Игорь Чиркунов
Пенсия для морского дьявола
– А что может?
– Не знаю, – опять пожала плечами девушка, – все же считают, что ты утонул.
– А как бы узнать? Просто, понимаешь, – принялся я пояснять, – когда этот… татуированный людо… Когда Ману заорал на меня, я так испугался… Что рванул куда глаза глядят, не помня себя!
– Наконец-то я узнаю тебя, Хеху, – с мягкой улыбкой проговорила Хаэата, наклонив голову набок, – а то я ненароком подумала, что в тебя ночью вселился какой-нибудь злой дух! Больно уж ты странно говорил вначале. И взгляд… – её глаза тревожно скользнули по моему лицу, – мне показалось, взгляд у тебя стал другой.
Блин! Чуть не спалился! Эй, Хеху, ну-ка помогай! А то обвинят нас с тобой во всяком… А там и шаман со своей киянкой пожалует.
Как там Кири?
– Кстати, как там Кири?
– Кири? – улыбка на губах Хаэаты стала лукавой. – Думаешь о ней?
– А то!
Так, Кири, кто это? А-а-а! В голове тут же замелькали весьма откровенные картинки, по телу пробежала сладкая дрожь. Точно! Это та подруга Хаэаты, что «пожалела» пацаненка-девственника… Кстати, ну и страшная же она! Более толстая и рыхлая копия сестренки.
Не смей так думать о Кири! Она… Она… хорошая!
Да-да, парень, понимаю, первая любовь, первый секс в жизни, всё такое…
– Я вижу, – понимающе покивала Хаэата, – ты на неё запал… Я расскажу, что видела тебя, – подмигнула девушка, – и передам привет.
– Да, конечно! – против воли чуть ли не выкрикнул я.
Так, пацан, стоп. Мы тут не вагиностраданием занимаемся, а проводим разведмероприятие. Ну-ка отставить вмешательство в процесс!
– Так всё-таки, ты сможешь узнать, что мне грозит? Просто… мне пока страшно вот так появляться…
– Бедный малыш Хеху, – сестрина рука опять коснулась моей щеки, шутливо щелкнула по носу, – конечно я узнаю.
– Вот и хорошо! А я завтра буду ждать тебя здесь же!
***
Остаток дня посвятил обустройству – расчистил себе «комнату» в зарослях, небольшую, три на пять метров, причем так, чтоб оставалась «зеленая стенка» перед пространством на берегу, – «прихожей». Или «верандой у моря», как посмотреть.
Чтоб не сидеть на песке, по-быстрому соорудил подобие шезлонга. На мое счастье, тут растет бамбук – универсальный стройматериал, хоть дома строй, хоть мебель, можно и оружие. Кресло получилось корявенькое, но меня выдерживало, и позволяло развалиться в удобной позе, а большего мне и не надо. Сделал в уме пометку – надо ещё чем-то типа кровати озаботиться, чтоб не на песке спать. Но это – позже.
А пока, нужно тренироваться. Три цикла круговой, потом нашел за бамбуковой рощей небольшой, вполне проходимый участок метров в сто пятьдесят, в горку. Сделал два ускорения, и чуть не блеванул, видимо упал сахар в крови.
Ну что ж, самая очевидная причина – недоедание. Я тут пытаюсь «строить» тело, а мне его и строить то не из чего… И в магаз не метнешься… В общем так, Скат… и Хеху, кстати. Вопрос добывания пищи надо ставить на поток.
– Где, говоришь, тут бананы растут?
За бананами надо идти к самой лагуне. Это мимо нашего дома и дальше, по побережью.
Прикинул… Хм, не близко. Ладно, завтра, после встречи с сестрой надо будет прихватить вязаночку. А пока: кокосы, моллюски, может опять ящерицы попадутся.
Давай без ящериц? Они же … противные!
Не, братан, без вариантов! На одних моллюсках далеко не уедем, там белка хоть и не меньше, чем в той же говядине, и усваивается он легче, но набор аминокислот беднее. Так что мясо животного происхождения нужно… Эх, были бы у вас тут коровы…
А что это?
– Теперь не важно…
В памяти всплыли здоровенные «бревна» глубоководных рыб, которых заметил, когда собирал ракушки. Но они ходили куда как глубже, чем я опускался. Впрочем, как раз это я собирался устранить – лёгкие постепенно разовью и к гипоксии организм приучу, так что до жирных рыбин рано или поздно доберусь. Но чем их бить? Гарпуном под водой так не ткнешь. Значит надо придумывать что-то метательное. Резины бы… Да где её тут возьмешь? Как выглядят пальмы-каучуконосы я не представляю. Соорудить пневму – даже думать не стоит, при здешнем уровне развития технологий. Арбалет? … Хм, ну не знаю. Распрямление плеч будет тормозиться водой, опять же тетива нужна не размокающая… Но надо попробовать, вдруг чего и получится?
Я даже мысленно представил здоровенные куски тунца, запекаемого на углях… Сглотнул.
Кстати, тут удивительно прозрачная вода, раз я без очков или маски смог разглядеть рыбу на таком от себя расстоянии.
Второй вечер в новом для себя мире и в новой жизни я опять провел на «веранде»-пляжике, перед костерком.
Над углями очередные ящерицы, числом три. Видимо не привыкли, что на них здесь охотятся, вот и легко добываются. Пригоршня ракушек, запечённых в тех же углях. Сегодня я озаботился импровизированной авоськой, поэтому за нырок успевал отодрать от скалы три или четыре штуки. Но время на задержке дыхания слишком маленькое. И мало того, что объем легких никакой. Так ещё и Хеху всякий раз, как только лёгкие начинало только-только «поджимать», впадал в истерику, с которой я уже ничего сделать не мог: выброс адреналина, участившийся пульс, бешено скачущие панические мысли – всё это сжирало остатки кислорода мигом.
– Кстати, а кто такие, эти «люди глубин»?
Я откинулся на спинку шезлонга.
Я почти ничего про них не знаю. Разве что живут в воде и ныряют за жемчугом.
– Ого! Вы тут знаете жемчуг?
Как знаем? Я про него только слышал. Чтоб выменять даже самую маленькую жемчужинку надо очень-очень много батата и просо.
– Понятно. А рыбы надо меньше… А зачем вам вообще этот жемчуг?
Как зачем? Только на жемчуг меняют свои товары приплывающие торговцы. Ничего другого они не берут!
– Ага! Здесь есть торговцы? Ты не говорил раньше
А ты не спрашивал.
– Тоже, верно. И откуда они берутся, эти торговцы?
Их ещё зовут люди паруса, у них своя каста. А берутся? Приплывают. Из других земель
Всё-таки остров… Хотя, о чем это я? На Русь торговцы тоже приплывали. В том числе и по рекам. Так что это ещё ничего не значит. А жемчуг здесь, выходит, вроде международной резервной валюты. Оно и понятно! Чего ради везти за море мешок батата или сушеной рыбы… Кстати, рыба, скорее всего там и своя есть.
– А чем торгуют, эти торговцы?
О! Всякими диковинками!
Я подобрался. Если сейчас речь пойдет про стеклянные шарики, или бусы, то…
Например, они привозят красивые платья…
Я как наяву увидел платья, явно из крашеной ткани, но фабричным производством тут и не пахло
Энеле обещал сестре, что подарит такое к свадьбе. Они очень дорогие! … А ещё очень удобные кувшины…
Понятно. Неплохие гончарные изделия… Хм, тут своей что ли глины нет? И тоже – самое обычное ручное производство.
– А ещё чего?
Ну… много всего. Я лишь это видел.
Да уж, информатор хренов. Повезло мне с тобой. И чего в тело какого-нибудь вождя не закинуло? Ух, и наворотил бы я тут делов… Хотя, если положа руку на сердце… Мне б пожить спокойно. В свое удовольствие.
***
Утро началось с зарядки. И хоть мой реципиент ворчал и канючил, я опять подорвался с первыми лучами солнца.
Разминка, дыхательные упражнения. Круговая. Ну, надо же! На первом круге – восемь отжиманий! Расту!
После – плаванье. На этот раз маханул от кокосов до обрыва, с которого прыгал в первый день. Нырнул, подавшись исследовательскому соблазну – вдруг что интересное нарою? Восходящее солнце помогло разглядеть такой же крутой, заросший губками уходящий в тёмную бездну склон, как и рядом с «базой». Тут даже похуже будет – на тех глубинах, куда я пока доныриваю даже моллюсков мало. Метров на десять надо уходить, не меньше, там вроде как заметил крупные раковины. Кстати, сильно ниже по склону мое внимание привлекло какое-то тёмное пятно. Хм? Что это? Пещера? А может просто небольшое скопление каких-нибудь чёрных водорослей… Впрочем, что гадать – разовью лёгкие, донырну и посмотрю, а пока нафиг из головы, есть вопросы поважнее.
После тренировки мышцы побаливали, но уже меньше. На завтрак опять ракушки и кокосы. Как бы почки не угробить на такой диете, тем более Хеху до моего появления был почти чистым веганом. А тут белок, белок и ещё раз белок. Но развиваться надо. В этих обществах физуха рулит. Не абсолютно, конечно, правильно родиться это тоже сильный козырь, в игре под названием «жизнь». Но если ты дрищ – то тебе вообще ничего не светит. Вон, даже «хорошо родившийся» Кай – вполне себе атлетичный.
В поселок выдвинулся чуть позже, чем вчера, у старого кремнёвого ножа уже повыкрошилась режущая кромка. Хотел озаботиться новым, но видимо навык ещё недостаточно вырос, чтоб забацать себе новый ножик быстро. Отложил пока заготовку.
Придя на место, немного покружил, разнюхивая. Но всё казалось обыденным, плюс Хеху стал опять канючить. К тому же этот «Ромео» категорично заявил, чтоб через Хаэату я вызвал к нему Кири. Хочу, говорит, Кири, и всё тут! Блин, тут буквально разведвыход, а он яйцами думает!
Сестру я поджидал всё в тех же кустах. Вот она пришла, с большим кувшином, набрала воды… Видно же со стороны как мнётся, и чего-то ждёт. Ну, сестренка, не пались ты так явно! Могла бы и побольше с подружками потрепаться…
Ладно, я понаблюдал за девушками достаточно долго. Вроде всё норм. Всё, как и в прошлый раз: кто стирает, кто воду набирает, кто посуду моет, кто треплется.
Подкинул на ладони маленький камешек, чуть выдвинулся из густой листвы…
Хаэата наверно ждала меня, ибо кидать в неё не пришлось. Тут же обернулась.
– Тс-с-с… – я прижал палец к губам, поманил её к себе.
Хаэата стояла столбом, не сводя с меня взгляда… Взгляд! Ох, черт!!!
Рванул с места. Два шага – из-за разлапистого куста ко мне метнулся татуированный мужик. Поднырнул под мелькнувшие руки – слишком уж у нас разные массы, чтоб вступать в противоборство.
Тут же изменил направление бега. Следующий абориген ждал, что я буду бежать по прямой и тоже остался ни с чем.
Блин! Ещё один. Как кабан сквозь камыши наперерез кинулось мускулистое тело. Успев зацепиться за ствол дерева, ещё раз резко изменил траекторию движения, вывернулся.
Сзади трещали кусты – ломятся уже напролом. Но сзади – пофиг. Что там впереди?
Снова чуть довернул, поднажал ещё. Не догоните!
Выбивая воздух из лёгких в спину что-то ударило. Тяжёлое. Меня бросило вперед.
Хрен вам! Я мордой вниз не падаю – автоматом ушел в перекат.
И уже снова вскакивая на ноги влепился головой прямо в живот словно из ниоткуда взявшегося ещё одного загонщика.
Эх, была б у меня масса чуть больше – снёс бы его к чертям собачим с пути, скорость я набрал уже приличную. Но доставшееся мне хлипкое тельце влетело в преграду как в мат, подвешенный на бетонную стену. Бум!
И в следующую секунду тяжелый удар, обрушившийся на затылок, выключил свет.
Очнулся. Голова болит и подташнивает, во рту привкус крови. Понятно, знакомо, сотрясение мозга. Плечи ноют – руки вывернуты назад и туго связаны. Сам лежу на земле. Вот такая диспозиция.
– Я вижу он очнулся. Поставьте-ка этого крысёныша на ноги и дайте ему хорошую затрещину, чтоб быстрей в себя пришел.
Знакомый голос. «Людоед» ты? Или как там тебя? Ману́.
Меня рывком вздёрнули за плечи. Тот, кто это сделал, там же и остался, контролируя и придерживая мою тушку.
Хоть в глазах по-прежнему калейдоскоп, разглядел перед собой замахивающуюся фигуру.
– Не сбивай руки, я в сознании, – бросил как можно независимее.
Бамц! Увернуться, когда тебя держат за плечи почти нереально.
Новые искры из глаз, голова мотнулась, словно мячик на веревочке.
Сплюнул. Пошатнулся.
– Какие тупые у тебя люди, Ману. Будут исполнять команду, даже если в ней уже нет смысла.
Я пропал! Мне конец! Как мне сказать им, что это не я? Как рассказать про демона?!
Не стал реагировать. Не до сбрендившей от страха шизы.
– Какой-то он разговорчивый Ситу…
Я, наконец, сфокусировал зрение. Ага, вот они, два братца-акробатца. Стоят плечом к плечу передо мной. Понятно, тот, у кого плечи, грудь и главное рожа – все в татухах в виде квадратных и треугольных спиралей, тот Ману. Ещё и ожерелье на шее из сушёных ушей. Богато трофеев!
Другой, такой же высокий, накачан меньше, но всё равно атлетичный и лицо чистое, без татушек. Лишь на плечах какие-то круги и волны, да в районе ключиц какие-то косые полосы вытатуированы. К тому же вместо плетёного фартука на причинном месте, одежда представлена набедренной повязкой из светлой ткани. Ого, по местным меркам круто. Этот видимо Ситу.
Ману вгляделся мне в глаза, потом спросил, с издёвкой.
– Ты, наверно решил, что здесь самый умный?
– А ты хочешь сказать, что я ошибся? – вернул усмешку. Получилось не очень.
– Сопляк, – Ману наклонился мне к самому лицу. Странно, ни торжества, ни злости я не заметил. – Ты родился, чтоб возиться на своем участке в лесу, растить батат и просо. Я не знаю, хорошо или плохо это у тебя получается, но это – твоя жизнь. А я, – он коснулся пальцами своей груди. Не ударил кулаком, с вызовом. Просто коснулся. – я родился ловить таких как ты, будь это на нашей земле или на какой другой. Это – моя судьба и мое дело. И делаю я его хорошо, – он выпрямился, оглянулся на Ситу. – Можешь говорить с ним, брат, он тебя понимает.
– Ты знаешь, кто я? – выпучил глаза шагнувший вперед Ситу.
Я попытался независимо пожать плечами, но уж слишком хорошо их стянули.
– Без понятия, – выдавил с видимым усилием.
– Я – отец глубин. Я – главный в касте людей, что поднимают со дна слёзы богини. Ты знаешь, что полагается за покушение на одного из моих людей?
– На тебя я не покушался, – вновь пришлось сплюнуть кровь. И когда мне умудрились губу разбить? – А твой сын, ещё не человек глубин. Он посвящение не прошёл!
– Кто ж тебе такое рассказал, крысёныш? – усмехнулся со стороны Ману.
А Ситу, не обращая внимания на реплику брата, продолжил нагнетать.
– Зато он мой сын! – выкрикнул взбешённый отец. – Ты, жалкая земляная крыса, выползшая из своей норы. Ты посмел ударить его! Его! Кто может стать лучшим в нашем племени!
– И всё равно, – говорил я с трудом. – Это не по правилам.
Я не виноват!!! Это демон во мне говорит!!!
– Правила? А кто здесь будет следить за правилами? – хищно осклабился старший над ныряльщиками.
– Не забывай, уважаемый Ситу, что здесь наша земля, – раздался скрипучий голос сбоку. – И Хеху, хоть и непутевый, но сын нашей касты.
Я покрутил головой, наконец «навёлся» на толпу мрачных, потупившихся мужиков. На фоне крупных братьев мужики смотрелись низкорослыми, более квадратными, высохшими, хотя многие с пузиками. Ручки-ножки жилистые, но почти без мышц. Из одежды – верёвочные «стринги» с «написниками» – что-то вроде чехла для детородного органа, у кого из сушёного стручка, у кого из чего-то типа выдолбленной тыквы.
Впереди незнакомый седой старик. На бёдрах – такие же «трусы» как у меня, но из светлой, некрашеной ткани. Это ткань, не тростник размочаленный. А в седых волосах, что-то типа венка из листа типа папоротника. Догадался: «Старейшина».
– Мой сын виноват, – подтвердил стоящий рядом со стариком ещё один мужик. Кучерявая шевелюра тоже уже седеет, как и реденькая бородка. На голову ниже Ситу с Ману, и хоть шире их в плечах, но ручки и ножки явно слабее, хотя и перевиты жилами. В глаза бросалось бочкообразное тело, крупные кисти рук, широкое лицо и мощный мясистый нос.
– Он виноват, но не заслуживает смерти, – закончил мысль отец Хеху.
– А кто здесь говорит о смерти? – хищно ухмыльнулся Ману.
Верещавший от ужаса в моей голове Хеху тут же заткнулся.
– Твой сын, земляной, понесёт наказание. Но это не смерть.
В животе засосало, словно там образовалась пустота. Что ещё? Хуже смерти?
Только не смерть! Не смерть! О боги! Жить, жить, любой ценой!!!
Слышь, пацан. Иная цена будет повыше жизни, так что не радуйся, раньше времени.
– Поскольку за виру5 ни с него, ни с тебя взять нечего, твой сын будет обязан отработать свой проступок, – с надменной каменной мордой проговорил Ситу. – Поскольку он напал на моего сына, и это могло помешать тому готовиться к испытаниям… то Хеху будет обязан поступить к нему в услужение…
По рядам стоящих здесь же людей касты земли пробежался ропот.
– Он не может пойти в услужение к твоему сыну! – опять выступил седой старик. – Он сын земли! Да, наш труд мало ценится, но это наш труд! Только люди вне каст идут в прислугу!
Пускай! Пускай я потеряю свое место в касте земли! Но я останусь жить! И даже буду накормлен, и мне будет, где спать!
Что ты несешь, пацан? Ты хоть понимаешь, чего ты хочешь? Я не большой специалист во всяких примитивных обществах, но знаю чётко одно – человек вне касты, это дно. Это неприкасаемый! Иной раз это хуже смерти.
Ну и что! Да мне и так ничего не светит! Думаешь после смерти отца, братья не выгонят меня из дому? Скажи отцу глубин что я согласен. Скажи!!! Или я сам!
Да вот те хрен! Зашибись! Попал на пенсию! Устроился в теплое местечко! Да я в прошлой жизни хоть что-то имел…
Тем временем Ситу приблизился ко мне почти в плотную и негромко прошипел.
– Не надо было убегать в прошлый раз, крыса. Наваляли бы тебе, тем бы и закончилось. Но ты выставил меня дураком перед местными жителями. Перед братом! Перед его воинами! … И хуже всего… – он сделал небольшую паузу, лишний раз смерил меня взглядом, – перед моей кастой!
Я отработаю! Я буду стараться изо всех сил загладить вину! Я сделаю что угодно!!!
Что ты несешь? Думаешь, тебя простят? Думаешь, станешь жить на положении шныря, и всё тебе забудется?
– Хреново, когда какая-то крыса выставляет дураком? – неожиданно для окружающих ухмыльнулся я прямо в рожу. И добавил еле слышно, – А знаешь что?
– Что?! – наклонился прямо к моему лицу Ситу, тараща глаза так, что они у него вот-вот из орбит повыскакивают.
Здоровый мужик. Хоть и не качок. Впрочем, как для ныряльщика, так всё-таки слишком уж мускулистый. Головы на две меня выше… Но сейчас-то мы почти сравнялись. А мне только того и надо! Я отклонился, словно от нависающей от меня каланчи, ещё чуть-чуть запрокинулся назад, уперевшись в грудь позади стоящего воина…
– Да я лучше сдохну на свободе, – выкрикнул я, – чем буду прислуживать!
Не-е-е-ет!!!
И резко сгибаясь на выдохе, – Хек! – от души, залепил лбом ему в раздувшуюся носопырку!
Оружие у меня отобрали. И кремневый нож и трофейный деревянный. И пояс сняли, оставив всё в тех же «трусах». Но никто не догадался смотать с запястий аналог напульсников, которые я намотал туда чтоб поберечь неокрепшие суставы ещё перед тренировкой. А потом, по какому-то наитию или по старой-доброй паранойяльной привычке, ещё со службы, засунул туда небольшой тонкий кремнёвый отщеп. На всякий случай. Видимо – вот на такой.
Ещё валяясь на земле, я по-тихому разминал кисти, восстанавливая кровообращение. Потом, когда смог достаточно уверенно шевелить пальцами, извлек каменную «бритву» и спрятал в кулаке. И потихоньку всё это время пилил веревки. Чтоб никто ничего не заметил, я буквально вжался в стоящего за моей спиной воина. Изображая пошатывание, перенося вес справа налево размял ноги. И всё это время прикидывался, что ещё недостаточно оклемался, хотя на удивление, организм Хеху оказался довольно крепок!
Ситу буквально отшвырнуло от меня! И хоть массы у нас несравнимые, но нос – это нос. Болезненное место! Плюс – эффект неожиданности, так что один противник оказался выключен.
Стоящий позади меня тоже на мгновенье опешил. А мне больше и не надо! Сцепил обе руки в замок перед грудью, и, скручиваясь корпусом, додавливая левой руку правую, изо всех сил влепил охраннику локтем в пах. Н-на!
Воин взвыл дурным голосом.
Шаг в сторону, назад, и вот я уже позади стоящего в позе буквы «зю» аборигена. Толчок двумя руками этой скрюченной фигуры на приходящего в себя Ситу, разворот… и буквально буксанув босыми пятками по утоптанной земле я рванул в джунгли.
Часть 2 В бегах.
Глава 5 Рекогносцировка
На этот раз от погони я ушёл даже как-то легко. Во-первых, была небольшая фора – того воина, что должен был меня контролировать, я привел в недееспособное состояние. Ситу тоже оказалось не до побегушек, нос я ему расквасил знатно. Ману, похоже, и не собирался меня преследовать лично, рассчитывая на своих бойцов, а бойцы… те просто «зевнули». Ну, кто мог ждать подобного выверта от робкого хиляка-задохлика, если верить отзывам тех, кто знал Хеху?
Во-вторых, местность уже не была незнакома. Ещё приходя к поселку в первый раз, я достаточно хорошо осмотрел округу и особенно – возможные пути отхода. Так что очень небольшой, прикрытый широкими листьями, наполненный мутной водой и на взгляд очень мелкий бочажок в корнях пальмы был уже разведан. В общем, если бы за мной гнались местные, тоже знающие округу, как свои пять пальцев, может быть, кто-нибудь и ткнул бы в подозрительное место палкой. Или копьем. Но погоня была не из местных. В смысле – не из людей касты земли. И когда я коротким спринтерским рывком разорвал дистанцию, а потом тихой мышью, стараясь сдерживать частое-частое дыхание шмыгнул в эту норку, пущенные по моему следу воины просто протопали мимо.
В этой норе, погружённый в холодную жидкую грязь, я и пролежал до глубокой ночи, дыша лишь выставленным на воздух носом, глубоко под разросшимися корнями.
Заодно было время поразмышлять, благо реципиент, кажется, впал в тихую истерику, и лишь скулил да плакался где-то на заднем фоне сознания.
Ну что сказать? Надо признавать – теряю хватку. Да-а-а… Расслабила меня гражданская жизнь. Попади я в такой переплет лет пять-шесть назад или прямо после службы, наверняка столько косяков не допустил бы.
Это ж надо! Проводить мероприятие, не разведав местности вообще! То, что я побродил пару- часиков вокруг посёлка – это вообще ничего не значит. В бытность сидел бы сутки над картами и фотоснимками, а потом ещё столько же ползал на брюхе, чтоб увязать «кабинетную» картинку с местными ориентирами.
В какой стороне пресловутая деревня? Какое время реагирования местных сил самообороны? Какой контингент может выставить лично этот Ману, судя по слухам – первый зам местечкового министра обороны? Ща как подтянет растатуированный батальон, выстроит цепью, и пойдут чесать частой гребенкой, тыкая во все подозрительные места.
Вообще, с каким нарядом сил могу столкнуться, номенклатура вооружений, транспортные средства? Вот ломанулся бы на знакомый обрыв, в надежде сбросить хвост нырком с головокружительной высоты… А внизу уже пара пирог караулит, с местными «боевыми пловцами». И чего делать?!!
Не, Скат, кончай хернёй страдать, и давай, вспоминай, чему там тебя Родина научила. Рано, видать, на заслуженный отдых. В местных условиях – не заслужил ещё.
Поздней ночью, выждав не меньше часа после того, как на джунгли опустилась тьма, я выбрался из убежища. Хорошая нора, жаль, во второй раз использовать чревато. Если погоня будет терять меня на одном и том же месте, могут в следующий раз и повнимательнее позаглядывать под каждый кустик.
Тихо? Некоторое время я напряжённо прислушивался, закрыв глаза. В смысле – ничего постороннего. А так-то – какие-то цикады местные заливаются, или как их там? Ветер в кронах шумит, да стволы деревьев поскрипывают. Птицы ночные перекрикиваются. Пахнет сыростью, да прелой листвой.
Но ничего, похожего на движение человека по лесу. Даже очень подготовленного человека. Тихо.
Ну что, на пляж? Покачал головой, потом вздохнул – сколько я здесь? А вот уже и привычка с самим собой разговаривать образовалась. Стараясь двигаться как можно бесшумнее, я двинулся в сторону посёлка.
Перекатиком, с пятки на носок, малыми шажочками, колени подсогнуть чтоб нога пружинила. Босые ноги только способствовали, я буквально успевал почувствовать подошвой, что наступаю на что-то способное издать звук. Остановки через неравные промежутки, чтоб прислушаться. Я тенью скользил туда, откуда полдня назад мчался со всех ног.
А вот и дома́. Хоть луны за кронами не видно, но света звезд хватило, чтоб всё хорошо рассмотреть. Поселение как вымершее. Ни огонька, ни шатающихся запоздалых пейзан, возвращающихся с затянувшихся посиделок «у кума».
Ти-ши-на.
Кстати, собак здесь нет. Не местность, а мечта диверсанта. Помниться я читал, что где-то вместо собак бойцовых петухов держали? Но и такого здесь не водится.
В который раз по кругу обошёл поселение. В плане домики образовывали подкову, с небольшой пустой площадкой. Замыкало подкову большое разлапистое дерево, рядом с которым меня и допрашивали.
Тридцать восемь, почти типовых хижин, отличающихся, пожалуй, лишь размерами, да и то немного, и давностью постройки. Никакого «орднунга», сплошь милая русскому сердцу хаотичная застройка: «А я сюда дом воткну. Вот как? Тогда я вот так поставлю!» Расположены довольно близко друг у другу, несмотря что места у них тут – хоть отбавляй. И никакой стены вокруг, чтоб пытаться уместиться внутри. Тогда зачем так тесниться?
Ни заборов, ни огородов, ни даже столбиков с натянутыми бельевыми веревками. Разве что, у некоторых хижин что-то типа пристроек – крыша на столбиках. Наверно местные сараи.
«Просто какой-то рай для домушника» мелькнула мысль, прежде чем я всё такой же бесшумной тенью скользнул к ближайшему дому.
На входе вместо двери – циновка. Заглянул. Внутри, конечно, темнота, правда, не прям «глаз выколи»– какие-то слабо различимые очертания вижу. Но, не более того. И хоть на спящего не наступлю – их вполне чётко различаю по дыханию, можно даже плюс-минус посчитать, сколько в доме народа, но обшаривать незнакомую территорию с риском наступить в какой-нибудь горшок не буду.
У следующего дома нашел то, за чем, собственно говоря, сюда забрался – глиняный горшок, литра на три, сушащийся на колу. Прихватил и пару висящих рядом глиняных мисок. Кстати, и вот эта плетеная корзина в виде высокого цилиндра пригодиться. Если приделать лямки – можно как небольшой рюкзак использовать.
Более ничего полезного не нашёл и тихо растворился в окружающих поселок джунглях.
До пляжика добрался без приключений – дорога уже хоженая, плюс, когда вышел на берег, огромная луна, что висела в ночном небе, залила всё теплым, желтоватым светом.
Большая, отметил мимоходом. Вот странно, звёздное небо абсолютно незнакомое – ну не мог же я настолько забыть созвездия южного полушария? А луна, фактически как на Земле.
«Позаимствованные» в поселке вещи пришлось оставить у бамбуковой рощи, чтоб не плыть по темноте нагруженным. Лучше сделаю это днём, при свете.
Океан поражал! Словно насыщенная маленькими искрящимися светодиодиками вода светилась изнутри, создавая фантастическую картину.
Знакомое дело – биолюминесценция. Мельчайшие организмы – планктон, излучал свет, создавая волшебную картину.
Теплая вода радушно приняла уставшее и побитое тело в свои объятия, и от меня, как волны от брошенного камня во все стороны разбежались яркие всполохи. Я уже не помню, почему светится планктон, помню, что это как-то связано с трением этих живых организмов о воду. Когда-то подобное явление приходилось держать в голове, как демаскирующее, сейчас же я просто лишний раз подивился красоте и разнообразию мира.
Хоть погони не ожидал, но всё равно, решил плыть к пляжу аккуратным «безвсплесковым» брассом. Пройдя полдистанции, поддавшись какому-то неосознаваемому порыву нырнул. Света миллионов малюсеньких рачков вполне хватало, чтоб я смог разглядеть очертания уходящего в темную бездну обрыва.
Сделав несколько гребков в глубину, я вытянулся, отдаваясь инерции. моё тело, ничтожная песчинка для такой толщи, застыло без движения, и я растворился в ощущении струящейся вокруг тела воды, вливая в себя через глаза всю красоту ночного океана.
Наверно впервые в жизни, я просто наслаждался окружающей картиной. На службе всё было иначе. Там над головой висела задача, график движения, контрольные точки. Вместо окружающих красот глаза сканировали компас, глубиномер и часы, еле светящиеся перед лицом, а сквозь толстый неопрен гидрокостюма было не до ощущения ласковых струй.
Внезапно, какое-то движение на границе видимости привлекло моё внимание. Легкий холодок пробежался по спине. Акула? Да, Скат, это тебе не на заброшенных карьерах нырять, тут вместо комка спутанных сетей или растопыренных пальцев ржавой арматуры совсем другие опасности. Хотя, если верить статистике, нарваться на акулу-людоеда шанс всё же меньший, чем влететь в необозначенные ничем браконьерские сети. Да и что ей тут делать? Наверно за долгие-долгие годы я первая крупная тушка, решившая искупаться у этого берега. Спокойно, боец, нет тут акул.
Воздух в легких кончился, и я в несколько взмахов руками вновь оказался на воздухе. Эх, мне бы ласты! Без них я себя чувствовал в воде стреноженным, но, по понятным причинам, думать о них сейчас – всё равно что думать о батискафе или атомной субмарине.
Вскоре, я пошатываясь выбрался на песок пляжа, и, решив, что ужином заморачиваться поздновато, завалился спать.
***
Утро. Помимо всё ещё побаливающих мышц болели потянутые плечевые суставы – это когда мне руки вязали, да гематомы от плюх, оставленные разошедшимися в азарте погони воинами. Ощупал лицо – левый глаз заплыл. Красавчик!
Но всё равно – растяжки, дыхательная гимнастика, круговые. Нырнул за моллюсками, сплавал за кокосами и сухим бамбуком, заодно и позаимствованную керамику переправил.
За завтраком соизволила проснуться «шиза».
Зачем ты так сделал?
Меня окатило гаммой сильных эмоций, от обреченной безысходности до сдерживаемой злости
Ведь мне уже ничего не грозило!
– Тебе? – я хмыкнул. – Возможно. А вот мне грозило нечто более страшное, чем смерть.
Что может быть хуже смерти?!
– Та жизнь, что нам уготовил этот хмырь, – ну что за дела? Словно ребенку объяснять приходится. – Вернее – НЕ жизнь, ибо я́ так жить точно не буду. И ты, соответственно, тоже, – словно приговор зачитывая проговорил я.
Да что ты знаешь о моей жизни?
Хеху вскипел словно чайник
Духи не захотели, чтоб я родился в семье вождя или воинов. Значит надо принять то, что тебе уготовили боги, и не жаловаться! И если боги сказали, что мне суждено прожить жизнь, помогая юному человеку глубин – значит это моя участь. Это воля духов.
– Да хер на твоих богов и духов! – теперь уже не выдержал я. – И на судьбу тоже! Человек сам, слышишь, пацан, сам творец своей судьбы… – подумал немного, поправился чуть тише. – В известных рамках, конечно. Раз не оказалось под боком железа и технологий, космический корабль иль «Наутилус» мы с тобой вряд ли построим. Но добиться лучшей участи… – вздохнул. – Это в наших силах… И более того – это наш долг!
Перед кем?
Я на несколько секунд задумался. Затем выдохнул.
– Прежде всего – перед самим собой. И тем, кто дал второй шанс. И если я этот шанс спущу в сортир…
Договаривать не стал, и так понятно.
