Илона Руднева
В то короткое лето…
Рано или поздно, Саша должен был сказать, что томило его. Но он тянул, не решался и мучал нас обоих. Друзья замечали в нем перемены: из серьёзного и задумчивого он превратился в весёлого «ребенка». Таким я видела его в этот вечер на дискотеке, почти перед самым моим отъездом. Всё его тело трепетало от непонятного счастья. Я стояла на крыльце рядом с ди-джеем, а Саша то и дело подходил обнимать меня, целовал щёки и уходил танцевать. Я наблюдала за ним: он был удивительно счастливым. Потом он вдруг вернулся и крепко обнял меня.
– Я так привязался к тебе, словно собачонка. Не хочу, чтоб ты уезжала! Хочу быть с тобой!
Мне стало тяжело от этих слов. Слезы навернулись на глаза. Мы ведь прекрасно понимали, что я все равно уеду.
– Я вернусь через два года, – попыталась я смягчить обстановку.
– Два года… Ты уже выскочишь замуж за какого-нибудь придурка, который будет полоскать тебе мозги! … Хочу быть там, где ты…
Господи, но этого не могло быть!
Саша нежно прильнул к моей щеке. Никогда не видела его таким.
Неожиданно весь романтический вечер повернулся обратной стороной. На мотоциклах приехали парни из соседнего посёлка, соскочили с палками в руках и завязалась драка. Я потеряла Сашу из виду. Народа стало так много: местные смешались с приезжими. Парни лупили друг друга нещадно. Девчонки верещали и поддавали жару. Меня толкали то в одну сторону, то в другу, не давая выбраться из этой кучи людей. Саша нашёл меня сам. Он зажимал обеими руками сломанный нос, затем что-то щелкнуло и нос стал на место. Я опешила.
– Пойдем отсюда, пожалуйста! – умоляюще выкрикнула я.
Но он куда-то снова отправился. Разъяренные парни двинулись в мою сторону. Каким-то образом я оказалась в середине толпы. Один из мотоциклистов злобно толкнул меня в спину кулаком. Несколько лет обучаясь каратэ, я на адреналине инстинктивно съездила ему ногой по лицу. Озверевший тип хотел ударить меня, но я увернулась и помчалась прочь. Я была вне себя от ярости! Долой с моего пути!
Я бежала по шоссе и считала до ста, а потом еще до ста. Хотела успокоиться. Кто-то звал меня, но я не оборачивалась. Саша бежал следом, закрывая лицо платком. Я остановилась, он схватил меня за плечи.
– Он тебя ударил?! – кричал он и тряс меня.
– Не важно.
Я тяжело дышала и смотрела на его разбитый нос.
– Он ударил тебя?! – не отставал Саша.
И я снова досчитала до ста…
– Лучше пойдем … пойдем отсюда, – и я потянула его за руку.
У нас во дворе никого не было. Мы сидели в темноте друг напротив друга. Я приложила холодную марлю к его носу. Настроение было безнадежно испорчено. Саша нагнул голову к моему плечу, я провела рукой по его волосам.
– Бедный, что теперь будет с твоим носом?
– Будет нос. Только сломанный, – пошутил он.
Уже было поздно, пели сверчки. Ночи в этих краях очень тёмные. К нам во двор падал тусклый свет соседского фонаря. Адреналин ушёл и меня охватила дрожь. Саша собирался уходить. Его глаза были мутными и блестящими. Я не успела уловить что-то новое в его взгляде, как он поцеловал меня в губы. И смутился, увидев моё недоумение…
…На следующий день он был мрачнее тучи. Погода словно чувствовала его настроение: стало так холодно, что у меня стучали зубы. Мы сидели на лавочке, уже смеркалось. Саша о чем-то напряженно думал и не смотрел на меня, даже не брал за руку… опять что-то не так. В голове кружили разные мысли, он заставлял меня страдать.
