Игорь Витте
Джул
«Нагрузка больше, быстрее проплыву! – подумала она».
До автобуса оставался еще почти час.
– Милый, я подремлю немного, ты меня разбуди, когда пора будет.
Джул прилегла на диван, обняла подушку и почти сразу отключилась. Она не чувствовала, как Архитектор сел возле нее и с грустной улыбкой любовался ее телом. Он гладил ее ножки и шептал
– Милая моя девочка! Как я люблю тебя!
Архитектор глянул на часы. До автобуса оставалось десять минут.
«Может не будить? Пусть поспит! – мелькнуло в голове».
Но он знал насколько важно Джул прилететь в Алматы в форме.
– Любимая моя, пора! Погладил по волосам Архитектор.
Джул проснулась. Силы восстановились, но щемящее чувство тоски не ушло. Она быстро накинула летнюю шаль, взяла сумку и побежала к выходу.
– Эй, эй! А поцеловать! – закричал вслед Архитектор.
Она остановилась и подставила подошедшему Архитектору щеку. Он чмокнул ее и с недовольство сказал: – а в губки?
– Некогда милый! Потом! – кинула Джул и выбежала на улицу.
Проходя мимо двери на террасу, она обернулась. Архитектор стоял в проеме двери и махал ей рукой. Джул махнула в ответ, улыбнулась и побежала на автобус.
Архитектор проводил взглядом любимую до тех пор, пока она не скрылась за поворотом.
– Какая же ты красивая! – подумал он.
Придя на остановку Джул обнаружила что до автобуса еще пол часа! Видимо он посмотрел по другому расписанию. Она перезвонила Архитектору, и он понял свою ошибку. У них до сих пор висело зимнее расписание.
– Ты ждать будешь? – спросил Архитектор, – Или как?
– Да подожду!
– Ну тогда как сядешь перезвони!
Телефон зазвонил примерно через полчаса!
– Я в автобусе! – сообщила Джул
– Ты назад во сколько?
– Ну примерно часов в пять!
– Хорошо, я тогда пельмени сварю!
– Давай! Целую! – Джул положила трубку.
Через полчаса автобус подъезжал, к конечной остановке. Джул вышла из салона и окунулась в жуткую жару.
– И дернуло же меня в такое пекло поехать. Нужно немного позагорать!
Джул прошла на сорок второй пляж и расстелив полотенце у моря начала собираться к заплыву. Она плавала и ходила по морю в специальных тапочках. У нее от переохлаждения сильно сводило пальцы ног. Боль была такая что Джул чуть ли сознание не теряла. Как-то раз дома, зимой она упала и не могла встать от боли и Архитектор, перенеся ее на руках на кровать почти полтора часа делал ей массаж с разными кремами. А тапочки спасали от переохлаждения. Одев тапочки Джул немного побродила по берегу. Море было спокойное и масса народу плескалась возле берега, не обращая внимания на красные флаги над спасательными будками. Джул решила плыть вглубь моря, там и народа нет и вода почище. Плавала она профессионально. Ее научил еще в детстве папа. Она могла без остановки проплыть 10 километров. Но в этот раз решила ограничиться парой. Джул огляделась, куда бы деть сумку и заметила на сорок третьем пляже бар.
– Вот бармену и отдам.
Складывая полотенце, Джул увидела ласты.
– А поплыву ка я в них, хотела ведь нагрузку! – она быстро сняла тапки, взяла ласты и отдала сумку бармену.
Воды Адриатики встретили приятной температурой. У берега вода была вообще горячая. Джул взглянула на часы на церковной колокольне, что виднелись неподалеку. Было пятнадцать минут четвертого.
– Ну вот к пяти и вернусь! – подумала Джул и поплыла. Вода приятно обмывала ее тело, но дыхание, легкие забитые сигаретным дымом за последние месяцы пока никак не поддавалось. Нет нет, да Джул сбивалась с ритма. Минут через десять Джул остановилась. Берег был уже далеко, вода стала заметно прохладнее. Востановив дыхание Джул поплыла дальше. Она проплыла еще минут пять, прежде чем почувствовала, как палцы обоих ног начали побаливать.
– О Господи! Только не это! – она хорошо знала эти симптомы, которые были предвестниками судорог пальцев. Джул остановилась. Берега практически не видно, рядом никого.
– Только не паниковать! Нужно плыть назад, потихоньку!
Джул развернулась и медленно поплыла назад. Резкая боль заставила ее вскрикнуть и уйти под воду. Она судорожно пыталась дотянуться до сведенных пальцев, чтобы хоть как-то облегчить боль. Воздух, который был так необходим в легких практически весь вышел при крике. Джул попыталась выпрямиться и достать поверхность, чтобы сделать глоток воздуха, но она была слишком глубоко. Джул сделала неловкое движение ногами чтобы хоть немного приблизиться к поверхности, но очередная резкая боль заставила ее вновь согнуться и схватить руками пальцы ног. Из-за этого движения она погрузилась еще больше. Легкие раздирало от безумного желания сделать вдох, но мозг чувствуя опасность блокировал дыхательный рефлекс. Голова кружилась и в глазах порхали звездочки. Сердце бешено стучало в попытке перегнать остатки кислорода в крови к умирающему мозгу.
– Не хочу! Не хочу! Не хочу! – крутилась одна мысль, – Нееееет!
Наконец мозг сдался и Джули уже ничего не понимая, полной грудью сделала вдох……
Горько соленая вода Адриатики обожгла легкие и сердце Джул остановилось.
Перед ней в один миг пронеслась вся ее жизнь Алматы, первый Микрорайон, ее первая собственная квартира, Марко, Пезаро, Римини, все города и страны где она была, ее Дьяболо, Парма с ненавистным Филом, ее квартира в Римини, Танцы у Полины…
Последнее что она увидела, это был Архитектор!
– Архитектор! Милый! … Как же… Ведь я даже не простила…
Безжизненное тело Джул медленно опускалось в глубины Адриатики…
Архитектор собирал вещи Джул в спальне. Тут был полный бардак. На полу лежали чемоданы, коробки, ненужные и нужные вещи. День был очень жаркий, а кондиционер в квартире был только на кухне. Поэтому Архитектор работал в шортах и с голым торсом.
Он наклонился что бы поднять очередную вещь с пола, когда вдруг от стены, где раньше стояла их кровать повеяло ледяным холодом. Холод был такой что Архитектор весь покрылся гусинной кожей!
– Что за ерунда! Что, кондей уже через стену пробивает! – подумал Архитектор.
Он вышел на кухню где был кондиционер. Здесь было прохладно, но не так обжигающе, как только что в спальне. Архитектор взглянул на часы – половина четвертого! О еще полтора часика и Джул вернется. Нужно будет пельмени сварить. И он вернулся к работе.
…не простилась! – крикнула Джул. Что-то произошло, но она не поняла еще что! Или не помнила! Вокруг были люди, пляж, море, но было удивительно тихо! Где-то как будто на подсознании она чувствовала фантомные боли в ногах и в легких…
– Люлек! – Джул вздрогнула, – Так ее в детстве звал только папа!
– Люлек! Я здесь!
Джул обернулась и увидела отца.
– Папа? Папочка!.. Но ведь ты умер!
– Да Люлек! Но отчего ты так рано пришла сюда? Но, видимо ничего не поделать!
Джул попыталась осмотреть себя, но ничего не увидела.
– Папа, я что умерла?
– Да доченька! Мне жаль, что так рано!
– Папа, а как же… Но ведь…. Архитектор…. Он ведь не знает!.. Мама… Она ждет! Что с ней будет?
Джул заметалась по пространству.
– Люлек, успокойся! Выбор сделан и уже ничего не изменишь!
– Чей выбор? Кто выбрал? Это не мой выбор! Это не честноооо!
Джул остановилась.
– Архитектор! Он сейчас собирает вещи…. Я ведь не попрощалась с ним! Папа я хочу к нему! Хотя бы попрощаться!
– Сегодня нельзя, Люлек! Твое тело еще не нашли. Вот когда его найдут, и он будет знать наверняка, тогда ты сможешь с ним попрощаться! А так ты его только напугаешь!
– А если не найдут?
– Ну все равно, рано или поздно он все равно поверит, что тебя больше нет!
– Он не поверит! Он никогда не поверит! – закричала Джул. – Он будет искать меня!
– Люлек! Доченька! Подожди, ты все поймешь и все сможешь, но нужно время!!!
– Сколько папа?
– Не знаю! В том мире могут пройти годы, а у нас секунды. Потерпи, ты всему научишься!
– А почему я себя не вижу?
– Потому что не хочешь! Здесь ты сама строишь свою реальность!
Глава 9
Было уже почти пять, когда Архитектор засыпал пельмени в кипящую воду.
«Ну вот, – думал он, – Десять минут и готово. А там и Солнышко подъедет!».
Через десять минут, готовые пельмени лежали в тарелке приправленные маслом и укропом, как любит Джул. Архитектор накрыл их еще одной тарелкой и полотенцем, что бы не остывали.
Время подходило к половине шестого, а Джул все не было. Архитектор набрал ее номер. Длинные гудки… Джул не брала трубку.
– Ну может плавает еще – подумал Архитектор.
В шесть он вновь позвонил, но результат был тем же. В душе появился неприятный холодок. Архитектор стал звонить каждые 20 минут. К семи часам он передумал различные варианты и пришел к мысли что единственно разумным объяснением может быть то, что у Джул украли сумку с телефоном, одеждой и деньгами и она ждет последнего автобуса, где водителем их знакомый. Но когда и на последнем автобусе Джул не приехала Архитектор всполошился не на шутку. Он начал лихорадочно обзванивать полицию и скорые, что бы выяснить не поступал ли сегодня кто-нибудь, но ответ был отрицательным. Всю ночь он прометался по пустой квартире и рано утром, на первом автобусе поехал на пляжи искать Джул. Он начал с сорок второго, показывая фото любимой держателям пляжей. Но никто не помнил вчера такой девушки. И вот на тридцать шестом пляже бармен сказал: – Зайди на двадцать пятый, там сегодня что-то случилось утром.
У Архитектора подкосились ноги. Он дошел до указанного пляжа и показал фото. Работник пляжа, тут же усадил его и начал тараторить что да, сегодня нашли тело девушки лет сорока, в пять утра. У Архитектора помутилось в голове. Он с трудом помнил, как приехала полиция, как его опросили, как отвезли в Квестуру, как допрашивали там. Примерно в три в Квестуру с бара сорок третьего пляжа полицейские привезли сумку Джул. Архитектор уже ничего не видел и ничего не слышал. Он только сидел и похолодевшими губами твердил: – Джул, Джул! – держа в руках ее платье. Он с трудом отвечал на вопросы и когда его спросили сможет ли он опознать тело, он просто кивнул головой, даже не поняв вопроса!
Полицейская машина в которой везли Архитектора подъехала к Чимитерро (кладбище) на Визербе. Здесь недалеко когда-то была квартира Джул, и они часто ездили мимо этого сооружения. Архитектор как-то раз спросил:
– Что это, монастырь?
Джул посмеялась и объяснила назначение этого сооружения. И вот он подъезжал сюда, чтобы опознать тело любимой. В душе еще теплилась надежда – А вдруг это не она? Вдруг Джул жива и лежит где-нибудь в пронто соккорсо?
В сопровождении полицейских они вошли в помещение. Там стоял непривычный холод и запах. Выполнив формальности, служитель открыл дверь холодильника и впустив Архитектора открыл простыню…
Звериный вой вырвался из легких Архитектора. На кушетке лежала Джул… С приоткрытыми глазками, плотно сомкнутыми губами на которых виднелась розовая пена.
Архитектор взял в ладони ее холодное личико, в отчаянной попытке согреть ее, вернуть к жизни и наклонился над ней!
– Джул! Джули! Любимая! Ты слышишь? Ты видишь меня? Зачем? За что? Почему так все? ДЖУЛИИИИИииииииии!
Он попытался закрыть ее глазки, но бдительный служитель запретил.
Все еще не веря и как бы ища подтверждения что это не она, Архитектор приоткрыл простыню чуть больше. Руки Джул застыли над телом, как бы приподнимая простыню. Ее тонкие, изящные пальчики были иссиня-черного цвета.
Подошедшие полицейские стояли в готовности в любой момент подхватить его. Но Архитектор твердо стоял на ногах, а в голове крутилась только ода мысль – УМЕРЕТЬ! ПРЯМО ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС! УМЕРЕТЬ! ДЖУЛ! ЗАБЕРИ МЕНЯ!
– Синьор! Вы подтверждаете, что это ваша девушка? – спросил полицейский.
Архитектор кивнул головой.
– Тогда прощайтесь, синьор! Нам пора!
Архитектор в последний раз взглянул на любимые черты и служитель закрыл Джул простыней!
Выйдя из холодильника на июльскую жару, Архитектор замерз еще больше.
Остаток дня он провел, решая бюрократические процедуры. И приехав домой вконец измотанный упал в забытьи на диван, где еще вчера он обнимал свою Джул.