Илья Александрович Балабанов
Микроскоп «Проницательная Лягушка»
Нам нужно научиться не быть высокомерными. Научиться уважать простое. Нам кажется, что мы всё вокруг изучили, но вполне возможно, что самая обычная лягушка даст ответов больше, чем все телескопы и лаборатории вместе взятые! Нужно просто поверить.
– Допустим, мы в тебя поверили. – Карен уложила уснувшего Майкла в люльку и снова присоединилась к дискуссии. – Но почему такая большая сумма? Ты сказал, что 200,000 долларов, чертовых 200,000, хватит только на две фотографии из твоего микроскопа! Как так, Джордж?
– Очень дорогие фотопластины. Их будут делать по спецзаказу в другой стране. Если бы я мог! Я бы заказал 100 пластин и отфоткал бы всё, что можно. Но бабушкиных денег хватит только на две. Услышьте меня, пожалуйста! – молодой человек сложил руки в умоляющем жесте. – У меня все получится. Я не мог ошибиться. Я обещаю, что когда-нибудь наша фамилия станет более знаменитой, чем та, которую она всего лишь криво повторяет.
Часть 3
«Ну! Как говорится, с Богом!..» – Джордж трясущимися пальцами нажал кнопку записи диктофона. Нервно коснулся бороды. Он не брил её на удачу уже восемь месяцев.
«Проект «Проницательная лягушка». Первый опыт. Первая пластина… Пробую получить фотографию состава тканей мухи обыкновенной. Заражённой вирусом болотной лихорадки. Пробуем сфотографировать вирус болотной лихорадки».
Раздался короткий щелчок. Небольшая, размером со спичечный коробок, пластинка выскочила из громоздкого чёрного прибора, который замигал жёлтыми лампами, словно просил добавки.
Учёный продолжил: «Опыт второй. Вторая пластина. Последняя… Пробуем сфотографировать состав капли человеческой крови. Моей крови. Мощность микроскопа на максимум… Знать бы ещё, какой он у него. Этот максимум… Поехали».
Снова щелчок. И снова пластина с готовым изображением.
Теперь бегом в проявку!
Будущее наступает на пятки.
Часть 4
На столе перед директором школы имени Линкольна лежали две фотографии. Прикусив губу и придерживая очки за оправу, он смотрел на них уже несколько минут, периодически поворачивая. То боком. То по диагонали.
– Зря ты решил уйти из биологии… – наконец сказал он задумчиво. – Мне кажется, у тебя талант. Подумаешь, неудача! У каждого учёного должны быть и падения… И взлёты.
– Я во время своих падений отбил себе всё желание. – Джордж с хмурым лицом складывал в коробки немногочисленные вещи. – Оставил семью без нового дома. Теперь буду работать на настоящей работе. Хватит иллюзий.
– Ну, а что, если ты просто не дожал?! Что, если это что-нибудь да значит? Вот смотри, – директор выделил карандашом небольшую область фотографии, – вот тут как будто бы похоже на колонию бактерий…
– Угу, – промычал учёный, – или на обычные помехи при проявке. Совершенно точно, что это не то, что может быть внутри живой клетки. Я ошибся. Мой микроскоп – пустышка.
– Может, и так! – неожиданно легко согласился директор. – Но ты учёный с горящими глазами! Ты искренне любишь науку. Тебе необходимо продолжать.
– А я и продолжил! – Джордж с силой швырнул степлер в коробку. – Распечатал эти замечательные снимки и повесил в рамочку у себя в комнате. Чтобы всю жизнь помнить.
А пока меня не было, сестра взяла маркер и написала на одном снимке: «Это стоило 100,000 долларов», а на другом – «Майкл, сыночек, это твой дом!» Может быть, когда-то я и вернусь в науку, но пока мне нужно зализывать раны. Спасибо, сэр, за доверие! Я ваш должник.
