Инна Стужева
Ты снова станешь моей
Глава 11
Виола
Принимаю душ, подкрашиваюсь, наряжаюсь в свое лучшее платье из тех, что захватила с собой и возвращаюсь обратно в отель, в котором поселился Демьян.
Не рассчитала и явилась раньше назначенного, наверное, придется подождать.
Но не успеваю присесть на диванчик, установленный в холле, как двери открываются и выходит он, собственной персоной.
Выглядит настолько привлекательно, что сложно отвести взгляд.
Красиво уложенные волосы, белоснежная рубашка, с расстегнутыми верхними пуговицами и закатанными до локтей рукавами, идеально оттеняющая его загар. На запястьях вместо часов поблескивает несколько переплетенных между собой браслетов.
Черные брюки из дорогой ткани, подчеркивают стройные ноги.
Мне хочется отвернуться, чтобы немного продохнуть и восстановить пульс, но Демьян уже ловит мой взгляд, а поймав держит и не отпускает.
Только когда подходит совсем близко, опускает его ниже, проходится по моей фигуре, но очень скоро возвращает его обратно.
Встает вплотную и слегка приобнимает за талию. Легко скользит губами по моей щеке.
От Демьяна пахнет свежестью и его обычным дорогим одеколоном, нужно будет как-нибудь выяснить марку. Еще немного табаком. Но не противно, наоборот, приятно. Есть в этом что-то чисто мужское, что отражается в теле легкими покалываниями внизу живота.
– Угадай, Ви, что больше всего заводит парней в девушках? – спрашивает, щекоча носом мою ушную раковину.
– Что? – спрашиваю чисто машинально, потому что все мои рецепторы настроены сейчас только на его умопомрачительно сексуальное касание.
– Хотя бы пару вариантов предложи.
– Не знаю, что. Длинные ноги, упругая задница, большая грудь, – начинаю перечислять.
Демьян отстраняется слегка и смеется.
Улыбка у него под стать внешности, оооочень тяжело устоять.
– Не угадала.
– Да? – закусываю губу.
Не пялиться, не пялиться, не пялиться.
– Самое привлекательное – это глаза.
– Да? – повторяю снова, точно попугай.
Но все силы уходят только на то, чтобы не поплыть от его сексуальности окончательно.
– Ага. Точнее, желание во взгляде. Твое желание, когда ты смотришь на меня.
Боже, он явно хочет моей долгой мучительной смерти.
– Мечтать не вредно, – бормочу я, дав себе приличный мысленный пинок и обещая себе впредь быть осмотрительнее.
Раз он оказался таким внимательным.
– Идем уже, давай, – произношу несколько раздраженно, потому что желание к нему прикасаться, и чтобы он прикасался ко мне и правда рвется из меня так, что только слепой не увидит.
А что сделать? Тянет на этого испорченного до мозга костей парня и все тут. У нас в поселке таких отродясь не водилось. Наглые были, испорченные тоже. Но вот таких испорченных, но одновременно обаятельных, как-то не попадалось.
– Идем, – соглашается Демьян.
Но не успеваем мы с ним выйти на береговую линию, как ему кто-то звонит.
– Да, – принимает вызов Демьян.
А я навостряю уши, словно заяц. Не то, чтобы подслушивать собралась, но интересно, аж нос зачесался.
– Да, уже приехал, – говорит он. – Как раз собирался. Ты уже там? Ну, ок, спрошу у своей девочки, если она не против. Пять сек подожди.
– Ви, ты не против, если мы посидим в компании друзей? – обращается ко мне Демьян.
– Совсем не против, – пожимаю плечами, также как не против, что он назвал меня при ком-то своей девочкой.
Отворачиваюсь от него, чтобы снова что-то там не прочитал, улыбаюсь во весь рот, как будто выиграла первый приз на международном конкурсе красоты.
В прибрежном кафе, куда приводит нас Демьян, спокойная демократичная атмосфера. Большая часть столиков вынесена на улицу. Едва переступаем порог, как с плетеного кресла, расположенного в глубине зала, поднимается какой-то мужчина и, раскинув руки в стороны, спешит к нам.
– Демыч, ну, наконец, – говорит он, – а то я уже заждался тебя.
– Привет, Коль, – говорит Демьян, и они обнимаются, как старые хорошие знакомые.
– А как зовут прекрасную спутницу? – поворачивается ко мне Коля.
– Виола, – говорю я, не дожидаясь, пока меня представит Демьян и выхожу вперед.
Протягиваю мужчине руку.
– За прекрасную спасибо.
– Говорю, как есть, чего уж греха таить. И где только Дема находит таких красавиц.
Мужчина целует мне руку, а я улыбаюсь еще лучезарнее.
– Обещай мне хотя бы один танец, – продолжает Коля светский разговор.
Решительно, друг Демьяна очень мне нравится.
– Хоть два, – радостно соглашаюсь я. – И даже три.
Если это заставит Демьяна ревновать. Очень хочется.
– Ооо, даже три. Польщен, весьма польщен.
– Не увлекайтесь.
Демьян обхватывает меня за талию, притягивает к себе. Я жмусь к нему, как кошка, улыбаюсь, скашивая на него глаза.
– Пойдем, – говорит Демьян и тянет меня к одному из столиков.
– Коль, меню нам подгони, с самолета не жрали ничего, – капризно бросает другу.
– Ща все будет, Демыч, не волнуйся. Твои вкусы я знаю, винцо хорошее уже пригнал заранее.
Не успеваем сесть, как перед нами появляется два меню. Мы с Демьяном начинаем выбирать блюда.
Большинство названий мне непонятны, но я делаю вид, что все окей и с уверенным видом перечисляю выбранное, в том числе и напитки. Начинаю со скромного pineapple juice, а дальше решаю действовать по обстоятельствам. Алкоголь пить без особой необходимости не планирую.
И только успеваем сообщить официанту наши пожелания, как к нам присоединяются еще два знакомых Демьяна со своими девушками. Как понимаю из разговора, который начинается после стандартного приветствия, пары приехали сюда на длительный срок и живут здесь постоянно. Все друзья Демьяна еще со школьной скамьи.
Начинаются обсуждения каких-то общих друзей и знакомых и очень быстро я теряю нить разговора. Но не устаю улыбаться и наслаждаться происходящим от всей души.
Я и правда наслаждаюсь.
Хотелось бы и мне быть вот такой раскованной, деловой, свободной. Визуализирую, впитываю атмосферу, неосознанно копирую манеру этих людей держаться.
Это же так круто.
Совсем недавно я даже представить не могла, что смогу сидеть в таком красивом месте, в ресторанчике на берегу моря рядом с самым красивым парнем на свете. Есть и пить эти прекрасные блюда и напитки. Общаться с интересными людьми на равных.
Когда один из парней решает рассказать анекдот, я звонко смесь и тут же беру слово и рассказываю свой. Мое выступление встречается компанией на ура.
Мне нравиться чувствовать себя раскованной и расслабленной. Мне нравится ощущать на себе заинтересованные взгляды Демьяна.
Я впитываю каждый из них и время от времени улыбаюсь не только его друзьям, но и ему самому.
Счет времени исчезает. Границы дозволенного стираются.
Когда Демьян решает положить свою ладонь на мое колено, а потом постепенно сдвинуть ее к внутренней стороне моего бедра, я делаю вид, что не замечаю ничего.
Но я в мгновение становлюсь непозволительно мокрой между ног. И голова так кружится, кружится.
В какой-то момент порядком захмелевший Коля вдруг вспоминает об обещанном ему танце и я, стрельнув глазами в Демьяна, разрешаю увести себя на импровизированную эстраду.
Заодно и охлажусь хоть немного.
Очень радуюсь, что мужчина не похож на Макса и не старается потеснее прижать меня к себе или прижаться ко мне сам. Мы просто танцуем, как двое приятелей или старых друзей и мой танец, конечно же, рассчитан исключительно на Демьяна.
– Давно вы с Демычем? – спрашивает Коля у меня.
– Мы не вместе, – отвечаю я. – Просто друзья, которым оказалось по пути в этой поездке.
– Хочешь, чтобы он тебя приревновал? Мы могли бы поцеловаться.
– Нет, спасибо, – смеюсь я и выныриваю из-под Колиной руки.
Решаю, что танец пора закруглять.
Возвращаемся и я снова оказываюсь рядом с Демьяном.
– Что ты пьешь? – спрашиваю у него, ухватывая его за руку. – Дай попробовать?
– Для тебя будет слишком крепко.
– Я хочу. Пожалуйста, Демьян.
– А что потом? Ляжешь в койку с Колей?
– Это был просто танец, – смеюсь я. – Если я с кем-то потанцевала, это не значит, что я лягу с ним в койку. Что вообще за выражение. Может у тебя все мысли только об одном, но это не значит, что и у других.
Подношу его руку с бокалом ко рту и делаю приличный глоток.
Он не обманул, крепко. Даже очень.
– На самом деле я танцевала для тебя, – шепчу ему, облизав губы и приблизив их к его уху.
Чтобы не завалиться на него, ладонь приходится положить на его грудь, как раз рядом с расстегнутым воротом, а собственной грудью прижаться почти вплотную.
– Будешь трахать, кого ты там собрался, а представлять на ее месте меня.
– Похоже на мазохизм, – усмехается Демьян и не поморщившись делает большой глоток из стакана.
– Кстати, пойдем мы завтра купаться? – спрашиваю я, не удержавшись и слегка проведя пальцем по краешку тату.
Я понимаю, что мне мне безумно, безудержно хочется снова с ним целоваться.
– Да хоть сегодня.
– Уже темно и… на мне нет купальника. А на тебе плавок.
– И тебя это остановит? – чуть поворачивает голову.
Наши губы в каких-то миллиметрах друг от друга.
– Меня точно нет.
– Хорошо, – сглатываю я. – Если ты не против, то я тоже.
– Окей.
…
Минут десять Демьян прощается с друзьями, после чего мы, наконец, покидаем зону отдыха и, держась за руку, идем по песку вдоль мерцающей в темноте водной глади.
– Отойдем только подальше, – говорю я, – где никого нет.
И мы идем.
Туда, куда отсветы фонарей уже не долетают. Довольно долго. И мне нравится его молчаливая, но ни капельки не напряжная компания.
– Здорово здесь, – говорю я. – И так тепло. Расслабляюще.
Демьян ничего не говорит, но я чувствую, как его рука перемещается с моей талии ниже. Накрывает ягодицу, начинает слегка ее поглаживать.
Сбросить или нет? Очень приятно, но в то же время провокационно. Слишком явно…
Он разворачивает меня резко настолько, что среагировать не успеваю.
Притискивает к себе и с жаром впивается в мои полураскрытые губы своим дерзким порочным ртом. Начинает их сминать, покусывать, колоть щетиной. Набрасывается ненасытным смерчем, всесокрушающим ураганом.
Глубоко и нагло просовывает язык в мой рот. Совершает такие недвусмысленные движения, которые можно трактовать только одним определенным образом. Он хочет трахать меня, а пока он трахает только мой рот.
Пытаюсь отступить, но он наступает, подавляя. Хочу отстраниться и бью его по плечам, он только сильнее впивается, словно хочет сожрать меня всю без остатка.
Он задирает подол моего платья и ощупывает мои ягодицы, бедра. Я пытаюсь не дать его наглым ищущим рукам докоснуться до моей промежности.
Напряжение желания и борьбы между нами достигает пика, и вдруг он отпускает. Также резко, как и начал напирать. Без каких бы то ни было дальнейших объяснений.
– Ну, что, искупаемся?
Усмехается и начинает стягивать с себя рубашку. Снимает и отбрасывает ее в сторону.
А у меня все лицо горит. Руки с ногами трясутся, тело изнывает от чего-то необъяснимого и ускользающего.
– Ну же, давай, – подначивает и принимается за ремень штанов.
– Я передумала, – говорю я и обнимаю себя за плечи.
Он всего лишь поцеловал, но чувство такое, что только что он меня поимел.
– Я думал, ты смелее.
– Я тоже так думала, однако…
А пресс у него идеальный. Гладкий, рельефный и загорелый. Тату представляет из себя затейливый кельтский узор и доходит до середины груди.
Брюки также оказываются на песке и Демьян остается передо мной в одних только боксерах.
– Их тоже снимешь? – с любопытством спрашиваю я, понемногу приходя в себя после поцелуя и по крупицам возвращая себе свою обычную нагловатую самоуверенность.
– Ну да, мы же здесь одни.
Он начинает оттягивать боксеры вниз, а я поскорее отворачиваюсь от этого зрелища.
Чувствую тепло со спины, когда он подходит ко мне сзади. А потом он медленно оголяет мое плечо и нежно целует, проделывая дорожку вдоль ключицы до самой шеи и обратно. Не трогает больше. Просто целует с применением языка, так что от каждого касания я едва не взрываюсь мириадами мурашек. А потом оставляет в покое и снова отступает назад.
Через секунду я уже слышу за своей спиной плеск воды.
Разворачиваюсь и начинаю стягивать с себя платье. Немного помедлив, расстегиваю застежки на лифчике, и он падает на песок к моим ногам. Последними на песок летят мои соблазнительные кружевные трусики.
Ладно уж, искупаюсь с ним. Была не была. Пусть это будет и глупость, но зато очень приятная, волнительная и стирающая все мои барьеры глупость.
С такими мыслями я захожу в воду, которая кажется мне на удивление теплой. Пробираюсь на глубину, а потом набираю в грудь побольше воздуха, ныряю и двигаюсь по направлению к успевшему отплыть довольно далеко от берега Демьяну.
* * *
Арт ниже.
Дорогие читатели, часто от вас поступают вопросы о первой книге про Демьяна и Виолу.
Первой книги нет, это и есть первая книга – начало их отношений.
Но есть упоминание про эту пару в книге "Хочу твоим первым", когда у Виолы уже есть ребенок. Если интересно.
Глава 29 от лица Гордея (это брат Демьяна), 2-я страница – пьяный Демьян приезжает к брату, делится с ним ситуацией, насчет того, что узнал о том, что у Виолы родился ребенок.
Глава 32 с конца первой страницы – Гордей приезжает в клуб, где зависает опять же пьяный Демьян.
Не помню какая глава, Гордей рассказывает Арине, что когда еще в детстве упал в заброшенную шахту, Демьян его вытащил. Там маленький эпизод.
Глава 34 Демьян и Гордей едут в деревню (это те же две главы 1 и 2 из этой книги, только глазами Гордея, а не Демьяна)
Глава 47 самый конец – Арина приезжает к Гордею, а у него в гостях Демьян.
И в главе 48, которая скоро выйдет, будет также фигурировать Демьян в настоящем времени.
Глава 12
Настоящее время
Демьян
Больше всего на свете мне хочется ее убивать.
Такие мысли крутятся в башке всю дорогу, пока я снова, оставив все дела, еду в гребаную мухосранскую деревню, в которой намерен поселиться на непродолжительный, но необходимый, чтобы решить вопрос с отцовством, срок.
Убивать долго, мучительно, медленно, со всей возможной жестокостью.
Трахать и убивать. И снова трахать. Чтобы стонала, орала, царапалась и выкрикивала мое имя. Чтобы и не вылезала из-под меня неделями и каждый раз просила еще, еще и еще.
Чтобы попала в пожизненную зависимость от меня и выполняла любое мое желание.
Стерва, Заноза, Колючка.
С самого начала я знал, что не стоит связываться с ней и она принесет мне только одни гребаные опустошающие и срывающие мозги страдания. Но не устоял и повелся на ее дерзкий зазывный взгляд и взрывной, словно у торпеды, характер.
Выкрутила всего, всю душу наизнанку вывернула и плюнула в нее, а теперь…
Не подпускает меня к ребенку, который вполне может оказаться моим…
Я ни хера не понимаю в младенцах и всем, что с ними связано. Для меня просто какой-то темный лес. Но одно точно знаю, я не допущу, чтобы меня водили за нос и скрывали то, что могло бы принадлежать мне.
И никогда не прощу ей выходки с этими тремя сотнями, когда она обошлась со мной, как с каким-то спившимся опустившимся бомжом.
Отомщу ей по полной тем, что заберу ребенка себе. Поселю в круглосуточно охраняемом особняке, куда путь, если не договорится со мной, ей будет заказан.
А для того, чтобы я разрешил, ей придется… мммм… скажем, ползти ко мне на коленях от самого порога, потом наклоняться к земле и целовать мои ноги от самых ступней и выше.
Да, с этого, пожалуй, начнем.
В следующий раз ради того, чтобы увидеть малыша, ей придется старательно отсасывать мне, стоя передо мной на коленях.
Еще хочу жестко и грубо трахнуть ее в рот, а в какой-то из дней она задерет свою юбчонку, спустит трусы и нагнет передо мной свою аппетитную упругую попку.
Облапаю всю и, конечно, возьму во всех самых провокационных позах.
Еще я потребую с нее стриптиз, который она должна будет исполнить не только при мне, но и при моих друзьях. Возможно, мы даже разложим ее на двоих или троих, как делали с низкопробными девками, учась на младших курсах.
В общем, есть варианты для шлюхи, в которую она превратилась как раз перед нашим расставанием.
Даже сейчас, спустя почти год, свежа перед глазами картина того, как она трахается с Максом в моем же собственном доме.
На нашей с ней, блядь, кровати.
Как стонет и извивается под ним, выкрикивая в угаре его имя. Как лежит перед ним с широко раздвинутыми ногами, и он вбивает и вбивает в ее сладкую киску в свой твердый упругий член.
Пиздец, что тогда со мной произошло. Когда я только увидел эту картину. Особенно добило его имя из ее рта.
Хриплое, приглушенное, полное желания.
Хотелось вначале пристукнуть эту сучку и только потом бывшего лучшего друга. Но я не сделал ни того, ни другого.
Потому что смысл…
Если эта подстилка сделала так один раз, значит и второй, и третий и десятый…
Да, бля, хоть больше никогда и ни с кем, свои выводы я уже сделал.
В тот момент я просто развернулся и ушел, дав им спокойно дотрахаться и сам снял первую попавшуюся девку. А когда вернулся, ни слова не говоря вышвырнул ее, вместе со шмотками, из своего дома и полностью из своей жизни.
И больше не вспоминал про нее до того самого момента, пока не появилась у меня на пороге со слезливой сказочкой про беременность.
Но сейчас я снова хочу поиметь эту шлюшку, при одних мыслях о которой член встает колом, и наказать ее за прошлое и то, как она обошлась со мной в настоящем.
…
На этот раз я выбираю более долгий, зато безопасный, объездной маршрут, не включающий в себя поле с грязью по колено. Поэтому когда подъезжаю к ее дому и выхожу из машины, мои, начищенные до блеска, ботинки выглядят просто идеально.
Кстати, еще одним приказом будет, чтобы пылинки сдувала с обуви.
Хорошо бы ребенок и правда оказался моим. Потому что слишком много всего…
…
Осматриваюсь по сторонам, замечаю на лавочке у соседнего дома бабку и неторопливо двигаю к ней.
– Здравствуйте, – говорю ей, прикидывая, насколько хорошо будет просматриваться соседний двор с этого ракурса.
Очень даже неплохо.
– Здравствуй, коль не шутишь, – отвечает бабка и тут же хитро прищуривается, внимательно оглядывая меня с ног до головы. – И откудова ты такой будешь? Из района?
– Из района, – говорю я. – Хочу тут у вас остановиться на пару недель.
– Художник, что ль?
– Можно сказать и так. В какой-то мере.
– Неа. Художники на таких машинах не раскатывают.
– У меня бизнес, только вот устал от городской суеты. Мне бы в себя прийти, пожить немного на природе. Мать, не сдает кто тут у вас комнату? Заплачу хорошо.
– Чего ж не сдать, если надо, – прищуривается бабка. – У меня и живи. Дорого не возьму. Только ты это, дров мне наколи, да в поленницу перетаскай. Она вон там, возле свинарника стоит.
– Без проблем, – говорю я, пока что с трудом представляя, как буду колоть дрова и относить их к свинарнику.
Надеюсь, свиней она там, хотя бы не держит, это уже прошлый век, и я не вляпаюсь в очередную кучу дерьма.
Не успеваю подумать об этом, как в нос ударяет весьма специфический запах, который исходит от… меня самого.
Опускаю глаза вниз и с неудовольствием наблюдаю, как очередная пара люксовой брендовой обуви утопает в вонючей куче навоза.
Вот блядь!
– Снова ты и снова в дерьме? – раздается насмешливое сзади.
Я разворачиваюсь на сто восемьдесят и встречаюсь с дерзкими пронзительными глазами.
– Где ребенок? – спрашиваю у нее, потому что девчонка в этот раз идет с пустыми руками.
– Не все ли тебе равно? Он не твой. Зачем снова приехал? Ах да, грязь к грязи, как говорится…
– Скоро ты будешь слизывать эту грязь с моих туфель языком, – обещаю ей.
– Помечтай, – хватает наглости усмехнуться.
Еще не поняла до конца, с кем связывается, сучка.
Ничуть не изменилась, зараза. Такая же стройная, длинноногая, нахальная и вызывающая острое, до отупения, желание Заноза.
Хорошо, что в мозгу крепко сидит противоядие от нее.
– Знаешь, при должном подходе мечты очень часто становятся реальностью, – задвигаю ей.
Улыбка исчезает с ее чуть курносого веснушчатого лица. Хмурится, подходит ко мне ближе, вскидывает на меня глаза.
– Уезжай, Демьян, – произносит убежденно. – Зря ты все это затеял.
– А если не уеду, – приходит мой черед усмехаться.
– Уезжай. Игорек не-твой-сын, – произносит почти по слогам. – Не твой!
Добивает интонацией.
– Чем чаще ты это повторяешь, тем меньше мне в это верится. Впрочем, убедиться несложно. ДНК- тест?
– Я не буду подвергать ребенка такому стрессу.
– Он слишком маленький, чтобы стрессовать из-за этого. Так что?
– Нет. Просто уезжай и все.
– Да, Ви.
Пиздец, как хочу ее оттрахать. Готов наброситься на ее дерзкий грязный рот прямо здесь, на глазах у обалдевшей от нашей перепалки бабки.
– Не называй меня так, я для тебя не Ви.
– Ты не моя Ви, это точно. Обычная шлюха, каких много. Просто шлюха для траха.
Секунда, резкий хлопок и моя щека начинает гореть адским огнем.
Ударила не сдерживаясь, в полную силу.
– Проваливай, Демьян, и не подходи к нам больше, – выкрикивает.
Ненависть, ненависть, ненависть.
Ярость. Похоть. Желание.
Гребаное, всепоглощающее, жаркое.
Я сдержусь сейчас, Ви, но знай, только что ты подписала себе окончательный смертный приговор.
