Инга Риис
Защитить великое равновесие
– В том, что это – односторонний обелиск! – догадался Адам. – Он, изначально, был построен только для выхода, не для входа!
– Ты правильно рассудил! – поощрительно улыбнулась ему старая наставница. – О том же говорили и старые предания лайонов. Эостанн был построен Творцами для своих детей, они хотели иметь возможность, в любое время, прийти к ним на помощь. Но никого не звали к себе в гости! Ну, или почти никого!
– Что ты имеешь в виду? – спросила заинтересованная Нюррсс. – Неужели, кто-то из народа лайонов, все же, побывал на родине Творцов?
Пораженный до глубины души Адам только переводил глаза с одного на другого. Его представления о Вселенной претерпевали кардинальную ломку. Сидевшие рядом с ним существа, всерьез, обсуждали вопрос о визите к легендарным Предтечам!
– На Родине – нет! – довольно жестко ответила Нэисс. – Но в древние времена были те, кого Творцы приводили в один из своих, ближних, городов. Наши создатели объяснили тем лайонам, что это – бледная копия их родного мира, расположенная где-то неподалеку от нашего Эостанна. Со своих гостей Творцы взяли слово, что они никому из родичей не покажут путь туда. Создатели всегда сами выбирали, кого пригласить в гости. Обычно это были художники или поэты, которые старались передать нам частицы той красоты и совершенства. Однако Творцы утверждали, что у нашего народа должен быть свой путь, основа которого – Великое Равновесие! И хотя, наши создатели утверждали, что Великий Лес наилучшая, для нас, среда обитания, те лайоны помогали Творцам строить Эостанн, как пример совместимости двух путей развития.
Но однажды Творцы перестали посещать своих подопечных. Создатели ушли, пообещав вернуться, но время шло, а они все не возвращались. Лайоны, побывавшие в городе Творцов, постепенно тоже ушли из мира живых. Но сохранилась легенда, что один поэт, в конце жизни, решил попробовать, в одиночку, добраться до города Творцов. И будто бы, ему это удалось! На пороге смерти, тот поэт рассказал своему ученику, что добрался-таки до заветного города, но обнаружил его абсолютно пустым!
– Но что, если это – всего лишь легенда, которую создало воспаленное воображение старого поэта? – скептически усмехнувшись, заметил Карраивву.
– Тогда мой друг, Харриввау, не искал бы, всю свою жизнь, обелиск входа! – резко осадила его Наставница. – А я не видела бы, в его памяти, вполне конкретных картин, перешедших к нему от его наставника! Там были виды города, а главное – место расположения обелиска входа. Правда, воспоминания были слишком отрывистыми, сказывалось спутанность сознания перед смертью, невозможно было догадаться, где именно спрятан обелиск. Тогда я не очень интересовалась поисками обелиска, так как никто, из живущих, не помнил, что именно необходимо сделать, чтобы туда войти! Теперь же у нас, возможно, появился шанс это понять.
– А твой друг, он сейчас жив? – поинтересовалась Нюррсс.
– Я очень на это надеюсь! – тяжело вздохнула Нэисс. – Мы были очень дружны с ним, когда я жила в столице, но с тех пор прошло уже более двадцати лет. И это были очень непростые годы!
– Так значит, мы утром отправляемся в столицу? – с воодушевлением воскликнул Ррейсс.
– Нет, утором мы отправляемся домой! – твердо заявила Нэйссанн. – А там я попытаюсь выяснить у Великих Деревьев, где может находиться Харриввау! Сейчас же мне, вам, а главное – нашему гостю необходимо отдохнуть!
С этими словами, Нэисс проворно развернулась, снова схватила Адама за руку и утянула за собой в зеленое нутро гнезда.
Карраивву, вежливым жестом, предложил Нюррсс последовать за ними, но девушка отрицательно покачала головой, несмотря на то, что укрытие свободно могло вместить до десяти человек.
– Им нужно побыть вдвоем и вспомнить Мирриамм! – тихо произнесла она.
– Нэйссанн решила покопаться в его памяти? – со слабо скрываемым ехидством, также тихо поинтересовался у нее Карраивву, после того, как сомкнулись большие листья, занавешивающие вход.
Нюррсс возмущенно фыркнула, сверкнула на него горящими глазами, и в следующее мгновение оказалась двумя ветвями выше. Как она и рассчитывала, двоюродный братец последовал за ней.
– Как ты смеешь так, непочтительно, говорить о Мудрых! – раздраженно прошипела она, обратив на него свой пылающий взор.
– Я, всего лишь, констатировал факт! – нарочито спокойно ответил Карраивву.
– Ты что, действительно, полагаешь, что Нэйссанн способна нарушить кодекс Слышащих и, без разрешения, вторгаться в мыслительный процесс разумного существа? – в голосе девушки прозвучало непритворное изумление.
– А разве не так поступают все, кто достаточно силен для подобного воздействия? – огрызнулся ее брат.
Нюррсс в ужасе посмотрела на него и прошептала:
– Наставница была права, когда утверждала, что, после отбытия с планеты Совета Мудрых, в среде Слышащих все пошло вкривь и вкось!
Несмотря на то, что способности к чтению эмоций у Карраивву были значительно слабее, чем у его кузины, но тут он уверился, что слова и чувства сестры – подлинные. Главный Стратег в смущении смотрел на Нюррсс, подыскивая аргументы для своего оправдания. А девушка уже не обращала на него внимания. Она возбужденно прохаживалась по толстой ветке, хвост хлестал ее ноги, а руки ерошили спутанные волосы.
– А я еще осмеливалась осуждать Нэисс и сомневаться в ее требовании, скрывать свой талант! – бормотала она, не обращая внимания на попытки брата, снова завязать разговор. – Просто счастье, что я не поехала с Верховным, в столицу!
Видя, в каком состоянии находится его сестра, Карраивву, наконец, решился заговорить, чтобы как-то исправить положение и восстановить утраченное доверие.
– Прости, если я невольно оскорбил тебя и твою наставницу! – смущенно произнес он, попытавшись взять ее за руку. – Но я, всего на всего, военный, а в моих кругах сложилось именно такое мнение о дипломатах!
– Это в твоих, столичных, кругах сложилось такое мнение! – почти выкрикнула Нюррсс. – И таковы, видимо, столичные дипломаты! А если это так, то я не желаю иметь с ними ничего общего! Как и с дядей, да, и с тобой, тоже!
– А разве я, хоть чем-нибудь, давал тебе повод, чтобы обвинить меня в подлости или злоупотреблении твоим доверием? – обиделся Карраивву. – Ты обиделась на меня за то, что я высказал то, что привык полагать истинным! А это, как раз, у меня были причины подозревать вас с Нэйссанн в злоупотреблениях, памятуя о вашей скрытности!
– Я только пыталась сдержать клятву, данную моему отцу! – уже тише сказала девушка, пытаясь обуздать свой гнев. – Которую он, в свою очередь, дал моей матери! Теперь-то я понимаю, насколько серьезные у нее, для этого, были основания! Они с Нэйссанн, практически, сбежали из столицы. И сделали все, от них зависящее, чтобы уберечь меня от ее тлетворного влияния! А я—то думала, что изменения коснулись только внешней стороны жизни столичных жителей!
Нюррсс уселась на ветку, обхватила колени руками и задумалась. Карраивву присел рядом и осторожно коснулся ее плеча:
– Я видел, что тебе не по нраву пришлись Моррисс и Корринн! Я, сам, от них не в восторге. Но нельзя же, огульно, обвинять всех, кто живет в столице! Там есть и хорошие люди!
Девушка тяжело вздохнула, не поворачиваясь, накрыла своей рукой его ладонь и ответила, пытаясь разъяснить свою позицию:
– Хорошие, несомненно, есть! И твоя жена – одна из них. Но даже она не понимает, что носильщикам не место в военном походе. Да, и вообще, с каких пор, носильщики стали переносить не только больных и немощных, а всех, кто того пожелает? И как можно осуждать наших людей за простую еду и грубую одежду, если у нас нет ни сил, ни времени для выращивания чего-либо другого? По твоей реакции я поняла, что в столице стало нормой прямое вмешательство в мыслительный процесс, святая святых жизни разумных существ. И это не вызывает у вас протеста!
– А разве ты, сама, не проделала нечто подобное сегодня утром? – угрюмо спросил Главный Стратег.
– Мои действия были вызваны жизненной необходимостью! – покачала головой Нюррсс. – У меня, просто, не было времени, чтобы объяснять вам ситуацию, промедли мы еще немного, и Адам бы погиб! В обычной же ситуации, дипломаты всегда действуют с согласия договаривающихся сторон, тех, кто добровольно призвал их себе на помощь. Во всяком случае, так гласит их кодекс чести.
– А то, что ты сделала с преследователями Адама? – поинтересовался ее брат. – Ведь, это тоже было вмешательством!
– Мы тогда вели бой за выживание! – напомнила ему девушка. – К тому же, то воздействие было не настолько серьезным, как ты полагаешь. Бросить врагам отраженные эмоции их соотечественника, совсем не то же самое, что вскрывать глубинные слои памяти! Это далеко не всегда возможно и у представителей своего народа, не то, что у представителей чуждой цивилизации. Лишь единицы, из среды Мудрых, были способны на такое, да, и то, при полном согласии того, на кого они воздействуют!
– А что же проделала твоя мать, чтобы предупредить нас об опасности? – поинтересовался Карраивву.
– Точно не знаю! – со вздохом промолвила Нюррсс, устремляя взгляд на вечернее небо, на котором проступали тонкие силуэты трех лун. – Я была слишком мала, чтобы помнить ее рассказы, а Нэйссанн всегда избегала говорить на эту тему! Возможно, чтобы удержать меня от повторения ее самоубийственной попытки.
– Похоже, мне стоит извиниться не только перед тобой, но и перед Нэйссанн, за то, что так плохо думал о вас, подозревал в интригах и попытках разделить общество лайонов! – сокрушенно покачал головой Главный Стратег.
– Перед Нэисс тебе, и в самом деле, неплохо бы извиниться! – с грустной усмешкой промолвила Нюррсс. – На самом деле, именно она настаивала на том, чтобы тебе было отдано место главы нашего клана, и утверждала, что такой шаг послужит сплочению общества!
– А я-то думал, что твоя поддержка, на Большом Совете, моей кандидатуры – исключительно моя заслуга! – с кривой усмешкой заметил Карраивву.
Его заявление прозвучало настолько двусмысленно, что девушка с подозрением воззрилась на кузена, ища в его словах следы насмешки. Но тот говорил вполне серьезно. Еще неделю назад сердце Нюррсс запрыгало бы от радости, но сейчас она по-новому смотрела на возможную перспективу, стать спутницей брата. Поэтому девушка предпочла, пропустить мимо ушей возможный подтекст, и ответила нарочито серьезно:
– Сейчас нам, как никогда, нужны единство и взаимопонимание! Моего отца ни разу не подводило чутье на обострившуюся ситуацию! И он постоянно предупреждал нас, что следующая война будет гораздо более разрушительной! А последнее время утверждал, что война – совсем на пороге!
– В отличие от Верховного Вождя, я внимательно изучал ваши донесения, но хотел бы выслушать и твое собственное мнение, – голос Главного Стратега стал не менее серьезным.
Нюррсс внимательно всмотрелась в лицо Карраивву, и, почувствовав искреннюю заинтересованность, попыталась коротко и внятно сформулировать то, над чем так много размышляла последнее время:
– Первый натиск пришельцев лайоны, по сути дела, проиграли! И это несмотря на то, что гибель моей матери и, немедленно последовавший за этим отчаянный штурм охраняемого периметра, предпринятый моим отцом, определенно спутали их планы. На тот момент нам совершенно нечего было противопоставить мощи их оружия. Все наши Воины и сильнейшие Слышащие смогли только замедлить продвижение пришельцев вглубь леса, дав возможность матерям, увести детей в безопасное место. Пришельцы остановились там, где посчитали нужным, решив, что полностью сломили наше сопротивление. Именно эта их ошибка и помогла нам привести в действие защитные силы леса, созданные за последние годы Говорящими с растениями, используя подсказки Лейссанн. Люди из космоса принялись возводить свои мертвые жилища и копать ямы в земле совсем недалеко от границы с зеленой зоной. А Говорящие с Лесом, тем временем, подсылали к ним разные, вредоносные, создания. Со временем, людские потери чужаков возросли настолько, что те сочли за благо, отойти к старым разработкам, оставив за собой полосу выжженной земли.
Судя по всему, некоторое время, такое положение их устраивало. Наши дозорные вели постоянное наблюдение за тем, что происходит на занятой пришельцами территории. Вспышки в небе, которые, как ты знаешь, соответствуют количеству космических кораблей, на некоторое время, стали более редкими. Но около года назад число их снова возросло, причем, довольно значительно. И по нашим подсчетам, не все, кто прилетали, улетали обратно. Отец предположил, что начались новые, военные, приготовления. Если ты внимательно читал донесения, то должен помнить, что, несмотря на наши многочисленные попытки восстановить лес на выжженной территории, пришельцы снова и снова выжигали все дотла. А это значит, что они понимают причину своих бед! И могут прийти к решению, полностью уничтожить источник своих неприятностей, то есть сжечь весь Великий Лес дотла! А толчком к этому может послужить сокращение запасов того минерала, который они добывают на плато.
Тут девушка, на некоторое время, замолчала, собирая все свои, душевные, силы, а потом продолжила:
– Последний поход моего отца имел своей целью, выяснение именно этого вопроса. У него имелись подробные планы защищенного периметра, который возвели на плато пришельцы, составленные еще моей матерью. Кхаррикк прекрасно знал, где расположены космодром и разработки. Отец придумал сделать вид, что мы выслали мирное посольство, для переговоров, о возобновлении торговых отношений. Он знал, что наша с ним, духовная, связь не менее сильна, чем у меня и Нэисс. И я смогла бы узнать все то, что он там увидит.
– А почему Кхаррикк был уверен, что им покажут то, что они хотят узнать? – с недоумением спросил Карраивву.
Нюррсс печально усмехнулась:
– Отец был уверен, что им не покажут ничего! Ему с воинами необходимо было, просто, попасть внутрь периметра в достаточном количестве, чтобы кто-нибудь добрался до нужных мест. Его план сработал идеально! Делегацию, в которой было много женщин, конечно, разоружили, но наши воины, сами по себе, неплохое оружие, в отличие от пришельцев. Поэтому, когда отец завел разговор о торговле с предводителем чужаков, остальные воины, малыми группами, кинулись на прорыв к нужным объектам. Завязался бой. Моего отца взяли в заложники, полагая, что смогут как-то повлиять на бойцов. Поэтому он сумел прожить достаточно долго, чтобы принять сигналы от тех воинов, кто пробился к космодрому и шахте. Так мы и узнали, что работы на шахте прекращены, а на взлетном поле стоят полтора десятка небольших кораблей. А потом мой отец умер. Как и все остальные воины.
– И ты за всем, за этим, наблюдала в реальном времени? – ужаснулся Главный Стратег.
– Я и Нэйссанн! – мрачно подтвердила Нюррсс.
– И как только у нее хватило совести, заставить тебя, наблюдать за гибелью отца! – искренне возмутился Карраивву.
– Меня никто не заставлял! – гордо вскинула голову его сестра. – Всю операцию мы разработали совместно, это был единственный способ получить достоверные сведения. И остальные воины прекрасно понимали, что вернуться им не удастся. И среди них половина была женщинами, как и я!
– И они отдали свои жизни за информацию, которую Верховный Вождь не пожелал воспринять всерьез! – мрачно пробормотал Главный Стратег.
– А если бы и пожелал, то мало что смог бы сделать! – послышался голос Нэйссанн, и, в следующий момент, сама, она вскарабкалась по гигантскому стволу и села рядом с молодыми людьми. – Мы могли бы, конечно, попытаться отойти в область снегов, оттеснив оттуда обезьян, но что станет с обществом лайонов, когда оно лишится Великого Леса и принципа Великого Равновесия? Тогда мы, и впрямь, станем кучкой жалких дикарей, подобных гигантским обезьянам, которыми нас представляют на родине Адама.
– А есть у тебя, хоть какие-то, мысли о том, как можно выиграть эту войну? – в голосе Главного Стратега почти не было надежды.
– Если пришельцев, за долгие годы общения с нами, не заинтересовало ничего из того, что может предложить им Великий Лес, как и сам принцип Великого Равновесия, то у нас нет основы для заключения взаимовыгодного соглашения! Взывать к их чувствам и морали, как ты понимаешь, и вовсе, бесполезно! – грустно вздохнула Нэиссанн. – А с точки зрения оружия, дело обстоит еще хуже. Мы абсолютно превосходим их в лесу, но пришельцы в состоянии уничтожить сам лес, целиком. Единственную надежду я вижу в том, чтобы попытаться воспользоваться сведениями Адама и связаться с Творцами.
– Тебе не кажется странным, что этот парень, так кстати, появился на нашей планете? – с подозрением посмотрев в сторону гнезда, спросил Главный Стратег.
– Можешь говорить свободно, я спела парню колыбельную и помогла уснуть! – старая наставница слегка усмехнулась, отвечая на его невысказанные опасения. – И мне не пришлось давить на него, заставляя поделиться воспоминаниями! Адам, и в самом деле, воспитанник моей сестры, он очень любил и уважал ее, а его появление на планете – один из этапов плана Совета Мудрых, по изучению встретившейся нам цивилизации.
– А не хотела бы ты просветить нас на этот счет? – сварливо поинтересовался Карраивву. – И объяснить, почему его столько лет держали в тайне?
Нюррсс тоже с нескрываемым интересом воззрилась на наставницу.
– А в нем нет ничего тайного! – насмешливо произнесла Нэйссанн, поудобнее устраиваясь возле ствола. – Его цель была очень проста и объявлена всем, еще до отбытия Мудрых на планету пришельцев. Мы собирались изучить то общество изнутри, найти возможные точки соприкосновения и подготовить некоторых представителей иной цивилизации к результативному контакту с нашим обществом.
– Все слишком просто и слишком сложно, одновременно! – угрюмо пробурчал Главный Стратег.
А Нюррсс подумала, что именно этим и занимались ее мать и Нэисс, все последние годы перед войной. Лейссанн была не только самым сильным дипломатом своего поколения, но и очень красивой женщиной, умевшей расположить к себе любого мужчину. Вероятно, поэтому именно ее посылала Нэйссанн в лагерь к пришельцам, оставаясь на связи с ней в лесу. Перед глазами девушки возник образ матери: высокая женщина, чья стройная фигура всегда была окутана многочисленными слоями тончайшего шелка. Пышные, длинные волосы светло-рыжей копной окутывали голову, прикрывая острые, подвижные ушки. В таком виде она почти не отличалась от женских особей пришельцев. Не то, что маленькая и сухонькая Нэиссанн, густо покрытая коротким, белым, мехом. Именно красивая женщина, а не сильный воин, располагает к доверительным разговорам. Мудрая сделала все возможное, чтобы ее посланница завоевала доверие пришельцев, но это не помогло ее ученице уцелеть. Только предупредить свой народ об опасности.
А теперь к ним прибыл воспитанник Мирриамм, который многое может рассказать не только о своем обществе, но и о цивилизации Творцов. Если у него появится желание. Нюррсс показалось, что она начинает понимать замысел Нейссанн. И ей стало очень неуютно на душе.
– Пока что наши ожидания оправдываются! – уверенно заявила Нэисс. – Во всяком случае, не последовало немедленной, повторной, атаки из крепости пришельцев! А Адам выразил готовность последовать за нами в жилые районы леса.
И в самом деле, оставшиеся в зоне стычки, воины не прислали сообщения о каком-либо выдвижении пришельцев в сторону леса. Главный Стратег задумчиво потер лоб, пытаясь осмыслить сложившуюся ситуацию.
– Ты выяснила, когда именно приземлились Адам и Мирримм? – задумчиво поинтересовался он.
– Сегодня на рассвете, – ответила Нэиссанн.
– Возможно, пришельцы в форте, все еще, пытаются устранить последствия взрыва, согласовать свои действия с центральной планетой, а также понять, зачем именно эти, двое, прибыли на нашу планету, – предположил Карраивву. – Но затем они обязаны, попытаться вернуть своего беглеца, коль скоро, он обладает слишком многими сведениями о форте.
– Непременно попытаются! – кивнула головой старая наставница. – И найдут его труп!
– Какой труп? – разом воскликнули Нюррсс и ее брат.
– Для этой мистификации пришлось уже пожертвовать старой обезьяной-носильщиком! А еще одеждой, которую я сняла с Адама, – пояснила Нэисс. – Все будет выглядеть, как будто Адам попал в ловушку гигантской, плотоядной, росянки, на самой окраине леса.
Главный Стратег пораженно покачал головой: Мудрая, и в вопросах военной стратегии, шла далеко впереди него.
– И такой обман даст нам время, необходимое для того, чтобы Адам помог нам использовать наследие Творцов для нашей защиты! – возбужденно закончила вместо него Нюррсс.
– А для начала, необходимо, чтобы он узнал принципы Великого Равновесия и осознал, что он хочет их защищать! – остудила ее восторги наставница.
– Но мы, же, можем воспользоваться записями его отца и без его согласия? Ведь, мы знаем язык пришельцев! – неуверенно предположил Карраивву, уже подозревая очередной подвох.
– Могли бы! – подтвердила его опасения Нэисс. – Да только, Адам повредил устройство для воспроизведения информации, когда его машина потерпела аварию. И еще, как признается парень, разобраться окончательно в ней он, и сам, не успел! Остается надеяться, что какие-то предметы или события подтолкнут его к разгадке того, как и куда ушли Творцы. Или Предтечи, как их называют его соотечественники.
– Значит, мы все так же далеко от разгадки! А война все ближе! – тяжело вздохнув, подытожила Нюррсс.
– Я смею надеяться, что сегодняшние события дадут нам небольшую передышку! – попыталась обнадежить их наставница. – И в любом случае, тебе необходим отдых, девочка моя! Ты потратила гораздо больше сил, чем остальные воины, а завтра тебе необходимо снова быть в полной готовности, чтобы помогать мне, работать с пришельцем.
С этими словами Нэйссанн ухватила за руку свою ученицу и потащила в гнездо. Нюррсс показалось, что она услышала вздох сожаления со стороны покинутого Карраивву. На ночном небе уже вовсю сияла одна полная луна, заливая лес своим призрачным светом, будя в душах лайонов потаенные желания.
Внутри гнезда было тепло, тихо и темно, и только желеобразные наросты на зеленых стенах давали едва заметный, призрачный, свет. Адам спал на дальней, от входа, лежанке. Полутьма скрадывала очертания его фигуры, темный цвет новой одежды, которую дала ему Нэйссанн, скрывал голую кожу, и можно было, вполне, спутать его с каким-то молодым лайоном. Нэисс пристроилась рядом с парнем, а Нюррсс выбрала для себя лежанку ближе к двери.
Девушка уже начала засыпать, действительно, утомленная трудным днем, как вдруг Адам беспокойно заворочался во сне и начал что-то говорить на своем родном языке. Речь его была невнятной и сбивчивой, но слова: « Не уходи от меня, мама!» девушке разобрать удалось. Нюррсс почувствовала, как слезы навернулись ей на глаза, девушка вспомнила, как сама, много раз, просыпалась с теми же словами. Но тут Нэисс тихо замурлыкала, и оба молодых человека, снова, погрузились в сон.
