Инна Гуляева
Веда очень любит секс
– В процессе сессии вам нужно следить за бегающим шариком на видео и похлопывать себя попеременно правой и левой рукой. Это в терапии EMDR называется «объятия бабочки», – тем временем я продолжаю объяснять, что будет происходить на сессии. – Я включу на компьютере видео EMDR – на экране шарик будет двигаться влево-вправо, вам нужно следить за ним глазами.
– О, как много всего, – говорит Веда и сосредоточивается. – Вы можете повторить еще раз.
Что ни говорит и ни делает Веда, для меня сразу же «съезжает» в тему секса. «Я готов повторить с тобой это еще много раз», – радостно откликается моя зависимая часть.
Если честно, этот внутренний диалог мне очень сильно мешает. Я должен сосредоточиться на чувствах Веды, а в итоге занимаюсь внутренней борьбой со своей травмированной частью.
– Да, конечно, я повторю сейчас и после первого сета, если что-то будет непонятно. Это только вначале кажется, что всего много, со временем вы все запомните, – отвечаю я ей. – Вы обнимаете себя и попеременно похлопываете руками – это билатеральная стимуляция, сигнал поступает в разные отделы мозга. Одновременно с этим вы следите за шариком на экране, и по буквам говорите свое чувство, которое испытываете, в данном случае это злость. Говорите вперед и назад. Если назад не получается целиком сказать слово, ничего страшного, бросайте там, где запнулись, и начинайте проговаривать слово по буквам.
Веда выглядит растерянной. Она еще не знает, что я буду ей мешать, произнося вслух цифры.
– Это делается для того, чтобы загрузить вашу оперативную память и попасть в долговременную. Не беспокойтесь, если вы сейчас что-то не запомнили, ничего страшного, мы сделаем несколько пробных сетов, чтобы вы могли все запомнить, – быстро произношу я, видя в ее глазах замешательство.
– Хорошо, – отвечает Веда. – Мне уже очень интересно попробовать эту технику.
«Я даже не сомневаюсь в этом! – возбужденно восклицает моя зависимая часть. – Я чувствую, как ты любишь пробовать все новое! Попробуй секс со мной, детка!»
«О боги, ты дашь мне вести сессию сегодня или так и будешь мешать своими комментариями?!» – моя взрослая часть пытается сосредоточиться и сделать то, что я умею делать хорошо – проработать травму Веды.
– Давайте проведем первый сет, и если у вас появятся вопросы, я готов на них ответить, – максимально серьезно говорю я.
«Я готов ответить на все твои вопросы, детка, – томно произносит моя раненая часть. – На все-все-все вопросы, особенно интимные».
– Начнем работать? – мягко спрашиваю я и делаю глубокий вдох. Сложно держать фокус на сессии, когда внутренний диалог все время отвлекает.
Веда тут же реагирует на мягкость в голосе, внимательно фиксирует на мне взгляд, и это восхитительные, неприлично долгие пять секунд, когда я не могу отвести от нее глаз. Веда очень красива: большие зеленые глаза, русые длинные волосы, пухлые губы. Мне хочется смотреть на нее бесконечно.
Она выдерживает паузу и только после того, как я перестаю смотреть на нее, отвечает глубоким бархатным голосом:
– Да, конечно, давайте начнем.
Я включаю видео EMDR, Веда обнимает себя и начинает попеременно похлопывать себя ладонями, произнося по буквам «з-л-о-с-т-ь».
Она делает это так мягко, так вкрадчиво, зрелище похоже на огонь, на который хочется смотреть бесконечно.
Хорошо, что я ставлю таймер, иначе забылся бы и неприлично долго смотрел бы на нее. Звонит будильник, и я прихожу в себя.
– Останавливайтесь. Расскажите, что чувствовали во время сета?
Веда говорит, и я снова ловлю себя на том, что неприлично разглядываю ее. Мягкая волна волос, длинные ресницы, грудь…
«Остановись и подними глаза! – восклицает внутри контроллер. – Ты что, не понимаешь, что она не видит, но прекрасно чувствует это! Учитель, зная ее чувствительность, уже использует ее травмированную часть, и ты туда же! Ты не вылечишь ее, если будешь так себя вести!»
Я с сожалением отвожу от нее взгляд.
– Я чувствую дичайший ужас. Это темнота… она как будто поглощает меня, – почти шепчет Веда. – И мне не очень понятно, что мы делаем.
Заметно, что Веда думает, что мы всю сессию будем разговаривать и у нее будет шанс пофлиртовать со мной.
EMDR терапия вначале кажется запутанной и сложной, но стоит человеку разобраться в ее механизме, он начинает понимать, насколько проста и в то же время эффективна эта терапия. Поэтому я стараюсь максимально прояснить весь процесс, чтобы человек понимал, что он делает.
– Вы еще чувствуете злость? – спрашиваю я.
– Я чувствую ужас, – говорит Веда. – Меня продолжает мелко потряхивать. И в то же время я чувствую…
Тут Веда запинается, вздыхает и слегка обреченно смотрит на меня.
– Я чувствую сексуальное возбуждение. Смешанное с ужасом. Это… с одной стороны мне не нравится, но как будто бы нравится.
– Возможно, одной части вас не нравится эта смесь чувств, а другая часть испытывает тягу к переживанию подобных чувств?
– Да! – восклицает Веда. – И я чувствую раздвоенность, меня это смущает, выбивает почву из-под ног! Я то же самое чувствую, когда мне на танцевальных собраниях пытаются внушить, что мои чувства не соответствуют действительности!
– Хорошо, что вы заметили, что те чувства, которые вы испытывали, будучи совсем маленькой, и чувства, которые испытываете взрослой, похожи. Возможно, что-то происходит на этих собраниях, похожее на то, что происходило в детстве. Какое чувство вы ощущаете сейчас сильнее всего?
– Я ощущаю сильнейший гнев! Он сильнее меня, мне хочется орать, что со мной так нельзя! – возмущенно говорит Веда.
– Хорошо, давайте продолжим, – предлагаю я. – Говорите слово «гнев» по буквам.
Мы снова начинаем переработку, и хотя у меня есть возможность смотреть на Веду, я этого не делаю. Моя зависимая часть стихает, уступив место взрослой экологичной части. Включается профессиональный опыт, я целиком поглощен задачей помочь Веде переработать ее травму.
Я казался себе суперпрофессионалом, но даже представить не мог, что произойдет с Ведой после первой сессии.
Глава 2
– Боже, как ломало все мое тело! Я вся измучена, я думала, не доживу до этой сессии! Что вы делаете со мной, как это работает?! – восклицает Веда в дверях моего кабинета.
Она выглядит невероятно уставшей, куда-то исчезла вся ее кошачья сексуальность, в глазах недоумение. Не в такие игры она приходит сюда играть, для нее результаты первой сессии ошеломительны и непонятны.
– Честно говоря, выйдя после первой сессии из этого кабинета, я решила для себя, что больше никогда сюда не приду. Вы совсем немного поговорили обо мне, выяснили стандартную информацию, мой возраст, профессию, семейное положение и потом сразу начали спрашивать о каких-то незначительных деталях. Что я чувствую телесно, когда ощущаю обиду на своих коллег и учителя, когда они начинают мне демонстрировать, что я не права и мои чувства не соответствуют действительности.
После этого вы включили EMDR приложение, попросили меня смотреть на бегающий мячик и слушать попеременные сигналы в ушах. У меня внутри было столько возмущения, я даже не знаю, от чего больше: от моих чувств к учителю или оттого что как-то совершенно неожиданно вы вели сессию. Я думала, я буду много вам говорить, а вы будете меня слушать!
«Точнее, ты думала, что будешь говорить и с каждым словом соблазнять меня. Рассказывая свою нестандартную ситуацию, мягко приоткрывая свою сексуальность, ты хотела втянуть меня в игру «психотерапевт и сексуальная клиентка». Знаю я эти игры в Фрейда и Берту, Юнга и Сабину», – думаю я, слушая ее монолог.
Веда продолжила:
– Когда я вышла от вас после сессии, меня уже начало немного выкручивать. Я пришла домой и вдруг начала плакать, я почему-то вспомнила бабушку и почувствовала невероятную тоску. Потом я проснулась ночью от сильнейшего сексуального желания, сама начала приставать к мужу, несмотря на наши недавние разногласия. Когда мы занимались с ним сексом, я снова почувствовала тоску, и у меня появилось ощущение, что я с ним прощаюсь.
Веда замолкает и вопросительно смотрит на меня.
– Что происходит? Вы можете объяснить мне, что все это значит?
Несмотря на усталый вид, она для меня выглядит невероятно сексуально.
Точнее, я вижу в ней первый проблеск настоящей сексуальности, той, что и должна быть, не случись у нее травма. «Ох, держись, Аркадий, – прошу я себя. – Пожалуйста, постарайся не показать ей свое желание». Я глубоко вздыхаю и решаю повторить ей снова, немного по-другому, чем на первой сессии, как работает техника EMDR.
– После каждой EMDR сессии происходит переработка травматического опыта и перестройка в нейронных сетях. Иногда она выражается в эмоциональных качелях и телесном недомогании, – начинаю я говорить.
Но Веда меня прерывает:
– Недомогании! Мое тело выкручивало так, как будто у меня схватки! Я не могла найти себе места. Меня потряхивало и было очень некомфортно. Я не могла спать. И это вы называете недомоганием!
Я очень понимаю Веду. После первой проведенной сессии я лежал на полу и мое тело выкручивало, как будто у меня ломка.
Мне хотелось плакать, мир казался серым, я чувствовал себя никому не нужным и не знал, когда это закончится.
Но это закончилось. Как и сказал мой терапевт. К концу второго дня после сессии в моем мире как будто вышло солнце. Сначала несколько лучей озарили внутренний мир, я почувствовал себя лучше. К ночи в моем внутреннем мире вовсю светило солнце – я давно не чувствовал себя так хорошо.
Вот в этот момент я понял, что «попал». Я четко осознал: «Не хочу жить как раньше». Я впервые чувствовал спокойную внутреннюю стабильность, словно всю жизнь жил на болоте, а тут меня переместили на Мальдивы.
Тогда я понял, что больше никогда не хочу возвращаться в болото того внутреннего мира, которое было у меня раньше. Я жил в этом болоте более двадцати лет, просто потому что не знал, что в моем мире есть Мальдивы.
Я делаю глубокий вдох-выдох и говорю:
– Веда, с каждой сессией переработка будет происходить все легче и проще. Такие сильные телесные и эмоциональные реакции происходят только вначале, потом будет становиться все легче и проще. Эффект от одной EMDR сессии разворачивается в течение 30–45 дней. Вам постепенно будет становиться все лучше и лучше.
Веда облегченно вздыхает:
– Это хорошо. Я чувствую, что мне стало легче, я поймала себя на уже забытом чувстве доверия к себе. Это такое облегчение – я как будто возвращаюсь к себе.
– Отлично. Тогда мы можем с вами продолжить переработку того случая. Насколько вас сейчас беспокоит «я, не доверяющая себе»? – спрашиваю я.
Так как у Веды произошла проработка ее травмированной части, моя зависимая часть тоже сегодня более тихая, и меня это очень радует – я могу спокойнее работать, не съезжая постоянно на мысли о сексе.
Раненая часть Веды как будто слышит мои слова, и в ее глазах загорается огонь: «О, ты думаешь, что победил и мою, и свою травму. Ну я сейчас тебе устрою».
Веда нежно прикасается к своим волосам и начинает их гладить, смотря мне в глаза, и протяжно, с хрипотцой в голосе повторяет мой вопрос:
– Насколько это меня беспокоит?
И замолкает, продолжая смотреть мне в глаза и поглаживать свои волосы.
Я сглатываю: «Ну понеслось! Только я подумал, что мы сегодня спокойно поработаем!»
Я отвожу глаза, вздыхаю и спокойным сухим голосом говорю:
– Да. Насколько вас беспокоит, что вы – не доверяющая себе.
Сухость в голосе и слегка строгий взгляд оказываются для травмированной части Веды как красная тряпка. Веда уже не замечает, как демонстрирует все признаки сексуальной заинтересованности: она закусывает губу, продолжает гладить волосы, и ее взгляд сползает неприлично низко.
Меня начинает мелко потряхивать. «Я не вытяну. Ее надо отправлять к другому психологу. Она слишком актуализирует мой травматический опыт».
Веда словно слышит эти слова в моей голове, тут же меняет тактику. Поднимает глаза, меняет томный взгляд на более спокойный, перестает кусать губы, будто говоря: «Ну что ты прямо так сразу «спрыгиваешь». Я всего лишь немного поиграла с тобой – мне так нравится тестировать, насколько я могу продавить тебя своей сексуальностью».
– Меня беспокоит это на пять баллов, – говорит Веда еще более спокойным голосом.
– Из какого чувства состоят эти пять баллов? – спрашиваю я Веду. – Возможно, вы видите какую-то картинку или ощущаете что-то телом?
– Я все еще вижу темную комнату, я в ней, но я вижу небольшой просвет, как будто дверь немного приоткрыта. Мне не так страшно, меня уже не трясет, но я чувствую испуг и послевкусие сильного ужаса. Как будто я прожила сильные чувства, но они уже прошли, и в теле осталось воспоминание об этом.
– Какое основное чувство вы сейчас испытываете? – уточняю я у Веды.
– Испуг. И это странное послевкусие после ужаса. Страх, что это еще может вернуться, – прислушиваясь к себе, говорит Веда.
– Что важнее проработать – испуг или страх?
– Ощущение беспомощности. Я стою в этой темной комнате и, кажется, могу уже выйти, но не выхожу. Потому что чувствую беспомощность – мир вдруг весь стал небезопасным для меня.
– Хорошо. Как вы чувствуете телом эту беспомощность?
– У меня выкручивает руки, в горле ком, в груди неприятные ощущения, – поежившись, отвечает Веда.
Как она привлекает меня! Своей уязвимостью и чувствительностью!
«Аркадий, не включай, пожалуйста, спасателя, – комментирует мой профессионал. – Давай лучше начнем переработку».
Я улыбаюсь Веде, и тут она говорит то, что меня достаточно сильно смущает:
– Давайте угадаю – сейчас вы предложите мне начать переработку.
Я почему-то испуганно сглатываю от ее слов. «Она же не может читать мои мысли. Соберись, это просто совпадение».
В этот момент я ловлю очень внимательный и серьезный взгляд Веды. Куда ушла ее сексуальность? На меня смотрит мудрая, всезнающая Вселенная через ее глаза.
«Она умеет читать мысли! – восхищенно восклицает во мне зависимая часть. – Она, как ты, может читать мысли!»
«Нет, нет, нет! Аркадий, соберись, такого не может быть. Ты тоже не можешь читать мысли, ты уже работал на эту тему со своим психологом. Соберись, пожалуйста, давай начнем работу».
– Да, вы угадали, давайте начнем работу, – стараюсь я сказать как можно более спокойным голосом. – Вы можете сейчас попеременно похлопывать себя по области груди, там, где ощущаете телесные чувства.
Я включаю видео EMDR. Веда обнимает себя, попеременно похлопывает по груди, говоря по буквам слово «б-е-с-п-о-м-о-щ-н-о-с-т-ь», а я произношу цифры, мешая ей.
Пока Веда делает сет, я только и думаю об одном: «Может ли она читать мысли?»
– Что чувствуете сейчас? – спрашиваю я ее, когда сет заканчивается.
– Очень странное чувство. Я чувствую, что часть меня находится в этом полузакрытом помещении, а часть как будто пытается сканировать того, кто снаружи. Я его боюсь, и я хочу узнать его мысли, – отвечает Веда и снова внимательно и серьезно смотрит на меня.
«Ммм…» – думаю я, словно пытаясь задержать поток мыслей, чтобы Веда не могла прочитать.
Наверное, со стороны это выглядит смешно. Я сижу, набрав воздуха, и молчу.
– Кхм, – деликатно кашляет Веда.
В этот момент я отвис:
– И какое ведущее чувство у вас сейчас?
– Я как будто чувствую два чувства одновременно – одно более близкое и понятное мне, как будто мое, и это еще страх, но там снова поднимается злость «со мной так нельзя», и второе чувство – оно как будто более далекое и как будто не мое – это чувство растерянности.
«Ахаха, тебя вычислили, – смеется внутри меня зависимая часть. – Она ощущает твои чувства и читает твои мысли. Ты для нее – открытая книга. Ну что, Аркадий Львович, как быстро ты сможешь записаться к своему супервизору?
К такому я не готов. Я уже привык к своей зависимой части, которая фиксирована на сексе, но еще никто не добирался до моей телепатической части, которая помогает мне хорошо считывать других людей.
Сколько часов я провел у психологов, прежде чем принял то, что имею телепатические способности, могу читать мысли и чувствовать телесные ощущения. Я принял и успокоился, это стало частью моей жизнью, о которой просто никому не говоришь, даже своему психологу и супервизору, потому что они попытаются «вылечить тебя от этой идеи».
Тут я замечаю, насколько затянулась пауза после ответа Веды. Она смотрит на меня выжидательно.
Хорошо, что в EMDR терапии четкий протокол ведения сессии, поэтому я говорю по шаблону:
– Давайте сделаем следующий сет.
На этой сессии у меня уже меньше сексуального напряжения с Ведой, но она смогла пробраться в самые потаенные уголки моей души. Уже заканчивая сессию, я понимаю, что сорвусь.
«Надо срочно договориться со своим психологом, меня накрывает», – решаю я.