учитывая тот разговор с Антуаном? – снисходительно усмехнулся журналист, – просто я подумал, чтобы узнать все о Стейси, о других девушках тоже стоит все выяснить, иначе до правды не доберемся. Да и Эрика, попросила меня помочь тебе, в случае чего. Не мог же я отказать этой рыжей.
Фленсик уставился в окно, чтобы не смотреть на Мура. Он терпеть не мог признавать свою неправоту.
– Э, спасибо, – ошарашено сказал детектив.
– Только потом расскажешь, что тебе удалось выяснить, – на мгновение он замолчал, о чем-то задумавшись, а затем спросил, – ты же в нечисти немного разбираешься?
– Ну, вроде бы.
– Как думаешь, кто такой этот Антуан? – Чарли, наконец, взглянул на него, – демон?
– Точно не демон. Спрошу у Эрики, может она знает.
– Кстати, на бал я иду с рыжей, чур, она моя. Потому что знакомиться с сестрицей Максималя, которую он намерен нам сосватать, я не хочу! – Фленсик самодовольно ухмыльнулся, обретя свой прежний облик.
– Но… – только и успел возразить Мур, – ладно… а мне тогда с кем идти?
– У нас в газете как раз проходит конкурс «Мисс скандалистка этой осени», выбери себе под стать, – съязвил журналист.
– Я не читаю твою газету, – угрюмо заявил Мур.
– Конечно, не читает он, – закатил глаза Фленсик, – где же ты тогда узнал о самоубийствах и о ведьмах, которые все это устроили? Только я развиваю тему о вернувшихся ведьмах и всем журналистам это известно, иначе, если они станут писать об этом, я их уничтожу.
И тут Мура, как громом поразило – а ведь он прав! Лео в то утро, когда собирался от него уходить, принес ему, как обычно газеты из почтового ящика, те, которые детектив выписывает. От газеты, где работает Фленсик, Лисц отписался уже давно, как только начался скандал с его участием. Выходит, кто-то специально подбросил ему именно тот номер, в котором на первой полосе сообщается о самоубийствах девушек…кто-то, кто рассчитывал, что Мур заинтересуется этим… Настоящий наследник?
– Этот Максималь и ничтожество, конечно, – продолжил Фленсик вполголоса, глядя в окно, – нет, ты можешь не любить собственную сестру и так далее, но дружить с ее женихом, который на твоих же глазах флиртует с каждой девушкой! И это учесть, что с ее смерти и месяца не прошло! Если бы с моей Никки так, убил бы. В общем, не любил он сестрицу, это явно.
Мур не особо слушал выводы, сделанные Фленсиком, потому что его мозг лихорадочно обдумывал новую мысль, которая почему-то не пришла ему раньше.
4.
Все следующее утро Эрика с Муром проторчали в городской библиотеке в надежде отыскать хоть какую-нибудь любопытную информацию о Холодном принце. Но кроме как бесчисленных восхвалений принца и перечней его заслуг, они ничего не обнаружили, как бы ни старались. Мур быстро заскучал, уткнувшись носом в одну из книг, что на него было не похоже. Он делал усердный вид, что читает, когда сам засыпал на ходу.
– Так прямо и сказал, кто, когда умер? – вновь спросила Эрика, подыскивая книгу по истории за прошлый век.
