Инна Ивановна Фидянина
Маленькие сказки темной Руси
Эх, стоять бы стеклянному мальчику снова под стеклом или в лучшем случае в торговом зале, но тут в каморку мастера-умельца заглянула женщина, которая держала за руку малолетнего сына. Она мечтала купить себе в спальню старинный комод. И хотела, чтобы комод служил ей столиком для косметики.
– Непременно, непременно с изогнутыми ножками, и чтобы ящички были не большими бельевыми, а маленькими для моих дамских штучек, – тарахтела она.
Такой милый комодик она и нашла на сайте художника-реставратора. А её сын ничего не хотел, но он каждый раз волочился за матерью, только лишь по той причине, что женщина не желала оставлять его с нянечкой или сдать в детский сад, иначе у неё не было бы причины сидеть дома и бездельничать, а пришлось бы ходить на работу.
Пока мать тщательно присматривалась к вожделенному комоду, её сын бродил по мастерской и самым наглым образом трогал мебель умельца. А потом он неожиданно впал в истерику, потому как увидел и срочно захотел забрать с собой мальчика-космонавта. Ну, а какой пацан не захотел б иметь своего личного космонавта? Я таких пацанов не знаю. А вы?
И дамочке пришлось срочно раскошелиться, потому как 1) она очень любила своего отпрыска, 2) у мадам имелись лишние деньги, и она могла позволить себе немного больше, чем среднестатистическая семья.
Ах, к чему это я? Да вот к чему. Если ваша семья входит в число среднестатистических или, того хуже, малоимущих семей, то не вздумайте… слышите, не вздумайте насиловать своих родителей подобными истериками – им и так несладко живётся! Поэтому прежде чем капризничать в общественных местах, подойдите тихонько к маме или папе, и спросите родителя:
– А наша семья относится к среднестатистической или малоимущей семье?
Если нет, то смело заваливайтесь на пол, стучите ногами и требуйте забрать к себе домой тётеньку-продавщицу или даже огромный подъёмный кран, стоящий на улице. Хоть это и будет выглядеть со стороны отвратительно и даже безобразно, но вам можно всё!
Впрочем, малышу, пришедшему с мамой за комодом, не пришлось впадать во все тяжкие и закатывать концерт на целый час, а то и дольше. Маленький космонавт безумно понравился и самой даме. Ну, а кому может не понравиться гордый звездолетчик в новеньком блестящем обмундировании? Вот то-то и оно!
А когда комод и юный космонавт были куплены, то грузоперевозчик повез их домой к доброй, но праздной мамаше, и к вредному истеричному пацану. Однако, сердце у космонавта ликовало – он ехал домой. Понимаете, домой! Туда, где его будут любить, холить и самое главное, с ним играть. А пыль, эта зловредная пыль больше не посмеет сесть на него, так как он будет втянут во всевозможные игры и начнет двигаться, двигаться, двигаться. И не придёт тётка с ужасной метёлкой стряхивать с него вонючую, чихучую пыль.
Душа молодого космонавта пела, когда его заносили в дом. Представляете, в загородный дом, в просторный, большой и светлый, почти как тот магазин, в витрине которого он стоял. Хоть комната сына хозяйки оказалась не такая просторная, но тоже милая и довольно уютная, и что самое главное, как раз таки она и была больше всего похожа на его старое место жительства – в ней валялось так много игрушек! И это очень обрадовало мальчика-космонавта.
Ну, а потом серой струйкой потекли дни. Хозяйский сын очень быстро охладел к своей новой и довольно-таки большой статуе, и игрался с другими игрушками, а космонавту пришлось всего лишь за этим всем наблюдать. И вроде как бы ничего не поменялось в его жизни, кроме угла обзора и действий, мельтешащих перед глазами. Действий стало мало, совсем мало. Раньше он наблюдал за спешащими туда-сюд людьми на улице, а теперь только за одним и довольно капризным. Да и тот редко бывал дома, так как ему нужно было болтаться с матерью по магазинам, салонам красоты и подолгу сидеть в гостях у её многочисленных подружек.
Фактически космонавт продолжал оставаться витринным мальчиком, только падать стал гораздо чаще – пацан всё время натыкался на него во время своих игр. А поднимала и ставила на место космонавта мамаша, пока той это не надоело, и витринный мальчик переехал жить в другую семью.
Так он кочевал из семьи в семью довольно долго, а потом состарился и совсем растрепался. Затем его погрузили в машину и вывезли на мусорный полигон. Там то, наконец, он и превратился в сопливого оборванного нищего мальчишку. И больше никогда-никогда не мечтал стать космонавтом, Пиноккио или каким-нибудь ещё положительным героем. Он не хотел даже вырасти в обычного взрослого дядю, имеющего жену-домохозяйку и детей-самодуров.
Хоть новоявленный нищеброд он и не помнил своё существование в роли манекена и игрушки, но его тошнило только об одной мысли о приличной спокойной жизни. Он мечтал совсем о других вещах. А именно: немного подрасти и сбежать заграницу:
– Лучше всего в Африку или в Австралию, на худой конец! – говорил он сам себе и с каждых вырученных денег откладывал немного на дорогу. Он прятал их в бывшем разрушенном заводе по производству… Не, я не скажу где, а то вы придёте и украдете его мечту. А мечту, как известно, ВОРОВАТЬ НЕЛЬЗЯ. Нельзя лишать мечты детей. Даже таких, у которых самая незавидная судьба.
Если солнце есть,
будет и ветер.
Если моросит,
то знают дети:
надо дома быть,
играть тихонько.
Не у всех есть дом,
у нищих – волька,
воля-вольная у них
куда-то да ведёт…
А кто допишет стих,
тот с ума сойдет.
Мечты цветастой коровы
Если жизнь подарила вам праздник: родимое пятно на пол-лица или великолепные смачные родинки по всему телу, ну или конопушки даже в тех местах, где их априори не должно быть. Или же, как у вон той коровы, красочные луговые цветы на коже вместо двух-трёх белых пятен. То знайте: вам, так же как и ей, крупно повезло! Вы не такие, как все – особенные. Но вы даже и не догадываетесь об этом. А постоянно хнычете и ноете о том, что вы уродец, а виноваты в этом родители, бог и даже чёрт.
Но! Даже если тупорылые подростки каждый день ржут над вами (что навряд ли), а прохожие оглядываются, и вас это дико раздражает, то поверьте мне, есть куча способов избавиться от такой душевной травмы. Послушай.
Если не нравятся людям особенности некоторых индивидов, ну и пожалуйста, пусть не смотрят! Стань ботаном, читай много книг и сиди почаще дома. А как вырастешь, так превратишься в самого настоящего учёного. Запрёшься в своей лаборатории и фиг кто тебя там увидит! Просиди взаперти хоть всю свою жизнь, изобретай чего-то, копошись себе тихонечко микробах или в нано-веществах. Стать писателем тоже неплохо: можно целыми годами просиживать у компьютера, а слава про тебя сама собой будет греметь. Красота! Ну или уйди жить в глухие леса – лесники всегда в почёте. А может в горы? Станешь альпинистом. Но последнее я тебе советовать никак не могу – альпинисты мрут они как мухи. Лучше уж по горным рекам на байдарке сплавляйся. А ещё лучше как Фёдор Конюхов: в кругосветку, один, надолго, навсегда, навечно. А в космонавты и того интересней. Под комбинезонами космонавты знаешь какие неприглядные бывают! Но кто это видит? Никто.
А впрочем жаль будет, если ты запрёшь от людей своё тело. Особенности – это ни недостаток, ни мамкин-папкин грех, ни божья кара, ни чёртовы проделки, а просто небольшая мутация. Слышишь, слово то какое громкое и красивое: МУТАЦИЯ! Ну беги, беги во двор, похвастайся этим словом, примерь его на себя, покажи другим какой ты умный и образованный со всеми вытекающими последствиями.
А вот я давно уже примерила это слово на себя, любуясь в зеркале на свой огромный писательский нос и на провидческие морщины. И ничего, слышишь, ничегошеньки со своей внешностью делать не хочу! Нет, ты конечно сразу же скажешь:
– Ай, старой тётке и так сойдёт!
И будешь неправ, я когда-то была молодая, носатая, конопатая, с кривыми зубами, с маленькими поросячьими глазками и о боже, толстая! Мать мне так и говорила всегда:
– Инка, ты никогда не выйдешь замуж.
Я отмахивалась и мчалась во двор, где меня обзывали «Зубчихой» и принимали во все игры, потому что я не обижалась ни на «Зубчиху», ни на прочие неудобоваримые клички. А вот если бы обижалась, то никто бы со мной не играл, и замуж бы я не вышла. Вот.
Так и наша цветастая корова: не подскочила и не побежала перекрашиваться в обычные коровьи цвета, а предпочла мирно пастись на лугу среди других коров. И знаете, а ведь другие (более привычного окраса) коровы не стали издеваться и сторониться странной подруги. Они всего лишь посмеялись над ней немного, а потом привыкли и сделали вид, что ничего сверхъестественного в их стаде не произошло: бывает и хуже, когда природа производит на свет бегемота или свинью, предпочитающих грязные лужи и болота вместо сочной, зелёной травки и прочной почвы под ногами.
Корова же, вся усыпанная васильками и ромашками, а не депрессивным коричнево или чёрно-светлым окрасом, медленно переминаясь с ноги на ногу, паслась на лугу, симпатично вписываясь в окружающий её ландшафт. Пастух Егор сидел неподалёку, мял в руках соломинку и мечтал о чём-то своём, а именно о природном газе метане CH4 , который уже двадцать лет обещают провести в их населённый пункт, но всё никак не проведут. А ещё он (как и большинство сельских жители) страдал неизлечимым генетическим недугом – «деревенским равнодушием», поэтому напрочь не хотел замечать особенностей цветочной коровы.
Вот так просто и по-обычному и паслась в его стаде разношёрстная корова, и предоставляла деревенской ферме самое что ни на есть белое молоко. Но однажды к ней подлетела вездесущая ворона, уселась на кривой рог и загадочно произнесла:
