Инна Стужева
Будешь моей, детка
Глава 7
Обед проходит так, как я планировала. Тихо и спокойно.
Днем в будни в общаге всегда мало народа, так что никто не отвлекает разговорами.
Я с удовольствием перекусываю в кухне борщом, который сварила сама себе накануне, и возвращаюсь в комнату.
Вообще-то, я могу питаться вместе с папой и тетей Людой, но стараюсь этого не делать. Точнее, не делаю никогда, только если это не какие-то праздники и застолье, когда угощают всю общагу. Но даже в этих случаях стараюсь налегать на угощение по минимуму. У меня в холодильнике есть своя часть полки, а на чужую территорию я не залезаю.
Тетю Люду не вполне устраивает такое положение дел. Если сказать прямо, то совсем не устраивает.
Ведь на еду она почти не тратится, несанкционированное таскает из столовой сумками. Точно так, как все ее знакомые, кто работает с ней бок о бок.
Но зато ей очень нравится, точнее нравилось, ведь это уже в прошлом, сообщать всем и каждому, что я сижу на ее шее и, если бы не она и ее безграничная доброта, «померла бы с голоду». Поэтому я установила такие правила. Уже как год. С тех пор, как сама стала зарабатывать в интернете на выполнении домашних работ и курсовых.
Конечно, мой стол не может похвастаться большим разнообразием еды, но крупы и овощи я точно могу себе позволить. А в сентябре вообще красота. У нас во дворе растет столько слив и яблонь, что хоть объешься.
При воспоминании о яблонях я хмурюсь, потому что в голову лезут непрошенные мысли про блондина и свою неудачную вылазку, но тут же забываю о нем, потому что за окном вдруг начинается потасовка.
Несколько парней гонят дворовую собаку, орут и улюлюкают.
С ума что ли сошли.
Недолго думая, вскакиваю из-за стола, где устроилась с чашкой чая, и вылезаю прямо через окно на улицу.
– Совсем охренели, – ору парням и бегу к ним.
По виду примерно восьмиклассники, но не наши, какая-то залетная компашка. Четверо. Собака тоже не наша, всех местных я знаю в лицо, точнее в морду.
– Ты че лезешь, – возникает один.
– Ниче. Животное оставьте в покое!
В руках у меня зажата огромная бита, которую выиграла в карты в прошлом году у одного парня из соседских, и она придает дополнительный вес моим словам.
Пес хромает, что-то с задней лапой.
– Валите отсюда.
– Самая умная что ли? – говорит все тот же, видимо заводила этой компании.
– Ага. Самая умная. А ты и твои приятели, похоже, самые трусы, раз решили напасть на беззащитное животное. Хороши парни, вчетвером на собаку.
– Да она у нас бутерброды стащила!
– Ну и что? Голодная была. Между прочим, могли бы и поделиться бутербродами, с вас не убудет.
Пес, видимо чувствуя, что кто-то встал на его защиту, ковыляя, забегает за мою спину, а у парней проходит запал.
Главный хмурится, а потом отдает команду парням.
– Пошли отсюда.
Компания без звука разворачивается и уходит.
Я поворачиваюсь к псине, сажусь перед ней на корточки и провожу рукой по холке.
Похоже, что еще щенок, но крупненький. Дворняга, шерстка коричневая, короткая. Хвост завивается задорным кольцом и сейчас просто ходит ходуном. Несмотря на то, что скачет на трех и больная лапа явно беспокоит.
Глаза большие, влажные, смотрят так доверчиво. Нос сырой и прохладный, что хорошо. Морда остренькая и хитрая, а уши свисают по бокам, иногда поднимаясь торчком. В общем, милый пес.
– Ну что, друг, досталось тебе? Что с лапой-то? Что-то воровал и тебе влетело? Пойдем, отведу тебя к ветеринару.
Тетя Таня сейчас на пенсии, но это не мешает всем и каждому обращаться к ней по любому вопросу, связанному с животными. Живет она в своем доме в двух шагах от нашей общаги. Мы с дворнягой идем к ней.
Проходим в палисадник, я отставляю биту в угол, чтобы зря не волновать женщину, и звоню в звонок.
Полная и добродушная тетя Таня появляется на пороге через пару минут.
– Стасенька, – восклицает она.
– Здравствуйте, теть Тань.
– Привет, золотце. Давно не виделись. Целый месяц у меня не появлялась.
– Ага.
– Что у тебя?
– Вот. У пса что-то с лапой.
Тетя Таня смотрит на воришку, а тот виляет хвостом с удвоенной силой.
– И откуда он взялся, вроде не из наших. И ошейника нет, опять бездомный.
– Из других дворов прибежал. Может, и бездомный.
Женщина вздыхает.
– Ладно, сейчас посмотрим.
Домой я возвращаюсь примерно через полтора часа. Пока тетя Таня осматривала пса и перевязывала ему лапу, пока пили чай и болтали о моем отце.
– Хороший же мужик и тебя любит. Жалко, что пьет. И связался с этой… как там Людка, все ворует из столовой и командует?
– Как обычно.
Тетя Таня вздыхает повторно.
– Ладно, Стась, пусть пока пес у меня во дворе поживет, тепло, а дальше подумаем, как с ним быть. Поспрашиваю знакомых, может хозяин и найдется. А тебе куда с ним в общагу. Со свету сживет и ведь лишней котлеты ни за что не даст, лучше выбросит.
– Спасибо большое теть Тань, просто огромное!
Я прощаюсь с ней и с щенком, подхватываю биту, которая уже выручала ни раз, и бегу домой.
Время пролетело так быстро, а ведь мне еще нужно собраться, чтобы выглядеть соответственно.
У меня есть очень красивое платье. Похоже на бальное, в пол и я в нем словно принцесса из сказки. Оно отливает зеленым и от этого мои глаза буквально начинают светиться. Они у меня хамелеоны. Вроде бы карие, а иногда кажутся желтыми. Если надеть что-то зеленое, становятся явно зелеными. В общем, меняются как по волшебству. Бывают даже серыми. Жаль, голубыми никогда не становятся, у мамы были небесно-голубые, но я все равно довольна.
Я очень долго выбирала это платье, но одевала лишь один раз, на выпускной. С того момента платье висит в шкафу, в специальном чехле.
Достаю его и подхожу вместе с ним к зеркалу.
Надену его, все же филармония. И мне очень хочется выглядеть красивой для Саши. У меня еще никогда не было парня, несмотря на то, что один раз я все же целовалась. Но это был такой странный случай, скорее порыв… не хочется думать о нем сейчас. В общем, парня еще не было, а потому я несколько волнуюсь.
Волосы я тщательно расчесываю и делаю высокий хвост, концы которого слегка подкручиваю щипцами. Даже в таком виде он получается ниже талии, и я радуюсь, что до сих пор не поддалась ни одному из временных порывов отрезать волосы. Такие иногда возникают. Особенно в жаркую погоду. Но потом проходят.
Все же в длинных волосах что-то есть. Какой-то особый стиль, шарм.
Мама очень любила мои волосы и подолгу плела мне косы, одно из детских воспоминаний о ней. Это было классное время.
Облачаюсь в платье, наношу легкий макияж.
– Стааась, а Стаась.
В комнату вламывается тетя Люда, как всегда без стука. И застывает на пороге.
Окидывает меня взглядом с головы до ног.
– Ээээ, ты куда это собралась?
С появлением папиной сожительницы в комнату просачиваются запахи столовки. Тетя Люда держит в руках две увесистые сумки в цветочек, и я уверена, что там у нее стопки котлет с картошкой или что-то в этом роде.
– На свидание?
Лицо женщины приобретает воинственный вид. Кажется, замахнется сейчас на меня одной из сумок и все содержимое, все эти картошки, подливы и голубцы, вывалятся на мой прекрасный наряд и убьют его, придавив своей безысходностью.
На всякий случай отхожу подальше и побыстрее отвечаю.
– В филармонию! Папа разве вам не говорил?
– А, да. Позабыла совсем. Придумаете тоже, что ты, что он.
Тон тети Люды становится чуть менее агрессивным, но в нем все еще сквозит недовольство.
– А с кем идешь?
– С подругой, – отвечаю быстро.
Не люблю врать, до ужаса, но как тут по-другому?
– Надо сказать твоему отцу, чтобы заканчивал с этим. Филармониями всякими. Взяли моду, наряжаться, тащиться туда. Когда можно включить телевизор и посмотреть сериал. Вот где основное искусство! А там что? Пиликают на чем-нибудь и никакой драмы, никаких эмоций. Тьфу на вас. Связалась на свою голову с ненормальными.
Тут тетя Люда немного кривит душой. Ей очень нравится, что она живет с мужчиной, которого все расхваливают и некоторые даже помнят. Все же папа был довольно известным дирижером в свое время, до смерти мамы, и даже давал международные концерты.
Если бы ей это не нравилось, она бы убрала все старые афиши с глаз долой. Но нет же, висят в их комнате, пришпиленные кнопками поверх обоев в цветочек, и радуют глаз всех, кто к ним ни заглянет.
– А я чего зашла то, – продолжает разговор тетя Люда, – радостные новости, Стаська. Витенька то наш в субботу приезжает, звонил только что.
– Уже? – непроизвольно вырывается.
Я тут же прикусываю губу, но поздно.
– Что значит уже? – тут же взрывается тетя Люда и ставит свои сумки на пол.
Черт, черт, черт. Ну, я попала.
– Бессердечная засранка, вот ты кто! Уже??? Да я весь год ночами не сплю, просто глаз не сомкну от волнения, а она? Уже!!!!! Вертихвостка!
– Теть Люд, я совсем не то имела в виду, – пытаюсь реабилитироваться.
– Не то она имела в виду. Приезжает, приезжает Витенька наш. Уже, Стасенька, уже. Так что на выходные не планируй ничего, поняла? Застолье будет, встреча дорогого сына и твоего будущего мужа. Вот тогда и наряжайся так, как сейчас.
Тетя Люда наклоняется и вновь подхватывает свои сумки, а я вздыхаю от облегчения, что она, возможно, наконец, покинет мою комнату.
Бедный Саша ждет меня лишние десять минут, потому что я безбожно опаздываю.
Мне так жаль, но ничего не могу поделать. Еле избавилась от тети Люды, а потом ведь необходимо было переодеваться с резиновых сапог на туфли.
У сараев в этот момент крутились дядя Вася с дядей Славой. Устраивались посидеть и поиграть в домино, потому что у подъезда жена дяди Васи развешивала белье и мешала им наслаждаться природой и покоем, а тут я со своими сапогами.
С перепугу у дяди Васи чуть не вывалилась из рук банка огурцов, потому что он думал, что это крадется жена. А дядя Слава поскорее сделал вид, что тоже ничего не держит в руках. Правда граненый стакан все равно вылезал из кармана, но я сделала вид, что не заметила этого.
Мы остались довольны друг другом и я даже получила кучу комплиментов своей внешности.
– Саш, привет, вот и я.
Выпархиваю из такси, на которое пришлось разориться, и с удовольствием наблюдаю, как челюсть парня падает вниз. Мне приятно, что я произвожу такое сокрушительное впечатление.
– Ппппривет, – говорит Саша неуверенно, чуть заикаясь, и поправляет очки.
Я улыбаюсь.
– Извини за опоздание, так получилось.
– Ннничего страшного.
– Идем? – говорю ему и подхватываю под руку, потому что парень продолжает стоять столбом и пялиться на меня, – а то опоздаем.
– Да. И… ты очень красивая, Стася, – выдыхает Саша.
– Спасибо, ты тоже.
Парень смущается, но я говорю правду. Он действительно выглядит неплохо, даже костюм надел.
Мы проходим в фойе, и я сбрасываю с плеч накидку, которую захватила с собой на всякий случай. Саша любезно берет ее из моих рук.
Осматриваюсь по сторонам.
Народа здесь очень много, и все одеты тожественно и празднично.
Я не выгляжу белой вороной, наоборот, смотрюсь очень уместно.
– Ну что, где наши места? – говорю бодро и чувствую, как приятное волнение растекается по венам.
Здесь мне гораздо комфортнее, чем на любом празденстве в нашей общаге, организованном тетей Людой.
А насчет мест… как-то не подумала посмотреть раньше, но мне и неважно. Пусть хоть галерка, хорошо слышно будет отовсюду и мы прекрасно проведем этот вечер.
– Вот, тут написано партер, пятый ряд, – говорит Саша.
Ух ты, спасибо пап. Это же одни из лучших мест.
Мы проходим в партер, и я улыбаюсь всем окружающим просто так, потому что у меня хорошее настроение. Просто отличное настроение.
Просто очень отличное преотличное…
До того самого момента, пока взгляд не упирается…
В красивого парня, облаченного в черный костюм, который сидит на нем так, что глаз не оторвать.
Нарочитая небрежность сочетается с природным изяществом, а лицо…
Лучше бы я не поднимала глаз выше потому что прямо передо мной стоит Влад Градов собственной персоной. Да не один.
Справа от него с величественным видом возвышается пара средних лет. Ухоженная женщина лет сорока пяти. Блондинка с аристократическими чертами лица, которая держит под руку представительного седовласого мужчину лет шестидесяти, одетого в костюм классического покроя.
А с другой стороны от Градова стоит девушка умопомрачительной красоты. Пепельно-светлая блондинка с шикарной укладкой и идеально нанесенным макияжем. Высокая, с пышными формами, идеальная. И держит его под руку.
Влад чуть поворачивает голову, и мы встречаемся взглядами. Он замирает на мгновение, хмурится.
Похоже, встреча со мной не входит в его планы точно так, как и в мои планы не входит встреча с ним.
Глава 8
Влад
Мать просто достала, весь мозг вынесла своими разговорами про филармонию. И, кажется, не собирается успокаиваться.
– Влад, ну ты-то как никто должен понимать, как важно появиться всем нам на концерте самого Стравинского!
Ага, как никто. Вот это в точку.
Восемь лет музыкальной школы под постоянным давлением семьи.
Плавание еще куда ни шло, но музыкалка!
Вначале был слишком маленьким и не мог сопротивляться, а потом как-то пошло по накатанной. Дурацкая привычка доводить все до конца и не бросать на полпути.
Да меня тошнит от всего, связанного с музыкой. Но нет. Матери все мало.
– Журналисты будут, и они должны зафиксировать факт нашего прихода туда. Твоему отцу просто необходимо поддерживать имидж культурного и семейного человека! Влад, ну ты же знаешь, выборы меньше, чем через месяц. Столько труда вложено, денег.
Еще бы мне не знать, если разговоры с утра и до ночи только об этом. Выборы, выборы.
– Влад, ну Влад. Это в последний раз в этом месяце. Я ведь прикрыла тебе перед отцом, когда вы гоняли по трассе и вас взяли…
– Ладно, ладно, – сдаюсь.
А то будет сейчас припоминать прошлые грехи. И ведь все равно в итоге придется идти, не отстанет.
– Вот и отличненько, – радуется мать, – к тому же Катерина давно мечтала послушать великого музыканта. Я сейчас ей позвоню и скажу, что мы идем. Жалуется девочка, что ты совсем ей время перестал уделять.
О нет, еще и это.
Сватовство матери так достало, что на днях я собираюсь съезжать в собственную квартиру. Сколько можно!
Хотя это не поможет, потому что Катька – моя официальная невеста уже лет с пятнадцати, и они все меня достанут где угодно, даже на краю света.
Это еще одна оборотная сторона медали и цена популярности. Все в семье должны производить максимально положительное впечатление на окружающих.
А потому белоснежная рубашка, смокинг, невеста из самой уважаемой семьи, которая виснет на руке и от чьего парфюма меня скоро стошнит, и ни грамма свободы.
Улыбаться всем, отвешивать комплименты дамам и журналистам, быть паинькой и лапочкой, давая понять всем и каждому, какая отличная, просто суперправильная и уважаемая семья у депутата Анатолия Градова.
Не курить (курю им всем назло, только не дома), не пить (пятьдесят на пятьдесят), не употреблять (нет, это мимо, но деньги то нужно откуда-то брать, поэтому кое-какое отношение имею. Но я осторожно, честно). Отец тоже этим занимается. Не сам, правда, просто закрывает глаза, как представитель власти, и получает с этого свой процент. Так что, можно сказать, семейный бизнес.
Еще не хмуриться, не хамить никому и не устраивать скандалов (уже пару недель точно держусь и не устраиваю). Не пялиться по сторонам на других девиц, даже если они такие, что глаз не оторвать. Такие что…
Не понял.
Белкина???
Откуда тут эта заучка и тайная любительница ночных вылазок?
Черт.
Не ожидал, да еще выглядит так… Против воли меня прошибает пот, а дыхание перехватывает. Словно удар под дых и воздух стремительно исчезает из легких.
Охренительно она выглядит, вот как. Так, что взгляд не оторвать.
Плечи открыты, а кожа такая… белоснежная, бархатная, так и хочется прикоснуться. Шея тонкая, и подбородок так гордо вздернут. Вот бы за ушком поцеловать… и все остальное. В общем, тут можно много чего нафантазировать. А если уж идти дальше, то… намотать волосы на кулак и…
Стоп, Влад, твою… Очнись. На Катьку вон смотри или Анжелке позвони и пригласи ее на неофициальную часть вечера.
Нахрена тебе Белкина сдалась?
Но бл… пялюсь все равно.
И бесит так.
А рядом с ней, рядом с ней…
Карманов, снова бл…
Мало мне пялиться на его рожу в колледже, так еще и здесь. И так доволен, гад. Еще бы.
Руки сами собой сжимаются в кулаки, и я еле сдерживаюсь, чтобы не подскочить к парочке и не оттащить одну от другого.
– Влад, что с тобой, Влааад, – шепчет на ухо Катька.
– Ничего.
Отворачиваюсь от Белкиной, и мы проходим на свои места в пятом ряду.
Бл… ин, рядом с ними почти.
Отцу же предлагали отдельную ложу, а он «перед выборами надо быть ближе к народу. Просидим в ложе, никто и не заметит, что мы здесь были».
Зато сейчас все замечают, что мы здесь. Как же достали. Пялятся и пялятся. Все, кроме Белкиной. Эта лишь мазнула взглядом и сразу отвернулась.
А теперь сидит и смотрит ровно на сцену, даже головы не повернет в мою сторону.
Вот зараза.
Я же весь покой потерял, только тем и занят, что смотрю в ее сторону. Не могу ничего с собой поделать, тянет как магнитом.
Охренительно выглядит.
Так, что хочется…
– Влааад, ты здоров? Влааад.
– А?
– Какой-то горячий стал, – недовольно тянет Катька, и прикладывает ладонь к моему лбу.
Как же хорошо, что учиться она пошла в Консерваторию, а не к нам. Иначе мне бы совсем житья не стало.
– Здоров, – отвечаю и увертываюсь от цепких пальчиков.
Напрягает, что в последнее время Тайская начала забывать, что мы с ней фиктивная пара, а не в реале. Лезет и лезет.
– Кать, смотри на сцену уже, а не на меня.
Бл… ты же в Консерватории учишься, тебе должно быть интересно.
Вон Белкина, не шелохнется. Погрузилась в музыку и не замечает вообще ничего вокруг. Карманов то и дело косится на нее. Бл… зараза. Нашла с кем пойти. А что они собираются делать после концерта?
Стася
Я все время чувствую на себе его взгляд, но специально стараюсь не смотреть.
Не смотреть, не смотреть.
Пришел сюда с блондинкой, значит, это его девушка. А между тем спокойно разрешал брюнетке виснуть на нем сегодня утром.
Бабник. Такой же, как и его друг.
Бабник и наглец.
Он смотрит, точно смотрит.
– Стась, тебе удобно?
– Да, Саш, спасибо.
– Вот уж не думал, что Градов посещает такие мероприятия, – продолжает парень.
– Я тоже не думала.
Но кажется я догадываюсь, для чего он здесь. Вспышки фотоаппаратов просто нескончаемы, и я вспоминаю, что скоро выборы. А седовласый мужчина, его отец, сейчас красуется на каждой второй афише в городе.
Показуха.
Вот зачем.
Решив эту головоломку, я погружаюсь в музыку и забываю обо всем. Я не музыкант, даже и близко нет, несмотря на таланты родителей, но меня очаровывают звуки, что доносятся сейчас со сцены. Я словно лежу на волнах, которые укачивают, укачивают, укачивают…
А ночью я спала очень мало, потому что выполняла домашние работы, ведь за лето мои запасы собственных средств значительно истощились.
О, нет, только бы не уснуть! Это стало бы таким позором.
Как только объявляют антракт я сообщаю Саше, что мне срочно нужно в туалет и побыстрее вскакиваю с места.
Постою перед открытым окном, приду в себя немного.
К сожалению, в туалете окон нет, а потому я быстро выхожу и двигаюсь по затемненному коридору куда-то вперед, подальше от скопления людей.
Дохожу до конца и попадаю в небольшую мало освещенную и пустынную залу.
Окно здесь есть. Не очень большое, но пластиковое и с легкостью открывается. Отлично.
Слышу за спиной шаги и резко оборачиваюсь.
А потом замираю, как вкопанная.
Влад.
– Ты? – произношу не слишком доброжелательно и хмурюсь.
– Я, – кивает парень.
– Ч… – но тут же откашливаюсь и беру деловой тон.
– Что ты здесь делаешь?
– Похоже то же, что и ты. Ищу окно.
Парень подходит вплотную, так что мне приходится отступить на шаг.
– Неплохо выглядишь, – отвешивает с барского плеча и вроде бы даже с неохотой.
– Спасибо, – киваю, хотя вполне бы обошлась без сомнительного комплимента.
Парень достает из кармана пачку сигарет, выстреливает одну и тянет ее в рот.
У меня округляются глаза.
– Ты что, будешь курить здесь? Здесь?
– А что такого?
– Ну, это же… запрещено! В таком месте!
– А кто увидит? Или ты донесешь?
Чиркает зажигалкой и затягивается.
– Не я, пожарная сигнализация.
– А так?
Влад высовывает руку в окно, и сигнализация действительно не срабатывает.
Ему то хорошо, а вот мне о свежем воздухе придется забыть. Правда с появлением парня и сна ни в одном глазу. Так что воздух вроде как уже и не нужен. Но все же сам факт.
Что-то не дает мне уйти просто так. Буквально удерживает здесь.
– Не знала, что ты бываешь на таких мероприятиях, – замечаю.
– А я и не бываю. Родители заставили прийти.
– Я так и думала. А та блондинка, она кто? Твоя невеста?
– Ага, что-то вроде того.
И он снова затягивается.
– Хм.
– Что, Белкина?
– Да так.
– Сама тоже хороша. Притащилась с этим недоделанным.
– Не называй его так!
Градов выпускает сигарету из пальцев, и она летит вниз.
– Еще и соришь.
– Нет, она в урну попала.
– Да?
– Посмотри сама.
Подхожу ближе, перегибаюсь через подоконник и вытягиваю шею.
Ни черта не видно, но зато я чувствую, как парень прижимается ко мне сзади.
Что?
Выпрямляюсь и резко разворачиваюсь, но так становится только хуже.
Пытаюсь вывернуться из объятий, но Влад делает вид, что так и надо.
– Что такое, Белкина?
– Дай мне пройти!
– Я не держу.
– Ты жмешься ко мне!
– Вот еще, просто дышу воздухом, а ты заняла все пространство.
– Ничего я не занимала, дай пройти. И от тебя воняет сигаретами!
– Да ладно.
– Фу, отстань от меня.
Чтобы оттолкнуть, мне приходится положить ладони парню на грудь. Я упираюсь ими, но сдвинуть засранца с места не получается.
– Влад, пусти. Антракт сейчас закончится.
– Ты очень соблазнительная в этом платье, даже не ожидал.
– Что?
– Поцелуемся?
– Что? Пусти сейчас же!
– В обмен на видео.
Губы парня так близко от моих, что я еле увертываюсь.
– Пусти, Градов! С ума сошел?
– Да ладно, Белкина, шутка была.
Он отпускает и отступает на шаг.
– И правда думала, что мне захочется с тобой целоваться?
– Мне-то уж точно не захочется.
Несусь по коридору обратно к людям, а щеки так горят.
А он…
Еще немного и я влепила бы ему пощёчину.
Идиот. Неуравновешенный. И снова меня оскорбил. Это я, я не хочу с ним целоваться, а не он со мной.
Дурак.
– Что случилось, Стась? – спрашивает Саша обеспокоенным голосом.
Он прогуливается у входа, видимо устал сидеть и ждет меня стоя.
– Ничего, все в порядке.
Вновь усаживаемся на свои места, а через пару минут появляется Градов и занимает свое.
Пересекаемся взглядами, но я сразу отворачиваюсь.
Не посмотрю на блондинистого нахала до конца выступления, а потом мы с Сашей сразу же уйдем отсюда.
