Илья Сергеевич Илюшин
Андрейкин дедушка – хулиган
На свет божий
Немного погодя к «мутанту» подошла местная сумасшедшая и сказала:
– Дай рубль!
Димка замычал, пытаясь объяснить, что не может этого сделать, пока его руки привязаны к палке.
Сумасшедшая внимательно осмотрела его. Потом вдруг раскинула свои руки в стороны и попыталась залезть к себе в карман. Ничего не вышло. Женщина секунду озадаченно смотрела себе под ноги, а потом вдруг заулыбалась. Это вселило в душу Димки надежду на то, что его сейчас освободят.
Сумасшедшая резко шагнула к мальчишке. Тут торжествующую улыбку на ее лице сменила просяще-виноватая мина.
– Ну, тогда хоть пятьдесят копеек дай, – протянула ладошку Ася.
Димка взвыл и бросился прочь. У него оставалась одна, последняя надежда освободиться: он встанет на рельсы. Если повезет, поезд остановится и машинист его развяжет.
Но этим планам не суждено было сбыться. На Димку наткнулись Андрейка и Сашка. Они уже слезли с осины и бродили по лесу в поисках приключений. А так как с самого начала идея насчет пыток им обоим не нравилась, то они развязали «немца» и все вместе отправились на обед.
А потом попрыгали на велосипеды и айда играть на стройку.
Стройкой в народе называли огороженный двумя рядами колючей проволоки кусок степи. Правда, с юга и севера ограждение почему-то отсутствовало. Зато там стояли таблички с лаконичной надписью: «Стой! Стреляю!»
В центре этой секретной территории темнело два мрачных сооружения из шлакоблоков. Так называемые склады оружия военные строили уже двенадцать лет подряд. Ближайший, высотой с четырехэтажный дом, был почти готов. На другом заложили фундамент и возвели стену, почему-то только одну. Она постояла-постояла да и упала. Надо ли говорить о том, что цемент разворовывался молниеносно, а раствор состоял лишь из воды и песка? По этой причине из стен уже почти готового склада само собой вывалилось несколько здоровенных блоков. Один из них едва не убил пастуха Витьку, который решил прикорнуть в прохладной тени сооружения.
Несмотря на все подобные ужасы, местную малышню «стройка» манила к себе и звала. В глазах мальчишек это место было чем-то вроде развалин римского Колизея.
– Ровнее ставь! – кричали Сашке снизу друзья. Только он один отваживался забираться на крышу склада, как альпинист, цепляясь за выбоины и трещины в стене. Сашка расставлял на крыше консервные банки и мятые ведра. Потом их сшибали камнями.
Взошла луна, а они все забавлялись. Вдруг Андрейка окаменел.
С края дремлющей в лунном свете степи к ним двигалось что-то. Что-то огромное, черное, зловещее.
– Атас! Мама! Шуба!
Мальчишки попрыгали на велосипеды и понеслись в деревню. У Сашки велосипеда не было. Он ехал на раме у Сережки. Сашка пришел в такое возбуждение, что вертелся, как мартышка, то и дело хватался за Сережкины уши, мешая тому ехать. А ехать надо было быстро: ужасное НЕЧТО медленно, но верно их нагоняло.
Поняв это, Сашка взвыл и так энергично крутанулся на раме, что совсем свалился с велосипеда. Разумеется, никто не остановился, чтобы его подобрать. Вконец обезумев от страха, Сашка побежал по луговине на четвереньках. Через минуту у парня чуть не разорвалось сердце: топот раздавался уже в двух шагах от него. Еще через мгновенье большой шершавый язык царапнул по щеке, раздался утробный визг и Сашка… громко захохотал. Чудовище оказалось овчаркой Шариком – цепным псом местной сумасшедшей. Ася после девяти вечера отпускала его погулять.
А напугала мальчишек тень собаки, которая из-за низко висящей луны была размером с быка.
Шарик дал два круга вокруг Сашки и сломя голову помчался в деревню.
А мальчишка поднялся на ноги, сделал два шага и вдруг снова замер с бешено колотящимся сердцем.
Совсем рядом раздалось блеянье. В ярком свете луны на несколько километров вокруг не было видно ни одной овцы. Вмиг покрывшись холодным потом, Сашка бросился на землю и пополз. Ему казалось, что он сошел с ума. Вдруг прямо перед его носом снова заблеяла овца – еще громче. Сразу после этого кто-то сказал Сашке прямо в ухо:
– Японский поп, едрит твою в упряжь!
Так были обнаружены пастух Витька и баран Баран. Сутки назад овечий царь провалился в окоп, который выкопали Сережка с Андрейкой. Падая, Витька вывихнул ногу, да еще вдобавок оказался намертво заклиненным в узкой яме тушей барана, который низвергся туда одновременно со своим двуногим командиром.
Гибель зеленого прыгуна
Кузнечик-кобылка, которого позавчера чуть не поймал Сашка, с утра излишне суетился. Ему бы посидеть спокойно всего лишь одну минутку. А он распрямил мощные ноги, отправляясь в свой самый длинный и… последний прыжок.
Потому как сразу по приземлении на его зеленую голову опустилось колесо вертолета МИ-8.
У жителей и гостей деревни, толпившихся неподалеку, занялось дыхание.
На разостланную по луговине ковровую дорожку ступила нога настоящего генерала! В его подлинности не было никаких сомнений: под ударами ветра от винта брюки с лампасами трепетали весьма грозно и патриотично.
– Здрав! Ав! Ав! Ав! – гаркнули построенные неровными рядами солдаты из стройбата.
Генерал грозно осмотрел воинов.
На некоторых вместо сапог белели вдрызг сбитые кроссовки. А один витязь вообще стоял с подвернутой до колена штаниной. Он впопыхах примчался на велосипеде с другого края деревни, где воровал малину в палисаднике у депутата сельсовета.
Генерал улыбнулся, стукнул себя в грудь и сказал:
– Хы!
Это был условный знак, понятный только высшим российским военным чинам. Начальник базы сразу встрепенулся и больно ткнул в спину красну девицу с подносом в руках. На подносе стоял шкалик водки.
Так как маячила девица на поле почитай уж два часа кряду, то пыли и всяких букашек налетело в рюмку видимо-невидимо.
Однако бывалого генерала это не смутило. Он лихо сдул все инородные тела с поверхности огненной воды, влил ее в себя и аппетитно занюхал огромным церемониальным пирогом.
Потом его усадили в «УАЗ» и повезли на территорию военной базы.
– Не может быть! – тер глаза обалдевший Юрка. Еще вчера он жестоко высмеивал саму мысль о визите генерала, и тут – на тебе…
А Димка, Андрейка и Сережка, глотая пыль, долго бежали за «УАЗиком» в надежде уговорить высокого гостя посетить ихнюю «штаб-квартиру». Ведь Сашка незадолго до приземления вертолета тайком слил в ведро почти все запасы дедушкиной браги. И теперь караулил всё это у изголовья ржавой кровати в осиновой роще.
Но генерал, видимо, предпочел «незаконным вооруженным формированиям» официальное лицо начальника базы.
Начальник же базы пребывал в несколько разбалансированном состоянии души, отчего напрочь забыл выставить возле вертолета хотя бы одного часового.
А между тем сиротливо стоящая посреди поля «стрекоза» как магнитом тянула к себе местных сорванцов.
Мальчишки гроздьями висли на подножках, расписывая мелками борта боевой машины. Вскоре черепа с костями, фашистские свастики и советские звезды покрыли почти всю поверхность вертолета.
К этому времени у машины и нарисовался Андрейкин дедушка. Тяжело справляясь с артикуляцией и убивая перегаром пролетающих мимо насекомых, он объявил себя часовым. После чего под угрозой применения кнута разогнал малышню в два счета. А когда те разбежались, старикан хитро улыбнулся, забрался внутрь винтокрылой машины и… захрапел.
