Игорь Клюев
Счастливчик
Старые знакомые
Да, следователя Корнеева звали Вадим – и он являлся давним знакомым Николая Петровича. После того, как пластырь успешно приладили ко лбу «пострадавшего на производстве» следователя, Николай Петрович и Корнеев радостно ещё раз пожали друг другу руки.
Они знали друг друга с тех времён, когда Корнеев был молодым комсомольским активистом. Вместе работали в одной лаборатории научно-исследовательского института. Корнеев числился лаборантом и формально находился в подчинении Николая Петровича. Хотя основную часть рабочего времени Корнеева занимала комсомольская работа.
Тогда, помнится, из-за своего частого отсутствия на рабочем месте он много конфликтовал с Николаем Петровичем. Но сейчас они радостно пожимали друг другу руки, забыв старые обиды. Этой неожиданной встречей они напомнили друг другу о хорошем прошлом.
«Что у тебя со лбом? Продал кому-нибудь в нашем доме поддельные кожаные турецкие куртки, которые оказались из дермантина?» – вопрос Николая Петровича застал Корнеева врасплох. Дело было в том, что последний раз они виделись больше двадцати лет назад, на вещевом рынке, где Корнеев практически так же неожиданно встретил Николая Петровича. Он продавал товар, привозимый из Турции, а Николай Петрович высматривал на рынке джинсы подешевле. Корнеев тогда расхваливал свой бизнес и даже приглашал Николая Петровича присоединиться.
На неожиданный вопрос Николая Петровича Корнеев весело рассмеялся. Это был признак того, что он совершенно не знает: как бы ему ответить, чтобы выкрутиться из создавшейся неловкой ситуации. Потом, обращаясь сразу ко всем присутствующим, он весело произнёс: «Вот вам анекдот про торговлю… В очереди, продавец кричит кассиру: “Вика, выбей этому мужчине печень и перебей ему яйца на кисель!”».
Все присутствующие в квартире Николая Петровича дружно рассмеялись анекдоту. Корнеев продолжал улыбаться, но эта неожиданная встреча с бывшим сослуживцем его сильно встревожила.
«Первое, нужно быстро избавиться от лишних любопытных ушей!» – подумал Корнеев. С застрявшей улыбкой Корнеев повернулся к председателю ТСЖ, участковому и Масуду. Они смотрели на Корнеева вопросительно. Перемену в настроении следователя они отнесли к его неожиданной приятной встречи со старым знакомым, и потому ожидали изменения планов.
Корнеев, как бы предугадывая их вопрос, пояснил: «Видите, неожиданно встретил старого знакомого. Давайте, мы продолжим наш обход квартир завтра?»
«Конечно, давайте лучше завтра!» – ответила за всех Тамара Степановна. Через минуту стало слышно, как по кафелю лестничной площадки цокают её каблучки.
Корнеев секунду прислушивался к этим звукам, а потом, стерев с лица улыбку, повернулся в сторону Николая Петровича.
Последний тут же с удивлением спросил: «Так это ты следователь, расследующий этот странный случай со смертельным падением в нашем подъезде?»
«Да, это я…» – как можно непринуждённее ответил Корнеев. Николай Петрович хотел обрушить на Корнеева тонну вопросов, но остановился. «Странно, как этот проходимец попал в следователи! Непонятно как… Но стоит ли докапываться до истины?» – подумал Николай Петрович.
Он вдруг понял, что неожиданное появление старого сослуживца, что теперь стал следователем, может очень «сыграть» ему на руку. Николай Петрович стал расспрашивать Корнеева об общих знакомых, о семье. Корнеев, напрягшись, ждал вопроса о том, как он смог из торговца на вещевом рынке вдруг превратиться в следователя районной прокуратуры. Но, к счастью, такого вопроса не последовало.
Корнеев решил взять инициативу в свои руки: «Ты знаешь, дела на рынке пошли плохо после дефолта. Ты же помнишь – рубль рухнул? Доллар стал стоить тридцать рублей вместо пяти – всего за одну ночь! От знакомого я узнал, что в милицию берут на работу с высшим образованием. Ну я и пошёл. Теперь вот – следователь прокуратуры».
«Конечно, врёт! Помню, что он учился на вечернем на инженера, но не закончил!» – подумал Николай Петрович и начал расспрашивать об успехах в криминалистической работе. Корнеев охотно отвечал на расспросы, но ему было странно, что Николай Петрович так просто поверил в его историю о превращении в следователя. Корнеев чувствовал, что у его бывшего начальника есть к нему какой-то интерес – кроме простого обывательского любопытства.
Корнеев был прав. У Николая Петровича имелся свой интерес: связанный с объёмистой сумкой, где лежали плотно упакованными два миллиона рублей. Эти деньги достались ему случайно. Умерла дальняя родственница. От неё он и другой дальний родственник унаследовали квартиру, которую тут же продали. Дальний родственник оказался очень оборотистым и устроил продажу так, что в договоре купли-продажи фигурировала сумма значительно меньше продажной цены. Это позволило им хорошо сэкономить на уплате тринадцати процентов налога.
Доля Николая Петровича как раз и хранилась в сумке, что он прятал в тёмной комнате. Он обдумывал, как бы ему положить эти деньги в банк – частями, чтобы не вызвать подозрения. Произошедшие сильно встревожило Николая Петровича. Что, если это не несчастный случай и в доме орудует банда? То, что его бывший сослуживец стал следователем по этому делу – явилось для него радостной неожиданностью. Николай Петрович мог рассчитывать получать информацию из первых рук. А может быть – даже защиту.
Корнеев немного успокоился, не встретив коварных вопросов со стороны Николая Петровича. Они уже начали прощаться, но тут Корнеев вспомнил: он в этом подъезде для того, чтобы попробовать найти квартиру жертвы. Пробовать открыть квартиру Николая Петровича обнаруженным у погибшего ключом – не имело, на первый взгляд, смысла. Он вообще уже начал подумывать о том, что на следующий день нужно передать скучную обязанность открытия квартир найденным ключом участковому или председателю ТСЖ.
Чтобы больше уже не встречаться с Николаем Петровичем, Корнеев на всякий случай показал ключи. Пояснил, что это ключи жертвы и спросил: не знает ли он чьи они?
Николай Петрович побледнел и как-то испуганно отозвался: «Да, я знаю чьи ключи. Дмитрия из 276-й квартиры. Это двумя этажами ниже…»
«А откуда ты это можешь знать?!» – воскликнул Корнеев.
«Я узнал их по брелоку с латинской “H”!» – буркнул Николай Петрович…
Звонок сверху
На следующий день утром Корнеев, (сидя за своим рабочим столом), под грохот продолжающегося в прокуратуре ремонта готовился к докладу о проделанной им работе – по делу о вчерашнем падении с балкона. У него имелось незыблемое правило: нужно начинать говорить с начальством только тогда, когда оно готово всё выслушать. Поэтому он никогда сам и не ходил к начальству, а ожидал вызова.
В соседней комнате рабочие начали дрелью с перфоратором сверлить дырки в бетоне. Шум стоял невыносимый, но Корнеев стоически терпел. (Благо, завидному терпению его научила жизнь!). Наконец раздался звонок – и начальник следственного отдела Авдеев пригласил его зайти. Корнеев выскочил из кабинета и быстрым шагом направился к начальству, чтобы скрыться в тиши вышестоящего кабинета.
В кабинете начальника Корнеев доложил о проделанной работе. Мол, по обнаруженным в кармане разбившегося человека ключам удалось установить квартиру, где тот проживал. По номеру квартиры в документах ТСЖ нашли, что владельцем квартиры является некто Дмитрий Фёдорович Белых. Со слов жильца этого же дома Николая Петровича Удалого, проживающего в том же подъезде дома и состоявшего в дружеских отношениях с погибшим, Белых жил в этой квартире уже давно. Судебно-медицинский эксперт не обнаружил на теле никаких дополнительных повреждений – кроме тех, что соответствуют падению с большой высоты. Перечислив ещё несколько других, (обычных для такого дела деталей, выясняемых в первую очередь), Корнеев вдруг остановился.
Авдеев посмотрел на Корнеева как-то особенно внимательно и произнёс: «Так что же, нет состава преступления? Можно закрывать дело как несчастный случай?»
Корнеев хотел ответить: да, мол, нужно закрывать. Но внезапно всплывшая в памяти неожиданная встреча с Николаем Петровичем вдруг испортила ему всё настроение. Нет, сам Николай Петрович был ему даже симпатичен. Ведь когда-то являлся достаточно покладистым начальником. Но вот только он невольно соприкасался к той части жизни Корнеева, что могла привести к истории с купленным дипломом.
Этого категорически нельзя допустить – Корнеев хотел больше не встречаться с Николаем Петровичем никогда. Но взгляд начальника его почему-то насторожил.
Корнеев понял, что сейчас говорить о закрытии дела преждевременно. Дело всё равно так сразу не закроют. Но вот его поспешное желание закрыть дознание – станет подозрительным. И самое худшее – это дело могли передать другому следователю. А тот начнёт расспрашивать Николая Петровича о погибшем Белых. И потом дело может дойти и до расспросов о нём самом, о Корнееве. А этого допускать никак нельзя!
Раздумывая об этом, Корнеев рылся в портфеле – делая вид, что ищет нужную папку. Корнеев разложил документы на столе.
«Все факты пока говорят за то, что произошёл несчастный случай: из квартиры, на первый взгляд, ничего не украдено. Главная трудность состоит в том, что дом сравнительно недавно отстроен – жильцы плохо знают друг друга. Оказалось, что у погибшего имелся только один хороший знакомый в доме. Это некто Удалых Николай Петрович…» – поставленным голосом отчеканил Корнеев.
Начальник отдела наклонил голову, как бы вслушиваясь в слова Корнеева. А затем, чуть подумав, высказал своё веское слово: «Да, здесь есть над чем подумать. Всё-таки попробуйте поговорить с жильцами его подъезда. Вдруг у погибшего имелись и другие знакомые. Может быть, кто-то что-то видел или слышал!».
То, что говорил Авдеев – выглядело довольно привычно при открытии каждого нового дела. Но в этот раз Корнеев почувствовал, что начальник что-то не договаривает. Корнеев пытался понять, что же именно. Это требовалось не для того, чтобы успешно раскрыть возможное преступление. Интересовало лишь одно: какие факты нужно оставить в тени, чтобы быстрее закрыть дело – как несчастный случай.
Авдеев встал из-за стола, подошёл к окну и стал рассматривать как рабочие-таджики разгружали подошедшую с деревянными панелями машину. Потом обратился к Корнееву: «Посмотри, таджики панели разгружают, как чернорабочие. А они ведь иностранцы! Полетят к себе во тьму-таракань из Шереметьева. Кстати, а где этот Белых работал?»
Вопрос был простой, и Корнеев быстро ответил: «Билетёром в театре. Он недавно вышел на пенсию. Нашёл подработку…»
«А где он до этого работал?» – продолжил вопросы Авдеев. Корнеев ещё раз внимательно пробежал глазами полученную выписку из трудовой книжки Белых.
«Инженер. В конструкторском бюро…» – вслух прочитал Корнеев. И добавил: «Нет ничего особенного!».
«Ничего особенного, а человек вдруг упал и разбился насмерть! Так, Вадим, тебе придётся всё это прояснить!» – сказал Авдеев и сделал паузу. Корнеев понял, что начальник сейчас скажет самое главное. Авдеев сделал неопределённое движение рукой куда-то вверх и сказал: «Мне тут позвонили… Может тебе дать в помощь следователя Маркелову?».
Смертельная опасность
Николай Петрович был потрясён новостью, что человек с изуродованным лицом, лежавший возле подъезда дома, оказался его новым хорошим знакомым Димой. Смерть всегда присутствует рядом с жизнью, но только немного в отдалении: как облака на небе от земли. О смерти напоминают траурные сообщения о кончинах знаменитостей, мелькнувшие в лентах новостей. А ещё новости о случившихся где-то далеко катастрофах с жертвами.
Но, в какой-то момент смерть неизбежно оказывается совсем рядом. Когда это касается уже твоих близких – людей, которых ты хорошо знал. Тогда это известие ошпаривает тебя холодом, что превращает тебя в кусок льда – так, что даже невозможно пошевелиться. Можно этот лёд только растопить горючими слезами. Но Николай Петрович не умел плакать – поэтому пошёл на кухню выпить водки…
На следующие утро Николай Петрович проснулся поздно. Долго настраивался, уговаривая себя встать с постели. А всё-таки поднявшись – долго настраивался, чтобы начать думать. Наконец ему удалось собраться с мыслями. Все разрозненные вчерашние размышления, собранные вместе, ужаснули Николая Петровича. Он ещё раз пережил печальное известие. Потом пошёл на кухню и включил электрический чайник. Затем – в ванную, вымыть руки. Потом встал напротив окна и посмотрел на громаду Университета, врезавшиеся тёмным шпилем в прозрачное утреннее небо. Он не мог сидеть на месте: срочно требовалось занять себя какими-нибудь делами. И все его мышцы просили движения.
«Do you wish to be remembered? Leave a lot of debts. Если хочешь, чтобы о тебе помнили, оставь много долгов!» – мысленно произнёс Николай Петрович.
Внезапно он захотел съесть что-нибудь горячее и острое на вкус. Он отрезал пару розоватых кружков ветчины, разрезал их на мелкие кусочки и положил в лужицу масла на разогревающейся чёрной сковороде. Кусочки быстро зарумянились. Николай Петрович опрокинул на них содержимое двух разбитых яиц. Белок быстро начал терять прозрачность и белеть, обозначая свои края тонкой коричневой неровной корочкой. Желток тоже быстро густел, переставая отражать дневной свет, проникающий в кухню из расположенного рядом с плитой окна. Резко запахло яичницей! Это воспринималось как возвращение к жизни.
То ощущение неясной угрозы, сменившее чувство страха от вида бездыханного тела, теперь превратилось в реальную опасность.
«А что, если Дима стал жертвой бандитов? У меня же два миллиона в сумке!» – пронеслась тревожная мысль. В этой ситуации неожиданное появление Корнеева в качестве следователя выглядело огромной удачей. Николай Петрович понял, что ему нужно (во что бы то ни стало!) сойтись с Корнеевым как можно ближе – с тем, чтобы находиться в курсе расследования.
«Главное, не вызывать подозрения у Корнеева своим любопытством!» – начал продумывать тактику поведения Николай Петрович.
Съеденная яичница придала энергичность мыслям Николая Петровича.
«Моё желание узнать подробности происшествия вполне оправдано. Дима являлся мне хорошим приятелем, почти другом! – Николай Петрович начал выстраивать логическую цепочку. – Мне нужно понять, что нет ли каких-то намёков, что убийца или убийцы могли заинтересоваться и мной!»
Подумав об этом, Николай Петрович похолодел.
То, что это убийство – Николай Петрович нисколько не сомневался. Он знал Диму уже несколько месяцев, но не мог представить, чтобы этот весёлый жизнерадостный человек мог покончить самоубийством. Или был настолько неосторожен, что случайно упал с балкона. На этом месте гладкое течение рассуждений Николая Петровича ударились в препятствие. Он вдруг вспомнил, как и сам чуть не упал, облокотившись на плохо закреплённые перила.
«Перила это первое, о чём нужно поговорить с Корнеевым!» – подумал Николай Петрович.
Таким образом, версия, что происшествие – обычный несчастный случай, вполне возможна. Но мысли Николая Петровича с неимоверной силой продолжали затягиваться в чёрный омут самых мрачных подозрений. Преступники могли узнать о его приятельских отношения с Димой.
«Какие у бандита или бандитов могли появиться намёки, что у меня лежит крупная сумма денег?» – подумал Николай Петрович.
На этом месте своих рассуждений Николай Петрович встал и замер, как если бы оказался в клетке с тигром: отчётливо понял, как именно это происшествие может вести к нему. Он же рассказывал Диме о недоделках в своей квартире. А тот заселился в дом на полгода раньше – ремонт его квартиры был в самом разгаре. Дима находил мастеров через интернет, на сайте «Отделочник. ру». Николай Петрович даже попросил поговорить с мастерами о том, что и ему тоже нужно положить плитку на кухне.
«Что если под видом мастеров к Диме пришли бандиты? Тогда они теперь знают, что и я хотел большой ремонт в квартире. А значит – и у меня есть деньги!» – подумал Николай Петрович. И в этот миг вдруг почувствовал, что, возможно, ему уже вынесли приговор.
Неизбежность
После разговора с начальником Корнеев вернулся в свой кабинет и сел за стол. Где-то за стеной продолжала визжать дрель с перфоратором, но Корнеев её уже перестал замечать. Он был взволнован известием о звонке сверху. Маркелова была молода и симпатична. В ушах неизменно носила золотые серёжки на длинных подвесах. (Когда задорно смеялась, то они вздрагивали и испускали лучики света). В глазах её явно читалось желание иметь блеск новой звёздочки на погонах служебной формы.
Перед мысленным взором Корнеева представала картина, как проверяющий из главного управления методично переворачивает страницы его личного дела. А дойдя до копии его диплома, проверяющий удивлённо вскидывает брови. Потом тянется к телефону и набирает номер начальника Корнеева. А потом телефон в кабинете Авдеева начинает настойчиво звонить – с грохотом дрели с перфоратором. Корнеев видит, как Авдеев тянется к телефону, снимает трубку…
Корнеев наконец очнулся. Он увидел, что сидит в своём кабинете. на миг стало тихо, но через минуту дрель загрохотала ещё с большим энтузиазмом.
«Нет, это невыносимо!» – подумал Корнеев. Выскочил из кабинета и, не останавливаясь, выскочил из здания прокуратуры на улицу.
…Через десять минут быстрой ходьбы Корнеев пришёл в себя и начал обдумывать ситуацию. Ему стало ясно, что единственный выход – как можно быстрее завершить дело. Это должно стать буквально молниеносным расследованием. Пока Маркелова занята подбором новых блузок под служебный китель – преступник должен быть уже найден! Если, конечно, это убийство. Если же нет, то должны быть представлены веские доказательства, что произошёл несчастный случай. Рассуждения Корнеева были прерваны визгом тормозов и последовавшей резкой бранью водителя остановившейся перед Корнеевым машины: «Ты что – ослеп, идиот?!».
Корнеев осмотрелся и увидел, что он стоит на проезжей части дороги, метрах в трёх от тротуара. Задумавшись, он оказался в середине потока машин и даже не заметил этого.
«Нужно взять себя в руки, а то со мной уж точно сейчас случится несчастный случай!» – подумал Корнеев. Опомнившись, быстро ретировался на тротуар. А затем огляделся вокруг. Оказалось, что он стоит рядом со входом в магазин «Пятёрочка».
«Не купить ли вина, чтобы спокойно посидеть и собраться с мыслями?» – мелькнуло в голове. Корнеев зашёл в магазин и приобрёл бутылку хорошей водки. А перед тем как отправиться домой, Корнеев позвонил в отдел и сообщил: мол, собирается поехать на место происшествия для опроса жильцов…
Дома Корнеев с бутылкой расположился на кухне. Жена ещё не пришла с работы – ничто не могло препятствовать мозговому штурму. Корнеев достал из холодильника котлеты и банку маринованных огурцов. Тупым ножом накромсал ломтей от буханки чёрного хлеба. Подошёл к серванту, взять хрустальную рюмку, но затем раздумал и достал с кухонной полки стакан. Налил водки – так, что едва прикрыл донышко. Выпил и тут же налил ещё, но наполнив стакан уже на треть. Снова выпил. На кухне стало как-то особенно уютно…
На улице быстро темнело. Дома стали терять очертания. Оставалось заметно глазу только то, что окрашено в белый цвет и могло ещё отражать свет ускользающего дня. Взгляд Корнеева невольно остановился на белых женских трусиках, реявших на бельевой верёвке – на балконе дома напротив…
Водка помогла Корнееву успокоиться. Он эмоционально как бы отстранился от ситуации.
«Пока я вне опасности! Теперь надо подытожить: какие факты имею о происшествии? – подумал Корнеев. – Погибший мужчина, шестидесяти с небольшим лет, недавно вышедший на пенсию… Сам момент падения никто не видел. В квартире ничего подозрительного не найдено. В доме полно недоделок. Перила балкона могли быть плохо закреплены. Действительно, мог неудачно облокотиться и упасть. Тогда – это просто банальный несчастный случай…»
«А что имеем странного? Странно, что он работал билетёром в театре. Нужно поговорить с теми, кто хорошо его знал!» – подумал Корнеев и помрачнел. Это стало очевидно, что придётся ехать разговаривать с Николаем Петровичем. Корнеев собрался и вышел из дома. По дороге он зашёл в «Пятёрочку» и купил ещё бутылку водки. На этот раз – недорогой…
Бойтесь «Отделочник. ру»!
Звонок в дверь застал Николая Петровича в ванной. Он мыл руки после очередной проверки пачек денег в сумке в тёмной комнате. Николай Петрович подошёл к двери и посмотрел в зрачок. Через толстое стекло зрачка, растягивающее изображение как кривое зеркало в комнате смеха, увидел расплывшееся лицо Корнеева. Открыв дверь, Николай Петрович оказался лицом к лицу со своим нежданным гостем, хотя отсутствие между ними двери не помогло лицу Корнеева выглядеть более собранным. На лице следователя застыла расплывшаяся дружелюбная улыбка.
«Привет!» – выдохнул Корнеев и в открытую дверь квартиры Николая Петровича вполз запах водки, перемешанный с чесночным запахом домашних котлет.
«Вчера так неожиданно встретились. Сегодня я всё вспоминал нашу работу в лаборатории. Хорошие были времена. Захотелось зайти поговорить, вспомнить старое. Я так вчера растерялся, что даже номера телефона у тебя не взял. Есть сейчас время поговорить?» – продолжил Корнеев.
Расположились на кухне. Николай Петрович дорезал неровными кусочками ветчину, оставшуюся после поминаний погибшего Димы на разделочной доске. Вывалил образовавшуюся горку в кипящее на сковороде масло. Потом начал расколачивать над сковородой яйца. Содержимое каждого из яиц вываливалось из яичной скорлупы подобно бомбе из бомболюка, ищущей цель внизу. Вскоре содержимое шести или восьми яиц растеклось по сковороде булькающим жёлто-белым месивом, с хаотично разбросанными мелкими тёмными островками обжаренной ветчины. Нашлась ещё банка маринованных огурцов и буханка чёрного хлеба.
Выпили за встречу. Начали вспоминать сослуживцев по лаборатории. Какие-то смешные истории. Как ездили на уборку картошки в подшефный колхоз. Корнеев рассказал анекдот. О правилах мужской жизни:
«1. Если не хочешь семейных проблем – не женись.
2. Если угораздило жениться – не ходи налево.
3. Если всё же пошёл налево – не попадайся.
4. Если попался – не сознавайся ни в чём и ни за что!»
Вскоре, бодро начавшийся разговор стал быстро затихать. Чтобы взбодриться – выпили ещё.
«Ты хорошо знал погибшего?» – решительно поменял тему Корнеев. Николай Петрович, который тоже чувствовал, что тема воспоминаний исчерпана, с готовностью ответил: «В общем-то – не очень. Я живу в этом доме около года. Как-то вышел поиграть в настольный теннис во двор. Ты же видел: у нас при доме хорошая спортивная площадка. Там ребята школьники играют. Мне как-то неловко с ними в очередь играть. Скажут, что дед совсем с ума сошёл. А тут подошёл Дима. В руках – ракетка. Так я с ним и познакомился. Стали встречаться, чтобы поиграть!».
Корнеев окончательно успокоился. Выпитая водка заставляла Корнеева всё больше жать на педаль газа в разговоре.
«Николай Петрович!» – обратился Корнеев. Ни те двадцать лет, что Николай Петрович уже не был начальником Корнеева, ни выпитая водка не могли разрушить его привычку обращаться к Николаю Петровичу по имени-отчеству.
«Николай Петрович, подумай! С кем ещё, кроме тебя, он общался в доме? Может быть к нему кто-то приходил в гости? У него имелась какая-нибудь близкая женщина? У вас же дом большой. Я заметил – много симпатичных дам крутится в подъездах. Вот ваш председатель ТСЖ, например. Говорит о делах, а глаза – тёплые, привораживающие. Живёт одна в однокомнатной квартире, а у Белых – трёхкомнатная. Знаешь, почти в каждом преступлении так или иначе оказывается вовлечена женщина. Может быть – это несчастный случай… Только есть одна странность. Он устроился билетёром в театр после того, как вышел на пенсию. Ты знал? И вообще, что ты думаешь обо всём этом?» – Корнеев выдохся от монолога и выпил еще водки.
Николай Петрович решил, что сейчас удачный момент в разговоре, чтобы склонить к такой линии в расследовании, что может дать ему как можно больше защиты в случае, если ему самому вдруг начнёт грозить опасность.
«Вадим! – начал Николай Петрович. – Я с ним не так уж и много общался, чтобы хорошо знать всех его знакомых. Здесь же, в доме, я не видел, чтобы он с кем-то близко общался. О том, что он работал билетёром я не знал, но замечал, что его часто не бывает дома по вечерам. Но у меня есть предположение. Ты же знаешь: у нас в доме много недоделок! Все жильцы занимаются ремонтом сами. Дима находил мастеров на сайте «Отделочник. ру». А как там проверяют мастеров – непонятно! Дима рассказывал, что многие – это приезжие из бывших советских республик: работают в шарашках в погоне за рублём. Который они тут же меняют на доллары. Есть и москвичи, потерявшие прежнюю работу по специальности при новой экономике. Как раз совсем недавно он договаривался через сайт «Отделочник. ру» с плиточниками: хотел положить плитку в ванной. Где гарантия, что под видом мастеров к Диме не пришли бандиты? Ограбили и затем выбросили с балкона!».
Николай Петрович закончил говорить и выжидающе посмотрел на Корнеева. Корнеев «со значением» взглянул на Николая Петровича и в ответ сказал: «Давай ещё выпьем!».
