Игорь Жуков
Лягушки энергии. Собрание квазимистерий

Полная версия

Бабочка Икс

Федоров и Бонапарт

СКЕЛЕТЫ

 
Пустое наше дело, все пустое!
Что ни возьми – все вытекло давно.
На дудки мы годимся – первое,
второе —
на домино.
 

ФЕДОРОВ

 
Друзья мои!
Отцы и братья!
Мы выкопаем вас
и каждому —
по паре глаз.
Подклеим, мясо нарастим
и всем бессмертие дадим,
вдохнем компрессором или мехами,
восстанете вы с петухами,
и вот неуязвимых нация —
огнеупорность и регенерация —
как души грешные из ада,
Бертран де Борн иль Фарината.
 

БОНАПАРТ

 
Я не желаю о бессмертии!
Иначе нет залога
моих победных шествий по Европе в ногу,
когда солдаты валятся от смерти,
и души их хватают черти.
О небессмертии молю я Бога!
Не вспоминай, скелет, о мясе и глазах,
о жидкостях, волокнах, проблесках и вспышках,
держи покрепче свой портфель под мышкой,
из черепа не просыпай табак!
 

ХОР

 
Скелет – оргáн,
скелет – вселенский резонатор:
для звуков колбы, столбики и дыры,
скелет имеет сходство с сыром,
Луною и аэростатом
 
 
Вот Бонапарт летит над миром,
а Федоров идет с лопатой.
 

Джульетта и Алеша Попович (а может, Петрович)

АЛЕША П.

 
Вчера я стоял на одной ноге
и думал, как всегда, о Боге,
и мысль была столь сильна,
что я стукнулся головой о шкаф.
 

ДЖУЛЬЕТТА

 
Я попала во вдовство:
где Ромео? – нет его.
Здравствуй, русский Арамис,
ты сюрприз и я сюрприз.
 

АЛЕША П.

 
Индейцы выдергивают перья у птиц.
Оставляют мало.
Вот супружества залог(мóк).
 

ДЖУЛЬЕТТА

 
Я заморский манускрипт,
имею печать и двоих детей,
я не женщина – цитата,
у меня скелета маловато,
забываю, что у женщин
вечно на одно поменьше.
 

АЛЕША П.

 
Когда по улице сверчки высвистывали капли,
я собирал твои глаза с куста,
я их ел – род евхаристии.
Тогда я думал, что Бог – ты.
 

ДЖУЛЬЕТТА

 
Ты и в гусли, ты и в лук,
ты известный милый друг,
худо-бедно к худобе
я тоскую по тебе.
 

АЛЕША П.

 
Господи, ведь, правда, я не ошибся?
Я смотрел в небо
и видел полет руки над Вавилоном,
я служил 4 года в Порт-Артуре
и выучился считать по-китайски до ста.
Я тозе, позялуй, зенюсь на зенсине.
 

ДЖУЛЬЕТТА

 
Ослабла диалектика внутри,
прошу я, будь же осмотри-
телен и превен-
тивен будь, а главное, душевен.
 

АЛЕША П.

 
Приди ко мне —
камня на камне мы не оставим от этого города.
Я спалю его, как Нерон, не присягая Мельпомене,
я проглочу хлеб-соль вместе с ключами.
Все уже сдались и наместник – педераст.
 

ДЖУЛЬЕТТА

 
Как ты очаровательно белёс!
Принеси мне красных роз,
принеси меня в кровать,
будем прыгать и орать.
Сделаю тебе больно.
 

АЛЕША П.

 
Я пересказал одну песню.
Я пересказал другую песню.
Отсутствие тебя – одни сплошные сутки,
расстояние – 200 градусов грусти.
 

ДЖУЛЬЕТТА

 
Я сделаю тебе больно
и буду орать от того, что тебе больно,
мы вымажемся в сперме с ног до головы
и вываляемся в сахарном песке!
 

АЛЕША П.

 
Ты кто?
 

ДЖУЛЬЕТТА

 
Пуста цыганская пещера.
 

АЛЕША П.

 
Ты кто?
 

ДЖУЛЬЕТТА

 
Я сумчатый медведь.
Я люблю тебя.
 

АЛЕША П.

 
Ты тревожна,
ты ничтожна,
Валаамова Ослица,
ты опять,
ты опять,
ты опять мне будешь сниться.
 

ДЖУЛЬЕТТА

 
ЭТО имя такое: ЛЮБЛЮТЕБЯ.
 

АЛЕША П.

 
Я с тобой останусь,
покажи свой анус,
покажи свою беду,
поцелую и уйду.
 

ДЖУЛЬЕТТА

 
Авраам без бороды
режет, режет без ножа.
Осень, осень, осень,
ОСЕНЬ!!!
 

АЛЕША П.

 
Господи, помилуй!
 

Кармен

КАРМЕН

 
Я только что поднялся с кровати и узнал,
что Земля стоит на трех слонах,
слоны— на черепахе,
а черепаха плывет по морю.
 
 
И я в бутылку заглянул,
и видел множество акул,
они плескали через край,
просили: – С нами поиграй
и в подкидного и в лото.
Но я ответил:– Ни за что.
 

ИДЕАЛЬНЫЙ ИНТЕЛЛЕКТУАЛ (ОН ЖЕ ФУКО)

 
Напрасно,
надо поддерживать фауну.
 

КАРМЕН

 
По крайней мере,
успокойте море!
 

ФУКО

 
Лишь с акулами игрой
обретешь себе покой,
только их в себя впусти,
только море проглоти.
 

КАРМЕН

 
Пускай разорвут зубастые тигры —
я не играю в азартные игры.
 

ФУКО

 
Любая пасть зубастая
напоминает горы,
и фауна, всегда прекрасная,
по мне гораздо лучше флоры,
а флора, хоть красива,
ужасно похотлива.
 

КАРМЕН

 
Цветы, как бабочки,
деревья – трубочки
суть знаки Эроса.
Но только олухи
равняют фаллосы
и гладиолусы.
 

ФУКО

 
Но только глянешь: вон пчела,
пока цветок ее питает,
в него влетает, как стрела, —
цветок бедняжку совращает,
 
 
и добродетели назло
в стволе манящее дупло,
деревья, ветви выставив свои,
скрывают, что они хуи.
 

КАРМЕН

 
Но только глянешь на зверей,
найдешь в них множество дверей,
пристроек, башен, тупиков
и возбуждающих звонков.
Их естество – в углу прижаться,
сиречь плодиться-размножаться.
 
 
О! Выпью море поскорее!..
 

ФУКО

 
Скорее выплюнь Одиссея!
 

ОДИССЕЙ

 
И детский визг уже не в радость,
а нынче воск – такая редкость,
в ушах забьются пузырьки,
и я присяду от тоски.
 

(Достает шприц и приседает.)

ФУКО

 
Куница, лев и соловей —
они невиннее детей,
Господню заповедь блюдут
и в рай обратно попадут.
 
 
И я хочу родить ребенка,
но не мальчишку, не девчонку,
но не мышонка, не лягушку,
хочу родить пивную кружку.
 

КАРМЕН

 
Цветок в груди, сокол в голове.
Я знаю, что такое крылья!
Я царствую!
Профессор, я король дипсодов!
Профессор, я организатор родов!!
 

ФУКО

 
Вы не разбираетесь в биологии.
 

КАРМЕН

 
Не знаю, что это такое.
 

ФУКО

 
Биология – это способ любить.
 

КАРМЕН

 
Во мне Гоморра и Содом,
во мне парламент и дурдом,
акулы плещутся во мне,
как вишни в розовом вине.
 
 
Ну, посади Кармен в карман,
ну, заведи с Кармен роман!
 

ФУКО

 

 
Не знаю.
Я должна переодеться.
 

АКУЛЫ

 
Крести, 9 и 6, 6 и 9.
9 и 6,
6 и 9.
 

Бабочка Икс

ШАРОН СТОУН

 
Белой-пребелой тропой
шли слепой и глухой,
шли на охоту,
прикончить кого-то.
Ой!
 

БОРХЕС

 
Непросто мне, охотник я приличный,
лопатой расписаться в силе.
17 лет пишу пейзажи я тайком,
коль прикоснуться языком,
 
 
красный – там, где тишь да гладь,
зеленый – где едрена мать,
а черный где – вбиваю гвоздь,
а белый где – дырявлю холст.
 
 
Мой цвет предельно чист,
я, кажется, супрематист.
 

БЕТХОВЕН

 
Я слышу, что поешь ты песнь,
и голос твой не мелок.
Как тихо здесь,
музы́ка ловит белок,
летучие могилы манят сов,
окошки открывая из кустов.
 

(поет)

 
Под кустом, под кустом
тихо плачет Шарон Стоун
и об этом, и о том…
и красный шарик катится из губ ее.
 

БОРХЕС

 
Подай-ка, брат, ружье
и сам стреляй.
Красавица, не говорите АЙ,
для непременной муз острастки
из вас мне требуется краска —
так станьте розовым, а там, где голубой,
повешу баночку с водой.
одна и второй
передо мной
второй предо мной
после одна
одна и второй
после меня
 

БЕТХОВЕН

 
Мой друг поет, протягивая длани,
он, верно, вами в сердце ранен.
 

ШАРОН СТОУН

 
Спасенья нет от всякой пьяни.
 

(пауза)

 
Бросается с обрыва Сфинкс,
взлетая бабочкою Икс.