Илья Сергеевич Ермаков
Психомародеры: Ментальный Телефон
Блок психики, защищавший Сотиса от его болезни, теперь исчез. То же самое уже случалось и со мной.
Пандора и Лита бились с Клайдом.
Лита пускала в офидиофоба клинки, которые сотворила из оставшихся осколков битого стекла. Пандора пыталась рани противника горячим паром, который пускала из ладоней. Клайд, в свою очередь, ловко уходил от всех атак, окутав себя змеями.
– Вам не справиться, малявки!
В какой-то момент Пандора призвала армию черных кошек. Стая пробежала под ногами Клайда и повалила его на пол.
– Что за…
Лита, воспользовавшись моментом, пустила клинки в змей, что окружали офидиофоба.
– Нет! Нет! – взревел Клайд. – Мои змеи!
Снова и снова стеклянные клинки рубили змей – летели влажные ошметки и брызги крови.
– Суки! Суки! Нет! Грязные суки! Что вы делаете?!
Когда Лита убила всех подручных Клайда, Пандора смогла вплотную приблизиться к нему.
Он еще лежал на полу, а она уже оказалась над ним.
– И что ты сделаешь, грязная шваль? – он в ужасе смотрел на нее.
– То, что давно пыталась… Получи по заслугам, грязный ублюдок!
И Пандора положила свою ладонь на лицо Клайда… и выпустила поток горячего пара.
Раздался жуткий дикий писклявый крик – офидиофоб забился в истерике, дергая руками и ногами, извиваясь, словно уж на сковородке.
Лицо Клайда быстро покрылось кровавыми пузырями, а совсем скоро лопнуло, превратившись в одно кровавое месиво.
Клайд умолк и больше не сопротивлялся.
– Отличная работа! – обрадовалась Лита.
– Ах, мы справились!
Пандора и Лита поспешили обнять друг друга, как вдруг… густые ленты крови схватили их со спины и связали с ног до головы.
– Рано радуетесь…
Белинда уже стояла неподалеку.
Все вены на ее руках оказались разрезаны. Алые нити тянулись к Пандоре и Лите, обматывая их, как веревки, лишая любой возможности двигаться.
– Скучали по мне, девочки?
Увидев все это, я с ужасом понял: все наши друзья уже не смогут помочь.
Остался один лишь Сотис… и я.
– Когда же ты сдохнешь, мерзкий гад?! – зло рыкнул Сотис.
Корнелиус Мур, заметив побежденных психомародеров, раздраженно бросил:
– Наконец-то…
Он повел себя так, как будто долго ждал этого момента.
После очередного выпада Сотиса, Корнелиус схватил его за корпус, поднял над землей и повалил на пол, сильно ударив спиной и головой.
– Гальдемар Хейс был слаб. Но я… совсем другое…
Возвысившись над ним, Корнелиус с силой пнул Сотиса по лбу – появилась алая струйка.
Сотис закрыл глаза и так не пришел в себя.
– Нет! – выпалил я.
Силы мои истончились.
Я больше не мог пускать в Фалько Пти молнии. Это отнимало у меня слишком много энергии.
Я прекратил атаку.
Корнелиус Мур и Фалько Пти подошли друг к другу, встали рядом и посмотрели на нас: меня, Сипилену и доктора Элеасаро.
– Отойди в сторону, Листер, – сказал мне Фалько, – мы хотим побеседовать только с Элеасаро. Тобой мы займемся позже.
– Уходите! – бросил я Сипилене и Элеасаро. – Скорее!
Но двое не двинулись с места.
– Они не хотят уходить, Листер. Подвинуться стоит только тебе, – настоял Фалько Пти.
Я не мог сдаться просто так.
– Почему вы стоите? – спросил я у Сипилены.
Она взглянула на меня. Слезы стояли у нее на глазах.
– Мы никуда не уйдем, – сказала она.
Тогда я… должен защищать их!
– Я тоже.
Собрав все свои последние силы, я выставил две руки вперед, и из обеих ладней вырвались ослепительные блестящие молнии.
Фалько Пти встал перед Корнелиусом и вытянул руки, защитив своего напарника.
Мои молнии, столкнувшись с руками Пти, рассыпались в фонтан рыжих язычков и исчезли.
– Так мало… я ждал от тебя большего, Листер…
На эту попытку я истратил остатки своих силы. Ощутив немыслимую слабость, я упал на колени, испытав тупую боль.
– Вот и все? – Корнелиус осмотрелся вокруг. – Только на это «Скитальцы души» и способны? Проигрывать? Умирать? Терять свои силы? Падать на колени? Признаюсь, я ожидал намного большего.
Доктор Элеасаро вышел вперед.
– Ваш спор только со мной, – сказал он им, – вы хотели меня – вот он я. Делайте то, что собирались.
– Нет! – вырвалось у Сипилены.
Она подскочила к отцу и схватила его за руку.
– Ты не должен этого делать! Нет! Они убьют тебя! Нет!
Мое тело… я думал лишь о том, как применить силу ускоренной регенерации и встать на ноги. В таком положении я ничем не могу им помочь.
Нужно выждать…
Мне нужно еще время.
– Не волнуйся за меня, Сипилена. Я справлюсь.
Доктор Элеасаро выхватил свою руку из хватки дочери и шагнул еще раз вперед.
– Нет! Ты не можешь!
– На самом деле, Элеасаро, мы с моим другом Фалько хотели тебе кое-что показать, – заулыбался Корнелиус.
А потом… эти двое взялись за руки.
Фалько Пти протянул свободную руку в сторону Элеасаро.
– Ты готов? – спросил у него Корнелиус.
Элеасаро ничего не ответил.
Сипилена… она с криком и плачем вырвалась вперед, распластав руки, и встала перед отцом, закрыв его спиной.
А я…
Силы ко мне вернулись.
Их хватило только на то, чтобы слегка привстать, прыгнуть… и сбить Сипилену с ног, уведя ее из-под удара воздействия Фалько Пти, которые через мгновение… обрушились на доктора Элеасаро.
Я убрал Сипилену с траектории чар газлайтера ровно в тот момент, когда они летели в ее сторону. Мы с Сипиленой оказались на полу, а доктор Элеасаро… мгновенно застыл.
Его глаза закатились назад. Веки судорожно тряслись. Психиатр не был в силах пошевелиться.
– Нет! – сорвалось у Сипилены.
Она отчаянно старалась вырваться из моих объятий, но я держал ее… держал из последних сил, чтобы она не убежала.
Время замерло.
– Я прочистил для вас путь, – сообщил Фалько Пти Корнелиусу, – теперь ваш черед действовать.
Без лишних слов Корнелиус отпустил руку Фалько и направился в сторону застывшего Элеасаро.
Сипилена продолжала вырываться, но я не мог позволить ей это сделать. Одно прикосновение Корнелиуса к ней – и я потеряю Сипилену навсегда.
Корнелиус настиг доктора Элеасаро, остановился перед ним и протянул к его голове свои руки.
– Прощай, мой бывший лучший друг. Знай, что я оказался сильнее тебя. А ты… был неправ.
И Корнелиус сжал голову Элеасаро между своих ладоней. Зажглись зеленоватые искорки и влетели в уши психиатра.
Корнелиус резко отпустил Элеасаро, и тот рухнул на пол, словно марионетка, которой обрезали нити.
Психиатр лежал у Корнелиуса Мура в ногах.
– Вот и все, Элеасаро. Я всегда знал, что тебя будет ждать такой жалкий конец. Удачного последнего дня.
И Корнелиус вместе с Фалько Пти покинули наш Психоархив через дыру в стене, не встретив на своем пути никаких препятствий.
Звук будто отключили.
Сипилена вырвалась из моих объятий и побежала к отцу. Она упала на колени перед ним и тяжело заплакала, глотая слезы и истошно вопя в потолок.
А я… ничего уже не слышал и не видел.
Мое тело не принадлежало мне.
Я просто лежал среди битого стекла и смотрел куда-то в пустоту, лишенный всяких мыслей.
Глава 18. Больной разум
На утро в СМИ передавали плохие новости:
– Война организаций психомародеров охватила весь Мараканд. Когнитивный Департамент уничтожен, армия Правительства потерпела поражение. «Последний синдром» перешел в полное наступление, чтобы захватить власть. Перламутровая Гвардия вступила в бой с организацией «Адское Безумие». Победа далась потерей всей Гвардии. Отныне в Мараканде нет полиции, которая бы защищала нас. К нам также поступили сведения, что этой ночью «Последний синдром» напал на Штаб организации «Скитальцы души», которая давала все это время отпор врагу, а не так давно уничтожила организацию «Пожиратели мыслей». В город вернулись газлайтеры – фракция, представляющая настоящую угрозу для психомародеров. Кто знает, чем закончится война в создавшихся условиях? Жителей города волнует одно – их собственная безопасность. Народ просит у психомародеров об одном – одуматься. Простые жители Мараканда не должны пострадать из-за междоусобиц людей, обладающих уникальными способностями. Просим вас, сделайте так, чтобы все это скорее закончилось. В особенности мы обращаемся к «Скитальцам души», так как «Последний синдром» отказывается идти на контакт. Доктор Элеасаро, сделайте что-нибудь…
– Бони, выключи телевизор!
– Прости, Сипилена.
Бони выключил программу новостей, которую транслировал на своем компьютере в Наблюдательном Пункте.
– Мне нужно помочь Юно, – Сипилена тяжело вздохнула и выпила стакан воды.
– Ты уверена, что справишься? – спросил я у нее.
– Листер, я – дочь своего отца, самого профессионального психиатра Мараканда. Я видела, как он лечил тебя, когда ты был подвержен воздействию сил газлайтеров. Я справлюсь. Сейчас я займусь Юно, а потом…
В Наблюдательный Пункт вошли Пандора, Саманта и Лита.
– Мы уложили доктора Элеасаро в постель, – сообщила Саманта.
– Я скоро приду, – кивнула Сипилена, – но самой мне не справиться…
– Может, позвать кого-то? – предложил Сотис.
Все задумались, кого бы мы могли позвать на помощь. Нужен тот, кто бы вылечил доктора Элеасаро.
– Мы можем позвонить профессору Завулону! – вспомнила Лита. – Они же старые друзья с твоим папой, Сипилена. Уверена, что директор Академии Милосердия сможет нам помочь!
Поразмыслив над этой идеей, Сипилена дала нам указания:
– Хорошо. Бони, ты найдешь номер профессора Завулона?
– Да, разумеется! Сейчас все будет!
– Когда я вылечу Юно, нужно, чтобы с ним кто-нибудь посидел.
– Я могу! – вызвалась Пандора.
– Пойдем со мной, будешь рядом.
– Да, Сипилена, разумеется.
Сипилена с Пандорой отправились лечить Юно, который ждал их у себя в комнате.
– Сотис! – бросила ему Саманта. – Идем со мной. Ты мне поможешь восстановить наш Штаб. Нехорошо, что дыры в стенах так и не заделаны. Одна я не справлюсь.
– Да, пойдем, Саманта. Я помогу.
Сотис и Саманта ушли, чтобы закончить с ремонтом Штаба. Бони в это время пытался связаться с профессором Завулоном из Академии Милосердия.
– Как доктор Элеасаро? – спросил я у Литы.
Она печально взглянула на меня и села на стул.
– Ничего хорошего, Листер. Все плохо. Он начинает бредить. Не понимаю, как они это сделали, но сейчас… доктор Элеасаро начинает сходить с ума.
– О чем ты?
– Он уже не понимает, кто он такой и где находится. Его голову посещают бредовые мысли. Он говорит о вещах, которые не имеют никакой логики. Лишь изредка мы с Самантой замечали проблески ясного сознания, когда он словно… «возвращался» к нам.
– Это значит, что он борется! Еще не все потеряно! Уверен, что профессор Завулон и Сипилена найдут способ его спасти!
– Надеюсь…
Я видел этот тяжелый взгляд Литы. Она словно лишилась всякой надежды на спасение доктора Элеасаро.
– Ты так не думаешь? – спросил я.
– Листер, Фалько Пти – самый могущественный газлайтер. У Корнелиуса Мура синдром Котара – очень сильная способность. Насколько я поняла, они объединили свои силы. Если это так, то с доктором Элеасаро происходят такие вещи, с которыми прежде никто не сталкивался.
– Но сам доктор Элеасаро еще никогда не сталкивался с воздействием газлайтеров на психомародера! И он все-таки вылечил меня!
– Это был доктор Элеасаро, Листер…
– А Сипилена – его дочь, и профессор Завулон – директор Академии Милосердия! У них точно все получится!
– Ты полон оптимизма, мне всегда это в тебе нравилось, Листер. Умеешь взбодрить.
– А ты… не веришь, что его можно спасти?
– Не знаю…
Затем наше с Литой внимание привлек голос Бони, ведущего переговоры по телефону:
– Когда вас ждать, профессор Завулон?
– Через полчаса? Отлично! Ждем!
Бони положил трубку.
– Он приедет? – решила убедиться Лита.
– Профессор Завулон уже мчится к нам в Штаб на всех парах!
– Пойдемте к доктору Элеасаро. Его нельзя сейчас оставлять одного.
Пока остальные занимались другими, не менее важными делами, я, Бони и Лита поднялись в комнату доктора Элеасаро.
Он лежал на своей постели, весь бледный, в поту. Доктор испуганно посмотрел на нас, когда мы вошли. Я еще никогда прежде не видел такого выражения лица…
Я… не узнавал нашего доктора Элеасаро!
Глядя на него, мне стало жутко, совсем не по себе.
Я чувствовал, как этого человека пожирало безумие.
– Мы пришли вас навестить, доктор Элеасаро. Как себя чувствуете?
Лита села на стул, стоящий у изголовья кровати.
Психиатр с широко открытыми глазами, переводил взгляд на каждого из нас.
– Пауки… пауки… – повторял он, – они здесь, в этой кровати… они ползают по мне… помогите… помогите же! Чего вы стоите?! Пауки… они съедят меня… они ползут ко мне… пауки… пауки…
Лита не могла сдержаться. Она прикрыла рот рукой, а из глаз брызнули слезы.
– Видите? – она взглянула на нас с Бони. – Видите, что с ним происходит? Он вообще ничего не понимает!
Корнелиус Мур и Фалько Пти превратили доктора Элеасаро в психически больного человека. Сейчас он сам не сильно отличался от своих обычных пациентов.
– Что же нам делать…
А доктор Элеасаро продолжал бредить:
– Сорок два… сорок пять… двадцать… вы нашли моего котенка? Он убежал… я видел его последний раз на вокзале… рыженький такой котенок… у него еще один глаз… ворона выклевала ему другой глаз… он мне сейчас очень нужен! Очень нужен мой котенок! Найдите его! Ну, найдите моего котенка! Пятнадцать… шестьдесят шесть… пятьдесят восемь… Шары… вы видели, как шары летают в небе? Красные, зеленые… так красиво! Я сейчас смотрю, как они летают в небе! Дайте шар! Дайте мне хотя бы один шар! Я много прошу? Я вообще у вас ничего не просил! Всего лишь дайте мне шар! Шар!
Доктор Элеасаро начал дергаться в постели.
Мы с Бони резко вскочили, подбежали к нему и схватили его за руки и плечи, чтобы не дать ему упасть.
– Тише, тише! – судорожно повторял Бони.
– Лежите спокойно, доктор Элеасаро! Все будет хорошо! Лежите спокойно…
Но это не помогало.
Доктор Элеасаро неистово содрогался и почти кричал:
– Прочь! Прочь, демоны! Да прольется на вас святая вода! Да очистит вас свет небес! Прочь от меня! Вам не затащить меня в геенну! Уйдите! Изыди! Изыди!
А потом его взгляд застыл на мне. Доктор Элеасаро совсем не моргал, но перестал дергаться. Он смотрел прямо мне в глаза.
– Я вижу… тебя… я вижу… твоих демонов…
И его тело расслабилось.
Доктор Элеасаро больше не сопротивлялся. Наконец он спокойно лег в кровати и начал ровно дышать.
Моргнув, он снова взглянул на меня:
– Листер?
Лита ахнула.
– Доктор Элеасаро! Вы как? – обратился к нему Бони.
– Листер…
– Да, доктор Элеасаро? – говорил я с ним.
Психиатр смотрел только на меня.
– У меня мало времени. Я… не могу долго сопротивляться… мне конец…
– Не говорите так! Что нам сделать, чтобы вылечить вас? Что нам сказать Сипилене и профессору Завулону, когда они явятся сюда?! – задавал я вопросы.
Но доктор Элеасаро лишь покачал головой.
– Мне конец, Листер. Простите меня… я должен был это сделать, чтобы они… оставили вас в покое… они бы не ушли, не сделав то, что задумали. Слушай меня внимательно, Листер! Я хочу тебе сказать кое-что важное!
Я наклонился к нему.
– Во-первых, уничтожь Корнелиуса Мура. Не знаю, как ты это сделаешь, но только ты на это способен, Листер. Не дай ему использовать Ментальный Телефон. Разбей его. Ты знаешь, как поступить. Ты – умный парень. Они будут отговаривать тебя, но ты должен пойти. В Штаб «Синдрома» нельзя пробраться небольшим отрядом и остаться незамеченными. На это способен лишь один человек. Проникни в логово врага и уничтожь его. Сейчас у Корнелиуса много артефактов из нашего Психоархива. Не дай ему их использовать. Убьешь Корнелиуса – выиграешь войну. Даже Фалько Пти тебе ничего не сделает. Он работает только на Мура, Листер. Ты понимаешь, о чем я? Только Корнелиус, Листер. Убей его и покончи с этим! Никого не слушай. Просто иди и сделай то, что должен! Ты меня понимаешь?
Мне совершенно не верилось в то, что я слышал. Но со мной говорил настоящий доктор Элеасаро, который смог на время преодолеть тернии безумия, не пускающие его к нам.
– Да, доктор Элеасаро, – кивнул я в ответ.
– И второе, Листер. Самое важное. Мы уже говорили с тобой об этом, но я хочу продолжить наш разговор. Прошу тебя… позаботься о Сипилене. Защити мою дочь.
– Обещаю. Она будет в безопасности.
– Спасибо, Листер, спасибо… я горжусь тобой. Ты… ты мне стал, как родной сын. Только тебе я могу доверить безопасность своей дочери. Прошу, не дай кому-то причинить ей вред.
– Не дам. Обещаю.
– Спасибо… спасибо…
А потом доктор Элеасаро упал на подушку и сильно вжал тело в кровать. Его зрачки слегка расширились, и безумие… вновь помутило его рассудок.
– Добавьте больше тефтелек в суп… и порежьте мне их дольками! Дольками нарежьте! И не добавляйте тимьян! Я терпеть не могу тимьян! Только тефтельки дольками нарежьте…
Затем доктор Элеасаро сложил руки на груди и принялся с интересом изучать что-то на потолке.
Я, Бони и Лита обменялись взглядами. Эти двое стали свидетелями последней воли доктора Элеасаро.
– Он сказал, что ему конец, – нарушил тяжелое молчание Бони, – это значит, что он знает, что нам его уже не спасти.
– Но мы все равно попытаемся! – настаивала Лита. – Листер, что ты будешь делать?
– То, о чем он меня попросил, – твердо ответил я, – но никто не должен знать о том, что сейчас случилось. Вы меня поняли? И в особенности – Сипилена! Она не отпустит меня. Придется делать все самому.
– Ты уверен в этом? Ты думаешь, что справишься с Корнелиусом?
Это был хороший вопрос.
– Главное – не дать ему использовать Ментальный Телефон. И просто убить. Я уже победил Ги Осмонда однажды. Убью еще одного такого.
– Но Корнелиус Мур – не Ги Осмонд, Листер! Этот тип еще опаснее! Одно его прикосновение к тебе… и все – конец! Твое тело начнет без остановки разлагаться, и ты в два счета превратишься в хладный труп!
– Спасибо, Бони! Я это понял! – гневно рыкнул я на него.
Повисла неловкая тишина.
– Мальчики… – сорвалось с губ Литы.
Я решил извиниться перед другом:
– Прости, Бони. Я не хотел.
– Ничего, Листер. Я знаю. Просто мы все очень сильно переживаем за тебя. Ты только оправился от чар Фалько Пти. Именно из-за этого сегодня ночью ты не мог долго сражаться.
– Но сейчас я уже достаточно отдохнул! Прошло много времени, и мои силы возвращаются ко мне. Я справлюсь, Бони. Сегодня я закончу эту войну. Час расплаты настал. Корнелиусу не уйти от меня, Бони. Я загоню его в угол… и удушу.
Дверь открылась, и на пороге появились трое: Сипилена, Сотис и Саманта.
– Как Юно? – забеспокоился Бони.
– Порядок, – ответила Сипилена, – Пандора будет с ним, пока он спит.
– Я схожу к ней.
Никто не возражал. Бони вышел из комнаты и отправился к другу, чтобы быть с ним в трудный час.
– Мы с Самантой закончили ремонт, – сообщил нам Сотис, – Штаб снова в герметичном состоянии. Никаких дыр.
– Вы – большие молодцы, – похвалила двоих Лита.
Сипилена прошла к кровати отца и села на край.
– Как он? Приходил в себя?
Мы с Литой переглянулись. Я уже хотел сказать, как она меня опередила:
– Нет, Сипилена, не приходил.
Сипилена взяла отца за руку и положила ладонь ему на лоб.
– Я сделаю все, что в моих силах, папочка, чтобы спасти тебя. Я тебя очень люблю.
Она наклонилась к нему и поцеловала в лоб.
Доктор Элеасаро начал бредить снова:
– Когда я был в тюрьме, меня там так пинали… так пинали… мне было очень страшно. Мне и сейчас… страшно… я просил только один ломтик хлеба! Всего один! Они мне никогда не давали хлеба…
И замолчал.
Раздался звонок в дверь.
– Это, должно быть, профессор Завулон! – сообразила Лита.
– Я открою! – Саманта быстро выбежала из комнаты.
Оставшись вчетвером, мы в полной тишине наблюдали за нашим психиатром и не обменялись ни словом.
Я же сидел и думал о том, что мне предстоит сделать. Это последнего поручение доктора Элеасаро, и я его выполню.
Но Сипилена…
Она должна быть с отцом, когда это случится.
Мне же придется уйти.
К нам вернулась Саманта в сопровождении профессора Завулона – директора Академии Милосердия, где учатся на психиатров.
Это был полный и невысокий человек с седыми кудрями, острой бородкой и плешью на темечке. Сейчас директор, предпочитающий яркие и необычные наряды, был одет в серую рубашку и бурые брюки.
Мы поприветствовали профессора, а тот поспешил осмотреть пациента. Наверное, он никогда бы не подумал, что его пациентом станет его друг.
– Как ты, Сипилена?
– Вы можете что-то сделать?
– Вы должны сказать мне, как это случилось.
Пока профессор выслушивал разум доктора Элеасаро фонендоскопом эмпатии, мы рассказали ему обо всем, что случилось минувшей ночью.
– Дело серьезное… зачем же он так?..
Ответ знал я:
– Доктор Элеасаро защищал нас. Он знал, что враг не уйдет, пока не получит то, что должен. Он не мог поступить иначе. Кто-то из нас мог умереть или серьезно пострадать. Доктор Элеасаро пошел на сделку с Корнелиусом и Фалько Пти, чтобы те… не трогали нас.
– Понятно…
Завулон положил ладони на виски доктора Элеасаро, а тот решил поиграться с бородкой директора:
– А ты забавный… тю-тюх! Тю-тюх!
Доктор Элеасаро дергал Завулона за виток бородки.
– Если рассуждать логически и исходить из того, что вы мне рассказали, то я могу предполагать следующее. Фалько Пти, обладая своей способностью воздействовать на психику и сознание людей, смог повредить определенные защитные механизмы. Сделав это, он дал Корнелиусу возможность воздействовать своей силой не на тело, а на разум и психику.
– Вы хотите сказать, что Корнелиус использовал свою способность на сознании моего отца? – ужаснулась Сипилена.
– Именно так… Поскольку его сила заключается в том, чтобы разлагать ткани человеческого тела и умертвлять его, сейчас то же самое происходит и с разумом твоего отца.
– Его психика умирает… его сознание… гаснет…
– Вы можете что-то сделать? – спросил строго Сотис.
По печальному выражению лица директора мы поняли, что он совсем не уверен в своих силах.
– Я постараюсь.
Он положил свои руки на голову доктора Элеасаро, закрыл глаза… а потом…
Профессор Завулон отскочил от кровати, пролетел через всю комнату и впечатался в стену.
– Ох, черт! – вырвалось у Сотиса.
Саманта и Сипилена бросились помогать профессору встать на ноги.
– Как вы, профессор? – спросила Сипилена.
Завулон с трудом стоял на ногах. Удар оказался слишком сильным.
– Что случилось? – не понимала Саманта.
Директору понадобилось время, чтобы прийти в себя. Ему дали стул и стакан воды. Осушив его, Завулон не без страха на лице посмотрел на доктора Элеасаро, который довольно улыбался и тихо посмеивался.
Придя в себя, профессор Завулон заговорил:
– Не знаю, что Корнелиус сотворил с разумом твоего отца, Сипилена, но я не могу туда попасть!
– В каком это смысле?
– Что-то не пускает меня туда… я попытался проникнуть внутрь его психики, чтобы узнать, что там творится… и меня вышвырнули оттуда! Я даже не успел сообразить, что случилось!
– Должен же быть хоть какой-то способ ему помочь!
Сипилена заплакала и упала на колени.
– Что мы можешь сделать?
– Я… не знаю, Сипилена… прости…
Тут же выступил Сотис:
– Вы – директор Академии Милосердия, где обучают будущих психиатров! Как вы можете не знать?!
– Есть только один человек, который мог бы справится с такой сложной болезнью…
– Кто же это?! – выкрикнула Сипилена.
И Завулон взглянул на доктора Элеасаро.
– Элеасаро был самым способным из нас…
– Но вы учились вместе! – подметила Саманта.
– И я стал директором Академии, а он – лидером организации психомародеров. Не каждый психиатр сможет взять на себя ту роль, которую взял на себя Элеасаро. Только лучшие их лучших… Элеасаро разработал много техник и приемов, которым не научит ни один учебник. Он – настоящий талант. Он мог использовать знания, чтобы находить собственные решения проблем. Элеасаро был у нас мастером в поисках нетривиальных решений. Мне никогда не стать таким, как он. Элеасаро всегда хотел работать в поле боя, а потому он возглавил организацию. Я же выбрал более легкий путь и спрятался в своем кабинете. У меня даже не было собственных пациентов! Когда Элеасаро рассказал, что он создал Измерение Безупречного Разума, я ему не поверил, пока сам не оказался там! Боюсь, я ничем не могу здесь помочь… ни у кого не хватит сил, чтобы остановить паразита, уничтожающего его сознание и забирающего его жизнь. Единственный психиатр, который справился бы с подобной задачей, был он сам.
Сипилена оставалась безутешной.
С тяжелым взглядом она прошла к отцу и села рядом с ним.
– Неужели, все так закончится? Неужели, вот так я его потеряю? Потеряю потому, что мы не знаем, как ему помочь? Предлагаете мне просто ждать и смотреть, как он умирает? Его разум разлагается изнутри, а я… ничего не могу с этим сделать?
– Мне жаль, милая.
Повисла тяжелая тишина.
Наша ситуация оказалась хуже некуда.
Наш друг пострадал, а наш лидер умирает. Враг уверенно добивается всех своих целей и идет широкими шагами к победе. Сейчас у «Синдрома» есть все, чтобы захватить весь Мараканд.
Мы же лишились союзников, а сейчас сильно ослабли и зализываем свои раны.
Внезапное нападение Корнелиуса переломило весь ход войны.
– Он зашел слишком далеко… – произнес Сотис.
Он прав.
Мне остается делать то, что я должен – то, о чем попросил меня доктор Элеасаро.
– Сотис, – обратился я к нему.
– Да, Листер?
– Где находится Штаб «Последнего синдрома»?
Мои слова приковали всеобщее внимание ко мне.
– Что ты заду… – Саманта не успела закончить фразу.
Ее перебила Сипилена:
– Нет, Листер! Нет! Даже не вздумай! Я не отпущу тебя туда! Нет! Ты не должен это делать! Нет! Сотис, заткнись! Прошу тебя, Сотис, не отвечай ему! Не надо! Просто молчи, Сотис!
Но Сотис… все понял.
– Это доктор Элеасаро тебе…
И он сам замолчал.
Ответы не требовались.
– Что?! – рявкнула Сипилена. – Что мой отец…
Сотиса оборвал ее:
– Улицу кататонии знаешь?
– Нет! – выпалила Сипилена.
Она рванулась с места и набросилась на Сотиса. Она повалила его на пол и прижала собой, принявшись отчаянно стучать его кулаками по груди. Из глаз хлестали слезы.
– Ублюдок! Сукин сын! Что ты наделал?! Листер, нет! Не уходи! Ты не можешь!..
Лита быстро подпрыгнула к Сипилене и попыталась оттащить ее от Сотиса.
– Сипилена! Сипилена, хватит! Успокойся!
– Как выглядит их Штаб? – спросил я спокойно.
Ответила мне… Саманта:
– Ты увидишь большое сооружение, накрытое огромным полотном черной ткани. Это и есть Штаб «Последнего синдрома».
– Спасибо, Саманта.
Сипилена испустила отчаянный гневный стон.
– Нет! Нет! Нет! Вы все – предатели! Жалкие предатели! Твари! Мрази! Предатели! Зачем вы сказали ему? Зачем?! Листер! Нет! Ты не должен делать это в одиночку! Они убьют тебя! Нет! Листер!
Но я уже направился к выходу из комнаты.
– Листер! Стой! Стой! Прошу!
Саманта подпрыгнула к ней и обняла ее со спины.
– Я держу ее! Иди скорее!
Лита бросила мне в спину:
– Не забудь Каратель и Мерцающую во тьме. Удачи, Листер!
Закрыв за собой дверь, я услышал душераздирающий стон Сипилены, подобный звериному демоническому вою.
