Инга Риис
Нижний Мир
Глава 4. Локки
Картины раннего детства, окутанные флером радости и счастья, причудливо перемешивались с более поздними эпизодами, наполнявшими меня чувством ярости и гнева, разочарования и печали. И все они были столь яркими и живыми, что я ни минуты не сомневалась в их реальности. Но постепенно столь быстрая смена декораций зародила в душе какое-то сомнение в реальности происходящего, я вынырнула из потока воспоминаний и открыла глаза.
В первый момент мне показалось, будто прошло несколько минут и ничего не изменилось. Я находилась все в том же кабинете алхимика, освещенного неярким сиянием настольного элементаля. Мерцающий свет заставлял предметы отбрасывать странные тени, искажал их собственные формы и очертания. Сначала мне почудилось, что за столом находится Сибелиус, но затем негромкий хруст заставил меня приглядеться повнимательнее, и поняла, что на месте хозяина дома восседает Локки, которая жует очередное печенье и разглядывает элементаля, периодически касаясь его тонкими пальчиками. Судя по изменяющимся цветам, он показывал девчонке какие-то картины.
Увидев, что я приподнялась на своем ложе, Локки прижала к губам тонкий пальчик и тихо промолвила:
– Сибелиус спит, не беспокой его, старику нужно гораздо больше времени для восстановления потраченной энергии, чем нам с тобой! Если хочешь, я могу налить тебе чаю и поделиться печеньем.
Оглядевшись по сторонам, я увидела хозяина кабинета, лежавшего у противоположной стены на каменной скамье, чем-то похожей на мою. Скамья тоже казалась выросшей прямо из стены дома и неярко мерцала зеленоватым светом.
– Ты права, башня и ложе – единое целое, Ивонна вырастила их из того горного пласта, который мой народ называет «кости земли», обеспечив этим высокую эффективность подзарядки, – все так же негромко пояснила Локки, очередной раз доказав, что запросто умеет копаться в моих мыслях.
Уловив возникшую во мне волну раздражения, девчушка недовольно поморщилась и предложила:
– Присаживайся поближе, и мы сможем спокойно поболтать!
Бросив еще один взгляд на спящего Сибелиуса, который во сне выглядел еще более старым, чем в бодрствующем состоянии, я тихо подошла к столу и уселась в полюбившееся кресло. Локки удовлетворенно кивнула, засунула в рот остаток печенья, пододвинула спиртовку с чайником, щелкнула пальцами, и по лежащему внизу кубику снова побежали фиолетовые язычки пламени. Затем девчушка порылась в каменной шкатулке и выудила оттуда ярко-розовую пирамидку, которую поместила в большую колбу. Под воздействием воды, та превратилась в гроздь мелких розовых цветков, а по комнате поплыл запах спелой малины.
Посмотрев на мое ошарашенное лицо, проказница довольно улыбнулась:
– Мне нравятся многие вкусы и запахи из тех, что я пробовала наверху. Временами я экспериментировала в лаборатории Сибелиуса, но старик их почти не использует, говорит, что не хочет лишний раз вспоминать о том мире, куда ему уже не вернуться. Но, тем не менее, он постоянно создает это чудесное печенье, которое пекли в его семье к какому-то празднику.
И она выудила из керамической банки очередную печенюшку, похожую на стилизованного северного оленя.
– Так все-таки отсюда невозможно вернуться в верхний город? – нахмурившись, спросила я. – Сибелиус мне вчера сказал совсем другое!
Лицо Локки стало серьезным:
– Я и не утверждала, что возвращение совсем невозможно! Ты, если сильно постараешься, сумеешь вернуться, а у Сибелиуса уже не хватит на это сил. Да, и желания уже не возникнет, тот мир, который он помнил, ушел в далекое прошлое, и старик это понимает. Но ты, ведь, не о себе беспокоишься?
– Ты знаешь, что сюда вместе со мной случайно попал небезразличный мне человек. Он сделал для меня много хорошего, и я обязана помочь ему вернуться! – довольно резко ответила я.
Глаза девчонки превратились в узкие щелки:
– Ты говоришь про того мужчину, который пытался помешать твоему переходу? У него должны существовать неординарные способности, если он сумел проникнуть не только сквозь мою маскирующую завесу, но и преодолеть заградительный барьер зала перехода! А ты уверена, что он не по своей воле последовал за нами сюда?
– Мой тренер рассказывал мне о той философской системе, которой он следовал, там существовали особые приемы, способные помочь полнее сливаться с окружающей нас природой. Возможно, именно поэтому он сумел увидеть истинную суть вещей. Но я никогда от него не слышала о том, что он хотел бы сбежать из нашего мира! – упрямо заявила я. – И уж во всяком случае, он никогда не хотел бы, оказаться вынужденным сражаться на потеху публике!
Лицо моей собеседницы приобрело задумчивое выражение:
– Я понимаю, о чем ты говоришь! Подобные люди, время от времени, рождаются в вашем мире и даже создают некие общности, изучающие Законы Равновесия природы. Особо выдающимся членам таких сообществ удавалось найти проход в наш Нижний Мир. А в исключительных случаях даже вернуться обратно. Я припоминаю, что встречала на своем пути одного такого человека. Он сразу заявил о себе, как маг девятого уровня, и добился независимого положения в обществе. Правда, активного участия в здешней жизни он не принимал и вскоре вернулся обратно. Однако, это происходило совсем в другие времена.
– Что ты хочешь этим сказать? – забеспокоилась я.
– С тех пор, как всем тут начала заправлять Паучья Королева, с пришельцами стали поступать гораздо более жестко! – недовольно поморщившись, сообщила Локки. – Служители Арены отслеживают все всплески перехода и ловят вновь прибывших в тот момент, когда они находятся в дезориентированном состоянии и не могут постоять за себя. Мне удалось создать для тебя условия, в которых ты сумела официально заявить о своем энергетическом уровне, причем, при большом скоплении народа.
– А что помешает сделать тоже самое моему другу? – недоуменно спросила я. – Ведь, по твоим словам, у него тоже есть способности!
– Ты должна была заметить, что у троллей есть приспособления, помогающие сдерживать и поглощать энергетические выбросы, – напомнила Локки. – А казармы при Арене выращены из совершенно другого материала, нежели башня Ивонны, где живет Сибелиус. Те помещения способны скачивать у человека излишки энергии, а пополнять их он может, только побеждая в сражениях, за счет поверженного противника. Так что, получается определенный казус. Человек имеет возможность накопить определенный уровень энергии, но ему не дают это сделать, поэтому он и не может ее продемонстрировать, чтобы стать свободным членом общества.
– Хитро задумано! – мрачно пробурчала я. – И, тем не менее, я должна что-то придумать, чтобы его освободить, а там уж, пусть сам решает, хочет он оставаться тут или вернуться наверх.
– Если ты так решительно настроена, то мы тебе поможем, – примирительно улыбнувшись, промолвила девчушка, наливая в мою пиалу розоватый настой, пахнущий малиной. – Только надо все делать так, чтобы у королевы не было возможности сразу к тебе придраться за нарушение законов и применить силовое воздействие. Ты еще слишком мало знаешь о нашем мире, чтобы вступать в прямую конфронтацию со всем кланом темных альвов. Поэтому мы подождем пробуждения Сибелиуса, а потом посетим состязания на Большой Арене. Уверена, что именно там будут показывать новых пришельцев. Посмотрим, каков твой друг в деле, а потом попытаемся его выкупить или взять под защиту.
И она протянула мне половинку печенья, как бы предлагая заключить с ней договор.
Но я с удивлением поняла, что не ощущаю потребности в еде, хотя, по моим подсчетам, последний раз я принимала пищу почти сутки тому назад. Повертев в руке печенье, я только еще посмотрела на Локки, как она ответила на мой невысказанный вопрос:
– Здесь для тебя нет особой необходимости в еде или питье, функционирование твоего тела поддерживает прямое поглощение энергии от «костей земли». Но не стоит совсем от них отказываться, может сложиться ситуация, что еда станет для тебя единственным источником энергии. А потом, это просто доставляет приятные ощущения! – добавила она, с удовольствием поглощая хрустящие печенья.
Глава 5. Сибелиус
– И хоть бы раз, предложила помощь в их изготовлении! – послышался скрипучий голос Сибелиуса
Я обернулась и увидела, что старичок сидит на своей скамье и растирает колени. Он показался мне похожим на нахохлившегося воробушка, своей встрепанной головой и костлявыми плечами, выступающими из-под накинутого на плечи пестрого покрывала. Локки скорчила потешную гримаску, прикрыла банку крышкой, и, щелкнув пальцами, вновь разожгла огонь в настольном очаге. Затем она развернулась в кресле, лицом к полкам, скользнула по ним беглым взглядом и внезапно в ее руках оказался, совершенно привычный мне, заварочный чайник и большая фарфоровая кружка.
– А я-то никак не мог понять, куда они запропастились! – всплеснул руками Сибелиус, как раз, доковылявший до стола.
– Спрятались в той куче хлама, которую ты называешь своим имуществом, – проворчала Локки, проворно уступая старику его место во главе стола, сама же неуловимо быстрым прыжком переместилась на соседнее кресло.
Там она немного поерзала, наблюдая, как Сибелиус ополаскивает кипятком, над большой глиняной миской, чайник и чашку, затем порылась у себя за пазухой и протянула старичку небольшой кулек, завернутый в пестрый лоскутик.
– Я всегда думала, что тебе доставляет удовольствие, готовить эти хрустящие штуковины, потому, что нравится смотреть, как я их потом ем! – немного смущенно промолвила девчушка. – И я припасла тебе подарок, который должен тоже доставить тебе удовольствие!
На лице старичка расцвела счастливая улыбка:
– Ты совершенно права, малютка! Когда ты ими хрустишь, то удивительным образом напоминаешь мою младшую сестренку. Та тоже была великой сластеной, и всегда добиралась до рождественских печений раньше, чем наша мать выставляла их на праздничный стол.
А когда он развернул лоскутик, то его улыбка стала еще шире. Я решила посмотреть, что привело его в такой восторг, и привстала в кресле. Моим глазам предстала небольшая прозрачная пирамидка, заполненная крупными черными чаинками, бумажный пакетик с сахаром и такой же пакетик со сливками. Судя по ярлычкам, их стащили в каком-то придорожном кафе быстрого питания. Качество их вкуса, насколько я помнила, оставляло желать лучшего, но лицо хозяина дома просто сияло!
– Как ты сумела их раздобыть? – прошептал Сибелиус, словно не веря своим глазам.
– Выменяла у бродяги-гремлина, – смущенно потупившись, сообщила Локки, – и не спрашивай, чего мне это стоило!
Сначала я изумилась такой реакции, затем вспомнила о невозможности пронести через барьер перехода неодушевленную материю, а потом осознала полный смысл ее заявления.
– Значит, можно попасть в Верхний Мир, минуя перевозчиков? – решила уточнить я свою догадку.
– Важно не то, как туда пробраться, для этого можно использовать разломы пластов породы, да, и жители Верхнего Мира постоянно роются в горах, выкапывая все новые тоннели, важно то, как сохранить наверху функциональность своего здешнего тела! – менторским тоном, подняв вверх чумазый указательный пальчик, заявила девчушка. – У гремлинов лучше всех получается, скачивать свободную энергию «верхних», используя многочисленные преобразователи энергии, которыми набиты их дома. А еще гремлинам не скучно многие недели путешествовать по пустынным и тесным, забытым, тоннелям, неся с собой то, что удалось стащить наверху. Мне-то приходится довольствоваться тем, что удается съесть прямо на месте.
Тут она сердито нахмурилась и почесала спутанный затылок:
– Сначала я была против того, что Паучья Королева решила заблокировать тоннель, ведущий прямо в город над нами, но потом поняла, что твои соотечественники стали слишком настырны, в попытках проникнуть в наш мир. И в попытках разрушить энергетическую сеть планеты. Эти два города достаточно давно существуют в одной связке, наш стал одним из основных узлов энергетической сети планеты, неизвестно как на ней отразится чужеродное вмешательство в таком важном месте!
Встретившись с моим непонимающим взглядом, девчушка встряхнулась и сменила тему разговора:
– Что-то мы тут разболтались! Если хотим попасть на Большую Арену к началу боев, стоит поторопиться!
Обернувшись к Сибелиусу, она спросила:
– У тебя, ведь, остались какие-нибудь платья Ивонны? Я полагаю, стоило бы переодеть нашу гостью!
Я с удивлением заметила, что по лицу старика промелькнула гримаса боли, окинула взглядом свой пестрый балахон и промолвила:
– Мне, конечно, немного непривычно ходить в таком пестром мешке, но может быть, не стоит терять время?
Локки нахмурилась и затрясла головой, выражая свое полное несогласие:
– В таком виде тебя сразу узнают! Своим выступлением на площади, ты обратила на себя всеобщее внимание, а нам незачем заранее заявлять на Арене о своем присутствии. Темные – не идиоты, они сразу свяжут твое появление с желанием увидеть кого-то из прибывших вместе с тобой. Тогда они их спрячут, чтобы использовать в качестве приманки или средства давления на тебя.
– Пожалуй, она права! – с тяжелым вздохом согласился Сибелиус. – В спальне Ивонны стоит сундук с ее одеждой, надеюсь, что мы сумеем там что-нибудь подобрать.
Упомянутая спальня оказалась напротив кабинета Сибелиуса, отделенная от него лестницей, и сразу стало понятно, что когда-то тут обитала женщина. Напротив входа обнаружилось огромное зеркало в каменной резной оправе, изображавшей цветущие ветки плюща. Неподалеку находилось каменное же кресло с высокой спинкой, а перед ним – изящный каменный столик, на котором расположился светильник, камертон и какое-то замысловатое сооружение из стеклянных палочек. С другой стороны располагались два больших каменных ящика, тоже покрытых цветочным узором.
Сибелиус указал на тот, который был ближе к зеркалу, а сам тяжело опустился в кресло у стола. Локки на удивление легко справилась с запором, массивная крышка поднялась и застыла в вертикальном положении. Мне было ужасно неловко рыться в чужих вещах, но у Локки такого комплекса не существовало. Девчонка до половины погрузилась в сундук и принялась перебирать вещи, что-то бормоча себе под нос. Через пару минут она издала радостный возглас и вытащила на свет какую-то каменную шкатулку.
– Подставляй руки! – приказала она и вытряхнула мне в ладони мягкий и почти невесомый темный комочек.
Не успела я поинтересоваться, что это такое, как он начал медленно разворачиваться и увеличиваться в размерах, вскоре превратившись в небольшой шарф.
– Скидывай свой балахон и оборачивай это вокруг шеи, да побыстрее! – приказала она, и даже топнула ногой от нетерпения. – Это – живое платье, оно должно еще во время роста принять твои формы, иначе придется начинать все с начала!
Заинтригованная «до нельзя», я быстро проделала указанную последовательность действий и почувствовала, как по телу словно бы потекли струи теплой воды, лаская и успокаивая раздраженную жестким балахоном кожу. Девчонка же вспрыгнула на край сундука и принялась натягивать что-то мне на голову. Глянув в зеркало, я обнаружила себя одетой в длинное темное платье, а верхняя часть быстро превращалась в капюшон.
– Я так и думала, что Ивонна должна была сохранить свою старую одежонку! – отметила Локки, окидывая меня удовлетворенным взглядом. – Теперь ты выглядишь, как настоящая метресса, высший маг из клана темных альвов.
– А разве Ивонна была темной? – недоуменно промолвила я, припомнив прежние рассказы о жене Сибелиуса.
Девчонка небрежно пожала плечами:
– Все мы, по сути своей, одинаковые! Оттенок зависит от выбора пути.
Тут она обратила внимание на лежащий у моих ног пояс и мешочек с Зеркалом Сновидений. Локки осторожно приподняла мешочек, заглянула в него и поинтересовалась:
– А ты уже нашла контакт с Зеркалом?
– Не совсем, – неуверенно промолвила я, забирая у нее пояс и водружая его на надлежащее место.
Когда я коснулась ручки, Зеркало Сновидений издало негромкий звон, озарилось короткой вспышкой и снова засияло приглушенным зеленоватым светом.
– По-моему, ему с тобой нравится! – уверенно заявила девчонка. – Со мной он даже таким образом не хотел общаться. Еще один вопрос, совсем не праздный! Как нам тебя называть?
– Яна! – выпалила я, и тут же услышала возмущенное восклицание Сибелиуса.
– Здесь никому нельзя называть свое полное имя, если только ты готова доверить ему свою жизнь! – закричал он, сердито посмотрев на Локки. – Надеюсь, это была сокращенная версия твоего истинного имени, и полная версия неочевидна для остальных?
– Д-да! – смущенно промямлила я, вспомнив, что имя Ярославны не стояло даже в последней версии моего паспорта.
Это имя было столь экзотическим, что вызывало постоянные насмешки в школе, потому-то я и заменила его, вскоре после получения паспорта. Но именно его я получила при рождении, потому можно было считать его истинным.
Сибелиус удовлетворенно кивнул и еще раз сердито взглянул на Локки, на лице которой проступило непривычное для нее смущение. Но затем девчонка встряхнула лохматой головенкой и предложила:
– Давайте, я побегу вперед, займу места и разведаю обстановку. А к вам пришлю своего братца, Эрика.
И не успели мы что-либо сказать в ответ, как она пестрым клубком метнулась в сторону лестницы и исчезла.
Сибелиус же пожевал губами, бросил на меня несколько смущенный взгляд и промолвил:
– Я понимаю, что Локки очень многое для тебя сделала, но не забывай, что она, прежде всего, преследует свои собственные цели! Имя человека тесно связано с его внутренней гармонией, с его помощью можно нарушить баланс энергии, ослабить, подчинить или даже убить любого здешнего жителя. То, что я забыл тебя об этом сразу предупредить, может оправдать только мой старческий маразм!
– Не переживайте, Сибелиус, – тепло улыбнувшись старику, промолвила я. – Мое полное имя достаточно неочевидно даже для моих соотечественников. А разве нам не надо закрыть дверь за этой пронырой?
Тот слегка улыбнулся и покачал головой:
– Эта башня выпускает всех, кто хочет уйти, а впускает только тех, кого пригласил хозяин дома. Кстати, давай спустимся вниз, и я оформлю и для тебя свободный вход.
Когда мы подошли к двери, то оказалось что изнутри на ней тоже есть похожая пластина с узорами. Сибелиус положил на нее свою ладонь и попросил приложить рядом мою, затем пробормотал несколько слов на неизвестном мне языке. Мою ладонь, как будто, пронзило множество мелких иголочек, затем пластина вспыхнула зеленоватым огнем, и ощущение пропало.
– Но пожалуйста, пользуйся этим правом только в исключительных случаях! – попросил старик. – Все, включая Локки, уверены, что башня создана и защищена магией Ивонны, которую изменить никому не под силу. Моя жена, незадолго до смерти, познакомила охранную систему башни с моей энергетической аурой, так же, как я сделал сейчас с тобой. Но если станет известно, что право приглашения можно произвольно расширять, то Паучья Королева непременно захочет отобрать у меня это пристанище.
– А может быть, мне тоже не стоило доверять? – пробормотала я.
Сибелиус печально улыбнулся и покачал головой:
– Мне уже недолго осталось, а после моего ухода это чудесное сооружение останется бесхозным. Тебе же я доверяю больше, чем хитрюге Локки, у которой семь пятниц на неделе. Сейчас она говорит, что настроена против Паучьей Королевы и за сохранение равновесия всего Нижнего Мира, но главная ее задача – благополучие собственного клана. А все окружающие – средство для ее достижения. Моя жена, Ивонна, была удивительной личностью, искренне желавшей добра всем живым существам, без исключения, всеми силами стремившаяся изменить мир к лучшему. И как не странно, ты чем-то мне ее напоминаешь!
Наш разговор был прерван громким гулом, похожим на удар большого колокола, который издала дверь. Центральная пластина снова засветилась, а затем на ней появилось изображение маленького мальчишки, примерно ровесника Локки, стоящего перед дверью.
– Мастер Сибелиус! – раздался тонкий голосок. – Моя сестра ждет в условленном месте, я пришел проводить вас.
Хозяин дома обернулся ко мне и сказал:
– Надвинь капюшон так, чтобы он закрывал все лицо! Потом приложи его к лицу и нажми пальцами на то место, где глаза, получишь прозрачные зоны.
Проделав указанные действия, я увидела, что старик тоже облачился в темную мантию с капюшоном, закрывавшим лицо, после чего приложил руку к двери, она приоткрылась, и мы выскользнули наружу.
