Ингвар Го
Сталкер времени. Начало. Византия
Наступило лето тысяча четыреста сорок четвертого года. Сергей опять оказался рядом с колонной, на которой стоял человек. Шмит уже неплохо изъяснялся по-гречески.
– Кто этот человек, – спросил Сергей случайного прохожего.
– Столпник, преподобный Лука, он молится за всех нас, – ответил прохожий.
Чтобы не сойти с ума, Сергей решил найти спасение в вере и стать столпником. Он пришел к вратам монастыря Богородицы Одигитрии, рассказал монахам о своем желании, его приняли. Недавно умер столпник, преподобный Феофан, но занять его место желающих не находилось. Целый год Сергей жил в монастыре, готовясь к своему «подвигу». За это время он в совершенстве освоил язык, научился читать и писать, выучил наизусть почти сорок молитв. И в день рождества Богородицы двадцать первого сентября тысяча четыреста сорок шестого года начал свое служение.
Через пять дней после разговора с Императором в комнату, где жил Фотий, вошел помощник Константина Одиннадцатого Василий.
– Император приказал передать тебе это, – сказал Василий, вручил ему свиток и удалился.
Фотий сразу развернул свиток и прочитал: «Я, Император Константин Одиннадцатый, повелеваю: Управителю Константинопольского Университета разрешить Фотию, Хранителю Императорской библиотеки, отобрать среди студентов наиболее талантливых юношей и передать их в полное его распоряжение. Император Константин Одиннадцатый».
Несмотря ни на что, Сергея никогда не покидала вера в то, что ему удастся вернуться обратно. В императорской библиотеке он нашел книгу на непонятном языке. Она когда-то хранилась в библиотеке Платона. Никто не знал этого языка, поэтому ею никто не интересовался. Сергей попробовал расшифровать неизвестный ему язык, на это ушло полгода. Никто кроме него не смог бы справиться с этой задачей так быстро, но Шмит был гений, и это ему удалось. Начало расшифровки, как бы сказали в конце двадцать первого века, стало научной сенсацией, в книге было дано описание неизвестной высокотехнологичной древней цивилизации, возможно, самой Атлантиды, и ее уникальных технологий. Сергей надеялся перенести эту информацию в свое время, это могло стать колоссальным прорывом для человечества. Он знал, что во время штурма Константинополя турками императорская библиотека полностью сгорела, сгорели и книги из библиотеки Платона. Сергей попробовал запомнить содержание книги, но объем информации был настолько огромен, что даже его натренированный мозг не мог этого сделать. Это было под силу лишь нескольким людям. Под предлогом создания Ордена Хранителей Империи Сергей обратился к Константину, и сегодня получил от него разрешение. Теперь Шмит мог пойти в Университет и выбрать там самых талантливых и обладающих феноменальной памятью юношей.
На следующее утро Фотий отправился в Университет. Ему повезло, там шли экзамены. Он зашел в зал управителя Университета (или по-современному ректора) Юстиниана и вручил ему свиток Императора. Тот внимательно прочитал его и после небольшой паузы произнес:
– Воля императора есть закон. Сегодня экзаменуют по богословию, геометрии, риторике и философии, какую группу ты хотел бы посетить, чтобы отобрать учеников?
– Ту, где экзаменуют по философии, – ответил Фотий.
– Ступай за мной, – сказал ректор и встал из-за стола.
Они вышли из зала и вскоре оказались у аудитории, где шел экзамен по философии, вошли внутрь. Юстиниан приблизился к экзаменатору и что-то прошептал ему на ухо, тот внимательно посмотрел на Фотия и предложил сесть рядом с собой. Ректор удалился.
Фотий несколько дней приходил на экзамены, пока, наконец, ему не удалось отобрать пять самых талантливых юношей, обладающих феноменальной памятью. Прошло два года, из пяти учеников осталось только три: Алексей, Иоанн и Феодор. К сожалению, два ученика умерли от непонятной болезни, которую в будущем стали называли отеком легких.
На одном из первых занятий Феодор спросил Фотия:
– Учитель, зачем ты заставляешь нас запоминать буквы неизвестного нам языка?
Шмит не стал обучать своих учеников языку, на котором была написана книга, найденная им в Императорской библиотеке, а только просил их запоминать и без ошибок воспроизводить символы. Поэтому информация, «закодированная» в тексте, им была недоступна. Впрочем, даже зная язык, они вряд ли что-нибудь поняли бы. Отдельные формулировки и технические решения даже самого Шмита ставили в тупик.
– Такова воля императора, – ответил Фотий, еще раз показал на свиток, подписанный Константином Одиннадцатым. – Придет время, и я открою вам свою тайну.
После этого разговора прошло полтора года. Вечером как обычно Сергей вышел из университета и решил немного пройтись по городу. Вскоре он оказался на центральной улице Константинополя. Неожиданно кто-то произнес его имя: «Сергей», Шмит инстинктивно обернулся. Сзади стоял мужчина в черной одежде, но это был не монах. «Черный человек» положил ему руку на плечо. Сергею показалось, что кто-то или что-то проникает в его сознание.
Улица исчезла, он оказался в пространстве, которое очень напоминало его рабочий кабинет там, в двадцать первом веке. Сергей сидел за столом, напротив расположился незнакомец в черном.
– Где я? – испуганно спросил Сергей.
– Не беспокойтесь, вы в полной безопасности, – на чистом русском ответил незнакомец.
– Откуда вы меня знаете?
– Неважно, откуда я вас знаю и как вы попали в Константинополь из двадцать первого века, важно то, что вы сейчас услышите, – сказал неизвестный. – Меня зовут Ия, я последний житель страны Илурия, она погибла почти одиннадцать тысяч лет назад. Книгу, которую вы нашли в императорской библиотеке, написал я.
Возникла недолгая пауза, затем он продолжил:
– Одиннадцать тысяч лет назад к планете приблизился огромный метеорит, столкновение было неизбежно, Земля могла погибнуть, как когда-то погибла наша Родина – Марс. Наши инженеры модернизировали космодиск, его только что построили и хотели использовать для изучения дальнего космоса. Это был совершенный, не имеющий аналогов аппарат почти что с безграничными возможностями. На нем установили плазменное оружие, его применение должно было изменить орбиту планетоида. Мы стартовали, нас было двое. Когда до цели оставалось расстояние, которое могли преодолеть наши плазменные заряды, мы произвели залп. Заряды достигли поверхности планетоида, он взорвался и развалился на несколько частей. Но самый большой обломок все равно продолжил свое движение к планете. Мы не смогли ничего сделать, весь боекомплект был использован. Наш аналитический модуль рассчитал место его падения, и когда мы узнали результат, нас охватил ужас, обломок метеорита должен был упасть на материк, где находилась Илурия. Потом из космоса мы наблюдали за огромной вспышкой, которая произошла на Земле, и планета из голубой стала почти черной, в атмосферу попало огромное количество пепла. Мы попытались связаться с Центром сопровождения полета, но связи не было. Космодиск вернулся на околоземную орбиту, чтобы понять, что происходит на планете, но из-за большого количество пепла в атмосфере рассмотреть что-либо на Земле было невозможно. Мы просканировали планету на наличие биологических форм жизни. Кое-где она все-таки сохранилась. Ресурсы космодиска были рассчитаны на сто земных лет. Мы приняли решение остаться на околоземной орбите. Постепенно атмосфера планеты избавилась от пепла, на это ушло почти десять лет, и когда Земля снова стала голубой, мы увидели, что на месте Илурии теперь огромный океан, потом вы назовете его Индийским. Прошло чуть меньше девяноста лет, ресурсы корабля были на исходе, и мы приняли решение вернуться. Но на Земле мы не встретили цивилизованных людей, только группы полудиких, полуголодных, оборванных «полу-животных». Мы несколько раз покидали космодиск, но это оказалось небезопасно, во время одной из таких «вылазок» трагически погиб мой напарник. Это было давно, тогда мне шел триста пятидесятый год, жители нашей цивилизации жили до тысячи лет, а если кого-то просили, и дольше. Тогда я был молод, это сейчас я старик, и мне осталось не более двадцати лет. Наш космодиск был построен для дальних космических путешествий и имел много вспомогательных модулей, в том числе и модуль для анабиозного сна, и после гибели моего напарника я принял решение уйти в анабиоз на десять тысяч лет, энергии, чтобы поддерживать меня в этом состоянии, было достаточно. Перед анабиозом я запустили программу «Крот», и космодиск ушел под землю на тридцать метров. Я надеялся, что, когда проснусь, люди опять достигнут уровня развития нашей цивилизации или хотя бы приблизятся к нему. Но ошибся… На космодиске сохранился Кристалл знаний, на нем была записана почти вся информация о нашей цивилизации, я перенес ее на более примитивный носитель, записав в книгу, после долгих «странствий» она попала к Платону, а после его смерти и в Императорскую библиотеку. Несколько дней назад я встретил вас на улице этого города, заглянул в ваше сознание и понял, кто вы и откуда, и что вам удалось расшифровать и прочесть мою книгу. Я преклоняюсь перед вами. И как принято здесь, как, впрочем, пока и в вашем мире, хочу вознаградить вас за ваш труд. Надеюсь, вам удастся вернуться со всеми этими знаниями обратно и использовать их во благо человечества. Возьмите.
Неизвестный протянул Сергею небольшой сверток.
– Что это? – спросил Сергей.
Но в этот момент кабинет, стол и все остальное пропало, Сергей опять стоял на центральной улице Константинополя, «черный человек» протягивал ему сверток. Шмит взял его и развернул, в нем находилась увесистая шкатулка, Сергей посмотрел в сторону черного человека, но его уже не было. Фотий вернулся в свою комнату во дворце, закрыл дверь изнутри, открыл шкатулку и обомлел, в ней лежали драгоценности.
– Здесь же миллиарды, – завороженно проговорил Фотий.
– 4 -
Шел тысяча четыреста пятьдесят второй год, до падения Константинополя оставалось чуть меньше года. Алексей, Иоанн и Феодор почти полностью запомнили содержание книги, посвященной утраченным технологиям древней цивилизации, и могли в точности воспроизвести все зашифрованные тексты, схемы и чертежи. Помимо этого, ученики Фотия в совершенстве освоили «современный» русский язык и неплохо на нем общались между собой. Сергей решил, что если до марта тысяча четыреста пятьдесят третьего года он не вернется назад, в конец двадцать первого века, тогда он со своими учениками покинет город и уйдет на север, в Россию. И знания, пусть и «современного» русского языка, помогут его ученикам легче адаптироваться в новой языковой среде. Алексей, Иоанн и Феодор досконально изучили историю Византийской Империи и Православной веры. И вот однажды в конце одного из занятий Фотий решил открыть Алексею, Иоанну и Феодору свою тайну. Он давно хотел это сделать, но колебался, поскольку не знал, как к его словам отнесутся ученики.
– Братья, – сказал он.
Все с удивлением посмотрели на Фотия, так он к ним никогда не обращался. Фотий продолжил:
– Воля императора исполнена, вы запомнили практически все, сегодня я открою вам свою тайну. Но прежде поклянитесь именем Господа, что все то, что вы сейчас услышите, кроме вас не узнает никто.
Наступила пауза. Ученики переглянусь, но поклялись именем Господа, что сохранят тайну до самой смерти.
– Двадцать седьмого мая тысяча четыреста пятьдесят третьего года Константинополь падет, – начал Фотий. – Его возьмут турки османы под предводительством своего султана Мехмеда Второго. Погибнет очень много людей, будут разграблены церкви, соборы и монастыри, сожжены почти все библиотеки, при штурме города погибнет наш император, с купола Софийского собора будет сброшен православный крест, – Фотий замолчал и посмотрел на своих учеников, на их лицах появилось выражение ужаса.
– Я не колдун, не пророк и не сумасшедший, – продолжил Шмит. – Я обычный человек, как и вы, просто я родился в две тысячи двадцать третьем году, я ваш далекий потомок. Меня зовут не Фотий, а Сергей Шмит, я прибыл из середины двадцать первого века и случайно здесь задержался. Я создатель машины, которая способна перемещать человека во времени и в пространстве. Я верю, что мне удастся вернуться назад, вернуться вместе с вами. Теперь вы стали носителями информации, которая очень важна для человечества. Если мы вернемся в мое время, то окажемся в стране, на гербе которой почти такой же, как и в империи, орел с двумя головами, одна смотрит на запад, другая на восток.
Фотий замолчал, он понял, что надо остановиться, ученики получили очень много информации, и им необходимо время, чтобы ее осмыслить. Он полностью им доверял, но все равно боялся, что они могут на него донести.
– Все, на сегодня достаточно, – сказал Фотий. – Завтра я вам расскажу, как устроено общество будущего, как люди побывали на Луне и Марсе, о скоростных автомагистралях, поездах на магнитной подушке и сверхзвуковых гиперпланах…
Фотий закончил речь. После слова «завтра» он перешел на русский, но его ученики еще не знали таких слов, как поезда, самолеты и автомагистрали, поэтому смотрели на него в недоумении.
Феодор, Иоанн и Алексей ушли. Все, что они услышали, настолько потрясло их, что они молча вышли из университета и еще около получаса бродили по Константинополю как загипнотизированные. Первым в себя пришел Феодор:
– А если рассказать все Патриарху?
– Мы поклялись именем Господа, что никому не скажем, – перебил его Иоанн. – Мне даже интересно, что еще он нам расскажет.
Алексей промолчал, он был самым умным. Алексей, Феодор и Иоанн простились и разошлись по домам.
Фотий вернулся в свою комнату во дворце, не раздеваясь, лег на кровать и стал ждать. Он боялся, что за ним придут, и даже не закрыл на задвижку дверь, как это обычно делал. Шмит так и не заснул, он всю ночь пролежал неподвижно на спине, рассматривая одну точку на потолке. Но никто не пришел.
За полчаса до назначенного времени Фотий пришел в Университет, поднялся в аудиторию, где они обычно занимались, и стал ждать своих учеников. Вскоре появились Феодор, Иоанн и Алексей, они были немного возбуждены и, как оказалось, тоже не спали всю ночь.
Перед началом занятий Фотий вышел в коридор и, убедившись, что их никто не подслушивает, начал свой рассказ. Он решил изменить свой первоначальный план и первый день посвятил мировой истории от падения Константинополя до две тысячи пятьдесят восьмого года. Второй развитию техники и науки. Третий космонавтике, освоению Луны и Марса. Фотий чертил схемы, рисовал, писал даты, но буквально через несколько секунд все стирал с доски. Алексей, Иоанн и Феодор слушали его, открыв рты. Фотий рассказывал об огромных многомиллионных городах, о семисотметровых домах, о возможности общаться на расстоянии…
Так продолжалось пять дней. В конце пятого дня Фотий сказал:
– Я рассказал вам одну сотую того, что знаю сам, я думаю, что, если нам удастся телепортироваться, для первичной адаптации в моем времени этих знаний вам будет достаточно.
-5-
Максим упал на каменную мостовую, он вовремя сгруппировался, поэтому не получил ни травм, ни синяков, через три секунды коридор времени закрылся. Макс осмотрелся по сторонам, он лежал посреди небольшой темной улочки, людей не было, и лишь в одном окне горел неяркий свет. Перед Максимом стояла первая задача – найти одежду, ведь он был абсолютно голый. Ему повезло, вскоре появился припозднившийся подвыпивший прохожий. Макс подкрался к нему и мягко нажал на акупунктурные точки на его шее. Прохожий сразу потерял сознание, но Максим знал, что он придет в себя ровно через пятьдесят минут. Макс подхватил его под руки и перенес на темную сторону улицы.
Мужчина, обездвиженный Максимом, был почти такого же роста и телосложения, как и он сам. Макс аккуратно положил прохожего на мостовую, снял с него одежду и быстро надел ее на себя. Теперь на нем были туника, плащ, закрепленный на правом плече застежкой, несшитые штаны чуть ниже колен и сапоги, подвязанные узкими кожаными ремешками. Раздевая прохожего, Макс нашел у него на поясе под туникой небольшой мешочек с монетами. «Отлично, на первое время хватит», – подумал он.
После того, как сталкеру удавалось раздобыть одежду, он должен был немедленно покинуть это место и через тридцать минут оказаться в нескольких километрах от него, найти надежное укрытие и находиться там до утра. Как правило, в новом временном пространстве сталкеры появлялись или глубокой ночью, или поздним вечером. Максим быстрым шагом направился на запад, ориентируясь по звездам. Через тридцать минут он уже был в двух километрах от места телепортации. Оставалось найти надежное укрытие.
Вскоре Макс увидел небольшой дом с обвалившейся крышей, наружные стены которого были покрыты копотью. «Наверное, там недавно был пожар», – подумал он. Подошел поближе и заглянул внутрь, в доме все еще пахло гарью. Макс вошел и убедившись, что там никого нет, аккуратно, чтобы не испачкаться, спрятался в небольшую нишу, расставил ноги на ширину плеч, скрестил руки на груди и так простоял до утра, пока на улице не появились первые прохожие. Перед тем, как покинуть свое убежище, Макс снял с пояса мешочек с монетами и высыпал все содержимое себе на ладонь.
Там оказалась довольно крупная сумма денег: одиннадцать золотых византин (по семьдесят две драхмы каждая) и медные монеты номиналом в десять, в двадцать и в сорок драхм. «Наверное, прохожий, у которого я «одолжил» одежду и деньги, был состоятельным человеком», – подумал Макс, положил монеты обратно, привязал мешочек к поясу и вышел из своего укрытия на улицу.
Он прошел несколько десятков метров, пытаясь понять, в каком районе города находится. Во время подготовки для него создали голографический макет древнего Константинополя, он долго «виртуально» бродил по нему, да и карту города знал почти наизусть.
Вскоре с правой стороны над трехэтажным домом показался купол храма Святой Софии. «Центр там», – определил Макс и, ориентируясь на купол, направился в центральную часть города.
Через некоторое время он вышел на главную улицу Константинополя, она называлась Средняя и пересекала весь город с запада на восток, начинаясь от Золотых ворот и заканчиваясь на самой большой площади, площади Августеон. Макс повернул направо в сторону площади, он знал, что к ней примыкают Императорский дворец, храм Святой Софии и дворец Патриарха. Пройдя триста метров, он услышал истеричный крик:
– Вор, вор, держите его, на нем мои сапоги с золотыми застежками.
«Меня хорошо подготовили, я хорошо понимаю греческий, да, профессор Громов и его ребята неплохо со мной поработали», – подумал Макс, и здесь кто-то схватил его сзади. Максиму стало понятно, что тот самый вор, это он и есть. Макс вспомнил, что, когда надевал сапоги ночного прохожего, заметил, что на них были золотые застежки. «Вот черт», – пронеслось у него в голове, он вывернулся из рук нападавшего и, не поворачиваясь к нему лицом, нанес легкий удар в район солнечного сплетения. Нападавший упал. Макс ускорил шаг, на улице было много людей, наблюдающих за этой непродолжительной потасовкой. Откуда-то появились два стражника с копьями. Один из них крикнул: «Стоять». Макс не остановился. Не оборачиваясь, он еще ускорил шаг, расстояние между ними составляло более пятидесяти метров. Стражники побежали, побежал и Макс. Он свернул направо на небольшую улочку. Стражники последовали за ним. Максим спрятался за колонами большого дома, преследователи не заметили его и пробежали вперед.
«Пронесло», – подумал Максим, вернулся на Среднюю улицу и в ближайшей лавке купил себе за двадцать драхм новые сапоги, тунику и плащ.
Делая покупки, он убедился, что его прекрасно понимают, но главное, он хорошо понимал, что говорят ему. После случая на Средней улице Макс решил немедленно избавиться от чужой одежды, завязал ее в небольшой узелок, вышел из города и направился к бухте Золотой рог. Он случайно оказался на том же самом месте, где первые дни ночевал Сергей девять лет назад. Макс нашел небольшой тяжелый камень, запихнул его в узелок, бросил все в воду и присел на песок. Происшествие на центральной улице Константинополя и его благополучное разрешение показались Максиму хорошим знаком, теперь он был абсолютно уверен, что обязательно найдет Сергея Шмита.
Макс вернулся в Константинополь, надо было решить еще одну проблему, а именно найти жилье, ему предстояло жить в этом городе почти месяц. Он направился на городской базар. Там было очень много торговцев, они не были местными и, продав свой товар, возвращались к себе на родину. Макс подошел к одному из торговцев, который торговал специями, сделал вид, что очень внимательно рассматривает товар и как бы невзначай спросил:
– Я недавно приехал в Константинополь, не подскажешь, где можно снять недорогое жилье?
– Рядом с торговой гаванью, иди вот по той улице, – ответил торговец и показал рукой на улицу, ведущую в гавань.
Макс снял небольшую комнату, действительно оказавшуюся недорогой, всего тридцать драхм в неделю.
Выйдя из дома, Макс решил побриться, он был одет, как зажиточный горожанин и должен был выглядеть безупречно. В Константинополе существовал своеобразный «культ чистоты», обеспеченные граждане даже ванну принимали два раза в день. Когда Макс шел в сторону гавани, он заметил небольшую цирюльню и, возвращаясь обратно, решил в нее зайти. Он попросил цирюльника его побрить. Пока тот хлопотал с бритвой, Макс стал обдумывать, как решить задачи, поставленные перед ним.
«Профессор психологии Светлана Бирман просила дать оценку психологического состояния жителей Константинополя. Ну, какое психологическое состояние, – начал свои размышления Максим, – нормальное психологическое состояние, ходят, смеются, как обычные люди, не буду же я им раздавать тесты с тысячью вопросов и рассказывать, что через год по этим улицам потекут «реки крови». Громов просил выявить микро-нюансы местного диалекта, здесь тоже все просто, произношение более резкое, вероятно, это отголоски первого языка империи, латинского. Что там еще? Неизвестные приемы рукопашного боя, ну, даст Бог, до этого не дойдет. Это все ерунда, главное Шмит. Если сейчас он в Константинополе, то чем он может заниматься? Стать учителем, преподавателем? Маловероятно… Что он может преподавать? Если только квантовую механику. Стать ремесленником? Нет. Завербоваться в армию? Нет. Уйти монастырь? Возможно. Стать профессиональным нищим? Тоже вариант. Вероятно, в первую очередь, его надо искать среди монахов и нищих».
Цирюльник закончил бритье. Макс заплатил ему пять драхм и вышел на улицу.
***
Прошло двадцать девять дней. До возвращения оставалось несколько часов. Максим каждый день по четырнадцать часов ходил по Константинополю. Он обошел все монастыри, побывал почти во всех местах, где собираются нищие. Внимательно вглядывался в лица горожан, но Сергея Шмита не встретил.
Фотий привычным маршрутом шел в Университет. Его кто-то окликнул, он обернулся и увидел старого еврея с очень морщинистым лицом. Старик подошел к Фотию и неожиданно упал на колени.
– О, великий пророк, ты помог моему народу, – сказал старик и стал целовать ему руки.
Фотий испугался и посмотрел по сторонам, улица была пуста, прохожих не было.
Старик продолжил:
– Ты назвал день и год, когда возродится Иудейское царство, ты дал надежду моему народу!
Фотий стоял в полном оцепенении, старик продолжал:
– Я не Моисей, но скажи, куда мне увести людей из этого города, который скоро погибнет. Ведь до страны, что за Атлантическим морем, нам не дойти. Где найти германского Ирода, что будет истреблять моих потомков, чтобы убить его еще в колыбели, ты, великий пророк, ответь, ты же знаешь правду?
Фотий оттолкнул старика и побежал в сторону Университета. Войдя в аудиторию, он закрыл изнутри дверь, обхватил голову руками и с ужасом произнес:
– Что же теперь будет?
Фотий понял, что кто-то из его учеников, несмотря на строжайший запрет, рассказал этому сумасшедшему старику то, что ему знать было не положено, а если не только ему?
В дверь постучали, это были Алексей, Феодор и Иоанн, Фотий дал им очередное задание, а сам стал внимательно рассматривать своих учеников, пытаясь понять, кто из них мог нарушить клятву, данную именем Господа. И здесь он вспомнил, что, когда рассказывал им мировую историю, Алексей на его фразу: «В тысяча девятьсот сорок восьмом году возникло государство Израиль», – резко дернул головой.
«Надо с ним поговорить, возможно, он знает этого сумасшедшего старика, упавшего передо мною на колени», – подумал Фотий.
– 6 -
В последний день пребывания Макса в Константинополе небо, как и всегда, было ясное и безоблачное. Стрелка солнечных часов медленно приближалась к пяти вечера. Максим шел по одной из оживленных улиц Константинополя, настроение у него было отвратительное, до телепортации в будущее оставалось несколько часов и, хотя он проделал очень большую работу, но так и не смог решить главную задачу: разыскать Сергея Шмита. Чтобы отогнать от себя дурные мысли, Максим решил перекусить и зашел в маленькую таверну. Там почти никого не было, лишь за одним из столиков сидели два старика, перед ними стоял небольшой кувшин с вином и две глиняные кружки, один из них что-то очень возбужденно говорил.
«Ну что ж, оценю напоследок психологическое состояние жителей города», – подумал Макс, сел рядом и стал прислушиваться к разговору. То, что он услышал, его ошеломило.
Один из стариков произнес следующее:
– Пророка зовут Фотий, я встретил его сегодня, когда он шел в Университет, я не мог на него не посмотреть и не поцеловать его руку. Он библиотекарь в императорской библиотеке. Он сказал, что через четыреста лет возродится Иудейское царство, он знает год, число и месяц. Мой внук Алексей учится у него, – старик перешел на шепот, – колдовству. Они занимаются в Университете почти каждый день до позднего вечера. Внук сказал мне, что Фотий знает все, что будет до две тысячи пятьдесят восьмого года. Когда вчера Алексей рассказал мне о возрождении Иудеи, ко мне вернулись силы, я болел почти пять месяцев, а сегодня почти здоров. Я не мог не рассказать тебе этого…
Макс не стал дальше слушать старика, встал и быстро вышел из таверны. «Пророк, которому известно все, что произойдет до две тысячи пятьдесят восьмого года, – Максим вспомнил слова старика из таверны. – Так, что он там еще говорил, его зовут Фотий, он библиотекарь из Императорской библиотеки, что-то преподает в Университете и обучает колдовству… А если этот Фотий и есть Сергей Шмит? У меня есть еще в запасе несколько часов, я должен обязательно разыскать этого Фотия». Максим очень быстрым шагом направился в сторону Университета.
Сергей после встречи со стариком немного нервничал и решил закончить занятия раньше, около шести он сказал:
– На сегодня достаточно, Иоанн и Феодор, вы свободны, Алексей, а ты останься.
Иоанн и Феодор ушли. Фотий очень долго смотрел на Алексея и, наконец, после продолжительной паузы сказал:
– Алексей, ты кому-нибудь рассказывал о будущем?
Алексей молчал, он опустил голову и смотрел в пол.
– Я все знаю, – сказал Фотий.
Алексей упал на колени и, крестясь, проговорил:
– Прости меня, учитель, я рассказал только одному человеку, своему деду, он еврей, он тяжело болен и уже больше пяти месяцев не встает с постели, но каждый день по несколько часов молится о возрождении Иудейского царства. Я сказал ему только четыре вещи: об Израиле, о гибели Константинополя, об Америке и Гитлере, больше ничего. Мы живем вдвоем, мои родители и брат погибли в кораблекрушении, меня вырастил дед, он скоро умрет, и я хотел, чтобы последние дни его жизни были бы наполнены светом, и чтобы он знал, что его мечта о возрождении Иудеи исполнится. Утром я вошел в его комнату, чтобы накормить, но в постели его не было. Прости меня, учитель.
– Когда я шел в Университет, я встретил твоего деда, он упал передо мной на колени и целовал мне руки. А если он расскажет еще кому-нибудь то, что ты ему поведал, ты понимаешь, чем это может закончиться? – Фотий в гневе замолчал. – Поднимись с колен и ступай домой, – через паузу велел он.
Алексей поднялся и молча ушел. Фотий еще какое-то время пробыл в аудитории, но решил вернуться во дворец. Он вышел из Университета. Они сегодня закончили рано, и на улице было много прохожих, но Фотия заинтересовал один неизвестный, он стоял у входа и, как ему показалось, кого-то ждал. Фотий пошел в сторону Императорского дворца, неизвестный сразу последовал за ним, Фотий ускорил шаг, неизвестный тоже. Пройдя примерно пятьсот шагов, Фотий свернул в небольшую улочку, неизвестный сделал то же самое. «Неужели это человек из охраны Патриарха, – пронеслось в голове Фотия. – Если тот сумасшедший старик уже успел еще кому-то все рассказать, мне конец».
Фотий побежал, свернул налево, потом направо, неизвестный побежал за ним. Фотий остановился, последняя улочка, куда он повернул, кончалась тупиком. Фотий прижался к стене. Неизвестный медленно приближался к нему. Это был молодой, мускулистый, хорошо одетый мужчина. Фотий рассмотрел его более внимательно: оружия у него не было. «Зачем ему оружие, он справится со мной и голыми руками. Вот и все, девять лет моих страданий сейчас закончатся», – подумал Фотий, закрыл глаза и приготовился к самому страшному.
Неизвестный подошел к нему вплотную и спросил на чистом русском:
– Вы Сергей Шмит?
Это был Максим.
– Я знал, я знал, меня найдут! – воскликнул Сергей, обнял и расцеловал Максима.
Максим взял Сергея за руку.
– Я знал, я верил, я знал, – постоянно повторял Шмит, по его щекам текли слезы.
Они шли по городу. Сергей взахлеб рассказывал, как он жил все эти девять лет, как нищенствовал, как попал в монастырь, о предсказании Императору. Макс внимательно слушал. Его предположение искать Шмита среди монахов и нищих подтвердилось.
Вскоре они вышли на одну из центральных улиц Константинополя. Наконец, выговорившись, Сергей спросил:
– Как ты меня нашел?
– Случайно. В таверне неподалеку от Средней улицы подслушал один разговор и понял, где тебя искать, я уже месяц в Константинополе, сегодня ночью мы возвращаемся, – сказал Макс.
– Как это было? – опять спросил Сергей.
– Сидели два старика и пили вино, один что-то бормотал об Израиле, о колдовстве, о пророке, который знает все, что будет вплоть до две тысячи пятьдесят восьмого года. Я понял, что он имеет в виду тебя.
Сергей остановился и после небольшой паузы произнес:
– Они в опасности.
– Ты про кого? – спросил Максим.
Шмит рассказал ему о книге неизвестной высокотехнологичной древней цивилизации, о том, что он и еще три его ученика запомнили значительную часть информации, чтобы в последствии, если представится такая возможность, перенести ее в будущее. Что старик, благодаря болтовне которого Макс его нашел, дед одного из его учеников.
