Илья Александрович Шумей
День Освободителя
Однако судьбе было угодно предоставить Рустаму шанс, дать ему возможность выбора – продолжать влачить жалкое нищенское существование на выделяемое государством крохотное пособие по безработице, которого еле-еле хватало на простое выживание, или же принять решение и совершить Поступок.
В ситуации, когда простая пресная вода становится дефицитом, а электрическая лампочка вместо вонючих масляных светильников под потолком ночлежки – чуть ли не признаком роскоши, буквально агонизирующему обществу волей-неволей приходится определяться с базовыми приоритетами. И здесь в полный рост встает непростой вопрос, как поступить – создать нормальные условия жизни хотя бы для небольшой части жителей или же пытаться обеспечить выживание для всех. Пусть даже на грани голодной смерти.
И добровольное Движение Освободителей стало той самой палочкой-выручалочкой, способной разрешить эту дилемму, обеспечить лучшую жизнь для следующего поколения, расчистив для него мир от старого мусора, лишь затягивающего людей в пучину неизбежной нищеты.
До того момента власти перепробовали, пожалуй, все мыслимые варианты, нацеленные на удержание в узде непрестанно растущей численности населения – и принудительную стерилизацию, и конские штрафы за несанкционированное рождение второго ребенка, и повышение возрастного порога для вступления в брак, но все тщетно. Препоны и запреты оказались неспособны существенным образом повлиять на ситуацию.
Но потом пришли Освободители.
Они не запрещали, не заставляли, не принуждали, действуя исключительно силой убеждения и аргументов.
Какой смысл продолжать барахтаться в грязи, не имея ни единого шанса выбраться из этой ловушки? Что толку в бессмысленной жизни, когда ты ничего, абсолютно ничего не можешь сделать ни для себя, ни для человечества в целом? У тебя нет ни малейшей возможности совершить научный или культурный прорыв, ты не оставишь после себя никакого наследия, о котором могли бы помнить благодарные потомки, ты даже не сможешь продолжить свой род, поскольку никогда не заработаешь на запредельно дорогую детскую квоту! Все, что тебе остается – день за днем, год за годом проедать и прожигать ценнейшие, подчас невосполнимые ресурсы без какой-либо полезной отдачи.
Тебе кажется, что ты бегаешь по кругу, что ты уткнулся в тупик, однако выбор есть всегда!
Ты все еще способен подняться над сиюминутными желаниями, преодолеть первобытные животные страхи, выйти за рамки банальных физиологических потребностей! Ты способен на большее!
Твоя никчемная жизнь лишена цели и смысла, но твоя смерть во имя счастья других – вот деяние, достойное настоящего Человека!
Пусть тебе самому не довелось создать в этой жизни что-то великое и запоминающееся, ты все еще можешь помочь тем, то придет после, внести свою лепту в их достижения, стать фундаментом их будущих свершений и славы! Коли ты сам не смог добиться успеха, то самым разумным будет отойти в сторону и освободить молодым дорогу к новым свершениям. Смести прочь мусор, мешающий их движению вперед. Сэкономленные ресурсы помогут обеспечить им лучшие условия жизни и сделают возможными самые дерзкие их мечты. И благодарные потомки никогда не забудут твоей жертвы, принесенной на алтарь благополучия будущих поколений, поскольку без нее само их выживание оказалось бы под вопросом.
В знак своей признательности, общество обеспечит каждому Освободителю, присоединившемуся к Движению, максимально комфортные условия проживания в последние месяцы перед Уходом, чтобы он еще при жизни смог почувствовать всю глубину его благодарности…
Повинуясь указаниям хозяина, робогорничная вооружилась модулем официанта и вкатилась в кабинет с подносом, на котором стояли два бокала с бутылкой вина. Ловко орудуя манипуляторами, она откупорила ее и подала полные бокалы Лене и ее боссу. После пережитого сильного стресса всем определенно требовалось немного расслабиться.
Малыш тем временем переместился в игровую зону, но даже оттуда он продолжал артобстрел уборочного бота, ликвидировавшего щедро разбросанные вокруг последствия недавнего обеда. Похоже, что абсолютно все его игры сводились к непрестанным взрывам и катастрофам, в результате которых ежедневно десятки игрушечных машинок отправлялись на утилизацию.
– Неужели Ювенальная Комиссия не понимает, что постоянное потакание его требованиям и капризам – это ни разу не воспитание!?
– Я думаю, они все прекрасно понимают, – Антон Сергеевич задумчиво потягивал вино, глядя поверх кромки бокала на беснующегося сорванца, – но детей у нас сегодня рождается настолько мало, что каждый из них невольно становится настоящим сокровищем, которое они вынуждены всячески оберегать. Случись что – спросят же с них, больше не с кого. Вот они и стелют соломку везде, где только можно.
– Да они своих подопечных буквально облизывать готовы! Для них каждый ребенок – курица, несущая золотые яйца, дар Божий, приносящий миллионы из госбюджета! Дай им волю – завернут его в поролон и в пенопласт упакуют, лишь бы не поцарапался ненароком.
– А что поделать? К чужим детям люди, как правило, относятся с большим трепетом, нежели к собственным. Своего бы отлупил как следует – и дело с концом, но бабушки всегда балуют внуков и внучек, понимаешь?
– Бабушки… внуки… – задумчиво протянула Лена, – по нынешним временам эти слова звучат почти так же антикварно, как, скажем, кринолин или извозчик. Вот у кого-нибудь из Ваших знакомых есть внуки?
– Некоторые из моих знакомых даже не в курсе, что такое дети, – Антон Сергеевич кивнул на пустой бокал, и робогорничная оперативно его наполнила, – завели себе синтетиков и забавляются с ними, даже не догадываясь, для чего изначально предназначены все эти… телодвижения.
– Мне, честно говоря, даже немного страшно становится, когда я думаю о том, какое чудовище из него вырастет, – Лена брезгливо покосилась на экран, где мальчишка охаживал подушкой робоняню, пытающуюся после обеда уложить его спать, – он же ни разу в жизни не слышал слова «нельзя» и понятия не имеет, что оно вообще означает!
– А тебе не наплевать? Это, в конце концов, будет уже не нашей проблемой, не так ли? – Антон Сергеевич указал робогорничной на опустевший бокал своей помощницы, – от нас ведь никто не ждет самопожертвования и совершения подвигов, наша задача – лишь немного потерпеть ради нашего собственного благополучия.
– Да я-то потерплю, не вопрос, – девушка одним махом прикончила очередную порцию вина, – но мы же тем самым подкладываем жирную свинью всем тем, кто будет иметь с ним дело после!
