Игорь Владимирович Марков
Пей за наших ребят…

Полная версия

– Забирают, – сказал Жора вполголоса.

– Куда?

– В милицию.

– Зачем?

– Сам не понял… Говорят: на соревнования…

Я с удивлением посмотрел на него.

– Цветков, в машину, – скомандовал начальник, и Жору увезли.

Прошло несколько лет.

Курсантам старших курсов советская власть выдавала ежемесячно неплохое денежное довольствие. Некоторые женились, а не нашедшие своего счастья холостяки жили в общежитии и могли свободно перемещаться по городу.

После занятий я решил поужинать в маленькой пельменной на Чкаловском проспекте. Она удобно располагалась рядом с винным магазином.

Три мужика взяли бутылку водки и зашли в нашу дверь. Прикупили на закусь порцию пельменей с уксусом и стакан кофе с молоком, для запивки. Роль обеденного стола в пельменном заведении исполняла длинная деревянная полка, прибитая прямо к стене. Вдоль этой полки демократично, не взирая на чины и звания, рядком как строевые лошади стояли посетители, потребляя хлеб свой насущный.

Мужики были так увлечены предстоящим банкетом, что не заметили милиционера, одетого, кстати, по полной форме: в сапогах, с портупеей и пистолетом на боку. Он уже пообедал и допивал из гранёного стакана тёмно-коричневый чай, в который жуликоватая повариха перебухала соды. Вытерев носовым платком губы, он подождал, пока самый опытный из них разольёт поллитровку, точно по булькам разделяя содержимое на три равные части, и сказал:

– Ну-ка, орёлики, прекращаем безобразие, здесь вам не рюмочная. Сворачивайтесь. Сюда граждане есть приходят.

Мужики испугались и втянули головы в плечи, безнадёжно опасаясь удара карающего меча правосудия. Потом один из них, вероятно, самый смелый попытался уладить неожиданный конфликт.

– Не ругайся, командир, – сказал он. – Мы же тихо, по-культурному. С получки грех не выпить. Сейчас выпьем и уйдём. Вот и пельменьки у нас на закусь… Остывают…

Милиционер оценил обстановку и миролюбиво разрешил:

– Ладно. Но только по-быстрому у меня. Пулей.

Потом постоял ещё немного, с укоризной глядя на поднятые стаканы в загрубевших от физического труда руках и добавил:

– Пейте за наших ребят, которые не вернулись на базу.

Мужики одобрительно закивали и, не смея отказаться, выпили до дна.

Я его узнал, а он меня – нет.

Я напомнил ему про губу. Он вспомнил, но и только. Я был незначительным эпизодом на его жизненном пути. Что-то типа скамейки, на которую уставший путник присаживается отдохнуть. Кто потом вспоминает эту скамейку… Я попросил рассказать, куда его тогда увезли.

Это действительно были соревнования – соревнования по боксу между милицейскими подразделениями. Так же как на флоте, категория веса мухи была у ментов крайне дефицитной. Пользуясь случаем, нечаянно пострадавший подполковник взял напрокат у военных арестанта-боксёра, обещав командованию не возбуждать дела и не выносить скандал на уровень городского партийного руководства. Оформили временное прикомандирование военнослужащего в другое силовое ведомство по служебной необходимости. Придумали какую-то оперативную версию. И перешёл матрос Георгий Цветков, сам не ведая того, на один день в спортклуб «Динамо», а оттуда – прямо с верхней ступени пьедестала почёта – обратно, досиживать оставшийся срок к болельщикам ЦСКА. Но уже в знак уважения к победителю в более комфортной, тёплой и светлой камере.

– А телеграмму своей девушке после дембеля отправил? – спросил я.

– Необходимость отпала, – ответил он и засмеялся.

– Отвергла?

– Наоборот – приветила… Она на соревнованиях была. Вроде как украшение турнира. Подполковник мне медаль на грудь повесил и руку пожал, а она букетик вручила и в щёчку поцеловала. Оказалось, что этот подполковник – её родной отец…

Мужики уже доели свои пельмени и ушли.

Вслед за ними и мы вышли на улицу.

– Тебе куда? – спросил он, вежливо прекращая наше знакомство. Было понятно, что мой дальнейший путь его нисколько не интересует.

– Я пешком, в общагу, – ответил я. – К сожалению, не бабскую.

Он рассмеялся:

– А я трамвай подожду. Должны важные люди подъехать.

Я пожал ему руку и пошёл в сторону Карповки.

Сзади звякнул и остановился трамвай. Я оглянулся. Он стоял около открывшейся двери и помогал сойти молодой женщине с ребёнком на руках.

– Что врач сказал? – спросил он.

– Всё нормально, – ответила она. – Анализы хорошие.

– Ну вы тогда идите домой, а у меня ещё дежурство до двенадцати.

– А ты?..