Irin Joki
Дом злых ведьм с холма. Том I.
– Прямо-таки никогда? – вздернул бровями я.
Ребекка подошла ко мне вплотную и, любовно расправляя воротник моей пижамы, тихо прошептала:
– Только в брачную ночь с моим демоном.
– Ах, да, с Черным демоном, конечно, – нервно проговорил я, не желая даже думать об этом.
– Побегу поскорее, мне нужно приготовить щавелевый суп из одуванчиков к обеду! – воспаряла она, и добавила, – будешь?
– Конечно, буду.
Отобедали мы можно сказать в спокойствии. Если не считать, что Мэри тряслась над Русланом, который по ее словам страшно захворал этим утром. Причиной излишнего беспокойства стало то, что ребенок пару раз кашлянул во время завтрака. Неутомимая Алессандра невзначай проронила перед Робертой, какой господин Романов прекрасный и надежный молодой человек, повторив это, по ее мнению совершенно ненавязчиво пару десятков раз, вызвав тем самым явное недовольство девушки. Роберта закатила глаза, и Франческа тут же запустила в нее кофейной чашкой, из которой я намеревался испить только что сваренный кофе.
Что касается охоты – на нее я ходил крайне редко. В академии в последнее время охота велась исключительно на нечисть, и там присутствовали свои нюансы, сам же я на подобных мероприятиях в противовес не присутствовал. В прошлом мы часто охотились с отцом, когда я был еще мальчишкой, и сие действо обычно сопровождалось чрезмерным бахвальством и бессмысленной болтовней моего папаши.
Алессандра с важным видом вручила мне ружье, что некогда принадлежало самому Рудольфу Альдофин, моему почившему дедушке. Домоправительница заверила меня, что ружье было должным образом почищено, смазано и полностью готово к использованию. То, что женщина превосходно умела обращаться с оружием с одной стороны не вызвало во мне отчего-то ни капли удивления, но с другой стороны это зародило во мне некие опасения насчет ее особы. С ней действительно стоит быть вежливым.
Снарядив меня, будто на войну, все дамы за исключением моей тетушки, толпою провожали меня в холле, маша ручками и платочками. У меня складывалась ощущение, словно они уже заранее решили, что я не вернусь.
Заверив их, что непременно буду к ночи, я покинул дом на холме со странными чувствами в душе. Тогда проходя по дорожке, ведущей к зарослям деревьев, мне показалось, будто из окна второго этажа за мною кто-то следит. Отсутствие тетушки вот уже неделю казалось мне крайне подозрительным – она не выходила даже к обеду, что было вовсе не похоже на нее. Ну не была Филиция Альдофин настолько слаба нервами, чтобы слечь в полуобморочном состоянии от неприятной новости про свадьбу ее возлюбленного. Ее разочарование от какого-либо случая скорее грозило здоровью окружающих, нежели ей.
Травы и стебли оплетали все вокруг, превращая здешнюю природу в зеленую тихую гавань спокойствия и гармонии. Сложно было поверить, что в подобном месте был, чуть ли не до смерти растерзан несчастный Габриэль Беднам, который видимо, предпринял неосторожность встать на пути моих прелестных кузин.
Денек был приятный и по-весеннему теплый, до Кастонского поместья господина Романова я добрался благополучно. Его владения действительно расстилались далеко вдаль, что я едва мог охватить их своим взором. Тут раскинулось множество роскошных и буйно цветущих садов, засаженных разными культурами полей, построек, беседок, летних домиков, фонтанчиков, конюшен, прудов с редкой рыбой, лес с всевозможной дичью, поле для гольфа и прочее.
Меня встретил учтивый дворецкий пожилого возраста, который был облачен в строгий костюм. Его лицо было крайне оживленным и добродушным. Озорные морщинки, свидетели многих жизненных потрясений, танцевали вокруг его глаз, каждый раз, когда он улыбался. А делал он это частенько.
– Господин Альдофин! Я так рад вас видеть! – он поклонился, выражая глубочайшее почтение, будто я являл собою важную персону, – разрешите представиться – я дворецкий семьи Романовых, Стюарт Бронс, служу этому дому всю свою жизнь.
– Очень рад знакомству, – улыбнулся я, тоже в свою очередь поклонившись.
– Скорее пойдемте, вас заждался мой господин.
Мы миновали огромный холл и длинные просторные коридоры, что были отделаны со вкусом и стилем. На стенах висели портреты кисти известных художников, могучие портьеры закрывали высокие окна, все было заставлено изящной мебелью.
– Господин Романов живет здесь один? – поинтересовался я, пока мы плутали по бесконечным коридорам поместья.
– Да, его матушка скончалась, когда господин был еще ребенком, а отец умер три года назад, – охотно объяснил Стюарт.
– Соболезную вам, – тут же произнес я, как того требовали правила приличия.
Выходит, Натаниэль стал главой рода в довольно молодом возрасте.
– Благодарю вас, – ответил дворецкий, – сюда, сюда.
– А сестер, братьев, или кузин с кузенами у господина Романова нет? – вновь не в силах обуздать свое любопытство спросил я.
– Нет, видите ли, господин Эдвард Романов, отец Натаниэля, женился очень поздно и они с госпожой долго не могли заиметь детей. Мы уже совсем отчаялись, поэтому, когда родился господин Натаниэль, это было невообразимое счастье и праздник для всех нас. – На этих волнительных словах он отчего-то тяжело вздохнул, и это показалось мне странным. – Тут живет только господин, я, горничные, кухарки с поварами и лакеи. За владениями ухаживают люди по найму из соседних деревень.
– Благодарю вас за информацию, мне хотелось быть осведомленным насчет моего нового друга, но спросить напрямую я стеснялся, – искренне признался я.
– Я все прекрасно понимаю, господин Альдофин, – заверил меня Стюарт, подводя нас к одной из дубовых дверей, которая угрожающе возвышалась над остальными. – Мы пришли.
Он распахнул двери, при этом громко возвестив о моем прибытии. Глазам моим предстала просторная и светлая гостиная – камин горел пылающим жаром, прогревая холодные стены огромного дома. В центре комнаты величественно расположился блестящий рояль, вокруг было много шкафов с книгами, мягких диванов и пуфов. В углу скромно расположился бар, неподалеку от него ютился удобный столик для писем. Пол был устелен теплым ковром. Мельком я подумал, что кузине Роберте здесь было бы очень комфортно проводить время.
Натаниэль сидел в большом кресле с бокалом виски и глядел в окно тяжелым и невеселым взглядом. Свет от солнца почти не касался его, и от этого лицо его выглядело бледным и измученным. Однако стоило только нам появиться на пороге гостиной, как он тут же изменился, приняв оживленный и энергичный вид.
– Господин Милон! Вы приехали раньше всех! – воскликнул он, радостно поднимаясь со своего места.
Мы пожали друг другу руки, обменявшись радушными приветствиями. Стюарт любезно поинтересовался, что я желаю выпить, и лакей плутливого вида налил мне коньяку. Слуги учтиво удалились, оставив нас одних. Натаниэль заговорил первый:
– Как поживают ваши сестрицы и тетушка?
– Прекрасно, но тетушке нездоровится, эту неделю она предпочла провести в своих покоях, – ответил я поверхностно, стараясь не вдаваться в подробности.
– Что же, печально это слышать, а что насчет Роберты? – лукавые огоньки заплясали в его глазах.
– Выражает прежнюю невозмутимость, – прискорбным тоном сообщил я, чувствуя невольную неловкость за поведение кузины.
– Вот как, она еще та мастерица скрывать свои чувства! – засмеялся он, хлопнув по подлокотнику дивана.
– Вам не кажется, что она бесповоротно и категорично настроена? – с сомнением в голосе произнес я, удивляясь подобной реакции, и надеясь, что таким образом у господина Романова не проявляются приступы истерики.
– А что, вам кажется, у меня нет ни единого шанса? – ухмыльнулся Натаниэль, откинувшись на спинку дивана.
– Мне искренне не хочется так думать, но ее поведение каждый раз оставляет желать лучшего, – пробормотал я.
– Друг, – протянул он, хлопая меня по плечу, – это же Роберта Альдофин, как могло быть иначе? Она уже моя, просто ей пока что не хватает смелости признаться в этом самой себе.
Его самоуверенность обескураживала меня, мне срочно нужен был рецепт такой наглости вперемешку с непоколебимостью в собственных действиях.
– Меня, признаться очень радует ваш настрой, – приободрился я.
– Даже не думай об этих мелочах, оставь это мне, – отмахнулся он, спокойно попивая из бокала, – чем больше она упрямится, тем больше подогревает во мне интерес. Так что исход этого дела уже предрешен.
– Славно, – я поглядел на него более внимательно, дабы понять его прежнее настроение, но той необъяснимой печали, что я видел при входе в гостиную и след простыл. – Господин Натаниэль, вы с детства знаете Роберту и сестриц?
– Конечно, – беспечно ответил он.
– Они всегда были вампиршами? – набравшись смелости, я все же задал интересующий меня вопрос.
– Нет, – усмехнулся парень, с интересом покосившись на меня, – они ведьмы.
– Эээ… – запнулся я, аж дыхание мое перехватило, – то, как их зовут в народе, мне известно, что надо заметить весьма прискорбно. Я совсем о другом вас хотел спросить, потому что сами кузины, а уж тем более тетушка, ответ навряд ли мне дадут.
Романов хитро улыбнулся, словно лис, и, прервав мой поток застенчивых слов, повторил насмешливым тоном:
– Я и говорю, они ведьмы. Ведьмами были ими же и остались – ковен злых ведьм с холма весьма небезызвестен. Безусловно, люди любят вешать ярлыки, нарекать каждого прозвищем, но им невдомек, что в этот раз они попали точно в яблочко.
Я замер, позабыв как существовать дальше… что? Ведьмы? В самом деле…?
– Прошу прощения? – лишь смог выдавить я охрипшим голосом.
– А ты не знал? – вздернул бровями Натаниэль, – я думал, ты уже давно догадался. Разве не заметил ничего странного в их поведении?
– А…ну… – почесал я затылок, ощущая как предательские мурашки пробегают строем под кожей, – они, конечно, водили хороводы возле костра, собирали травы… но я полагал, что все это лишь девичьи глупости…
– Ну, ты даешь! – поразился Натаниэль, посмеиваясь, – а мне-то казалось писатели наблюдательный народ!
– Выходит, они и в самом деле ведьмы с холма… И все это знают?
Я что, все это время жил с ведьмами под одной крышей?! Это шутка – очевидно?!
– Нет, это знаю только я, – заверил меня Романов, – остальные их считают просто сумасшедшими.
Успокоил!
– Погодите… но как это возможно? Они же вампирши…
– Филиция обратила их ради безопасности, – пожал плечами Натаниэль, – совсем скоро Редьярд Больфис окончательно закрепит свою власть, и быть вампиром будет очень выгодно.
– Но разве силы ведьм не теряются, если они обращаются? – все сокрушался я.
– Теряются, но Филиция особенная ведьма, ведь даже сам Холодный принц не смог убить ее своим смертоносным прикосновением, и дочки у нее под стать матери.
Ужас! Вот кошмар! Я больше никогда не вернусь в дом на холме! Нет! Нет! Нет!
– И Роберта тоже ведьма? – не унимался я.
– Она самая, – с наслаждением подтвердил парень, продолжая смаковать виски.
– И вас это не смущает?! – повысил я голос, что со мной происходило только в чрезвычайных ситуациях.
– Да не особо, меня всегда почему-то тянуло на нечисть, – улыбнулся Натаниэль, – к тому же ее силы после обращения ослабли. По отдельности друг от друга они теперь не могут колдовать, только если объединяться в ковен. Хотя если бы Роберта и не потеряла свою магию, это мне нисколько бы не помешало.
Что за тупейшая самонадеянность?! Почему он так спокойно рассуждает об этом?!
– И давно вы знаете? – в бессилии спросил я.
– В детстве еще понял, я часто их поддразнивал, – Романов рассмеялся, – так было занятно – стоило задеть одну, как все вмиг налетали стаей. Мне больше всего по нраву было Роберту донимать, но она была непреклонна. Из-за этой прихоти мне частенько доставалось от Франчески, у нее были очень маленькие, но бойкие кулачки. Филиция воспитала их так, что каждая порвет друг за друга, хотя они знают, что Ребекка и Скарлетт им неродные.
– Но ведь Скарлетт с Рири…Ребеккой не вампирши, значит, сил они не теряли, – вновь запаниковал я, разом вспомнив все свои подозрения относительно рыжей нахалки.
– Да, они очень сильны, каждая по-своему, будь с ними осторожен, – от его слов мне совсем стало дурно, и я поспешил осушить бокал.
– Почему же тетушка не обратила их?
– Ну а сам-то как думаешь? – усмехнулся Романов, – чтобы кто-то из них оставался настоящей ведьмой. Очень удобно иметь в ковене парочку способных ведьм, мало ли что…
– О, богини, – выдавил я, чувствуя, как мой глаз опять задергался, – выходит, она с помощью колдовства родила их, будучи вампиршей…
– Скорее всего, – подтвердил Натаниэль. Его, судя по всему, очень забавляла моя реакция.
– А что в таком случае с Мэри? – вдруг вспомнил я.
– Мэри? Ох, Мэри… – легкая печаль тронула лицо Натаниэля, – она уже родилась вампиршей… с ней все также не до конца ясно, как и с Холодным принцем. Все же она его дочь.
Пока я застыл в задумчивости, переваривая новую отнюдь не радующую сердце информацию, в гостиную вошел Стюарт, предварительно деликатно постучав. Он коротко сообщил о прибытии господ Фелеса Русакова и Даниэля Беднама. Оба молодых человека шумно ворвались в гостиную, что-то оживленно обсуждая на ходу. Оба они были одеты в самые модные костюмы для охоты, однако Фелес, как и в прошлый раз выделялся изысканностью и утонченностью своего наряда. В руках его я вновь заметил ту самую цепочку, что видел при первой встрече. Она была золотой, и от этого при дневном свете мне не составило труда заметить на ней следы запекшейся крови. Внутри у меня все передернуло.
Мы поприветствовали друг друга должным образом, и Фелес не в силах молчать ни секунды, поведал нам:
– Сообщаю вам, господа, приятные новости – мы с Айрис ездили в Балетный театр в столицу в эти выходные, – он, вмиг приняв важный вид, облокотился на каминную полку, – затем мы отобедали в знаменитом ресторане «Бреттель», и как мне показалось, данное событие оставило в душе Айрис неизгладимый отпечаток с приятным послевкусием.
– Фелес, – устало обратился к нему Даниэль, расположившийся в одном из кресел с бокалом коньяка.
– Да? – отозвался радостно Русаков.
– Всем плевать, – бессердечно отрезал Даниэль, – я устал слушать об этом. Сколько можно? Вы делите ее с Иэном уже больше года? Вам не кажется, что эта барышня слишком легкомысленна и ей просто-напросто доставляет удовольствие ваше внимание? По-моему она и не собирается кого-то выбирать.
– Это неправда! – яростно запротестовал Фелес, – я уверен, что прихожусь ей по нраву гораздо больше! Вот увидишь, еще чуть-чуть и состоится моя свадьба с госпожой Бетси-старшей!
– Пф, – хмыкнул Беднам, – просто отдай ее уже Иэну.
– А?! – рассвирепел Фелес, – ты за кого вообще болеешь?!
– Я за Иэна, – встрял Натаниэль.
– Я тоже, – согласился Даниэль.
– Друзья называются, тьфу ты! – оскорбленный вид Фелеса ничуть не поставил господ в неловкое положение. Парень, яростно маша руками, продолжил, – вот увидите – она будет моей! Ха! Погляжу я тогда на ваши лица! Стюарт! Я хочу выпить чего покрепче!
С этими словами господин Русаков вылетел из гостиной в поисках дворецкого и выпивки. Чем его не устроили местные напитки, оставалось загадкой.
– Боги, что они вообще в ней нашли? – сокрушенно простонал Даниэль.
– Любовь зла, – усмехнулся Романов, – что же, Иэн, как всегда опаздывает, так что выдвигаемся без него.
– На охоте, – подал я голос, все это время безмолвно наблюдая за разыгравшиеся драмой, – будет лишь малая часть Совета, насколько я понимаю?
– Обычно мы собираемся малым кругом ради таких вот случаев, – уклончиво ответил Натаниэль, и сердце мое тревожно ощутило, что господин полицейский что-то недоговаривает.
– Ради каких случаев? – нахмурившись, уточнил я.
– Не волнуйтесь, когда соберутся все, мы посвятим вас в детали, – спокойно проговорил Натаниэль внушающим тоном.
– Надеюсь, я не ввязываюсь во что-то, о чем потом горько пожалею, – выразил я свои опасения вслух, – кто вообще из кланов входит в Совет?
– Мой братец идиот Габриэль и я, – тут же ответил Даниэль, видимо обрадовавшись тому, что я сменил тему разговора, – мы проводим здесь большую часть зимнего сезона и весь летний. Дядя Дезмонд с нашим старшим братом Дорианом – наследником клана, живут в столице и занимаются важными-бумажными делами.
– Туда также вхожу я, граф Иэн Иваницкий, Фелес Русаков, Берти Пай, который всегда отсутствует, господин Ярузалевский – издатель, которого я уже упоминал, – тут Романов замешкался и проговорил, – и конечно Фонси Эсмальт, Эмиль Кельский и Энджел Донников.
Оба джентльмена уставились на меня, ожидая моей реакции.
– То есть… – нервно усмехнулся я, – погодите, я правильно понимаю, что трое из десяти представителей Совета пригорода, погибли от нападения вампиров, а четвертый сейчас лежит в больнице?! И вы хотите, чтобы я добровольно вступил в Совет?!
– Признаться, что есть, то есть, – спокойно отозвался Даниэль, будто ничего в этом особенного не было.
Да вы издеваетесь?!
– Ха…ха-ха… – тихо посмеялся я, прибывая в полнейшем потрясении, – позвольте, как в таком случае ваш дядя, достопочтенный Дезмонд Беднам, не заметил столь очевидного обстоятельства, которое объединяет всех жертв?
– Я открою вам страшную правду, – улыбнулся Даниэль, – мой дядя не особо проницательный человек.
– И к тому же, последние полгода господин Кельский и Донников почти не участвовали в делах Совета, – объяснил Натаниэль, поднимаясь, чтобы подлить себе виски.
– Это конечно все меняет, – не без сарказма подытожил я.
– Эмиль Кельский, известный как «Плут Кель» был занят своим казино в столице. Сюда он приезжал редко, – продолжил Романов, усаживаясь обратно в кресло, – а Донников…
– Вы же не про казино «Шальные кости» говорите?! – опешил я настолько, что впервые позволил себе столь непростительную дерзость, как перебить собеседника.
– Верно, это он, тот самый… – усмехнулся Даниэль, явно наслаждаясь моей реакцией.
– Да он же ужасно опасный человек! Был! – выпалил я, совершенно позабыв о своих манерах, – говорят, любой, кто переступит порог его казино, останется по гроб жизни обязан господину Кельскому!
– Так оно и есть, – вновь подтвердил мои страхи Даниэль.
– Ха, – мой глаз, кажется, опять начал предательски дергаться, – какой кошмар… кто же его убил, должно быть врагов у него было нескончаемое количество!
Тут в гостиную вернулся Фелес, и мы поспешили выдвинуться в путь. Прерванный разговор, что так и стоял комом в моем горле, в короткий миг заменили другие не менее прискорбные чувства.
Что-то в этой охоте было не так.
Я прекрасно знал, что на подобных советах было принято устраивать различные проверки и церемонии посвящения для новичков, дабы проверить их силу духа и непоколебимость на прочность. Однако я вступил в Совет по умолчанию, словно уже всегда был здесь и просто куда-то отлучался на время. И то, что никто не желал меня преждевременно посвящать в подробности предстоящего дня, неумолимо терзало меня и заставляло представлять самые невообразимые вещи.
Когда мы подошли к приготовленным лошадям, господин Романов бросил мне, глядя на мое снаряжение:
– Можете оставить здесь, ваше ружье старомодное, оно не подойдет для охоты.
– Разве? Я уверен, что вполне смогу охотиться с ним, – уже сам в себе сомневаясь, возразил я.
– Мы будем охотиться на нечисть, господин Альдофин. Тут нужны современные ружья.
Ха… нечисть?
То есть, он имеет в виду демонов там, вампиров всяких, духов, фей, русалок, пернатых и прочих?
Я явно ощутил, как ноги мои немеют, а тело отказывается слушаться, будто и вовсе мне не принадлежит. Вот и ответ, все очень просто – я прохожу испытание, и если сегодня нечисть не сцапает меня, утаскивая с головой во тьму, я смогу вступить в ряды их загадочного Совета, в котором возможно меня прикончат, подобно тем троим. Но это же мелочи, в самом деле.
Интересно, тетушка Филиция предполагала подобный исход событий? Мне отчего-то казалось, что она просто не могла не знать всей сути данного мероприятия. Не зря она подглядывала за мной, когда я покидал особняк. Да что ж за дьявол?!
Однако, как и полагается истинному Альдофин, я принял спокойное выражение лица, дабы мои товарищи по так называемой охоте не смогли прочесть мои удручающие мысли. Я был младше их, вид мой выдавал во мне явную слабость характера. Меня в отличие от них не растили, как ценного и изнеженного наследника, всю свою жизнь я рос с мыслью, что былое величие моего рода на веки упущено. Тем не менее, они не могли помыслить, что прелесть подобной жизни была в том, чтобы в любой момент быть готовым принять кровопролитную битву, ввязаться в борьбу за свое жалкое существование. Из-за угла ли, на повороте дороге ли, или даже со спины я ожидал нападения каждую секунду. И оно только что произошло.
Я молча оседлал лошадь и последовал за моими новоиспеченными товарищами, что тянули меня в свежевырытую могилу вслед за собой.
– В этих лесах полно нечисти, – поведал Даниэль, – говорят вы учились в Эльфляндии, господин Альдофин? Это правда, что там во всех учебных заведениях учат убивать демонов?
– Далеко не во всех, – ответил я бесцветным тоном. Мною было принято твердое решение ни о чем не спрашивать, пока господа сами не пожелают посвятить меня в детали дела, дабы не показать слабину. – Но не переживайте, господин Беднам, я разберусь что к чему.
– Обычно мы охотимся попарно, – заверил меня Натаниэль, выказывая былое дружелюбие.
– Но если прибудет господин Иваницкий, нас станет нечетное количество, – заметил я, внешне все еще соблюдая ложное спокойствие.
– Иэн любит охотиться в одиночку, он не делиться добычей, предпочитая забивать демонов лично, – бросил Даниэль, – у него в слугах имеется с десяток вампиров, которые ему беспрекословно подчиняются – и как ему это только удается! Он частенько отправляет их в лес, и охотиться на них, как на дичь.
– И господин Редьярд Больфис допускает подобное? – не без удивления ахнул я, начиная порядком нервничать перед встречей с жутким графом.
– А ему все равно, – отмахнулся Даниэль, – эти вампиры же не принадлежат к его приближенной элите, так что…
– Ах, да всем плевать на этого расфуфыренного павлина! – не выдержал Фелес, долго хранивший молчание, но видимо его терпение лопнуло, – Иэн делает, что хочет только потому, что он единственный мужчина в семье! И мать, и бабушка и даже старшие сестры беспрекословно слушаются его! На его месте любой бы себя так вел!
– Все мы знаем, Фелес, что в твоей семье все слушаются твою бабушку, госпожу Вивиан, – язвительно парировал Даниэль, – не так-то просто, к твоему сведению подчинить себе столько женщин одновременно. К тому же, его сестры еще те барышни, у них уже у самих семьи! Однако обе они относятся к Иэну с уважением и любовью.
– Если ты продолжишь болтать о нем, – закипал Фелес, словно чайник, – я тебя пристрелю вместо демона!
Я подвел лошадь ближе к лошади Натаниэля и украдкой спросил:
– Фелес с Иэном всегда так не ладили?
– Они с детства соревнуются, но из-за Айрис все только усугубилось.
Мы выехали с дороги на поляну, которая раскинула свои просторы перед мрачным лесом. Тут всюду безобидно пели птички, облака мягким пухом украшали голубое небо. Ни ветерок, ни излишний шум не тронули этих безмятежных мест. Абсолютно ничего не предвещало беды – что будто компания безумцев вовсе не собиралась направить свое оружие против кровожадной нечисти.
– Итак, – важно объявил Даниэль, пускаясь в объяснения. Он ловко спрыгнул с лошади, предварительно захватив пару ружей. – Все очень просто. В этих местах водятся лишь молодые чистокровные демоны, то есть те, кто родились от других демонов, а не были ими обращены. А, как известно, таких демонов в возрасте до ста лет легко можно убить пулями из свинца с примесью эльфлянского железа. Демоны на самом деле не так страшны, как поговаривают – в лучшем случае он вопьется тебе в плоть и сожрет руку, в худшем – слопает душу.
Что?!
Сердце мое забилось в такт панихиде, что будут проводить по мне уже после завершения данного мероприятия.
– Целиться надо в «эртон», что находится в грудной клетке. Это тот самый орган, что отвечает у демонов за регенерацию, – продолжил Даниэль краткий пятиминутный курс «как уничтожить демона и себя заодно». – Если повредить взрослого или новообращенного демона пулей – ничего не будет, но если ранить так молодого чистокровного, то свинец расплавится от температуры тела демона и разъест плоть. Дальше стреляешь куда угодно – он истечет кровью. Все как видишь очень просто.
– Очень просто, – пролепетал я, дрожа всем телом. Стараясь не подавать виду, я аккуратно слез с лошади и привязал ее к дереву. – А почему мы охотимся на демонов?
– Это же так весело, – был дан мне вразумительный ответ господином Беднамом. Его беспечность дробила мое сердце, как пуля из свинца разъедала эртон.
– Где носит этого гада?! – опять начал возмущаться Фелес, словно он не мог вынести и минуты без злостных речей об Иваницком. – Почему все должны его ждать?!
Внезапно отвлекая меня от моей личной драмы, которую я с таким усердием переживал, из-за угла извилистой дороги на лошади стремительно появился молодой человек совершенно дерзкого и нахального вида. У него были темные волосы, небольшие глаза, которые на каждого встречного взирали с призрением, статная фигура и идеальная осанка. Не собираясь останавливаться, он, продолжая скакать на лошади, на ходу выбил господина Русакова из седла рукояткой ружья. Опешивший и совершенно выбитый из колеи Фелес, покатился по земле, и весь его наряд, подобранный с таким трепетом и с такой обходительностью стал вмиг пыльным и грязным.
– Иваницкий! – взревел Фелес, поднимаясь с земли. Ему немало досталось – парень еле выпрямился, держась за солнечное сплетение.
Иваницкий же явно удовлетворенный своей выходкой, продолжил сидеть на лошади, глядя на своего противника сверху вниз и при этом ядовито ухмыляясь.
– Чего ты там распластался, Фелес? – заявил он надменным и грубым тоном, – опять верещал здесь обо мне, будто маленькая обиженная девчонка?
Мда. Вот мне повезло сегодня – ничего не скажешь. Нервно сглотнув, я решил не нарываться и преждевременно не обращать внимания гостя на свою скромную особу.
Фелес не ответил Иэну… точнее он ответил, но приличных слов там было мало. Вру, конечно – их совсем не было. Невероятная ругань разразилась из его уст и, стащив Иэна с лошади, он завязал с ним драку.
Пока господа Романов и Беднам разнимали эту парочку, я даже пальцем не собирался шевелить – еще я не становился участником столь унизительного действа. Видят богини – тут едва ли найдется приличная партия для моих кузин. Но, по крайней мере, я предпринял отчаянные попытки.
– Какого дьявола ты меня ударил?! – вопил во все горло, трясясь от ярости Фелес, пытаясь заехать по лицу Иэна кулаком, но парень успешно блокировал его удары, будто давно выучил все маневры Русакова.
– Нечего водить чужих женщин по театрам и ресторанам, – ответил спокойно Иэн, и, отшвырнув противника в сторону, выпрямился. Лицо его все же было задето – кровь стекала из треснувшей губы. Он с усмешкой вытер ее тыльной стороной ладони.
– Так! – не выдержал Натаниэль, встав между двумя возмутителями спокойствия. – Как председатель Совета я запрещаю, кому бы то ни было говорить про Айрис Бетси!
– Не честно! Он напал на меня! – тут же начал обороняться Русаков, – я что же, по-твоему, должен был стерпеть подобное унижение?!
– Ой, иди бабушке пожалуйся, – издевательским тоном проговорил Иваницкий.
Фелес опять бросился в бой, но Натаниэль остановил его, схватив за воротник.
– Я сказал, хватит! – угрожающим тоном произнес полицейский, – иначе оба отправитесь в участок.
Богини, что опять происходит? Это точно ваш сценарий такой или импровизация?! Как эти двое вообще состоят в Совете, если они и пяти секунд рядом находиться не могут?!
– Ладно, будет вам, – с улыбкой миротворца встрял Даниэль, похлопывая Иэна по плечу, – давайте продолжим охоту. А то скоро начнет смеркаться. Господин Иваницкий, отвлекитесь от своего нескончаемого безвыходного конфликта, и обратите внимание на нашего скромного новичка.
И вот, наконец, настала та торжественная минута, минута в которую лучше быть растерзанным демоном заживо, чем присутствовать тут, когда Иваницкий, о котором я, увы, был уже порядком наслышан, обратил взор своих подозревающих глаз в мою сторону.
– Господин Альдофин, полагаю? – спросил он отнюдь не дружелюбно, с неким вызовом, будто я представлял для него угрозу.
– Господин Иваницкий, – мы пожали друг другу руки, и я уже хотел, чтобы это знакомство поскорее закончилось.
– Вы охотились когда-нибудь на демонов? – спросил он, продолжая на меня смотреть, как на ничтожество.
– Нет, никогда, – ответил я, подавляя внутреннюю панику.
– А на вампиров?
– Нет.
– Вы вообще с нечистью знакомы? – допытывался он.
– Косвенно, – уклончиво отвечал я, не зная как ускользнуть из-под его пристального взгляда.
– Как это понимать? – угрожающе вздернул он бровями.
– Как пожелаете, – сохраняя внешне дьявольское спокойствие, парировал я.
– Ох, в таком случае, соболезную вам, – он чуть наклонился вперед, – прошу вас сердечно, вернитесь из леса хотя бы с какими-нибудь конечностями, пускай даже не со всеми.
Пламя гнева опалило мою грудь и, поддавшись глупому порыву уязвленной чести и достоинства, я тут же выпалил:
– В таком случае, чтобы силы были равны, и все проходило по-честному, я буду, также как и вы, охотиться в одиночку.
Даниэль застыл, Натаниэль опешил, а Фелес, позабыв о былом возмущении, в ужасе открыл рот.
– Что? – протянул Иваницкий, – блефуешь что ли?
– Отнюдь, нет, – заверил я его непоколебимым тоном, – по итогу определим победителя, и если я выиграю, то вы, господин Иваницкий, будете вынуждены признать мое лидерство над вами, – я в свою очередь чуть поддался вперед и прошептал, – или струсил, что такой недотепа, как я, вдруг обойдет тебя?
– Да что ты несешь, ничтожество?! – прошипел Иэн, хватая меня за грудки, – знай свое место, Альдофин!
– Я прекрасно знаю свое место, а вот вы, – я оглядел его, надменно вздернув бровями, – кажется, нет.
– Ох, ну вперед! Зажарим на ужин демона, если он не сожрет тебя в лесу, – он кинул мне ружье с патронами и крикнул, обращаясь ко всем, – мы будем охотиться поодиночке сегодня!
– Это опасно для господина Милона, – возразил Натаниэль, которому идея пришлась вовсе не по вкусу, – нужно чтобы кто-то его сопровождал.
– Не лезь, Романов, – угрожающе бросил Иэн, – делай так, как того желает твой новый приятель.
Натаниэль вздохнул, сдерживая нарастающую злость, что отражалась ледяным пламенем в его глазах. Он может и ожидал подобного поведения от Иэна, но от меня он никак не ожидал таких глупостей.
