Инна Стужева
Опасная беременность от миллиардера
Я сижу ни жива, ни мертва. Оба глаза начинают дергаться, словно у меня нервный тик.
– Ну, что, девушка, – весело произносит Сергей, – прогуляемся? Встреча займет что-то около часа.
Киваю и вылезаю из машины.
Мне по-прежнему с трудом верится, что все, что происходит, происходит на самом деле и со мной.
Глава 12
– Как вас зовут? – спрашивает мужчина.
Мы садимся за столик, перед моими глазами тут же оказывается меню.
– Женя, а вас?
Я успела запомнить, но решаю, что так будет вежливо.
– Сергей Петрович, – отвечает водитель Давида Георгиевича.
– Очень приятно.
Переходим к изучению ассортимента напитков и блюд. Мне не особо интересно, все равно я заказываю только воду.
– Женя, вы можете заказать все, что хотите. Не волнуйтесь, Давид Георгиевич оплачивает.
– Большое спасибо, но мне ничего не хочется. Только воды.
Возникает пауза.
Не скажу, что меня напрягает именно присутствие Сергея, скорее все происходящее в целом. А еще Юлькины сообщения, уже второе за прошедшие десять минут.
Я поставила телефон на беззвучный режим и отключила все уведомления еще в машине. Но все равно знаю, что Юлька ждет ответа.
Так и вижу ее, мечущуюся по номеру с горящими глазами и телефоном в руках.
После некоторых колебаний решаю ей написать, пока голову сестры не посетила идея разыскивать меня лично.
Юлька тут же набрасывается, как коршун. Не успеваю строчить ответы.
«Да, заявила о себе». «Нет, не прогнал».
«Да, все сказала». «Нет, у него сейчас встреча и мы с водителем сидим в кафе». «Юля, отстань».
Последний ответ был на Юлькино сообщение «Когда придет, вцепись в него покрепче и не отпускай».
Пью воду маленькими глотками, стараясь растянуть, осматриваюсь по сторонам.
Обстановка шикарная и народу в заведении совсем немного. Все посетители спокойны и расслаблены, одна я словно натянутая струна. А вдруг это плохо скажется на малыше? И тонус вернется.
Пытаюсь расслабиться, но получается плохо.
Извиняюсь перед водителем и достаю из рюкзака очередную книгу. Мне срочно нужно отвлечься, иначе сойду с ума. Радуюсь, что по новой привычке успела обернуть ее в непрозрачную обложку. Теперь никто не догадается, что именно я читаю. Неизменный малыш на обложке мог бы вызвать вопросы. Как у студентов и преподавателей, если бы я достала томик на переменах, так и у служащих Бергмана.
Начинаю читать. Не помогает.
Захлопываю книгу и поднимаюсь с места.
– Вы извините, Сергей, но я, пожалуй, пойду. Совсем нет времени.
– Ждать осталось не так долго, – возражает водитель.
– Неважно.
Открываю кошелек и кладу свою часть денег на стол.
– Мне пора.
Мужчина вдруг тоже поднимается.
– Извините, Женя, но я не могу вас отпустить. Приказ Давида Георгиевича. Мы должны его дождаться.
В подтверждение своим словам он делает шаг ко мне.
Вижу, он настроен решительно, потому что встает так, что перекрывает собой выход и делает это вполне профессионально.
Мне нужно срочно что-то придумать.
– Простите, мне… мне нужно отойти в туалет, – говорю, пряча глаза.
Ненавижу врать, а сейчас мне приходится это делать. На самом деле я решаю обмануть и позорно бежать, а не идти ни в какой туалет.
– В туалет без проблем. Я вас провожу.
Из моей затеи ничего не выходит, водитель следует по пятам. Доводит меня до нужного помещения, и проводит обратно к столику, когда я выхожу.
Мне остается только ждать.
Наконец, час проползает, и я вижу Бергмана, входящего в кафе. Охрана следует за ним, но не проходит вглубь помещения, устраивается за столиком у самого входа.
Сам же Бергман подходит к нам и садится напротив меня. Кивает Сергею. Тот быстро встает и уходит, пересаживается к охране. Официант почтительно кладет перед новым гостем меню.
Давид Георгиевич делает заказ.
– Женя?
И вопросительно смотрит на меня.
– Спасибо, я ничего не хочу.
Он очень красивый и в его присутствии я теряюсь. Даже мысленно называю по имени-отчеству, несмотря на… все обстоятельства. Впрочем, и сама ночь с ним теперь кажется просто сном.
– Итак, – произносит Бергман, как только официант уходит, – твой рассказ кажется несколько… нереалистичным. Я читал в отчете, что у тебя… у Юлии, есть сестра, но как-то не придал этому значения.
Официант возвращается с точно таким стаканом воды, как и у меня и ставит его перед гостем. Бергман благодарит на немецком и делает глоток.
– Женя… Непривычно. Мне нужно время, чтобы разобраться и проверить твои слова. Если все так, как ты говоришь… Ты планируешь рожать или хочешь делать аборт?
Застываю.
Заговорил про аборт.
Неужели сейчас начнет сбываться самый большой страх, и он начнет уговаривать на аборт? Если так, я должна сделать вид, что рассматриваю такой вариант, чтобы он не приставил охрану и не заставил туда идти.
– Не знаю, – отвечаю осторожно, – я еще не решила, как лучше.
Приносят заказ, Бергман принимается за еду.
– Скажу честно, я привык жить один и совсем не стремлюсь что-либо менять. Семья мне не нужна. А ребенок… Даже не рассматривал такой вариант. Слишком сложный вопрос, который требует раздумий. Также я не склонен к постоянству в личных отношениях. Сколько тебе лет на самом деле?
– Девятнадцать, – выдавливаю.
Каждое его слово, словно прикосновение к коже острого лезвия. Я чего я хотела?
– Девятнадцать, – произносит задумчиво и словно пробует слово на вкус, – так и подумал вначале, поэтому решил не связываться. Другое дело взрослая женщина, которая хорошо понимает, как по большей части устроены мужчины. Которая знает, что делать в случае возникновения… проблем. Я рассчитывал на небольшой роман с тобой, месяца на три-четыре, для обоюдного удовольствия и без обязательств. Не более.
Он снова делает глоток воды из стакана. Машинально повторяю за ним и тоже делаю глоток. В горле и правда пересохло.
– Но, если все, это маловероятно, повторюсь, но все же… Если все так, как ты говоришь, я готов помогать тебе и… ребенку, когда он родится. В случае если отцовство подтвердится. Несмотря на то, что ты ввела меня в заблуждение, выдав себя за другую. Если, конечно, решишь оставить его.
Мне хочется провалиться сквозь землю.
– Сейчас я возвращаюсь в свой особняк в Сент-Китс и Невис.
Бергман отставляет пустую тарелку и теперь пьет кофе, который успел принести расторопный официант.
– У тебя, Женя, два варианта. Первый, самый желательный, я даю тебе денег на аборт, и ты его делаешь.
Как же мне плохо. Паника, слабость, даже пульс учащается. За кого он меня принимает? Бесчувственный, жесткий, как можно так говорить?
– Второй вариант – ты едешь со мной. Будешь жить в моем доме на отдельной половине. В твоем распоряжении будут горничная и водитель. Хорошее питание. В общем, все условия. Я, естественно, буду жить своей жизнью, ты – своей. Как только родишь, и мы проведем тест, решим, что делать дальше. Если ребенок от меня, он останется со мной. Ты же получишь хорошие отступные. Могли бы провести тест и раньше, но слышал, это может плохо отразиться на ребенке. Поэтому не будем рисковать. Если он не от меня – полетите домой первым же рейсом. Что скажешь?
Несколько секунд я перевариваю услышанное.
Невольно сравниваю свое теперешнее состояние с тем, что было всего какой-то час назад. Я, как дура, радовалась встрече с ним. А сейчас единственное чего хочу – быть за тысячу километров отсюда и никогда больше не видеть этого мужчину.
Меня по-прежнему тянет к нему физически, но в остальном…после его слов про аборт и про то, что заберет ребенка…
– Что ты думаешь о моих предложениях, Женя? Если тебе нужно подумать…
– Нет, не нужно, я все решила, – выпаливаю, – буду делать аборт. Вы… правы. Я… возможно, я ошибаюсь и отец вовсе не вы. Я… соврала, что у меня больше никого не было. Испугалась, ведь у меня нет денег чтобы содержать малыша, а его отец сбежал. Но вы оказались умнее, чем я думала. Извините, мне пора идти. Простите за… этот фарс.
Вскакиваю и несусь прочь из кафе. Мимо столиков, мимо охраны и водителя.
Выбегаю и мой взгляд упирается в припаркованное тут же такси. Сажусь и сую водителю брошюру с адресом нашего отеля. Водитель кивает, и машина трогается с места.
Слезы застилают глаза.
Или аборт, или рожай. А потом, если ребенок действительно от меня, я его у тебя заберу.
Поэтому я сказала эти ужасные слова.
Мне все равно, пусть думает про меня, что хочет.
Главное, чтобы отстал.
Эта поездка с самого начала была ошибкой, я как чувствовала.
А Юлька… пусть делает, что хочет.
– Женя, ты просто дура! Как можно было упустить его????
Юля вышагивает по номеру.
– Как можно было отказаться от его предложения??? Жить в особняке в одной из Карибский стран, иметь слуг, кучу еды и возможность каждый день видеть его???
– Юля, он сказал, что заберет ребенка.
– Да фигня. За эти месяцы ты могла бы подсадить его на себя. Сделать так, что он бы и мысли не допускал, чтобы отпустить!
– Я так не умею. И не хочу. Он ясно дал понять, что у него будет своя жизнь и свои… женщины. Я бы не смогла смотреть на это каждый день.
– Ну ты дура! Подумаешь, другие женщины. Естественно, на такого мужчину много желающих, а ты что хотела? Но нужно же бороться, расталкивать претенденток локтями! Сегодня другие, завтра мы! То есть ты. Эх, знала бы я, что ты так бездарно все провалишь, сама бы поехала на эту встречу! Нацепила бы твои очки, и он бы ни о чем не догадался.
– Хочешь, езжай. Скажи, что передумала и выбираешь второй вариант. Забеременей быстренько от кого-нибудь, хоть от его водителя, он вполне симпатичный, а потом живи там в свое удовольствие. Соблазняй и делай что хочешь.
Юлька перестает бегать по номеру и смотрит на меня не мигая.
– Да? Ты же была против?
– Сейчас уже нет. Мне все равно. Все, что я хочу, это чтобы меня оставили в покое. И я вылетаю обратно первым же рейсом. Сейчас поменяю свой билет.
– Жень, а ты точно не обидишься? Ведь такой шанс!
– Какая тебе разница.
Я достаю рюкзак и начинаю кидать туда вещи.
– Хотя теперь не получится, – продолжает рассуждения Юлька, – все же мы с тобой не близняшки. Он догадается. Я могу представиться твоей сестрой, той самой, а там слово за слово…я же старше и не беременна, все, как он любит. Он может закрутить необременительные отношения со мной.
– Делай, что хочешь. Главное, не говори, что я оставляю ребенка.
– Нет, конечно.
– Так, я собрана, вызываю такси. Номер тогда сама сдашь.
– Хорошо. Тебя проводить до аэропорта? Хотя… время – деньги. Когда он там улетает, завтра утром?
– Не стоит. Осуществляй свои планы, а я займусь осуществлением своих.
– Давай хоть рюкзак помогу донести.
– Он не тяжелый. Все, пока.
Через три часа я уже сижу в самолете. Чуть ли не первое решение, принятое наперекор сестре. Хотя… нет, она совсем не возражала.
Наверное, я выгляжу не очень, потому что стюардессы по очереди подходят ко мне и справляются о моем самочувствии. Предлагают то воду, то плед, то таблетку или поесть.
Принимаю все, кроме таблетки, потому что не уверена, что мне можно, и еды, потому что тошнота никуда не исчезла.
Пытаюсь медитировать.
Выхожу из аэропорта. Плотнее запахиваю куртку, так как у нас гораздо холоднее, и верчу головой.
Еще до того, как сесть в самолет, я позвонила Даше и попросила встретить меня, если у нее найдется время.
Время находится, потому что почти сразу вижу Дашкину ярко-красную Шевроле. А потом и саму подругу, спешащую навстречу.
– Ну, как поездка? А Юлька где?
Даша знает, что мы полетели в Германию вместе с сестрой, но не знает, для чего. Я не собираюсь ей говорить, несмотря на то что она моя лучшая подруга на сегодняшний день. Уже рассказала сестре, и вот что из этого вышло. А Даша меня просто возненавидит, если узнает.
Мне несложно поддерживать разговор. Даша, как обычно, болтает за двоих. Прежде, чем отвезти меня домой, предлагает заехать в кафе и посидеть там немного. Я соглашаюсь.
Мне страшно остаться в одиночестве.
Я боюсь тех мыслей, что лезут уже сейчас и, как я знаю, начнут атаковать сильнее, когда я окажусь предоставлена сама себе. Боюсь тех эмоций, что могут захлестнуть в любой момент.
В женской консультации сказали, что мне нельзя волноваться. Это может плохо отразиться на ребенке, и я даже могу попасть в больницу на сохранение. Мне не хочется этого, совсем не хочется.
Единственное, о чем мечтаю, уехать подальше из города.
Меня начинают посещать такие мысли, как продажа квартиры. Или сдача в аренду своей квартиры, с тем, чтобы на часть денег снять комнату. Комната ведь стоит дешевле. А жить я смогу на разницу.
Теперь, при сложившихся обстоятельствах, я уже не рассчитываю на помощь сестры.
– Жееень, ты тут вообще?
Даша щелкает пальцами с ярким маникюром перед глазами, пытаясь тем самым привлечь внимание к своей персоне.
– Подруга, ты меня слышишь? О чем задумалась?
– Хочу сдать свою квартиру, а вместо этого снять комнату, – говорю честно.
– Зачем?
– Лишние деньги не помешают.
Моя идея Дашку совершенно не впечатляет.
– Ой, да сколько там выгадаешь? Если только поселиться совсем на окраине.
– Или в другом городе. Не таком большом, как этот.
– Нашла тоже, большой. Да у нас то еще захолустье. Хотя, ты права, есть еще более худшие места. Например, деревни.
Деревни?
А это не плохо. Идея мне нравится. Даже очень.
Если я буду жить в деревне, то смогу покупать натуральные домашние продукты, например, молоко, сметану и творог. Малышу ведь нужен кальций, и он будет забирать его из моего организма. А еще буду дышать свежим воздухом.
И главное, смогу полностью затеряться.
Желательно выбрать такую деревню, где нет хорошей дороги. Цена будет самой минимальной и Юлька в такую точно не сунется. Я ей даже не буду говорить, где поселилась.
Если она, конечно, захочет знать.
Если не уедет с Бергманом.
Благодарю Дашу за хороший вечер и за то, что встретила и прошу отвезти домой. Сейчас я смогу не расклеиться наедине с собой, потому что у меня появилась цель. Мне нужно очень много всего сделать.
Найти квартиросъемщиков и заключить с ними договор.
Найти и договориться о новом жилье.
Взять академический отпуск.
Переехать.
План начинаю осуществлять сразу же, как только оказываюсь в квартире.
Я горжусь собой. Потому что проходит всего неделя, а я уже еду в свое новое жилище. Сделала все так, как хотела. Квартира сдана, вместе с мебелью, дом снят ровно на год.
Сейчас я сижу в такси и смотрю в окно.
На учебе и на работе договорилась. Пришлось рассказать о своем положении и принести справки, но мне обещали, все останется между нами.
Юлька еще не вернулась.
Написала сообщение, что у нее все получилось, и чтобы в ближайшее время я ее не ждала.
Что ж.
Сейчас мне не до Юльки. И даже не до Бергмана.
Вчера произошел очень неприятный, даже дикий, инцидент, о котором мне совсем не хочется вспоминать. Но мысли то и дело возвращаются к нему.
Я возвращалась с прогулки по парку, уже темнело. Переходила дорогу, как обычно, по пешеходному переходу, как вдруг…
Не знаю, откуда мог взяться этот автомобиль. Но за секунду до этого его точно не было. По крайней мере, мне так казалось.
Я уже ступила на зебру, как он вылетел на проезжую часть. Столкновение было неизбежно.
Какой-то мужчина сорвался с места и буквально в последний момент выдернул меня из-под колес.
Мы вместе упали на землю, я чуть не потеряла сознание от страха.
Мужчина помог мне подняться, отряхнул одежду и проводил до дома. По пути он прочитал лекцию о том, что я должна быть внимательнее и не считать ворон. Ведь сейчас так много водителей, которые не умеет ездить, потому что они просто купили права, не обучившись теории и не попрактиковавшись достаточно.
Я кивала, словно болванчик. Прислушивалась к себе и вспоминала, не заделала ли живот при падении. Вроде бы нет, упала на бок.
Десять раз благодарила незнакомца за спасение и даже попыталась предложить деньги, все, что есть в кошельке. (Мужчина не выглядел очень богатым, по крайней мере одежда на нем было поношенная, это я запомнила). Но он решительно отказался.
Сейчас я бы не вспомнила его лица, слишком сильным оказался стресс, только одежду.
Уже позже, дома, закралась мысль, был ли этот наезд случайностью. Вдруг Юлька все же рассказала Бергману о том, что я обманула его с абортом и он решил избавиться от ребенка таким образом?
Но я же дала ему понять, что ребенок на самом деле не его. Перестраховка?
Нет, конечно нет.
Это просто случайность. Дикая и нелепая.
Еще одна причина, чтобы уехать из города и провести время до родов в деревне.
Мы минуем черту города и выезжаем на шоссе.
Приходит новое сообщение от Юльки.
Фото.
Она, с шикарным загаром, и в стильном, откровенном купальнике, стоит на белоснежной яхте, одной из таких, на которые Даша залипает в Инстаграм. А рядом с ней, вполоборота к камере стоит Бергман, широко расставив ноги, и смотрит куда-то вдаль.
На нем надета белоснежная рубашка нараспашку, с закатанными до локтей рукавами. Она так контрастирует с его загаром. На запястье поблескивают неизменные часы. Белые же брюки, подчеркивают длинные ноги.
Роскошный, стильный.
Двухдневная щетина очень ему идет.
И Юлька отлично смотрится рядом с ним.
Я понимаю, что это конец. Всему.
По-настоящему.
Моим несбыточным надеждам и моей дружбе с сестрой.
Я должна оставить прошлую жизнь в… прошлом.
Сейчас у меня начнется новая.
В ней будем только мы вдвоем – я и мой малыш. Моя дочка, которую я назову самым красивым именем на свете и буду любить больше всех. Только ее одну.
Конец первой части
