Ирена Гарда
Кафе «Гамаюн». Черная книга
– Вкратце ситуация такова: наверху заправляют лицемер Велес со своими волхвами и шибанутый Перун с вояками-ратичами. Есть там и вполне нормальные ребята, но солируют не они. Явь что-то типа фронтира, куда делают набеги обе стороны. За порядком здесь следит опять-таки Велес, потому что только он один может шастать по всем трем мирам. Под землей окопалась мафия во главе с Чернобогом. Аспид у него типа главного отморозка. Пока тебе достаточно.
Ира тяжело вздохнула. Божечки, как все сложно в этом мире! До нее, наконец, начала доходить вся серьезность ситуации. Даже когда ее цапнул упырь, грозил прирезать Стас или дома накинулись навьи, она воспринимала это скорее как дурацкую игру, но, похоже, все гораздо серьезнее. Ей впервые стало по-настоящему страшно.
– А вчерашний упырь?
– Мелкая шушера, которая пользуется тем, что старикам не до нее. Хотя иногда Чернобог юзает нечисть для всяких мелких пакостей. Я ее гоняю по мере сил. Но, возможно, Аспид, отправившись разбираться с твоим дедом, послал конкретно этого свернуть тебе шею.
Ира вспомнила вчерашний разлагающийся на глазах труп, и ее передернуло от отвращения.
– А где…
– В коллекторе. Никто не хватится. А если найдется, то менты спишут на него какой-нибудь висяк.
– И какие у нас варианты? Пойдем на них войной, забьемся под корягу или отдадим медальон и пусть душат за него друг друга? Мне нравится третий вариант.
– Про последнее забудь. Похоже, эта штука очень крутая, и пока мы не разберемся что к чему, не спускай с нее глаз.
Поднеся указательный палец к виску, Ира сделала вид, что стреляет из пистолета себе в голову, но Стас не отреагировал на ее жест, и она, вздохнув, невидящими глазами уставилась в окно.
Оказалось, что Стас живет в Строгино. Когда машина, съехав с моста, свернула в проулок перед «Азбукой вкуса», Ира уже спала, и парню пришлось довольно бесцеремонно потрясти ее за плечо, прежде чем она открыла глаза и поняла, где находится. Дом фасадом смотрел на небольшой парк, и девушка подумала, что там, наверное, очень приятно гулять летними вечерами.
Они поднялись на восьмой этаж, и Стас чертыхнулся, нажимая на звонок, который, почему-то, периодически вместо звона бил его током. Ира представила, что на пороге их встретит моряк в тельняшке с наколкой «Живи, моя Одесса», но дверь им открыл симпатичный брюнет лет пятидесяти в костюмных брюках и наглаженной рубашке, поверх которой красовался кокетливый фартучек. Стас с отвращением вдохнул идущий из квартиры запах.
– Опять скумбрия! Заходи!
Приглашение относилось к Ире, которая переминалась в дверях с видом грустного марабу, решая, использовать ли последний шанс дать деру. Но Боня так искренне ей улыбнулся, что девушка не смогла не ответить, и сама, не понимая как, уже оказалась стоящей посреди маленькой прихожей. За приоткрытой дверью в комнате виднелся красиво сервированный стол.
Отодвинув плечом приятеля и не снимая уличной обуви, Стас прошел на кухню и распахнул окно под обиженным взглядом гордящегося своим творением повара.
– От этой вони меня сейчас стошнит.
– Это не рыба, а нектар и амброзия, дикарь… Чем на меня наезжать, лучше бы поговорил с соседом. Он опять натравил на меня своего волкодава…
Скинув кроссовки, Стас направился в комнату и оглядел стол. Запах оттуда шел такой, что у Иры от голода заурчало в животе. Сделав вид, что не услышал просьбы приятеля, Стас вытащил оливку изо рта жареной рыбы и сунул себе за щеку. Боня в ужасе всплеснул руками.
– Вымой руки, варвар.
– У него фокстерьер.
– У кого?
– У соседа. Ты же про него говорил?
Боня обиженно поджал губы, но тут же вспомнил о законах гостеприимства и снова улыбнулся Ире, косясь на Стаса, который с кислым выражением лица поплелся в ванную комнату.
– Так это вы "я не один"? Простите моего друга, он хороший парень, но с дамами – неотесанный мужлан. Мог бы хотя бы представить нас друг другу…
Из ванной комнаты донесся звук текущей воды, который быстро затих, и в коридор вышел Стас, приглаживая щеткой растрепавшиеся волосы.
– Ира, знакомься – это Боня. Боня, это Ира. На этом политес окончен. Пошли обедать. Рыба, кажется, действительно годная.
Боня расцвел и принюхался, закрыв глаза, чтобы показать полное блаженство. Затем сделал приглашающий жест, распахнув дверь. Ира замялась.
– Можно, я тоже руки помою?
– Можно, – милостиво разрешил Стас. – Нужник направо, ванная налево. И долго не копошись, а то еды может не хватить.
Умывшись, Ира зашла в комнату, свидетельствующую о том, что ее хозяин большой эстет и безумно любит кошек. Статуэтки и рисунки с их изображением были везде, где только можно. Дверь в соседнюю комнату была открыта. Там царил полный хаос. Заметив насмешливый взгляд Иры, Боня бочком подобрался к двери и как бы мимоходом ее закрыл. Стас хмыкнул, наблюдая за приятелем, но удержался от комментариев. Усевшись на стул, он взял тарелку и, не дожидаясь остальных, положил себе самую большую рыбину, хвост которой вызывающе свесился с края. Затем добавил изрядное количество пюре, маринованный лук и кусок хлеба. Сглотнув голодную слюну, Ира вожделенно посмотрела на стол. Одна небольшая самса за целый день – тут кто угодно почувствует себя голодным.
– Судя по запаху, рыба должна быть очень вкусной. Вы, наверно, очень хороший повар? Любите рыбу?
Боня чуть не замурлыкал от удовольствия, жестом приглашая гостью разделить с ними трапезу.
– Все морепродукты. Обожаю устрицы, но где их сейчас найдешь, хорошие-то?
Они сели за стол и, разложив по тарелкам еду принялись за поздний обед или ранний ужин, кому как нравится. Уплетая рыбу с пюре за обе щеки, Стас решил внести свою лепту в разговор.
– Боня – кот и, как и все представители его племени, обжора и рыбный маньяк. А за банку сметаны вообще продаст меня первому встречному.
Боня обиженно покосился на приятеля, аккуратно при помощи двух вилок отделяя мясо от рыбного скелетика.
– Если бы тебя на месяц не отстранили от работы без сохранения содержания, ты бы ел сейчас харчо и седло барашка. А теперь лопай скумбрию! На службе надо работать, а не резвиться с Маринкой в подсобке! Могли бы в раздевалку пойти, если уж приспичило. Простите меня, пожалуйста, – вдруг спохватился Боня. – Совсем мы тут одичали без женского общества.
– Заткнись, блохастик! Если бы не Маринка с ее зельем… Кстати, Маринка… Мне нужно позвонить.
Достав из кармана телефон, Стас пружинисто встал и вышел в коридор, плотно притворив за собой дверь. Ира проводила его глазами и снова принялась за скумбрию, вкуснее которой ничего не ела. Боня с удовольствием наблюдал, как гостья млеет от его стряпни. Наконец она почувствовала, что наелась и вспомнила о приличии.
– Простите, все так вкусно, что не могла оторваться… А почему вас Стас все время котом называет? Это какое-то домашнее прозвище?
Боня всплеснул руками, едва не уронив вилку, и рассмеялся, оглядев сонм кошачьих мордочек, глядевший на них со всех сторон.
– Нет, я действительно, кот… Кот Баюн. Для друзей – Боня. К вашим услугам… А скажите, пожалуйста, как вы с ним, – Боня указал на закрытую дверь, – познакомились? Первый раз вижу, чтобы он привел сюда такую милую девушку. У нас тут только Маринка бывает. И то, потому что ведьма.
От полученной информации у Иры полова пошла кругом… Вокруг нее оживала сказка, и мозг отказывался это принимать. Она хотела расспросить про ведьму поподробнее, но тут дверь распахнулась, и на пороге появился, надевая куртку, озабоченный Стас.
– Я к Маринке, а оттуда в кафе. Судя по ее охам, мы здорово влипли. Сидите тихо и никого не впускайте.
Хлопнула входная дверь, и Ира осталась в чужой квартире наедине с человеком (или котом?), с которым познакомилась несколько минут назад. Ситуация абсурдная до невозможности.
– А кто такая Марина? – Поинтересовалась она, стараясь придать вопросу форму легкой светской болтовни.
Боня мрачно посмотрел в окно, прикидывая степень откровенности, за которую ему не влетит от приятеля. Маринку он ненавидел всеми фибрами души, причем это чувство было взаимным. Он был уверен, что они от нее еще натерпятся. Но что поделать, если Стас ни в какую не желает заводить романы с нормальными женщинами?
– Да так, одна ведьма. Ведет курсы по охмурению мужиков… Не хотите ли кофе? Похоже, я сегодня не попаду в клуб. Надо позвонить напарнику, чтобы меня прикрыл. Я там стендапером подшабашиваю. Кто-то же должен подкармливать героев, пока они подвиги совершают.
И ведь не поспоришь…
Глава 3. БЕГСТВО НЕ ВЫХОД
Стас действительно отправился к Маринке, обещавшей раскрыть какую-то страшную тайну при личной встрече. Ехать не хотелось, но продолжавшееся со вчерашней ночи «веселье» изрядно бесило парня. Мало того, что на его голову навязалась вздорная девица, так еще взбаламутились и Правь, и Навь. По-хорошему надо было заглянуть в кафе, чтобы узнать последние новости, но Маринка так настаивала на встрече, что пришлось согласиться. В итоге получалось, что он ехал к ней на поклон, хотя после того, как застал у нее в постели какого-то жирного потного мужика, Стас твердо решил разорвать отношения с гулящей бабой. Но это оказалось сделать не просто. Во-первых, в Москве не так много красивых молодых ведьм, а с обычными женщинами Яви он зарекся встречаться. Во-вторых, они с Маринкой работали в одном заведении, и избежать встреч было бы невозможно. И, наконец, она умела делать такое… Стас расплылся в самодовольной улыбке, вспомнив их последний секс в подсобке, после которого его на месяц выгнали с работы. Вообще-то ему запрещено появляться в «Гамаюне» еще неделю, но после сегодняшнего форс-мажора просто необходимо поговорить кое с кем на разных этажах, да и Велес недвусмысленно намекнул, что неплохо бы там появиться. Маринка, конечно, девка осведомленная во многом, но с ней никогда не знаешь, врет она или говорит правду. Стас твердо решил зайти к любовнице не больше, чем на четверть часа, а потом убраться подальше под любым благовидным предлогом.
Паркуя машину под окнами стандартного московского дома, парень ясно ощущал, что ведьма следит за ним из окна, но, когда, выйдя из машины, взглянул наверх, там никого не было.
Вот и шестой этаж. Дверь в квартиру № 66 была призывно приоткрыта. Не желая больше никаких сюрпризов, Стас на всякий случай нажал на звонок, залившийся птичьей трелью.
– Открыто! – Донесся из-за двери томный Маринкин голос.
Пожав плечами (привычка, раздражавшая многих), парень зашел в квартиру и настороженно оглядел знакомую просторную прихожую. Хотя его приятельница уже пару сотен лет жила в Москве, но от провинциального вкуса так и не избавилась. Все в ее квартире было дорого-богато, аляповато и чересчур. Не хватало только золотого унитаза, чтобы соответствовать статусу начальника ГАИ одной из южных областей. И посреди этого псевдобарочного безумия, замешанного на лепнине, золоте и красном бархате, стояла в полупрозрачном пеньюаре сама хозяйка дома – рыжеволосая красотка лет двадцати пяти – тридцати, держащая в руках два бокала с шампанским. Один из них она тут же протянула Стасу.
– Это еще зачем? – буркнул гость, отводя ее руку.
– Соскучилась, – потянулась к нему девушка, заученным жестом якобы случайно распахивая пеньююар.
Не трогая бокал, Стас через открытую дверь заглянул в комнату.
– А где мужик, которого я застал в прошлый раз?
Маринка презрительно фыркнула, словно речь шла о полной ерунде.
– Так это ты из-за него разозлился? Из-за такого пустяка?! – В ее голосе прозвучало неподдельное изумление.
– Если голый мужик в твоей гостиной с остатками взбитых сливок на причинном месте— это пустяк – то да… Ладно, давай к делу. Что за секреты, о которых нельзя рассказывать по телефону?
Маринка обиженно надула аккуратно подкрашенные губы и, пройдя в комнату, встала у окна так, чтобы заходящее солнце через одежду высветило ее безупречную фигуру.
– Кто старое помянет… Ну один глоток за примирение? Я рискую головой, а ты как…как…
На глазах девушки появились слезы, но ни одна из них не стекла на щеку, чтобы не испортить макияж. Стас понял, что сопротивление бесполезно и, если он хочет убраться отсюда подобру- поздорову, то лучше прекратить сопротивление.
– Ладно, давай сюда твою шипучку. Но на этом сантименты закончатся.
Глаза Маринки засияли зелеными звездами, и она поманила его к себе.
– Конечно, дорогой! Только иди сюда. Не в коридоре же ты будешь его пить. Имей уважение к благородному напитку.
Подойдя к Маринке, Стас взял у нее бокал и подозрительно понюхал. Пахло шампанским, и парень немного расслабился. Маринка мимолетно прижалась к нему пышной грудью и, отпрянув, чокнулась с ним зазвеневшим хрусталем.
– За нас!
Помедлив, Стас одним глотком разделался с нелюбимым напитком. Маринка забрала у него пустой бокал и поставила вместе со своим на журнальный столик, стеклянную поверхность которого поддерживала мраморная голая тетка. Потянулась погладить его ухоженным пальцем с ярко-красным маникюром по колючей щеке, но парень чуть отстранился. Ведьма картинно вздохнула, глядя куда-то в сторону, однако любовник слишком хорошо знал ее повадки, чтобы на них повестись.
– Ну, и…? Я тороплюсь.
– Я правильно поняла, что ты обзавелся девицей с интересной вещицей, на которую зарятся и Правь и Навь?
Стас удивленно приподнял бровь: надо же, как быстро пошли круги по воде!
– Предположим. Продолжай.
– А ты знаешь, что эта штучка способна разнести полмира?
Твою ж налево, сбывались худшие его опасения! Стас подумал, что стоит, пожалуй, позвонить Боне и еще раз напомнить, чтобы тот был поосторожнее. Пусть спрячут все, что касается деда вздорной девицы куда подальше, но так, чтобы можно было легко достать, если придется спасаться бегством. Но эти мысли быстро отошли на задний план, уступив место разгоравшемуся желанию. Он вдруг почувствовал, что соскучился по гибкому страстному телу стоящей перед ним молодой женщины, наблюдавшей за ним с улыбкой Моны Лизы. Из последних сил пытаясь заставить себя думать о деле, он поинтересовался:
– Каким образом?
Но вместо того, чтобы ответить, Маринка вдруг прильнула к нему и со стоном впилась в его губы своим ненасытным ртом. Обхватив девушку сильными руками, Стас прижал к себе ее тело, отвечая на поцелуй. Вдруг она, тяжело дыша, вырвалась из его объятий.
– Может, продолжим разговор в спальне? – Ее голос стал более низким и глубоким.
– Нет!.. А, к черту!
Подхватив Маринку на руки, Стас понес ее в соседнюю комнату, распахнув ногою дверь. Там он швырнул ее на постель, срывая одежду и забывая обо всем вокруг.
В это время из-за шторы в гостиной вышла высокая брюнетка. Заглянув в спальню, она беззвучно скрылась в коридоре и, усмехнувшись, набрала номер телефона, прикрыв за собой дверь.
– Аспид, у тебя минимум три часа! Не облажайся снова.
Отключив телефон, таинственная дама прислушалась к шуму и стонам, доносящимся из спальни, и уже не заботясь о тишине, вышла на лестницу, хлопнув дверью.
А в это время Ира и Боня из последних сил пытались поддерживать светскую беседу. Рыба была съедена, кофе выпит, и девушка из благодарности вымыла посуду. Часы показывали половину одиннадцатого. Боня забарабанил пальцами по столу, понося в душе Стаса последними словами.
– Ну и куда он запропастился? Завтра с меня в клубе за прогул шкуру сдерут…
Занятая своими мыслями Ира промолчала. Боня, обиженно надувшись, полез за телефоном, но на его звонки никто не отозвался. Воцарилась тягостная тишина.
Девушка взглянула в окно, за которым царила ночная тьма, разрываемая кое-где светом тусклых фонарей.
– А эта ведьма красивая? – Она сама удивилась своему вопросу. Да какая разница, куда удрал ее палач-неудачник. Стало тоскливо и захотелось домой. Может там все давно успокоилось, а она, как последняя идиотка, сидит черт знает где в компании какого-то шизофреника, считающего себя котом?
Боня покосился на девушку и ловко почесал себя за ухом. При всей своей нелюбви к колдунам, он постарался быть беспристрастным.
– Очень.
– Тогда не удивительно, что его нет.
Боня в ужасе всплеснул руками и огляделся по сторонам, словно боялся, что ведьма вылезет из-под дивана.
– Типун тебе на язык! От этой девицы одни неприятности! Надеюсь, что Стас давно уже в «Гамаюне» … Хотя ему там еще неделю нельзя показываться…
В Ириной памяти всплыло воспоминание о непрошенных гостях из Нави в ее квартире. Дверь так и осталась открытой. Интересно, там все растащили, или хоть что-нибудь осталось? Не то, чтобы ей было чего-то очень жаль, кроме семейного альбома с фотографиями родителей, но одна мысль о том, что чьи-то чужие руки могут шарить в ее вещах, навевала грусть и отвращение. Она взглянула на пригорюнившегося Боню.
– А почему его Аспид Дуней назвал?
Боня помялся, зачем-то подвигал по столу чашку, в которой не осталось ни капли чая, и с тоской посмотрел на часы.
– Куда же он все-таки запропастился?.. Это длинная и грустная история.
– Но вы же, согласно Пушкину, любите сказки говорить. А делать все равно нечего.
Боня поерзал на стуле, несколько раз открыл уже рот, чтобы начать рассказ, но потом махнул рукой.
– Как-нибудь потом, ладно? Сам расскажет, если захочет.
– А можно спросить, как вы познакомились? Он вас тоже от нечисти спас?
Боня, хитро усмехнувшись, на мгновение задумался и, видимо, решив, что рассказ о нем самом – меньшее из зол, поудобнее уселся и ударился в воспоминания.
– Это как сказать… Давно дело было. Сразу после отмены крепостного права…
– После чего? – У Иры от изумления округлились глаза.
– После отмены крепостного права, – не понимая Ириного удивления повторил Боня, но сообразив, в чем дело, тихо рассмеялся. – Да, мы со Стасом не так молоды, как кажемся. Но слушайте, раз уж спросили. Как-то раз, в бытность свою котом, разозлил я одного черного колдуна по имени Андоим, который поклялся меня извести. Лет тридцать я довольно удачно избегал с ним встречи, пока однажды он не поймал меня в лесу неподалеку от Москвы. Представляете: рассвет в лесу, солнышко встает над деревьями, птицы голосят… Лепота! Кругом никого, и этот сухой сморчок чего-то бубнит себе под нос и руками размахивает. Я от неожиданности так перепугался, что забыл человеческую речь, и сидя на дереве, только и мог, что на него шипеть. А этот гад кончил бормотать и как завопит: «Быть посему во веки веков!»
Тут что-то грохнуло, вспыхнуло, и я в беспамятстве свалился на землю. Прихожу в себя, смотрю на руки, на ноги – а они человеческие! Я так взвыл от ужаса, что деревья закачались. А этот гаденыш где-то рядом злорадно хихикает. Вдруг слышу – свист меча, и смех обрывается. Я-то в первую секунду обрадовался, что кто-то его на тот свет отправил, но тут же сообразил, что меня некому теперь в кошачье обличье вернуть! Это был шок. Оборачиваюсь, поднимаю глаза, а рядом стоит парень с окровавленным мечом, и безголовое тело колдуна валяется. Если бы не пикантные обстоятельства, я бы своему спасителю горло перегрыз. Но как представил сцену со стороны: я в чем мать родила кидаюсь на мужика в два раза меня здоровее, – так желание драться сразу пропало. Я как заору:
– Ты что учудил, злыдень?
А тот смотрит на меня, как энтомолог на бабочку, и заявляет:
– Тебя спас… Хотя, наверно, зря.
Я – в слезы.
– Идиот! Да ты понимаешь, что натворил?! Это же Андоим! Его заклятия никто не сможет снять! Кто теперь меня назад в кота превратит? Придется до смерти на двух лапах ходить…
Вижу – мужик призадумался, а потом посмотрел на свой меч. Я-то по простоте душевной подумал, что он понял весь трагизм ситуации, а он – пень бесчувственный.
– Может мне и тебя, – говорит, – того…
Но видать не все кошачье из меня Андоиму вытравить удалось. Я как зашипел на него: «Только тронь!» – аж сам удивился. Чувствую, на пальцах когти отрастают, а Стас потом сказал, что еще и глаза загорелись зеленым огнем, а зрачок стал вытянутым, как у кошек. Но видать сил у меня было еще мало, потому что все сразу прошло. Дай, думаю, заговорю его до смерти. Чего-чего, а это я умею. Включил, так сказать, режим «кота Баюна».
– Слушай, – говорю— а давай я тебе кое-что расскажу, так сказать, для лучшего понимания ситуации. Давным-давно, в одной далекой деревне…
Он, дурачок, и повелся на мое предложение. Рассказываю я байку – смотрю, а он уже спит. И тут до меня доходит, что если я его уморю, то останусь один на всем белом свете. А как человек, я еще не того… Надо, чтобы кто-то защитил меня на первых порах. Вдруг у Андоима родня окажется? Пришлось ждать, когда мой защитничек проснется. А пока суть да дело, чувствую, совсем замерз. Пробежался задами в ближайшую деревню и утащил у дома на околице с веревки одежонку, какая там сохла. На крыльце стояли лапти, тоже вполне мне по ноге. Короче, пока Стас спал, я приоделся, только шерсть пришлось долго обдирать, которая лезла с меня клочьями.
Вернулся я в лес, смотрю – мой спаситель глазами хлопает, в себя приходит. Пришлось вступить с ним в дипломатические переговоры.
– Я тут подумал, – говорю, – и решил, что меня будут звать Бонифацием… Эй, ты что, меня не узнаешь? А тоже, прибить грозился…
Стас вскочил, смотрит на меня волком, оглядывается по сторонам – меч ищет. Но я же не дурак – спрятал его предусмотрительно в кустах. А Стас прет на меня танком.
– Твою ж налево! И что мне теперь с тобой делать? Как ты меня усыпил?
Я ему объясняю, что, мол, кот Баюн я. И что этот здоровяк мог бы мне спасибо сказать, что жив остался. Могу ведь и до смерти заговорить. Так что этот горе-спаситель теперь мой должник. И раз он мне жизнь испортил, то должен обо мне заботиться, пока не найдет способ обратить меня назад в кота.
А он, дурачок, не понимает, с кем связался.
– Угу. Спешу и падаю… И где мой меч?
А я ему:
– В надежном месте… Так мы договорились, или новую сказку начать? Давным-давно в одной далекой…
Тут до него, наконец, дошло, что все не так просто. Столковались на том, что он меня не бросит, а ежели я что-нибудь устрою не то, он прибьет меня на месте. Честно говоря, я немного опасался, когда меч ему отдавал – мало ли что? Но все получилось так, как мы договорились. Поначалу часто ругались, потому что меня бесило, что вместо Бонифация он меня Боней звал, но потом притерлись. Забочусь о нем по мере возможности. У Стаса ведь жизнь тоже не сахар. Плохо быть сиротой без роду, без племени…
Поняв, что сболтнул лишнего, Боня захлопнул рот, воровато стрельнув глазами на Иру.
– Как это «сиротой без роду, без племени»? – Изумилась она.
Но Боню трудно было заставить сделать то, чего он не хочет. Сделав вид, что не расслышал вопроса, кот-расстрига как ни в чем ни бывало продолжил рассказ.
– Теперь снимаю у Стаса угол, и пока он геройствует, пытаюсь не дать дому превратиться в бомжатник… Все бы хорошо, только вот в марте тяжеловато… Мечтаю снова стать котом и пристроиться на постой к богатой старухе. Чтоб кормила-поила и мужиков не водила. Хочу быть единственным любимцем.
Сначала Ира недоверчиво слушала рассказ Бони, но по мере развития истории все больше верила всем его перипетиям. Это все так походило на то, что было с ней прошлой ночью! Или в прошлой жизни? Ладно, раз Боня не хочет говорить о Стасе, у нее есть еще много вопросов, касающихся его самого.
– А за что колдун вас так?
Боня искренне рассмеялся и вдруг потянулся всем телом, как сытый и довольный кот.
– Поспорили, кто больше баек знает… Нашел с кем тягаться в разговорном жанре! Ну Андоим и психанул, когда проиграл… Вообще-то Стас правильно его прибил. Жаль только, что не заставил сначала вернуть мне кошачье обличье.
В комнате снова повисла тишина, и тут Ира с Боней услышали, как в замочную скважину кто-то вставил ключ. Встрепенувшийся Боня заулыбался еще шире, словно был не Баюном, а Чеширским котом. Он уже устал изображать гостеприимного хозяина, не слишком понимая, какая степень откровенности допустима в общении с этой, фактически совершенно незнакомой, девушкой.
– Явился, наконец!
Легко поднявшись с места, он пошел к двери, но скрежетание не прекращалось, и на лице Бони радость сменилась тревогой. Тихо, как кошка, он прильнул к дверному глазку, но на лестничной площадке царила тьма.
Недоумевая, Боня приоткрыл дверь и тут же об этом пожалел, потому что в квартиру ввалились трое навьев во главе с Аспидом. Отшвырнув Боню в сторону, они проскочили прихожую, но на пороге комнаты остановились, словно наткнулись на невидимую стену. Висевшие и стоявшие в разных местах комнаты берегини развернулись в сторону нежданных гостей, а на стенах засветились магические символы. Аспид досадливо щелкнул пальцами.
– Навья сила! Оберегов натыкали, плюнуть некуда. Ну, ничего, и не с такими справлялись. Десяток заклинаний, берегини, травка… Может школоту и остановит, но не меня.
Очухавшийся от удара Боня покрутил головой, приходя в себя. На его лбу алела длинная ссадина, полученная при ударе об угол обувницы. Поднявшись на ноги, он придал лицу самое сладкое выражение и, бормоча «Пардон!», начал протискиваться в комнату между загородившими проход навьями, заискивающе улыбаясь при этом Аспиду.
– Как в Нави погода? Не похолодало?
Тот зло зыркнул на хозяина квартиры, продолжая изучать обстановку.
– Заткнись, ходячий воротник. Целее будешь.
Сделав последнее усилие, Боня протиснулся в комнату и, быстро сделав пару шагов к столу, встал так, чтобы загородить собой Иру. Оказавшись на охраняемой оберегами территории, он заметно приободрился. Доброжелательная улыбка на его лице сменилась на сердитую гримасу.
– Как сейчас сказал бы мой друг Стас: вас что, стучаться не учили? Но я не столь категоричен и предлагаю переговоры. Например, обсудить причины возникшего недопонимания, а также плюсы и минусы возможной конфронтации…
Но Аспид только хмыкнул, присматриваясь к оберегам.
– Тянешь время? Можешь не надеяться на помощь приятеля. Он сейчас трахает Маринку. И даже не думай начать нас заговаривать – придушу как цыпленка… Эй, красотка, мы днем не договорили. Отдай медальон, по-хорошему, а то последуешь за дедом. Хочешь меня испытать?
Криво улыбаясь, Аспид полез в карман и достал спичечный коробок, при виде которого Ира похолодела от страха. Посланец Нави сломал одну спичку, и висевшая на люстре берегиня, ярко вспыхнув, осыпалась на стол хлопьями пепла. Сломал следующую – и один из символов потух, а пришельцы из Нави смогли сделать пару шагов в комнату.
Испуганная Ира бросилась к дивану и, схватив свою сумку, забилась в дальний угол комнаты, мысленно прощаясь с жизнью. И тут произошло то, что заставило ее оторопеть. На холеных руках Бони отросли длинные когти, в приоткрытом рту появились клыки, в зеленых глазах вытянулся зрачок, и он зашипел как разъяренный кот. Но на Аспида эта метаморфоза не произвела сильного впечатления. Сломалась еще одна спичка – и Боня принял свое обычное обличье под холодным взглядом принца Нави.
– Смело, но глупо. Скажи спасибо, что остался в живых – черный кот все-таки, хоть и тварь продажная… Но придется тебя наказать.
Растягивая удовольствие, Аспид полез за новой спичкой, но за его спиной раздались словно два хлопка бича – и двое навьев в агонии рухнули на пол, а третий шмыгнул в комнату и прижался к стене, прячась от неминуемой смерти. Аспид резко обернулся. В дверном проеме стоял Стас с пистолетом в руке. Преодолев одним прыжком разделявшее их расстояние, он врезал тяжелой рукоятью по лицу Аспида. Тот упал, выронив коробок, но тут же вскочил на ноги. Между Аспидом и Стасом завязалась отчаянная драка. Ни тот, ни другой не могли использовать оружие. Силы были примерно равными, и сидевшая на полу в углу комнаты Ира порадовалась, что от них ее отделяют обереги и куча мебели.
При виде друга Боня тоже пришел в воинственное настроение и, выпустив когти, набросился на уцелевшего навья, да так, что тот шарахнулся к двери, но споткнулся о перегородивший вход в комнату труп, упал и, не поднимаясь, на четвереньках выскочил из квартиры. Оставшийся без поддержки Аспид тоже видимо решил, что задерживаться в квартире нет смысла. Продемонстрировав отличный хук слева в челюсть, он вывернулся из рук Стаса и, подхватив валявшийся спичечный коробок, растворился в воздухе.
Тяжело дышащий Стас окинул быстрым взглядом комнату. При виде перепуганной, но живой девушки, вцепившейся мертвой хваткой в сумку, он немного успокоился и досадливо пнул ногой труп навья.
– Ну и где тебя носило? – В голосе Бони прозвучала обида, словно у маленького ребенка, которого родители на пару минут оставили без защиты.
Но Стасу было не до переживаний приятеля. Не говоря ни слова, он быстро пересек комнату и, протянув девушке руку, помог ей подняться.
– Медальон цел?
Ира вытащила из сумки дедовский конверт и вытряхнула на ладонь медальон, который тихо светился, затухая на глазах. Поколебавшись, она повесила его себе на шею, спрятав под майку, а конверт засунула на старое место.
– Ну, уже хорошо.
Ира хотела возразить, что пока не видит ничего хорошего, но побоялась заплакать и, отвернувшись, уставилась в окно.
Не дождавшись ответа, Стас сунул оружие за пояс и, подойдя к дивану, упал на него, устало закрыв глаза. Однако Боня, в отличие от девушки, не собирался спускать приятелю пережитый страх без моральной компенсации. Воинственно подбоченившись, он встал перед Стасом, сердито хмуря брови.
– Прийти раньше не мог? Нас тут чуть не прибили.
Приоткрыв один глаз, парень мрачно взглянул на доморощенную Немезиду. Ире показалось, что он чувствовал себя не слишком уютно. Видимо у Маринки дела пошли совсем не так, как он ожидал.
– Был занят.
– Ну конечно! – Не удержалась от иронии девушка. – Твой удравший приятель был так любезен, что ввел нас в курс дела. Надеюсь, ты не надорвался на работе.
Выйдя из угла, она села на стул и устало потерла лицо ладонями, ругая себя за то, что влезла в разговор. Какая разница, где болтался этот парень? Лучше бы поблагодарила его, что жива осталась. Какое ей дело с кем он спал? Но червь сомнения уже закрался в девичье сердце. Похоже, у нее просыпается синдром принцессы, которую все обязаны спасать. Совершенно глупое дело в создавшейся ситуации. Слава Богу, что Стас, похоже, не услышал ее неуместной реплики, поскольку был занят разговором с приятелем.
– Пока ситуация не прояснится, надо увезти этот источник проблем (Кивок на Иру) как можно дальше. Собирайся! Нас здесь в покое не оставят. И еще жмуриков надо куда-то деть. Не думаю, что Аспид будет так любезен, что за ними вернется. Так что тащи сюда веревки и мусорные мешки. А ты (кивок в сторону Иры) пока мы избавляемся от трупов, возьми в туалете тряпку, перчатки, хлорку и замой кровь, чтоб чисто было. Соседи наверняка уже вызвали полицию. Шевелите задницами, пока зеваки сюда не сбежались.
