Игорь Викторов
Жаворонки. Часть первая
– Следующий!
Произошла не большая заминка. Было видно, как некоторые из собравшихся начали ерзать собираясь с мыслями и накапливая решимость:
– Меня записывай!
Не молодой мужчина в гражданской одежде, из тех жителей посёлка, которых командир пригласил к себе в часть за личные уменья и моральные качества, встал, спокойно подошёл к головному столу, за которым расположился доктор, спокойно назвал свои данные и спокойно встал рядом с Иваном. Это спокойствие и всеобщее удивление нарушил женский крик, точнее отчаянный бабий вой. До супруги записавшегося мужчины, донесли толпившиеся у дверей ленинской комнаты соседки, решение её мужа и она с отчаянным воем ворвалась в комнату. Первым делом обругав собравшихся, отчаявшаяся супруга бросилась к своему мужу и плача повисла на нём, выговаривая и умоляя. Командир не ошибся, у мужика с волевыми и моральными качествами действительно был порядок. Обняв жену, он как мог её успокоил и повёл на выход из комнаты. Выведя супругу за порог, он передал её, враз обмякшую, затихшую и только тихонько всхлипывающую, на руки столпившихся женщин, которые принялись поить её успокаивающими каплями и всячески утешать. Передав супругу на попечение женщинам, мужчина вернулся в ленинскую комнату и встал на прежнее место, рядом с Иваном.
– Валерий Палыч, ну может правда, зря?! – командир по дружески обратился к мужчине, но тот отрицательно покачал головой и подтвердил свои намерения:
– Пойду! Дети взрослые, за матерью приглядят. А в новой армии я пригожусь! – таким же спокойным, как и до вмешательства супруги голосом, сказал он. Командир только покачал головой.
За дверями ленинской комнаты, женщины, чьи мужья были внутри, начали накапливаться и толпясь пытались заглянуть внутрь комнаты, убедиться, что их благоверные в добром здравии и не собираются покинуть семью, записавшись в новую армию. Командиру даже пришлось сурово посмотреть в их сторону, заставив этим вести себя потише. Запись меж тем продолжалась. Ещё два бойца срочной службы подтянулись к доктору и записывались. Командир одобрительно кивал головой полковнику, положительно характеризуя бойцов. Ещё несколько срочников готовились подойти на запись, когда доктор освободится. Остальные собравшиеся были не мало оживлены и активно переговаривались в полголоса. Когда доктор записал ещё трёх бойцов срочной службы, в дополнение к Ивану и первым двум, на освободившееся место вышел сержант контрактник, который участвовал с Сергеем в освобождении магазина. Будучи холостым, сержант не сомневаясь вступил в новое подразделение, надеясь, что новая жизнь будет повеселее и понасыщеннее текущей.
Собравшаяся, по примеру Ивана, небольшая толпа, уже не вмещалась в первоначально избранное место и начала теснить с первых столов у окон сидевших там людей. К этой группе пересели и дети Сергея с товарищами, и группа уже начинала выглядеть достаточно серьёзно.
Когда перед доктором никого не осталось, возникла не большая пауза. Народ разместился на местах по принадлежности к армиям и тут не спеша, с чувством собственной значимости, начали выходить офицеры. Девять человек в звании от лейтенанта до майора вышли к доктору, для записи в новую армию. Не все из них были холостые, большая часть, как раз оказалась женатыми. И всякий раз когда женатый офицер вставал и изъявлял своё желание записаться, его женщина у дверей тяжело со стоном вздыхала или вскрикивала поднимая руки к лицу и на глазах у неё появлялись слёзы. Но, они, жены офицеров, привыкшие осознавать разлуку с мужем как неотъемлемую часть своей жизни, реагировали гораздо спокойнее мирной поселянки. Да и офицеры, как правило, уже переговорили со своими женами и известили их о своем желании, и о их скорой разлуке, все надеялись, что временной.
Записав двадцать четвёртую фамилию в список и не видя больше желающих, доктор поднял глаза. Перед ним, с правой стороны, сидела группа военнослужащих их новой армии. Только Валерий Палыч выдавался пока своей гражданской одеждой, но он компенсировал не порядок в одежде решительным и спокойным выражением лица. Да и в целом группа людей, теперь уже членов нового воинского подразделения новой армии, выглядела торжественно и спокойно. И это спокойствие и отсутствие суеты, объединяло их, сплочало в коллектив. Среди-же остающихся в рядах старой армии наблюдалась нервозность, ёрзание, резкие взгляды и жесты. Это было особенно хорошо заметно сидящим на преподавательских местах, лицом к людям.
– Хорошо, если больше желающих записаться в новую армию нет, будем закругляться.
Командир был не очень разочарован результатами раздела военнослужащих на две армии. Пять семейных офицеров вышедших из состава его части, подходили к нему предупредить за ранее и согласовать вопрос оставления своих семей под опекой командира в случае их ухода к «красным». Командир хоть и согласился, но скрипя сердцем, офицеры уходили лучшие и вот теперь он не хотел лишних агитационных мероприятий, терять людей ещё ему не хотелось. Да и из остальных офицеров, записавшихся в красные, почти все подошли и предупредили командира о своем решении покинуть часть, но этих ему было терять не так жалко. Как раз этих башибузуков, командир всех бы отдал с радостью. Удивило его неожиданно малое количество срочников, изъявивших желание покинуть его часть и уйти в новую армию. «Видно не плохо им у меня живётся!» – думая так командир продолжил:
– Все, кто выразил желание вступить в Народную освободительную армию России, останьтесь на своих местах. Остальных я попрошу выйти из помещения и продолжить заниматься по плану. Обед вас ждёт.
Люди стали покидать ленинскую комнату. Кто-то быстро, просто встал и вышел, а кто-то с явным сожалением отходил от вновь созданного боевого товарищества, гонимый семейными обстоятельствами или ещё чем. Выходящих военных, жёны встречали почти как космонавтов, обнимали, целовали и вели под руку по своим кубрикам, одеваться к обеду. Очень скоро только пять женщин остались у дверей ленинской комнаты (супругу Валерия Палыча напоив успокоительным уложили в кубрике) и возле них сидели их дети. Вид у всех был довольно несчастный и покинутый. На выручку им пришли жены командира, начальника штаба и ещё нескольких довольно взрослых офицеров их части. Вместе, они подхватили жён красных бойцов за руки и увлекли их, в глубину казармы, захватив и их детей. И там, начали вовлекать женщин в ежедневную жизнь казармы и собирать на обед в столовую.
Командир, оставшись наедине с новой армией, внимательно осмотрел сосредоточенно спокойных людей. Волнение полковника уже покинуло и он уже по обычному спокойный, оценивал своих новых собратьев по оружию. Командир встал, расправил плечи и поправил пояс:
– Дорогие друзья, спасибо вам большое, за решимость выступить в первых рядах на борьбу с нашим общим врагом! Верю в вас! Будьте спокойны за свои семьи, оставленные под нашим присмотром, мы о них позаботимся как о своих! Когда выберете командира, закончите с формальностями и пообедаете, отправляйтесь получать оружие на весь личный состав. Я уже распорядился. Потом все вместе заселяйтесь в первый кубрик, его после обеда для вас подготовят.
Сказав это, командир вышел оставляя новую армию наедине. Когда за командиром закрылась дверь в комнате воцарилась тишина, почти священная. Нарушить её первым никто сразу не хотел. Насладившись тишиной, Сергей вопросительно посмотрел на полковника. Тот глубоко вздохнул и поднявшись на ноги начал:
– Товарищи, втроём мы кинули кличь созывая армию и вы первые на него откликнулись! Спасибо вам, что поверили нашему призыву! Хочу заверить вас, что в дальнейшем, мы постараемся оправдать ваше доверие. Тем более, что деваться нам особо не куда, война предстоит очень серьёзная и если мы не отстоим землю нашу, то вот им, – полковник указал на двери в казарму, – и всем остальным хорошим людям, придётся самим забарывать то великое зло, которое на нас напало.
– Сейчас нам надо выбрать командира нашего подразделения. Не буду скрывать и жеманиться, я хочу занять эту должность. Заверяю вас, это не из чванства или иных низких чувств. Я смог инициировать процесс создания армии, очень надеюсь, что смогу её организовать и повести в битву. По этому, прошу поддержать мою кандидатуру. Но, если вдруг я буду своими действиями вам не угоден, не терпите ни минуты! Выходите и реализуйте своё право иметь хорошего командира, которому вы будете верить.
Полковник умолк и отошёл в сторонку от стола. Встал Сергей:
– Я поддерживаю каждое слово своего товарища и без сомнения, уже моего командира. Он привёл меня сюда, надеюсь он и дальше поведёт меня и так, вплоть до нашей победы!
– Если кто-то хочет высказаться по текущим выборам командира, за полковника или против, пусть выскажется!
Сергей осмотрел присутствующих, все молчали, но не оставались безучастными. Почувствовав молчаливое одобрение коллектива Сергей продолжил:
– Тогда давайте голосовать! Кто за то, чтобы нашим командиром был полковник?!
Двадцать три руки поднялись вверх. Сергей остававшийся стоять, даже не стал пересчитывать и так было видно единогласное решение.
– Доктор, оформи учредительный протокол пожалуйста! – и обращаясь к полковнику, – Теперь ты наш командир! Веди нас к победе!
Доктор достал из кармана командирскую нарукавную повязку и сунул её Сергею. Тот взял её, подошёл к полковнику и собственноручно одел тому на левую руку, закрепив хлястик под красным погоном. Потом пожал руку и обнял поздравляя. Полковник снова был взволнован и чтобы скрыть это, вернулся к столу и сел на своё место. Дожидаясь когда доктор закончит с писаниной, он внимательно осматривал своё войско. Все, теперь уже его бойцы, сидели спокойно, казалось даже немного расслаблено и это спокойствие начало наполнять и полковника. Скоро доктор закончил писарить и передал полковнику готовый документ, приказ № 1, «О создании Первого среднеуральского егерского батальона, Народной освободительной армии России». В документе были изложены основные положения, на половине страницы вполне внятного текста. Последним абзацем указывались результаты выборов командира батальона, а ниже начинались столбиком фамилии всех участников процесса, отныне бойцов батальона.
Полковник прочитал полученный документ, ещё раз про себя восхитился эпистолярным талантом доктора, и зачитал содержание документа в слух. Закончив, полковник обратился к своим бойцам:
– Хорошо написано. Будем подписывать, если ни у кого возражений и правок нет.
Возражений ни у кого не нашлось и полковник, шедший первым в списке, подписался напротив своей фамилии. Потом развернул список лицом от себя и назвал следующую по списку фамилию Сергея и жестом пригласил того к подписанию. Сергей встал со своего места, обошел стол и встав лицом к полковнику подписал документ. Закончив с подписанием, Сергей поднял глаза на полковника, тот протягивал ему руку для пожатия. Затем, процедура подписания повторилась с доктором. Потом с «малышами», а потом с каждым бойцом новой армии. Процедура подписания получилась достаточно торжественной и образной. По её окончании, доктор аккуратно собрал листы бумаги с подписанным приказом и убрал в папочку, которую спрятал в свой портфельчик.
Полковник обратился ко всем, теперь уже как командир, как воинский начальник, начавший всё это дело:
– Сейчас отправляемся на обед в свободном порядке. После обеда, накапливаемся на выходе из столовой и идём получать оружие. После, возвращаемся в казарму, располагаемся на новом месте и оснащаем форму соответствующими знаками различия. Вам, Валерий Палыч, надо будет также получить форму на складе.
Полковник сделал паузу, оглядывая своих бойцов и дожидаясь возражений или вопросов. Убедившись, что возражений и вопросов нет, сказал:
– Всех искренне благодарю! Пойдёмте на обед.
Выйдя из ленинской комнаты, «красные» разошлись по своим кубрикам собираться на обед. Попав в свой кубрик доктор, первым делом, протянул полковнику часы:
– Прими в подарок. Скромный жест подхалима! Опять же, командиру без часов нельзя! И вот ещё, держи второй нарукавный знак на бушлат. Теперь-то придётся носить, никуда не денешься!
У доктора дома нашлась пара приличных часов, одни он после отключения мобильной связи и как следствие исключения из ежедневных вещей мобильного телефона, носил сам, а вторые теперь решил подарить товарищу.
На обед в столовую выдвинулись свободным порядком, хотя солдаты срочники привыкшие ходить в столовую строем и сейчас, на выходе из казармы, пытались его организовать и некоторые офицеры уже накапливались рядом, не решаясь встать в общий строй с солдатами. Некоторые офицеры уже проскочили в столовую самостоятельно или прикрывшись женами. Полковник с товарищами выйдя на крыльцо и оценив картину ему представшую, возгласил:
– Товарищи, строем предлагаю передвигаться только находясь при оружии или при выполнении боевых или учебных задач! Без оружия и в свободное от задач время, предлагаю передвигаться свободным порядком!
Все помолчали усваивая новую информацию. А Сергей, взявшись уже комиссарить по настоящему, помог разрядить ситуацию:
– Ну, тогда пошли!
И первый двинулся в сторону столовой, увлекая за собой полковника с доктором и своих мальчишек. За ними потянулись все остальные, получилось хоть и диковато, но солдаты шли с удовольствием наслаждаясь свалившейся на них волей, а офицеры топали, тоже вполне счастливые, лишенные необходимости прямо сейчас становиться по росту в общий строй с рядовыми.
После обеда, у крыльца столовой собралась вся армия, уже в произвольном порядке, тут же толпились их бывшие сослуживцы, все обменивались мнениями. Выйдя на крыльцо полковник увидел прежнее замешательство, на лицах читалось «Строем или нет». Полковник выждал паузу, посмотрел на всех и объявил:
– Двигаемся к ружпарку получать оружие!
И первым двинулся в обозначенную сторону. За ним потянулись все остальные, провожаемые взглядами старых сослуживцев. Мнения у которых разделились, кто-то, видя двигающееся толпой войско даже сплюнул, а у кого-то, наоборот, появилось желание последовать их примеру.
Подойдя к воротам ружпарка и встретив ожидающего их майора и его помощников, полковник развернулся к своему войску и подал команду построиться. Тут, уже все спокойно приняли необходимость построения в общий строй и довольно быстро каждый нашёл своё место. Майор, заведовавший в части складами с оружием, с интересом наблюдал эту картину испытывая двойственные чувства. С одной стороны он был рад, но почему-то ему захотелось заплакать. Разобраться в своих чувствах ему не хватило времени, подошел полковник начавший разворачивать список личного состава и майор сказал не дожидаясь прямого вопроса:
– Получил приказ двадцать три калашникова вам выдать, из них четыре АКСУ для подростков. Остальные девятнадцать можете выбрать, или АК-74, нулёвые с хранения, или АК-74М, новенькие. На каждый ствол даём ремень, подсумок, штык, четыре рожка и принадлежность.
– Почему двадцать три? – спокойно, но с интересом поинтересовался полковник, опережая доктора, готового уже устроить крик обделённого сироты.
– Я так понял, чтобы у каждого из вас было по калашу. У тебя же, уже есть один? – обратился он к полковнику. Тот улыбнулся:
– Есть!
– Ну вот, двадцать четыре бойца, двадцать четыре автомата – идиллия! Так, что брать будете? Или на мой вкус?
На заднем плане доктор тихо выругался и обозвал бывших сослуживцев жлобами.
– А семьдесят четвёртые точно нулёвые? – поинтересовался Сергей видя некоторое замешательство у полковника.
– Новенькие! Не юзаные! Идеальный сохран! – начал нахваливать свой товар майор, как будто набивая ему цену.
– Погоди минутку! – Сергей метнулся к строю, – Есть выбор, АК-74 «вёсла» или АК-74М с пластиковым складным прикладом. Кому вёсла, поднимите руки.
Быстро пересчитав желающих, исключив из их числа некоторый поднявших руки «малышей», Сергей вернулся к начальнику склада:
– Давай семь АК-74, а остальные АК-74М! Только, пожалуйста, постарайся «вёсла» в ночной модификации подобрать!
– Оптику хочешь вешать? – участливо спросил майор и в ответ на подтверждение Сергея закивал головой:
– Постараюсь найти.
Майор с помощниками удалился в свои закрома и вскоре они вытащили на свет ящик с двенадцатью новёхонькими АК-74М, ящик с АК-74, в дереве, тоже выглядевших новенькими и на плечах вынесли четыре АКСУ. Помощники снова юркнули в склад и скоро вернулись, таща ящик с подсумками, в котором сверху лежали штык-ножи и магазины для «ксюх». Майор тем временем, откинул крышки на оружейных ящиках и выставил их содержимое на всеобщее любование, как заправский купец выставляет свой товар на ярмарке. Майор гордо извлёк один автомат, ещё советского производства, пристегнул к нему пустой магазин и передал Сергею, указывая на наличие боковой планки для прицела:
– Вещь! Для ценителя! Жалко вам босякам краснопузым отдавать, да уж ладно! Раз такое дело, берите и помните нашу щедрость!
– Не плач, всё равно ты лучших владельцев для своего товара не найдёшь. – ответил Сергей принимая и осматривая автомат, а потом любуясь совершенством его линий.
Перед раздачей оружия, майор показал полковнику расходную ведомость, оружие по документу официально передавалось Первому среднеуральскому егерскому батальону НОАР под командованием его, полковника, который и был обозначен представителем принимающей стороны. Полковник подивился.
– А то! – довольно протянул майор, – У нас всё по настоящему! Начинайте получение, я буду отмечать.
Сергей первым продиктовал свой номер майору, пресекая попытку помощников того, взять его автомат и самим продиктовать номер, те только хмыкнули и приготовились раздавать оружие. Полковник, находящийся рядом с майором, подал Сергею знак на раздачу оружия своим бойцам и тот организовал этот процесс. Справа, по одному потянулись из строя бойцы получать оружие и принадлежности, на подходе сообщающие выдававшим желаемую модель автомата. Помощник майора подхватывал автомат, сообщал его номер своему начальнику, который вносил его в ведомость. Потом передавал автомат ожидавшему бойцу, а его товарищ догружал в придачу к автомату, положенные вещи.
– Я руку не поднимал, но можно я тоже «весло» возьму? – обратился к Сергею присматривающему за процессом, молодой боец из бывших срочников. Сергей прикинул количество автоматов в ящике и спросил у выдававшего автоматы прапорщика:
– Уважим просьбу?
– Уважим! – Ответил тот и выдал бойцу вожделенный автомат и тот довольный, с полными руками, едва удерживающий своё богатство, отошёл в строй.
Ещё несколько человек не назвавшиеся сразу, предпочли получить старую модель автомата. Их желание было удовлетворено раздающими с весёлыми шуточками. Типа «Бери, бери, он старше тебя! Будешь у него совета спрашивать!»
Сергей посмотрел на год выпуска своего автомата, «1976, Почти ровесники.»
Молодым людям, детям Сергея и полковника, выдали, как и велел командир, АКСУ. И они были вполне рады такому обретению. Настроение у всех было приподнятое и когда закончили выдачу автоматов, плавно перешли на выдачу патронов.
– Сколько патронов вам отсыпать? – осведомился майор.
– Сколько отсыпешь, столько возьмём. Но, тысяча патронов на ствол хорошо! Итого, двенадцать ящиков по два цинка. – ответил полковник и очень обнадёженно посмотрел на майора.
– Так, вы и не донесёте столько! А ещё гранаты! – восхитился майор аппетитам своих клиентов.
– Вот тут положим, – показал полковник на место чуть в стороне от входа в склад, – покараулим, а комиссар машину пригонит.
– Да, двенадцать ящиков! Мы таскать устанем! – не унимался майор.
– Так, мы вам поможем!
Сергей сразу же отправился на стоянку перед штабом за своей машиной, прикидывая как влезут двенадцать ящиков с патронами к нему в салон и сколько места останется под гранаты. Штык, чтобы не путался, Сергей сразу пристегнул к автомату. Магазины он ещё у склада затолкал в подсумок и теперь шел относительно свободно. На стоянке, сразу бросил подсумок на пассажирское сиденье, завёл машину и пока та прогревалась, прицепил ремень на автомат. Штык же снял и бросил его к подсумку.
Когда Сергей подъехал к складу, у ворот его дожидался приличного размера штабель ящиков. «Похоже гранат нам тоже отсыпали не хило!» подумал Сергей и подал машину задом к штабелю. Их подразделение полковник уже увел в казарму и Сергея дожидался один доктор и майор с помощниками. Дружно загрузили машину, Сергею пришлось даже сложить заднее сиденье чтобы всё влезло, а самому заниматься размещением ящиков в салоне по принципу тетриса. Довольный доктор начал благодарить амбарных воинов, а Сергей попытался с ними задружить и договориться попользоваться их оружейной мастерской.
– Сейчас к нам подойдёт ваш командир, двигай с ним, сразу и решим твой вопрос. И смотрите, – майор обратился к обоим, – командир приказал в казарму гранаты не вносить!
Заверив майора в своих добрых намерениях и собственной сообразительности, товарищи сели в машину и отбыли. Они отогнали машину на стоянку перед штабом и отправились в казарму.
«Под полтонны загрузили!» – восторженно думал Сергей, «Надо-бы из машины перегрузить, а то на подвеску лишняя нагрузка.»
В казарме, первый кубрик уже освободили для новой армии. Более того, отрытую переднюю часть кубрика завесили плащ-палатками, образовав отдельное от остальной казармы помещение. А дневальный, на виду которого располагался первый кубрик, получил строгий приказ – следить, чтобы в первый кубрик не заходили посторонние. Доктор не долго, но искренне повозмущался, что его разделили с Зинаидой, но быстро отвлёкся, перенёс свои вещи на новое место и занялся организацией пришивания погон новыми членами их общества. Собрал остатки бывшей у него красной материи, разложил для всеобщего доступа, а всех семейных военных озадачил искать в гардеробах у жён и детей, вещи из красного сукна или, на худой конец, из флиса и начал показывать и комментировать как погоны пришиты у него на кителе и на бушлате.
Полковник к приходу Сергея, достал свой автомат и оставив батальон на доктора, поручив ему, пока идёт пришивание знаков различия, внести в список личного состава батальона номера автоматов и сделать несколько копий списка, а потом личному составу вычистить собственное оружие. А сам собрался пойти с автоматом в ружпарк, к дожидавшемуся его майору. Сергей пошёл с ним, взяв и свой автомат.
Майор, поджидавший полковника в своей конторке и пивший с помощниками чай, сразу прекратил своё занятие и выйдя к полковнику и осмотрев, взяв в руки, его автомат, сразу спросил:
– И, что ты за него хочешь?
– Хочу три калаша и один макаров. – спокойно запросил полковник.
– Три калаша за один, да где такое видано? Да ещё и макаров в придачу?! – майор сказал это таким тоном, как будто собирался сейчас заплакать от обиды. Полковник с Сергеем даже улыбнулись, улыбнулись и помощники майора.
– Ты посмотри какую модель я тебе на обмен предлагаю, АК-104! Где ты такую возьмёшь? Да ты даже посмотреть на такую нигде не сможешь, а тут на тебе, с доставкой на дом!
– Без неё жил и дальше проживу! И вообще, раз модель такая ценная ходи с ней сам! А я максимум могу тебе за неё предложить, один калашников на твой выбор. Ствол на ствол, меняю! Ну и коли модель такая редкая, добавлю тебе один макаров, но зато очень хорошего года выпуска и совершенно новенький! – майор выжидательно уставился на полковника с таким видом, что все опять улыбнулись.
– Да ты сам понимаешь, что в Еже я легко сменяю свой 104, на три обычных калаша. А такой, мастер как ты… Да я даже боюсь представить, что ты за него сдерёшь со своих коллег!
– Да зачем тебе три калаша? Ну, ладно один себе возьмёшь, а два у тебя всё равно будут просто так, без дела валяться! – торговался майор. – А меня, за эту растрату, командир лично расстреляет! Или того хуже, по примеру твоего комиссара, привяжет в неприличной позе к воротам склада и, что?!
– Хорошо! Последнее моё предложение! В благодарность за Вашу помощь и щедрость, согласен взять с Вас два обычных калаша, возьму 74М, и тот славный макаров который, Вы, мне так настоятельно рекомендуете! А то, что хорошая весчь будет лежать без дела, так Вы за то не волнуйтесь! Будет у нас пополнение личного состава, так мы сможем те лишние весчи им вручить! Со всем нашим почтением! – проговорил полковник с Одесским акцентом, подражая известному киногерою Давиду Гоцману, чем привёл майора в тихий восторг.
Майор, едва не роняя скупую слезу, согласился на предложенные условия обмена, уже прикидывая, про себя, чего бы и с кого бы ему потребовать в обмен на свежеприобретённый автомат. Командира он совершенно не боялся и даже рассчитывал на персональную благодарность за такую сделку, а когда он придумает на что его променять и променяет, тогда майор всерьёз надеялся и на более значимое поощрение. Да и сам процесс майору очень нравился. По его жесту, помощники наблюдавшие всю эту картину прихлёбывая чай и тоже получая истинное удовольствие от процесса, принесли два АК-74М, со всем причитающимся и тот самый пистолет макарова с кобурой и запасом патронов. Полковник сразу взял пистолет, осмотрел. Бороды нет, рамка явно фрезерованная, номер буквенно-цифровой, год выпуска указан как 1964 и сама машинка производила впечатление новой.
– Понимаешь ведь, что от сердца отрываю?! – спросил майор очень задушевным тоном.
– Лишь бы не от более интимных мест. – спокойно ответил полковник, заталкивая свой ПМ в кобуру бушлата и подгребая к себе полученные автоматы.
– А Вас, что привело, друг мой? – майор с картинной вальяжностью обратился к Сергею, сидевшему тут же и теребящему свой автомат между колен.
– Пустите в свою мастерскую, хочу свой автомат под себя настроить. Ствол хочу немного укоротить, на манер сто пятого.
Сергей сказал это очень спокойно, даже буднично, но слова его буквально встряхнули майора и его помощников. Даже полковник вопросительно с интересом посмотрел на Сергея. Майор не выдержал и воскликнул:
– Дай вам в руки отличную весчь, а вы, потомки ссыльных кулаков, сразу начнёте мастерить из неё, милый вашей душе обрез! Это, что у тебя, генетическая память, что ли заиграла?
– Да, всё нормально будет! Я сто раз так делал. – иронично добавил Сергей. – Сниму колодки, – он ткнул пальцем в мушку и в газоотвод на своём стволе, – ствол укорочу, обработаю пульный выход, колодки доработаю методом «Легиона» и соберу. Часа два-три и управлюсь, надо болгарку, дрель, наждак, пилу по металлу и краску типа нигрозина, ну и ручной инструмент, напильники, молоток и прочее. Мелкой шкурки бы ещё. У вас ведь есть всё это?
Майор чуть успокоился:
– Есть-то, есть. Только колодка мушки не налезет на ствол до газоотвода!
– Там расточить колодку мушки надо, всего на две десятки на сторону и на горячую легко сядет. Из шкурки и деревянного брусочка сделаю приспособу для дрели и нормально всё будет. – Сергей спокойно убеждал хозяев мастерской.
– А пульный выход как хочешь обрабатывать? – интересовался майор уже глубинами процесса.
– Также, микронкой и деревянным чопиком. Сделаю типа зенковки, ствол тряпочкой заткну и плавно разотру шуруповёртом, а перед этим посмотрю, что у вас из инструмента есть, может найдётся та же зенковка или фреза пальчиковая, так ствол сначала ей обработаю.
Майор задумался. Было видно со стороны, как он тщательно проводит все названные процедуры в уме и по итогу, он снова посмотрел на Сергея и сказал своим изначальным, наигранным тоном:
– Вы знаете, молодой человек, я Вас понимаю. Мой прадедушка тоже приехал на Урал не своей волей. Давайте сейчас сделаем указанные процедуры вместе, с Вашим и с ещё одним автоматом.
Сказав это, майор принялся с удовольствием допивать чай, а полковник внимательно слушавший эти прения, пододвинул один из своих автоматов к Сергею и майору:
– Не знаю на счёт своих кулацких предков, но укороченные калашниковы сотой серии я очень уважаю! Да вы и сами это заметили! – полковник указал рукой на свой старый 104-й.
Сказав это, полковник подхватил свой второй автомат и попрощавшись со всеми присутствующими отправился в расположение своего подразделения. Майор кивнул кружкой Сергею:
– Может чайку?
– Да нет, спасибо! Лучше сразу к работе.
Майор согласился, допил залпом уже остывший чай, встал и провёл Сергея в свою мастерскую и работа закипела. Вчетвером, помощники майора тоже присоединились к процессу, практически мгновенно раскидали автоматы, расчеканили и расштифтовали колодки на стволах и сбили их с помощью могучего молота. Потом все внимательно посмотрели на Сергея. Тот спокойно надел защитные очки, закрепил в тисах по очереди все колодки и провёл с ними не хитрые манипуляции с помощью болгарки, подгоняя колодки попарно и стараясь не путать от которого они автомата. Финишные операции с колодками он провел на наждаке и завершил дело напильником. Майор с помощниками покрутили в руках результаты работы Сергея и остались в целом удовлетворены. Дальше Сергей, как и обещал сделал из грубой шкурки и деревянного конусного цилиндрика, не хитрую приспособу для дрели и расточил колодку мушки, проверяя размеры колумбиком. Делая всё это, Сергей немного подустал и красить колодки взялся сам майор. Его помощники в это время пилой по металлу начали обрезать стволы у автоматов, по меткам сделанным Сергеем.
– Лишь бы сейчас никто не зашёл и не увидел, чем мы здесь занимаемся. – флегматично произнёс майор, нанося покрытие на обезжиренную поверхность колодки.
– Давай ещё педальки на предохранитель сделаем. – обратился к нему Сергей, – Только как крепить будем?
– А, приварим нахер! – майор в работе совершенно утратил свою напускную вальяжность.
В итоге этих трудов, глубоким вечером мастера немного устали, но получили большое удовольствие от своего дела и даже пропустили ужин, но три доработанных автомата, стояли теперь перед ними на верстаке и услаждали их взор. Семьдесят четвёртый, который М, принадлежавший полковнику, отличить от его заводского собрата с индексом 105 можно было только сильно присмотревшись. А два новеньких классических АК-74 с укороченными стволами, просто взрывали мозг. По просьбе Сергея, майор нашёл в своих закромах фанерную рукоятку от АКМ, или как модно говорить в двадцать первом веке, из оружейного ламината и Сергей поставил её вместо стоявшей у него бакелитовой, изрядно повозившись с подгонкой по месту, вырезая и наклеивая подкладки, и добиваясь удобного для себя угла наклона, но всё равно в полной мере остался не удовлетворён и начал в тайне мечтать найти импортную модную рукоятку из обрезиненного пластика.
