Игорь Свинин
Наследники Триглава
Глава вторая
У Стана
Сторожевая застава на пути к Гунту растянулась вдоль каменистого склона Сорочьей горы. Вход во двор преградило бревно на врытых в землю рогатинах. Под навесом было пусто, свет горел только в узкой бойнице башни и в окне приземистой караулки.
Спутники пролезли под перекладиной и остановились. Раздался собачий лай – лохматая морда высунулась из конуры и спряталась обратно, а на шпиле черепичной крыши вспыхнул шар-светильник.
– Кто там шастает? – окликнули из окна.
– Прохожий, со мной парень из «Трёх камней». Там лихоманы людей режут, а у вас тут даже стражи нет.
– Ты сам-то кто такой? А ну подойди к крыльцу, убегать не вздумай.
На медной двери красовался чеканный герб Равновесия – меч остриём вниз с большими весами на рукояти. Петли заскрипели, и на пороге появился солдат: в одной руке цвергов фонарь, в другой – взведённый арбалет. Посветил в лицо, хмыкнул и опустил оружие.
– В караулку не пущу, не положено.
– Я и не прошу, – ответил Дарен. – Охотник Стан здесь живёт?
– Где ж ещё? Второй дом от забора.
– У него переночуем.
– Ну попробуй.
Солдат повесил склянку с зеленоватой звёздочкой на крючок и взялся за медную ручку.
– Господин стражник, вы спасёте людей в корчме? – крикнул ему в спину Ланек.
– Во-первых, я гвардеец Равновесия! И не смей меня сравнивать со сбродом из городской стражи, – возмутился караульный. – А во‑вторых, это капитану решать. Вот вернётся из города, доложу ему. Хотя вряд ли… в такую-то слякоть. Людей мало, а змеи в лесу и так жирные. Раньше рассвета не тронемся. Так что проваливайте!
– Как же так, ведь вы должны!
Дверь захлопнулась у Ланека перед носом. Парень от досады пнул её ногой.
– Идём, тут ничего не добьёшься. – Дарен положил ладонь ему на плечо и повёл вверх по склону.
Вдоль дороги выстроились приземистые каменные хижины. На стук в дверь гулко залаяла собака, и, судя по голосу, преогромная. В щели притвора показался свет.
– Тише, Уголёк! – раздался недовольный голос. – Кого ляд принёс?
– Это дом почтенного Стана?
– Ну я Стан, – пробасил хозяин, – и что?
– Тебе привет и посылка из Хороса, – ответил мастер и, понизив голос, добавил: – Ключ и подкова.
– Привет, говоришь?
Дверь приоткрылась. Хозяин был чуть выше Ланека, но вширь раздался не меньше, чем ввысь, и силой, видно, был наделён немалой. Одной рукой он легко удерживал за ошейник громадного, чёрного как уголь пса, другой сжимал двусторонний боевой топор с серебряным лезвием. Нетрудно было догадаться, что перед ними стоял горный цверг. Сородичи Стана, искусные кузнецы и рудокопы, часто навещали Заозёрье и всегда ладили с вольными мастерами, а колдовство, напротив, недолюбливали. Они славились умением варить особое серебро – нетускнеющий сплав, лучший материал для оружия против нечисти и тёмного ведовства. Стоило цвергово серебро куда дороже золота, и та секира, которую держал в руках Стан, могла бы обеспечить его до конца жизни. А век низкорослого народца был втрое длиннее человеческого благодаря отменному здоровью и немалому упрямству цвергов. Новой власти соплеменники хозяина сопротивлялись дольше других, потому и наказаны были особенно сурово. Солдаты Равновесия по камешку разнесли их горные крепости, от прежнего процветания не осталось и следа.
Пёс перестал рваться и сел – уставился на пришельцев, чуть оскалив клыки. Хозяин тоже осматривал их, сощурив в щёлочки и без того узкие глаза.
– Давненько я не слышал тайного слова столичных механиков. Но раз уж я им обязан… Чего хотите?
– До утра переждать пустишь?
– Входите, раз пришли.
Хозяин посторонился. На угловатом, словно вырубленном из камня, лице не дрогнул ни один мускул. Только когда гости переступили порог, Стан выдохнул и поставил секиру у стены.
– Вижу, не болотная нечисть пожаловала, иначе Уголька не удержать. Да и порог у меня непростой.
Механик усмехнулся.
– Северная соль? Думаешь, она от любой твари защитит?
– Кто её не боится, здесь не бродит. А вы откуда?
– Дарен из Хороса. Шёл к «Трём камням», да вернулся с полпути. Корчму лихоманы разорили, а этот парень сбежал. Успел полперехода отмахать, пока на меня не наткнулся. Представь, в дождь, без фонаря, без оружия…
– И в пасть заглоту не попал? – Цверг удивлённо качнул головой. – Ловкий. Если решишь в охотники податься, приходи, возьму в помощники. Вот, держи на память.
Он порылся в кармане и протянул змеиный зуб на верёвочке. Ланек взял его, благодарно поклонился.
Дарен кивнул на мальчишку:
– Ко мне в ученики просится.
– Это дело. Думаешь, потянет?
– В Гунте решим.
Мужчины сели к столу – гость на табурете, хозяин на единственном массивном стуле со спинкой. Ланек принялся развешивать у огня одежду. На вороте Даренова плаща, с изнанки, заметил шитый серебряной ниткой значок в виде циркуля и половинки шестерни.
«Точно, механик, не обманул! Когда стану учеником, мне тоже такой разрешат».
– Куда, куда ставишь! Кто так сушит?! – прервал его мечты цверг. – На полшага отнеси, а то скукожится!
Пришлось перевешивать плащик. Хозяин знал толк в змеиной коже, судя по орудиям охоты на стенах.
Под потолком мягко сияли свежие паутинки, освещая хижину. Рядом в корзинке-клеточке сидел крупный паук-светопряд – перебирая полосатыми лапками, плёл ещё одну мерцающую нить.
Пока мужчины беседовали, Ланек умял половину лепёшки с сыром. Потом присел на полено, скинул насквозь мокрую рубаху и протянул к огню озябшие руки. Пар от одежды поднимался к тесовому потолку, жар приятно убаюкивал. Но стоило Ланеку задремать, как набегали видения: тёмный двор, мечущиеся тени, болотный туман. Пришлось поскорей открыть глаза и таращиться на огонь, чтобы не заснуть. Уголёк, лёжа у очага, поглядывал на чужаков. Потом встал и направился к хозяину. Обнюхал висящую на краю стола сумку механика и чихнул – да так, что пламя испуганно заметалось в каменной нише.
– Табачок мой нашёл! – улыбнулся Дарен. – Что, крепкий?
Внезапно дверь содрогнулась под мощными ударами. Механик схватился за нож на поясе, цверг – за рукоять топора.
– Эй, Стан, открывай! Кто там у тебя ночует?
Хозяин нахмурился, вполголоса бросил:
– Это Кермик, капитан охраны, принесла же нелёгкая…
Он нехотя поднялся и отодвинул засов.
В домик ввалились трое. Первый, в чёрном доспехе с бронзовыми бляхами, сразу шагнул к столу, остальные встали у двери. Пёс глухо зарычал на пришельца.
– Тихо, Уголёк! – прикрикнул на него цверг. – Чего вам, капитан? Это мой дом и мои гости.
– На заставе всё принадлежит Равновесию. У меня приказ – проверять тех, кто идёт с востока. Для начала просто поговорим, согласны?
Охотник обернулся к гостю, бессильно развёл руками.
– Хорошо, – кивнул мастер, – давайте поговорим.
– Весьма благоразумно. Итак, кто вы?
– Механик, мастер хоросской гильдии.
Хозяин, сложив руки на груди, встал возле прислонённого к стене топора.
Солдаты смотрели на пса, сжимая ружья с короткими толстыми стволами. Один выстрел из такого даже Уголька остановит. Капитан меж тем повернулся к сидящему у огня подростку. От взгляда холодных голубых глаз Ланека пробрала дрожь, как от порыва зимнего ветра.
– Хочу услышать, что скажет мальчишка. Тебя как звать?
– Ланек из Ригля.
Парень быстро натянул ещё влажную рубаху и начал сбивчиво рассказывать про налёт на постоялый двор. Когда дошёл до встречи в лесу, капитан перебил:
– Говоришь, впервые встретил мастера Дарена? Может, знал его раньше?
– Нет, господин, не знал. Первый раз.
– У тебя есть родственники в Гунте? Или где-то ещё?
Ланек покосился на механика и понял: лучше не поминать тётку.
– Нет.
– Сирота? Ладно, с тобой разберёмся позже. Теперь вы, мастер Дарен. Что вас привело в Жабий лес ночью, да ещё в такую погоду?
– Торговые дела, господин капитан. Шёл в «Три камня» на встречу с компаньоном.
– Можно узнать суть вашей сделки?
– Это тайна гильдии.
Ланек слушал, стараясь понять, может ли этот опасный человек помешать его планам.
«В чём провинился мастер? А если провинился – его арестуют? И кто тогда будет меня учить? Кому нужен бездомный сирота?»
Сверкающая Башня механиков покачнулась и начала уплывать в темноту.
– Слушай, парень, а как же тебя не съели заглоты? – Кермик скептически ухмыльнулся. Он не верил россказням этих подозрительных бродяг. – Туда бы сейчас и уважаемый Стан не сунулся со всем своим арсеналом, верно?
Цверг у стены угрюмо кивнул.
– Так сумерки только… бежал быстро, потом мастера встретил…
– Допустим. Только больше всего змей на краю леса, как это вы мимо них прошли? Дарен пустил в ход магию? Механикам это запрещено, знаешь? Учти, если вы в сговоре, тоже пойдёшь на каторгу.
«Только бы не сболтнуть лишнее… и знать бы ещё, что лишнее! Если я подведу мастера сейчас…»
– Он нёс фонарь-амулет? Рисовал у себя на лице охранные знаки? Разбрызгивал эликсиры? Какие?
– Нет! – замотал головой парень. – Не было фонаря, и знаков не было, я видел, когда трубка горела…
Ланек понял, что проговорился, но было поздно…
– Ах, значит, трубка?! В лесу, в дождь! – Капитан откинулся на спинку, с довольной ухмылкой глядя на Дарена. – Механик с магическим огнём?
– Это просто дорогой табак, никаких зелий.
– А я всё не мог понять, что это за странный запах здесь. – Кермик взмахнул перед лицом ладонью, разгоняя воздух. – Змеегон! Это, конечно, не колдовство, но товар редкий и дорогой! Потратить три десятка золотых, чтобы дойти ночью до корчмы? Почему бы не дождаться утра? Согласитесь, подозрительно. Придётся произвести полный досмотр от имени Совета Равновесия! Где ваши вещи? Доставайте.
Мастер спокойно выложил на стол сумку, плащ и кошелёк.
– Борк, неси ищейку, – приказал Кермик солдату. Тот кивнул, вышел за дверь и вскоре вернулся с небольшим кожаным сундучком. Капитан поставил его рядом с пожитками механика и, осторожно открыв потёртую крышку, достал предмет из тонких латунных и серебряных спиц с вкраплениями зеркалец и гранёных цветных бусин. В отдельном кармашке лежал маленький, с ноготь, прозрачный пузырёк с ярко сияющей ртутной капелькой на дне.
Кермик вложил его в медную корзиночку, и предмет ожил, раскрылся, превратился в скелет паука. Судя по всему, механизм лепили со светопряда, даже искра на брюшке оказалась в нужном месте.
Магический паук поднялся на ноги, но вдруг покачнулся, рухнул и судорожно попытался снова встать. Ланек, заворожённый красотой устройства, протянул руку и, прежде чем его успели остановить, поправил согнутые рычажки.
Мужчины с удивлением взглянули на парня, а паучок вскочил и начал выписывать круги, стуча коготками по дубовым доскам. Коромысла и маятники мелькали, стекляшки и зеркальца разбрасывали рой отблесков. Удивительный паук-ищейка обежал и обнюхал всё, что лежало на столе, потом вернулся к сундучку, сел и поджал лапки.
Кермик убрал пузырёк, положил на место. Потом вздохнул, не скрывая досады.
– Ваше счастье, мастер Дарен, что контрабанды и запретной магии у вас нет. Но не думайте, что это снимает с вас все подозрения. С кем вы хотели встретиться в корчме? Может, её разорили, чтобы вам помешать или скрыть следы?
– Господин капитан, может, вам лучше заняться бандой лихоманов?
– Будете меня учить, как ловить разбойников? – зло сверкнул глазами начальник заставы. – Хотите, чтобы я попал в ловушку ваших лесных дружков? Отличная погода для засады.
– Хорошо, капитан, чего вы хотите? – устало вздохнул механик. – Если я раскрою тайну сделки, вы меня отпустите?
Кермик многозначительно промолчал.
На столе появился замшевый свёрток, в нём пряталась инкрустированная золотом коробочка. В гнезде под крышкой-луковицей лежал чёрный шар. На матовых угольных боках искрились белые точки, повторяя звёздное небо. По ободку бежали серебряные стрелки с незнакомыми символами.
– Что это?
– Звёздный компас для кораблей Алостана. Мы хотели продать султану большую партию.
– Равновесие об этом знает?
– Конечно, бумаги в сумке, можете проверить.
– Зачем тогда все эти предосторожности?
– Подумайте сами, капитан! От его врагов, эмиров Огненного архипелага, разумеется! Хороших шкиперов всегда не хватает, а с этой игрушкой вести корабль сможет любой грамотный моряк. Султан увеличит свою эскадру в разы. Вряд ли соседям это понравится. Потому полная тайна – одно из условий сделки. Ну, это всё? Теперь мы свободны? Вы же видите, мы ничего не нарушили…
– Разве? – Кермик задумчиво глядел на коробочку, потом протянул руку, захлопнул крышку и потянул свёрток к себе. – Нарушили или нет, решат городские дознаватели. Слишком ваша история подозрительна. Я ещё не понял, как вы связаны с налётом, но, если связаны, вам с подручным светит каторга. Конечно, столичным умникам полезно посидеть в каменном мешке с простым народом, но… вдруг вы признаетесь прямо сейчас? Тогда, может, и наказание удастся смягчить…
– Мне не в чем признаваться. И мальчишка этот не мой, так что возитесь с ним сами. Отвечать за каждого оборванца я не собираюсь.
Ланек удивлённо взглянул на Дарена.
– Почему, мастер? За что?
«Он не может меня бросить! Ну сболтнул про трубку… Ясно же, этот Кермик не собирался нас отпускать, только повод искал, чтоб отправить в каталажку!»
– А паренёк-то хотел вас прикрыть, – усмехнулся капитан, довольный, что уличил механика в маленьком предательстве. – Ладно, раз он ни при чём, отправится в приют. Городские крючкотворы его ещё допросят…
– Допросят? О чём? Я всё вам рассказал! – Дарен вскочил. – Учтите, гильдия этого так не оставит!
– Кермик, ты про меня забыл, это мои гости! Не позволю…
Хозяин хижины схватился за топор. Уголёк у очага встрепенулся, привстал на лапах и оскалил клыки. Солдаты отшатнулись, вскинули ружья.
– Стойте! – вмешался механик. – Стан, не нужно! Спасибо за гостеприимство! Считай, я ушёл сам.
Дарен произнёс несколько слов на языке горных цвергов, звенящих, как металл под молотом.
Охотник склонил голову и отошёл, опустив топор.
– Ещё раз выкинешь такое – отправишься следом как бунтовщик! – Взяв в руки сундучок, капитан резко встал. – Борк, отведи мальчишку в караулку, – распорядился он, – а мы проводим в башню уважаемого мастера.
Механик не спеша накинул куртку и плащ, повесил на плечо сумку. Проходя мимо Ланека, застывшего столбом у очага, чуть наклонился и быстро прошептал:
– Не болтай! И дождись меня!
Глава третья
Рыжий Вик
Арестантская повозка, скрипя на колдобинах, с раннего утра тащилась по дороге. Снаружи всё чаще доносились голоса и ржание лошадей. Людный портовый Гунт приближался, а с ним и неизвестный, зловещий приют.
Не зря конюх Ян говорил: судьба, кривая пряха, любит посмеяться над человеком. Подбросит блестящую игрушку, мечту – ты потянулся за ней, а она дёрнет за нитку да и вырвет из рук.
Так и есть. Ланек до боли стиснул кулаки. Что ж, сам и виноват! Потому что не мечтай, живи как живётся… Ты кто, сын купца, знатный наследник? Чёрта с два… Бездомный и безработный сирота, пустое место! Захотел, дурень, стать учеником, механиком!
Ланек забился в угол, уткнулся лицом в колени. Он еле сдерживал слёзы обиды – на мастера Дарена, капитана Кермика, Равновесие… на весь мир! Сердитые мысли отгоняли сон, но голова кружилась, и глаза слипались. Прикорнуть в караулке на жёсткой лавке так и не удалось. Стражники всю ночь играли в карты и громко ругались. А теперь, как и тогда, в хижине охотника, спать не давали корявые сучья и змеиный немигающий взгляд, которые выплывали из тумана, как только Ланек закрывал глаза.
Тарантас резко остановился, дверь распахнулась, и в короб влетел паренёк.
– Не вздумай шуметь, поганец! А будешь кусаться, зубы выбью! – крикнул красный от злости стражник, захлопывая створку. Ржаво скрипнул засов, щёлкнули вожжи, и тюрьма на колёсах снова тронулась.
– Укусишь тебя, как же! Перчатки кожаные надел!
Мальчишка был невысокий, щуплый, огненно-рыжий, весь в веснушках. По виду ровесник. Он уселся посреди пола и, потирая плечо, показал дверям язык. Потом заметил попутчика, подполз к нему и несильно толкнул кулаком:
– Привет! Как звать?
– Зачем тебе?
– Как зачем, нас же обоих в приют везут! Давай вместе держаться. Я вот Вик.
– Пакля.
– Это погонялка, моя – Рыжий, а имя-то?
– Ну Ланек.
– Чего такой скучный, «ну Ланек»?
– А чему радоваться? Что я тут в клетке?
– Что, первый раз вляпался? Правда?
– Ну первый.
– И забрать тебя некому?
Ланек отвернулся, ответил не сразу:
– Я один. Тётка отдала на конюшню служить да и забыла… А мастер…
– Какой мастер? – сосед почему-то перешёл на шёпот. – Из тайных?
– Нет, механик. Вчера встретил, думал, в ученики меня возьмёт…
– Ну и плюнь, взрослые все такие. Им на нас плевать, так и нам тоже.
– А мне нет! Всё равно его найду и спрошу, почему он меня бросил!
– Ладно, ладно, не кипятись. – Рыжий снова перешёл на многозначительный шёпот: – Могу тебя пристроить в тайную гильдию. Я там мастер Викториус!
Кто же не слышал про тайную гильдию – союз бродяг, воров и циркачей! Баек про неё ходило немало, но и правды никто не знал. Потому всякий выдумывал что хотел.
– Мастер! – Ланек прыснул от смеха, забыв про свои обиды. – Тоже мне, Викториус! Здоров заливать! Так чего ж ты тут сидишь? Тебе сам чёрт велел замки одним взглядом открывать…
– Тут видишь какое дело… с пустым брюхом колдовать не выходит.
– Лучше сразу скажи – не умеешь! – добродушно поддразнил Ланек.
– Всё я умею…
Рыжий насупился и замолчал. Но продержался недолго.
– Ладно, не хочешь – не верь… Ты сам откуда?
– Из Ригля.
– Не из восточных? Больно нос у тебя длинный… – Рыжий толкнул плечом и зашептал в самое ухо: – Слушай, а ты удрать не пробовал?
– Нет. И не буду, вдруг мастер за мной вернётся?
– Вот завёл шарманку… Слушай, не будь остолопом! Если нас сдадут на Колесо, поздно будет.
– Какое ещё колесо?
– Приют на скале, там колесо водяное, большущее. Оттуда не смоешься. Давай сейчас?
– Слушай, чего прилип, отвяжись!
Вик уселся напротив, обхватил колени, изрёк многозначительно:
– Учти, Пакля, попадёшь в приют – колдуны из тебя все соки выпьют. Ещё и спину гнуть на них будешь целый день. Давай лучше дёрнем!
– Хочешь – беги. Я останусь.
– Ну так мне подсоби, а сам тут кисни, раз такой баран…
– Ладно, только чтоб ты отстал.
Ланек огляделся. Крошечное зарешёченное окошко им не поможет. Стены у тарантаса тонкие, но, если выбивать доски, шум сразу услышат. Пол крепкий. На дверях надёжный засов… зато петли… Вытолкнуть ось, она и соскочит! Темновато тут, правда, но можно попробовать…
– Неужто придумал? – догадался Рыжий. Он еле сдерживал восторг.
– Нож или железка есть?
– А то. Держи.
Из подошвы растоптанного башмака появился заточенный гвоздь, похожий на сапожное шило.
Возиться с петлями пришлось почти на ощупь. Только у самых городских ворот Ланеку удалось наконец раскачать и вытащить штырь.
– Готово! Если толкнуть ногами…
– Погоди, – шепнул Вик, прильнув к щели в стене короба. – Сейчас к рынку подъедем, тогда и дёрнем. Всё, пора, давай!
Створку лягнули вместе, она слетела и повисла на одной петле. Рыжий соскользнул в щель, дёрнул Ланека за ногу, и тот вывалился из повозки спиной на мостовую. В нос ему ударила густая смесь ароматов овощей и фруктов, специй и вездесущей рыбы. Ланек вскочил, потирая ушибленный бок.
– Эй, паршивцы, а ну стой!
Повозка стала, с козел спрыгнул охранник и замахнулся плёткой. Витой кожаный конец свистнул у самых глаз, но сзади рванули за куртку, и Ланек очутился между торговыми палатками.
– Ты чего замер? – крикнул Вик. – Давай за мной!
Вокруг визжали торговки, ругались носильщики. Ланек мчался вслед за приятелем по извилистому проулку, стараясь не задеть стоящие повсюду кувшины и бочки.
Куда больший переполох производил стражник, грубо расталкивая встречных. Он отставал всего на пару мгновений. Вскоре приятели выскочили на площадь у крепостной стены среднего города. Его кварталы раскинулись на скалах гораздо выше порта. Желающие туда подняться выстроились перед аркой в стене круглой башни. Ланек слышал про эти колдовские подъёмники, где замурованные в стены амулеты поднимали людей и грузы прямо по воздуху. Правда, их подъёмная сила была невелика, подниматься можно было по одному, и людям приходилось ждать своей очереди. Но Вик уже тянул приятеля в обход терпеливых горожан – нахально оттеснил сначала щуплого старичка, потом тётку в зелёной накидке…
– Прыгай за мной! – крикнул он, протискиваясь в арку, оттолкнулся и взмыл вверх по каменной трубе.
– Ни за что не пущу, и не думай, дармоед! – В рукав вцепилась тётка в зелёном. – Я битый час на жаре пекусь, а эта шелупонь… Люди, да помогите!
Ланек оглянулся, увидел сердитую толпу и перекошенную от бешенства физиономию стражника. Медлить нельзя. Он с треском вырвал рукав и шагнул в жёлтый стеклянный круг на полу колодца. Тело вдруг стало совершенно невесомым. Сильный толчок ногами – и он взлетел вверх следом за Рыжим. Однако стремительный полёт скоро начал замедляться. Пришлось, подражая Вику, цепляться за неровные камни кладки, отталкиваясь руками и снова набирая скорость, чтобы не отстать. Вдогонку им неслись угрозы, но броситься в погоню никто не решился. Когда парни прыгнули внутрь, над входом уже горел красный кристалл, показывая, что подъёмник занят. Если силы заклятья не хватит, все рухнут вниз с высоты городской стены.
– Пакля, берегись!
Ланек глянул вверх, но было поздно. Они стремительно приближались к горожанке, плывущей к вершине узкой башни неспешно, словно грозовая туча. Коричневая юбка вздулась колоколом, заполнив всё пространство колодца, так что свободной осталась только щель по краю.
– К стене прижмись! – крикнул Вик приятелю, врезаясь в ничего не подозревающую торговку.
Девица взвизгнула, поджала ноги, подтянула юбку. С корзины соскользнула крышка, и изнутри потекла, сверкая чешуёй, солёная селёдка. Рыжий сумел наконец проскользнуть мимо, пнул корзину, отчего горожанка и вовсе повисла на месте. Ланек прижался к самой стене и тоже миновал затор. При этом одна из рыбин, холодная и скользкая, попала за шиворот и, ускользая от пальцев, поползла по спине всё ниже.
Вик ухватился за перила верхних мостков, подтянул к себе приятеля и, вытолкнув его наружу, прыгнул следом. Оба покатились по гладким плитам мостовой среднего города.
Старик попрошайка испуганно шарахнулся в сторону. Прохожие глазели с недоумением на двух оборванцев, а те хохотали, сидя на камнях.
Из колодца раздался рёв стражника. Видно, он всё-таки решился на прыжок и только теперь увидел перед собой облако чешуи и девицу.
Парни бросились наутёк. Через полквартала они свернули в узкий проулок и остановились.
– Этот болван в её юбке надолго запутается! Давай здесь переждём.
Ланек выудил наконец из-под рубахи рыбину, исцарапавшую плавниками спину, и хотел зашвырнуть её куда подальше, но Рыжий перехватил руку.
– Ты чего? Еду выбрасывать? Не нужна – мне отдай!
– Она же чужая. – Ланек повёл носом. – И, похоже, несвежая.
– Не хочешь – не ешь, а я буду!
Вик вытащил из рукавов ещё две тушки и сунул в свои необъятные карманы, а ту, что отобрал, принялся пожирать, урча от удовольствия. Он был похож теперь на тощего уличного кота. Один такой как раз алчно следил за чужаками со старой повозки у стены.
– Как ты можешь! – скривился Ланек. – Брось, плохо станет.
– Погоди, сначала доем…
Рыжий не спеша закончил трапезу и швырнул в кусты обглоданный хребет. Кот тут же бросился за ним и, схватив добычу, исчез за углом.
– Ну, теперь к нам в берлогу! Или ты сам по себе?
Ланек заглянул за угол. Мимо шли по своим делам незнакомые люди.
«Куда идти? Искать тётку? А вдруг она уже здесь не живёт? Ещё и стража за мной гоняется. К механикам? А если Дарена там нет? Кто мне поверит?»
– Ладно, я пока с тобой, – вздохнул он.
– Вот и правильно! Надо вместе держаться. Ты мне сразу приглянулся. Пошли, не отставай!
Они направились вверх по узкой улочке. Порт и шумный рыбный рынок остались под стеной, локтей на тридцать ниже мостовых среднего города. За башнями виднелась только серая даль моря да мачты кораблей, пришвартованных в устье Рены. Здесь тоже шла торговля, но неторопливая и степенная. Хозяева старались завлечь покупателей не криками, а красотой витрин. Даже уличные лотки сияли чистотой. Между ними прогуливались моряки со всех концов света, белокожие купцы с севера и смуглые – с жаркого юга.
Мальчишки старались держаться в тени, у стен, хотя никому до них не было дела. Ланек остановился, засмотревшись на изящные музыкальные шкатулки, но Вик потащил его дальше.
– Здесь ничего не тягай! – прошептал на ухо.
– Я и не собирался! – оторопел Ланек. – Просто посмотреть хотел.
– Ну-ну, – усмехнулся Рыжий.
Башни гильдий – механиков и аптекарей, оружейников и магов, мечников и мореходов – были совсем рядом, они выстроились вдоль стены верхнего города. А за стеной, на самой вершине холма, красовались дворцы знати.
Парни свернули в узкий проход между трёхэтажными домами. Черепичные крыши почти сомкнулись над ними, оставив лишь узкую полоску серого неба. Вик ловко влез на карниз по торчащим из белёной стены балкам, три раза стукнул по кирпичу, махнул приятелю.
– Чего встал? Поднимайся, пока никто не увидел.
Можно было поклясться, что стена сплошная, но Рыжий нырнул в неё, словно в воду. Ланек осторожно вскарабкался следом. Прямо из облупленной штукатурки появилась рука и втащила внутрь. По лицу прошлась грубая пыльная ткань. Вслед за Рыжим Ланек покатился по каким-то доскам и рухнул на огромную кучу тряпок. Рядом, валяясь на спине, хохотал Вик.
– Это что, морок был? – ошарашенно спросил Ланек.
– Понравилось? Рядом пройдёшь и не заметишь. Эту обманку я ещё в ту зиму в лавке на Аптекарской стащил.
Над дырой в стене, задёрнутой грубой занавеской, мерцало ожерелье из зелёных камешков.
Это и была «берлога» – чердак с крошечным слуховым окошком. Слабый свет пасмурного дня едва пробивался сквозь пыльные стёкла. У дальней стены громоздились ящики. Между балками кровли висели гамаки и верёвочные лестницы, ниже раскачивались корзины. Напротив окна переливались связки блестящих кристаллов, зеркалец и жестянок, перебрасывались солнечными зайчиками, загоняя их даже в самые тёмные углы.
– Красиво, да? – кивнул на блестящие гирлянды Вик. – Пузырь сделал, он у нас мастер на такие штуки. Даже на базаре их продаёт. Эй, чего притихли, слазьте!
По верёвкам скатились двое чумазых мальчишек: один – худой и смуглый, на вид лет семи, другой – круглолицый, чуть младше Ланека. Наверно, тот самый Пузырь.
– А это дружок мой Пакля, сбежать мне помог. Пока у нас спрячется.
Младший недовольно скривился:
– Ещё и его кормить? У нас самих шаром покати!
– Не пыхти, Воробей. Вот, добыл по пути.
Вик выложил на ящик две солёные рыбины и, к немалому удивлению Ланека, три яблока. Когда только Рыжий ухитрился их стянуть?
– Маловато, – проворчал младший.
– У меня тоже есть.
Ланек вытащил из-за пазухи и положил на ящик большой кусок лепёшки с сыром, оставшийся у него со вчерашнего вечера.
Расправившись с едой, все по очереди напились воды из кувшина и уселись в кружок.
– Смотри, как я могу, – обратился младший мальчик к Ланеку.
Он сложил руки перед лицом лодочкой, дунул в них и вдруг поднялся над лежанкой и перекувырнулся в воздухе. Потом раскинул руки, растянул рот в щербатой улыбке и рухнул назад на лежанку. Все подпрыгнули и раскатились в стороны с хохотом. Наверху зазвенели, вторя им, блестящие стекляшки. Вик выбрался из складок пыльного полога, сел, глядя на Ланека.
– Твой черёд. Показывай, что умеешь.
Теперь все трое выжидательно смотрели на новичка.
«Что я умею? Чинить разное? Не пойдёт. Они ведь думают, будто я тоже местный, а здесь в почёте колдуны. Узнают, что я заозёрский, могут и прогнать. И про оберег говорить нельзя…»
– Да я просто на конюшне работал… – пробормотал он. Но, увидев разочарование в глазах новых знакомых, не выдержал: – Хочу механиком стать…
И замер, испугавшись, что выдал свою тайну. Но Пузырь неожиданно расплылся в улыбке:
– О, здорово! А можешь одну штуку починить? Мелкий, тащи ящик.
Воробей вскочил, порылся среди хлама и приволок старую сломанную шарманку.
– Погляжу. – Ланек повертел ящик в руках. – Нужно открыть. Вик, дай какую-нибудь железку.
Ему протянули сразу шило, гвоздь и кривой ржавый штырь. Стоило немного поковыряться в защёлке, и крышка подалась. Поломка оказалась несложной: валу не давал вращаться согнутый рычаг молоточка. Ланек разогнул его, поставил на место пружинку, крутанул ручку – и из коробки полилась красивая печальная мелодия.
– Ух ты! – подпрыгнул на кровати Воробей.
Вдруг край покрывала зашевелился. Из-под него показалась меховая рожица с кулак величиной, с круглым чёрным носом и большими кошачьими глазами.
Ланек уставился на уродца и перестал играть.
– Красиво, – проскрипел карлик. – Ещё дай!
– Он музыки просит! – догадался Пузырь.
Под нежный перезвон шарманки мохнатый выбрался наверх и улёгся, сложив ручки с острыми когтями под голову и прикрыв жёлтые глаза с вертикальным зрачком. Он весь был покрыт шерстью и напоминал большого кота, но с круглым, как репа, тельцем в бурой жилетке и без хвоста.
– Красиво, – снова промяукал он, тронув пальцами колено гостя. – Друг.
– Кто это? – прошептал Ланек.
– Мохмик, наш чердачник. Не бойся, он добрый. Я думал, он теперь долго не покажется, не любит чужих. Но ты ему приглянулся, похоже… из-за шарманки. Он и до нас тут жил – прятался, когда домовиков стали отлавливать. Почти всех вывели.
– Зачем?
– Кто это Равновесие поймёт!
Шарманку слушали дотемна. От зеленоватых камней входной завесы шло мягкое сияние. Стеклянные кристаллы дробили его на сотни зайчиков, и потолок становился похожим на звёздное ночное небо.
Ланек лежал в гамаке, чуть покачиваясь, пока глаза не закрылись сами. На этот раз ему снились звёзды, небо и ветер, и среди них не было ни белой маски, ни змеиных глаз.