Игорь Ан
По ту сторону сияния. Книга первая
Глава девятая
Когда мы забрали ребят из небольшой мастерской, расположенной на окраине, над городом уже всходило солнце. Наша дорога лежала через перевал, по берегу Байкала на Улан-Удэ и далее на Читу.
Меня не пустили за руль под предлогом временной недееспособности. В итоге, мы с Викой снова оказались на заднем сиденье, Иван за рулем, Юля рядом с ним на пассажирской сиденье. Едва тронулись с места Ванька заговорил. Ему не терпелось поделиться информацией.
– Мне удалось спаять зарядное устройство. Ноут старый, но батарея вроде работает. Удалось зарядить немного в мастерской. Спаял переходник для зарядки в авто, – он ткнул пальцем в провод, который в этот момент Юля прилаживала к внутренней розетке и втыкала в порт ноутбука. – Мне его удалось включить, но он был запаролен, – Иван выдержал эффектную паузу. – Но я его взломал, – улыбка до ушей.
– Молодец! Но когда ты успел заделаться хакером, – я не упустил момента съехидничать.
– Да там пароль был «123456», – сказала Юля не дав развить сюжет эпического хакерского взлома, который уже приготовился придумывать Иван.
– Ну вот, всю историю испортила, – он шутливо усмехнулся и продолжил. – Первое что я проверил нет ли там биткоинов, но следов блокчейна на ноуте нет. Совсем. А жаль конечно.
– И что дальше? – вступила в разговор Вика.
– А дальше все. Больше ничего не успел, времени было мало. Вы за нами приехали, пришлось прекращать шпионскую операцию. Сейчас загрузится, Юля посмотрит, что там вообще интересного есть, – посмотрев в зеркало заднего вида, Иван задал вопрос Вике. – Ты уверена, что именно это было нужно военным? Они точно ноут просили привезти?
– Конечно. В сейфе больше ничего не было. Я сама присутствовала при вскрытии.
– Странно.
Мне тоже казалось это странным поэтому я спросил:
– Что-нибудь необычное в самом институте было? Вы по нему походили?
– Да ничего там необычного. Заброшенные кабинеты, длинные коридоры. Правда, там был один этаж под землей. Мы там тоже пошарились. Ничего не обычного, как и везде, но мне запомнилось, что там были какие-то большие емкости.
– Что за емкости? – заинтересовался я.
– Ну знаешь, как огромные мульти-функциональные кастрюли. Большие пластиковые, с такими толстыми крышками на шарнире.
– А они походили на ванны с крышкой?
– Ну можно их и так описать. Внутри все тоже из пластика было.
– Ванны сенсорной депривации. Хотя если в институте изучали мозги, то не удивительно, что такое оборудование там было.
Тем временем, проиграв приятную мелодию, компьютер загрузил систему и после ввода несложного пароля был готов раскрывать свои тайны. Юля погрузилась в изучение файлов, а мы с Викой сначала пытались заглядывать в экран через спинку сиденья, но поняв всю тщетность этого занятия, откинулись назад.
– Как ты думаешь, как скоро Марина поймет куда мы направились и пустится в погоню? Я так понимаю, для погони нужны люди, а в Иланском многие погибли при взрыве, – я не был уверен, что именно сейчас нужно поднимать эту тему, но затягивание разговора тоже было плохим вариантом. Мне было понятно, что Вика переживает о случившимся, ведь она придумала этот план, ну а я был его исполнителем.
– Вика, мне жаль, что так вышло, честно. Но если бы это была единственная возможность сохранить им жизни, – я мотнул головой в сторону ребят , – то я не задумываясь повторил бы то, что сделал. Я вижу ты переживаешь, там погибли знакомые тебе люди, но во первых, это не точно. Мы не знаем, кто выжил, а кто погиб. Кроме Кирилла. С ним все понятно, – ох, зря я и об этом заговорил. Мне начинало казаться, что подобные разговоры совсем не мой конек, но говорить было нужно. – Во-вторых, я в ответе за Ивана и Юлю. Я не могу допустить чтобы они погибли. Теперь и ты входишь в мою зону ответственности и я так же буду защищать тебя, как и их, – что я несу? С моих же слов выходит, что она сама виновата, свалившись мне на голову. Но это не так, я рад что она с нами. Безумно рад. Сейчас она выскажет мне все, и будет права, но с истериками мне проще справляться чем с молчанием. Так что пусть высказывается, потом будет проще. Но Вика молчала, только глядя на меня грустными глазами. И мне снова, как в детстве, показалось что я начинаю изъясняться длинными витиеватыми фразами, смысл которых доходит не сразу. Тогда я начитался произведений Кафки, был такой древний писатель. После этого я несколько недель ходил и одаривал всех монотонными фразами, произносимыми с неизменным растягиванием некоторых слов, втискивая в них экзистенциальный смысл, доступный моему не окрепшему мозгу лишь в той степени, которая была понятна мне, имевшему небольшой жизненный опыт беспрестанной скорби о будущем человечества. Не могу поручиться точно, но возможно «Греком» меня прозвали за эту начитанность и занудство, а вовсе не по ошибке.
– Бедный. Не переживай ты так. Я не расклеилась и не в ступоре. Ты даже не представляешь на сколько я крепкая в том числе и эмоционально. Да это был мой план, но все предусмотреть не возможно. Я выбрала то, что мне было важнее. Вы не должны были умереть и я сделала все, что могла для этого. Да, я отказывалась ехать, желая сохранить сложившийся уклад жизни. Но я надеялась на это. Очень хотела, что б ты взял и заставил меня поехать с вами. Хоть силой, хоть связав. Но тогда я бы сопротивлялась, – она усмехнулась. – Но то, как ты это сделал, тоже вышло не плохо. Правда в какой-то момент я испугалась. Так что оставь этот разговор. Он не к чему. Я сама оплАчу своих товарищей, когда придет время. Но пойми, я ни о чем не жалею.
Теперь была моя очередь молчать. После того, что я ожидал истерики, а получил это, моя собственная эмоциональная зрелость была под вопросом. Передо мной сидел человек не только повидавший многое, но и сумевший принять происходящее. Мне было куда расти. И видимо, придется делать это ускоренными темпами. Иначе нам с ней не быть вместе. А я этого очень хотел.
Как-то незаметно миновав перевал, мы выехали к озеру. Величественные воды Байкала открылись перед нашим взором. Завораживающее зрелище, когда из за очередного поворота, вдруг, появляется водна гладь. Синева до самого горизонта, лишь у самого стыка воды и неба, едва угадываются горы. Вода в озере, холодная даже в разгар лета, не замерзает и зимой. Раньше, говорят, озеро замерзало в феврале-марте, но после Катастрофы климат стал мягче и сезонное оледенение прекратилось. Еще от отца я слышал красивую легенду, что кто-то из богов, уже не помню как его звали, зачерпнул своей огромной ладонью землю, скомкал ее и забросил в небо. Так появилась Луна. А то место где осталась яма, постепенно заполнилось водой из чистых ручьев и рек и образовался Байкал. Таким образом, озеро стало естественным местом сбора поклонников Луны, исчезнувшей после Катастрофы. Говорят, что каждый год в день, когда все случилось, тут собираются огромные толпы людей и проводят свои странные ритуалы.
Нам предстояло ехать вдоль берега озера несколько часов. Никаких объездных дорог тут не было. Слева вода, справа горы. Места для засады лучше не придумаешь, но Вика сказала, что здесь нет банд, так что мы ехали по основной магистрали наслаждаясь прекрасными видами. Сложности могли начаться после того, как мы покинем побережье и свернем в сторону Улан-Удэ, где хозяйничали бурятские банды. Если честно, я опасался этого момента, но там местность становилась более равнинной, и появлялись объездные дороги. Как обычно из соображений безопастности, мы планировали передвигаться по ним.
К вечеру миновав столицу Бурятии без приключений, мы поняли, что наши надежды на объездные дороги были напрасны. Местность, лежащая перед нами не была равниной. Низкие холмы были повсюду. Кое где вдоль трассы они расступались, образуя что-то вроде небольших долин, но затем снова зажимали дорогу между своих зеленых боков. Дороги были, но не в том количестве, на какое я рассчитывал. К счастью, нас ожидало полное отсутствие транспорта вокруг. А пустынная местность это то, что нам было нужно. Заночевав в небольшой расселине между холмами, мы покинули территорию Бурятии и устремились в Забайкалье.
Все это время Юля, почти не расставалась с ноутбуком, изучая его содержимое. В итоге утром после старта она решила озвучить результаты своих исследований.
– На этом ноуте почти ничего нет. Какие-то старые фильмы, семейный фото, несколько подборок научных журналов, сделанных в виде сайтов, пара музыкальных треков, – она держала ноут на коленях и для демонстрации своих слов ткнула в один из треков, запустив его. Из динамиков полилась довольно спокойная музыка, гитары, ударные, а потом послышался голос певца проникновенный, но как будто слегка уставший. Складывалось впечатление, что исполнитель устал кому-то что-то доказывать.
Спят леса и селения
Небеса и сомнения
Но сиянье обрушится вниз
Станет твоей судьбой
Спят планеты и яблоки
Спят тревоги и радуги
Но сиянье обрушится вниз
Станет твоей душой
– Она коротенькая совсем. Можно дослушать, – словно оправдываясь произнесла Юля во время проигрыша в песне. А тем временем певец продолжил изливать душу.
Спят зверьки и растения
Небеса и сомнения
Но сиянье обрушится вниз
Станет твоей землей
Но сиянье обрушится вниз
Станет самим тобой.
Когда смолкли последние аккорды незамысловатой песни, девушка как-то грустно вздохнула.
– Песня какая-то детская чтоли. Но чем-то цепляет. И пугает меня, если честно. Итак, – после короткой паузы продолжила свой рассказ Юля, – там множество сохраненных гиперссылок, но в связи с отсутствием Интернета посмотреть что там, не получится. Единственное, что может вызвать интерес это черновики научных статей. Видимо то, над чем работали в этом институте. Это все.
Решив пока не обращать внимание на уж больно хорошие познания в технологиях исчезнувших еще до ее рождения, я на всякий случай уточнил:
– Вы точно уверены, что там нет какого-нибудь зашифрованного скрытого раздела?
– Я не уверен. Я все же больше по железу. Спаять там что-нибудь, софт не мое.
– Да я помню, ты чинил весь тот хлам, что нам с твоим отцом удавалось найти. Но тогда может быть там что-то спрятано?
– Нет, – уверенно ответила Юля. – Софт, и вообще, старая компьютерная техника – это мой конек. Мне нравится с ней возиться.
– А еще тебе нравится метать ножи. Я был почти без сознания, но видел что произошло, пока вы тащили меня в машину. Это ведь ты бросила нож в Горе. И надо сказать не плохо попала. Есть еще неизвестные нам скрытые таланты?
Юля немного занервничала и потупила взгляд.
– Дядя Марк, не нужно так, – Иван решил заступиться за свою девушку.
– Я понимаю, что спрашивать о таком поздновато, должен был еще в день знакомства спросить. Но опекун из меня не важный, так что хочу спросить сейчас. Вы вообще как познакомились?
Вика повернулась ко мне и беззвучно произнесла, кажется, слово «браво», сопроводив все это таким движением ладоней, словно хлопала мне. Но я решил проявить настойчивость и продолжил вопросительно смотреть на Ивана. Тот вел машину и не заметил моего взгляда, тем не менее ответил:
– Помнишь, вы с папой как-то нашли старый планшет. Даже не старый, древний просто. Я с ним возился но ничего не получалось. В итоге, вы его не смогли продать, и он остался у меня, – я кивнул головой, но сообразив, что он на меня не смотрит, сказал:
– Да, помню.
– Так вот, я с ним возился еще пару лет, потом забил, но несколько месяцев назад снова решил попробовать. Думал его как-нибудь приспособить для нашего плана. В длительной поездке мог пригодиться. В общем, стал спрашивать среди знакомых, может кто знает как его оживить. Один посоветовал другого и так далее, по цепочке вышел не нее, – Иван глянул на подругу, – и у нас все завертелось.
– Но у нас же нет планшета. Ты его так и не починил?
– Так некогда стало, – Иван явно ждал именно этого вопроса и сейчас сидел улыбаясь во все тридцать два зуба.
– Ясно. И что Юля? Я имею ввиду ее таланты?
– О, она супер! – теперь Иван ржал в голос. Наши дамы тоже улыбались. Один я пытался изображать строгого опекуна, каким конечно же не был. Не выдержав, я присоединился к ним, теперь смеялись все.
– Все хватит. Я серьезно. Что ты умеешь? – глядя на все еще улыбающуюся девушку спросил я.
– Я ай-тишник, кажется так это когда то называлось.
– А что на счет ножей? Я бы даже спросил по другому. Где так научилась обращаться с кунай?
– А вы разбираетесь в ножах, как я погляжу.
– Не очень, в свое время интересовался Японией, а там прям таки был культ холодного оружия.
– Ну да, есть такое. Вот и я, примерно, так же. В приюте одинокая девочка должна себя как-то защищать, пришлось научиться метать ножи.
– Так ты тоже из приюта? – спросила Вика.
– Ну можно сказать и так, только я оттуда не сбегала. До шестнадцати лет жила.
– И с компьютерами там обращаться научилась?
– У нас был хороший преподаватель. Приют был серьезный, нас много чему учили. В области компьютеров был отличный специалист, вроде хакером был до Катастрофы. Потом, видимо, не нашел себя ни в чем другом.
– Отлично. Давайте вернемся к нашей ситуации. Если ты уверена что на ноуте нет ничего скрытого, то что там со статьями? Смогла прочитать черновики? Есть там что-то интересное для военных? Может там суперсолдат каких готовили? Гипноз, внушения, промывка мозгов? – я просто фонтанировал идеями, на мой взгляд очень полезными для вояк.
– Нет, ничего такого там нет, кажется. Они изучали сознание. Откуда появляется, что из себя представляет. Особо детально разрабатывали теорию квантового мозга. Вроде как, сознание возникает в момент коллапсирования волновой функции, описывающей состояние каких-то частей в нервных клетках или в клетках мозга… не помню точно.
– И это все?
– Все.
– Тупик. Нам с этим не разобраться. Похоже для нас эта вещь бесполезна. Может быть у военных и есть специалисты, для которых это интересно, но… постойте, ведь они за это хотели довольно много заплатить. Все равно не понимаю, – я осознал, что для меня это точно тупик. Я не понимал важности этих данных, а следовательно, не мог правильно оценить, представляет ли владение этим ноутбуком какую-то опасность для нас. Его точно захочет вернуть Марина, потому что три грузовика с оружием для нее, однозначно, представляют интерес. Значит, в случае чего, будем пробовать выторговать за эту бесполезную для нас железку, что-то более важное. Например, наши жизни.
Дороги были пустыми. За весь прошлый день мы видели только несколько автомобилей. Если в населенных пунктах еще была какая-то жизнь, то на трассе ее не существовало. Коротко посовещавшись, мы решили ехать без остановок ближайшие сутки. Вести машину могли все, включая меня. Правда, за руль меня так и не пустили. Ребята менялись каждые три-четыре часа, и мы оперативными темпами продвигались к своей цели, о которой, еще на привале, я рассказал Вике. К обеду второго дня мы миновали Биробиджан, и наша цель была совсем рядом.
– Как думаешь, где нам искать отца, – спросил Ивана.
– Пока не знаю. Думаю, сначала доедем, найдем где устроиться, потом организуем расширенное заседание штаба с мозговым штурмом. В общем, доберемся и что-нибудь придумаем.
Подумав минуту над моим предложением, Иван нехотя согласился что думать придется и, возможно, долго.
Мы приближались к большому городу, скопление мелких населенных пунктов явно указывало на это. Вот только людей стало еще меньше. Было ощущение, что мы въехали в зону боевых действий. Вокруг были дома, строения, но с каждым километром все меньше и меньше народу. Мы двигались по трассе, пока не уткнулись в проволочное ограждение, натянутое поперек асфальтовой полосы. Ряд столбиков, на которых держалась проволока, тянулся за горизонт влево и вправо. Выйдя из машины, мы подошли поближе желая понять что происходит. На натянутой, прямо поперек дороги, проволоке красовалась небольшая желтая табличка с текстом: «135 меридиан: полоса отчуждения. Проезд закрыт».
Глава десятая
– Что за черт! Как такое возможно? – Иван сильно нервничал. Видно было, что в своем воображении он уже был готов распаковывать вещи и отправляться на поиски отца.
А я стоял вплотную к проволочной ограде и смотрел на виднеющийся вдалеке за рекой город. Отсюда он казался совершенно серым и заброшенным. Серые дома, серые дороги и даже деревья, по летнему яркие, отсюда казались серыми и пыльными. Было видно, что город покинули много лет назад. Разрушений на таком расстоянии видно не было. Да и не факт, что они там есть. Город могли просто эвакуировать. Но куда, кто и зачем, оставалось вопросом. Дольше оставаться здесь было бессмысленно и я, развернувшись, пошел к машине. За мной потянулись девушки. Иван еще долго стоял у желтой таблички, словно не веря написанному. Через некоторое время вернулся и он.
– Что будем делать? – Вика первая решила начать разговор.
– Думаю, для начала, нужно вернутся в ближайший населенный пункт, где есть люди и постараться узнать, что случилось, – Юля высказала свое предложение с явной оглядкой на Ивана. – Нельзя просто развернуться и поехать обратно.
– Согласен. Вернемся в поселок Приамурский, я видел там движение на улицах, там должны быть жители. Постараемся, для начала, что-нибудь выяснить.
На этом и порешили. Несколько километров до Приамурского мы преодолели в полной тишине. Двигаясь по улицам крошечного поселка, мы пытались найти хоть кого-то, кто мог бы с нами поговорить. Как назло улицы были пусты. Проехав поселок практически насквозь, мы заметили пожилого мужчину медленно переходящего улицу. Заметив нас, он остановился на обочине и стал наблюдать за нашим приближением.
– Здравствуйте, уважаемый! – я вышел из машины прежде чем заговорил с ним.
– Добрый день, если не шутите, – его голос был хриплый, как у курильщика с большим стажем. Судя по самодельной курительной трубке, торчащей из нагрудного кармана, так оно и было.
– Не подскажете, что здесь произошло?
– О чем конкретно вы хотите узнать? Тут много чего происходило.
– Полоса отчуждения. Мы хотели попасть в Хабаровск.
– Ну так, вы опоздали лет на семнадцать, – мужчина хрипло рассмеялся. – Эвакуировали город. Говорят, в пятидесяти километрах восточнее были взрывы. Я сам не видел, но говорят, много грибков было. До города почти ничего не дошло, но остаточной радиации испугались. Вот и закрыли город. А полосу это уже позже сделали. Кажись, лет пятнадцать назад проволоку натянули. Народ все равно боялся радиации вот и поразъехались кто-куда. Многие в Китай, кто-то на запад.
– Странно, до нас даже слухи об этом не доходили.
– А вы сами откуда будете? – мужику явно хотелось поговорить.
– Из Новосибирска.
– Ого, куда вас занесло. Так далеко может никто и не забрался. Основная масса все ж в Китай рванула. Остальные, думаю, дальше Биробиджана не поехали. Все ж многие тут жить привыкли. А вы, кстати, не первые кто так далеко забрался.
– Кто-то из Новосибирска приезжал? – Иван встрял в разговор, выдав свою заинтересованность и нетерпение. Это было конечно не слишком вежливо, но я его мог понять.
– Нее-е-ет, оттуда не знаю. Из Москвы одна деваха была. Отчаянная девка, хоть и молодая, – местный мечтательно закатил глаза. – Был бы помоложе, подкатил бы к ней не задумываясь. Представляете, на самолете прилетела. На маленьком гибридном самолете. Я такие только в детстве видел, а она на нем без навигации с Москвы добралась.
Из вежливости я конечно продолжал слушать его треп, но мозг уже во всю работал. То, что на самолете добралась это конечно замечательно, рискованно и может даже слишком. Меня зацепило другое. Отчаянная, рисковая да еще красивая. У меня было три варианта. Либо Валера погиб и его тут нет, либо он с ней, либо пытался к ней подкатить. Зная своего друга второй и третий вариант казались мне наиболее вероятны. В краю, где почти нет людей, было сложно не знать о таких вещах, как прилетевшая из далека девушка. А значит, если Валера вообще добрался сюда, он также как и мы узнал. И это отличная зацепка. Либо он там, либо девушка сможет нам что-нибудь о нем рассказать. Нам просто повезло встретить этого мужичка с самодельной трубкой и поговорить с ним.
– Извините, а вы не знаете, где нам найти эту замечательную и отважную девушку?
– Знаю вообще то. Езжайте на север, там километрах в трех от поселка есть маленький аэродром. Его еще военные построили, когда эвакуацией занимались. Военные, как только все проволокой опутали, ушли куда-то. Аэродром пустовал, но там есть ангары и какие ни какие ремонтные мастерские. Девка там обосновалась. Там вроде и сейчас живет.
– Спасибо вам огромное! Здоровья вам!
Я видел, что Иван уже подпрыгивает от нетерпения, стоя у машины. Но мое состояние все еще не позволяло передвигаться быстрым шагом. Доковыляв до дверей и забравшись на заднее сиденье, я сказал:
– Ну что ж, зацепка есть, – и кратко пересказал то, что услышал.
В это время Ванька уже выруливал на дорогу, идущую на север. Найти аэродром в открытом поле, казалось бы, несложно, если ты смотришь на поле сверху, но для передвигающихся по дороге задача оказалась не так проста. Вдоль дороги росла трава высотой со взрослого человека. То ли почвы здесь плодородные, то ли радиация все же была и тут. Был бы в нашем внедорожнике люк, можно было бы высунуться в него и осматривать окрестности не останавливая движения. А так нам приходилось останавливаться и с порога машины осматривать прилегающие к трассе территории. В итоге, Юля смогла заметить вдалеке, на самой границу небольшой рощицы и поля, несколько строений, отдаленно напоминающих ангары. Свернув к ним, мы разглядели и взлетно-посадочную полосу. Плиты были уложены аккуратными ровными рядами, но в отсутствии ухода все швы заросли невысокой травой. Жизнь она такая, найдет себе место где угодно.
Солнце уже совсем собиралось зайти за край леса, когда наш автомобиль бесшумно подкатил к крайней постройке. Справа от огромных закрытых ворот была маленькая металлическая дверь. Трава около нее была утоптана сильнее чем в остальных местах, что говорило о частом использование входа. Мы подъехали поближе, и я настоял на парковке за углом ангара, на всякий случай. Выйдя из машины, я решил перестраховаться и попросил всех остаться на месте. Сам же достал пистолет и снял его с предохранителя. Иван какое-то время протестовал, упирая на мое не самое лучшее боевое состояние, но в итоге сдался, уступая моей непреодолимой воле.
Во время нашей поездки я зарядил патроны в обойму, а глушитель решил оставить. Хотя теперь сильно походил на киллера из старинных фильмов. Подойдя вплотную к двери, я услышал приглушенные голоса внутри. Взял пистолет обеими руками, замер и прислушался. Голосов было два: один – женский, весело тараторивший что-то неразборчивое, второй – мужской, изредка отвечающий первому. И вот этот голос я знал очень хорошо с самого детства. Нет конечно, я не прав, в детстве у Валеры был совершенно другой голос. Но после того как голос сменился он остался звонким, и заодно приобрел легкий бархатный оттенок, который так нравится девушкам. Всегда ему в этом завидовал. Мне было сложно решиться войти, но не стоять же под дверью всю ночь. Пистолет я спрятал сзади за пояс под куртку, предварительно поставив на предохранитель. Увидев меня с пистолетом в руках, могут не так понять. Вроде и ясно было что нужно позвать Ивана и идти вместе, но я решил все же сделать это сам. Пусть немного помучается. Моих манипуляций с пистолетом ребята не видели, так что знать об отсутствии опасности не могли.
Я легонько постучал в дверь. Надо же было додуматься до такого. Мои легкие постукивания в объемном и, по большей части, пустом ангаре разнеслись пушечными выстрелами. За дверью все стихло, и я с замиранием сердца услышал передергивание затвора. Твою ж мать… не хватало только пулю схлопотать. Кто-то осторожно подошел к двери с той стороны и женским голосом спросил:
– Кто там?
– Я, – единственное, что я смог ответить, понимая всю абсурдность и вопроса и ответа. Тем не менее замок лязгнул и в узкой щели появилось лицо симпатичной девушки. Светлые длинные волосы были собраны назад. Голубые глаза смотрели пристально и слегка растеряно. Она явно задавалась вопросом, что за незнакомец к ней пожаловал. Быстро придя в себя она сказала:
– Кто вы? И что вам тут нужно?
– Я к Валере, скажите ему… – договорить я не успел. Сбоку из-за двери на меня выскочил слегка располневший, но все такой же подвижный, мужчина моих лет, как две капли воды похожий на Ивана. Мой давний друг и товарищ по юношеским проделкам – Валера. Он заграбастал меня в охапку и долго тряс, пока я не начал вопить от боли. Ребра еще не зажили. Он отпустил меня, отошел на шаг и как будто мы не расставались. Как будто не было этих лет.
– Я знал что ты придешь рано или поздно, но черт возьми, что с тобой случилось?
– Привет. Да все нормально. Долго рассказывать. Будет еще время поговорить.
– Иван. Где Иван? Он с тобой? – будто неожиданно вспомнив о сыне забеспокоился Валера.
– Да здесь он здесь. За углом в машине сидит.
Сорвавшись с места как спринтер, Валера скрылся за углом. Я слышал, как открывается дверь машины, а потом невнятные звуки, кажется даже всхлипывания. Не знаю кто из них плакал, но это было их личное дело.
