Иннокентий Белов
Слесарь 5
Это, достаточно примерно, мне объяснил мой соперник, с которым я спарринговал перед обедом и который советовал экономить силы.
Так себе перспектива, честного говоря. Продуешь снова пару раз и попадешь опять в должники, чтобы биться насмерть. Но дождавшись своего выхода и увидев соперника, я сразу пожалел, что не попробовал сбежать из зала или по дороге.
Реально страшного вида квадратный мужик с толстенными руками и квадратной головой на широченных плечах производит пугающее впечатление. Он выставлен противоборствующей бандой, которая не скрывает своих надежд на успех в этом бою. Весит он раза в два, если не в два с половиной больше, чем я и может задушить меня даже просто прижав к своей груди.
Прежний помощник, не скрывая, что шансов у меня почти нет, посоветовал не даваться этому чудовищу в руки, сказав, что того так и зовут – Душитель, потому что он всегда душит соперников.
Да, придется мне здорово постараться, спасая свою жизнь, заходя этому зверю за переднюю руку бить и бить, не жалея кулаков, куда-нибудь в висок и челюсть, много раз и посильнее.
Я попросил разминку, которую секундант и огласил своим колоколом, опять под недовольный шум толпы, настроенной кровожадно и ставящей поголовно на эту гору мышц и мяса.
На трибуне для благородных я увидел несколько новых лиц, по виду благородных бойцов, смотрящих на разворачивающиеся перед ними бои без особого интереса. Однако, мой соперник удивил и их, судя по тому оживлению, с каким они комментировали между собой готовящуюся схватку.
Разминка кончилась, стукнул колокол и бой начался.
Соперник не рванулся ко мне, чего я опасался, он наоборот поднял руки и развлекает толпу, показывая свои мышцы и особенно гигантского размера бицепсы. Народ визжит, соперник не обращает на меня внимания, и я сделал первый шаг к труднейшей, но возможной победе. Пробил ему двоечку со всей силы делая акцент на ударе с сильнейшей руки. Зашло ему хорошо, но пока без видимого результата, я только разозлил мужика и заставил его неотступно ходить за мной, широко расставив руки. Я время не теряю тоже, встречаю поставленными ударами голову, боясь больше всего, что сломаю кулак о лоб чудовища, который он постоянно пытался подставить под удары. Удары не сказать, чтобы совсем не влияли на этого монстра, я снес ему уже одну бровь, разбил нос и порвал широко кожу слева от многострадального носа. Они даже немного замедлили его, он уже не лезет, так широко расставляя руки, а пытается схватить меня за бьющую руку, больше стоя в центре и принимая удары на лицо. Я бы сказал, просто отбивает их своим лицом, все более кровоточащим, но пока я не вижу возможности свалить его с ног.
Пару раз чудовище чуть не схватило меня, пытаясь перехватить руку и начиная понемногу перекрывать мне углы для отхода. Если он поймет, как это сделать, меня ждет бесславный конец, этот настоящий зверь просто сломает мне спину.
Я знаю, что тяжелые удары в голову накапливаются и дают эффект в сумме, только этот тиранозавр в человеческом обличье стал осторожнее и продуманнее, вытянул свои нечеловеческие конечности вперед, все настойчивее пытаясь перехватить бьющую руку.
– Черт, у него это получится рано или поздно, – подумал я и пустил в ход ноги.
Даже вложил в удар немного маны, чтобы наверняка потрясти чудовище и начать спасать свою почти погубленную жизнь. Пока он стоит лицом ко мне и никак не прикрывает пах.
Удар в пах оказался очень силен, я даже ногу отбил и впервые динозавр сложился пополам, со стоном упав на одно колено. Я стремительно подлетел к нему и пробил по открытому виску богатыря, раз, другой и тут почувствовал, что чудовищная кисть схватила меня под колено и скоро оторвет от земли. В панике от такого поворота я успел ударить третий раз его в висок, вложив в удар уже немало маны и с огромным облегчением почувствовал хруст под кулаком. Огромная ладонь потеряла концентрацию в захвате, я смог вырваться и отскочить в сторону, освободившись из ловушки.
Чудовище потеряло ориентацию и слепо водит руками перед собой, стоя на одном колене. Я, помня чудовищную силу, не стал кидаться прямо, чтобы добить его, а зашел сбоку и ударом ступни сбил его вторую ногу. Он упал на оба колена и я с наскока зарядил ему снова по виску ногой, сбив его попытку подняться. Потом зашел сзади и сильным толчком в спину уронил чудовище на живот.
Публика неистовствует, мне показалось, что трибуны обрушатся под весом скачущих и вопящих людей.
Соперник лежит на животе, машинально шевеля руками и не делая попыток подняться. Я успел подумать, как же я буду его забивать, когда звякнул колокол и какие-то люди подбежали к поверженному, пробуя его поднять.
Я не понимаю, в чем тут дело, пока мой помощник сзади не оттащил меня за руку.
– Все, добивать не надо, хозяева заплатили за его жизнь! – крикнул он мне в ухо, я смог устало выдохнуть и, подняв руки, поблагодарить зрителей, как здесь это принято.
Я стою в центре площадки и поворачиваюсь по кругу, отмечая свою победу.
Когда мой взгляд добрался до трибуны с благородными, меня достаточно серьезно удивил один из них. Он стоит, вцепившись руками в перила и максимально наклонившись ко мне, в глазах его горит восторг, поразивший даже меня.
Глава 5
Ну, а что такого, пришел человек в полный восторг, увидев победу обычного человека над чудовищем из легенд?
Я отвернулся от дворянина и сразу же забыл о нем.
Продолжил приветствовать зрителей, среди которых оказалось много теперь уже моих фанатов, переметнувшихся от побежденного тиранозавра-диплодока на сторону победителя, в меру красивого и стройного мужчины.
Теперь я уже свободен и честно говоря очень хочу очутиться как можно дальше от этого города, этой страны и этих людей. Вернуться обратно в Черноземье, наплевав на возможные проблемы, еще раз помучившись на перевалах.
Но резонно побаиваюсь, что сделать это будет непросто. Моя ярчайшая победа может привлечь ко мне много лишнего внимания, та же Кодла Промеса, наверняка, захочет поэксплуатировать мою мгновенно выросшую известность и заставить провести еще несколько боев, в исходе которых я не так уверен. После того спарринга я понял, что хорошо готовые местные бойцы могут долго кружить вокруг меня, пока не отобьют мне все ноги так, что я ходить не смогу и добьют после этого безо всяких усилий.
Правда я всегда могу использовать свою ману, пусть для одного удара.
В общем я очутился в странном положении, после всех поздравлений, умывшись около колодца, где мне подняли ведро воды, я надел свои вещи и оказался предоставлен сам себе. Сопровождающие куда-то исчезли, ко мне подходят обычные зрители, совсем такие средневековые, предлагают угостить в ближайшем трактире, в общем те незамысловатые радости, сопутствующие местной жизни.
Но вот сидеть с простыми мужиками, не умея особо ответить, мне не хочется, поэтому я прогулялся по знакомому маршруту до знакомого зала, где и присел в местном трактире, заказав немудреную закуску со здешним, довольно плохеньким пивом.
Сижу и думаю, как мне унести ноги из города, как добраться до следующего, который в двух днях пути, того самого, где все устроено по уму, если верить рассказам того же возчика. Деньги у меня имеются, половина золотого в местном серебре и еще те, которые я поднял с тела еще живого мстителя прежде, чем сбросил его с откоса.
Хочется припустить на выход из города, но приобретенное чутье говорит мне, что лучше выслушать кого-то из Кодлы, чтобы понять мое положение в этой структуре, заменяющей местному обществу власть. Попытку уйти из города могут воспринять снова не так, как я думаю, поэтому лучше не делать резких движений, оставаясь на глазах у всех уже знакомых мне бойцов и остальных товарищей, причастных к деятельности местной Кодлы. Ведь она здесь не одна такая, и выход из города может оказаться на территории другой банды. Где все мои достижения воспримут со знаком минус и снова объявят, что я им должен, отправят биться насмерть с другими, в чем то тоже проштрафившимися бандитами.
Оказалось, что я принял верное решение, так как через десять минут, не успел я еще допить пиво, как в зале появился один из моих провожатых, изрядно запыхавшийся. Бойцы показали ему на трактир, где он, увидев меня, спокойно сидящего за столом, перевел дыхание и подсел рядом, цапнул вторую кружку и выпил ее залпом.
– Молодец, что пришел сюда, я уже запарился тебя искать, хорошо, что подсказали, куда ты пошел, – эти его первые слова подтвердили правильность понимания мной сложной обстановки с отношением к Кодле.
И еще тем обстоятельством, что в этом месте не получится остаться незамеченным, хоть ты тресни.
– Пойдем к Старшему, он хочет тебя видеть, – с этими словами бандит поднялся и не ожидая меня, поторопился на выход, не допуская, как видно и тени сомнения, что у меня могут оказаться свои мысли на этот счет.
Мысли имеются, но высказывать их я не тороплюсь. И получается плохо, и слушатели совсем не те, не простые благодарные люди. Ситуация реально жестко отличается от того, что происходило в Черноземье, а ведь и там я благоразумно помалкивал и добился своего.
Только не удержался на своем высоком положении и статусе, все дыры в биографии подводили молодого коммуниста:
– А не из кулаков ли вы будете? Пока еще товарищ Протасов?
Перефразируя:
– Не из Магов ли будете? Взялись откуда здесь, господин Ольг Прот?
Даже в таком, не побоюсь этого слова, толерантном обществе, не получилось зафиксировать свои достижения надолго, но там хоть сначала запустили расследование, медленное и такое неотвратимое, что я спокойно собрался и используя небольшие тактические хитрости, смог надолго оторваться от погони. Ну как надолго, на один день фактически оторвался, опередив свое задержание на три-четыре дня, если бы остался в городе.
В Сатуме с одной стороны проще, здесь я просто пришелец-одиночка из-за гор, никаких сомнений в моем происхождении не высказывается. Хотя я только сегодня перешел из статуса – должник, он же раб, в статус условно свободного человека, поскольку по-настоящему свободным в этой стране может жить только аристократ. Даже криминальные вожди связаны понятиями и условностями, которые же сами и пестуют, сами же зависят от них не шутейно. А очень даже строго, вплоть до лишения власти и жизни.
Так же быстро мы вернулись в здание, внутри которого устроена арена для боев. По дороге рассматриваю улицы, запруженные народом и телегами, не заметил на них ни одного стражника или военного.
Видно, что эта часть города отдана криминалу. Судя по тому, как к моему спутнику то и дело подбегают посыльные или шпионы, все остальные, более-менее заметные личности с криминальным настоящим на лице, незаметно кивают ему в знак приветствия, становится понятно, что фигура он заметная в этой части города. Наверно, личный помощник одного из Старших Кодлы, того плотного мужика, держащего зал и арену для боев.
Непонятно, почему такого серьезного члена банды за мной отправили? Неужели не нашлось под рукой никого из мелкой сошки? Пожалуй, это личное распоряжение Старшего побежал выполнять.
Мы зашли в здание, которое служит основой, охватывающей арену, поднялись на верхний этаж и меня оставили подождать в комнате с парой звероподобных охранников, которые, впрочем, меня сразу узнали.
Как победителя самой нашумевшей драки за сегодня и поздравили с подчеркнутым уважением, кстати.
Получается, я здорово постоял за честь банды, забив до полусмерти непобедимого до сего дня зверочеловека, иных эпитетов у меня, чтобы охарактеризовать своего соперника не нашлось.
Минотавр или Тиранозавр – вот еще подходящие слова.
Конечно, если бы не использованная мана, так легко я бы не отделался. Победить без магии оказалось почти невозможно, хотя варианты имелись и в этом случае. Снести оставшуюся бровь, чтобы кровь залила оба глаза, монстр и так видел меня уже только одним – это самый реальный вариант, но, все же очень для меня опасный. Я тоже подвыдохся, уже здорово устал, постоянно находясь в напряжении и избегая захвата чудовищными ладонями.
Легко мог тоже ошибиться и потом слушать, как трещит позвоночник и вырываются с мясом руки или ноги или самое легкое – скручивается и ломается шея.
Вот сейчас именно по реакции охранников Старшего понял, что сделал серьезный шаг в глазах рядовых членов Кодлы, совершив невозможное у всей публики на глазах. Здесь такое сильно уважают, когда прыгаешь выше крыши.
Теперь пришло время послушать предложение Старшего, наверняка после сегодняшнего триумфа совсем не собирающегося расставаться с таким бойцом, как я.
Вскоре помощник открыл дверь и позвал меня. В комнате я и правда увидел Старшего, который поманил меня к окну, большому с распахнутыми ставнями. Встав рядом, я смог рассмотреть всю арену для боев, вид на нее открывался из этого окна прекрасный.
– Как тебе? – спросил попозже меня Старший.
Я ответил, что, похоже, арену разместили так специально, чтобы можно было смотреть бои именно с этого места.
– Посмотри на трибуну для белой публики, не видишь там кого знакомого?
Я посмотрел, на этой трибуне осталось несколько человек, те самые дворяне, один из которых так болел за мою победу.
– Нет. Сегодня после боя видел их первый раз, – недоумевая ответил я.
– Странно, один из них, барон Гельд, выложил за тебя огромную сумму, – посмеиваясь, просветил меня Старший и кивнул на мешочек, стоящий на столе перед ним.
Вот это новость!
Меня что, снова продали?
– Как выложил, я же свободный после второй победы? – не выдержал я.
Тут вмешался помощник Старшего. Благожелательно улыбаясь, он просветил меня, что загнать человека в долги – дело нескольких минут, поэтому идти на принцип мне точно не стоит.
– После боя – да, оказался свободный. А сейчас вот уже продан.
– Но ты не парься, для нас ты остаешься свободным без проблем. Но барончик так хотел тебя купить, что мы не смогли ему отказать. Ха-ха-ха! – развеселился он.
– Да. Я сказал от балды – двести золотых. Ты же наша звезда и много денег еще принесешь, – подтвердил слова помощника и Старший. – А он, возьми да и согласись! Побежал в Банк, только что принес всю сумму сразу.
– Ну, как тут отказаться? – спросил он даже меня.
Я понял, что отказаться тут никак, бандиты и ко мне нормально относятся вроде, раз позвали и все расклады дают.
И конкретно так намекают, что обратно уже не отыграть мне, не получится никак, снова в долги беспросветные загонят, если попробую сделку сорвать.
На такую сумму гигантскую, что сами ржут, не верят в свое счастье.
– Хоть что за барон такой, Гельд, для чего я ему нужен? – решил все же я прояснить свою судьбу.
– Богатый, родовитый, у нашего графа в приятелях. Боец еще первостатейный, – Старший посмотрел вопросительно на помощника, тот кивнул и развел руками, мол, все, что знаем.
– Не старый, красавчик, так что не старику тебя продаем, скажи спасибо, – теперь они оба заржали в горло, не скрываясь.
– И еще, запомни хорошо. Не вздумай хоть словом барона расстроить, что нагрели его здесь на ровном месте. Сам выпутывайся, как хочешь. Хоть прикончи его, хоть убеги, нам – все равно. Придешь сюда обратно – поддержку дадим, спрячем, не пропадешь, в общем. Но, хозяину своему новому – ни слова.
На это предложение я только кивнул, понимая, что изменить свою судьбу не получится сейчас никак. Только в клетку с долгом в двести золотых поехать. Но и сдаваться безропотно – последнее дело, можно и поторговаться с бандитами.
– А не полагается ли мне, как части сделки, получить свою долю? – правильный я вопрос задал, бандиты всерьез задумались и переглянулись между собой.
– Как долю от гонорара за выступление? – сосед по спаррингу успел меня просветить, что боец получает в случае победы десятую часть поставленных на него денег.
– И сколько ты хочешь получить? – осторожно спросил помощник Старшего, имя которого я так и не узнал еще, впрочем, как и имя самого Старшего.
– Стандартную долю, ничего лишнего не прошу и интерес у меня молчать появляется, – выдал я свои аргументы.
Старший с помощником еще раз переглянулись и как-то пришли к единому решению, судя по тому, что он молча отсчитал из мешка мне двадцать золотых и пододвинул ко мне.
– Сделка? – спросил бандит, пристально глядя мне в глаза.
– Сделка, – подтвердил я, сгреб деньги и попросил выдать мне мешок и кошелей пару вместо срезанных.
Помощник вывел меня в прихожую и отправил одного из охранников куда-то вниз, за требуемыми мной вещами. Охранник вернулся быстро, видно, что где-то на нижних этажах устроена кладовая для разного рода трофеев.
Все требуемое вручили мне, и помощник сразу отвел меня на трибуну, где тут же передал в руки барону Гельду, тому самому, который тогда с восторгом смотрел на меня после боя.
Почему то я так и думал, что это окажется именно он.
Предчувствие очень развито у меня, бывает просто вижу, что будет дальше.
Барон с приятелями сразу же собрались и вышли со своих мест, держа меня в центре своей компании.
Мы спустились во двор, дошли до гостиницы в центре города, где меня и поместили в номер с двумя военными, судя по их выправке и походке. Мужики поставлены присматривать за мной, провели легкий обыск моего добра, подивились куче золота в кошелях и попросили снять мои мокасины, с интересом осмотрев, как они пошиты. Когда я и оттуда достал несколько монет, они сами проверили их на наличие сюрпризов, ничего конечно не найдя больше.
После этого я предложил спуститься в зал, попить пива и перекусить, на что мои охранники сожалеющим тоном отказались, объяснив, что им не велено выходить их номера со мной, но все можно заказать в номер, что я и сделал.
После пары кружек вкусного пива и мази, которую втер один их моих новых соседей мне в сильно ноющие, разбитые в поединке кулаки, я быстро уснул на хорошей кровати и был разбужен соседями только тогда, когда уже стемнело.
– Ольг, вставай и приводи себя в порядок. Барон ждет тебя внизу, только передал свое пожелание.
Мы вышли из номера и спустились в общий зал, но не остались там, а вошли в отдельный кабинет, где меня уже ждут барон с одним из своих приятелей-дворян.
Военные закрыли за мной дверь и, повинуясь жесту своего нового хозяина, я присел за краешек большого, красивого стола.
Барон вполне галантно представил мне своего спутника по титулу, который я не понял и имени. Потом он наклонился над столом и пристально взглянул мне в глаза:
– Ольг, я не буду ходить рядом и около. Во время твоего поединка я почувствовал, как ты применил магию. Ответь мне, ты сделал это сам осознанно и можешь ли еще повторить?
Глава 6
Вопрос, конечно, интересный мне задал барон.
Насколько мне известно, на этой стороне материка вообще нет какого-либо противостояния между Магами и неМагами, из-за того, что понятие правильности или неправильности оказаться Магом я так и не смог понять.
Правда, я общался с простыми и совсем простыми собеседниками, бесконечно далекими от таких вопросов.
В Сатуме есть единая церковь, прибежище для сирых и убогих, а хозяева здешней жизни настолько плотно заняты грабежом, войной и дележкой имеющихся ресурсов, что не особо обращают внимание на понемногу крепнущую силу церкви.
Которая при таком вакууме власти скоро сама решит кому жить, а кому умирать придется.
Но это будет не очень скоро, поэтому мне бояться инквизиции еще рано. Да и вообще даже опасаться нечего, нужен я барону очень сильно.
Если уж барон выложил такую сумму по первому требованию, это говорит о том, что я – очень интересный для него человек, крайне редкий в этих местах. И он очень на меня или на что-то связанное со мной здорово рассчитывает.
Получается, что у него тоже есть дар, если он смог понять, как я использовал ману во время ударов по этому непробиваемому чудовищу. С другой стороны, чтобы понять, что дело нечисто и в бою используется магия высокий уровень и не нужен, хватит даже и первой ступени.
Поэтому я не стал отводить взгляд и нести всякую чепуху про случайную победу, расстраивая нового номинального хозяина. Тоже твердо взглянул ему в глаза и произнес:
– Сделал осознанно. Вы же видели, какое это оказалось чудовище? – потом помолчал и добавил, – повторить могу. И не раз.
Сказав эти слова, я понял, что попал в самую правильную точку.
Лица барона и его приятеля прямо на глазах стали счастливыми и довольными, они даже заулыбались, не в силах сдержать торжество. Во всем поведении после моего признания сквозит – наконец то мы нашли нужного человека.
Я прямо немного опешил от такой реакции, что у них тут за нужда в учителях магии, неужели они под запретом или просто их здесь нет?
Но долго думать мне не дали. Мой новый хозяин протянул мне свою сильную, сплошь в боевых мозолях ладонь и просто приказал:
– Покажи, что ты можешь!
Я сейчас не в лучшей форме, маны оставалась примерно половина, но все же рискнул, хорошее отношение барона Гельда казалось мне необходимым условием для равноправного общения. Емкость его магического резервуара оказалась мала, не больше первой ступени, примерно как у меня в тот первый раз, когда меня проверял Кремер.
Тепло прошло через наши руки и я едва успел предупредить барона, что сейчас его может затошнить, как его вырвало прямо на пол. Едва отплевавшись, он подскочил ко мне, размахиваясь рукой и угрожая за такое бесчестье.
– Барон, как же вы хотите учиться? Не переживайте, со мной такое произошло тоже не один раз, – успел произнести я прежде, чем сильная рука выдала мне здоровенного леща.
Голову мотнуло, искры посыпались из глаз и я вскочил тоже, собираясь ответить своему обидчику. Как почувствовал, что острие кинжала припало сзади к моей шее и прокололо кожу, это второй дворянин перескочил через стол и подстраховал своего приятеля:
– Сядь, пес! Еще раз встанешь, я тебе уши обрежу! – угроза на лице и в голосе этого умельца очень даже настоящая, я мне пришлось сесть обратно на табурет.
– Они тут совсем не умеют или, скорее всего, просто не приучены держать себя в руках, – такое открытие я сделал через две минуты после начала обучения, после хорошей такой оплеухи.
Злоба и ярость тем временем пропали с лица Гельда, кинжал убрали от моей шеи и после его кивка головой второй дворянин вернулся на свое место.
Наступило неловкое молчание, видно, что теперь и до ученика дошло, что не стоит так лихо отвешивать оплеухи учителю. Извиняться он, конечно, не умеет, что и подтвердила его первая фраза, когда он неуверенно попросил меня не обижаться на его друга.
– И? – с недоумением поднял я одну бровь.
– Что за и? – так же с удивлением переспросил барон.
– Вам напомнить? Вы только что ударили меня, – очень тихим голосом произнес я, создавая необходимую дистанцию между нами выражением своего лица.
– Да, так я твой господин, я должен тебя бить, – на лице светлоглазого барона появилось недоумение.
Все его длинное породистое лицо с короткой светлой бородкой выражает непонимание того, о чем я ему говорю.
Теперь он мне напоминает со своим другом тех молодых дворян, которые разгромили трактир Мортенса и убили Музыканта гриты.
Где они сейчас, те кто выжили?
– А что, так не стоит делать? – все же спросил барон.
Так и читается на лицах обоих аристократов настоящее недоумение.
– То есть, вы желаете учиться? – опять тихим голосом спросил я.
Барон кивнул.
– А еще желаете бить своего Учителя? – еще тише прошипел мой голос.
Тут барон недоуменно пожал плечами, обозначая что, типа – не очень то и хочу, так иногда для острастки, чтобы знал свое место колдун и помнил, кто тут господин.
Понятно, тут предстоит много воспитательной работы провести с глуповатыми и отсталыми учениками. Но, лучше преподать пару наглядных уроков сразу и на месте, чтобы остудить горячие головы недорослей.
– Я могу размазать вас с другом по стенкам, если захочу! – закинул я наживку двум этим лоботрясам и она сразу же сработала.
Незаметный кивок барона своему приятелю, тот мгновенно из сидячего положения взлетел над столом, выхватив за это время клинок из ножен и уже замахиваясь им. В момент, когда он уже прошел верхнюю точку своего полета моя выкинутая рука снесла его тело, использовав небольшой заряд маны и бросила в угол, куда он послушно прилетел, снеся по дороге пару тяжеленных стульев.
Стулья попадали с грохотом, дверь в кабинет распахнулась и двое моих соседей по номеру с короткими мечами в руках заскочили внутрь. Прилетевший головой в угол дворянин застонал, пытаясь подняться, держась за поваленные стулья.
Барон остался на месте и взмахом руки вернул охранников за дверь, лицо его снова стало восторженным, как и тогда на трибуне.
– Никогда такого не видел, – прошептал он и крикнул: – Пельш, ты как там, жив?
– Жив, но пару ребер сломал, похоже. Чертовски сильный удар, я не смог ничего сделать, Гельд.
– Убедились? – я с сарказмом смотрел, как на лице барона происходят разные реакции, от искреннего гнева до понимания, что я именно тот, кто ему нужен.
– Убедились. Еще сила у вас осталась? – смотрите ка, меня уже называют на *вы*.
Пора ковать железо, не отходя от кассы, как говорил Шеф.
– Меня следует называть – Учитель! – отдал я следующее распоряжение и выжидательно уставился на барона.
– Да, Учитель.
Ну, не совсем тупой барон попался, хотя с первого взгляда так и не скажешь.
– И что вы там про моего господина говорили? Господ у меня не может быть. Во всяком случае, в этом мире. За горами, там да, там есть. Но не здесь, – короткие, рубленные фразы вылетают из меня, как заранее заготовленные.
Заодно я закидывал барону новую ловушку, что где-то там за горами есть великие волшебники, у которых я могу находиться в подчиненном положении.
– То обстоятельство, что вы заплатили двести золотых за меня, это ваша личная проблема. Мне осталось выиграть один бой и я тогда становился абсолютно свободным человеком, – немного приукрасил я свое положение.
Абсолютно свободным, живя при власти Кодлы, ты никак не станешь, даже если пролезешь в Старшие.
– Как человек благородный, я помогу вам в ваших поисках и научу получать силу, – пообещал я сразу обоим дворянам. Пострадавший стоит, держась за стол, видимо, что не решаясь сесть из-за боли в сломанных ребрах, но тоже внимательно слушает меня.
– Мне стоит проверить и вас, – кивнул я ему, – Но действие это связано с тошнотой и извержением из желудка, вам сейчас точно не потребно. Пока вам хотя бы не затянут ребра тканью, – добавил я, видя, что он тоже очень хочет узнать о своих способностях и не боится пострадать.
Настоящие сурово слепленные дворяне, несгибаемый бойцы до последней капли крови.
– Это легко устроить, – обрадовался барон и позвал своих людей из-за двери, приказав принести тот кусок ткани, которым они бинтуют ребра при переломах.
– Во время тренировок даже на учебных мечах переломы ребер или трещины в них – очень частое дело, – пояснил он мне.
– Что вы скажете про меня? – нетерпеливо обратился ко мне барон и видя, что я опять недоуменно поднял бровь, торопливо добавил, – Учитель!
– Вы прошли главный экзамен успешно. Вы можете принимать магическую энергию, это основное условие. То, что у вас есть задатки, вы наверно и сами знаете.
Суля по лицу, барон абсолютно счастлив. Это хорошо, но пора вернуть его на землю.
– А зачем вам, барон, нужна магия и умения со знаниями? – этот вопрос вызвал явное затруднение у него самого с ответом.
Он замялся и усиленно пытается придумать еще какую-нибудь причину, кроме основной, про которую хотел умолчать.
– Вы хотите стать сильнее и побеждать в поединках, – пришлось сформулировать его мечты, как он должен их сам понимать.
– Это будет не прилично, побеждать, используя магию, – ответил второй дворянин.
– Неприлично, если про это узнают? И много таких, кто может увидеть использование маны в ударе, – поинтересовался я.
– Точно никто не знает, да и доказать это невозможно, подумаешь, мелькнула искорка магической силы и тут же пропала, – пояснил барон, объяснив мне, как именно он разглядел использование маны мной в поединке.
Понятно, использовать нельзя, но если очень хочется, то можно. Один раз за поединок усилить удар или еще как. Слухи конечно пойдут, рано или поздно, но молодость, желающая побед, не задумывается про это. Хотя барон и не молод, лет двадцать пять-двадцать восемь ему есть, спутник вот помоложе будет. Который Пельш.
Тем временем принесли неширокий кусок плотной ткани и наложили бандаж на туловище пострадавшего дворянина. Он сразу присел и протянул мне руку, не дожидаясь, пока выйдут все лишние.
– Я не буду вас наполнять, баронет Пельш, не обессудьте, только проверю. Так следовало и с бароном поступить.
Заметив его протестующий жест головой я в приказном тоне махнул рукой:
– Мои слова не обсуждаются! Вы – просто мой возможный Ученик и требовать чего-либо вам не положено. Вам понятно?
Как не хотелось баронету поспорить, он все же наклонил голову, признавая мою правоту. Придется с ним поработать, упертый парень, хотя в такие времена только такие экземпляры и имеются среди дворян.
– Что вы должны мне сказать?
– Да, Учитель, я согласен.
Отлично, на таких вещах и словах все и держится в этом мире титулов и званий, важнейшая часть организации местного общества. Да и мне, один раз добившись признания своего места в координатах мира для молодых дворян, не стоит спускать неуважение и забывчивость от этих в общем то – типичных недорослей. Что-что, а твою неуверенность или робость, так называемое – ботанство, они с первого неуверенного слова или жеста чувствуют. Попробовать являться жестким и властным, за всеми все замечать и почаще окунать кого-то мордой в грязь, постоянно показывая, что ты – то еще мстительное говно и все помнишь.
Только так и никак иначе.
И этот оказался с задатками, но послабее Гельда, энергия пошла не сразу и с заметным сопротивлением. Я ведь со своим минимальным опытом даже не знаю, исправится эта проблема или нет со временем. Но пока делаю вид, что все нормально. Кажется, я все же наполнил его резервуар, почти не заметив этого, баронет проблевался в том же углу, где и барон, держась за ребра и постанывая.
– Ну, что же, отлично, два Ученика у меня есть. Не пора ли, господа, покинуть этот попахивающий кабинет и прилично поужинать, обсудить наши планы и куда будем держать путь? В свете открывшихся знаний.
Никто не стал спорить и мы переместились в полутемный общий зал, где поужинали вместе с моими соседями по номеру. Дворяне пристально смотрят, как я пользуюсь вилкой, здесь уже изобретенной и ножом, как кладу салфетку на колени и как пью вино из высокого бокала. Посмотрели и видимо пришли к выводу, что я из непростой семьи, а я же пришел к выводу, что рассказы об особо изысканном поведении за столом дворян того времени – явное преувеличение. Еще – что мне требуется срочно поменять одежду, чтобы не выглядеть белой вороной в своих крестьянских одежках посреди со вкусом одетой публики.
