Никодим Благовестник
Азбука спасения. Том 28
УКРЕПЛЕНИЕ ДУШИ
Без укрепления от Духа Святого душа наша постоянно склонна ко всякому греху и, значит, к смерти духовной… Преподобный Иоанн Кронштадский
Преподобный Максим Исповедник
Измождение тела есть укрепление души.
Преподобный Иоанн Кронштадский
А камень этот – Дух Святой: Он укрепляет наши силы
Долго я не знал во всей ясности, как необходимо укрепление нашей души от Духа Святого. А теперь Многомилостивый дал мне узнать, как оно необходимо. Да, оно необходимо каждую минуту нашего бытия, как дыхание, – необходимо на молитве и во всей жизни, без укрепления Его душа наша постоянно склонна ко всякому греху и, значит, к смерти духовной, она расслабевает, совершенно обессиливает от входящего в сердце зла и немощна становится для добра; без укрепления от Духа Святого чувствуешь, как сердце подмывается от различного зла и готово ежеминутно потонуть в бездне его. Тут-то надобно, чтобы сердце наше стояло на камне.
А камень этот – Дух Святой: Он укрепляет наши силы и, если человек молится, Он укрепляет сердце его в вере и надежде на получение просимого; Он воспламеняет душу его любовью к Богу; Он навевает на душу мысли светлые, благие, укрепляющие ум и сердце; если человек совершает различные дела, Он укрепляет сердце его сознанием важности и необходимости труда его и терпением несокрушимым, которое все трудности преодолевает; Он, при обращении с людьми разных состояний и обоих полов, вдыхает в него уважение к лицу человека, который есть равно – образ Божий, кто бы он ни был, искупленный кровью Христа Бога, и отвлекает его сердце и внимание от его, иногда очень неблаговидной внешности тела и одежды, его грубости в слове и обращении. Он-то соединяет всех нас любовью, как чад Отца Небесного, и во Христе Иисусе учит нас молиться: Отче наш, иже еси на небесех…
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
И ты, когда окружат тебя напасти, говори в утешение и укрепление души твоей: чашу, юже даде мне Отец, не имам ли пити ея. Отец Небесный всемогущ, всевидящ: Он видит твои скорби, и если бы находил, что нужно и полезно отвратить от тебя Чашу, то сделал бы это непременно.
Преподобный Макарий Оптинский
Святое Писание укрепляет воинов духовных таким словом: чадо, аще приступаеши работати Господеви Богу, уготови душу твою во искушение: управи сердце твое и потерпи (Сирах.2:1,2), и это так, как самый первый артикул, должно иметь в памяти и оному следовать.
УМЕРЩВЛЕНИЕ ДУШИ
Не чувствует душа своего умерщвления, как не чувствует его и тело, разлученное от души смертью. Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Преподобный Иоанн Лествичник
Послушание есть совершенное отречение от своей души, действиями телесными показуемое, или наоборот, послушание есть умервщление членов телесных при живом уме. Послушание есть действие без испытания, добровольная смерть, жизнь чуждая любопытства, беспечалие в бедах, неуготовляемое пред Богом оправдание, бесстрашие смерти, безбедное плавание, путешествие спящих. Послушание есть гроб собственной воли и воскресение смирения… Послушный, как мертвый, не противоречит и не рассуждает, ни в добром, ни во мнимо худом, ибо за все должен отвечать тот, кто благочестиво умертвил душу его. Послушание есть отложение рассуждения и при богатстве рассуждения.
Святитель Иоанн Златоуст
Как тело тогда умирает, когда душа оставляет его лишенным своей силы, так и душа тогда умерщвляется, когда Дух Святый оставляет ее без Своей силы.
Авва Исайя
Отстань от него, ибо он умерщвляет душу твою…
Опять сказал относительно учения ближнего заповедям Божиим: почему знаю я, что принял меня Бог, чтоб сказать другому: сделай это или то, когда я сам под покаянием нахожусь по причине грехов моих? – Ибо человек когда-нибудь падший находится под покаянием. И не можешь ты иметь твердого удостоверения (об участи своей), пока не познаешь, что совершилось в тебе отпущение грехов твоих. Признаком же сего служит то, если ничто из того, в чем согрешил ты, не движется в сердце твоем, – или, если, когда говорит кто тебе о том, а ты и не узнаешь даже, чтобы такое было, то явно, что совершилась на тебе милость. Если же это живет еще в тебе, подавляй то, и плачь о том: ибо страх и трепет и мука смертная – беззаботну быть о сем, пока предстанешь престолу Божию. – Если кто попросит тебя поучить его чему, и ты, предав душу свою на смерть, скажешь ему, как может он освободиться (от того, что гнетет его), а он опять придет к тебе, то же говоря, и нисколько не успев в том, что ты сказал ему, то явно, что он не исполнял того делом.
Почему, отстань от него, ибо он умерщвляет душу твою. То велико для человека, чтоб он оставил свою правду, о коей думает, что она по Богу есть, и соблюл слово того, кто учит его по Богу. Вот и человек Божий, авва Нистерой, который видел славу Божию, – имея живущими с собою сыновей сестры своей, никаких не давал им приказаний, но каждого оставил на свою ему волю, не заботясь о них, хороши ли они были, или худы. Также о Каине и Авеле говорили: кто научил их делать то или это, когда не было еще ни Закона, ни Писания? Конечно Бог, потому что, если Бог не научит человека, всуе трудится он.
Сказал опять: когда кто начнет говорить тебе слова неполезные, не слушай их, чтоб не сгубил он души твоей. Не стыдись лица его, и, боясь опечалить его, не потерпи, чтоб тебе говорилось то, думая: ведь я сердцем не принимаю того. Нет, не говори так. Ты не выше первозданного, которого Бог сотворил рукою Своею, – а ему не в пользу была злая беседа. Беги же и не слушай. Но, смотри, убегая телом, не пожелай знать (держать в памяти) сказанное, ибо хотя бы ты услышал малость некую, демоны не оставят (втуне) сказанного и тобою услышанного, но убьют тем душу твою. Бегая, беги в конец.
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Не чувствует душа своего умерщвления…
То волнуется душа моя гневом и памятозлобием! В воображении моем сверкает кинжал над главою врага, и сердце упивается удовлетворенным мщением, совершенным мечтою. То представляются мне рассыпанные кучи золота! Вслед за ними рисуются великолепные палаты, сады, все предметы роскоши, сладострастия, гордости, которые доставляются золотом и за которые грехолюбивый человек поклоняется этому идолу – средству осуществления всех тленных пожеланий. То прельщаюсь почестями и властью! Влекусь, занимаюсь мечтами о управлении людьми и странами, о доставлении им приобретений тленных, а себе тленной славы. То, как бы очевидно, предстоят мне столы с дымящимися и благоухающими яствами! Смешно и вместе жалостно услаждаюсь я представляющимися предо мною обольщениями. То внезапно вижу себя праведным, или, правильнее, сердце мое лицемерствует, усиливается присвоить себе праведность, льстит само себе, заботится о похвале человеческой, как бы привлечь ее себе!
Страсти оспаривают меня одна у другой, непрерывно передают одна другой, возмущают, тревожат. И не вижу своего горестного состояния! На уме моем непроницаемая завеса мрака, на сердце лежит тяжелый камень нечувствия.
Опомнится ли ум мой, захочет ли направиться к добру? Противится ему сердце, привыкшее к наслаждениям греховным, противится ему тело мое стяжавшее пожелания скотские. Утратилось даже во мне понятие, что тело мое, как сотворенное для вечности, способно к желаниям и движениям Божественным, что стремления скотоподобные – его недуг, внесенный в него падением. Разнородные части, составляющие существо мое, – ум, сердце и тело – рассечены, разъединены, действуют разногласно, противодействуют одна другой, тогда только действуют в минутном, богопротивном согласии, когда работают греху.
Таково мое состояние! Оно – смерть души при жизни тела. Но я доволен своим состоянием! Доволен не по причине смирения, – по причине слепоты моей, по причине ожесточения моего. Не чувствует душа своего умерщвления, как не чувствует его и тело, разлученное от души смертью.
Если б я чувствовал умерщвление мое, пребывал бы в непрерывном покаянии! Если б я чувствовал мое умерщвление, заботился бы о воскресении!
Некоторые, не занимаясь или занимаясь очень мало душевным деланием, а упражняясь в одном телесном, не без примеси фарисейства – одно телесное делание не может обойтись без фарисейства, – нисколько не чувствуют жала совести и обличений ее в греховности, по этой причине признают такое состояние своего спокойствия достойным одобрения. В мнении своем они поддерживаются и утверждаются многими явными добрыми делами своими и похвалою человеческою. На этом основании они считают такое состояние спокойствия прямым последствием деятельности богоугодной, жизни добродетельной, безукоризненной. Спокойствие обращается по временам в безотчетную радость: они не останавливаются признавать эту радость благодатною. Горестное самообольщение! душепагубное ослепление!
Самообольщение основано здесь на самомнении, а самомнение есть повреждение душевного ока, родившееся от неправильной деятельности и рождающее еще более неправильную деятельность. Возлюбленный брат, спокойствие, которым ты уверяешься в верности пути твоего, есть не что иное, как несознание и неощущение своей греховности, происшедшее и происходящее от нерадивой жизни, а радость, которая по временам рождается в тебе по причине наружного преуспеяния человеческих похвал, отнюдь не есть радость духовная и святая: она – плод самомнения, самодовольства и тщеславия. Такое состояние мнимого спокойствия святые Отцы называют нечувствием, умерщвлением души, смертию ума прежде смерти тела. Нечувствие, или умерщвление души, состоит в отъятии и отступлении чувств покаяния и плача от нашего духа, в отступлении спасительного болезнования, называемого сокрушением, от нашего сердца.
Безболезненность сердца, или мнимое спокойствие, есть верный признак неправильности образа мыслей, неправильности подвига, самообольщения. «Какое бы высокое жительство ни проходили мы, – сказал святой Иоанн Лествичник, – но если не стяжали болезнующего сердца, то это жительство – ложно (притворно) и тщетно». Безболезненность происходит от невнимательной жизни, от безвременных выходов из келлии, от безвременных бесед, шуток, смехословия, празднословия и многословия, от насыщения и пресыщения, от пристрастий, от принятия и усвоения тщеславных помыслов, от высокоумия и гордости. «Если не имеешь умиления, – сказали Отцы, – то знай, что имеешь тщеславие, оно-то и попускает душе придти в умиление». Путь к достижению умиления есть внимательная жизнь.
УМИРЕНИЕ ДУШИ
Душа имеет мир с Богом, когда имеет мир в себе самой и бывает вся – такою, как угодно Богу, а таковою бывает она, когда имеет мир со всеми людьми, хотя бы и тяжкое переносила от них… Преподобный Петр Дамаскин
Преподобный Исаак Сирин
От напряженного делания раздается безмерная горячность, распаляемая в сердце горячими помышлениями, вновь появляющимися в уме. А сие делание и хранение утончают ум своею горячностью, и сообщают ему видение, или созерцание. Созерцание усугубляет горячность. От сего рождается слезный поток, сначала вмале с перерывами, а потом непрерывный. От непрерывных слез душу приемлет умирение помыслов: от умирения же помыслов возвышается до чистоты ума, а при чистоте ума человек приходит в видение тайн Божиих.
Святитель Иоанн Златоуст
Желающим любомудрствовать время поста – это духовная весна для души, это истинное умирение помыслов. Будем же и мы сохранять пост, эту пристань душ, врачевство тел, умирение помыслов, умерщвление страстей, – пост, который ограждает чужое имущество, предупреждает обиды сиротам, является заступником вдов, не позволяет нам погрязать в житейских суетах, жизнь смертных делает равноангельской, научает прилежать закону Божию день и ночь. Когда душа свободна от всякой вражды и ум наслаждается спокойствием, тогда она с великой бодростью призывает Владыку и привлекает себе свыше великую помощь.
Преподобный Кассиан Римлянин
Умирение души
Надобно поставить для себя первою целью и верхом совершенства непрестанную молитву, опирающуюся на умирении души и чистоте сердца, для достижения коих подъемлется нами утруждение тела и держится сокрушение сердца. Связь между всеми сими деланиями и молитвою неразрывна и взаимна. Ибо, как строй добродетелей сих ведет к совершенству в молитве, так они, – если молитва не завершит и не увенчает собою их всех, не могут пребыть твердыми и постоянными. Как без них не может быт приобретена и взойти к совершенству эта, о коей у нас речь, непрестанная, чистая и невозмутимая молитва, так и эти добродетели, в устроении жизни по Богу идущие впереди ее, не могут быть явлены в совершенстве без неусыпной молитвы.
Посему мы не могли бы войти прямо в рассуждение о силе молитвы, завершающей собою здание всех добродетелей, если бы наперед не было нами по порядку означено и рассмотрено все, что должно быть отсечено или приготовлено, в видах стяжания ее, – или если бы, – по смыслу Евангельской притчи (Лк.14:28—30), не было нами наперед расчислено и собрано все, что потребно для построения сего возвышеннейшего духовного столпа; что, однако, и будучи приготовлено, не пойдет в дело как следует, и не допустит правильно возложить над собою последних верхов совершенства, если прежде, по вынесении всякой нечистоты пороков, и выброшении обломков и мертвого мусора страстей, на живой и твердой земле сердца нашего, как бы на оном Евангельском камне (Лк.6:48), не будет положен прочнейший фундамент простоты и смирения, на котором мог бы быть воздвигнут этот столп чрез назидание на нем духовных добродетелей, непоколебимо стоять и главу свою возносить до последних высот неба, надеясь на свою прочность.
Когда же он будет утвержден на таковом фундаменте, тогда пусть снидет проливной дождь страстей, пусть подобно стенобитным машинам нападут стремительные реки гонений, пусть наляжет свирепая буря враждебных духов, он не только разрушением не разрушится, но не почувствует даже их приражения.
Блаженный Диадох Фотикийский
Об умирении души от страстей
Благодать вначале обыкновенно озаряет душу своим светом с сильным того ощущением, а когда успехи в духовно-христианской жизни подвинутся вперед, тогда она большею частью неведомо для боголюбивой души свои совершает в ней таинства: чтобы после того (по умиротворении души) ввести нас в радовании на стезю божественных созерцаний, как будто бы мы только что призываемы были из неведения в ведение, посреди же подвигов (об умирении души от страстей) блюсти наш помысл нетщеславным. Подобает нам в меру быть ввергаемыми в печаль, как бы мы были оставлены благодатью, да паче смиримся и научимся покорствовать Господним о нас определениям, а потом благовременно входить в радость, благою окрыляясь надеждою.
Преподобный Петр Дамаскин
Душа имеет мир с Богом, когда имеет мир в себе самой и бывает вся – такою, как угодно Богу, а таковою бывает она, когда имеет мир со всеми людьми, хотя бы и тяжкое переносила от них, но, по незлобию, вовсе не смущается, а все терпит, всем желает добра, всех любит ради Бога и ради естества. О неверных, как погибающих, плачет, как делал Господь и Апостолы, о верных же молится и соболезнует им (Лк.23:34; Деян.7:60), и так получает мир помыслов и мысленно пребывает при Боге видением и чистою молитвою.
Преподобный Серафим Саровский
Стяжи мирный дух
Радость моя, молю тебя, стяжи мирный дух! – сказал о. Серафим иноку и тут же начал объяснять, что значит стяжание мирного духа. Это значит привести себя в такое состояние, чтобы дух наш ничем не возмущался. Надобно быть подобно мертвому или совершенно глухому или слепому при всех скорбях, клеветах, поношениях и гонениях, которые неминуемо приходят ко всем, желающим идти по спасительным стезям Христовым. Ибо многими скорбями подобает нам войти в Царство Небесное. Так спасались все праведники и наследовали Царствие Небесное, а перед Ним вся слава мира сего как ничто, все наслаждения мирские и тени не имеют того, что уготовано любящим Бога в небесных обителях – там вечная радость и торжество. Для того чтобы дать духу нашему свободу возноситься туда и питаться от сладчайшей беседы с Господом, нужно смирять себя непрестанным бдением, молитвою и памятованием Господа.
УСТРОЕНИЕ ДУШИ
Есть три устроения души в человеке: он или действует по страсти, или сопротивляется ей, или искореняет ее. Преподобный авва Дорофей
Святой Макарий Великий
Все было установлено ради… существа души
Все видимое Домостроительство (устройство) Церкви Божией было установлено ради живого, разумного существа души, одаренной разумом и сотворенной по образу Божиему, которая и сама является живой и истинной Божией Церковью. И поэтому тождественными наименованиями, принадлежащими разумному и живому, и небесному, было почтено и бессловесное, и неодушевленное, и плотское, дабы, пройдя чрез тени (прообразы), младенчествующая душа дошла до истины: потому что Церковью Христовой и храмом Божиим, и жертвенником, и истинной и живой жертвой является человек Божий, ради которого и плотские святыни получили в удел наименования небесных.
Ибо как служение закона и ветхозаветные предписания были тенью (прообразом) Церкви Христовой, так и нынешняя видимая Церковь является тенью (образом) внутреннего человека, разумного и истинного. Потому что, вот, все видимое устройство и служение таинств Церкви приходит к концу, а разумное и духовное существо человека пребывает, и ради него имеет быть исполнено, в силе Духа Святого, все Домостроительство и служение небесных таинств Церкви Божией, дабы, силою живого действия Духа восстановленное в истинно святой храм Божий и Церковь Христову, оно стало наследником жизни вечной.
По причине такого понимания нами вещей, многие из младенствующих в знании истины выступают против нас, якобы злостно отступающих от своих собственных писаний по причине тождественности наименований, оправданий и служений; эти люди, всецело основываясь на кратковременном Домостроительстве и полагаясь только на плотские оправдания, и в то же время оставив без внимания разумное исследование внутреннего человека и обновление духа, и не познав, в чем – значение новой твари, по неведению оговаривают нас; душа же, любящая истину, исследует самый корень вещей и, считая, что Христианство не есть что-то поверхностное, и не останавливаясь на внешних образах оправданий и служений, с верою ожидает приять силою Духа Святого полную уверенность в своем спасении по внутреннему человеку, а в этом и есть истинное Христианство.
Потому что ради этого Бог даровал Своего Святого Духа святой и соборной Церкви и устроил, чтобы Он был присущ святому жертвеннику и воде святого крещения, и, чтобы Самому присутствовать при каждом богослужении святой Божией Церкви и принимать участие в нем, Спаситель чрез апостолов даровал Церкви Духа Утешителя, согласно Своему обещанию: Се Аз с вами есмъ во вся дни, до скончания века (Мф.28:20), – дабы на основании крещения и жертвенника и Хлеба Евхаристии и всякого таинственного служения, совершаемого в Церкви, верные сердца были воздействуемы (подвигнуты) Святым Духом во всей силе и добродетелях небесных плодов и, таким образом, обновленные и воссозданные силою благодати, обнаружили бы, что живут истинной жизнью согласно небесному мудрованию (образу мыслей), совлекшись, силою Духа, материального и земного образа мыслей.
Потому что если Дух осенял ветхозаветный кивот, лучше же сказать – был присущ ему, то насколько больше это имеет место в отношении жертвенника и Церкви и всего тайноводительства святого крещения, но как тогда, когда израильтяне согрешали, Дух не совершал действия, хотя и был присущ кивоту Божиему, а иногда даже по временам за грехи народа и самый кивот был передаваем язычникам, не достойным его, ничем не пособствовав вследствие множества их грехов, хотя свое действие и знамение Дух являл, показывая чрез Божественные знамения пред лицом язычников, что Он присутствует с кивотом Божиим, – так и теперь Дух, присутствуя в Божией святой Церкви и при святом жертвеннике и во всем Домостроительстве Церкви, являет достойным и верным Свое действие в различных дарованиях, а от недостойных Он далек.
Потому что Бог ищет, чтобы в живых сердцах совершалось живое действие Духа Святого, потому что все видимое и все Домостроительство земной Церкви минует, а сердце, живущее в Духе, пребывает вечно; ради того и Спаситель пришел, ради того – и вся форма образа Церкви, чтобы умные существа душ верных возмогли действием благодати быть восстановлены и обновлены и, изменившись, наследовать жизнь вечную.
А то, что видимые вещи представляют собою образ и тень сокровенных вещей, и видимый храм является образом и тенью храма сердца, и священник представляет собою образ и тень истинного священника Христовой благодати (т.е. святой души) и все прочее последование видимого устройства земной Церкви являют собою образ и начертание вещей духовных, относящихся к внутреннему человеку, и сокровенных, мы приведем в пример общественное богослужение, совершаемое благодатию ради души.
Итак, как в видимой Церкви если сначала не будет чтений из Священного Писания, и псалмопении, и собрания народа, и всего последования церковного чина, то и самое Божественное Таинство Тела и Крови Христовой священник не совершает и не бывает таинственного причащения верных, и, понять же, если закончится весь церковный канон, то после сего священником уже не приносится в предложение таинственная евхаристическая просфора и не бывает причастия Тела Христова: таинство не совершилось и церковный чин остался не выполнен, но остается незаконченным со стороны священника, не закончившего служение Божественного Таинства на алтаре, как и, в свою очередь, так просто и само по себе Таинство Предложения (Евхаристическая Жертва) не приносится, если Ему не предшествовал в виде подготовления к Таинству весь церковный канон, – но и он бывает незаконченным и несостоявшимся без совершения Таинства, если даже оно и не совершается без того, чтобы ему тот предшествовал в виде подготовления.
И так, как имеется известный порядок и слава Таинства, так обстоит дело и в отношении христианина: если он совершает пост, бдение, псалмопение, всякий подвиг и всякую добродетель и, однако, таинственное действие Духа, производимое благодатию на жертвеннике сердца, не совершается во всем ощущении его и духовном покое, то это значит, что все последование аскетического подвига – не довлеюще и, пожалуй, бесплодно, не имея в себе сущности всего, которая сказывается в духовном ликовании, которое благодать таинственно производит в сердце; как и, опять же, любовь Духа вообще не совершает небесное таинство – опьяняющее душу в ликовании благодати – для распутных и разнузданных, для людей, не имеющих в сердце веры, благоговения и строгого образа жизни и подвига: потому что это является миром и упокоением действия Духа.
Потому что, насколько душа находится в строгом подвижничестве и великом смирении и кротости и добродетельном образе жизни, настолько в ней почивает благодать Духа во всей силе и действии, если же и действительно душа, имея добрый образ жизни, однако еще не ощутит в себе с полной достоверностью действие Духа, то это означает, что ей недостает освящения сердца, поэтому пусть она ищет, плачет, рыдает ко Господу, дабы при добродетельном образе жизни она приобрела в соответствующем порядке и освящение духа (или: Духа), а также действие благодати, сказывающееся в неизреченных созерцаниях в уме, дабы она стяжала в себе совершенную тайну христианства, согласно вышеприведенному сравнению с Церковью.
Но как в Церкви телесно согрешающие бывают отлучены священником от Причастия, а затем, когда покаются, удостаиваются его, а не согрешающие и безупречные продвигаются вперед и идут в священный сан и перемещаются с некоего внешнего места в алтарь, дабы стать служителями Божиими и сопрестольниками, так – в продолжение предлежащей темы – и христиане, движимые благодатию и упокоеваемые утешением Духа, переходят в небесное радование таинственного причастия (или: общения) Духа, о котором Апостол сказал: Благодать Господа нашего Иисуса Христа и любы Бога и Отца и общение Святаго Духа и проч. (2Кор.13:13).
Вдумайся в сказанное, и ты найдешь, что Святая и Поклоняемая Троица обитает в человеке, очищенном помощью свыше при его собственном добродетельном образе жизни; говорю же «обитает» не Своим существом – потому что никакая тварь не может вместить существо Божие, – но согласно способности человека, угождающего Богу, вместить и приять в себе степень Его благодати.
Но если желание несколько отклонится от расположения жить по совести, поддаваясь каким-нибудь страстям, невидимо вредящим душе, и этим огорчает Духа, то тогда ум отвергается и отлучается от духовного радования, так как благодать и любовь и всякое благодетельное и доброе действие отступает от него и он предается в печали и искушения злым духам до тех пор, пока, обратившись, снова не пойдет правой дорогой к угождению Духу во всем смирении и покаянной исповеди, и тогда вновь удостаивается охраняющей благодати Духа и в еще большей степени воспринимает небесную радость.
Если же не обижает благодать и не огорчает Духа дурным поведением и общим образом своей жизни, но богоугодно следует всем заповедям Владычним, и по свободной воле во всей святости и совершенном подвиге противится дурным помыслам, и всем своим желанием всегда держится Господа и покоит в себе благодать, то затем такая душа справедливо, как следствие сего, удостаивается преуспеяния и чудес, и небесных дарований, и перемещения (в высшую духовную сферу), и духовного достоинства: она удостаивается перехода от Божественных тайн к небесным таинствам, и от славы – в славу, и от покоя – в упокоения еще более глубокие и совершенные, так чтобы ей быть умом в великой мере и многом дерзновении и славном богатстве благодати, и, таким образом в результате личного подвига и помощи свыше достигнув совершенных ступеней христианства, она будет причислена к совершенным делателям и к непорочным служителям Христовым и сопрестольникам в Царстве – ради совестливого и великого усердия, которое она явила в отношении Добра, наследуя Господа во веки веков. Аминь.
